Так вот, дорогие мои, тарелочка десертная, медвежьей лапой запущенная, летела, летела и прилетела на болото. Упала в ряску, вынырнула, отплевалась, огляделась и загрустила. Совсем в другой стороне оказалась, теперь точно к ужину во дворец не поспеть, а что Иван Царевич кушать будет? Оголодает, а матушке-скатерти стыдоба великая, что накормить не сумела, ой-ёй-ёй. Вдруг кто-то схватил её, оглянулась – Кикимора, довольная, крутит тарелочку и приговаривает:

– Красота! Отродясь такой посудины не видывала, из деревяшек хлебаю. Вот ведь подарочек снега прилетел!

Тарелка взмолилась:

– Кикимора, миленькая, отнеси меня во дворец, а то Иван Царевич и Серый Волк голодными останутся!

Так головой покачала:

– Э нет, боюсь из болота вылазить, да и костюма подходящего не имею, в моих лохмотьях дальше опушки лесной не пустят. Может Змею-Горынычу свистнуть, если не уснул, отвезёт.

Тарелка заволновалась:

– Свистни, милая, свистни!

Кикимора топнула ногой, зелёные пальцы в рот засунула и свистнула так, что по воде болотной пузыри пошли, рядами. Послышался шум крыльев, полнеба потемнело, Змей Горыныч на кочку приземлился, отдышался:

– Зачем звала, душечка, случилось чего?

– Ой случилось, видишь тарелочку? С неба упала, волшебная, во дворец её доставить нужно, а не то Иван Царевич с Серым Волком с голоду помрут, а нам то как без них?

Змей задумался, повертел тарелку и спросил:

– А где волшебство видно?

Тарелка ответила:

– С матушкой-скатертью разную еду спроворить умеем, а сама я только десерты.

– Что это такое?

– Ну, сладкое – торт, кекс, печенюшки либо рулет маковый да манник с изюмом.

Кикимора заинтересовалась:

– Спроворь-ка торт, с розами и завитушками, я про такой в сказке читала.

Горыныч добавил:

– И печенья орехового.

Тарелочка обрадовалась, научила словам заветным и в ладоши хлопнуть, все повторили громко. Вот это да! Торт с розами появился и гора печенья, Кикимора с Горынычем неслись, воды болотной похлебали, сели думать, как быть.

Так вот, дорогие мои, Кот Баюн мигом до Бабы Яги добежал и попросил её ступу завести, над лесом подняться, сверху углядеть куда спряталось Чудо-Юдо многоимущее, которое изловить надобно и выпороть при всём честном народе. Баб-Яга ступу быстро снарядила и унеслась в небо, а кот пока в избушке мышей изловил да в мешок побросал, чтобы потом в чистом поле выпустить, он давно ими не лакомился, больше шницель предпочитал с пюре картофельным. Баба-Яга вернулась нескоро:

– Пять раз облетела лес, у дальнего болота была, нет нигде поганца! Скрылся, может в нору залёг? На болоте то смех, Горыныч с Кикиморой торт с розами трескают да водицей запивают. Чудеса!

Кот вдруг есть захотел и попросил:

– Угостишь чем-нибудь? Проголодался.

Баба-Яга вздохнула:

– Здесь не шибко, скатерти-самобранки нету, только мох жареный да головешки с тиной.

Кот поблагодарил, пожевал нехотя и отправился восвояси.

Во дворце суета, народ возле дверей собирался, челом бьёт: