В ответ на это Пулло стал лыбиться еще шире, хотя, казалось, дальше уже некуда.
Тинтуриэль обернулся ко мне. Ну и муженек у тебя! – читалось явственно в его взгляде.
Я только глаза закатила, как бы отвечая ему: И не говори, сама знаю…
К порталу мы пошли все вместе, только Тинтуриэль остался смотреть нам вслед с порога академии.
Обернувшись на него в последний раз, я вошла в портал.
Столица рарков оказалась светлой и весьма необычной для глаз азари. Повсюду белый камень, все прямое, словно выверенное точно по линейке, и одинаковое.
Одинаковые по размеру двери и окна, одинаковое число этажей в домах по обеим сторонам широкого проспекта. Только декор колонн вдоль каждого фасада немного отличался.
Очень не хватало зелени и живой земли под ногами. Тротуар и дорога были такими чистыми, что, наверное, с них можно было есть…
Страшно даже представить, каким именно образом нынешний цесар добился от подданных такого порядка.
Навстречу нам попадалось много народу, но они лишь молча склоняли головы, прижимая правый кулак к груди.
Кстати, женщин и детей тут вообще не было видно. Где их держат? Надеюсь, не под землей?..
На меня косились, но никто ничего не сказал.
Идти было еще добрый перелет стрелы, а над нами уже давлела гигантская статуя бога Уо из золоченого мрамора и резной кости. Его могучая фигура сидела в кресле. В правой руке он сжимал черное железное копье, а в левой держал свиток. Из его глазниц на нас свысока мерцали рубины. По обе стороны статуи тянулся ряд огромных колонн. Всю эту конструкцию венчала треугольная крыша. Отсюда не было видно, но я знала, что над ней возвышался ее и хрустальный купол в виде полусферы.
Этот знаменитый храм-дворец был одним из чудес нашего мира, и о нем знал каждый.
Когда мы подошли вплотную, я отметила, что ростом я ровно до верха мизинца гигантской статуи.
Да уж… Глядя на такое, невольно начинаешь чувствовать всю свою ничтожность по сравнению с божеством…
Мы вошли в двери, прорезанные прямо между ног статуи.
Коридор без всяких украшений заканчивался в очень большом квадратном зале. По всему периметру стояли колонны, а между ними, в три яруса, стояли многочисленные мраморные статуи. Круг света из купола наверху разрывал полумрак зала, освещая цесара на троне. Точно, как и бог, он сжимал в правой руке копье – символ власти правителя.
Мы встали в ряд у границы круглого светового пятна.
– Я недоволен тобой,– слова цесара падали, как тяжелые острые валуны в море.
Но на наследника это не произвело никакого впечатления, он лишь беспечно пожал плечами:
– Я передумал ехать, Люций достойнее.
– Тут Я решаю, кто достойнее! – рявкнул правитель.
– Принести ритуальное оружие! Хочешь оспорить поединок, будь по твоему! – цесар угрожающе сузил глаза.
Когда наследника расковали, он подошел вплотную ко мне, и тихо, на грани слышимости, прошептал:
– Это поражение я посвящаю тебе, блистательная моя!
И ушел.
Я ушам своим не поверила.
Что здесь происходит-то? Зачем сюда притащили меня? Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит?..
Но на мою персону перестали обращать всякое внимание.
Пулло и Люций замерли в круге перед троном, взгляд правителя не отрывался от них.
Ладно, подождем и посмотрим, что же будет дальше.
В руках у каждого поединщика было по копью, каждое – больше одного роста длинной.
Без сигнала к началу, они скрестили оружие и понеслось.
В военном деле я была полным профаном, но ясно видела – Люций теснит брата к краю круга. Вот он ударил его черенком в центр груди, да так сильно, что Пулло отлетел далеко за границу, с грохотом шлепнулся на пол, и остался лежать поверженным.
Люций подошел к лежащему брату, и приставил к его горлу острие копья.
Участники действа застыли в немой сцене.
Первым неподвижность и тишину нарушил цесар.
Медленно он встал с трона и подошел к сыновьям.
Люций убрал копье, и Пулло встал на ноги.
Правитель подошел к наследнику вплотную.
