ПРОБкА. Приключения юных астралоходцев

2

Пробки, это они во всём виноваты. Никто до сих пор не может выяснить причины и характеры их образования или внезапного исчезновения, будь они неладны! Когда я окончательно пришёл в себя, выяснилось, что пробка, в которой мы торчали, неожиданно рассосалась, и мы домчались до дачи гораздо быстрее, чем рассчитывали. И вот, папа припарковал флаер рядом с домом и начал разгружать продукты. Мама, как всегда, собралась скорее навестить свои любимые цветы, как вдруг заметила, что я почему-то не выхожу из машины. Тут-то всё и началось. По описанию родителей, они пытались меня разбудить где-то минут пять, прежде чем я открыл глаза. Но мама описывала столько событий, эмоций, мыслей и переживаний, что они никак не могли уложиться меньше чем в час. Впрочем, о том, что время субъективно, знают даже детсадовцы.

Я попытался объяснить, что всего лишь сбегал быстренько в инфо-поле, и ничего страшного не произошло, но всё было тщетно.

– Куда-куда? – нахмурив брови спросил папа.

– Ничего не хочу слышать, быстро к врачу! – схватив меня за руку и потащив к дому, вынесла вердикт мама.

Какое счастье, что в приёмной голо-больницы прекрасно знали, что такое инфо-поле, и врач, выслушав мои объяснения и на всякий случай просканировав «для профилактики», быстро отпустил меня на все четыре стороны. Страсти улеглись только после ужина. Папа открыл бутылку вина и зажег камин, после чего мама, наконец, совершенно успокоилась. А я получил долгожданную возможность связаться с друзьями. У Соньки всё было отлично, она очнулась сама, как-то почувствовав, что флаер остановился, и потому никто не заметил её отсутствия в теле. А вот Димку будили, как и меня, трясли и кричали «очнись». И начался его выход из астрала точно так же – единорог крикнул на него папиным голосом. Правда отец у Димки профи в этом деле, услышав, где побывал его сын, он скорую вызывать не стал, и маму его успокоил моментально, буркнув «ничего страшного». Димке показалось, что на этом происшествие и закончилось, но чуть позже папа подошёл к нему и, обняв за плечо, тихо сказал: «Вот что, друг… Нам надо поговорить». И теперь Дима ждал этого неведомого разговора и не знал, ругать его будут, или читать лекцию о недопустимости разглашения научных методов выхода в инфо-поле, или вообще увезут в институт и подвергнут полному физическому и психологическому обследованию. В своих фантазиях он дошёл даже до того, что теперь его будут держать в папином институте как главного подопытного, а может официально оформят на работу и запретят покидать территорию учреждения навсегда.

Я минут пятнадцать, как мог, успокаивал друга, уговаривал не бояться, уверял, что папка у Димки – мировой человек и никаким подопытным он сына сделать не позволит. Говорил, что моё физическое обследование не выявило ни малейших отклонений, а значит и Димке бояться не следует. Но ничего не помогало. Димка выдвигал всё новые гипотезы того, что с ним может произойти, и каждая была страшнее и масштабнее предыдущей. Тогда я решил сменить тактику и напомнил ему про астральные клише: «Помнишь, ты говорил, что страх очень сильная эмоция? Сейчас наастралоклишируешь себе чего-нибудь! Прекрати немедленно!» Как ни странно, это помогло. Димка сразу стал очень серьёзен и сказал, что больше не может со мной болтать, потому что пойдет астралоклишировать наилучший из возможных вариантов разговора с отцом. На этом мы и распрощались.

Выходные на даче пролетели стремительно. Надо было доделать проект по электротехнике, сделать химию, физику и ОБЭ – основы безопасности электроники. И зачем я согласился на дурацкую специализацию по робототехнике на этот учебный год? Ведь ещё прошлым летом казалось, что это и есть дело всей моей жизни, я создавал и программировал роботов все каникулы, как заведённый. Как быстро все меняется в 12 лет. Роботы надоели уже к середине учебного года, в марте я внезапно увлекся историей, а в апреле – плаванием. Сейчас май, и кажется теперь я точно знаю, чем хочу заниматься – на следующий год буду специализироваться на метафизике и эзотерике. Мысли про астрал не отпускали меня, но времени и сил вернуться туда катастрофически не хватало. Как оказалось – к счастью.

Димка позвонил мне в воскресенье днем. Был необычайно серьезен и неразговорчив. Лишь сухо сказал: «В инфо-поле не ходи, подробности при встрече», – и распрощался. Обратный путь домой прошёл невероятно скучно, пробки были на месте, как и предсказывалось. Мы тащились еле-еле целых три часа, а выйти из тела и прогуляться по поверхности Луны в это время я не мог. Так что оставалось зубрить биологию и стихотворение, заданное по литературе. Три часа! Мне было так тоскливо, что я выучил ещё парочку стихов, на будущее.

Не сговариваясь, в понедельник все трое – я, Соня и Димка – прибежали в школу на полчаса раньше обычного. БОРька (бытовой образовательный робот) всё приставал, для чего это мы так рано, как-то уж очень тщательно дезинфицировал нашу обувь и долго пытался найти в своём списке назначенные нам дополнительные консультации. Наконец, он неохотно, но всё же пропустил нас в школу, буркнув напоследок свое коронное: «Добро пожаловать в страну знаний».

В такую рань в школе почти никого не было. Заканчивали уборку шустрые чистоботы, торопливо разбегаясь со стен, пола и мебели к зарядным станциям. Биолог уже вовсю поливал свои тропические джунгли, расположенные в центральной рекреации, а голодные пока зверушки бегали за ним попятам в ожидании завтрака. Мы молча, быстрым шагом проскакивали открытые двери классов и лабораторий. Напряжение висело между нами, как натянутые струны. Все чувствовали, что назревают неприятности, но никто не мог понять какие именно, и от этого было ещё тревожнее. Шаги гулко отзывались в пустых коридорах, а один странный чистобот привязался за нами, будто пытаясь стереть наши следы с только что вымытого пола, хотя следов мы вовсе даже не оставляли. Наконец мы добрались до нашей коморки – подсобки лаборатории экстра-физиков. Сюда нас ещё с четвертого класса стали пускать старшеклассники, зная, что мы ребята спокойные, и ничего тут не разобьём и не сломаем.

Рассевшись по коробкам, заменявшим нам стулья, мы выжидательно уставились на Димку. Он аккуратно прикрыл дверь и спокойно сказал:

– Значит так, народ, в путешествиях в астрал не так всё просто, как мы думали.

Вот что рассказал во время обещанного «серьёзного разговора» Димке отец. Оказалось, что инфо-поле (или астрал) место обитаемое, и для неподготовленного человека прогулки туда могут быть небезопасны. Выяснилось, что там много слоёв, в этом инфо-поле, и на нижних слоях живут вредные обитатели – лярвы. Они могут прицепиться к человеку и тянуть из него энергию, или даже заставлять совершать действия, энергия от которых им нравится – хулиганить там, или в азартные игры играть, или ещё чего похуже. Они в принципе и так могут прицепиться, безо всякого астрала, если ты энергетически вкусно «пахнешь» для них. Но в астрале человек более уязвим, именно поэтому все новички там должны соблюдать определённые правила.

– Люди, я не закончила астралоклишировать своего единорога, я не готова отказаться от походов в инфо-поле! – кажется Соньку совсем не напугал рассказ Димы, получив шанс воплотить свою самую заветную мечту в жизнь, она была готова на всё, лишь бы довести дело до конца.

– Да погоди ты, – остановил ее Димка, – никто и не предлагает отказываться, просто всё нужно делать правильно, а не напролом, как мы ломанулись в первый раз. Но для начала вот что…

Немного покопавшись в рюкзаке Дима достал странный прибор, похожий на ручной сканер штрих-кодов из магазина, только с какими-то кнопками и переключателями на верхней стороне.

– Вот, это сканер эфирного тела, его совсем недавно сделали в ручном исполнении, и отец одолжил один мне, чтобы проверить всех на лярв, – торжественно произнёс он.

Только тут до меня дошло, что на мне прямо сейчас могут сидеть какие-то неведомые твари, которых я не вижу, и сосать из меня энергию… Стало жутко и противно, невыносимо захотелось отряхнуться, а лучше переодеться, а ещё лучше – помыться. Правда, всё это скорее всего не помогло бы. Вот это мы вляпались!

– Я так понимаю, тебя уже проверили? И как, нашли что-то? – настороженно пробормотала Сонька.

Видимо она, как и я, только сейчас поняла всю серьёзность ситуации.

– Ну… – смущенно промямлил Дима, – была одна на ноге. Но не крупная, так – с ладошку.

– Ты что её даже видел? – Соня заметно побледнела.

– Да, сканер направляет на тебя луч, который делает лярв видимыми. Не бойтесь, это не больно и не страшно.

Тут уж я не выдержал и решил вставить слово:

– Допустим мы их увидим, дальше-то что? Что с ними делать? Ехать к твоему отцу в институт, чтобы их снимали, как клещей?

– Нет, Серёж, сканер помогает ещё и очистить эфирное тело. Так что ехать никуда не надо, сделаем всё прямо тут.

– Погоди, допустим мы их найдём и снимем, а куда они денутся потом? Не хотелось бы, чтобы подобные существа по школе бегали. А вдруг на маленьких прилипнут, это же опасно! Может быть лучше это делать не здесь? – Сонька не на шутку встревожилась. – Нет, ребята, я рисковать не хочу, выберемся куда-нибудь в лес, там всё и сделаем, а пока пусть лучше на нас будут.

Вот же, странная она. Только что боялась за свой проект с единорогом, потом боялась увидеть на себе лярву, а через секунду уже печётся о других и даже готова пожертвовать собой, только бы никому не навредить.

– Да дайте же вы мне до конца всё объяснить! – вышел из себя Димка. – Что вы постоянно перебиваете! Если бы дали сказать, так и не нужно было бы сто вопросов задавать! Ни к кому ваши лярвы, если они вообще есть, не перепрыгнут. При очистке эфирного тела они возвращаются обратно в нижние слои астрального плана. Всё, хватит болтать, а то на уроки опоздаем, кто первый?

Мы с Сонькой переглянулись. С одной стороны, каждому хотелось побыстрее избавиться от непрошенных «гостей», а с другой – было жутковато узнать, что на тебе кто-то катался и «ел» тебя почти двое суток. Я понял, что Соне будет спокойнее, если она сначала увидит весь процесс на моём примере и, кивнув на её невысказанною просьбу, твёрдо ответил: «Давай я».

Димка вывел меня в центр коморки, так, чтобы я ничего не касался, а сам отошёл метра на два и выключил верхний свет. Щёлкнув каким-то переключателем на сканере, он сказал: «Ну, начнём». Из передней части прибора вырвался луч света завораживающего красновато-фиолетового оттенка. Как только Димка направил этот луч на меня, я начал выглядеть будто раза в два толще – это стало видимым мое эфирное тело (ну или аура, если по-простому). Сонька ойкнула и прижала ладони к губам, а глаза у нее увеличились и странно округлились. Я испуганно оглядел себя: руки, ноги, живот – вроде всё нормально, никакой живности не обнаружено. Так чего же она испугалась? Димка медленно сказал: «Повернись-ка».

– Что? На мне кто-то есть? – не выдержал я.

– Есть, только не спереди, – спокойно ответил мне друг.

– А где? – вопрос был очень глупый, но это единственное, что пришло мне в голову на тот момент.

– Да повернись уже ко мне спиной, сейчас всё будет нормально.

Я развернулся и уставился в стену перед собой. Тут я и увидел. На стене была моя тень. Моя и моей ауры, которую подсвечивал луч сканера. И в этой тени было чётко видно, что на моём правом плече сидит какая-то… какое-то… нечто. Как будто кучку тряпок свернули в неопрятный ком и приклеили к моему плечу. Только комок этот едва заметно шевелился и из него торчали… уши. Два небольших острых уха настороженно поворачивались, как у собаки, как будто тварь чувствовала, что её увидели, и пыталась определить источник опасности.

