Сгореть в огне

– Ментор, – прошептал Райер, незаметно оттирая щеку. – Он может вернуться в любой момент. Он говорил о помощи…

– Я бы не надеялся, – Джун обнял брата, что делал нечасто, положил подбородок ему на плечо и они оба замерли, глядя на вьюгу за окном, которая бушевала со страшной силой, пригибая к земле деревья. Казалось невероятным, что обледеневшая природа когда-нибудь оттает и промерзшая земля сможет вырастить зеленую траву. Что лицо будет овевать легкий теплый ветерок, а не колючий снег, забивающий наглухо глаза, рот и нос. И что он сможет увидеть оттепель еще раз. – Единственное, чего я хочу – чтобы не попался ты. Обещай.

Это было сложно сделать, его уже смогли отыскать. И нет уверенности, что то же самое не сделает гвардия.

– Обещаю, – твердо ответил Райер. Скосил глаза на Джуна. – О чем думаешь, когда вот так смотришь в окно? У тебя такой задумчивый взгляд.

Ожидал, что брат скажет о девушке, спящей в соседней комнате, но тот удивил его:

– Об Играх.

Джун часто вспоминал клановые походы. Безумный сплав монстров и людей, адреналин и сладкая дрожь азарта, от которой содрогается все тело, и которая разгоняет пульс до скорости света. Но при этом ему хорошо, он может смеяться, он может драться, вести за собой клан. Быть их стеной и щитом в потоках огня и среди молний, когда все вокруг слепнут от яркого света. И раскаленная вода окатывает шипящими брызгами сотрясающийся остров посреди разъяренной неукротимой стихии. Когда под яростный рев толпы древние чудовища рассыпаются в прах, оставляя после себя горы золота победителям. И вдали возвышаются вечные шпили Шалроссы, равнодушно взирающие на бесконечную битву.

Лицо смягчилось, он похлопал Райера по другому плечу, потом поднял голову.

– Давай прогуляем школу, как ты и хотел. Ты ляжешь спать, а я провожу Сайю и узнаю, что там с Тауртимс. Потом прокачусь в Пятый центр.

Сайя метнулась в кровать и закрыла глаза, стараясь дышать ровно. Она не совсем поняла, что услышала только что, стоя под дверью, но складывалось впечатление, что Джун и Райер готовятся к беде, которая обязательно случится. И что у Джуна серьезные проблемы, с которыми может помочь ментор, но для этого он должен вернуться. И что сам Джун должен сделать?

Когда дверь открылась, Сайя, поняв, что не сможет притворяться спящей, потянулась и сонно заморгала. Боясь, что он приглядится и заметит панику в ее глазах, повернулась чуть боком.

– Проснулась? – тихо спросил Джун. – Пора вставать, я провожу тебя в твой корпус.

– Сейчас?

– Мне нужно уехать. Да, сейчас.

* * *

Джун взял машину из штаба. Скрываться может кто угодно, только не он, поэтому и не стал придумывать сложных планов, как незаметно попасть в Пятый центр. Незаметно получится только в том случае, если кому-то в лаборатории лень будет глянуть на его точку на карте.

Свои таблетки в ящике стола он не обнаружил, даже нашел в себе силы посмеяться над уловками брата. По дороге купил еще несколько упаковок. Ни один раз проверил, что сложил их в карман своей куртки, а не оставил на сиденье машины. Не доверял сам себе. И чем дальше отъезжал от Третьего центра, тем сильнее его охватывало желание получить эти таблетки внутрь. Пока тяга не стала настолько невыносимой, что вытеснила все мысли из головы. Джун в очередной раз сглотнул полный рот слюны и съехал на обочину. Заглушил двигатель, крепко обхватил руль дрожащими пальцами, чтобы они не полезли в карман. То, что там лежало, манило так сильно, что испытывал вполне реальную физическую боль, сопротивляясь. Думал, что выпьет перед разговором с Тиеном Чарушем, но таблетки оказались сильнее его намерений.

Джун ощущал тяжелые удары сердца и прекрасно понимал, с чем связан вспотевший лоб. Видел коварную красную нить, вяжущую его сознание с упаковками в кармане. И насильно удерживал руки на руле, чтобы они были у него на виду и не пытались жить своей жизнью. Крепко сжал губы, опасаясь, что в рот обманом пролезет какая-нибудь таблетка без его ведома.