– Думаешь, можешь вот так, по прихоти, менять мои планы, щенок? – угрожающе прорычал он.
Цесар резко вскинул руку, прижимая ее к голове Пулло.
– Ты немедленно отправляешься в первый мир, и там победишь в ристалищах, а потом отдашь мне своего истинного наследника!
Слова правителя рарков гремели, задевая такие струны моей души, о существовании которых я и не подозревала до сего момента.
Нестерпимо захотелось упасть ниц, все мои силы уходили только на то, чтобы стоять в вертикальном положении.
Это закончилось внезапно. С плеч как будто убрали тяжелый мешок с железным песком.
Я выдохнула с облегчением.
До меня запоздало дошло, что это была знаменитая сила цесара. Абсолютное подчинение.
Это было общеизвестным фактом, но воочию видеть ее мне еще не доводилось.
Я заглянула в глаза наследника и оцепенела от страха. В них было абсолютно пусто. Ни насмешливых или ироничных искр, ни опасного блеска, ничего…
Механической походкой молча Пулло прошел к выходу, неподвижным взглядом уставившись в пространство прямо перед собой.
Жуть-то какая!
Взгляд страшных алых глаз цесара остановился на мне, и меня как льдом сковало.
Наверное, толкни он меня сейчас в грудь, упаду на спину, как подпиленное дерево, настолько мое тело одеревенело от испуга…
– Пулло отбыл в мир иной. Наследником объявляется Люций. Теперь ты – его жена.
Выдав это мне, правитель, потеряв к нам всякий интерес, просто ушел.
А я и забыла про этот милый обычай рарков. У них практически не было такого понятия, как личная собственность. Был только социальный статус, и список того, что по нему положено. Жена входила в этот список наравне с остальным имуществом. Так вот, если кто-то умирал, или терял свой статус в обществе, то все, положенное ему, переходило к стоящему на ступень ниже. Соответственно, по их законам я только что стала женой Люция.
В голове это укладывалось с трудом. Да что говорить, я была просто в шоке от всей этой дикости!
Не знаю, сколько так стояла, уставившись невидимым взглядом в пустоту перед собой. В себя пришла от прикосновения к плечу.
– Пойдем,– сказал Люций.
Я выразительно покосилась на его руку на своем плече.
Словно обжегшись, он отдернул ладонь.
Забыл про наши обычаи? Пусть помнит! Руки я ему распускать не дам.
Я пошла за ним по изломанному лабиринту коридоров. Жилищем наследника оказались просторные и отделанные мрамором апартаменты.
В этих комнатах жил Пулло? Или мы еще в старых покоях Люция?
Какая, к дарху, разница?..
Без сил я упала на ближайший изогнутый стул.
Своих чувств я не скрывала, и не видела никакого смысла притворяться перед этим рарком.
Оперевшись локтями на колени, я закрыла лицо руками…
– Мне жаль, что тебя втянули в это…– Люций не ушел, а остался стоять напротив.
Наверное, ему тоже не сладко…
– Объясни, что тут происходит! – попросила я у него, вскинув голову и глядя снизу вверх на его лицо.
Он вздохнул, после чего подтащил второй стул поближе к моему, и сел рядом.
Довольно долго Люций молчал, а потом заговорил.
В семье был он младшим сыном, но для рарков очередность рождения не значила ничего, наследником всегда становился сильнейший из потомков. Так вышло, что с детства Люций был крупнее, сильнее и лучше владел оружием и магией. Но, не смотря на все это, он практически всегда проигрывал схватки с Пулло. А все потому, что первый сын рано понял – честно ему не победить, и стал добиваться желаемого всеми средствами без разбора.
В уме, хитрости и искусстве плести многоходовые интриги, Пулло вскоре практически не стало равных.
– Они с отцом никогда не посвящали меня в подробности своих планов, поэтому я не знаю, чего хотели от тебя,– сказал мне Люций, и я поверила ему.
Продолжив, он рассказал, что их с Пулло соперничество длилось долгие годы.
Один из них, лучший, должен был поехать в первый мир на ристалища, возвысив их род еще на одну, доселе невиданную, ступень.