– Ой, мамочка! – услышал я за спиной тихий вскрик Сони.

– Да, тут ещё одна, ничего, сейчас уберем, – Димка оставался невозмутимым даже в такой ситуации.

– Где, где ещё одна? – завертел я головой, пытаясь заглянуть себе за спину.

– Да стой ты спокойно, замри!

Внезапно луч, освещающий меня, сменил цвет. Он стал почти белым, лишь слегка золотистым, переливающимся и искрящимся. Почему-то я мгновенно успокоился. Стало так хорошо, тепло и безмятежно, как бывает ранним солнечным утром на даче, когда выходишь и смотришь на постепенно рассыпающийся под лучами тёплого летнего солнца туман. Или нет, скорее, как в детстве, когда мама обнимет тебя, прижмёт к себе и ласково гладит по голове, приговаривая «мой любимый ёжик». Хотя нет, больше это ощущение было похоже на то, что чувствуешь в церкви, когда заходишь сразу после службы, а в воздухе разлит запах ладана и какая-то удивительная чистота и тишина. Да, ощущение присутствия чего-то божественного, наполненного огромной любовью и радостью – вот что я почувствовал. Меня так захватило это новое переживание, что я не сразу заметил, как тень твари на моем плече побледнела и растворилась.

Наконец мой взгляд упал на стену, и я увидел, что лярвы больше нет. Я даже не успел толком обрадоваться, как Димка выключил луч сканера. Сначала я даже запротестовал, так не хотелось расставаться с тем прекрасным состоянием, которое дарил свет. И когда Соня разочарованно протянула: «И это всё?», – я был с ней абсолютно согласен.

– Я же говорил, ничего сложного. Но ты здорово в астрале покуролесил, вон аж двух лярв нацепил, да ещё таких… не маленьких.

– А где была вторая? Я видел только тень той, что на плече.

– На спине, прямо посередине.

– Народ, давайте потом обсудим, до урока 15 минут осталось, а меня ещё не… обработали, – запнувшись на последнем слове, поторопила нас Соня.

– И то верно, Серёга, освобождай локацию! Софи, вперед, на его место! – скомандовал Димка.

Сонька вышла в центр коморки и слегка поёжилась в предвкушении.

В этот день волшебного бело-золотого света мы больше не увидели. Димка, как и положено, просканировал Соню совершенно всю, от макушки до пят, и даже несколько раз, но ни одной лярвы на ней мы так и не обнаружили. Все были одновременно удивлены, обрадованы, и немного разочарованы.

– Как же так? Почему на Соньке никого нет, а на нас с тобой были? Ведь мы все рядом находились в астрале?

– Видимо, дело в том, что нашей барышне вообще свойственно пребывать в состоянии более высоких вибраций, вот к ней никто и не прицепился, – с видом всезнайки ответил мне Дима.

– Чего? Каких вибраций? Что-то я не заметил, чтобы она там вибрировала, нормальная была, такая же, как и мы с тобой.

– Да нет, эти вибрации не заметны глазу. Это… ну как бы состояние души, – пояснил Димка. – Вот, например, когда ты счастлив, или совершаешь какой-то добрый поступок, или… ну хоть музыку классическую слушаешь, стихи читаешь, в общем искусством наслаждаешься, тогда у тебя на душе легко и светло, как будто струнки дрожат и немного звенят. Вот это и называется состоянием высокой вибрации. А когда ты злишься, или завидуешь, или гадость какую-то в кино увидел, а может просто настроение у тебя плохое и ты на всех срываешься, тогда ты в низких вибрациях. Понял?

– Ну, допустим это я понял. Но при чем тут лярвы?

– А лярвы не могут жить в состоянии высоких вибраций, им там некомфортно. Ну, знаешь, как людям высоко в горах кислорода не хватает? Нет, даже больше похоже на космос – нечем дышать. Вот они к Софье нашей и не смогли присосаться. Они бы на ней просто не выжили.

