– Да, конечно, мистер Саймс.
– Просто Николас, Джейн, прошу вас.
– Хорошо… Так вот, после вашей встречи, Тропард начал очередной цикл исследований, которые он планировал провести после того, как обнаружил нечто невероятное (это его собственные слова) еще до встречи с вами.
– Ну да, конечно, это белки́, которые вызывают слабоу…
– Нет, нет, речь идет не о простых белка́х, а о ферменте, который каким-то образом подавляет гены вируса, кодирующие белок шипа-рецептора вируса. Вы ведь в курсе, что с помощью этого шипа вирус и проникает в клетки? Хорошо… Так вот, в результате подавления этих генов, вирус теряет способность к размножению, так как не может проникнуть в клетку носителя. Я не вполне понимаю механизм подобного подавления, но Тропард накануне гибели предположил, что он может быть как-то связан с РНК интерференцией. Я не знаю, говорил он вам или нет, но это совершенно новый, не иммунный механизм защиты организма от вируса, он никогда, насколько я знаю, ранее не был описан.
– Говорил мне? Но я впервые слышу об этом ферменте, Тропард ничего мне о нем не рассказывал, хотя теперь я понимаю, что он имел в виду, в конце нашей встречи заявив, что обнаружил нечто невероятное. И он действительно сказал, что это как-то связано с неиммунным способом защиты организма.
– Постойте, а вы ничего не получали от него? Никаких писем, сообщений в мессенджерах? Тропард вчера был крайне возбужден после того, как закончил последние тесты. Он постоянно повторял, что он обнаружил нечто, что в корне меняет то, о чем он говорил вам неделю назад. И он определенно имел в виду не сам фермент, а нечто иное, но связанное с его наличием. Он собирался встретиться с вами сегодня утром, уверяя меня, что это крайне важно и что открытие этого фермента заставит всех нас иначе взглянуть на проблему «запрограммированного слабоумия» (это его дословная фраза). Он сказал, что отправил вам сообщение и что он ждет вас завтра утром, то есть сегодня. Я ушла из лаборатории уже за полночь, а через пару часов прогремел взрыв. Но я не о самом ферменте хотела вам рассказать, поскольку о нем, я была уверена, вам уже известно, а о результатах последних тестов Тропарда на образцах крови некоторых сотрудников Эфджиар.
– Тропард проводил исследования образцов крови сотрудников компании? – переспросил Николас, лихорадочно просматривая почту и мессенджеры – никаких сообщений от Тропарда он не обнаружил. – Разве этот фермент присутствует в крови людей? Почему же в таком случае так много зараженных? Он есть не у всех или не у всех работает, а может не всегда, то есть «спит» время от времени?
– Именно об этом я и хотела вам рассказать. Да, фермент синтезируется в организме человека, но отнюдь не каждого человека. Сначала Тропард выделил защитный фермент у себя и у меня, а потом попросил Салливана получить согласие нескольких добровольцев сдать кровь, передав ему список тех, чьи образцы крови он хотел бы получить для тестов.
– Ага! То есть Тропард сам определил состав группы испытуемых? Хорошо. И сколько человек было в списке?
– Около двадцати, если я правильно помню, но здесь важен не количественный (хотя с точки зрения статистики это существенно), а… качественный, что ли, состав.
– Боюсь не вполне понимаю вас.
– Видите ли, в этом списке были как люди с явно высоким IQ, так и люди, очевидно, невысокого… х-м… ума, – замялась Джейн.
– Это Тропард указал вам на такую особенность отбора испытуемых?
– Нет, что вы, я догадалась сама. Это довольно несложно было сделать, просто просмотрев список. Все люди из него мне известны, я неоднократно сталкивалась в ними в Эфджиар, ну и вполне могла оценить уровень их… э-э… умственного развития. Так вот, от чего, скорее всего, пришел в восторг Тропард – это то, что защитный фермент он обнаружил только у людей с высоким уровнем IQ!
Николас от неожиданности выронил вилку, которая с грохотом упала на пластиковый пол. Немногочисленные посетители бара, вздрогнув, как по команде повернулись в сторону кабинки Николаса и Джейн, и после недолгой паузы вновь вернулись к своим напиткам и закускам. Да уж, день выдался невероятно щедрым на сюрпризы, ошарашенно подумал Николас, надо же было так вчера набраться, чтобы сегодня быть в перманентном похмелье. Нет, все, надо завязывать с абсентом, ну его к черту! В боку опять что-то болезненно запульсировало, как бы соглашаясь, что точно, пора завязывать, и с абсентом, и с виски, и вообще с горячительными.