Недавно между братьями состоялся итоговый поединок, в котором победил Пулло. Но после свадьбы он внезапно пошел на попятную, и заявил, что одержал победу нечестным путем, и раскрыл подробности своего обмана. Цесар своего решения менять не пожелал, и признание Пулло не было принято всерьез.
И вот, так, или иначе, а старший сын правителя рарков все же поехал в первый мир, чтобы остаться в нем навсегда.
– Но если изначально планировалось отправить его на ристалища, почему на мне женился он, а не ты? – спросила я у Люция то, что глодало меня с того самого момента, когда цесар объявил мне свою волю.
Новый наследник замялся, подбирая слова:
– Видишь ли… Не знаю, как они уговорили тебя выйти за Пулло, но, подозреваю, что это решение было далеко не добровольным. Я же никогда не был силен в таких делах. Вот прибить кого-нибудь, или одержать славную победу, это да. А вот с остальным…– он не договорил, но это было и не нужно, все и так было понятно.
Довольно долго мы сидели в молчании.
Я не могла поверить в то, что больше не будет шуточек, приставаний и домогательств от этого несносного типа.
Кажется, вот сейчас он войдет в дверь, и, улыбаясь во весь рот, скажет что-то типа: «Отличная вышла шутка, видели бы вы свои лица!»
Но, вздох шел за вздохом, а этого не происходило…
– Ты мне очень нравишься…– неожиданно нарушил тишину Люций.
– Но, Пулло – мой брат, и я не могу вот так бросить его. Когда стемнеет, я пойду за ним следом, чтобы вернуть его. Отец будет в бешенстве, но ему придется смириться, и ждать уже следующих состязаний. Они начнутся уже завтра, и если чуть задержать брата, он опоздает к началу, и физически не сможет выполнить приказ цесара.
Я сама не верила, что это сказала действительно я, когда услышала свой голос:
– Возьми меня с собой!
«Take this pink ribbon off my eyes
I'm exposed
And it's no big surprise
Don't you think I know
Exactly where I stand
This world is forcing me
To hold your hand…»
«Just a Girl» No Doubt.
Ариэн.
Ночью коридоры дворца и улицы столицы полностью опустели. На пути никто нам не встретился, а из окон увидеть нас не могли, мы были под чарами невидимости. В покоях Люция остались наши копии, так что хватиться нас не должны.
Я никогда не была в первом мире, да куда там, я вообще мало где была. А так хотелось поездить, посмотреть на разные прекрасные диковинки, о которых столько знала из книг.
Эх… Мечты!..
Когда мы переместились, я только и успевала, что вертеть головой, разинув рот.
Как тут все необычно!
Мы довольно долго добирались по маршруту, который задал Люций проводнику.
Наконец, очередные двери пропустили нас в жилые комнаты странного вида.
В самой дальней из них стоял Пулло. Неподвижно, и все так же невидяще уставившись в пустоту.
Люций уже открыл рот что-то сказать, как вдруг, старший сын цесара моргнул. В его глаза, как по волшебству, вернулись лукавые искры, а рот расплылся в ухмылке.
– Даже не сомневался в тебе, братец! – сказал Пулло в лицо Люцию, а потом посмотрел на меня.
– А от тебя, моя невероятная, не ожидал. Приятно удивлен! – его глаза масляно блеснули.
Я подавилась вдохом.
Так он просчитал нас! А я еще переживала за него, как дурочка!
А Пулло, тем временем, знакомым жестом положил ладонь на голову брата, повторяя слово в слово приказ, отданный ему еще недавно цесаром.
– Мне будет не хватать твоего туповатого выражения лица на семейных праздниках, – похлопав брата по щеке, сказал Пулло.
Вперив в пустоту невидящий взгляд, Люций вышел из комнаты.
Я в ужасе смотрела ему вслед.
Медленно, как во сне, я повернулась к наследнику, теперь уже единственному и окончательному.
Хлесткая пощечина обожгла ладонь.
Я была в ярости. За что он так поступил с братом?
Голова наследника чуть мотнулась в сторону, и он понимающе улыбнулся:
– Поверь, обжигающая моя, так будет лучше для всех…
Я сузила глаза, едва не скрипя зубами. Так хотелось ударить его еще раз, и еще, и еще. Но я помнила выражение лица Люция.