– Слушай, а сканер твой эфирный случайно не эти высокие вибрации генерирует? – Сонька как всегда мыслила масштабно и пыталась докопаться до истины во всём – настоящий ученый.

– Точно, именно так он лярв и прогоняет! – удовлетворенно кивнул Дима. – Только я собрался это объяснить, как ты меня опередила! Голова!

– Не, погодите, погодите! Я вроде тоже там не обижался, никому не завидовал, да и настроение было отличное. Чего ж на меня прицепились? – я был расстроен и немного зол. Оказывается, я сам и виноват в том, что подцепил астральных вредителей. Кстати, не эта ли привычка вечно во всём винить себя и злиться по этому поводу и ввергает меня в эти самые низкие вибрации?

– А ты, Серёга, вспомни, как ты уши себе колдовал. Ты же тогда испугался, это мы ещё на месте выяснили – вот тебе низкие вибрации раз. Потом тебе стыдно было, что у тебя не получилось – это два. Потом ты злился, что поторопился и уши получились неправильные – это три. Ну вот, а лярв только две. Считай – повезло, – попытался пошутить в конце перечисления моих грехов Димка.

Я понимал, конечно, что он хочет меня успокоить и подбодрить, но всё равно мне было стыдно за своё поведение в астрале и обидно, что лярвы успели воспользоваться этой моей оплошностью.

– Сережка, ты не хмурься, ну? – взяв меня за руку, как обычно в такие минуты, начала утешать меня Соня. – Мало ли что бывает, все люди не железные, расстроиться может каждый. Главное не застревать в этом. О! У нас первым уроком музыка! Это же здорово, сейчас послушаем классику и твою хандру как рукой снимет!

– Точно, народ, пора бы уже в класс, – сказал Димка, засовывая эфирный сканер в портфель.

3

Открыв дверь в коридор, мы как будто вынырнули в обычный мир. Яркий свет после полумрака коморки резанул по глазам. Всё было так привычно и знакомо – ученики, разбегающиеся по классам и спешащие обменяться последними новостями до урока, улыбчивые учителя, неспешно лавирующие среди снующих детей к своим кабинетам. Нормальная суета рабочего дня в школе. Она немедленно захватила и нас.

На музыке меня и вправду отпустило, и весь следующий урок русского языка я провёл в прекрасном настроении (в высоких вибрациях, как сказал бы Димка). Даже умудрился получить сразу две пятёрки, что, несомненно, улучшило мое расположение духа ещё раз. Потом мы разбежались по специализациям и встретились снова только в столовой во время обеда.

Как только мы уселись и воткнули наши читалки в специальные разъёмы на столе, чтобы, как обычно, передать в столовую сегодняшние заказы, Сонька выпалила:

– Так, когда идём в инфо-поле снова? У меня там дел куча, единорог и всё такое…

– Погоди, – остановил ее порыв я, – а как же лярвы? Это же опасно, вдруг опять нацепляем?

– Ну и что, у нас сканер есть, – беззаботно отмахнулась девчонка, – как прицепим, так и снимем, правда, Дим?

– Сонь, сканер отец мне дал не навечно, да и есть способ гораздо проще… – начал отвечать ей Димка.

– Конечно, ты-то не нацепляла никого, вот и не боишься. А мне как-то не по себе до сих пор! – возмущённо возразил я.

– Ребят, ну хватит ругаться, я же говорю, есть способ как отпугнуть лярв…

– Серёжка, вот уж не думала, что ты такой трусишка! – Сонька не слушала Диму. Как всегда, когда ей чего-то очень хотелось, она шла к своей цели не замечая препятствий. В данный момент препятствием был я. – Ты же видел, снимать их совсем не страшно и не больно, раз и готово! И вообще, просто будем в этих… высоких вибрациях… они и не пристанут. Можно сразу по приходу туда сделать так, чтобы Моцарт играл, или Чайковский, это нам поможет!

