Жизнь и Смерть Владимира Ульянова-Ленина. Том 1

22 июня, в 6:00 броненосец «Потёмкин» и миноносец №267 прибыли в Феодосию. В 8:00, на броненосце были подняты флаги расцвечивания и специально изготовленный транспарант, представляющий собой фанерный щит, раскрашенный красной краской, на котором с двух сторон белой краской были нанесены следующие надписи: «Свобода, равенство и братство» и «Да здравствует народное правление». Катер с броненосца доставил в порт приказание городским властям Феодосии немедленно явиться на борт корабля.

Исполняя приказание восставших, в 9:00, на борт броненосца прибыли городской голова Феодосии Дуранте, гласный городской думы Крым, врач Муралевич. «Судовая комиссия» вручила прибывшим один экземпляр воззвания «Ко всему цивилизованному миру», для немедленного его объявления на публичном заседании городской думы и потребовала, под угрозой обстрела города, доставить на броненосец провизию, воду и уголь. Несмотря на запрет военных властей, городские власти, опасаясь артиллерийского обстрела города, приняли решение доставить на броненосец провизию.

В 16:00, портовое судно «Запорожец» доставило на броненосец «Потёмкин» продукты питания, четыре живых быка, 200 пудов муки, 40 пудов хлеба, 40 пудов мяса, 30 пудов капусты, 30 вёдер вина. В доставке угля и воды было отказано ввиду строгого запрета на то начальника гарнизона Феодосии генерала Плешкова.

В 1:00, «судовая комиссия» броненосца передали городским властям ультиматум, в котором потребовали немедленного снабжения углём, в противном случае через четыре часа они начнут обстрел города. В 5:00, городской голова обратился к жителям Феодосии с воззванием об угрожающей им опасности, в котором просил жителей покинуть город. Начальник гарнизона Феодосии своей властью объявил город на военном положении. В порт были скрытно введены войска.

23 июня. «Судовая комиссия» броненосца, решила самостоятельно овладеть баржами с углём, которые находились у причалов Феодосийского порта. В 9:00, катер с абордажной командой матросов вошёл в порт, матросы высадились на баржи и предприняли попытку завести на них буксировочные концы с катера, чтобы отбуксировать баржи к броненосцу. В 9:05, находившиеся в засаде войска открыли по матросам ружейный огонь, от которого погибло и было ранено шестеро матросов, несколько матросов попрыгало в воду и впоследствии попали в плен, катер с уцелевшими матросами, спешно вернулся к броненосцу.

На борту броненосца начались волнения, часть команды требовала наказания города, другая часть, во главе с прапорщиком Алексеевым, исполнявшим обязанности командира броненосца, по приказу «судовой комиссии», и младшими офицерами, была против стрельбы. О борьбе двух этих партий и о том, какая из сторон брала верх, можно было судить по ряду поднятий и спусков красного сигнального флага на мачте броненосца, означавшего «веду стрельбу». В конце концов возобладало мнение не обстреливать город, а уходить в Констанцу, и в полдень броненосец «Потёмкин» и миноносец №267 покинули Феодосию, так и не сделав по городу ни одного выстрела. Уходя, восставшие совершили обманный манёвр, начав ход, они легли на курс в сторону Новороссийска, и, только уйдя за горизонт, сделали поворот и легли на курс на Констанцу.

24 июня, ситуация в главной базе Черноморского флота, в Севастополе, оставалась напряжённой. С броненосца «Синоп» было свезено на берег всё огнестрельное оружие. На борт поднялись две роты солдат. Под их караулом и под угрозой децимации адмиралу Тихменёву удалось заставить команду броненосца выдать бунтовщиков. Было арестовано шестнадцать матросов.

25 июня, утром состоялись переговоры членов «судовой комиссии» броненосца «Потёмкин, пришедшего накануне в полночь, в порт Констанцу, и румынских властей. Восставшие сообщили, что принимают условия, предложенные румынской администрацией 20 июня. В полдень броненосец Потёмкин был введён в порт Констанцы. Румынские власти спустили на броненосце Андреевский флаг и подняли Румынский флаг. К 16:00, команда броненосца была свезена на берег, где собралась на одной из площадей, и квартирмейстер Афанасий Матюшенко разделил между всеми матросами захваченную ими корабельную кассу. Впоследствии матросов перевезли в различные города и селения Румынии, отведённые властями для их проживания.