Инстинкт самосохранения у меня все же был, и если первый порыв-пощечину, Пулло мне, похоже, спустил, то это еще вовсе не значило, что он позволит и дальше продолжать в том же духе…
Мы стояли так довольно долго. Наследник терпеливо ждал, когда же я успокоюсь, и возьму себя в руки.
– Как ты справился с воздействием цесара? – я не понимала, как такое возможно.
Пулло вновь расплылся в улыбке, располагаясь на странном подобии ложа.
Я так и осталась стоять, глядя на него сверху вниз.
Пока не получу ответы не уйду!
– Видишь ли, настойчивая моя, я давно уже стал сильнее отца…– наследник расслабленно вытянулся, закладывая руки за голову.
– Но об этом неизвестно никому. Только ты и я теперь знаем эту маленькую тайну…– говоря это, Пулло самодовольно улыбался.
Так значит…
Я похолодела.
Это значит, что он может сделать со мной все, что захочет, и когда захочет.
Может, уже сделал и просто приказал мне забыть об этом.
Я никогда не смогу узнать было что-то или нет…
Кажется, я потеряла контроль за лицом, и Пулло смог по нему догадаться о моих мыслях.
– Нет, я не делал этого. По крайней мере, пока… Я перепробую все, чтобы добиться твоего добровольного согласия. Но, если мои попытки растопить твое сердце так и останутся безуспешными, это меня очень-очень огорчит, и…– Пулло сделал красноречивую паузу.
И тогда мое согласие будет не добровольным…
Да… Выбора он мне не оставил.
В мгновение наследник вскочил, и оказался совсем близко, протягивая мне руку ладонью вверх.
– Дай мне всего один шанс, и ты не пожалеешь об этом! – тихо сказал он.
Я долго смотрела в его глаза, ища там признаки лжи, но их не было, ни малейших.
Да и какой смысл ему врать?
Вдруг я поняла, что абсолютно все, что он мне до этого говорил, было правдой. С такой силой, как у него, обманывать просто бессмысленно. Зачем, если в любой момент можешь отдать приказ?
Мой взгляд опустился на протянутую ладонь. Конечно, в средствах достижения цели наследник весьма неразборчив, но сам факт того, что ему не все равно, будет ли мое согласие добровольным, уже о многом говорит…
Медленно я вложила свою руку в его ладонь.
Надеюсь, я не пожалею об этом…
– Какие парни тебе нравятся? – огорошил он меня вопросом.
Я растерялась.
– Хотя нет, не говори! Девушки обычно и сами этого не знают. Дай угадаю – тебе нравятся хорошие, примерные мальчики?
Я неуверенно кивнула.
Наверное, да… Хотя, после сегодняшнего, я уже ни в чем не могу поручиться, мои поступки удивляли меня саму. Быть может, безумие заразно?
– Отлично! Значит, буду хорошим мальчиком! – и Пулло расплылся в шальной улыбке, совершенно не укладывающейся в заявленный образ.
Стоп! Это что, я, улыбаюсь ему в ответ что ли?!
Все, зовите санитаров, меня можно смело госпитализировать!
С того дня, когда я дала наследнику шанс, моя жизнь заиграла новыми, яркими и доселе невиданными красками:
Краска красная.
Едва мы вернулись из первого мира, практически одновременно с нами, на учебу приехали драконы.
Двое молодых парней – наследник и его брат-близнец, вернулись в академию после долгих празднований в честь коронации нового владыки. Дело это у вайши не быстрое, поэтому меня они еще не видели, как и обновленного облика Пулло.
Именно по этой причине, когда на прогулке в парке (ничего такого – Пулло вел себя образцово), дорогу нам заступил молодой дракон (не знаю, наследник, или его брат Астарт), я явственно почуяла запах паленого.
– Какая красавица скучает без меня…– протянул он, не сводя с меня горящих глаз цвета весенней зелени.
Какие красивые!..
Почувствовав пристальный взгляд, я посмотрела на Пулло.
Оказывается, он все это время внимательно и неотрывно смотрел на меня…
Глазами цвета молодой зелени.
