Следующим утром Колька помог дедушке прополоть помидоры. Их было кустов десять от силы. А потом забрался на дерево в саду, с которого было хорошо видно соседский участок. Пан Тадеуш, как обычно, возился с вареньем. На сей раз он закручивал крышки на банках и приклеивал этикетки. В стороне стояла большая глубокая кастрюля с красноватыми подтеками по краям. Должно быть, земляничное, подумал Колька и почти почувствовал на языке сладкую вязкую жидкость с тонкой кислинкой.

Пан Тадеуш брал поварешку и раскладывал ею яркое варенье по подготовленным баночкам. Они были небольшими, поэтому часть варенья проливалась прямо на стол. На другой половине стол был чистым, только что вымытым и еще влажным. Старый поляк крепко закручивал крышки и бережно обтирал каждую баночку тряпкой. Он отставлял готовые банки на чистую часть стола, в другие продолжал раскладывать свое варенье.

Когда все баночки оказались наполненными и закрученными, пан Тадеуш унес кастрюлю с поварешкой в дом. Вернулся и продолжил свои дела. Он что-то писал на пожелтевших бумажках, смазывал их чем-то из небольшого блюдца и лепил на банки. Так он продолжал до тех пор, пока последняя баночка не обрела самодельную этикетку. Тогда пан Тадеуш начал уносить варенье. Он брал по две баночки и уходил внутрь своего уютного домика.

Колька слез с дерева и, предупредив бабушку, что уходит, вышел за ограду. Он подошел к калитке соседа и взялся обеими руками за деревянный штакетник.

– Ааа, Николай Петрович, – обрадовался пан Тадеуш и махнул рукой.

Колька махнул ему в ответ.

– Заходи, – крикнул сосед, – чего ж там стоять-то?

И Колька вошел. Как и в прошлый раз, он закрыл калитку и подошел к уличному столу. Сладкий аромат витал повсюду. Пахло спелой клубникой так, что еще чуть-чуть и потекли бы слюнки.

– На, вот тебе, – пан Тадеуш в очередной раз вышел из дома протянул Кольке кусочек хлеба, намазанный густым слоем свежеприготовленного клубничного варенья.

А готовил пан Тадеуш варенье так:

Брал полкилограмма клубники, убирал всю зелень, мыл, слегка обсушивал ее, разложив на вафельном полотенце. Оно у него все было в темных пятнах от ягодного сока. Потом складывал подготовленные ягоды в сухую глубокую кастрюлю.

Туда же отправлял полкилограмма меда. Самого свежего, жидкого, янтарного цвета. Все это перемешивал деревянной ложкой и ставил на небольшой огонь. Как только будущее варенье закипало, пан Тадеуш выключал плиту. Ставил варенье в темное прохладное место, давая ему настояться и остыть. А потом еще раз доводил до кипения и снова выключал, как только яркая аппетитная масса начинала пузыриться.

Готовое ягодно-медовое варенье он разливал по банкам. Обязательно подписывал их и отправлял в погреб на хранение.

Варенье получалось не только вкусным, но и полезным. Наверное, за это и любили его многие городские жители, скупавшие лакомство от Тадеуша со скоростью света.

Колька откусил немного. Вкус во рту оказался еще прекраснее, чем он себе представлял. Колька откусил бутерброд снова, а потом еще и еще.

– Ну, как, Николай Петрович? Неплохо же ж?

– Очень вкусное варенье, пан Тадеуш, – ответил Колька, – никогда такого не пробовал.

– Вооот, Николай Петрович, – протянул поляк, – когда с заботой сделано и с любовью, оно как-то все лучше. Ведь если иначе делать, все не то получится. Не так вкусно будет, не так красиво, не так искренно, не так все, понимаешь?

Бабушка говорила, что пан Тадеуш немного странный, но эта его странность отчего-то нравилась Кольке. Было в нем что-то правильное, доброе, живое. Как будто он совсем из другого времени. Из того самого, когда кавалеры защищали честь дамы на дуэли. Впрочем, для Кольки он и был из «совсем другого времени».

– А можно я вам помогу? – спросил Колька.

– А чего же ж мне отказываться? – пожал плечами старик, – бери вон те две банки и пошли за мной.

Колька взял пару баночек клубничного варенья и пошел вслед за соседом. Он заметил, что почерк у пана Тадеуша был не слишком красив и ровен. Их в школе учили писать иначе, выводя каждую буковку. А здесь буквы походили на каракули. Но по всему было видно, что человек старался. «Земляника. Лето 2022. № 05» было написано на каждой баночке. Только последние две цифры менялись. Видимо, так пан Тадеуш считал количество банок, чтобы не запутаться.

