– Так он чародай! – воскликнула Нани.
– Чародай. Это Чёпа и Лиска не знают, что он чародай, а я знаю.
– Откуда? – задала вопрос Нани.
– Да от него самого. Он как-то раз сорвался, в запальчивости воскликнул: «Никогда паршивый ёсиэльф не возьмет вверх над чародаем!»
– Какой подлец! – возмутилась Нани.
– Законченный, – добавил Арчи, – он в одном шаге, чтобы обезуметь окончательно и начать уничтожение всех и вся.
– Да, собственная исключительность не давала ему покоя с детства. Мозги у него есть. И знания, и сноровка. Все это досталось ему от матушки, бывшей представительницы клана «Ведь».
– Вот это да! – удивилась Нани. – А говорят, что чародаи не могут заключать браки с ведьмунями.
– Как оказалось, могут. Но весьма краткие. Там что-то у них нарушается после рождения отпрыска и один из двоих помирает. У Ламо первым помер отец. У него еще брат есть – Юрок. От второго брака матери. Тот не чародай и какой-то весь вертлявый и неприглядный. Он у Ламо на побегушках, – закончил Шимо свой рассказ.
– Я, кажется, знаю этого Юрка, – задумчиво произнес Арчи. – Я уже несколько раз замечал у себя за спиной похожего на твое описание лахийца.
– Ну, что же, теперь ваша очередь рассказывать, – напомнил ёсиэльф. – Кто начнет?
– Давай, я, – сказала Нани. – Ренье, действительно художник, но не только. Способности у него многочисленные, но он просто человек. Поэтому Конклав попросил его пожить в Лахии и выяснить все про «Дивизион страшилищ».
– Дивизион страшилищ? А это еще что? – ошеломленно спросил Шимо.
– Вот и мы не знаем, – произнес Ренье-Арчи. – А они успели вторгнуться в ГКЧП.
– Ничего себе! – Муру, аж присвистнул, что выражало у ёсиэльфов крайнюю степень тревоги.
– Я здесь уже пару недель, живу в гостинице…
– «У старого чародая», – закончил за Арчи Шимо. – То-то Чёпа на тебя взъелась! Она девушка видная, а ты, видать, на нее ноль внимания. А тут еще и Нани появилась…
И Муру захохотал. А отсмеявшись, пояснил:
– Она на тебя глаз всерьез положила! Иначе бы не сорвалась. А с другой стороны, что им с сестрой делать? Чародаек в Лахии ни замуж не берут, ни в ученицы.
Тут уж изумились Нани и Арчи, воскликнув в один голос:
– Чародаек!!!!
– Да, редкая мутация. Обычно, только мальчики получают от своих отцов способность к перекидыванию, как Ламо Иткин. И очень редко, с такой способностью рождается девочка. А в их семье обе родились чародайками: Чёпа перекидывается в чёрную пантеру, а Лиска – в рыжую лису.
– Вот это поворот! – прошелестели, до сих пор упорно молчавшие Дремлик и Эрантес. Муру тут же отреагировал, произнеся:
– А шляпы у вас, как я чувствую, все-таки необычные. Мне показалось, что они разговаривают.
– Не только разговаривают, – решился на откровение Арчи. – Они Размышляющие и обеспечивают мне и Нани защиту от лахийцев.
Муру посерьезнел:
– Понимаю. И не задаю больше никаких вопросов про шляпы и про вашу миссию.
– И все-таки, тебе придется нам помочь, – решительно заявила Нани. – Твой Иткин..
– И вовсе он не мой! – возмутился Шимо.
– Ну, извини. Дай договорить. Твой Иткин, час назад совершил нападение на хитросплетения за пределами Карду!
– Это вам шляпы сообщили? – совершенно серьезно спросил ёсиэльф.
– Да, – ответила Нани. – Мы пытались проследить его полёт, но не получилось. И если бы не твои ученицы… Кстати, Шимо, ты же сказал, что их в Лахии даже учиться не берут?
– Так то в Лахии, – усмехнулся Шимо. – Я ёсиэльф-«белая шляпа» и проповедую безразличие к цвету кожи, нестандартному образу мыслей и равенство между чародаями и чародайками. Девушки весьма талантливы и из них получатся отличные…
– Зарубщики?! – воскликнула Нани.
– Ну зачем же зарубщики! Я готовлю их к работе с почтовыми хитросплетениями. Я намереваюсь открыть свое представительство, но не в Бузе а в родной Ёсигойе. И возьму их с собой. Будет им и работа, и личное счастье. Ёсиэльфы, как доказал мой дед, заключают браки по любви. Только, это пока секрет, а то Чёпа и Лиска учиться перестанут.