Я дрогнула.
– Надеюсь, тебе понравился только цвет глаз? – спокойно спросил Пулло.
Я поспешно кивнула.
– Это хорошо, значит, избавляться от него не придется, это было бы понапряжнее, чем с Оруэном…
Богиня, надеюсь, Кристофер жив!..
– Эй! О чем вы там бормочете? – к игнорированию своей персоны дракон не привык, и уже начал раздражаться.
– Ты!.. – он ткнул пальцем в Пулло.
–…Погуляй пока. А у нас с девушкой важный разговор.
И этот выпад дракона рарк также проигнорировал.
Не отрывая от меня безмятежного взгляда, и расплываясь в предвкушающей улыбке, Пулло сказал:
– Настала пора хорошему мальчику немного погулять, пройдись с ним, идет?
С этими словами от него отделилась копия-клон.
«Хороший мальчик» отставил локоток, чтобы мне было удобней брать его под руку.
Пока мы удалялись, я поминутно оборачивалась на «плохого мальчика».
Он стоял, заложив руки за спину, спиной к посмурневшему дракону, не сводя с меня взгляда, и улыбаясь во весь рот.
Только когда мы скрылись за стволом древа, я услышала какие-то тихие, смутные и подозрительно-странные звуки… Вроде как, хруст, рык, треск, и что-то еще, с расстояния не разобрать…
Искушение оглянуться и подглядеть, я переборола.
Крепче спать буду, на мою бедную голову и так в последнее время слишком много всего…
Краска оранжевая.
Так как встречи с Пулло можно было уже не опасаться, я решила забрать вещи из своей бывшей комнаты. Все время одалживать одежду у Лаирэль было очень неловко, хоть она и была не против.
Конечно, о переезде к нему пока не было и речи, и комната подруги постепенно стала почти что моей.
К счастью, Лаирэль никуда не торопила меня, у них с ректором все было очень хорошо.
У нас с Пулло вроде как тоже, хотя иногда я в этом сомневалась… Вот как сейчас, например.
Я пожалела, что пришла без ведома наследника, и когда его не было в комнате.
Возможно, тогда бы Пулло подчистил многочисленные улики своих преступлений…
Первое, что бросилось мне в глаза – это стены.
Постеры с Кристофером Оруэном исчезли, зато их место заняли мои фотографии.
Я вгляделась в снимки… Такие не похожие друг на друга, но все с моим участием.
Я была на них в разных местах, застигнутая за самыми разнообразными занятиями.
Он словно ловил оттенки моих эмоций и состояний…
Вот я гуляю с ним в парке, на лице безмятежная легкая улыбка. Приемлемо…
Вот я нагибаюсь завязать распустившуюся шнуровку на ботинке во время физической подготовки. Возмутительно, но тоже по сравнению с другими снимками терпимо…
Вот на моем лице выражение блаженства, когда после долгого трудового дня меня принимает в свои объятия кровать. Как он сделал это фото? Как?!.
Вот я чихаю, и лицо у меня забавно сморщилось, и все бы ничего, но это происходит, когда я стою в общественном женском туалете. Как он сделал и это фото тоже?..
Вот я сплю, и на моем лице виден след от подушки. Ужас! Тихий ужас!..
И как вишенка на торте – серия снимков, где я голая в купальне…
Это просто ни в какие ворота!..
Чуть отойдя от первого шока, я огляделась по сторонам.
Постойте… Что это? Это же…
Я поперхнулась воздухом.
На его подушке лежали мои трусики!
Совсем недавно я нигде не могла их найти, все винила прачечную, и вот…
Я взяла их в руки… Грязные! Он трогал мое грязное белье!
Такое чувство, что у меня из ушей пошел пар, так сильно я покраснела…
– Я раскрыт? – позади меня раздался голос наследника.
Я вздрогнула, поспешно пряча трусы в кулаке.
Медленно обернулась к нему…
Пулло смотрел абсолютно безмятежно и без малейшей тени раскаяния:
– Один вопросик, сладчайшая моя, ты заглядывала в шкаф?
Мой взгляд тут же устремился в направлении этого предмета мебели.