Команда миноносца №267 освободилась от вооружённого надзора со стороны броненосца только тут, в порту Констанцы. Сразу после получения «свободы», команда самостоятельно увела миноносец в Севастополь. И хотя по прибытии в Севастополь, моряков миноносца №267 заключили в «Бомборы», труднодоступный для проживания район, в километре от Малахова кургана, впоследствии все они были судом оправданы.

Уже 9 июля, через три дня, в Констанцу пришла эскадра из Севастополя под командованием контр-адмирала Писаревского в составе броненосцев «Чесма» и «Синоп», миноносок №261, 262, 264, 265. В 14:00, шесть шлюпок с «Синопа» доставили на броненосец «Потёмкин» десять офицеров и около 200 матросов. Произошла смена караулов, был спущен Румынский флаг и в 14:10, на флагштоке броненосца поднят Андреевский флаг. Русский священник отслужил молебен и окропил корабль святой водой, чтобы изгнать «дьявола революции».

Корабль находился в удовлетворительном состоянии, поэтому уже 11 июля, в 19:20 эскадра Писаревского покинула Констанцу. «Синоп» вёл на буксире «Потёмкин», на котором в Россию возвращались 47 матросов и кондукторов, прапорщик Алексеев и подпоручик Калюжнов. С ними находился и активный участник восстания, машинист Кашугин. Он не успел съехать с корабля, и русские офицеры схватили его.

14 июля «Синоп» ввёл «Потёмкин» в Южную бухту Севастополя. Остатки бывшей команды сняли с броненосца и отправили под арест, на учебное судно «Прут».

Румыния отказалась выдать бунтовщиков России, что послужило причиной обострения отношений между двумя странами. Более того, после произошедших событий в прессе Румынии начали появляться материалы о том, что Россия находится на пути к полному разложению, и Румыния должна быть готова к тому, чтобы при удобном случае предпринять шаги для присоединения к своей территории Бессарабии.

В документах департамента полиции, данные о партийной принадлежности бунтовщиков, упоминаются в делах 15 матросов, 11 из них, в том числе Матюшенко, назвали себя социал-революционерами, 3 назвали себя, социал-демократами и 1 назвал себя, анархистом.

23 августа сентября, 1905 года был подписан мирный договор с Японией, завершилась Русско-Японская война поражением России, подписанием договора в городе Портсмут, США.

Ноябрьское восстание в Севастополе.

Руководителем восстания стал лейтенант Шмидт. Вооружённое выступление матросов Черноморского флота и солдат Севастопольского гарнизона, рабочих порта и Морского завода, произошло в период с 11 ноября по 15 ноября 1905 года.

Вечером 18 октября 1905 года в Севастополе был получен текст манифеста 17 октября. Первоначально известие было воспринято в городе положительно, народ ликовал, люди обнимались, поздравляли друг друга. Однако вскоре ситуация изменилась. Около Военно-морского музея собрался стихийный митинг. После митинга его участники вместе с присоединившимся к ним портовыми рабочими, ремесленниками двинулись на демонстрацию по улицам города. Демонстранты, возглавляемые известным в Севастополе народовольцем Иваном Емельяновым, подошли к зданию городской думы, из неё на собрание думы были направлены делегаты. Толпа демонстрантов достигала 8—10 тысяч человек. Под влиянием лозунгов демонстрация переросла в политическую, был разорван портрет Николая II, принято решение следовать к тюрьме для освобождения политических заключённых. Среди прочих, на митинге у тюрьмы выступил социалист-революционер, лейтенант Шмидт.

Толпа была разогнана выстрелами 49-го пехотного Брестского полка, при этом погибло 8 и было ранено 50 участников митинга. Вечером того же дня Шмидт обратился в городскую думу с требованием о наказании виновных в гибели демонстрантов.

19 октября собралась городская дума, на заседании кроме входящих в состав думы гласных присутствовали «делегаты от народа», среди которых Шмидт и Вороницын. По свидетельству самого Вороницына на заседании присутствовал и только что назначенный, товарищем министра внутренних дел князь Урусов, который не мог выехать в Петербург в связи с забастовками железнодорожников. На заседании было принято решение о создании дружин собственной охраны, народной милиции, которая должна была патрулировать город вместо полиции и армии. В тот же день забастовали Реальное и Техническое училище, закрыта классическая гимназия, торговые и промышленные заведения, проходят митинги. Вечером того же дня с моря возвращается Главный командир Черноморского флота адмирал Чухнин.

