Все прелести N-города можно раскрывать бесконечно, заходя в каждый дом, переулок, каждый магазин независимо от размера. Лучи солнца играли быстрыми зайчиками на стеклах небоскрёбов, стекломойщики этих самых небоскрёбов пытались не уронить ничего с такой высоты на голову прохожего, хотя такие случаи бывали.
Обычно обходилось: «Прости пожалуйста, я случайно! – А, да не парься мужик, с кем не бывает!». Бывали и совсем вредные люди, которые после этого заставляли платить их деньги на лечение, даже если бы ведро мимо попало, то за посещение психолога, а то от такого может и сердце не выдержать, да и психика тоже! Ну это уже были настоящие королевы драмы, а бедные работяги, чтоб уж под суд не попасть, плясали под их дудочку.
Но это лишь верхушка айсберга.
Все эти иллюзии можно легко стереть, лишь взмахнув рукой: статус, ложь, деньги. Этим мир и пропитался. Так прочно въелся в сознании каждого человека, так крепко обвязал сердце – что многие не могут представить жизнь без «каждому нужна железная рука». Железная рука, но не железное сердце. Железная рука, но не железный голос. Железная рука, но не железный взгляд.
Это вам не как дикое животное поедает свою жертву. Это та самая жестокость, которая разрушает человека, которая бьёт по самому больному, впитывается в каждую извилину мозга, в каждую клеточку сердца. Жестокие люди существуют, они хорошо об этом знают. Знают как жестокость превращается в железные крючки, каждое слово, каждое действие такого человека намертво цепляется в сердце жертвы, кровоточит, да и изъять больно.
Почему многие, путают жестокость, с справедливостью? Почему многие, считают, что жестокость – это неотъемлемая часть воспитания и мира? Почему многие, забыли о великодушии, бескорыстности и доброте?
Почему эти вопросы задают себе дети?
Они должны же сидеть рядом со своими родителями, веселиться со своими братьями и сестрами, играть и смеяться. Почему же сидя под ливнем, дети, обнимая камушки, мусорные пакеты, вещицу, которую они берегут как золото, сидят отдельно друг от друга, плача, и задают себе такие вопросы? Почему прохожие спешат куда-то мимо них. Почему никто даже беглый взгляд не бросает на таких детей? Почему же дети, держа за руку взрослого, замечают их, показывают пальцем и смеются? Почему же родители их, говорят, что это плохо, но даже гроша не дают, чтобы помочь?
Лишь иногда, в стае черных ворон, встречается белая ворона. Вероятность так мала, такая невозможная и крошечная… Никто бы не поверил, что такие ещё существуют.
Вот и сейчас, тихо напевая песенку, шёл мальчик. В руках у него чёрный зонтик уж слишком большой для него, видно взял у взрослых. Иногда этот зонтик соприкасался с асфальтом, ему приходилось вновь поднимать его с огромным усилием. Но сейчас он шёл в вприпрыжку, даже не боясь поскользнуться. Сколько ему? Ну лет шесть-семь точно будет. Дети в таком возрасте ничего не бояться, он может и на зонтике сейчас прокатиться прямо по дороге вниз. А что, хорошая идея. Как на санках, только осенью!
Но от этого его остановил тихий всхлип. И нет, не звук, когда множество ног наступают на одну и ту жу лужу. Это был… Плач?
Опуская зонтик, он потащил зонт за собой в сторону звука. Что он увидел! Дрожащее тело, на улице и так было холодно, да и дождь ещё, а это тело совсем в обновках, дрожит, плачет. Он так заболеет же… Какая кожа тонкая, прилипла к костям, и так висит, словно это не кожа, а ткань на скелете.
– Ой, вам холодно? – тихо спросил мальчик подбираясь ближе.
Тело подняло глаза. Грусть, страх, удивление всё смешалось в глазах его. Тело тяжело кивнуло. Мальчик же начал оглядываться. Подумал.и передал ему зонтик.
– Возьмите мой зонтик! У меня нет с собой теплой одежды. Но я поплошу маму и она вам купит! – мальчик протянул зонтик.
Тонкие пальцы охватили ручку зонтика, он открывал рот, пытаясь повторить то, что постоянно говорили рядом, у магазина. Постоянная реклама вечно кричала…
– С-спас-си-иб… – договорить он не мог, голос был слабым и хриплым, повезет, если мальчик его вообще услышал. Судя по улыбке мальчика, он услышал.
– Я здесь недалеко живу, я буду почаще навещать вас! Мама мне говолит, что людям нужно помогать при этом не прося ничего взамен! – говорил мальчик, его глаза сверкали прям как капельки дождя на зонте. – Меня зовут Митя, а вас?
Его звали… Как у такого может быть имя? Такие ни писать, ни говорить не умеют. У них даже право на жизнь, на нормальную жизнь нет. Такие как он последними силами цепляются за жизнь, но при этом каждый день молиться о скорейшей смерти. Как у такого может быть имя?
– Миша! Вы будете Мишей! – радостно закричал мальчик. Со стороны это выглядело так, словно он даёт имя питомцу.
Услыша весёлый крик сына, мужчина побежал на звук и схватив его, слегка приобнял. Опустил взгляд и увидел свои зонтик.
– Папа, папа! У меня тепель есть длуг! Его зовут Миша! – радостно хлопая в ладоши говорил он.
Отец его не слушал, он отдёрнул зонтил и перехватил по удобнее, словно не замечая слабое тело под ногами. Оно открывало рот как рыба на суше, протягивала свои тонкие ручки, такие тонкие, что более похожи на ветки ближайшего тополя…