Вздрогнул от стука, поднял пустые глаза, вглядываясь в того, кто вглядывался в него по другую сторону поднятого стекла. Вира, закутанная с ног до головы так, что виднелись одни встревоженные глаза. Она что-то говорила, быстро жестикулируя, но Джун ничего не слышал, продолжая смотреть на нее как на окружающий пейзаж. Она показала опустить стекло. Он не сделал ни единого движения. Женщина дернула дверь и в салон ворвался снег и громкий голос.

– С вами все в порядке? Виар?? Вы слышите меня? Понимаете, что говорю? Вам плохо?

«Что она хочет от меня?» – отрешенно подумал Джун. Кивнул, что слышит. Незнакомка нагнулась еще ниже.

– Ваша машина стоит здесь четыре часа… Виар, с вами точно все в порядке? Может, я могу вас подвезти?

Четыре часа? Джун ошеломленно заморгал, когда до него дошло. Попытался пошевелить руками, но теперь уже руль крепко удерживал их. Пальцы примерзли. И малейшее движение отзывалось режущей болью, на оплетке руля оставались примерзшие куски его собственной кожи, кончики пальцев моментально окрасились кровью.

– Не дергайтесь! – вскричала вира. Захлопнула дверь с одной стороны и забралась в салон со стороны пассажира. – Вы что, уснули?

Она включила обогрев и стекла моментально запотели изнутри. Джун сжал зубы, когда его обдало теплой волной, лицо сразу покраснело и защипало. Следом разморозился нос, в горле запершило. Он закашлялся, пригнувшись к рукаву. Вира прижала руку к его шее, видневшейся между воротником и банданой, обжигая теплом руки, и Джун дернулся в попытке избежать прикосновения.

– Да вы ледяной! Как труп, простите за сравнение! – она сдвинула брови, размышляя, потом оглянулась назад. – Сидите так и не дергайте руками, хорошо? Пусть они сначала согреются. Я принесу вам теплой воды попить.

Джун чуть не положил голову на руль, но остановился, с опаской глядя на примерзшие руки. Еще не хватало прилипнуть туда же головой. Пальцы начало нещадно жечь. Как же его угораздило застыть в машине на четыре часа и не понять этого? Стало интересно, он съел все же таблетки или нет? Не помнил. Может, не справился с собой, наглотался и отключился? Это было самое логичное объяснение ситуации, в которой он оказался.

Внутрь снова залезла вира, обнаружившая его. С термосом. Налила в крышку воды и поднесла к губам Джуна.

– Пейте, – велела она, чуть прижимая край. Джун выпил. И чуть не застонал от тепла, разлившегося по телу. Глотнул еще. Женщина осмотрела руки. – Пробуйте понемногу поднимать пальцы.

Спасать кожу не было смысла, она вся осталась на оплетке. Концевые фаланги пальцев и часть ладоней зияли открытыми ранами. Джун потряс руками, унимая острое жжение. Подозревал, что это только начало, основная боль придет чуть позже, когда он согреется полностью. В голову пришла нелепая мысль, что теперь у него нет отпечатков пальцев, от которой он чуть не расхохотался. Сдержался, иначе незнакомка решит, что он точно тронулся умом.

Вира опять успела сбегать к своей машине и возвратилась с потрепанным коричневым саквояжем.

– Я медик, – выдохнула она в ответ на вопросительно поднятые брови Джуна. И тут ему стало не до смеха. Сжал руки, отчего аж дыхание перехватило и на глаза навернулись слезы.

– Благодарю за помощь. Я доберусь до ближайшего квартала и обращусь в медцентр.

– Дайте сюда! – повысила голос вира и дернула одну его руку на себя. – Как вы собрались туда добираться? Хотите без рук остаться?

– Послушайте… – начал Джун, придав себе грозный вид. На что вира не обратила внимания. Расстегнула саквояж одной рукой, достала бутылочки.

– Я промою и наложу стерильную повязку. И все, – заметила подозрительный взгляд мужчины, но продолжила откручивать крышки. – Это антисептик. Обычный, которым обрабатывают раны. Потом наложу мазь и повязку. Но советую вызвать помощь с машиной. Могу подвезти?