20 октября, состоялись похороны жертв расстрела, собравшие около 10 тысяч демонстрантов. На похоронах Шмидт также выступил с речью, ставшей известной как «клятва Шмидта», «Клянемся в том, что мы никогда не уступим никому ни одной пяди завоеванных нами человеческих прав». Вечером того же дня Шмидт был арестован, и заключён на флагманский эскадренный броненосец «Три святителя», было возобновлено следствием дело «о потере им казенных денег». Городская дума немедленно заявила ходатайство об его освобождении. Народная милиция, была распущена просуществовала всего три дня, на улицы Севастополя были возвращены полицейские.

26 октября рабочие Севастополя избрали Шмидта «пожизненным депутатом» Совета, который потребовал немедленного освобождения Шмидта, как их депутата. К нему присоединились участники митинга, проходившего 30 октября на Приморском бульваре. 2 ноября, из-за ухудшившегося здоровья Шмидта перевели в госпиталь. Утром 3 ноября Шмидт вышел из палаты и увидел, что часовых охранявших его нет, беспрепятственно покинул госпиталь. Шмидту было запрещено появляться на митингах, его увольнение было ускорено и состоялось 7 ноября.

1 ноября должны были состояться выборы в Совет рабочих, матросских и солдатских депутатов. В связи с этим планировалось проведение больших митингов у матросских и солдатских казарм. Адмирал Чухнин, чтобы не допустить проведения митинга у флотских казарм, направил туда сводный отряд из матросов флотских экипажей и солдат Белостокского полка, которые заняли выходы из казарм и не выпускали матросов на митинг.

В начавшемся противостоянии матрос Петров выстрелил из винтовки в штабс-капитана Штейна, возглавлявшего учебную команду 50-го Белостокского полка, и убил его, выстрелил и в контр-адмирала Писаревского, старшего флагмана дивизии, ранив его. Петров был схвачен, но практически сразу освобождён матросами. После этого дежурные офицеры были арестованы, обезоружены и отведены в канцелярию. Утром они были освобождены, но изгнаны из казарм.

К восставшим матросам флотской дивизии присоединились солдаты Брестского полка, крепостной артиллерии, крепостная сапёрная рота, а также матросы дежурной роты броненосца «Синоп», посланной Чухниным для усмирения восставших.

В ночь на 12 ноября был избран первый Севастопольский Совет матросских, солдатских и рабочих депутатов, который возглавил Вороницын, социал-демократ, меньшевик.

11 ноября «Очаков» вышел в море для пробы башенных орудий, а по возвращении в порт вечером команда узнала о событиях в экипажах.

12 ноября в городе началась всеобщая забастовка. Значительная часть матросов флотской дивизии и часть солдат Брестского полка поддержали восставших.

Утром 12 ноября состоялось первое заседание Севастопольского Совета. К вечеру были выработаны требования восставших: созыв Учредительного собрания, установление 8-часового рабочего дня, освобождение политических заключённых, отмена смертной казни, снятие военного положения, уменьшение срока военной службы. Был создан исполнительный орган Совета, «Матросская комиссия», в которую вошли представители всех флотских экипажей.

В ночь на 13 ноября Брестский полк был выведен из города в лагеря Белостокского полка. Город был объявлен на военном, а крепость на осадном положении.

13 ноября началось восстание на крейсере «Очаков». Офицеры вместе с кондукторами покинули корабль. Восстание возглавили Частник, Антоненко и Гладков.

Во второй половине дня 14 ноября на «Очаков» прибыл лейтенант Шмидт, подняв на нём сигнал, «Командую флотом. Шмидт».

В ночь на 15 ноября, ударные отряды овладели минным крейсером «Гридень», миноносцем «Свирепый», миноносцами №265, №268 и №270 и несколькими мелкими судами, а в порту захватили некоторое количество оружия. Тогда же к восставшим присоединились экипажи канонерской лодки «Уралец», миноносцев «Заветный», «Зоркий» и учебного корабля «Днестр», минного транспорта «Буг».