Хотя, чего это он, собственно, так бурно отреагировал на новость о существовании «умного» фермента, ведь должны же были существовать какие-то биологические маркеры, отличающие умных от тупиц. Он давно надеялся, что рано или поздно человечество найдет способ отделять зерна от плевел, полагая при этом, что он-то уж точно окажется в числе зерен… э-э… умных людей. Ну или подсознательно этого хотел. Чтобы существовали. Маркеры. Ну вот, пожалуйста, они и есть, сдайте тест на их наличие и наслаждайтесь… или рвите на себе волосы в случае их отсутствия. Однако, то, что открытие этого маркера произошло именно сейчас, могло перевернуть с ног на голову их с Воном предположения относительно возможных мотивов создания вируса.
Да нет, ерунда, в это сложно поверить. Скорее всего, Тропард что-то напутал в экспериментах, с методикой там перемудрил или… Точно! Выборка образцов крови небольшая, надо было сотни две испытуемых отобрать, вот это была бы достоверность. Ну да, Тропард был, несомненно, очень умным человеком, девочка эта похоже тоже умница, а вот кто был среди явных умственных «аутсайдеров»?
– Вы под стать своему шефу, Джейн. Простите, бывшему шефу. Тот тоже умел огорошить неожиданной новостью… Не знаю, мне кажется, что заявить критерием наличия защитного фермента уровень умственного развития, мне представляется, несколько… надуманным, что ли. Во всяком случае несколько преждевременным – небольшая выборка, поспешность проведения тестов, неотработанные методики… что там еще могло повлиять на результат?
– А чем вас огорошил Тропард? – неожиданно заинтересовалась Джейн.
– Разве вы не в курсе его последних исследований относительно белков, которые производит вирус?
– Я помогала ему, конечно же, в проведении экспериментов, однако о результатах он ничего мне не сообщил и в обычные официальные отчеты эти данные не включил. Мне показалось это странным тогда, но я не придала этому значения, подумала, что он позже все оформит, когда закончит тесты.
Николас размышлял некоторое время, взвешивая все за и против того, чтобы рассказать Джейн об открытии Тропарда. С одной стороны, Сайм по каким-то, неведомым Николасу причинам, решил не посвящать своего ассистента в истинную угрозу, которую несет в себе вирус. С другой – девушка знает многое из того, что происходит в лаборатории и в компании, она очень сообразительна, если не сказать умна, и в конце концов, она единственный специалист, пусть и начинающий, которому Николас, судя по всему, мог доверять.
Официант убрал со стола посуду с остатками еды и, поставив перед Николасом чашку черного кофе, бесшумно удалился. Джейн от еще одной чашки кофе отказалась, в нетерпении ожидая решения Николаса. Да черт с ним, рано или поздно придется как-то эту историю донести до всех, почему не начать с Джейн.
– Я опущу подробности нашего разговора, которые касаются описания Саймом сущности его открытия, вы и так все поймете, а мои попытки придать наукообразности моему рассказу лишь вызовут у вас улыбку. В общем, Тропард обнаружил – он назвал это открытием, – что вирус кодирует белки́ или пептиды, которые приводят инфицированных к когнитивным расстройства, а в конечном счете, к слабоумию. Механизм действия этих пептидов сродни́ действию уже известных белков, которые вызывают болезни Паркинсона и Альцгеймера, – все-таки не удержался от использования некоторых терминов Николас.
К его удивлению, реакция Джейн оказалась совсем не той, которую он ожидал увидеть. Она спокойно смотрела на него несколько минут, переваривая сказанное, потом слегка улыбнулась, и как показалось Николасу, даже с некоторым удовлетворением.
– Однако не сказать, Джейн, что вы поражены услышанным, я, честно говоря, ожидал от вас иной реакции!
– Вы не поверите, мистер Саймс… простите, Николас, но я ожидала услышать нечто подобное.
– Поясните, пожалуйста.
– Ну, когда вы постоянно выполняете определенные действия во время тестов: готовите образцы, проводите скрининг, хроматографию, гель-фильтрацию… извините, я увлеклась, в общем все время погружены в предмет исследований, то, рано или поздно вы начинаете понимать, с чем имеете дело. Я поняла, что Сайм выделил новую группу белков, которые, не входят в «стандартный» набор вирусных белков, однако их истинное назначение мне было неизвестно.
