– В чем дело? – поинтересовалась зверодевушка, заметив, что никто не собирается их пропускать. – Это дорога перекрыта или что?
– Или что, – фыркнул вышедший из сторожки молодой парень. Был он тощий, как жердь, и носил круглые очки, за которыми виднелись постоянно бегающие глаза. – С дорогой все в порядке, просто мы не пропускаем всех подряд в наше славное королевство! А потому потрудитесь ответить на мои вопросы. Кто вы такие? С какой целью и куда направляетесь? Что это за огромное чудище? Почему эльфийское отродье и та, вторая страшила, без ошейников и браслетов? – он оценивающе оглядел Мирию. – Я мог бы еще спросить: «Кто эта ушастая?», но, на ваше счастье, я человек весьма образованный. В академии я немало времени проводил в библиотеке, а потому знаю, что ты из зверолюдей, а они все же больше люди, чем звери.
– Да уж, как нам повезло-то… – буркнула Мирия, но дальше разговор подхватила Альвира, которая вспомнила, как недавно поступил вампир.
– Мы с ней – будущие торговые партнеры уважаемого Рейлиха Трегаторского. Направляемся в город Тресгран, где у нас назначена встреча с его представителем. Что касается зверя – он послушен, да и передвигается быстрее лошади, в общем – весьма удобный транспорт. Эльфийка и химера без ошейников по той простой причине что я – неслабый маг, и в состоянии сама с ними управиться, – по мановению руки девушки недалеко от «рабынь» появились весьма демонстративные огненные цепи, заставившие тех слегка сжаться. – Так что, если у вас нет иных вопросов, прошу пропустить нас поскорее – мы торопимся, да и хотелось бы на ночь успеть найти себе укрытие.
– Будущие партнеры – это просители, что ли? Ну-ну, – в голосе парня послышались насмешливые нотки. – Впрочем, ладно, это дело ваше. Мое дело – проверять въезжающих, а потому попрошу показать документы на рабынь. По закону, так-то, рабские атрибуты должны присутствовать круглосуточно, но если с документами все в порядке, то на эту мелочь я закрою глаза. А там останется только уплатить пропускной взнос – и можете ехать дальше.
– Какие еще документы? Мне их вообще подарили! К тому же вчера, когда нас останавливал другой разъезд, никто ни о каких документах не спрашивал, и вообще… – Альвира заметила ехидную улыбочку, появившуюся на лице парня. – Ох, кажется, я вас поняла. Документы, конечно же, – девушка потянулась за кошельком. Услышав звон монет, служака заулыбался еще шире и пригласил девушку последовать за ним в сторожку.
– Пригляди за ними, – небрежно бросила Альвира зверодевушке, кивнув на эльфийку и химеру – так, как, по ее мнению, сделала бы реальная владелица рабов.
Переговоры в сторожке продолжались недолго, и вскоре оттуда быстрым шагом вышла Альвира с каменным лицом, держа в руках какую-то мятую бумажку. Служака же шел за ней с самодовольной миной. Как только девушка забралась обратно на волкодава, он скомандовал открыть шлагбаум и даже пригласил заезжать еще, ехидно посмеиваясь. Как только девушки отъехали на достаточное расстояние, Мирия поинтересовалась, что произошло в сторожке, на что Альвира разразилась нецензурной бранью.
– …Ну, я и думаю: «Ладно, мол, заплачу, неохота всю дорогу от погони убегать и на каждом углу оглядываться». Спрашиваю у него – сколько, мол? Этот слизняк называет одну цену, уже немаленькую, а затем начинает намекать, что мы же, мол, оба маги, так что давай, мол, «сплетем наши потоки»… Недоучка драный, который наверняка и третьего курса не окончил, ух, как же мне хотелось его прибить в тот момент! Вызвать на дуэль и показать, кто здесь действительно маг, а кто – ничтожество, не способное даже свой же дар развить! Но чудом сдержалась, только коротко уведомила его о том, что я отличаюсь от того контингента, с которым он привык общаться, и не продаюсь. Так он в итоге цену в пять раз поднял, выкидыш свиноматки! – от злости девушка едва не стукнула волкодава, но вовремя удержалась. – Скрипя зубами, заплатила, решив, что так хотя бы документ на руках будет, а оказалось, что документ – это вот эта вот наспех нацарапанная писулька, на которой он от руки указал, что, мол, мы в королевстве законно, прошли в таком-то составе через такой-то пункт в такой-то день и время… и все. Тьфу!
