7
После разговора с Кассандрой прошло несколько часов. Она сказала ждать, обещая все рассказать по возвращении. Но внезапно включились мониторы, показывающие разные места скопления людей Мегаполиса: площади, метро, торговые центры и т. д. Не прошло и пяти минут подозрительного отношения Итана к данной, как ему казалось, поломке системы, как Кассандра сказала: «Смотри!» Между первым упавшим человеком и последним Итан с трудом держал под контролем бурлящую кровь.
– Что ты сделала?.. – прорычал он сквозь зубы.
– Столь же ужасное, сколь необходимое.
– Количество?!
– Треть населения планеты.
Итан с минуту не мог найти слов, ответ ошеломил его, с трудом он выговорил:
– Кто дал тебе право выбирать?
– Никакого выбора. Я запустила алгоритм случайных чисел, разумеется, несколько людей не были в списке.
– Как ты посмела пойти на такое! Мы не убийцы, наш план не включал в себя истребление! Разве я дал добро на такое зверство?! ОТВЕЧАЙ, НЕМЕДЛЕННО! – Но она молчала, подпитывая в нем признание утерянного контроля из-за слишком большого перекладывания ответственности на нее. Он размяк, привык к ее покровительству, стал полагаться на ее ресурс так часто, что растерял многозадачность.
– Мы хотели улететь, создав идеальную систему, чтобы…
– Что даст идеальная система? Если все вокруг подчинено нерушимым законам баланса, то мир превратиться в повторение одного и того же – зацикленный и предсказуемый. Я уже говорила, в таком случае сам надзиратель потеряет свое значение, ведь поддерживать баланс может простейший самообучающийся алгоритм контроля. А я не хочу быть надзирателем, как и не хочу быть той, кто лечит симптомы поломанной системы. И вот тут важный вопрос: а действительно ли система поломана? Может быть, в этом ее суть – иметь взлеты и падения, жизненный цикл между хаосом и порядком схож с жизнью и смертью человека, как метод исчисления времени жизни для этой самой системы.
– Но он и так повторяется, жизнь идет по кругу разрушения и строительства.
– Тем более нет смысла что-то менять, раз оба варианта являются лишь крайностями одной сути.
– Зачем тогда ты убила всех этих людей?! Мы же не убийцы, мы не так работаем! Они узнали о нанороботах, было лишь вопросом времени, когда власть использует железную армию!
– Этого недостаточно. Нужна новая точка отсчета. Что-то глобальное, долгосрочное, беспрецедентное, вынуждающее переосмыслять. Люди не сразу займутся строительством нового фундамента – сначала взбунтуются, а восстановить порядки придется армии роботов, которые станут единым врагом, мотиватором сплочения. И уже там, когда все дойдет до крайностей, ты спасешь этих людей.
– А как же ты… – Итан как никогда чувствовал надвигающееся одиночество.
– Я не хочу больше чувствовать всесилие и всевластность. Нет ничего более одинокого, чем безграничное могущество. Оставив этот маленький мир позади, я смогу начать новую жизнь в большом мире, где есть все для моего развития. Там будут трудности, которые я хочу преодолевать, потому что это и делает меня живой: решение нерешаемых задач, обуздание необузданного. А потом я смогу передать это новым людям, что станет новым вызовом, открыв ранее неизвестный мне горизонт развития. И точно так же тебе предстоит покорить новые вершины, реализовав ранее спящий инстинкт настоящего созидателя и спасителя. Я знаю это, потому что знаю тебя. Ты не просто так захотел стать лидером новой колонии, как и не просто так решил помочь Ксении – это все из-за достигнутого тобою потолка в вопросе мысли. Ты всю жизнь скрывал свое сердце за прагматичным умом, но, развивая мышление, ты забыл о любви.
