Хозяин судьбы. Часть I. Рыбак Небесных Вод

– Ты прав, дорогой! – подошла к нему Смерть. Обняв его за талию, она прижалась к его щеке и, томно заглянув ему в глаза, предложила: – Я бы тоже хотела, чтобы она мучилась как можно дольше. Чтобы, прежде чем мы разорвём ее субстанцию, она прошла через всю боль, которую я смогла бы причинить ей. Жаль убивать её сразу, так и не испробовав вкус её боли. Да и чучело из неё получится превосходное!

– Думаю, вы оба правы, – согласился Тонак. – Будет несправедливо просто уничтожить ее, не позволив познать всю горечь своей последней ошибки. Что ты предлагаешь, Се Акатль?

Се Акатль задумчиво рассматривал лежавшую у стены и сплёвывающую кровь Шери, потом, повернувшись, он уверенно произнёс:

– Раз повстанцам не нравится их приниженное положение, раз они приравнивают его к рабству, подобно человеческому или игигскому, так пусть и получат его! Предлагаю сделать Шери рабыней, пусть служит мне до конца своего существования, пусть каждый день вспоминает свою свободную жизнь, которую она променяла на призрачные, лживые иллюзии ещё большей свободы. Необходимо, чтобы каждая клетка ее тела познала ошибку, чтобы поняла, какой глупой марионеткой она была в руках тех драконов-повстанцев, которые не желали свободы, а лишь хотели отнять власть у нас и развязать новую войну!

– Но, – заволновалась Смерть, – почему именно твоей рабыней? Может, моей? Капитан Тонак! Я требую…

– У тебя их полно, – прервал ее Се Акатль, – а у меня нет ни одной рабыни. К тому же что-то подсказывает мне, что ты не оставишь её надолго в живых, а я желаю видеть её мучения как можно дольше. Что ты сделала со своими губами?

– Ничего, – удивилась Смерть такому неожиданному повороту в разговоре.

– Мне кажется, ты изменила их форму. Они ещё никогда не казались мне такими соблазнительными, – не дожидаясь ответа, он накрыл ее губы самым развратным поцелуем, на который был только способен.

– Ну, хорошо, – спустя минуту выдохнула довольная Смерть, – забирай нефилимку в рабыни, только пообещай, что отправишь ее подальше от нас. Не желаю видеть ее ближайшие тысячелетия!

– Разумеется, я отправлю ее на планеты–колонии, там ей и место. Теперь ее удел – работа в поте лица. Пусть гниёт в наших резиденциях, дожидаясь моего возможного прибытия.

– Кажется, это то, что нужно! – обрадовался Тонак. – Посмотрите на нее! Когда я выносил приговор об уничтожении ее субстанции, она приняла его спокойно, а теперь она не может сдержать слёз. Молодец, Се Акатль, ты правильно прочувствовал путь ее расплаты!

Се Акатль повернулся к Шери, зная наперёд, с каким взглядом ему предстояло встретиться. Смерть обвивалась вокруг его фигуры, злорадно наблюдая, как Шери закрывает глаза, чтобы больше не видеть целующуюся пару.

С момента отправки Шери в колонию дни потянулись нескончаемой чередой мучений и тревог. Не находя себе места, Се Акатль делал всё возможное, чтобы уплывать на переговоры как можно чаще, оставляя обозлённую Смерть плести интриги на корабле. Он ненавидел ее, но был вынужден признать своё поражение и жить с ней в одной каюте, пока Шери не увезли на безопасное от Смерти расстояние. Только тогда он позволил себе выплеснуть все эмоции наружу.

– Я бы выпил тебя, растерзал или раздал бы нуждающимся, да вот только твоя суть настолько омерзительна, что, боюсь, не смогу воспользоваться ею! – в гневе шипел Се Акатль, пока сковывал Смерть сетью. Перерезав ей горло, он выбросил Смерть за борт.