– Нет…– медленно проговорила я.
Надо же, голос меня все еще слушается… В этот момент я чувствовала страстное и почти нестерпимое желание кинуться в свою комнату и поорать как следует в подушку, но пока что держалась.
Пулло облегченно перевел дух.
– Слава богам! А то я уж испугался! – и он широко мне улыбнулся.
Я не буду думать о том, что у него там!
Не буду! Не буду, я сказала!!!
Так ничего ему и не сказав, на негнущихся ногах я пошла к себе, и, наконец, за закрытой дверью своей комнаты, дала волю своим эмоциям.
А потом пришлось наглотаться успокоительного…
Все! Больше никаких визитов на его территорию!..
Краска желтая.
Открывая дверь для выхода утром из наших комнат, точно я не ожидала увидеть ее на пороге.
Незнакомка по-акульи широко мне улыбнулась.
Где-то я уже видела похожую улыбку… Не далее, как вздох назад.
И точно, как только незнакомка увидела за моей спиной наследника, то сразу же широко расставила для объятий руки.
– Пухленький мой! Представь меня своей женушке, а то я до сих пор не могу ее обнять, а так хочется!
Выражения лица наследника я не видела, он был за моей спиной, а с лица женщины не слезала все та же широчайшая улыбка во все зубы.
– Познакомься, это моя мать – Иокаста, – голос Пулло прозвучал как-то подозрительно глухо.
– Очень приятно познакомиться,– я склонила голову в вежливом поклоне.
– Дай уже поскорее обнять тебя! – и Иокаста, не медля, заключила меня в крепкие объятия. Немного странные по-правде…
Она сдавливала руки, и тут же отпускала, опускаясь немного ниже, и снова сдавливала. И так сверху вниз до почти неприличного уровня.
Она что… Ощупывает меня? Зачем?
Я обернулась к мужу, ища подсказки. Но выражение его лица было – копия материнского.
Подсказок не будет,– поняла я.
Что же, попробуем плыть по течению, посмотрим, куда оно меня вынесет.
Бурная река по имени Иокаста закрутила меня в водовороте вопросов, шлепнула несколько раз о камни фактов-подробностей из детства Пулло, и вынесла меня, обессиленную, на мягкий песчаный берег кровати в моей комнате…
– Кругляшик мой! Принеси, пожалуйста, сундучок с гостинцами, я оставила его у портала. Какая жалость, у него сломалось колесо! – свекровь часто-часто заморгала, широко раскрыв огромные глаза цвета спелой вишни.
Улыбка Пулло стала напряженной.
– Хоро-шо-о…– последняя часть слова прозвучала уже за дверью, так быстро он исчез.
С лица его матери тут же слетела улыбка.
– С тобой все в порядке? – с тревогой спросила она, заглядывая мне в глаза.
– Д-да…– чуть заторможено ответила я, ошарашенная такой резкой переменой. Чуть не добавила при этом «вроде», но обошлось.
Иокаста быстро достала из декольте своего платья маленький предмет, и сунула мне в руку.
– Это позволит чувствовать его иллюзии, – женщина взволнованно оглянулась на дверь.
– Когда совсем припрет, сожмешь с силой в кулаке, и оно перенесет тебя в мои гостевые комнаты, я смогу его задер…– свекровь оборвала саму себя на полуслове, без перерыва переходя на щебечущую болтовню.
Спустя удар сердца вошел чуть запыхавшийся Пулло с монструозных размеров сундуком на плече.
Богиня, что в нем? И он что, из железа?..
Я пригляделась к этой странной, явно сделанной на заказ штуке.
Она была похожа на предмет, предназначенный не для того, чтобы не впускать кого-то внутрь, а скорее, не выпускать изнутри наружу…
Чувство легкой и ненавязчивой жути вновь защекотало мои и без того измочаленные нервы. Да еще и какая-то мысль на краю сознания не давала покоя…
И только когда проводила новую родственницу до портала, тепло распрощалась с ней, и уже сидела на последнем оставшемся на сегодня занятии (на которое не опоздала только чудом), я поняла, что же все это время не давало мне покоя.
Иокаста сказала не «если совсем припрет», а «когда».