– Хм, так это ведь не так и плохо… Ну, я сам пропуск имею в виду, а не все остальное, – уточнила зверодевушка, заметив взгляд подруги. – Грубо говоря, этим документом он подтвердил, что сам нас впустил…
– А значит, если мы где-то нарушим закон и оставим эту бумажку, к нему возникнут вопросы! Не знаю, почему мне это раньше в голову не пришло, но это и правда логично! – недовольство на лице Альвиры сменилось на нехороший прищур. – Ну, думаю, можно будет это как-то использовать, но лучше после того, как воссоединимся с остальными. А, и кстати, – девушка повернулась к эльфийке с химерой, – вы, если что, извините за эти цепи, просто подумала, что это будет наглядно и отобьет у него сомнения.
– Конечно, все в порядке, мы понимаем, – Эфириэль улыбнулась ей, а вот химера вздохнула, после чего добавила:
– Конечно, понимаем. Но все равно противно. Противные люди. Противные законы. Противные земли.
– Абсолютно согласна, – вмешалась Мирия. – А потому предлагаю быстро избавиться от коней в ближайшем поселке и дальше продолжить путь не по дороге, а прямо через лес. Благо, если верить карте, он идет почти до нужного нам города.
Именно так девушки и поступили, и вскоре уже продвигались по лесу, вчетвером сидя на Холфринде – проходимость и выносливость волкодава оказались на высочайшем уровне, и пока что он ни разу не проявил признаков усталости. Чтобы ветки деревьев не пытались сбросить их, Эфириэль поставила простенький щит, так что в целом путешествие можно было назвать вполне комфортным. На поздний ужин девушкам досталась дичь – Мирия с Джумирой поймали по зайцу, а Альвира организовала огонь и хорошенько их прожарила – и немного овощей, оставшихся после посещения хуторов. После этого они вновь разделили смены и отправились на боковую. Первые два часа пролетели быстро, и вот уже эльфийка, разбуженная химерой, заняла место у слегка потрескивающего костра. Прохладный ночной воздух заставил ее придвинуться ближе к огню и с легкой завистью посмотреть на Джумиру, Мирию и Альвиру, которые лежали под теплым боком Холфринда, причем последние две – обнявшись. Вздохнув, Эфириэль задумалась о различных перипетиях своей жизни, но вскоре ее размышления прервал какой-то подозрительный звук. Звук повторился, причем с разных сторон – теперь его уже точно нельзя было списать на ветер, которого, в общем-то, и не было. Оглянувшись, эльфийка не удержалась от удивленного вздоха: три пары глаз – Мирии, Джумиры и Холфринда – уже смотрели на нее, светясь в темноте с различной степенью яркости. Зверодевушка прижала палец к губам и, высвободившись из объятий подруги, взялась за клинок. Несколько секунд она выжидающе всматривалась куда-то между деревьев, после чего резко рванулась в ту сторону. А затем со всех сторон раздался леденящий душу вой, и на поляну повалили черные тени, которые на поверку все же оказались обычным зверьем необычного вида – каждая особь была меньше волка, но больше лисицы, с черной шерстью, выдвижными, словно у кошки, загнутыми когтями и, если судить по устроенному вою, отменными голосовыми связками. Будь там вампир, он бы назвал их «неправильными черношерстыми койотами», однако местные жители именовали их попроще – волколисами. Десяток волколисов сразу же бросились к Эфириэль, но та уже успела накрыть куполом не только себя, но и не до конца проснувшуюся Альвиру, а оттого челюсти хищников лишь недовольно сомкнулись, а когти – высекли снопы фиолетовых искр, ударившись о щит. Химера же в это время уже вступила в бой, вовсю доказывая противнику, что те выбрали себе неподходящую жертву. И пока эльфийка только прикидывала, что использовать против скалившихся на нее хищников, когти Джумиры расписали кровавым рисунком бока уже шести волколисов. Еще одного загрыз Холфринд, но, как оказалось, в данном раскладе он оказался самой уязвимой целью – здоровяк попросту не успевал за противниками, которые двигались на удивление быстро и ловко, за что и расплачивался все большим количеством алых полосок на своей шкуре. В какой-то момент один из волколисов даже забрался ему на спину, нацелившись на шею, однако внезапно покачнулся и с воем рухнул вниз, демонстрируя удивленной эльфийке стрелу в боку. Пока она пыталась понять, что происходит, неизвестный лучник пускал стрелу за стрелой, и через пару минут совместных усилий бой был окончен. Вновь наступила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием костра, редкими трелями сверчков и разгоряченным дыханием химеры, подозрительно оглядывающейся по сторонам.