Есть у Соньки одна дурная привычка – когда она очень хочет кого-то в чём-то убедить, то весьма активно жестикулирует. Вот и сейчас она так распалилась, уговаривая меня снова пойти в астрал, что не заметила, как начала махать руками прямо над раздаточной выемкой. Когда тарелка с горячим супом вдруг выехала из стола, рукав Сони оказался в миллиметре от поверхности борща. Испуганно отдёрнув руку, она, наконец, замолчала. К счастью, мы с Димкой на первое заказали салат, а потому появление наших блюд на столе прошло менее драматично. Нехотя приступив к еде, мы продолжили разговор.

– Так вот, господа жующие, – Димка снова взял слово, – чтобы не попадать больше в неприятности с лярвами, можно конечно попробовать постоянно пребывать в высоких вибрациях. Но, как ранее справедливо заметила София – расстроиться может каждый. И, если только мы не планируем в астрале заниматься исключительно медитацией и созданием единорогов…

– Планируем! – немедленно вставила Сонька, чуть не поперхнувшись.

– Да погоди ты! – одновременно оборвали мы её.

– Продолжу с вашего позволения, – отвесив шутливый поклон и смешно взмахнув при этом чёлкой, чопорно проговорил Дима.

Мы с Сонькой прыснули, но продолжать милостиво позволили, медленно и важно кивнув в ответ.

– Короче, чтобы к нам больше никто из тёмных сущностей не цеплялся, нужно сделать очень простую вещь – перед выходом в астрал необходимо зажечь синюю свечку.

Такого продолжения мы точно не ожидали.

– И всё? Свечку зажечь? – растерянно пробормотала Соня.

– При чём тут свечка, и почему именно синяя? – почти одновременно с ней произнес я.

Следующая мысль, появившаяся в моей голове, была и вовсе дурацкой: «Интересно, что подумают обо мне родители, если я во флаере свечку зажгу и попрошу меня не беспокоить до окончания пути?». Судя по задумчивому Сонькиному лицу, ей в голову пришло что-то похожее. Впрочем, возможно она просто перебирала в голове адреса магазинов, где можно закупиться синими свечами на 10 лет вперёд, с неё станется.

– Серёга, это очень хороший вопрос! – дожёвывая салат ответил Дима.

Стало понятно, что сейчас нас ожидает очередная лекция. Все долгие, наполненные научными терминами и историческими экскурсами, Димкины рассказы начинались именно с этой фразы. Не оставалось ничего другого как слушать и жевать, чем мы с Соней немедленно и занялись.

– Так вот, друзья мои, – начал наш профессор, – люди выходят в астрал уже очень давно. Правда, раньше они пользовались куда более примитивными технологиями для этого, да и человеческий организм в плане метафизики был изучен гораздо хуже. Во второй половине нашего века человечество, как вы знаете, решило, что развитие только по технологическому пути уже не полностью удовлетворяет его возросшим духовным потребностям, и начало активно развивать экстрасенсорные способности. Результатом данного развития и стало то, что в наше время многие молодые люди обладают гораздо большими возможностями в этом плане, чем их предки.

– Дим, ну это все знают, давай ближе к сути, – не выдержал я, хотя и понимал, что никакие замечания в таких случаях не помогают.

– Совершенно верно, Сергей, – невозмутимо продолжил Димка, – это все знают, я просто хотел напомнить вам, что прежде людям было очень не просто выходить в инфо-поле, и мало кому это удавалось. Не то, что вам, балбесам, с первого раза. Итак, прежде о том, как выйти в астрал, существовало некое тайное знание, которое передавалось, как правило, из уст в уста. Этому даже учили специальные люди, и считалось, что по-настоящему выйти в астрал можно только в сопровождении более опытного наставника. А уж сколько было мошенников, которые обманывали наивных искателей мистического опыта – и не сосчитать. Тогда о структуре астрала и его обитателях было практически ничего неизвестно, первопроходцы всё изучали на собственном опыте, и не всегда успевали поделиться этим опытом с другими. Кто-то выходил в астрал и терялся там навсегда, оставляя родным и друзьям лишь свою пустую физическую оболочку. Кто-то прицеплял там лярв или существ ещё пострашнее, и в результате постепенно сходил с ума, спивался, начинал употреблять наркотики и погибал. В общем, знания об астрале накапливались очень медленно, были плохо систематизированы и труднодоступны.

