Я прежде не слышала в его голосе такой злости. Закрыв глаза, я досчитала до 5, и, к моему огромному облегчению, дверь глухо захлопнулась. Переступив с ноги на ногу, я выдернула гирлянду из розетки и вошла в комнату. Оскар закатал рукава и посмотрел на меня.

“Спасибо, что соврала.”

“В чем?”

“Что я здесь живу, если бы я сказал, что из центра..”

“Надеюсь, что не ошиблась,” я подошла ближе.

“С кем ты подрался?”

“Неважно.”

Я ничего не ответила и молча достала из шкафа аптечку, обработав ватку, я встала напротив Оскара. Он стоял у балкона, облокотившись на стекло. Тусклый свет с улицы подсвечивал его густые волосы. Я аккуратно коснулась пальцами его подбородка и повернула голову немного вправо. Уши выглядели еще более заостренными, чем обычно. Он стоял, склонив шею, и разглядывал меня, наблюдая за каждым движением. Я облизала губы и встретилась с его глазами. Он сверлил меня холодным взглядом, в котором, как мне показалось, я одновременно видела нежность. Наконец, я дотронулась до виска ваткой, и он вздрогнул.

“Больно?” Прошептала я.

Я осторожно подула на висок и вытерла бегущую капельку крови. На моем пальце осталось красное пятнышко.

“Не надо, пожалуйста.”

Вырвалось у него, будто, все время до этого момента он играл жуткого циника, а сейчас, совершенно случайно, проступила доброта.

“Погоди, я сейчас заклею.”

“Я сказал, не нужно меня трогать. Отойди!”

Я сделала шаг назад и театрально подняла руки, словно, на меня навели пистолет. Я ждала, что Оскар хочет что-то сказать или извиниться, но ничего не последовало. Тишина меня убивала, я боролась с желанием разбить стулом окно, оставаясь неподвижной. Я чувствовала жар в руках, ногах и по всему телу. Еще чуть-чуть и я бы расплавила пол. Мне хотелось ударить Оскара, но я спокойно закрыла аптечку и настежь распахнула входную дверь. Повеяло холодом и запахом подъезда.

Оскар медленно подошел ко мне. Я стояла, сжавшись, меня нервно трясло. Оскар схватил меня и прижал так, что мне некуда было бежать. Его рука крепко держала мое бедро, прижимая к себе, заставив ногу согнуться в колене. Другой он обхватил меня за шею. Я чувствовала каждым позвонком его худые пальцы. Он осыпал мою шею долгими поцелуями. Его губы были холодные, но мягкие, и от этого я чувствовала тепло, разливающееся внутри меня. Я запрокинула голову назад, тяжело дыша, и уперлась руками ему в грудь.

“Это так не работает, п.. пусти меня, прошу!”

Я попыталась оттолкнуть его от себя, но он с каждым новым поцелуем все сильнее сжимал меня. Наконец, выпутавшись из его рук, я отвернулась, сжав губы. Слезы брызнули из глаз. Я больше не могла их сдерживать, слишком много эмоций накопилось внутри. Услышав мои всхлипы, Оскар остановился. Я обняла себя за живот и медленно опустилась на корточки, дрожа, как тростинка на ветру. Забившись в угол, я откинула голову назад и безразлично уставилась на ярко-красный холодильник.

“Что-о, ты-ы со мной делаешь..?” Шепотом протянула я.

Оскар опустился на одно колено рядом со мной. Он сочувственно смотрел на меня. Внутренние концы бровей были приподняты и сведены к переносице, глаза слегка сужены, а уголки рта опущены. К горлу подступил ком, я не могла выдавить ни слова. Меня морозило и трясло. Оскар попытался обнять меня, но я начала вырываться и кричать. Щеки моментально стали соленые и мокрые. Но, как бы сильно я не била Оскара в грудь, он меня не отпускал.

“Тише,” прижав к себе, он уткнулся носом в мои волосы и тихо прошептал в ухо.