– Мне нужно в Пятый центр, – сдался Джун. Он, конечно, может вести машину, но это будет несколько часов мучений. Если еще и заражение подхватит, это будет венец его тупости.

– Нам к тому же по пути, – сказала женщина. – Вытяните вперед руки, над ковриком. Будет больно.

Джун стоически вытерпел все процедуры, потом перебрался в машину виры и устроился на месте пассажира, разглядывая плотно замотанные кисти.

– Я оставлю вам мазь, – женщина протянула Джуну баночку с дурно пахнущим снадобьем, от вони которого его уже начало подташнивать. Понимающе усмехнулась при виде позеленевшего лица. – В составе сок фаринги. Запах не очень, зато не будет воспаления. Есть хотите? У меня несколько бутербродов осталось.

Джун поспешно замотал головой. Опустил мазь в карман, пальцы нащупали упаковки. Три, сколько и было изначально. Разобраться, целые они или нет, через повязки не смог, поэтому вытащил их наружу. И облегченно выдохнул – целые и запечатанные. Он не тронул их. Быстро сунул обратно в карман.

Вира искоса посмотрела на лекарства, которые ее спутник затолкал в куртку, но ничего не сказала. Вместо этого завела двигатель и выехала на дорогу.

– Ехать около часа. Можете поспать, если хотите, – она одной рукой размотала шарф с головы и шеи и закинула его на заднее сиденье. – Я Рихана.

Джун внимательнее посмотрел на свою спасительницу, и сразу же на ум пришел цветок. Крошечный, хрупкий. Небесно-голубой. Именно такое тонкое лицо и такого цвета глаза были у виры.

– Незабудка, – машинально озвучил он. Вира усмехнулась.

– Я коренная тельальхарка, – сказала она. – Светлые волосы и светлые глаза – наша визитная карточка. Свое имя не скажете?

– Рон, – назвал Джун первое имя, всплывшее в памяти. Может, на вид она и незабудка, но характер достался от кактуса. – Спасибо, что отлепили меня от машины.

– Вы же гвардеец? – спросила она. Трудно было не заметить кричащие номера его автомобиля с эмблемой штаба Третьего центра. – Только не говорите, что угнали машину.

– Не буду, – Джун отвернулся к окну, вызвав очередную усмешку Риханы.

– Все одинаково невоспитанные и неблагодарные, – пробормотала она и надавила на газ.

Как и сказала, границу Пятого центра автомобиль пересек примерно через час. Джуна сильно клонило в сон, но он упорно держал глаза открытыми всю дорогу, чтобы не уснуть в компании незнакомого человека. В итоге укачало так жестко, что как только Рихана остановила машину на светофоре, он открыл дверь и вывалился на проезжую часть, жадно глотая морозный воздух.

– Я дойду… пешком. Спасибо.

Вира не успела открыть рот, как Джун захлопнул дверь и в сопровождении возмущенных сигналов бегом перебежал дорогу. Добравшись до тротуара, согнулся пополам, сотрясаемый жесткими сухими спазмами. Обхватил живот и стоял так, пока не улеглась буря в желудке. Редкие прохожие косились на него, но обходили стороной, не горя желанием возиться с больным. Или пьяным. Наверное, он производил не очень хорошее впечатление, судя по косым взглядам.

«Разваливаюсь на глазах».

С каким-то злорадством подумал, что если бы на нем сейчас была сине-черная форма, вокруг уже собралась бы толпа желающих помочь. Передрались бы за подобную честь.

Выпрямился, застегнул куртку и сунул руки в карманы. Снова дотронулся до упаковок и вновь в голову полезли дурные мысли. В следующую секунду выкинул таблетки в мусорный бачок, стоявший рядом. И едва удержался, чтобы не полезть их доставать. Представил, что рядом стоит Сайя, прикусил нижнюю губу и быстрым шагом пошел прочь от урны.

В штабе царил полнейший беспорядок. Посетители толпились перед входом, пытаясь согреться и возмущенно переговариваясь. На первом этаже, куда Джуна пропустили только после проверки личности, разрывались телефоны, бегали секретари из кабинета в кабинет со стопками бумаг.

– К инспектору Чарушу, – сообщил Джун охране.