Каково же было его удивление, когда на следующее утро неведомые силы принесли ее к кораблю, остановившемуся недалеко от крохотного островка. Смерть выловили из воды, и тогда Тонак лично отдал ей часть своей силы, вернув к жизни. То ли от вливаний заново изготовленной крови, то ли от пережитого потрясения Смерть искренне не понимала, как такое могло произойти с ней. К счастью, проведённое служебное расследование не дало никаких результатов, и Тонаку ничего не оставалось, как предположить налёт повстанцев. Ничего не помня о событиях прошлого вечера, когда, поссорившись с Се Акатлем, она была убита, Смерть продолжила выставлять напоказ свои любовные отношения с ним. Еле сдерживаясь, чтобы снова не убить ее на глазах у всей команды корабля, Се Акатль вызвался в самое далёкое одиночное путешествие, пообещав полностью урегулировать конфликт между драконами и ангелами, присутствующими на Смарагде.

– Ты должен объяснить им, – инструктировал Тонак, провожая Се Акатля в путь, – что торговый путь в любом случае пройдёт через эту звёздную систему. Если они намереваются чинить нам препятствия, то в будущем лишатся права участвовать в торговле своими товарами. Поэтому самый выгодный для них вариант – это позволить нам расширить здесь свои владения. Пусть продадут нам экваториальные территории, и мы закроем глаза на их долги.

– Продадут?!! Но ведь это единственная пригодная для нормальной жизни островная земля. Всё остальное под водой. К тому же, Тонак, в данный момент мы одни, и ты можешь спокойно называть вещи своими именами.

– Не понимаю, о чём ты.

– Брось! Эдем приступил к давно задуманному, не так ли? Я никогда не поверю, что драчка за экваториальную часть чужой планеты сводится к…

– Это только торговля! Всего лишь экономический интерес.

– О-о-о!… – красноречиво протянул Се Акатль. – Но мне кажется, что драконы переживают совсем по иной причине.

– Выдумки! Они просто вставляют нам палки в колеса, вот и забивают головы своим наёмникам всякой эзотерической ерундой. Никто не собирается убивать дух Смарагда.

– Тогда почему ты прячешь эти буровые установки? К чему всё это волновое оборудование? Ради каких целей на орбите дежурит боевой крейсер с расщипителем и ускорителем на борту? Научный интерес к Смарагду?

– Ересь! Чистой воды ересь! Крейсер здесь исключительно для защиты от возможного нападения, в случае если накал страстей выйдет из-под контроля.

– Кому ты морочишь голову?! Для того чтобы уничтожить всех драконов на Смарагде, вполне достаточно и боевого оснащения твоего личного корабля!

– Когда ты перечишь мне, Се Акатль, у меня складывается впечатление, будто ты на их стороне, – терпеливо напомнил Тонак. – Не размышляй, просто сделай так, как я прошу.

– Не размышляй… – усмехнулся Се Акатль, садясь в лодку. – Ты отправляешь меня сказать хозяевам планеты, что мы отбираем их землю якобы в счёт долгов, причём нами же созданных! И если они не отдадут землю добровольно, то торговый путь, проложенный через эту систему, будет закрыт для них. Как думаешь, будь ты на их месте, тебе пришлось бы по душе подобное предложение? Какова должна быть их реакция? Ведь это шантаж, и последствия обернутся новой войной. Какая наглая ложь, какое подлое мошенничество! Никаких долгов у них не было!

– Я не на их месте. Надеюсь, что и ты тоже. И никакой войны больше не будет. Жизнь в нашей Вселенной подчинена теперь только двум расам – ангелам и нагам. Все остальные расы не рассматриваются в качестве серьёзных конкурентов. Отправляйся и подпиши договор! Убеди их утихомирить своих повстанцев и сложить оружие, пока мы не разозлились и не стёрли их с лица этой планеты. Напомни им, что ещё несколько месяцев их упорства, и мы будем вынуждены ввести меры по экономической блокаде. Мы не узурпаторы, как они считают, а всего лишь добросовестные деловые партнёры. Они – нам, мы – им, вот и всё. А то, что мы собираемся, как ты говоришь, разрабатывать отнятые у них земли и самостоятельно продавать бесчисленные дары планеты, забирая всю прибыль себе, то это вполне справедливо. Мы – Первая Великая Династия, а они второсортны и давно отбракованы. Пусть скажут спасибо, что мы вообще ведём переговоры с ними и желаем выкупить землю. Вон, дуатцы, намми и игиги молчат себе, не жалуются. Так бы и драконы молчали. Сплошные проблемы с ними! Скажи драконам, что после странного исчезновения их лидера им больше нечего противопоставить нашему могуществу.