К костру вернулась и Мирия, на одежде и клинках который были следы крови, наглядно демонстрировавшие, что она тоже была весьма занята. А вскоре из леса вышел и их незваный, но своевременный, помощник. Был он высоким, худощавым, не молодым, но и не старым мужчиной с длинными и полностью седыми, как молоко, волосами. Лицо у него было грубое и несколько неприятное, а на левой щеке виднелся давний шрам, без которого образ был бы неполным. За спиной у него виднелась перевязь с двумя мечами и колчан, лук же был в руках и без стрелы – признак доверия и хороших манер, который из всех отметила только опытная в подобных мелочах Мирия, слегка кивнувшая незнакомцу и вложившая свои клинки в ножны.
– Кажется, моя помощь была не особо и нужна… – заговорил незнакомец, осмотревшись и забрасывая лук за спину.
– …Но была полезна и добродетельна, а оттого своей ценности не теряет и заслуживает благодарности. Мирия, Альвира, Эфириэль, Джумира, – зверодевушка представила себя и остальных, после чего протянула вперед руку. Не задумываясь, мужчина кивнул и крепко пожал ее.
– Латгер Вирийский, охотник.
– Спасибо за помощь, Латгер. Присоединишься к нам?
– С радостью.
Какое-то время заняла расчистка поляны, восстановление костра и сортировка добычи, которая совсем недавно еще считала себя охотником. По итогу вышло сорок семь тушек волколисов, девятнадцать из которых пали под клинками Мирии, тринадцать – под стрелами Латгера, одиннадцать – под когтями химеры, двое от зубов Холфринда и двое от огня Альвиры. Последняя умудрилась «размочить» счет даже спросонья и в стесненных обстоятельствах – выбрав своей целью двух особей, что были заняты попытками зайти за спину волкодаву, она поразила их молниями – чем неприятно удивила эльфийку, за весь бой так ничего толком и не предпринявшую. Пристыженная, та принялась усердно залечивать раны Холфринда, чем тут же привлекла к себе пристальное внимание Латгера, которое, в свою очередь, не ускользнуло от взгляда Мирии. Несколько осторожных переглядываний – и Латгер как бы невзначай произнес:
– Интересная у вас компания подобралась. Разномастная.
– Ага, – легко согласилась зверодевушка. – Мы когда собирались, на масть не смотрели.
– Значит, не местные. И даже не из соседних королевств. Девы из далеких-далеких земель, которые ни к эльфам, ни к… – мужчина слегка растерянно поглядел на Джумиру, – другим расам неприязни не испытывают, – голос Латгера звучал задумчиво, будто его слова предназначались лишь ему самому. – Путешествуете не по дорогам, а по лесам, а потому смею предположить, что с тутошними нравами вы уже встречались и они пришлись вам не по вкусу… Так?
Зверодевушка молча кивнула, пытаясь понять, к чему он клонит. Еще немного подумав, мужчина что-то для себя решил и растянул губы в улыбке.
