В последнюю субботу августа, с утренней зорьки, начинается сезон охоты на водоплавающую дичь. Володя Перевалов, местный житель, авиатехник, с которым мы вместе ездили на охоту и рыбалку, предложил на открытие охоты отправится на лодке в протоки, которые расположены за Обью. Решили съездить на одну ночь, а утром вернуться. У меня была металлическая капсула, сделанная еще в Иркутске, на заводе. Туда вмещалась коробка спичек, которая в воде не промокала. Я всегда брал капсулу с собой и держал во внутреннем кармане рубашки, карман застегивался пуговицей. Переплыв Обь, увидели, что охоты не получится: подул низкий ветер, погнал волну, Обь волновалась. Стали думать, что делать: переждать в протоке или вернуться через Обь. Решили, что пока буря не разыгралась, успеем переплыть, мотор хороший, лодка не тяжелая, идет легко. Развернув нос лодки на бегущие волны, как бы разрезая их, поплыли.
Вот середина Оби, оба пониманием, что реку не переплыть. Ветер усилился, все смешалось, тучи, ветер, волна. Вдруг вижу метрах в сорока островок, сквозь шум ветра и мотора кричу Володе, но волна захлестывает, опрокидывает лодку, и мы в ледяной воде. Лодка, опрокинувшись, пока на плаву, корма просела, а нос торчит. Подплываю к Володе и вижу, что его начинают сводить судороги. Кричу, чтоб держался за лодку, а сам сбрасывая с себя болотники, теплые брюки, тоже самое делаю Володе. Лодка тонет, хватаю одной рукой Володю, пытаюсь сбросить куртку, свою уже снял получилось, его тело без движений. Подкидываю его себе на живот, придерживая рукой, чтобы выше держал голову и плыву ногами и одной рукой. О судорогах не думаю, в голове дочурка, жена, я должен жить, друг, тоже должен жить!