Утром на всех восставших кораблях были подняты красные флаги. Чтобы привлечь на сторону восставших всю эскадру, Шмидт обошёл её на миноносце «Свирепый». Затем «Свирепый» направился к превращенному в тюрьму транспорту «Прут». Вооруженный отряд матросов во главе со Шмидтом освободил находившихся на судне матросов с броненосца «Потёмкин».

К восставшим присоединилась команда «Пантелеймона», сменившего имя броненосца «Потёмкин», но сам броненосец уже не представлял большой военной силы, так как был разоружён ещё до начала восстания.

Во второй половине дня 15 ноября, восставшим был предъявлен ультиматум о сдаче. Не получив ответа на ультиматум, верные правительству войска начали обстрел восставших кораблей. Ещё до окончания срока ультиматума канонерка «Терец» открыла огонь по катеру с «Очакова» на котором восставшие пытались доставить на «Пантелеймон» замки к орудиям. После начала обстрела миноносец «Свирепый» предпринял отчаянную, но безуспешную попытку атаковать «Ростислав» и «Терец», но попав под перекрёстный обстрел был подожжён и выведен из строя. В Южной бухте был затоплен командой минный заградитель «Буг», так же затонул от полученных повреждений миноносец №270. Из кораблей правительственной эскадры лёгкие повреждения рангоута получил только крейсер «Память Меркурия». После двухчасового боя восставшие сдались.

Лейтенант Шмидт, матросы Гладков, Антоненко, кондуктор Частник были приговорены к смертной казни, расстреляны 6 марта 1906 года на острове Березань, 14 человек, приговорены к бессрочной каторге, 103 человека, приговорены, к каторжным работам, 151 человек направлен в дисциплинарные части, более 1000 человек наказаны без суда.

Председатель Севастопольского Совета матросских, солдатских и рабочих депутатов, Вороницын, был приговорён к смертной казни, но в виду его несовершеннолетия, ему ещё не исполнился 21 год, казнь была заменена каторжными работами. Расстреляли Вороницына в 1938 году, большевики, в возрасте 52 лет, за диверсионную работу. Работал он в этот период заведующим технической библиотеки завода №19 в Перми.

Восстание на броненосце «Потёмкин», нанесло убытков Российской империи на десятки миллионов рублей, подорвало международную торговлю России в Черноморском регионе, разрушило международный престиж Российской империи, как твердыни русской монархии. Под вопросом оказалась незыблемость российской государственности.

Суд над матросами с броненосца «Потёмкин» начался 17 февраля 1906 года, после разгрома ноябрьского восстания в Севастополе. Троих, Александра Заулошнова, 22 лет, Фёдора Луцаева, 28 лет, и Тихона Мартьянова, 23 лет, приговорили к смертной казни, но на основании царского указа от 21 октября 1905 года о смягчении наказаний за политические преступления, совершённые до издания манифеста 17 октября 1905 года, казнь заменили 15-летней каторгой. Матросы Сергей Гузь, 28 лет, Иван Задорожный, 23 лет, и Феодосий Кашугин, 27 лет, также были приговорены к каторге, первый, на десять, второй, на три с половиной года, третий, на шесть лет. Остальных отдали в арестантские роты и подвергли другим наказаниям. Прапорщика Алексеева, врача Галенко и подпоручика Калюжного уволили со службы. 23 февраля, вице-адмирал Чухнин, приказом №293 утвердил приговор.

Добровольно из эмиграции, до Февральской революции, в Россию вернулось 138 матросов. Всего же из первоначального экипажа «Потёмкина», включая тех, кто отказался эмигрировать и вернулся в Севастополь из Констанцы, на борту броненосца, в Россию вернулось 245 человек, 31% команды. Остальная часть команды оставалась в эмиграции. Большинство из эмигрантов вернулось в Россию уже после революции, освободившей матросов-бунтовщиков от грозившей им судебной ответственности.

В 1955 году, все живые участники восстания были награждены орденами Красной Звезды, а двое, орденами Красного Знамени. Советская власть, десятилетиями грелась в лучах славы восстания матросов с броненосца «Потёмкин», присваивая их революционной деятельности большевиков.