– Тогда не вижу смысла терять время. Ведет ли вас дорога Провидения, сила моего желания, душа огня или же наша встреча – просто случайность, но упускать такой шанс я не вправе, – он поднялся и принялся тушить землей только-только разгорающийся костер. – Мне крайне нужна ваша, а если точнее, ее помощь, – он кивнул на эльфийку, – так что я приглашаю вас в мое жилище, что находится в получасе ходьбы отсюда.
– И… это все? Больше никаких подробностей? – Мирия вопросительно приподняла бровь. – Мы просто должны слепо пойти за тобой куда-то, где нас вполне может ожидать, к примеру, засада?
– Да, ибо, как я уже сказал, я не желаю терять драгоценного времени. Но думаю, я смогу завоевать ваше доверие и без подробного рассказа, – повернувшись к эльфийке, мужчина поклонился, приложив одну руку к сердцу, а вторую отведя в сторону, держа при этом ладонь раскрытой в сторону девушки. Глаза Эфириэль, как и глаза Мирии, расширились от удивления – обе узнали этот жест.
Латгер быстро продвигался по лесу, не оставляя за собой следов и производя шума не больше, чем лис на охоте. Его путь петлял меж высоких стволов, пересекал ручейки и овраги, и вскоре вывел его вместе с девушками на неприметную полянку, в центре которой лежали древние на вид руины. Рядом с ними виднелось огороженное камнями кострище, но прежде чем кто-либо из девушек успел поинтересоваться, где же жилище охотника, тот подошел к руинам, прикоснулся небольшим перстнем к полу и продемонстрировал девушкам аккуратный лаз. Оказавшись же под землей, Мирия и Альвира словили яркое дежавю, живо напомнившее им о времени, проведенном в подгорном городке на острове.
– Кто бы мог подумать, что в мире столько дворфийских руин. Да еще и так далеко от самих дворфов, – негромко прокомментировала зверодевушка, оглядывая уже привычного вида серый камень.
– Ну, это сейчас они живут так далеко, а когда-то населяли все эти земли… По крайней мере, мне именно так и сказали, – охотник улыбнулся своим мыслям. – Мы почти пришли.
Короткий коридор закончился и вывел всех в круглый зал, все стены которого были испещрены темнеющими проходами – зверодевушка насчитала не меньше двадцати штук. Однако оказалось, что охотник в них прекрасно ориентируется, и, свернув в третий проход справа, они очутились в еще одном коридоре, но он выглядел гораздо более обжитым, а по бокам располагались двери отдельных комнат. Латгер уверенно прошел к самой дальней и распахнул ее, приглашая девушек войти. В их носы тут же ударили самые разнообразные запахи, но самыми сильными были запахи спирта, трав и крови. Эльфийской крови, ибо на грубо сколоченных деревянных кроватях обнаружились именно эльфы, некогда прекрасные, а ныне – побитые, раненные, болезненно бледные и заставляющие как нельзя лучше поверить в то, что нет зверя страшнее, чем самый обычный человек.
ГЛАВА 33. ИСТОРИЯ ОДНОЙ ЖИЗНИ, ПРИЗНАННАЯ ГЛУПОСТЬ И ЛЮБОВНЫЕ СОВЕТЫ
21 Третьего месяца тепла, 3127 года, ночь
– Почему эти двое привязаны? А эти… ох, Великая Эдливия… – Эфириэль, которая сразу же бросилась к своим собратьям, заметила несколько ужасных гноящихся ран на теле одного из эльфов.
– Беглецы, значит, – Мирия подошла поближе и тоже стала осматривала раны, попутно бормоча свои догадки по поводу оружия, оставившего их: – Это явно от удара кистеня; а это – от арбалетного болта, он попал сзади и пробил плечо насквозь; тут поработала дубина; глубокая рана – меч, та, что на ноге – копье. А здесь… – зверодевушка глянула на однорукого эльфа.
– …Видна недрогнувшая рука палача, а за ним – хирурга, – закончил за нее охотник.
– Это же ужасно! – хрупкая эльфийка непроизвольно сжала кулачки. – Мы… я должна помочь им!