После многочисленных попыток, я сдалась и полностью расслабилась. Мне стало все равно. Оскар закрыл входную дверь и, подняв меня на руки, донес до кровати.

Глава 13

У меня было двоякое отношение к этому празднику. С одной стороны, я обожала отмечать свои дни рождения. Ведь, именно в этот день я ощущала себя счастливой. Только представить, 24 часа… Все звонили, признавались в любви, говорили, как я нужна им, дарили подарки, устраивали сюрпризы. А, с другой стороны, где все эти люди остальные 364 дня в году? Почему никто из них не возьмет и не напишет приятные слова или не скажет, как ему со мной повезло просто так? Они делают это для галочки? Отметиться, что я в каком-то списке их друзей №1536…7839? Возможно, дело было в том, что я очень часто признавалась людям и слишком много уделяла внимания, которого они не заслуживали. Но еще страшнее ожидание поздравления или непоздравления от человека, который когда-то был всем, но это было когда-то.

Нужно было выезжать через час. Родители, вдруг, забыли все свои обиды и решили устроить мне вечеринку-фуршет в загородном доме. Там должны были собраться все их друзья, мои, наши родственники и.. Оскар. Но он не отвечал со вчерашнего вечера. Я волновалась, потому что понятия не имела, где он, что с ним и куда он вчера ушел…

Я сказала родителям, что доберусь сама. Никто не знал про Оскара, это должен был быть сюрприз.

Комната была озарена светом. Солнце отражалось в зеркале, оставляя на стене солнечного зайчика. Я надела мятное платье, белые кеды на толстой подошве и достала косметичку. Вообще, я никогда не красилась, терпеть не могла уходовые процедуры, парикмахерские и макияж. Открутив тушь, я поднесла дрожащую руку и провела по ресницам. Накрашенные, они выглядели пышнее, длиннее и более закрученными. Пшыкнув духами, я закрепила боковые пряди и надела каффы в форме созвездия Кассиопеи. Посмотревшись в зеркало, я сжала кулон. Я раз 10 проверила телефон, Оскар так и не написал. Выпив стакан лимонной воды, я ушла.

Такси остановилось у калитки. У забора была живая изгородь из ровно подстриженных туй, посаженных плотно друг к другу. Солнце понемногу близилось к горизонту, зажигались фонари и гирлянды, хаотично натянутые через весь участок. Я отворила калитку.

“Маргарет!”

“Встречайте главного человека торжества!”

“Какая ты красивая!”

“Ты одна приехала?”

“Тебя все заждались.”

Посыпались восторженные возгласы со всех сторон. Я была уверена, что покраснела от такого количества внимания. Всех поблагодарив, я подошла к родителям. На маме было кружевное платье и черные лаковые шпильки, папа был в голубой рубашке и брюках. Я давно не видела их такими нарядными. Почти всю жизнь они носили медицинские халаты. Я и забыла, какая они красивая пара. Откуда-то сзади неожиданно появился Итан. Он поцеловал меня в щеку и со всей силы обнял. Я безумно любила своего брата. Когда я была маленькой, он был для меня главным мужчиной. Все его комплименты значили для меня больше, чем комплименты, даже, от тех парней, которые мне нравились. Просто, я знала, что Итан говорил это искренне и, на самом деле, восхищался мной.

Я тайком взяла коктейль и незаметно оставила всех. Поднявшись на верхний этаж, я вышла на террасу на крыше. Всегда сбегала сюда, когда хотела побыть одна. Тут было прохладнее и тише. Вид был прекрасный. Внизу играла красивая музыка, собралось достаточное количество человек, чтобы мой день рождения стал похож на чью-то помолвку. Я расправила пышную юбку и свесила ноги. Я наблюдала за тем, как мама с папой приветствовали вновь прибывших гостей, улыбались и принимали поздравления. Итан постоянно крутился вокруг какой-то девушки с короткими светлыми волосами. В один момент мне стало одиноко. Я понимала, что здесь нет Дэна, Фиби (моей бывшей соседки, когда я жила в этом доме), здесь нет Саммер. Это был не мой день рождения. Все, собравшиеся внизу люди, были чужими гостями. Я чувствовала себя девушкой, которая попала на свадьбу к бывшему жениху, бросившему ее у алтаря и решившему жениться на другой. Все было чужое. Мне хотелось устроить ночевку с фильмами, вкусной едой и уютными разговорами, как я делала всю свою жизнь. Но я была одна.