– Не вовремя, – хмуро ответил охранник. – У него проблемы.

– Доложите обо мне. Психоделик Джун Хоён, – ровно произнес Джун. У него тоже проблемы, и ему нужно увидеть инспектора. Второй раз ехать не хотелось.

Охранник моментально вытянулся.

– Да, виар Хоён!

После короткого звонка Джуна проводили к лифту.

Тиена Джун нашел в серверной. И на нем лица не было, он нависал над плечом техника и угрюмо изучал экраны, дергая себя за уже порядком покрасневшее ухо.

– И куда оно все делось?

– Все данные удалены, инспектор. Сегодня утром, – так же угрюмо ответил техник. – Не осталось ничего.

– Чертовы машины! – прошипел Чаруш и треснул кулаком по столу так, что техник вжал голову в плечи. – Ничего сохранить не могут. Сколько раз говорил: бумага и перо – самое надежное изобретение человечества. Так нет же, систематизируй им все… оцифруй… Проклятье! Можно найти хотя бы того, кто постарался?

– Судя по всему… – работник запнулся, нерешительно глянул на Чаруша. – По тому, что он оставил… Виар, он не из нашей страны.

– Не несите чушь! – закричал Тиен, опасно багровея. На шее инспектора вздулись вены и Джун прищурился, начиная подмечать знакомые симптомы. – Зачем кому-то там неизвестно где… два подростка, которые сбежали из дома?

Джун широким шагом пересек помещение и остановился за спиной Чаруша.

– Советую вам успокоиться, – тихо произнес ему на ухо. – Сейчас же.

Техник трясся, отчего мышка в его руке выстукивала дробь по поверхности стола. Еще один специалист, которого Джун сразу не заметил, прятался в глубине серверной, слышалось лишь его прерывистое дыхание и клацанье по клавиатуре. Тиен обернулся и окатил посетителя волной ярости.

– Инспектор Хоён! Какого черта вам нужно именно сейчас??

– Льда не хотите? – процедил Джун. Схватил Тиена за локоть, поморщился от боли в пальцах. – Идите за мной, пусть люди работают.

Чаруш грубо вырвал руку, тяжело дыша. Встретился с напряженным взглядом Джуна. Прижал ладони к щекам, потом ко лбу.

– Выйдем, – повторил Джун.

К его облегчению, Чаруш не стал спорить и все же пошел с ним. За дверью с силой выдохнул, привалился спиной к металлической стене и утопил лицо в руках.

– Кто-то влез на наш сервер, – голос резко разнесся по пустому коридору. – Удалил все данные о пропаже двух мальчишек. Все до крошки вымел, вымыл полы за собой и продезинфицировал. Черт возьми!

Джун понимал, что это означает для инспектора. Головная боль и повторный сбор – лишь малая часть предстоящего. Тиена Чаруша протянут по всем коврам всех начальников, пока не сотрут в кровь ему колени. И он вынужден будет оправдываться чуть ли не до конца жизни. А еще это крест на его карьере, выше второго ранга ему не дадут подняться. Так и будет заниматься сплошными допросами как вспомогательный работник для психоделиков более высокого ранга.

– Мне жаль, – наверное, все же он невовремя. Джун подумал о том, что поможет Тиену остыть и потом уйдет, не станет навешивать на него еще и свои проблемы. – У вас есть лед?

Тиен собрался с духом, кивнул.

– Я храню в кабинете. Немного, чтобы не вызывать подозрений, – глухо проговорил он.

– Самое время его сейчас использовать. Идемте.

В кабинете Джун усадил Тиена в кресло и приказал не двигаться. Из небольшого холодильника достал форму, высыпал оттуда лед в платок и приложил ко лбу инспектора, который прикрыл глаза.

– Хорошо бы сейчас холодный душ помог, – заметил он.

– Знаю.

– Вам нужно вести себя осмотрительней, – Джун не сомневался, что в голове Тиена сейчас полная каша. Прижал свое ухо к его шее, считая удары сердца, так как пальцы пульсировали своей собственной болью. И ощутил неимоверную скорбь по еще одной загубленной жизни, которая пытается теплиться, но вскоре оборвется. – Как только ваши показатели превысят норму – вы окажетесь в лаборатории. Не допускайте этого.