– Затем и позвал, – Латгер пожал плечами и предложил остальным присесть за грубо сколоченный стол. – Ибо сам я, как оказалось, не справляюсь. Нет у меня нужных сил ни чтобы залечить такие раны, ни чтобы их от «Предпоследнего сна» пробудить.
– Вы знаете про «Предпоследний сон»? – Эфириэль удивленно глянула на охотника, а затем в ее голове мелькнула догадка: – Вы – Белый Кот? Это должны быть вы!
– Так она добралась? – голос охотника внезапно сделался хрипловатым. – Они все добрались?
– Да! Спасительница Хилариэль, двадцать два брата и пятьдесят четыре сестры! Еще ни разу так много эльфов одновременно не возвращались домой живыми после стольких лет рабства! Когда их корабль причалил в порту, никто не мог поверить, что они смогли проделать весь этот путь! А Хилариэль после этого наградили титулом и доступом к истоку! Я была на той церемонии, она даже произнесла речь и много-много раз упоминала вас!
Восторг в глазах эльфийки отразился в улыбке, расплывшейся на лице охотника. Он устало опустился на стул и сделал несколько вздохов, но так и не смог ее убрать. Глядя на него, никто из девушек не пожелал прерывать тишину или задавать вопросы, так что Латгер пришел в себя только пару минут спустя, когда его взгляд вновь остановился на раненых.
– Я смогу отпраздновать успешное возвращение Хилариэль позже, а им помощь нужна сейчас. Я могу тебе чем-то быть полезен?
– Ну, мне пригодилось бы несколько эликсиров… – принялась вспоминать эльфийка, но затем огляделась вокруг, – или хотя бы сами травы: алоэ, женьшень, колючий элеутерококк, шалфей, крапива, люцерна, левзея, полевой хвощ, пустырник, пурпурная эхинацея, горная арника, календула, зверобой, мелисса, подорожник. Если есть хотя бы половина, уже хорошо…
– Все есть, – прервал ее Латгер. – А также имеется небольшая лаборатория с перегонным кубом и дистиллятором. Настойку от жара, болеутоляющее и противовоспалительное я сделаю, а вот «Gelditus Sangus» тебе придется варить самой. Но ингредиенты я подготовлю, просто скажи, сколько порций нужно, – заметив удивленное лицо эльфийки, охотник усмехнулся и пояснил: – Мы здесь столько лет с Хилариэль прожили, она многому меня успела научить.
После этого дело пошло бодрее, и Эфириэль без запинок надиктовала целый список необходимого, добавив к уже перечисленным пунктам еще столько же. Пообещав, что через два часа все будет готово, Латгер взял себе в помощницы Мирию, и вдвоем они отправились на другой конец убежища. Подземелье оказалось весьма обширным – хотя Латгер знал путь, им понадобилось почти пятнадцать минут, чтобы дойти до подобия теплицы, где произрастало великое множество трав, из которых зверодевушка узнала не больше двух десятков.
– Если спросишь меня, как здесь все работает, ответ будет только один – эльфийская магия, – охотник пожал плечами в ответ на ее удивленный взгляд, после чего указал на один из высоких колючих кустов. – Вначале осторожно обрывай эти листья, а затем, – он перевел палец на алоэ, – срежь вон те. Нам понадобится много и тех, и тех.
– Ладно, – зверодевушка принялась за работу, попутно поглядывая на Латгера. Он аккуратно, почти грациозно ходил между рядами, привычными движениями выбирая нужные растения. После чего осторожно срезал нужную часть – стебли, листья, цветки, изредка – вырывал корни, и складывал все в разные отделы мешковатой сумки, которой, судя по виду, было немало лет. Лицо его при этом было умиротворенным, а мысли наверняка витали где-то далеко. Вдвоем они быстро справились, и вскоре уже перешли в лабораторию, где Латгер принялся за изготовление необходимых настоек. Закончив со своей частью, он привел остальных и уступил место за столом эльфийке, после чего присел передохнуть.
– Так кто такая эта Хилариэль? – выждав немного, поинтересовалась Альвира. – Одна из спасенных тобой эльфиек?