Сделав глоток коктейля, я притянула ноги к груди и обхватила их руками. Кожа покрылась мурашками. Я водила пальцем по коленке, рисуя различные узоры. Меня не покидала мысль, что жизнь проходит мимо меня. Вот мне 18. Это должен был быть масштабный праздник с фейерверками, да, он такой. Но я на нем чужая. Чем старше я становилась, тем больше убеждалась в том, как хорошо быть в своем обществе. Люди всегда будут врать, предавать, делать тебе больно. Как бы искренне они не клялись в любви и верности, они уйдут. В любом случае, когда-нибудь, ты останешься один, будешь стоять на краю пропасти с желанием спрыгнуть только потому, что весь мир оказался злым и жестоким. Но если ты поймешь это раньше, то необходимость прыгать пропадет. Нужно научиться разочаровываться, принимать это, никогда ни к кому не привязываться и знать, что у тебя есть ты сама. “Если тебе понадобится рука помощи, знай – она у тебя есть – твоя собственная. Когда ты станешь старше, ты поймешь, что у тебя две руки: одна, чтобы помогать себе, другая, чтобы помогать другим”³. И я этому давно научилась.

Я услышала шум колес. У ворот стояло желтое такси. Прищурившись, я разглядела стройного парня, засунувшего руки в карманы. Он неуверенно зашел и огляделся. На нем были подвернутые песочные брюки, открывающие щиколотку, и такого же цвета пиджак; белая рубашка, расстегнутая до груди и белые кеды. Рукава рубашки и пиджака были закатаны до локтей. Пепельно-русые волосы торчали вверх. На правой руке были надеты крупные часы. Мое сердце забилось в два раза быстрее. Я не моргала. Это был он. Оскар повернулся вокруг себя на пятках и заметил меня на крыше. Мы смотрели друг на друга, не подавая никаких знаков.

Он оделся ради меня..?

Мне казалось, что, даже, с такого расстояния, я четко видела выражение его лица. Мы общались взглядами. Недолго постояв, Оскар скрылся под крышей. Через несколько минут я почувствовала шаги за своей спиной. Оскар медленно приблизился ко мне и сел рядом.

“С днем рождения,”– тихо произнес Оскар.

Я повернулась к нему, и он с одного взгляда понял мой вопрос.

“Я не могу тебе сказать. Это сложно.”

“Я тебе звонила, писала…”

“У меня еще есть шанс?” Он коснулся меня холодной рукой.

“Ты не можешь постоянно отталкивать меня, а затем целовать, будто, заглаживая вину. Если это простой способ, как меня заткнуть, то.. ты глубоко ошибаешься.”

“Мне есть, что тебе рассказать, но сейчас я не могу этого сделать.”

“Оскар, ты сводишь меня с ума..!” Я растерянно посмотрела на него.

Он наклонился ко мне и нежно коснулся плеча губами, оставив след на коже и пустив по всему телу дрожь.

“Я больше так никогда не сделаю,” – Оскар поднялся и протянул мне руку.

Мы спустились на улицу. Оскар куда-то исчез. Я выдохнула и подошла к родителям, разговаривающими с Майлерами. Фиби была их дочкой, но год назад она уехала учиться за границу, не попрощавшись. Я мало, что знала о ней и ее жизни.