Опустив взгляд, Се Акатль отвернулся. Сдерживаясь всеми силами и включив бесшумный двигатель, он махнул на прощание:

– Вернусь не скоро. По традиции драконов, прежде чем заключить любой контракт, гость проводится по всем увеселительным мероприятиям. Последи за моей Смертью, чтоб никуда не улетела. Она очень дорога мне. Если я узнаю, что ты не уследил за ней, то гарантирую: вернусь вместе с вооружёнными повстанцами.

– Не беспокойся, она останется здесь под моим личным присмотром. Странные у вас с ней отношения: то грызётесь, то миритесь.

– Тебе не понять.

– Да уж, где мне!… Видимо, это из-за двойственной природы у тебя такой придурковатый характер.

Ничего не ответив, Се Акатль отплыл от корабля и, проложив курс, направился в обитель драконов, правящих Смарагдом. Первым делом по прибытии туда он связался с Шигахом, попросив того выслать космический корабль и прикрыть его отлёт в другой конец Галактики.

– Это ещё зачем? – недоверчиво уставился на него Шигах, сверля взглядом через экран межзвёздного переговорного устройства. – Что это вы, принц, вдруг ко мне с такими просьбами обращаетесь?

– Признаться честно, мне больше не к кому обратиться.

– Обратитесь к дяде, принц. Он не откажет любимому племяннику.

Помедлив с ответом, Се Акатль решился и скороговоркой выпалил:

– Я не могу обратиться к дяде с такой просьбой!

– Не-е-е-т, – глумливо протянул Шигах, отбросив назад голову, – не может быть! Наш маленький принц замышляет шалость, которая не понравится Великому Ци Чиутли?

– Это смелый вывод, Шигах, но прошу тебя, не спеши с донесением. У меня имеются кое-какие сведения, которые могут пригодиться тебе.

– Почему вы решили, принц, что я нуждаюсь в помощи, тем более – вашей?

– Потому что я слышал новости о последнем открытом Собрании, на котором Шанфэй публично облила дядю грязью, а он потребовал от тебя ее мгновенного устранения. И дядя был крайне недоволен тем, что ты когда-то не уничтожил Шанфэй. Где она скрывается никому неизвестно, кроме меня.

– Неужели?

– Да, это правда. Вчера я беседовал с Высшим Советом. Они передали мне свои пожелания касательно подписания контракта с правлением Смарагда. Один серафим по имени Рэйтану почти не проявлял интереса к разговору. Вместо этого он крутил в руках шарик, испускающий множество лучей и трансформирующий из них фигурки существ. Говорят, с таким же шариком Шанфэй дерзнула прибыть на Собрание, чтобы продемонстрировать в натуре, из скольких рас сделали рабов, а скольких истребили.

– И что с того? Известно ли вам, принц, сколько подобных игрушек? Вроде у вас не было несчастного детства. Помнится, ваши покои были завалены всевозможным хламом, который день за днём разъедал ваш мозг. Никогда бы не подумал, что теперь вы станете изводиться от зависти, увидев какой-то дешёвый шарик-имитатор…

– От зависти изводился только ты! Видимо, это у тебя было несчастное бедное детство, которое и наложило отпечаток на твою сварливую, скользкую, расчётливую натуру…

– Я так понял: вам больше не нужна моя помощь. Я могу отключиться?