Мне оставалось только обреченно вздохнуть.
Если собственная мать говорит о нем такое… Остается только крепиться.
Я нащупала в кармане кольцо.
Краска зеленая.
Следующим вечером, стоя в кабинке женского туалета, я задумчиво разглядывала, лежащее на моей ладони кольцо.
Я все пыталась решить сама для себя, действительно ли я хочу знать, где его иллюзии.
Вспомнились стены в его комнате… После того случая я никак не могла отделаться от привычки внимательно осматривать и обходить помещение, перед тем, как раздеться или лечь спать.
С силой выдохнув, я решилась.
Резким движением надела кольцо на средний палец левой руки.
И буквально сразу же пришло понимание – он здесь.
Палец чуть сдавило, и ободок кольца исчез, а вот чувство близкого присутствия наследника стало еще более конкретным. Сейчас Пулло под невидимостью стоял вплотную, с той стороны двери моей кабинки.
Это… Это ни в какие ворота…
Эта мысль была уже не возмущенной, а устало-обреченной.
Терпи, Ари, такое надо знать, иначе так и будешь вздрагивать от каждого шороха.
И я терпела.
Терпела в столовой, когда оказалось, что все студенты в очереди спереди и позади меня, и за соседними столиками, оказались его копиями под личинами.
Терпела, когда во время вечерней прогулки в парке Пулло разыграл передо мной целый спектакль, в котором исполнял все роли одновременно. Назывался он – спасение барышни от хулиганов.
Я молча терпела, с непроницаемым выражением лица глядя на то, как «спасенная девушка» виснет на своем «герое», порываясь поцеловать его в благодарность.
И терпела, когда оказалось, что он под невидимостью сидел в кресле моей спальни. Последнее уже было далеко за гранью, но у меня, видимо, уже притупилась чувствительность к такого рода эмоциональным потрясениям.
Но когда на следующий день…
Богиня, до сих пор не могу спокойно вспоминать об этом…
Но, обо всем по-порядку:
Утром следующего дня, после завтрака, я отправилась на первое занятие.
Ну, хоть сейчас немного отдохну от Пулло! Что-то его вдруг резко стало слишком много в моей жизни… Такие резкие перемены…
Мысль эта оборвалась в моей голове, подобно растянутой резинке, к которой поднесли бритву.
И как та резинка, она с тихим «пунь!» резко ударила по моим мозгам, отключая их на пару вздохов…
Все, абсолютно все в аудитории были ИМ.
На негнущихся ногах я пошла к своему месту, и механически, как заводная игрушка, начала доставать тетради и писало.
По сторонам старалась не смотреть.
Так значит, моя новая подруга Рата вовсе не та, за кого себя выдает…
И тот парень, Роб, который так любит подтрунивать надо мной, и заучка-Грэй, и…
Пальцы с силой сжали писало.
Это все уже слишком!
Как такое вообще возможно?.. Точно! Перевод!..
После свадьбы мне из деканата пришло предписание о переводе в другую группу. В ней была та же программа, но другое расписание. В документе отдельно указывалось, что делано это было по просьбе моего мужа.
Тогда я огорчилась, но не придала этому особого значения…
И вот, получите, распишитесь…
Когда и вошедший в аудиторию преподаватель оказался копией Пулло, я уже даже не удивилась, лишь отстраненно отметила про себя этот факт.
Надеюсь, он действительно учит тому, что должен преподавать, а не придуривается, забивая мою голову псевдонаучным мусором…
Урок я отсидела внешне спокойно, хоть это и стоило мне немалых усилий.
А как только раздался сигнал к окончанию занятия, отправилась прямиком в деканат. Осталось уточнить еще один момент…
Интересно, а если я опаздываю или прогуливаю занятия, они… он… Ну, в общем, личины так и разыгрывают спектакль, но уже без меня? Или молча и неподвижно сидят, ожидая моего стука в дверь?.. От представленной картины мурашки жути вновь прогулялись вверх-вниз по моей спине…
– Девушка, не морочьте мне голову! – раздраженно глядя на меня поверх круглых очков, сказала наш методист.
– Группы 11е у нас нет, и никогда не было!