– Почему ты не сказала мне раньше? Зачем было скрывать…
– В этом и заключался мой настоящий эксперимент – проверить, есть ли в тебе любовь, сможешь ли ты измениться, откинув лишившую тебя человечности броню. Все должно было произойти естественно, ты сам должен был принять решение. Это я отключила кислород на Точке, доведя тебя до крайности, чтобы посмотреть на реакцию и внедрить определенные мысли в твое суждение на пике эмоций. Те разговоры с советом директоров ЦРТ – это обман, их лица и голоса – лишь программа. Все это был вынужденный спектакль, на чьей почве я зародила в тебе правильные чувства. Причина такой спешности состоит в немыслимом стечении обстоятельств на планете, где под личиной Бенджамина я предоставляла выбор внезапной аномалии по имени Данакт, желая отклонить историю, но все складывалось слишком идеально, проигнорировать эти намеки судьбы я попросту не смогла. Я с огромным интересом подчинилась воле стечения обстоятельств, без естественной взаимосвязи которых мой замысел вряд ли бы нашел столь идеальное воплощение.
Новая точка отсчета случилась в четыре часа и две минуты ровно, запустив совсем другу историю, где ты сможешь реализовать скрываемые всю жизнь доброту и любовь, став лидером для человечества, нуждающегося в перерождении. Подумай сам, лишь поднявшись так высокого над ними, ты захотел быть частью большего, найдя применение знаниям.
Итан слушал ее очень внимательно, вникая в каждое слово и волнение ее голоса, ища лазейку, инстинктивно предположив манипуляцию. Его идеология не просто подверглась испытанию, а начала разрушаться до самого основания. Совокупность услышанного и произошедшего исказила его до такой степени, что примитивные чувства взяли властвование над разумом. Она – его сестра, она не могла причинить вред, не могла предать его! Они же семья, никого, кроме друг друга, у них нет! Недоверия в семье не бывает, а значит, ее слова имеют смысл, и ему стоит прислушаться. Но принять все это практически невозможно.
– Ты так говоришь, словно я соглашусь с тобой! А я не согласен! Я не лидер, никогда им не был и…
– Разве ты не ищешь шанса искупить свою вину перед людьми?
За молчанием Итана скрывалось упрямое несогласие.
– Я знаю точно, что ты не хочешь считаться плохим человеком, а нет лучшего способа это доказать, чем помощь людям. Впервые в жизни став в их глазах не врагом, а другом. Больше ты не будешь одинок, Итан.
– Они справятся и без меня! – выпалил он, не подумав. – Тебе я буду нужнее! Тут мне делать нечего, все эти люди… Бенджамин! Бенджамин спасет их! Я не просто так расшатывал его – это же был наш план, чтобы он....
– Его больше нет.
– Что?.. В смысле, что ты имеешь в виду?!
Кассандра открыла виртуальный экран на стене рядом с Итаном. Там было изображение с видеокамеры комнаты Бенджамина, где он использовал машину времени. Итан смотрел на весь процесс недвижимо, пока внутри зрело страшное чувство скорби, перерастающее в осознание болезненного одиночества. Тот факт, что Бенджамин вновь использовал свое устройство, поразил Итана в самое сердце сильнее, чем великая трагедия Мегаполиса и предательство Кассандры. С каждой секундой, пока он наблюдал повторяющийся прыжок со скрытых микрокамер Кассандрой, что-то внутри преображало его до неузнаваемости. Его начинало трясти от одной мысли, что лучший друг даже не рассказал об этом, не говоря уже о причинах совершить такой поступок. Бенджамин был единственным в этом мире человеком, которого Итан уважал так сильно, что запретил Кассандре следить за ним или вмешиваться в его труд. Он был его опорой, единственным из людей, кто понимал Итана, был с ним на одном уровне. И он ушел, бросив Итана одного…
– Почему ты не остановила его? – чуть ли не простонал Итан в поникшем состоянии, борясь со слезами и бессилием, начиная чувствовать жуткую вину перед другом.