– Не просто одна, а первая… первая, кого я решил спасти… Хотя на самом деле, она спасла меня еще раньше, – охотник задумчиво уставился на свой лук, стоявший у стены. – В общем, лучше я начну сначала, если вы не против.
Возражений не последовало.
– Родился я незнамо где, незнамо когда, но в итоге очутился в приюте, о котором мало что и помню. Но главное в памяти осталось – как меня оттуда забрали. Один старый наемник сколотил себе состояние и решил остепениться, причем пожелал свой опыт кому-то передать, вот и забрал с собой меня и еще двух мальчишек. Учил он нас обстоятельно, был суровым, но жилось нам на деле хорошо, славься его память. К семнадцати годам я научился споро махать мечом и, как любой глупый юнец, хотел им разить не соломенные чучела, а живых врагов, славу хотел зарабатывать. А где еще можно заработать славы, как не на очередной войне с эльфами? Ух, думал я тогда, вот порублю этих остроухих, пройду через войну, заматерею! – охотник ухмыльнулся, заметив удивленное лицо эльфийки. – В общем, жутким болваном был. И в первом же бою получил три стрелы: в ногу, в руку и в плечо. Сижу под деревцем, кровавые сопли жую, запал боя-то выветрился, и все яснее понимаю, что выжить шансов мало. Вдруг гляжу, а ко мне эльфийка идет. Точнее, шла-то она поначалу не ко мне, но как заметила – стрелу на тетиву мигом наложила и стоит, целится. А я что – сижу, рыдаю, кровью истекаю – и взмолился, мол, не стреляй, я ни одного эльфа не обидел. Она на меня так пристально взглянула, глазами сверкнула и говорит: «Повтори!» Я повторил, и тут гляжу – она лук опускает и смотрит уже так жалостливо, мол, ну и дурак же ты, мальчишка! Я глаза протер и в ответ смотрю, и только тогда ее красоту замечаю – копна рыжих волос, хрупкий стан, грустная улыбка – нет, я и раньше эльфиек видел, но в городах они все ходят, словно ожившие мертвецы, а эта – живая. Такая же, как и человек, не зверь, не злобное чудище, одними ушами и отличается. Взялась она меня лечить и перевязывать, и только в тот момент мне в голову впервые пришел вопрос: «А за что мы их вообще убиваем?» И вот все три дня, пока она меня выхаживала, я над этим вопросом думал. Ответа я тогда так и не нашел.
Латгер отвлекся, чтобы налить себе воды и промочить горло. Прокашлявшись, он продолжил:
– Вот так и познакомился я с ней впервые, с Хилариэль то бишь. Выходила она меня в итоге, а на четвертое утро исчезла, даже не попрощавшись. А я домой вернулся, побитый, посрамленный, но живой. И больше я с того момента с войной не связывался. Ходил вначале с братьями наемником, затем уже один, обрастал связями, поднакопил денег, в один момент даже сам приемыша взял, девочку. Думал взять пацана, но она своими зелеными глазами так глядела, что я плюнул и решил, что на одну девку с мечом станет в мире больше. Учил ее, из неприятностей вытягивал, один раз даже замок штурмовать пришлось с ганзой своей. А в итоге она еще и магичкой оказалась и в далекую академию отправилась… Но то к делу не относится, важно то, что на старости лет снова я остался один, а оттого и заказы принялся брать. И вот, после одного из них, иду я по рынку, и тут меня словно молнией ударило – она, эльфийка, та самая Хилариэль, все с той же рыжей копной, но теперь с пустыми, рыбьими глазами. Стоит передо мной, с синяками, в цепях, и смотрит куда-то вдаль – конечно, меня она не узнала. А я ее узнал, и понял, что если я сейчас мимо пройду – до конца жизни себе не прощу. Вывалил все свои деньги, выкупил ее, привел домой и там уже рассказал ей все, заставил очнуться. В тот момент я и поклялся, что домой ее верну. Но это только на словах все