– Так, что же делать, Муру? – спросила Нани.
– Посоветуй, как нейтрализовать Иткина? – добавил Арчи.
– Надо подумать. Я вообще не знал, что в башне кто-то живет. Туда ведет узенькая лестница, одна дверь и одно окно. Дверь, конечно же, заперта. Это я вам говорю, зная Иткина. Скорее всего, он открывает только Юрку. Здесь даже стук-шифр не требуется. Брата чародай просто чувствует через стену. И замок, скорее всего, с такими наворотами…
– Словом, – заключил Арчи, – в башню через дверь не попасть!
– Верно, – согласился ёсиэльф.
– Остается окно, – напомнила Нани.
– Оно почти под самой крышей. Нужно быть птицей, как Ламо или … Послушайте, я, кажется, придумал! Нам помогут Чёпа и Лиска! Камни выпуклые, так что чёрная пантера ночью вполне может по стене до окна доползти.
– А это не опасно? – осторожно спросила Нани.
– Гораздо опаснее проделки Иткина. Скоро, насколько мне известно, начнется новая буза. Я думаю, что он готовится именно к этому событию. И кто знает, что он намерен сделать с лахийцами, да и с остальным миром. Я не хочу повторения прошлого! – твердо произнес Муру.
– И я не хочу! – поддержала брата сестра.
– И даже мы не хотим, – произнесли шляпы, переходя на обычный свой скрип.
– Смотри-ка, они и впрямь разговаривают! Я их понимаю, – обрадовался ёсиэльф. – Давайте так. Нани остаётся у меня в гостевой комнате. Здесь она в полной безопасности. Ты, Ренье, возвращайся в гостиницу и предупреди хозяйку, мать Чёпы и Лиски, что вечером приду я. И надо будет поговорить. Она знает, что делать.
– Ну что же, до встречи.
Арчи вышел из гостеприимного дома ёсиэльфа Муру и направился к «Старому чародаю», радуясь, что Большая Скука, наконец-то, закончилась.
* * *
Добравшись до гостиницы и передав поручение ёсиэльфа хозяйке, детектив Боно занялся отправкой информации в Конклав. Ответ на его сообщение пришел так быстро, что Арчи понял: кульминация событий не за горами.
Требования Конклава были лаконичны: «Ничего не предпринимать. Иткина не трогать. Ждать день Бузы, который назначен на послезавтра!»
Разочарованию Арчи и Ладьяна не было предела. Столько сделано, от скуки нарисовано не меньше сорока картин, Иткин вычислен и может быть скоро схвачен и вдруг…
Был бы заказчик частным клиентом, они уже бы от него отказались. Но Конклав, как вы понимаете, уважаемые читатели, это не частный клиент. Пришлось подчиниться. Поэтому когда вечером Муру и Нани пришли в гостиницу, Арчи рассказал им о полученном сообщении, а Лиска и Чёпа так и не узнали, какая роль отводилась им в поимке Иткина. Впрочем, от комнаты-блокиратора, которую время от времени мать Чёпы и Лиски предоставляла ёсиэльфу, они не отказались. Запрет Конклава никто нарушать не собирался, но и обсудить странное сообщение тоже не мог запретить никто.
– Кажется, я понял тактику Конклава! – вдруг воскликнул Муру. – Буза должна была состояться в Гигантуме на следующей неделе. Этот перенос сделан неспроста! Иткин вынужден будет применить своё изобретение. Но, как мы знаем, оно у него не совсем готово!
– И меч Вер Намма его с легкостью обезвредит! – в один голос обрадованно закончили Нани и Арчи.
– Это будет очень интересная Буза, – потирая руки, азартно заключил Шимо. – Меч Вер Намма вы сказали? Я слышал про его разработки. К сожалению, принадлежность к Конклаву не позволяет сделать их открытыми. Так я, хотя бы, со стороны хочу посмотреть!
– И мы тоже, – раздалось от окна.
– Нет, вы только посмотрите на них! – разозлился обычно невозмутимый ёсиэльф.– Это вы Наставника решили контролировать?!
– И вовсе не решили, матушка велела за окном присмотреть.
Голос, идущий от окна, был немного странным, то походил на человеческую речь, то на кошачье урчанье.
Муру посерьезнел:
– Я же просил, Чёпа, не перекидываться. Ты там черной пантерой сидишь! А если в тебя камни полетят?
– Не полетят, потому и черной пантерой сижу, что меня не видно ночью.