– Я стараюсь, – прошептал Тиен. – Ваш ментор – он… не давал о себе знать?

– Нет. Мне жаль, – Джун понял, что Карсо не встречалась с Чарушем. И нет смысла что-либо спрашивать у него. Он зря приехал и только расстроился.

– Что у вас с руками? – Чаруш приоткрыл один глаз.

– Примерз к рулю.

Брови Тиена недоуменно поползли вверх.

– Я попрошу, чтобы вас подвезли.

– Было бы неплохо, – Джун приметил небольшой вентилятор на полке. – Подержите-ка лед. И раздевайтесь. Перчатки силиконовые у вас есть?

Защитив свои повязки от воды, а потом намочив Тиена с головы до ног, Джун направил на него поток холодного воздуха. Держал вентилятор до тех пор, пока кожа инспектора не покрылась мурашками холода и он не начал дрожать.

– Вы тоже так делаете? – зубы инспектора отбивали дробь.

– Можете одеваться, – Джун убрал вентилятор обратно, залил форму для льда водой и сунул ее в камеру замораживаться. – И так бывало. И в снегу, и в ванне. Под краном, в фонтане. Я довольно вспыльчив, и мой напарник постоянно страдает из-за этого, вымачивая меня где придется.

Тиен невольно улыбнулся, одеваясь.

– Зачем вы приехали?

– Посмотреть, как вы тут поживаете, – не моргнув глазом соврал Джун. – Визит вежливости, было свободное время. Жаль, что с вами такое произошло. Если потребуется моя помощь – обращайтесь.

* * *

– За целый день ты отписался один раз. Всего лишь один раз! Что все хорошо! И приперся обратно на чужой машине без рук?? – Райер стоял посреди комнаты, уперев кулаки в бока, и отчитывал его совсем как ментор Инэр. Джун подавил желание согнуть спину и вымаливать прощение.

– Так вышло, – пробормотал он, пряча ладони за спину. Райер зарычал.

– Показывай!

Джун медленно вытянул вперед руки, виновато опустив глаза. Опять он принес проблему в дом.

Повязки были все в крови, частично присохли. Райер повертел кисти в стороны, пошел за теплой водой.

– Рассказывай, – добавил в миску сок фаринги, отчего Джуна опять замутило, и начал разматывать руки, смачивая присохшие места.

– Уснул, – Джун задержал дыхание. Райер поднял на него глаза. – В машине.

– И как ты умудрился? – сухо поинтересовался Райер. Не считая частично отсутствующей кожи на руках, Джун был целым. И мандраж, который с ним случился при виде брата, начал потихоньку сменяться злостью. Голова уже просто гудела. – Машину разбил?

– Нет, – покачал головой Джун. – Я съехал на обочину. Машина целая, ее, наверное, уже забрали. Руки просто примерзли к рулю.

Райер хмурился все время, пока поливал раны антисептиком. Джун все это время кусал губу, пока не получил предупреждение, что с его ртом сейчас будет проведена та же процедура, что и с руками. После этого слизнул сукровицу и принялся грызть щеку изнутри.

– В кармане куртки мазь, – вспомнил. – Рай, достань.

– Что ты пил, чтобы вот так приклеиться? – наконец спросил Райер, не глядя на Джуна. – Сколько??

– Ничего не пил, – пробурчал Джун. – Только чашку кофе с утра с тобой. И все, клянусь.

Райер недоверчиво уставился на него.

– Ни одной таблетки??

– Ты их все забрал, – огрызнулся Джун. О том, что он купил другие, говорить не стал. Все равно он их выбросил, так что можно считать, что их и не было.

Лицо Райера посветлело, он даже потрепал брата по макушке, потом быстро сдернул мокрую бандану с головы.

– Сохни.

И пошел к куртке, чтобы достать мазь. Заодно проверил все карманы, но никаких других лекарств не нашел. Повертел в руках баночку.

– А это где взял? Насколько я знаю, в медцентрах такую штуку и не найти.

– Рихана, – Джун усмехнулся, взмахнул руками, тут же с шипением замер. – Она меня разбудила, полечила и доставила в Пятый центр. Сказала, что медик. Рай, мажь быстрее и замотай уже. Больно.