просто, а на деле же… В общем, после неудачной попытки нам наоборот – вглубь страны, подальше от границы и патрулей – бежать пришлось. Шли ночами, охотились вместе, вместе же эти руины и потайной ход нашли. И, плюнув на все, мирно зажили. Она надеялась переждать для начала охоту, а может, и вообще всю войну, а я… а мне просто было хорошо. С ней. Жили мы так три года, она меня одному учила, я ее – другому. А потом в один день Хилариэль внезапно к нам еще одну эльфийку привела. Местный граф решил поразвлечься и устроить охоту не на зверя, а на иную «дичь», в чем-то там провинившуюся, а она рядом оказалась и не стерпела. Лук был, стрелы были, она им и показала, что значит охота. Эльфийку ту долго пришлось лечить, тогда-то у нас эта теплица и появилась, чтобы каждый раз нужные травы не искать, – Латгер махнул рукой, а затем улыбнулся. – Ну, а главное в деле что? Правильно, начать. И закрутилось – то одного, то другого вытащим… ну не могла она смотреть на то, как с ее соплеменниками будто со скотом обращаются, да и я к тому времени уже не мог – мне в каждом эльфе стала моя Хилариэль видеться. В итоге через год набралось здесь двенадцать остроухих, а двенадцать – это уже немало, и стали мы думать над тем, как же им домой вернуться. Кто-то предлагал вновь разделиться, кто-то наоборот, толпой идти, но именно идея Синиадэля пришлась всем по вкусу. Он знал, что тут не слишком далеко река с выходом к морю, и просто предложил построить корабль. На деле, конечно, не построить – эльфы же принципиально не рубят деревья – а вырастить. Но, чтобы вырастить достаточно крупный корабль, требовалось побольше эльфов, тогда-то мы и придумали идею с листовками.
– Что за листовки? – поинтересовалась зверодевушка. Охотник ненадолго вышел и вернулся со стопкой грубых листов бумаги. Попытавшись прочитать, что же на них написано, Мирия потерпела фиаско – весь текст был на эльфийском. Ненадолго оторвавшись от создания эликсира, Эфириэль взяла листовку и пробежалась по ней глазами.
– Знак дружбы, знак доверия, знак силы, знак надежды. А это что, стих?
Напротив водных дев стоит наш славный дуб.
Зовет вас он уйти от всех, кто с вами груб.
Наш дуб – он как огнище, семерка нужна вам,
Громадный щит Аграя найдите же вы там.
Теперь пусть он вам светит, на путь меж три и пять
Найдите зуб дракона, и развернитесь вспять.
Длань левая укажет вам самый краткий путь,
Пять тысяч вы пройдите, останется чуть-чуть.
Ищите белый камень, что дружбу вам предложит.
Орел летает низко, он вмиг вам путь проложит.
Вы станьте на поляну, принюхайтесь и ждите,
Найдет вас вскоре белый кот, вы, главное, живите.
– Вы, главное, живите, – эхом повторила эльфийка. Сделав глубокий вдох, она уже нормальным голосом поинтересовалась у охотника: – Вы вместе эту загадку придумали?
– Да, – тот улыбнулся своим воспоминаниям. – Выбрали самые примечательные места в этих краях, такие, чтобы их просто невозможно было пропустить, а потом еще несколько дней спорили, как все это записать – чтобы эльфы не сразу поняли, а люди не поняли вообще. И даже конечный результат Хилариэль не слишком понравился, хех. Говорила, что он недостаточно элегантный для эльфийского стихотворения, но в итоге на нем и сошлись.
– То есть, понять его сможет только эльф? – поинтересовалась Альвира, подивившись такой изобретательности.
– Надежда была именно на это.
– А что вы имели в виду по щитом Аграя? – эльфийка повернулась к охотнику, указывая на нужную строчку. – И под драконьим зубом? Остальное в общих чертах понятно. Хотя, к примеру, как дошедшие сюда эльфы должны были понять, что вы – Белый Кот? Вы носили с собой белого кота?