Наши пустые тарелки с тихим шорохом уехали в приёмник стола, а из ниш появились вторые блюда. Тяжело вздохнув, мы с Сонькой обречённо продолжили обед.

– Хм, – неожиданное появление следующего блюда несколько отвлекло нашего профессора, но не сбило его с мысли, о нет! – труднодоступны, да. В результате многих проб и ошибок люди выяснили, что астрал населён, и даже сумели договориться с дружественными его обитателями о некоей помощи для новичков в этом мире.

– Там есть ещё и дружественные обитатели? Ты об этом ничего не говорил, – перебила лектора Соня.

– Об этом чуть позже, сначала отвечу на Серёгин вопрос. Я уже почти закончил, терпение, друзья мои, терпение. Как я уже говорил, люди договорились о помощи и защите для новичков в астрале. Именно для того, чтобы помощники могли отличить новичка от опытного путешественника, новичок и должен был зажигать синюю свечу.

– Отлично, значит свечку надо зажигать для того, чтобы некие существа в астрале увидели, что человек нуждается в их помощи и помогли, – ехидно резюмировал я пятиминутную лекцию. – Сразу так нельзя было сказать?

– Это всё понятно, свечка – вроде значка «У» для начинающих водителей. Только одно непонятно – как в астрале её увидят? Она же в реальности горит? Или нет?.. – Сонька, как обычно, смотрела в корень проблемы, и вправду, именно этого Димка и не объяснил.

Грустно оглядев свои остывшие макароны, Димка вздохнул и ответил:

– Народ, ну я физически не могу вам сразу всё рассказать, информации очень много. Мы с отцом в субботу целых четыре часа проговорили. Давайте после уроков соберёмся где-нибудь, и я вам всё объясню.

– Еремеев, Говоркова и Жук, конечно, кто же еще будет болтать в столовке за три минуты до звонка? – прозвучал вдруг рядом до боли знакомый голос.

– Чем вам помочь, милая Мэри? – только Димка был способен отбрить вечно сующую свой нос в чужие дела Машку Кротову.

Кротова не преследовала нас, нет, она докучала абсолютно всем одноклассникам. Ей вечно надо было всё про всех знать. А когда она собирала свои сведения – то охотно делилась ими с окружающими. Забавно то, что, несмотря на свой противный характер, Машка была вечно окружена толпой приятелей-подпевал. Никто не хотел с ней ссориться, она могла испортить репутацию любому за пять минут. Был, правда, и ещё один фактор, способствующий её популярности. Отец Машкин являлся каким-то безумно крутым специалистом и очень неплохо зарабатывал. Дочке он ни в чём не отказывал, а она, в свою очередь, не отказывала в мелких (и не очень) презентах своим «друзьям».

– Чем Ты, Димочка, можешь помочь Мне? – тряхнув гривой открашенных в разные цвета волос, гордо ответила Машка и, презрительно хмыкнув, удалилась.

– На этот раз пронесло, – дождавшись, пока Кротова отойдёт подальше, вполголоса заметила Сонька, – но надо бы перенести наши беседы про инфо-поле за стены школы. Подальше от чужих ушей. Не хочется мне всем об этом рассказывать и что-то объяснять, дело опасное, не дай бог ещё кто-то, так же как мы, неподготовленным туда полезет.

– Думаю, Сони права…

– Звонок через минуту! – оборвав Димку я вскочил и выдернул читалку из стола.

– Бежим! – Сонька так же, как и я, ненавидела опаздывать на занятия.

Уже на бегу мы договорились после уроков встретиться в маленьком сквере «где Грач», и на этом расстались.