“Мэг,” обратив внимание, заговорил папа. “Я люблю тебя, дочка. Сегодня – твой день. День, когда ты стала взрослым человеком и обрела возможность решать, какой будет твоя жизнь. Все, что происходит здесь, в эту секунду, это все для тебя одной. Ты самая лучшая..” Папа улыбнулся, и в уголках глаз появились маленькие морщинки.

“Мэгги,” продолжила мама. “Ты безумно талантливая, и я очень хочу, чтобы у тебя все получилось! В тебе есть те качества, которые большинство людей утратило. Будь счастливой,” она наклонила голову папе на плечо.

“Знаешь, я рад, что ты моя сестра,” усмехнулся Итан. “Нужно ли еще что-то говорить или этого и так достаточно? Я шучу, помню, как, когда мне было лет.. 13, Маргарет учила меня, как понравиться девчонкам. Я запоминал все ее советы, делал, как она говорила, но ничего не получалось. Все считали меня скучным и старомодным, я жутко злился, пока не понял, как мне повезло. Все, что говорила ты, Мэг, было чистейшей правдой, просто.. ты была и есть такая одна. Все эти девчонки какие-то ненастоящие, а ты, ты умеешь радоваться жизни, быть простой, доброй и умеешь любить. Я всю жизнь мечтал найти себе девушку, хоть чуть-чуть, похожей на тебя. Знаю, я далеко не идеальный брат, зато, ты была и остаешься идеальной сестрой..! С днем рождения, Мэгги!”

От таких слов мне стало неловко. Я не теряла зрительного контакта с Итаном и родителями. По щеке сбежала соленая капелька воды. Я кивнула и расплылась в улыбке, шмыгнув носом. Я хотела подойти и обнять его, как услышала звуки фортепиано. Обернувшись, я увидела парня, увлеченно играющего какую-то песню. Его лицо было серьезным и непроницаемым: слегка нахмуренные брови, напряженные скулы. Губы были расслаблены и приоткрыты, он еле заметно проговаривал ноты. Махнув головой, он поставил ногу на педаль и сыграл аккорд. Все замерли.

“Take my mind

And take my pain…

Like an empty bottle takes the rain…

And he-e-e-a-l, he-e-e-al, hea-l, he-e-al…

And take my past

And take my sin-ns..

Like an empty sa-a-il takes the win-nd…

And he-e-a-l, he-e-e-al, heal, he-e-al

And tell me so-o-omethin-ngs last…”

Я, затаив дыхание, слушала его голос. Мягкий, нежный, сильный, красивый… Я не могла описать то, что слышала и то, что чувствовала. Я видела лицо Оскара, видела то, как он играл, как он отдавался музыке и словам. Его пальцы плавно нажимали на клавиши, создавая все новые и новые звуки, сливавшиеся в унисон. Я видела и, казалось, чувствовала, как он набирал воздух в легкие, чтобы выдать еще один неповторимый звук. Он не открывал глаза, порой хмурился и немного наклонял голову. У меня было полное ощущение, что воздух, наполнявший его легкие, а затем вылетавший вместе со словами, пронизывал меня насквозь. Будто, его дыхание было моим; где-то глубоко внутри, у самого сердца и, даже, в нем.

Когда Оскар сыграл последнюю ноту, воцарилась тишина, что я смогла уловить его дыхание. Все молчали, не смели пошевелиться. Он встал и неспеша, словно, тут никого и не было, подошел к столу с закусками и напитками. Взял бокал шампанского и выпил залпом. Абсолютно каждый был шокирован тем, что творилось в тот момент. Я растерялась. Оскар выпрямил спину и встал справа от меня, сунув руки в карманы.

“Мистер Грин?” Удивленно спросила мама.

“Вы… значит, миссис Коннор?” Он смутился.

“Как..?”

“Все хорошо.”

Оскар не давал маме договорить, резко обрывая фразы. Теперь, я была убеждена на 100%, что он что-то скрывал. Немного подумав, у меня все сошлось. Оскар был тем парнем с “узорами”, которого лечила мама. Его тело с ног до головы покрыто шрамами. Они знакомы… Я решила разрядить обстановку и, незаметно сжав руку Оскара, оттащила его в сторону.