В ответ последовал целый шквал ругательств, по окончании которого Се Акатль выдохнул:

– … и это не всё, что я о тебе думаю! Но в данный момент я попал в очень щекотливую ситуацию, и мне нужна помощь. Давай отложим наш спор на некоторое время, и потом, обещаю, я дам тебе возможность поиздеваться надо мной.

Шигах кивнул в знак согласия и позволяющим жестом предложил продолжить разговор.

– Конечно, мне известно, сколько существует подобных игрушек, – процедил сквозь зубы Се Акатль, – но то, как на этот шарик смотрел Рэйтану, то, как он крутил его в руках, говорит о…

– …о том, что ему было скучно… – зевнул Шигах. – Как и мне сейчас!

– О нет, это говорит о подарке! Я чувствовал в глазах Рэйтану влюблённость, некое таинство души, озаряющее весь его облик. Он прямо весь светился, и по сравнению с ним свет, исходящий от Великого Эдема, был тусклым, холодным подобием.

– Может, этот Рэйтану всегда такой, – засомневался Шигах, вспоминая лицо, виденное однажды, когда он сопровождал Ци Чиутли на светский раут во дворец Эдема.

– Нет, я знаком с Рэйтану. Даже когда он казался умиротворённым и доброжелательным, Рэйтану никогда не бывал таким счастливым. В его взгляде всегда сквозил поиск. А теперь этого нет. И то, каким затуманенным, мечтательным взором он смотрел на этот шарик; его полуулыбка, сияющие глаза, томительные ахи-вздохи… Проверить его жилище будет сложно, зато выследить все корабли, навещающие его, куда проще. Думаю, вскоре ты убедишься, что я прав. Иначе как-то совсем не укладывается в голове, куда сразу после Собрания могла исчезнуть Шанфэй. Значит, ей кто-то помог скрыться. Кто-то, кто был тогда рядом. Сам Эдем любит шутить, будто у Рэйтану какой-то врождённый дефект – дух противоречия, и по уже сложившейся традиции, кроме Рэйтану, никто из членов Высокого Собрания так часто не протестует. А если Рэйтану не протестует открыто, то держит нейтралитет по отношению ко всему, что обсуждается на Собраниях. Вдруг он и в этот раз был в чём-то согласен с выводами, к которым пришла Шанфэй? Кто ещё, кроме Рэйтану, смог бы помочь ей сбежать? Кто бы смог провести ее через все врата, дать доступ ко всем проходам, снять кодировки? Весь прибывающий на Собрание транспорт просвечивается, кроме кораблей, принадлежащих самым высшим рангам. У Рэйтану наивысший статус полной неприкосновенности. И если ты проверишь, то, уверен, обнаружишь в старых записях и корабль, принадлежащий Рэйтану. Но лично я не припомню, чтобы Рэйтану пользовался кораблём хоть раз. На моем веку такого не случалось. Значит, этим кораблём пользовался кто-то другой. Прикрывшись рангом Рэйтану, этот загадочный субъект спокойно прошёл все патрули, попал на Собрание, а затем незаметно скрылся. Сам подумай, Шигах! Ну, я жду. Теперь ты поможешь мне?

Шигах задумчиво набросил на голову капюшон своей мантии и, медленно потянувшись к выключателю переговорного устройства, неохотно кивнул:

– Хорошо, будет вам корабль.

Погасив экран, Се Акатль откинулся на подушки дивана и протёр вспотевший от напряжения лоб. Туго стянутые в высокий хвост длинные волосы сдавили голову железными тисками. Распустив их, Се Акатль перевернулся, встав на руки, и поднял к потолку ноги. Почувствовав, как прилившая к голове кровь немного ослабляет напряжение, проясняя мысли, он перекувырнулся обратно, вернувшись в нормальное вертикальное положение как раз в тот момент, когда в комнату вошли высокопоставленные драконы – владыки Смарагда.