Физика и астрономия пролетели как всегда увлекательно и незаметно. Последним уроком была физическая культура. Переодевшись, я вошёл в зал, и увидел аккуратно разложенные по нему коврики. Лилась тихая музыка, позвякивая какими-то то ли колокольчиками, то ли тарелочками, свет был приглушён и окна распахнуты – свежий воздух. Всё ясно – сегодня будет йога. Физра являлась вечным сюрпризом для всех учеников. Никто не знал заранее что сегодня будет – бег, прыжки, танцы или теннис, а может быть футбол или волейбол, да мало ли видов спорта есть? Мне кажется, что за семь лет обучения мы ещё и не все их перепробовали. Единственным исключением было плавание, о нём нам сообщали заранее, поскольку требовалось принести специальную форму. Йога в этом году была у нас частенько, видимо какой-то уклон, связанный с физиологическим развитием. Виды спорта нам перебирали не в случайном порядке, а по науке: когда нужно больше бегать – бегаем, когда прыгать – прыгаем, и так далее.

Агнесса Эммануиловна – наш преподаватель йоги – сидела в позе лотоса в центре зала.

– Проходите, располагайтесь, – сделав приглашающий жест рукой, произнесла она тихим, мягким голосом. – Давайте начнём. Примите позу трупа, расслабьте все мышцы, почувствуйте, как энергия струится от ваших ступней вверх, постепенно заполняя всё тело.

Ну ясно, поза трупа, поза змеи, собаки и прочих зверушек. Энергетически и правда накачивает эта йога здорово, но скукотища страшная. Все вяло расползлись по коврикам и принялись старательно изображать трупы.

Занятие шло своим чередом, и мы проделали уже почти весь комплекс, как вдруг АЭм велела всем сесть и внимательно её послушать.

– Сегодня мы узнаем с вами кое-что новое, – радостным тоном сообщила она. – Я расскажу вам, что такое медитация, чем она полезна, и покажу как в неё входить. Мы даже попробуем помедитировать все вместе прямо на этом уроке.

Агнесса была просто счастлива. Как же, она собиралась научить нас чему-то новому! Для всех современных учителей это было лучше самой сладкой конфетки, это было тем, что они больше всего любили в своей профессии. Физкультурникам в этом плане не повезло, чаще всего они были вынуждены повторять одно и то же из урока в урок, оттачивая наши навыки в том или ином виде спорта. В те редкие моменты, когда они рассказывали нам о работе мышц или организма при разных видах нагрузки, или когда показывали новые движения и приемы, они все просто светились от восторга. Со стороны, конечно, выглядело странновато, но мы относились к этому с пониманием, по достоинству оценивая их нелёгкий труд. Откровенно говоря, в нашем возрасте почти все уже знали, что такое медитация, об этом много писали в сетях и говорили по телевидению. Но никто не проронил ни слова. Все послушно сели и приготовились слушать. Говорила АЭм долго и вдохновенно. Честно говоря, о некоторых преимуществах медитации, которые она перечислила, я и не подозревал, так что через несколько минут даже увлекся её повествованием. А когда она рассказала, что медитировать лучше всего при зажженной свече – в голове у меня зажглась лампочка! Вот это идея! Именно так можно объяснить родителям, зачем мне нужно зажигать свечу во флаере! А что свеча непременно должна быть синей, говорить совсем не обязательно, мало ли, просто такая попалась. Провести с пользой для здоровья часы ожидания в пробке – что может быть лучше с точки зрения мамы?

Дальше я Агнессу уже не слушал, я напряженно обдумывал, как осуществить мой план. Уговорить родителей труда не составит, это ясно. А вот как укрепить свечку, чтобы она не перевернулась и не упала на поворотах? Как сделать её безопасной, чтобы ничего не поджечь ненароком? Это уже была задачка в моем духе – люблю я изобретать. Так что, пока все старательно медитировали, я раздумывал над устройством флаерной свечи и портативного пожаротушителя.

Удивительным образом, эти раздумья настолько улучшили мое физическое и душевное состояние, что с урока физкультуры я уходил вприпрыжку и даже напевая себе под нос. АЭм видимо подумала, что я уж очень удачно освоил новую технику. За 15 минут, отведенных на медитацию, я успел практически полностью разработать у себя в голове прототип портативного «астралохода» – так я решил назвать свое изобретение.