“Спасибо за праздник, нам пора.”

“Кому нам? Куда пора?”

“Мне и Оскару, я хочу увидеть закат.”

“Ты никуда не пойдешь. Я вижу этого человека впервые. К тому же, это твой день рождения. Куда ты собралась?”

“Пожалуйста, пап..”

Он неодобрительно окинул взглядом Оскара, затем меня. Я умоляюще посмотрела на него и на маму, пока Оскар, опустив голову, равнодушно пинал маленький камешек.

“Мистер Грин, не хотите ничего добавить?” Язвительно спросил папа.

“Пап…”

Оскар неохотно поднял голову. Окинув меня взглядом, он сглотнул и размял шею, вытащив руку из кармана. Оскар приобнял меня за плечи. У него были холодные руки. Он тревожно смотрел мне в глаза, пытаясь что-то сказать, но я не понимала. Это продолжалось с минуту. Когда папа снова заговорил, Оскар мрачно стиснул зубы и, сжав губы, повернулся к нему. Оскар избегал прямых взглядов с другими людьми. Я была единственной, на кого он смотрел.

“Мы дождемся торта,” – хрипло ответил он.

Я отвела Оскара в сторонку. Он мрачно и обреченно смотрел поверх меня. Я оглянулась, но не увидела никого, кроме своей мамы. Положив руки ему на плечи, я касалась кончиками пальцев шеи, рисуя узоры и поглаживая. Оскар облизнул губы и, глубоко вдохнув, наконец-то, посмотрел на меня. Его глаза потускнели. Почувствовав чужие взгляды, Оскар взял меня за талию и смягчился. Он шумно вдыхал воздух.

“Что с тобой?”

“Ты очень красивая.”

“Ты не ответил. Почему ты такой грустный?” Обеспокоенно спросила я.

“Маргарет, сейчас не лучшее время для таких разговоров.”

Оскар отстранился и взял еще один бокал. Выпив его, точно также быстро, он разлохматил волосы и куда-то ушел. Все пялились на меня так, будто, я была брошенной у алтаря невестой. Я сжала юбку и убежал вслед за Оскаром. Он сидел на узком выступе с другой стороны дома, опустив голову и нервно накручивая волосы на палец. Здесь было темно и сыро. Я замедлила шаг и аккуратно присела рядом. Он повернулся ко мне, глаза были опухшие и красные. Неужели, он плакал? Я обвила Оскара и наклонила на себя, он уткнулся носом мне в шею и крепко обнял. Я гладила его по спине, ощущая неровное дыхание короткими рывками. Я ничего не говорила. Если бы он действительно хотел, то рассказал бы мне о своих.. чувствах?!

Оскар снял пиджак и набросил мне на плечи. Я вытерла большим пальцем его щеку и провела по острому кончику носа, спустившись к контуру губ. Оскар внимательно следил за моей рукой. Его взгляд скользнул ниже моего подбородка и остановился на голых коленках, соединенных вместе. Я, почему-то, вздрогнула. Свет просачивался сквозь, плотно посаженные кусты, освещая уши и бледное лицо Оскара. Я видела тоненькие венки у него на щеке. Я знала, что он хотел меня. Его глаза блестели и впивались в меня. Я это чувствовала.

“Я хочу увидеть закат…”

Мы пролезли через забор и оказались на широкой дороге. Убедившись, что нас никто не заметил, мы направились к горе. Забравшись на еще теплую каменную плиту, я села, скрестив ноги, и похлопала ладошкой рядом с собой. Оскар молча сел. Перед нами открывался вид на океан. Солнце почти касалось горизонта. Небо окрасилось в фиолетовые, бордовые, красные, желтые, оранжевые, розовые оттенки, отражающиеся в спокойной воде.

“3 минуты.”

“Что?”

“Через 3 минуты сядет солнце. Ты это чувствуешь?”