– Видел Чаруша? – осторожно спросил Райер, накладывая слой мази на свободные от кожи участки. Джун вздохнул.

– У него полная задница. Кто-то так хорошо его подставил, что он теперь в жизни не выберется оттуда, – глянул на склоненную голову Райера, занятого мазью, и вытянул шею в сторону, чтобы хоть немного уменьшилась вонь. – Дело он вел о двух парнишках. То ли они сбежали, то ли им помогли. И все материалы кто-то стер.

– Печально, – отозвался Райер. Достал чистые повязки. – И что, нашли, кто постарался? И зачем?

– Спецы их говорят, что кто-то издалека, не из страны. Только смысла в этом я не вижу. – Джун пожал плечами, показывая, что это полная чушь. – Думаю, влез кто-то вроде тебя. И напутал так, что вряд ли разберут.

Райер проглотил комок в горле, закрепил края ткани и взялся за вторую руку.

– Что теперь он будет делать?

– Служить мальчиком для битья, – Джун нахмурился: участь психоделика не давала ему покоя. Но, как и в случае с самим собой, поделать он ничего не мог. Только сожалеть, что, в принципе, было бессмысленным занятием. – Он немного перенервничал, я помог ему остыть. Он спросил о нашем менторе. Я так понимаю, что Инэр своим побегом вселил надежду в каждую собаку от Первого до Пятого центров. О Карсо Тиен ничего не знает. Очень надеюсь, что она ушла сама.

Райер закрепил повязку на второй руке, после чего начал собирать грязные бинты. Сходил в ванную вылить воду, там же оставил мазь. Убеждал себя, что его должен волновать только Джун. И нолин, который он получит. Но на душе было скверно, очень скверно. Чаруш показался ему неплохим человеком, а он за ночь уничтожил его. И это безумно тяготило.

– Джун, – позвал он. Брат поднял голову. – Как поступишь, если я сделаю нечто такое, что ты не сможешь простить? Или хотя бы принять?

– Я убью свою совесть, – просто сказал Джун. И Райеру от этих слов стало еще хуже. – Мы столько уже с тобой наворотили, что нас самих впору судить. Так что выкинь все из головы. Одно помни – ты обещал не попадаться.

– Проверку игры еще не закончили, – лучше сменить тему, пока он не выложил Джуну правду о сервере и Тиене Чаруше. Райер встал в двери ванной, оперся руками по обе стороны рамы.

– Знаю.

– Ректор пригласил к себе на сайхву. Как насчет еще одной ночевки у него?

Джун убрал за уши волосы и мягко улыбнулся. Эта идея ему понравилась.

* * *

– Все готовы? – в который раз спросил Рейф и Сайе захотелось его треснуть. – Точно? Ничего не забыли?

– Точно, босс! – воскликнула Мину. – Проверили уже раз десять!

– Плащи?

– Готовы, – вздохнула Тоири, указывая на стопку простыней.

– Стихи? – палец Рейфа пополз вниз по списку. Сайя потрясла листочками над собой. Парень поставил галочку. – Где приз?

– Здесь. – Асай поставил на стол деревянную шкатулку и низко раскланялся, изображая герольда, возвещающего о прибытии короля. – Расписка самого Таймина Крида! Редкая и чертовски драгоценная вещица! Кстати, – прервал свою речь и нашел Сайю в окружающей толпе. – Как ты ее получила?

– Просто попросила, – немного язвительно ответила Сайя. – Иногда это срабатывает.

– Ладно, неважно, как – главное, она у нас, – прервал их Рейф. Спустился еще на один пункт вниз в своем блокноте. – Тирик, ты готов петь?

– Горло побаливает…

Все головы повернулись в сторону Тирика Кайна, который попятился назад.

– Да-да, у тебя всегда найдется куча оправданий, – Рейф поставил галочку напротив его имени. – Отмечаю – готов. Так, – обвел взглядом одноклассников. – У нас важная миссия – провести Снежный бал на отлично. Все развлечения – на нашей команде. Так что не плошаем, все поняли?

– Когда он стал таким командиром? – прошептала Тоири Сайе. Вечно лохматый неуклюжий Рейф Таймир как-то неуловимо изменился за время подготовки к балу. Перетянул на себя роль ведущего организатора, начал гонять всех и каждого, и даже что-то требовать. – Спорим, он завтра пострижет волосы?