– Ладно, допустим, вы знали, что вирус производит некие новые белки, но услышав сейчас от меня, что их назначение – это сводить людей с ума, вы должны были быть просто ошарашены!
– Так я действительно, как вы выразились, ошарашена, однако не тем, что белки, которые открыл Тропард, способны приводить к слабоумию, а подтверждением своих догадок относительно «умного» фермента»
– Я уже совсем ничего не понимаю, как это может быть связано?
– Ну как же! Новый вирус кодирует белки́, которые вызывают когнитивные расстройства. Так? Эти белки́ не выполняют никаких иных функций, то есть функционально они вирусу не нужны. Так. В природе ни один организм не производит ничего, не нужного ему для функционирования, во всяком случае мне о таких организмах ничего неизвестно. А значит, из этого следует только один вывод, какой?
– Какой? – тупо переспросил Николас, холодея при мысли о выводе, к которому пришла Джейн.
– Значит этот вирус был кем-то синтезирован, произведен искусственно!
Да, замечательная ученица была у Тропарда, она пришла к тому же выводу, что и шеф буквально через несколько минут после того, как узнала об истинном назначении вируса. Ну что же, значит он был прав, когда решил рассказать ей об открытии Сайма – иметь такого напарника в поисках создателей вируса не помешает. Он взглянул на нее, в очередной раз отметив ее угловатое обаяние и подумал, что был бы не против такого партнера не только в поисках злоумышленников и их гаджетов. Очень даже не против… Он встряхнул головой, отгоняя так некстати сейчас появляющиеся у него в голове образы и картины:
– Вы пришли к тому же выводу, что и Тропард, он тоже полагал, что вирус кем-то сконструирован и затем выпущен на волю. Но зачем было создавать паразита, который не просто убивает, но перед этим сводит с ума?
– Так вот об этом я и говорю! Моя догадка, что «умный» фермент производится только у людей с высоким уровнем интеллекта, как раз и подтверждается тем фактом, что вирус приводит к слабоумию. Но приводит только некоторых, не всех… Сейчас поясню, что я имею в виду, надо немного успокоиться, вы так неожиданно и здо́рово подтвердили то, о чем я думала последние дни…
– По вашему виду не скажешь, что вы взволнованы, – улыбнулся Николас.
– У меня всегда так, когда я волнуюсь, внешне ничего, а пульс за сотню и внутри все горит… Минуту…
Она выпила стакан воды и помолчав немного, продо́лжила:
– Так вот, кто-то конструирует вирус (кстати, почему вы использовали это слово – конструирует?), который производит не нужные ему функционально белки́, вызывающие слабоумие. Раз. Организм некоторых людей вырабатывает фермент, который подавляет вирус. Два. Предположим, что этот фермент производится только у людей с высоким IQ. Три. А значит, вирус приводит к слабоумию, а затем и к смерти, только людей с низким уровнем интеллектуального развития! А если это так, а это, я уверена, именно так, то значит, вирус синтезирован для того, чтобы…
– Отсортировать и извести всех дураков на планете… – ошарашенно закончил Николас.
– Именно! Вот почему этот фермент был обнаружен Тропардом только в образцах крови умных людей – только в этом случае становится понятной причина создания вируса, поражающего мозг человека.
Да, в логике ей не откажешь, в чертовски безупречной логике, я бы даже сказал. Впрочем, как и в способности фантазировать – это же надо такое выдумать, ей бы триллеры фантастические писать, размышлял Николас, мысленно следуя логическим построениям Джейн. А здорово было бы, если бы эта версия подтвердилась, сколько бы возможностей открылось тогда перед нами… Перед кем это – нами? Перед умными, дружок, умными, безусловно, не дураками же, их скоро вовсе не станет. А! Ты, стало быть, уверен, что относишься к числу тех, которые с «умными» ферментами? А если у тебя их не обнаружат, ты также будешь радоваться радужной перспективе избавления от дураков, умирая в собственных нечистотах, но переполненный гордости за светлое будущее человечества? Девочка-то может радостно излагать эту версию, ей практически обеспечено место в раю высоколобых интеллектуалов. А вот тебе сначала надо тест сдать, и обмирая от страха в ожидании результатов, думать, что делать, если умненький фермент у тебя не найдут. Ну и ладно, не найдут, так не найдут, Эфджиар вакцину скоро выкатит, уколемся и еще не одну декаду проживем. Конечно, проживем, только вот жить ты будешь, понимая, что дурак ты дураком и этого уже никак не изменить. Ну и как тебе такая перспектива?