Я вытянула руки и на секунду закрыла глаза. Воздуха было слишком много, попадая в легкие, он заставлял сердце биться сильнее. Я вздрагивала с каждым ударом. Было ощущение, что кожа вибрировала от избытка кислорода.

На наших глазах ярко-красное солнце, плавно переходящее в желтый, с бешенной скоростью скрывалось за горизонтом, утопая в воде и оставляя за собой длинную алую дорожку. Мы ловили последние теплые лучи. Немного выше появился тонкий месяц. Он казался очень близко. Я всматривалась вдаль и ощущала себя Маленьким Принцем на крошечной планете, будто, я способна перейти океан пешком, обогнуть горизонт и вернуться туда, откуда начала путь. Мне казалось, что я видела, как изгибается Земля. Будто, я могла дотянуться рукой до Луны и до Солнца. Я перестала ощущать голубое небо потолком над головой, теперь, оно чувствовалось осветленной частью бескрайнего космоса. Мое восприятие мира полностью перевернулось. Я, не отрываясь, смотрела на закат. Он завораживал. Я чувствовала себя живой.

Солнце село.

Тяжелая капля упала мне на колено. Я повернула ладони к небу; капли, размером с метеориты падали с неба, разбиваясь о кожу и стекая.

“Пойдем скорей, а то промокнем!”

“Не хочу. Всегда мечтала об этом: встретить закат, погулять под дождем и увидеть звезды, лежа на мокрой траве…”

Я не двигалась. Дождь разошелся, и я промокла насквозь. Ветер раскачивал деревья и траву, наполняя воздух запахом океана, дождя и приятным шелестом листьев. Я сжалась и запрокинула голову назад, позволив дождю беспрепятственно касаться моих губ.

“Мэгги, я должен тебе кое-что сказать..,”– начал Оскар.

Неожиданно прогремел гром, дождь полил стеной, больно ударяясь о кожу. Деревья стали прогибаться под сильными порывами ветра. Оскар, недолго думая, схватил меня за руку и потянул за собой. Придерживая пиджак на плечах одной рукой, другой я держалась за Оскара, еле поспевая за ним. Он ловко спустился по крутому спуску и помог мне. Дождь не унимался. Мы бежали по лужам в сторону пляжа, стараясь избегать высокие деревья. Это уже было похоже на ураган, а не на простой дождь. Спрятавшись от ветра за огромным валуном, Оскар склонился, оперевшись руками на колени, пытаясь отдышаться. Я прислонилась спиной к камню. Коленки тряслись, грудь сжимало от нехватки воздуха. Мы были мокрые. Одежда прилипала к телу и просвечивала. Стряхнув воду с волос, Оскар подошел ко мне. Я уставилась на него, глотая воздух ртом. Пульс зашкаливал. Он аккуратно заправил мокрые пряди волос мне за ухо, проведя тыльной стороной ладони по влажной щеке и коснулся контура уха. Во рту все пересохло, что я не могла сглотнуть. От бега кожа Оскара порозовела, глаза стали яркими, насколько это было возможно. Он упорно смотрел на губы, а затем поправил, спадающий с плеч, пиджак и прислонился к камню спиной точно также, как и я. Он сдерживал обещание. Не целовал, хотя, у него для этого было достаточно попыток.

Практически стемнело, дождь и ветер успокоились. Более того, небо прояснилось, стали видны звезды. Мы устроились на крошечном клочке песка, куда, каким-то образом, не достал дождь. Волны спокойно разбивались о песок, выбрасывая густую белую пену. После дождя ощущалась прохлада и свежесть. Вдыхая запах ночи, я слушала плеск волн, отдаленные крики птиц, трещание сверчков. Я разулась и закопала ноги в остывающий песок. Стояла невероятная тишина. Я бы все отдала, чтобы погружаться в нее каждый день. Я старалась запомнить каждый звук, каждый запах, каждое прикосновение, запомнить чувства, переполнявшие меня. Я не могла насытиться; мне было мало. Боялась, что счастье, которое я испытывала в тот момент, исчезнет навсегда. Время летело с сумасшедшей скоростью, не позволяя, как следует, наслаждаться моментами.