Они вошли в дом, завернули за холодильник. И Колька увидел вход в подполье. Вниз вела лестница с самодельными кривыми и сучковатыми перилами. Внизу горел тусклый желтый свет. Пан Тадеуш спустился первым. Колька спустился за ним. Внизу оказалось просторное помещение с высокими полками вдоль стен. В углу стоял старый ржавый велосипед и несколько пустых банок. Здесь немного пахло сыростью и было прохладно, но в целом, это отличное место для хранения всяких разных заготовок. Но у пана Тадеуша тут хранились только банки с вареньем. Но оно было разным: синим, желтым, красным, фиолетовым. Как будто радуга разлилась по стеклу.

– Ого! – удивился Колька, – даже зеленое!

– Это мое фирменное, – гордо заявил пан Тадеуш, – из огурцов.

Лицо Кольки изменилось. Теперь не осталось удивления. Мальчик скривил рот и представил вкус этого варенья. Должно быть, оно отвратительное. Огурцы хороши в салате с помидорами и сметаной, а не в банке с сахаром или медом.

– О, друг мой, – казалось, пан Тадеуш заметил негодование мальчика, – ты не пробовал его. Вот закончим тут со всем, я налью тебе чаю и угощу огуречным вареньем от старика Тадеуша. Безумного, странного, или как там еще меня называют, – он усмехнулся и похлопал Кольку по плечу.

– Никто вас так не называет, – попытался убедить его в своих словах Колька.

– А как же ж не называют? Называют, – казалось, что это ничуть не огорчало бывшего моряка, а даже забавляло, – все называют.

– Я не называю, – сказал Колька и поставил баночки на полку.

– А что если я тебе скажу, что у меня есть волшебное варенье? – пан Тадеуш прищурил один глаз.

Колька прищурил оба.

– Что тогда скажешь? Не странный ли?

Колька на мгновение задумался.

– Скажу, что я бы на него взглянул.

Пан Тадеуш рассмеялся и направился к выходу.

– Идем, Николай Петрович, у нас еще много дел.

Глава 3

– Вот, – пан Тадеуш поставил на стол две чашки в мелкий цветочек и налил чаю, – спасибо, что помог. Одному бы мне до самого вечера не управиться.

– Зачем вам так много варенья? – поинтересовался Колька, пока бывший моряк возился с очередной банкой, но на этот раз уже с зеленым огуречным вареньем.

– Городские любят мое варенье, хвалят его и берут всякий раз, когда я туда приезжаю, – ответил пан Тадеуш и поставил тарелку с вареньем на стол, – некоторые сразу берут по несколько банок для себя и для родни. Я в город не часто езжу. Залив уже стар, да и я не молод, – он рассмеялся.

Колька улыбнулся.

– Кто такой Залив?

– О, это мой транспорт. Такой же седой, как я, мерин, – пан Тадеуш приподнял морскую фуражку и потрепал себя за волосы, – да ты пробуй уже, Николай Петрович. Соловья баснями не кормят.

Колька пододвинул ближе зеленое желе. Он зачерпнул его ложкой и отправил в рот. Осторожно проглотил и потянулся к тарелке снова. Сладкая тягучая масса совсем не напоминала по вкусу огурец. Скорее, это было похоже на что-то ванильное с привкусом дыни и мяты. Свежее, легкое и нисколечко не приторное. Обычно Колька не ел варенье из-за его излишней сладости. Но это варенье было каким-то особенным. Колька доел десерт и запил его теплым чаем.

– Ну, Николай Петрович, что скажешь?

– Никогда прежде не пробовал такого вкусного варенья, – искренне ответил Колька.

– Теперь понимаешь, почему я так много его делаю? – пан Тадеуш подмигнул.

– Пан Тадеуш, а возьмите меня с собой в город, – запросился Колька, – я вам помогу там, на рынке. К тому же мне все равно особо делать нечего. Да и на лошади я ни разу не катался.

– Что ж, коли бабушка твоя противиться не станет, так и быть, возьму тебя с собой. Но сначала нам надо приготовить еще несколько банок. Из ревеня и жимолости. Вон ее сколько наспело, – пан Тадеуш посмотрел в окно, в которое были видны кустарники с клонящимися книзу ветками от тяжести сочных синих ягод.

Следующие несколько дней Колька помогал соседу с приготовлением варенья. Они вместе собирали ягоды, мыли их и сортировали. Испорченные в одну сторону, хорошие в другую. Колька помогал мыть банки и раскладывать по ним готовое варенье. А еще во время приготовления пан Тадеуш разрешал ему перемешивать содержимое кастрюли.