– Замечательная версия, Джейн, я даже, признаться, несколько ошарашен. Но очень уж эта версия… как бы это сказать… бесчеловечна, что ли. Я прикинул, какие проблемы она породит, если окажется, что она верна́. Представляете, человечество протестируется и выяснится, что бо́льшая часть людей на планете – дураки, причем, доказанные дураки? Одно дело, когда ты можешь только догадываться, что неумё́н, и совсем другое, когда тебе это неопровержимо доказали. И что потом? Разве дураки смирятся с тем, что они дураки? Не думаю. Скорее всего начнутся такие потрясения, по сравнению с которыми нынешняя пандемия, даже в свете грядущего слабоумия, покажется сущей ерундой.
– Не знаю, Николас, я еще не успела подумать об этом. Мне сама-то версия сокращения популяции людей с низким IQ только недавно пришла в голову. После того, как вы рассказали мне об истинных свойствах новых белков.
– Белков-убийц, как мы их называем, – машинально поправил ее Николас.
– Мы? Кто это мы?
– Я и мой давний приятель – Вон, мы с ним уже второй день обсуждаем когнитивные особенности вируса и нынешнюю пандемию в свете вновь открывшихся обстоятельств, – улыбнулся Николас.
– Значит, не только вы и я в курсе открытия Тропарда?
– Да, теперь нас трое, мне пришлось ему рассказать, ну так сложились… г-м… обстоятельства. Но это даже и к лучшему, он великолепный аналитик, к тому же с биологическим образованием, правда в далеком прошлом. Он, кстати, нашел кое-что в сети, что могло бы пролить свет на то, как был создан вирус. Собственно, это и было одной из причин моей встречи с Салливаном. Кстати, а он был в списке тех, чьи образцы крови тестировал Тропард на предмет наличия «умного» фермента?
– Да.
– И каков результат?
– Отрицательный, – улыбнулась Джейн. – Вы и сами могли бы догадаться. А вы полагаете, что она – в смысле Эфджиар, – может быть причастна к созданию вируса? Но как? Я просто не представляю, как такое сложное создание можно было сотворить, какие-то невероятные должны быть технологии… Кроме того, зачем им создавать вирус, который избирательно поражает людей невысокого ума, если сами они, по крайней мере Салливан, далеко не Эйнштейны?
– Да уж… Нет, мы не думаем, что Эфджиар является непосредственным создателем вируса, но косвенно она к этому может быть причастна. Видите ли, Вон нашел информацию в сети, что некий изобретатель, похоже, создал устройство – что-то похожее на 3D принтер, – для конструирования сложных вирусов, именно поэтому я раньше и употребил это слово – конструирование. Вирусы на этом синтезаторе можно печатать как несущие опоры моста или подшипники. Кстати, вы ничего о подобном устройстве не слышали?
– Впервые слышу о столь странной идее… Хотя… Нет, не припоминаю.
– И Салливан фактически подтвердил наши подозрения, явно солгав мне и ответив отрицательно, когда я спросил его, известно ли ему имя предполагаемого изобретателя этого устройства.
Николас помолчал, барабаня пальцами по столу, явно собираясь спросить еще о чем-то.
В кабинках включили свет, помещение понемногу наполнялось посетителями. Соседние столики были заняты уже на две трети, официанты торопливо разносили холодное пиво, принимали заказы, расставляли приборы и наливали в бокалы вино. Над столиками парил шум ужина, начинающийся с шарканья подошв, устраивающихся за столиками гостей, стука перекладываемых на столах приборах и позвякивания горлышек бутылок о края бокалов. Гул кухни, врывавшийся в зал, когда официанты спиной толкали дверь во владения шеф-повара, вынося заказы на подносах, время от времени перекрывал возгласы спорящих о чем-то в соседних кабинках. Наступал вечер; день, начавшийся с бурных событий, катился к закату. Неизвестно, какие еще сюрпризы он мне преподнесет, подумал Николас. Хотя, если бы меня спросили, я бы сказал, что потрясений уже довольно. И тех, что есть, хватит на полжизни.