Оскар вытянул ноги вперед и смущенно похлопал по коленкам. Я легла головой, боясь показаться тяжелой. Меня бросало в дрожь от мокрых волос и одежды. В таком положении я прекрасно видела ночное небо. Огни остались далеко, было темно и хорошо видно звезды. Они мерцали, становясь то меньше, то больше.

“Посмотри, как красиво,” – прошептала я.

“Я не очень разбираюсь в звездах,” – пожал плечами Оскар.

“Я так давно хотела сбежать с собственной вечеринки, чтобы просто посмотреть на звезды…”

“Что в них прекрасного?”

“Все. Абсолютно все. Как говорила Одри Хепберн: «Счастье не приходит в вашу жизнь с фанфарами. Самые красивые вещи, те, что дают вам истинное счастье, приходят на цыпочках, тихо… и ждут, когда вы их заметите.»

Я успела увидеть 7 созвездий: Большую и Малую медведицу, Кассиопею, Лиру, Лебедя, Дракона и Цефея. Над нами ярко светили 2 звезды – Вега и Полярная. Мне нравилось смотреть куда-то в темноту, не моргая. Когда ты видишь звезды, сложенные в созвездия, то понимаешь, что космос, это не что-то выдуманное. Он реален. Он ближе, чем кажется. Я хотела дотянуться до него рукой…

“Звезда… Я видела, как упала звезда!” Вскрикнула я. “Я только что видела.. слишком быстро… мое желание, я не успела,” – обреченно произнесла я.

“Я успел. Я загадал, чтобы исполнилось твое,” – его голос прозвучал нежно.

“Ты врешь, просто так говоришь. Ты не видел звезды…”

“Я видел ее в отражении твоих глаз. Ты знала, что они у тебя цвета пихты?” Оскар говорил на полном серьезе.

“Еще никто их так не сравнивал…”

Я привыкла к тому, что Оскар никогда не улыбался. Кто-то бы сказал, что трудно общаться и, тем более, встречаться с человеком, равнодушно относящимся ко всему происходящему. Но Оскар был не такой. Я знала и, как мне казалось, чувствовала, какой он внутри. Мне этого было достаточно.

“Видишь вон тот огонек?” Указав на быстро движущуюся точку, спросил Оскар.

“Это спутник… Я вижу спутник!”

Я закричала и вскочила, запнувшись о торчащий камень. Песок был холодным и мокрым. Я запрыгала на месте, и, покрутившись вокруг себя, побежала к воде, казавшейся жутко ледяной. Волны бились о мои ноги, доставая до колен, брызги долетали до юбки. Зайдя в воду по щиколотку, я снова закричала во все горло. Упав на колени, мне было все равно на платье, на то, что я опять была вся мокрая. Я ощущала себя на борту этого самого спутника, ощущала себя частью Вселенной.

“Осторожней, там могут быть камни или подводные течения!”

Оскар поднялся и подошел к воде, засунув руки в карманы. Я обожала эту привычку. Он зашел глубже и встал напротив меня, замочив брюки. Я пыталась устоять на ногах, но волны толкали меня из стороны в сторону. Я держалась за Оскара. Луна отражалась на цвете его кожи, в больших серо-голубых глазах, в холодных губах и длинном носе. Он был моей Луной, весь в кратерах, немного разрушенный, но вечно живой сердцем. Волосы лезли в глаза, ветер дул с океана. Я успокоилась. Оскар подошел еще ближе и коснулся моих губ. Медленно удаляясь к глубине, балансируя, чтобы не упасть, он тянул меня за собой, не отрывая губ. Мы стояли по середину бедра в воде, мокрые и покрывшиеся мурашками.

3. Слова Одри Хепберн.