– Ахах! Я тогда именно это и предложил! – заулыбался Латгер, вновь вышел и вернулся с деревянной маской. – Но нет, вот что она мне сделала. Вырастила из небольшой веточки, а я затем белой краской ее размалевал и надевал на первую встречу с каждым прибывшим. А что касается остального: Зуб Дракона – это высокая скала, неведомо как оказавшаяся практически на равнинах, а щитом мы назвали ту громадную железку, которая здесь уже, наверное, тысячу лет лежит. Не знаю, что это было, но пропустить его крайне сложно, вот и вошло в список.
Когда эльфийка вернулась к работе над эликсиром, Латгер вернулся к рассказу:
– После того, как листовки были готовы, стали выбирать тех, кто их развезет. Естественно, что отправился единственный человек – я, и та, кто умела под человека хорошо маскироваться – Авустаэль. Кроме иллюзии, она еще и ветром владела, так что именно благодаря ее усилиям мы за ночь могли этими самыми листовками покрыть целый город или даже два. Месяц мы так ездили по ближайшим районам, а затем вернулись и принялись ждать. Первый беглец появился только через шесть дюжин, побитый, но такой гордый собой, что я аж удивился. Оказалось, Содираэль был солдатом, который в плен попал буквально пару недель назад, прямо с очередной войны, а тут мы со своими листовками. Он быстро сообразил, что мы – Подполье, обрадовался и, прибив своего хозяина, сумел к нам добраться просто таки в рекордные сроки. Правда, он думал, что мы будем местью заниматься, но Хилариэль его быстро убедила, что гораздо лучше будет просто выжить и добраться домой, представила все это как спасательную миссию. Ну, а затем начали прибывать и все остальные: вторым явился Твинидиэль, громадина, даже не думал, что эльфы такими вырастают, за ним была Дритилиэль, с голосом звонким, как ручей… – Латгер принялся поименно перечислять прибывавших тогда эльфов, порой даже описывая их или припоминая какие-то забавные случаи. Только остановившись промочить горло, он заметил на себе удивленные взгляды и поинтересовался: – Что?
– Ты помнишь их всех поименно… это так… уважительно по отношению к ним, – пояснила эльфийка. – Многие люди не любят наши имена, да и в целом…
– Люди вообще мало чего любят, но это ж не повод менять весь мир под их привычки, – отмахнулся охотник. – Да и никаких сложностей у меня с этим не было, тем более, за такой-то срок. Мы же с ними были знакомы не месяц и не два, а долгих двенадцать лет.
– Вы прожили в этом подземелье двенадцать лет? – зверодевушка явно была удивлена. – Разве корабль настолько сложно построить, то есть, вырастить? И как вас не нашли?
– А что тебя удивляет? Места здесь всем хватало, еды в окрестных лесах тоже полно, и жилось здесь всем неплохо. А не нашли потому, что наше подполье отличалось от любых других, которые раньше беглые эльфы организовывали. У них не было такого шикарного убежища, они не знали местности, потеряли надежду вернуться домой, но главное – они выбирали своей целью месть. А мы выбрали нашей целью спасение. Мы не грабили и не убивали всех благородных подряд, хоть многим из эльфов и хотелось. Не разоряли деревни, не разбойничали на дорогах. Мирно жили, понемногу собирая тех, кто смог сюда дойти. Что же до корабля – так-то у нас не было никого, кто знал бы, как его правильно растить, но к концу седьмого года он был практически готов. Просто для Хилариэль и остальных уйти – означало бросить всех тех, кто, возможно, уже был на полпути к нам, поэтому и ждали. Отчалить им пришлось, только когда местные власти всерьез решили прочесать лес, и скрыть корабль уже никак не удалось бы. Вот тогда-то, два года назад, наша гордость, «Свободный Ветер», и опустился на воду, приняв на свой борт дважды счастливое число эльфов – семьдесят семь. Все они к тому времени были здоровы и полны сил, так что можно было смело надеяться, что они осилят путь. Вот я и надеялся, все эти два года… А тут внезапно натолкнулся на вас и – чудо! – узнал, что все они добрались живыми! Подарок судьбы, не иначе! – восторженно заявил охотник. И хоть свой рассказ он закончил на веселой ноте, вскоре в комнате воцарилась неловкая тишина, прерываемая лишь кипением воды.