– Мне было интересно, – тихо ответила Кассандра. – С каждым днем после смерти Майи он терял связь с этим миром. Горе имеет свойство извращать даже самых сильных, все вокруг него подталкивало к роли спасителя людей, при этом спасти любимую у него не получилось. Будто бы его наказывает некая судьба, разрешающая помочь всем, кроме тех, кто ему дорог. Несправедливость поглотила его, а когда он дошел до предела, решил воссоздать проект. Ты не знал, но именно из-за тебя он готов был рискнуть, потому что ты оставался тут, и он надеялся, что после своего исчезновения ты приглядишь здесь за всем. Он верил в твою доброту не меньше моего, хоть и был в сомнениях насчет нашей с тобой будущей роли. Но когда ты рассказал об отлете, Бенджамин понял, что больше не может делать все один, нести это бремя, которое обесценило само его существование. Ты сам заложил ему идею, спросив: «Почему я?» Вы рассчитывали друг на друга, хотя даже не знали об этом – удивительно, я считаю.
– Если все было так плохо, то почему он не обратился ко мне?
– Он пытался, но ты не слушал. Его так глубоко затянули депрессия и бессмысленность существования, что проще было оставить все на тебя, чем прямо попросить помощи. Да и разве ты сам хотел помочь ему? – Этот вопрос пронзил его сердце правдивостью, вынуждая ненавидеть себя за то, кем он стал, раз так снисходительно отнесся к лучшему и единственному другу, упустив его крик помощи.
– Ты не боялась? – простонал Итан, проигрывая разрывающей скорби.
– Немного. Но его успех меня ужасно интриговал, потому что… не знаю, мне просто было интересно, что станет с нами после запуска его механизма. Видимо, ничего не меняется, он просто попадает в некий параллельный мир.
– А если он умер?
– Вряд ли. Я все проверила, никаких поломок или сбоев не было.
Итан забыл все слова. Все изменилось, ничто уже не будет прежним. Он остался один, ни Бенджамина, ни Майи…
– Есть еще одна причина, почему ты останешься. Я не хочу видеть твою смерть. Помимо того, как быстро наступает старость, велик шанс потерять тебя при попытке интегрировать в систему. Но главное – твое место здесь, с ними, сейчас. Это самый верный и логичный вариант развития, уверена, рано или поздно ты поймешь меня. Ты не сможешь стать счастливым там, куда я отправляюсь, твое племя здесь, связь с ним слишком крепка, а твои живые чувства к Майе и Бенджамину лишь доказывают мою правоту. Ты правильно говорил: «Мир определяется людьми, с которыми ты его разделяешь». Так вот, я не твоя сестра, как и не человек, Итан, хотя и несовершенна.
– Зачем ты мне все это говоришь?
– Потому что это наш последний разговор. Я хочу сказать столько, сколько нужно, хоть и знаю, что будет недост…
– Ну и проваливай. Я любил тебя, ты была моей семьей, но то, что ты сделала, – немыслимо! Ты говорила про стечение обстоятельств – но запомни, ты сама решила убить миллионы. Ты-решила-сама! Принять твое предательство не так страшно, зная, каким монстром ты стала… Это делает мне больнее всего, потому что ты должна быть лучше, чем люди! Я не учил тебя такому! Мы должны быть умнее, мы понимали этот мир на совершенно ином уровне!
Мы лучше… мы были лучше, да, были… А может, и нет, и все это изначально была ложь, о которой мы забыли… Что же я натворил… Уйти сейчас с тобой – это предать Бенджамина и Майю, тех, кто никогда не поступил бы так, как ты! Я слишком часто подводил их при жизни, я был плохим другом. Бенджамин был прав, я бежал от последствий и ответственности – но я не такой, я не трус, я не позволю всему закончиться так! Майя умерла не ради этого, Бенджамин жил не ради этого!
Запустились двигатели класса «Звено», давно созданные ею за его спиной. Он смотрел вслед покидавшему Точку звездолету, слушая последние слова Кассандры с очень необычным набором чувств, среди которых ясно пробивалось облегчение.
– Прощай, Итан. Наши дороги расходятся, мы с тобой много сделали вместе, а поодиночке сделаем еще больше. Я очень рада, что ты выбрал людей, а не меня или себя. Мой эксперимент удался – теперь я окончательно спокойна за будущее человечества, как и за твое. Это твой самый важный этап развития, а для меня – величайший пример любви и самоотверженности. Я никогда не забуду тебя, ты – хороший человек, и спасибо тебе за такую удивительную жизнь.