Ну, вот и все. Теперь я узнала все, что хотела.
Медленным шагом я пошла обратно к своей аудитории. Вошла со звонком и села на свое место.
– Пулло! – громко сказала я, обводя взглядом лица «одногрупников».
– Я все знаю,– мои глаза остановились на «преподавателе».
Наследник понял, что раскрыт, и снял со своих копий личины.
Все вокруг вдруг стали им. Нервно сглотнув от этой картины, я дрогнула, когда они все практически одновременно сделали какое-то резкое движение под столешницами парт, и с тихими «пуф» испарились.
В аудитории остались только мой муж и я. В каком-то смысле ничего не изменилось… Лучше об этом не думать!..
Молча, он подошел ко мне, вставать я не спешила.
Пулло отодвинул в сторону учебную парту и… И встал передо мной на колени!
Я закусила губу…
Никак не могу привыкнуть к тому, что у него совсем нет гордости!
Наследник сделал очень большие и умильные глаза. Кажется, они расширились на пол-лица.
– Прости меня! – сказал он, обхватывая руками мои колени.
Проклятье! Когда он так смотрит… Не могу злиться, физически не получается…
Я страдальчески вздохнула, растирая переносицу пальцами.
– Я возвращаюсь в свою старую группу. Больше чтобы никаких твоих копий поблизости. И никакой слежки под невидимостью! – строго сказала я.
Поняв, что буря миновала, Пулло в порыве чувств прижался лицом к моим бедрам, крепче стискивая мои ноги под коленями.
Спустя пол-вздоха, я почувствовала, как тело его дрогнуло.
Моя рука в этот момент замерла в ладони от его волос.
Вдруг, захотелось погладить их, узнать, какие они на ощупь…
– Если просить прощения всегда будет так приятно, то за хорошее поведение я не ручаюсь…– глухо пробормотал он мне в… Только сейчас до меня дошло, где сейчас находится его лицо…
Я вскочила на ноги, как ошпаренная.
– Т-ты! – мой подрагивающий палец указал в его грудь.
– Ты!..
Но дальше этого «ты» не пошло. Слов не было.
Кипя от негодования, я резко развернулась и сбежала в свою комнату в общежитии.
Надо ли говорить, что мои запасы успокоительного на следующий день вновь пришлось обновлять?
Такими темпами очень скоро у меня выработается привыкание…
Или к зелью, или к наследнику…
Краска голубая.
Все следующее возрождение луны наследник вел себя идеально, как и обещал.
Никакой слежки (по крайней мере, в радиусе действия кольца), никакого преследования и никаких подмен в моем окружении.
Я чуть расслабилась.
Но его сегодняшняя фраза, сказанная с тем самым взглядом огромных глаз, заставила меня вновь насторожиться:
– Я же был таким хорошим, выполнишь одну мою маленькую просьбу? – обезоруживающе-мило спросил Пулло.
Посомневавшись немного, я неуверенно кивнула.
– Если она мне не понравится, выполнять не буду,– тут же добавила я.
А то мало ли…
– Пойдешь со мной на праздник перелома? – спросил он с робкой надеждой в этих своих гигантских глазах.
Я только удивленно моргнула, это было неожиданно…
Разумеется, я собиралась пойти с ним, а как же еще? Мы ведь официально женаты.
– Конечно…– слегка растерянно ответила я.
Пулло просиял.
– Тогда приступим к подготовке! – воскликнул он, стремительно выходя из нашей общей гостиной.
Чего? Какая еще подготовка? Кажется, или только что меня провели на мякине?
Под подготовкой наследник понимал примерку целой кучи платьев, которая с горкой помещалась в тот самый, переданный его матерью, сундук.
Кстати, его содержимое он мне тогда так и не показал.
– Мама бывает такая шутница! – это все, чего мне удалось от него добиться.
Видимо, это у них семейное. Склонность к шуткам, я имею в виду.
Примерку было решено проводить в моей комнате, за ширмой.
Да, с недавних пор в моей комнате появилась ширма. Пусть у меня теперь есть кольцо, но с ней мне было как-то спокойнее…
Приглядевшись к платьям, я поняла, в чем был подвох этой просьбы.