Нани, которая, как вы помните, не любила напряженных ситуаций, предложила:
– Присоединяйтесь к нам. Не надо нас охранять.
– И выпить чего-нибудь принесите, – добавил Муру.
– Уже идем, – пропищали от окна два голоса. И через несколько мгновений в комнате появились Чёпа и Лиска вполне в человеческом облике.
* * *
День, когда в Лахии было отменено всё, кроме бузы, наконец-то, наступил! С утра народ толпами потянулся к Гигантому. Личная рать главного чародая Лахии Радо Негри едва справлялась с этим потоком.
Наша дружная компания в составе Арчи, Ладьяна, Нани, Эрантеса, Муру, Чёпы и Лиски, заняла места и огляделась.
– Смотрите, главы Волшебных Кланов уже на Главной Трибуне, – заметила Нани.
– И главный чародай Радо Негри здесь! – добавила Лиска. – Вон он, разговаривает с кем-то из Главных.
– С колдом Обином, он разговаривает, – уточнила Нани. – Они старые приятели, уж я-то знаю.
– А где же ОН? – осторожно спросила Лиска, предпочитая не называть Ламо Иткина.
– Насколько я знаю его любовь к спецэффектам, появится неожиданно и в последний момент, – заметил ёсиэльф.
– Что-то будет? – тревога в голосе Нани заставила Арчи вмешаться в разговор.
– Как только начнется буза внутри бузы, – тихо сказал он, – сразу прячьтесь под трибуны. Шляпы сделают вас невидимыми для всех. Слышите, девочки? Я обращаюсь ко всем вам.
– Ну уж нет! – заявила своевольная Чёпа. – Гулять, так гулять. Я лучше повоюю немного.
– Я тебе повоюю! Сделаешь, как Ренье сказал, – голос Муру стал стальным. – В противном случае, я тебе больше не Наставник!
Раздался звук трубы, трибуны загудели: «Начинается». На поле стали выходить рати, готовые к бою. И тут, действительно, началось. На поле спикировал великолепный сокол, на груди которого висел Голубой Куб. Муру и Арчи вскочили, одновременно крикнув: «Прячьтесь».
Еще в воздухе сокол стал перекидываться в человека. Сначала крылья превратились в руки, и эти руки направили Голубой Куб на рати. Рати, казалось, окаменели.
Представители Волшебных Кланов вскочили, но, к удивлению Арчи, никто из них не стал ничего предпринимать. Сокол продолжал трансформироваться в человека, и этого короткого времени хватило, чтобы на поле Гигантума появился невысокий большеголовый человечек. Настолько неказистый, что в Эри Арчи не обратил бы на него никакого внимания, несмотря на весь свой опыт детектива.
– Вер Намм! – выдохнул в восхищении Муру.
– Вызываю Дивизион страшилищ к бою! – раздался приятный баритон Вер Намма.
Услышав эти слова, Чёпа и Лиска вылезли из-под трибун и уставились на поле. Нани решила последовать за ними.
– Каких страшилищ? Ты о чем? – нагло усмехнулся Иткин, направляя на Вер Намма Голубой Куб.
Вер Намм поднял руки, развернув ладони в сторону Иткина.
– У него на руках оранжевые перчатки, – углядела зоркая Чёпа.
– Вау! – произнес Муру. – Он реализовал то, о чем все остальные только мечтают, встроил пьютер в предмет одежды!
И спокойный ёсиэльф неожиданно завопил:
– Давай, Вер Намм! Покажи этому выскочке квалификацию!
К Муру присоединились Чёпа и Лиска.
– Вер Намм! Вер Намм! – кричали они.
А когда невидимые лучи, явно исходящие от рук Вер Намма, оживили окаменевшие рати и вырвали у Иткина Голубой Куб, «Вер Намм! Вер Намм!» начали скандировать все, кто находился на трибунах Гигантума.
Иткин не сдавался, потянулся за Голубым Кубом. Ему помог невесть откуда взявшийся Юрок. Ламо схватил свое изобретение и направил его прямо на Вер Намма. Тот усмехнулся:
– И это весь дивизион страшилищ? Не густо.
– Опять дивизион! Не ведаю, о чем речь идет, – сквозь зубы ответил Иткин, пытаясь удержать Голубой Куб.
Этот диалог потонул бы в рёве трибун, если бы не шляпы, транслировавшие все, что говорилось на поле прямо в голову Арчи и Нани.
– Вот Радо Негри обрадуется! – заметил ёсиэльф, к которому вернулось спокойствие.