Сайя украдкой поискала Джуна, который последние дни не показывался в школе, как и Райер. Не отвечал на звонки, и, если верить охраннику, не появлялся в корпусе. Ректор отмалчивался по этому поводу. Тиса Верена ходила злая и всем недовольная.

Тоири толкнула ее в бок.

– Да, да, – невпопад ответила Сайя. – Извини, голова болит. Схожу к медикам.

Вместо амбулатории пришла в кабинет ректора.

– Можно? – заглянула внутрь. Ректор стоял у окна и смотрел на улицу.

– Заходите.

В кабинете витал странный запах, смесь ацетона, лимона и спирта. Окно было приоткрыто. И сам Таймин не столько разглядывал дорожки, сколько втягивал в себя свежий воздух.

Он пил, догадалась Сайя, подойдя ближе. И много, судя по запаху. И чувствовал себя совсем нехорошо, вцепился в подоконник так, будто пытался удержать себя вертикально.

– Хотела узнать, почему Джун и Райер не ходят на пары, – сказала она. – Завтра бал, они придут?

– Не знаю.

– Вам плохо? – Сайя подошла еще ближе. – Может, принести воды?

– У меня есть вода. Если это все, можете идти, – Таймин так и стоял к ней спиной. Слышал, что она топчется позади, знал, что хочет спросить. И молил ее, чтобы не открывала рот, а просто вышла за дверь. Не хотел говорить о двух парнях, слишком измотанным ощущал себя.

Последние дни он напивался каждый день. Джун и Райер перебрались в его квартиру и обитали там. Никуда не выходили. Как только они получили протоколы обыска Тауртимс и результаты проверки самой игры, которые подтвердили существование бага, которым пользовались определенные персонажи, горы переписок, в которых эти самые персонажи занимались шантажом и угрозами, Джун подал запрос на снятие блока с гвардейца Тисы Верены, предоставив все материалы, собранные при расследовании. И теперь они ожидали решения комиссии.

На Райера было жалко смотреть, он ни на шаг не отходил от Джуна, старался провести с ним как можно больше времени. Когда Джун засыпал, садился у кровати и смотрел на него, стараясь запомнить каждую черточку. В такие моменты Таймину хотелось скулить от беспомощности. Но только тихо лежал, чтобы не мешать. Прощаться.

Они прощались с Джуном, и каждый из них троих это понимал. Хоть Райер и носил круглосуточно с собой небольшой шприц, который мог быстро помочь при жаре, но он и сам не слишком верил, что сможет вколоть его брату в толпе гвардейцев незаметно.

Джун же находился в состоянии оцепенения. Будто замерз. Не реагировал практически ни на что, кроме работы. Если в первый день он возмущался и притворно громко стонал, когда Райер перевязывал его руки, то сейчас просто смотрел в сторону без малейшей эмоции на лице, словно не ощущал даже боли. Не интересовался рассказами о школе, о подготовке к балу. Только проверял статус своего запроса и возвращался к сайхве, чтобы цедить ее маленькими глоточками и пялиться в стену. Таймин знал, что это результат действия маленьких капсул, которые Райер иногда растворял в алкоголе для Джуна.

– Сайя, прошу вас, – мир перед глазами упорно расплывался. – Идите в класс. И закройте за собой дверь.

* * *

Делец его не обманул. Ровно через два дня после встречи в борделе у двери ректора появилась небольшая картонная коробочка, в которой лежало пять наполненных шприцов. И больше ничего.

Райер не увидел и того, кто постучал в дверь – посыльный растворился в ночи, оставив посылку на пороге.

С того самого времени один шприц был при нем. Всегда и везде. Они не могли знать, когда их вызовут для допроса, это могло случиться и днем, и ночью – по решению комиссии. Как только будет вынесено положительное решение – комиссия снимет блок. И Джун должен сразу допросить подозреваемую, чтобы исключить любое постороннее вмешательство. Такова была процедура, прописанная в инструкции. И ее должны соблюдать.

Райер долго не мог решиться на то, чтобы дать Джуну наркотик. Достать его в обмен на свои услуги на одном из сайтов не составило труда, но вот чтобы напоить им брата – для этого потребовалось сломать себя. Джун понял сразу. После первой же выпитой капсулы он поблагодарил Райера слабой улыбкой. После чего понемногу начал уходить в себя. И через несколько дней стал напоминать зомби.