– Се Акатль, – обратился к нему местный правитель, – мы высоко ценим твою заботу о нашей планете, но ты же понимаешь, что мы не можем согласиться на условия контракта. Эта смехотворная цена, которую нам предлагает Первая Династия, не окупит навсегда отнятые территории. Ко всему прочему дело здесь вовсе не в торговых путях и оплате долгов. Выслушай нас, Се Акатль, мы скажем тебе всю правду, как она есть…

Вздохнув, Се Акатль настроился на длительное обсуждение условий контракта. Постаравшись выкинуть из головы мысли о Шери, он с тяжёлым сердцем погрузился в дебри политики.

Шигах оказался точен, как и всегда. В условленный час, предупредив правителя Смарагда о необходимом отлёте и скором возвращении, Се Акатль взлетел по трапу присланного за ним корабля. Пройдя в капитанскую рубку, он разочарованно выругался, увидев в кресле капитана самого Шигаха.

– Вы же не думали, принц, что я позволю вам совершить столь таинственный срочный перелёт в одиночку, особенно в такой важный для цивилизации нагов час, как подписание договора о прокладывании торговых путей через созвездие Дракона. Вдруг вы сбежите, что мне тогда сказать вашему дяде? – самодовольно развалился в кресле Шигах, задрав одну ногу на подлокотник. – Кстати, если вы желаете совершить это путешествие в тайне от ангельского орбитального патруля и Тонака, то побыстрее войдите вон в ту чудо-камеру, искажающую видимость во всех спектрах. Иначе патруль, сканируя корабль, заподозрит неладное. Мне бы не хотелось включать щит, направляя мысли патруля в ненужную нам сторону. Пусть всё будет прозрачно. Пока моё посещение Смарагда объяснено визитом к драконам, но Тонак не так глуп, как кажется на первый взгляд.

Согласившись с Шигахом, Се Акатль вошёл в камеру-саркофаг, блокирующую проникновение сканирующих лучей, и, назвав Шигаху координаты места назначения, принялся гадать, как в дальнейшем воспользуется этой информацией первый советник Ци Чиутли.

Накануне прибытия в звёздную систему Мартанды Се Акатль решил уточнить:

– Шигах, а ты проверил мою информацию насчёт этой Шанфэй?

– Проверил. Возможно, вы правы. Действительно, в день проведения Собрания корабль, принадлежащий Рэйтану, был принят в Эдемском космопорте, в то время как сам Рэйтану, согласно регистрационной записи, явился без корабля и намного раньше. Следить за жилищем Рэйтану не представляется возможным, но недавно мне стало известно, что он купил небольшой звездолёт, зарегистрировав его на имя Шанфэй. Остаётся ждать, когда она рискнёт опробовать подарок в полёте и покажется где-нибудь в пределах наших владений.

– Я рад, что смог помочь тебе.

Шигах не ответил, лишь указал на планету, к которой они приближались.

– Даже не хочу спрашивать, что вы забыли в этой колонии, надеюсь, это не расстроит вашего дядю.

– Ты обещал, что он не узнает об этом.

– Постараюсь сдержать обещание, а вы возвращайтесь побыстрее. У меня полно более важных дел вместо того, чтобы возить взбалмошных принцев на экскурсии. Вот и запрос с планеты поступил. Что ответить?

– Наболтай что-нибудь, ты же умеешь пудрить мозги. А я в это время спущусь в саркофаге вниз.

– Ваше Высочество! – окликнул его Шигах. – Во время спуска совладайте с собой и прекратите источать такую радость, а то меня сейчас стошнит. Можно подумать, что вы спешите на свидание с узником, – ехидно заметил он, по своему обыкновению пряча зелёные глаза в тени капюшона.