– Время ужина, не хотите все-таки что-нибудь заказать, вы ведь ели, судя по всему, несколько часов назад?
– Нет, спасибо, есть совсем не хочется, я до сих пор так возбуждена, это просто невероятно… Если только чашку кофе ещё.
Николас сделал заказ, попросив и себе кофе, и когда официант отошел, продо́лжил:
– Скажите, а Тропард не хранил свои записи еще где-то, кроме как в компьютере, который сгорел в лаборатории? Он ведь сгорел так, что файлы восстановить нельзя, да?
– Да, на нем уже ничего не восстановить, я проверила это сразу же после пожара. Конечно, я первым делом подумала о результатах его исследований, он же ни в один отчет их не включил – ни «умный» фермент, ни белки-убийцы… Выходит, что теперь нет никаких доказательств, что Сайм вообще что-то обнаружил.
– Может быть сохранились какие-то внешние носители: флэшки, накопители, облако… Да! Он же хотел отправить файлы с результатами исследований в Стэнфорд, вы не знаете кому именно?
– Я никогда не видела у него внешних носителей, по-моему, он ими не пользовался. Облако? Может быть, но никаких его облачных данных у меня нет, а что касается Стэнфорда, то вряд ли он успел туда что-то отправить, поскольку последние тесты он закончил только вчера.
– Возможно он хранил носители дома, а в лабораторию приносил только, чтобы скинуть на них информацию с компьютера?
– И в этом случае я бы обязательно их заметила, я ведь работала с ним в лаборатории каждый день с утра и практически до полуночи.
Николас оглядел уже полностью заполненный бар, шумные компании оккупировали не только все столики в зале, но и стулья около барной стойки. Официанты с трудом протискивались сквозь ряды непрерывно опрокидывающих в себя напитки завсегдатаев. Гул голосов, шум кухни, звуки музыки перекрывали их голоса. Пора было сменить обстановку.
– Джейн, я искренне рад нашему знакомству, никак не ожидал встретить в стенах Эфджиар умного и знающего человека в столь приятном обличии. Что касается вашей версии… Пожалуй, я теперь склоняюсь к тому, что она недалека от истины, хотя и сейчас, признаюсь, она выглядит совершенно невероятной. Я собираюсь вечером обсудить ее с Воном, думаю он будет в восторге от нее, поскольку также, как и я, любит оригинальные и экзотические теории.
– Если я правильно поняла, то вы хотите найти создателя вируса?
– Да, но для начала неплохо бы понять, где его искать, – кисло улыбнулся Николас.
– В этом я вряд ли вам помогу, но, могу посоветовать, что делать, если мы хотим остановить распространение вируса. Не забывайте, что у нас теперь есть лекарство от него – «умный» фермент.
– Мы? Что вы имеете в виду?
– То, что я хотела бы тоже принять в этом участие, тем более что я знаю человека, к которому нам надо обратиться прежде всего.
Девушка все больше и больше нравилась Николасу, поэтому перспектива провести в ее компании еще несколько часов, а может быть и дней, обрадовала его.
– Я буду только рад, Джейн. А кого вы имеете в виду?
– Я уже упоминала профессора Сновака, думаю, что он один из немногих, кто поверит тому, что вы расскажете… если, конечно же, я буду рядом, – лукаво улыбнулась она. – Кроме того, он единственный, кто сможет восстановить методики Тропарда и повторив его исследования, подтвердить существование, и белков-убийц, и «умного» фермента.
– Хорошая идея. А где он работает, вы можете с ним связаться, у вас есть его контакты?
– Конечно есть, не забывайте, что я была его лучшей студенткой и его протеже. Работает и живет он в Аллентауне.
– Отлично, это всего часах в трех езды от Джерси, вполне можно за день на машине обернуться. Вы можете позвонить профессору и договориться с ним, например… м-м… на завтра? Вам завтра удобно?
– Прежде всего, это должно быть удобно профессору, – улыбнулась Джейн. – Я готова прямо сейчас позвонить ему, но здесь слишком шумно, может найдем другое место?
– Конечно, я и сам хотел предложить вам уже выбираться отсюда.
Николас расплатился, пропустил вперед Джейн, и направился к входным дверям бара, мимо размахивающих руками выпивох и непрерывно снующих между столиками официантов, нагруженных переполненными подносами.