«Зато ему не больно», – тихо проговорил Таймин, когда Джун спал, а Райер съежился в углу комнаты.

Вот тогда Райер разрыдался. В голос, закрыв лицо руками, он выл как зверь, не решаясь смотреть на кровать. Умолял брата о прощении, проклинал гвардию и отца, ментора, который исчез и бросил их, анатомиков и всех, кого только смог вспомнить. Таймин держал его, а Джун ничего не слышал, паря в своем наркотическом дурмане.

Наутро делали вид, что ничего не произошло. Если Джун и заметил, что у Райера и Таймина чересчур опухшие глаза, то ничего не сказал. А может, не заметил. Открыл лэптоп, посмотрел, захлопнул крышку. Сделал глоток сайхвы, вернул голову на подушку и закрыл глаза.

Когда вернулся Таймин, он все еще не встал.

– Сколько он так лежит?

– Весь день.

– Сайя опять приходила, – Таймин кинул пальто в шкаф и закрыл дверцу слишком громко. Поморщился. – Она каждый день приходит. Спрашивала о вас. Завтра бал.

– Не думаю, что Джун в состоянии веселиться, – сдавленно проговорил Райер.

– Ты звонил отцу?

– Нет, – процедил Райер. – И не собираюсь. Какого черта, ректор? Что ты прицепился с ним?

– Он вам не чужой, – резко возразил Таймин. – Судя по твоим рассказам, он любит вас…

– Любил, – оборвал его Райер, пнув свои ботинки, отлетевшие в дверь с глухим стуком. Едва сдержался, чтобы не врезать вместо этого Таймину. – Так любил, что отправил любимого сына на убой! Так что лучше заткнись. Стоит мне позвонить главе чертовой гвардии, как через несколько минут за ним, – кивок в сторону комнаты, – приедет машина.

– Он ел? – если Таймин и был уязвлен тоном Райера, то не показал этого.

Райер сразу потерял весь свой запал. Сгорбился, отрицательно покачал головой. Настала очередь Таймина злиться.

– Он умрет с голоду быстрее, чем дождется решения комиссии.

Прошел на кухню, достал бульон из холодильника. Накрошил туда зелени, добавил мясо и рис. Перемолол все блендером и разогрел. С тарелкой в одной руке и ложкой в другой направился к Джуну.

– Надо поесть, – сказал, садясь на кровать. – Джун, слышишь меня? Ты должен есть.

– Не хочу, – чуть хмурясь, произнес Джун.

– Я накормлю тебя силой, – Таймин готов был уже и на это. – Райер будет тебя держать, а я буду запихивать в тебя суп. Или сам, или так. Выбирай.

Джун долго думал. Долго смотрел на тарелку, потом – на Таймина.

– Хорошо. Поставь. Я поем.

– Сейчас, – возразил Райер. – Ешь.

Джун перевел взгляд на свои забинтованные руки. Потом – на Райера.

– Уменьши дозу. Я плохо соображаю.

Таймин ошарашено переглянулся с Райером. Джун протянул руку за ложкой.

Вкрай заторможенно набирал суп и медленно нес его ко рту, так же бесконечно долго жевал и глотал. Райер понял, что он прав – количество отравы, которой он его поил, можно было смело половинить.

Джун осилил только четверть супа в тарелке. После чего вернул голову на подушку.

– Сегодня мне ничего не давай, – сказал он и моментально уснул.

Тягостное молчание повисло в комнате, пока двое слушали тяжелое дыхание третьего, потом Таймин встал, растерянно заглянул в почти полную тарелку.

– Как?

– Не знаю, – Райер прилег рядом с братом. Как одурманенный человек может понимать, сколько ему нужно для того, чтобы поддерживать себя в рабочем состоянии – даже не догадывался. – Ваши головы – загадка природы. Поэтому они так и ценятся. Высоко, выше чем магистры, все вместе взятые. – Убрал волосы с лица Джуна, пропустил их сквозь пальцы. Быстро оборвал страшную мысль о том, чтобы отрезать прядь на память. – Потому что их можно заменить, а вас – нет.