Напустив на себя равнодушный вид, Се Акатль неопределённо хмыкнул и, наигранно передёрнув плечами, отправился вниз на планету. Там, спрятав саркофаг в горном ущелье, он тайком подобрался ко входу в подземный город. Пройти внутрь, прикинувшись разнорабочим, не составило больших трудов: усилие воли, и его нарядное одеяние мгновенно трансформировалось в грязную рваную тряпку. Уменьшив рост, Се Акатль очень скоро оказался перед выбором: подойти напрямую к Шери, трудившейся в ихтионарии – лаборатории, занимавшейся разведением морских млекопитающих, скрещенных с другими видами, – либо подождать, когда она отправится обратно в свой барак. Решив дождаться вечера, он спрятался за огромным бассейном и, как только Шери устало отправилась с работы домой, он последовал за ней.

Многоэтажные бараки были до отказа набиты разношёрстными заключёнными. По окончании рабочего дня они стремились влить в себя столько опьяняющих напитков, что даже в воздухе витал приторный запах алкоголя. Кто-то, высунувшись из окна, вёл полупьяный разговор с соседом, кто-то стоял у общественного входа в барак и осматривал каждого, кто проходил мимо, злобно комментируя любую деталь. На голову Шери, пока она пробегала мимо них, также сыпались тихие проклятия и колкие замечания. Се Акатль незаметно прошёл следом, ступил на обшарпанную лестницу, проскочил несколько пролётов с исписанными ругательствами стенами, и вот, когда до Шери было рукой подать, он заметил стражей барака. Два нефилима-гермафродита хвастались друг перед другом архаичным огнестрельным оружием. Их даже не заботило, что Шери пытается проскочить мимо них и при этом остаться не задетой пулей.

– Нет, – вещал один страж другому, более мускулистому, – главное не то, какой калибр, а то, как в нарезном стволе…

Но тут он приметил Се Акатля, крадущегося следом за Шери по коридору.

– Эй! – крикнул он. – Ты кто такой? Я ни разу не видел тебя здесь. Покажи пропуск!

Шери, не обернувшись, ускорила шаг и, воспользовавшись моментом, пока стражи прекратили демонстрационную пальбу по стенам, прошла в конец коридора, а там, открыв дверь, юркнула в свою каморку, так и не поинтересовавшись, кто же привлёк внимание стражников.

Стражи без промедления окружили Се Акатля. Он решил не делать лишних телодвижений и просто тихо высунул руку из-под складок грязной мантии, продолжая прятать лицо под дырявым капюшоном. В раскрытую ладонь одного из стражей посыпались крупные рубины.

– Ох!!! – спустя минуту безмолвия восторженно выдохнул стражник. – Я понял. Пошли отсюда! – скомандовал он, обращаясь к своему коллеге.

Их точно ветром сдуло. В длинном коридоре остался один Се Акатль. Его сердце сжалось от боли, когда он осмотрелся получше. Больше всего на свете ему хотелось забрать из этого ужасного места Шери и найти для нее другой дом, который не осквернял бы своими стенами ее чистый взор.

Он подошёл к ее двери и постучал. Никто не отозвался, и тогда Се Акатль заметил, что дверь не заперта. Толкнув ее, он очутился на пороге самого обшарпанного и бедного помещения, которое он когда-либо видел или мог себе вообразить.

Бетонный пол был весь в каких-то ямах, со стен свисали обрывки выцветших журналов, но и они не могли прикрыть всю скабрёзность барака. Маленькое окно было наполовину выбито и заколочено, а вторая его половина хоть и имела стекло, но оно всё покрылось копотью и трещинами. И это было благом, так как напротив окна, всего-то в метрах десяти, виднелся точно такой же барак с идентичными этому страшными окнами.

В углу крохотной комнатки стояли металлический стол, стул и нечто совершенно, на первый взгляд, бесполезное: между железными прутьями на честном слове держалась старая выгнутая металлическая сетка. Се Акатль сделал вывод, что это, должно быть, некое подобие ложа для отдыха, так как на сетке покоились свёрнутые в рулон покрывала. И посреди всего этого безобразия стояла Шери.

Ее похудевшая фигурка, измождённый и уставший вид; погрубевшая кожа обветренных рук и лица; заметно потускневшие волосы и отчаявшийся потухший взгляд – всё это так подействовало на Се Акатля, что войдя в комнату, он горько заплакал.