Под вечер они садились на крыльцо и подолгу разговаривали. Пан Тадеуш рассказывал Кольке истории из своей жизни. Особенно нравилось мальчику, когда речь заходила о морях и плаваниях. Хоть и ни в одной истории не было ни слова о пиратах, Колька все равно с замиранием сердца слушал приятный голос старшего товарища, который вовсе не казался ему странным. Скорее наоборот, странными теперь казались люди, считавшие его таковым.

– Смотри, Николай Петрович, как низко летают птицы, – сказал пан Тадеуш, – быть дождю.

– Но небо же совсем безоблачное. Откуда ему взяться? И причем тут птицы?

– Примета такая есть, – пан Тадеуш посмотрел на Кольку, – да не бери в голову, Николай Петрович. Съездим в город через день-другой. Дорога подсохнет – и сразу в путь.

– Коля, – послышался голос бабушки за забором, – иди домой, стемнеет скоро.

– До завтра, пан Тадеуш, – улыбнулся мальчик и поспешил к бабушке.

– Доброй ночи, Полина Григорьевна, – вместо приветствия сказал пан Тадеуш.

– Доброй, пан Тадеуш, доброй, – без особой радости ответила бабушка, – мыться, ужинать и спать, – теперь она обращалась к Кольке, провожая его в дом.

– О, а вот и мой юный кок, – расплылся в улыбке дедушка, завидев испачканные в ягодном соке руки внука, – а бабушка испекла оладьи. И звонила твоя мама, спрашивала как ты тут, не скучаешь?

– Давно звонила?

– В полдень еще. Но я сказал, что тебе тут у нас не до скуки. Весь в делах и заботах. Вон руки все испачкал.

– Не отмываются, – улыбнулся Колька и посмотрел на пальцы.

– Отмоются со временем. Это же ягоды, – дедушка махнул рукой, приглашая Кольку сесть рядом с ним.

Колька сел на диван. Бабушка копошилась на кухне.

– Бабушка против того, чтобы ты поехал с паном Тадеушем в город, – шепнул дедушка.

– Но я уже пообещал помочь ему…

– Тссс, – дедушка приложил указательный палец к губам, – ты же знаешь этих женщин. Вечно они панику наводят.

– Но мне бы хотелось поехать с паном Тадеушем, – прошептал Колька, – он расстроится.

– Не расстроится, – тихо ответил дедушка.

– Ну, деда…

– Сделаем вид, что идем на рыбалку. Тем более, я давно туда собирался. Так вот. Ты поедешь с паном Тадеушем, а я пока рыбы на ужин наловлю. А как вернетесь, так беги скорее к реке. Я тебя там буду ждать. Договорились?

Колька обрадовался. Идея ему понравилась. Он и бабушку не расстроит, и пана Тадеуша не подведет, и дедушка исполнит свое желание порыбачить.

– Только дождь будет, – прошептал Колька на ухо деду, – так пан Тадеуш сказал.

– Тогда заранее предупреди меня, как соберетесь, я удочки приготовлю да червей накопаю.

– О чем это вы тут шепчетесь? – строго спросила бабушка.

– Да так, ни о чем, – пожал плечами дедушка и взял в руки газету, притворившись, что читает.

Колька сорвался с места и вприпрыжку отправился мыться. Поужинав вкуснейшими бабушкиными оладьями, он поднялся к себе на второй этаж. Бабушка с дедушкой включили радио. Колька закрыл дверь, но радио все равно было слышно. Там играла какая-то старинная мелодия. Очень тихо и успокаивающе. Бабушка любила такое слушать. У нее даже были пластинки и граммофон. Но она редко его включала. Разве что по большим праздникам: на Пасху или Троицу.

Колька полистал старые выпуски «Юности», которые дедушка зачем-то хранил столько лет. Почитал некоторые статьи, которые показались ему более или менее интересными, и понял, что хочет спать. Еще бы! Весь день он был чем-то занят. Сначала помогал дедушке с бабушкой в огороде, потом собирал ягоды жимолости и чистил от тонкой шкурки ревень, варил вместе с паном Тадеушем новое варенье, которое потом они убрали в темное место остывать.

Мальчик зевнул, потер глаза и решил, что пора и отдохнуть. Он подошел к окну, чтобы задернуть шторы, и посмотрел на дом соседа. Пан Тадеуш тоже готовился ко сну. По крайней мере, так подумал Колька. Иначе зачем бы он снял фуражку с головы и подошел к окошку? Кажется, сосед заметил Кольку. Он помахал ему рукой. Мальчик помахал в ответ. Пан Тадеуш потушил свет и задернул занавески. И Колька последовал его примеру.