Глава 10
1905—1906 годы. Вооружённые восстания в городах. Манифест 17 Октября. Предыстория событий в России и за рубежом

Из воспоминаний Павла Милюкова. По просьбе Ленина, я виделся с ним в 1903 году, в Лондоне, когда я оказался там проездом в Бостон, США, куда меня пригласили для чтения лекций, по теме «Кризис в России». Наша беседа перешла в спор, об осуществимости предсказываемого им, Лениным, темпа развития событий, и спор оказался бесполезным. Ленин всё долбил свое, тяжело шагая по аргументам противника. Как бы то ни было, идея «буржуазной революции», долженствующей предшествовать социалистической, была и у него, и осталась надолго. Доводов противника Ленин не воспринимал, стоял на своём неколебимо.

Борьба противоположных тенденций в международном рабочем движении отчетливо проявилась в работе 6-ого конгресса II Интернационала, состоявшегося в августе 1904 года в Амстердаме.

Конгресс происходил в обстановке революционного подъема масс во многих странах и обострения противоречий между великими державами. Едва закончились американо-испанская и англо-бурская войны, как на Дальнем Востоке, в феврале 1904 года, разразилась русско-японская война.

Империалистической политике и шовинистической пропаганде господствующих классов противостояла международная солидарность пролетариата. Символом её было дружеское рукопожатие, которым при открытии Амстердамского конгресса обменялись, под бурные аплодисменты его участников, представители русских и японских социалистов, Георгий Плеханов и Сэн Катаяма.

В центре работы Амстердамского конгресса стоял вопрос о «международных правилах социалистической тактики». Это был вопрос об отношении к ревизионизму, ревизии марксизма, которая была начатая Бернштейном, германским социал-демократом.

Резолюция конгресса требовала создания во всех странах единых социалистических партий, но в ней не выставлялось важнейшее условие их объединения, признание теории революционного марксизма.

Конгресс сделал определенный шаг вперед, приняв резолюцию о массовой стачке рабочих. Стачка рассматривалась только как оборонительное средство, никакой вооружённой борьбы рабочих не предусматривалось.

Ленина не было на этом международном конгрессе, он будет выведен на конгрессы II Интернационала Плехановым, только в 1907 году, в Штутгарте, через 3 года.

Конгресс принял «Резолюцию по социализму», в ней говорилось, что только достижение социализма сделает возможным «мирное культурное развитие» человечества и «освоение мировых минеральных ресурсов» в интересах всего человечества. Социализм объявлялся Конгрессом средством мирового объединения человечества.

Конгресс 2-ого Интернационала призывал использовать капиталистическую войну, приводящую к экономическому и политическому кризису, для усиления возбуждения народных масс, с целью ускорения падения капиталистического классового господства.

Ленин «взял на вооружение» эту «Резолюцию Конгресса», отредактировав её под свои задачи, вооруженного восстания пролетариата, с целью захвата власти и установления его, пролетариата, диктатуры, но при этом уточнил, что диктатура пролетариата осуществляется под руководством её авангарда, партии революционного типа.

После Конгресса, для выработки общей позиции, антиправительственных сил Российской империи, была организована и проведена Парижская межпартийная конференция, в сентябре-октябре 1904 года. В ней участвовали 8 организаций из 19 приглашённых. Приглашения были посланы от имени лидера финских оппозиционеров, Конни Циллиакуса. В Париж своих делегатов направили организации, Партия Социалистов Революционеров, Союз Освобождения, Лига «народова» Польша, Партия Польских Социалистов, Финские оппозиционеры, Грузинская партия социалистов-революционеров-федералистов, Латвийская социал-демократическая рабочая партия, Белорусская «Социалистическая Грамада», в качестве наблюдателя присутствовала армянская партия Социальная Федерация, «Дашнакцутюн».

Раньше, в феврале этого же года, началась война России с Японией, из-за нападения на русскую военно-морскую эскадру, шедшую из Балтики на военно-морскую базу России в Жёлтом море, Порт-Артур, военно-морских сил Японии. Императорская Япония объявила войну Российскому самодержавию, стремившемуся упрочить своё присутствие на Дальнем Востоке.

Социал-демократические партии, отказались от участия в конференции, поскольку их руководители получили информацию, что в организации конференции принимает активное участие японский резидент, полковник Акаси, и он финансирует это мероприятие. Георгий Плеханов заявил Циллиакусу, «социал-демократия намерена сохранить полную независимость по отношению к военным противникам царского правительства».

Сама по себе, эта война, в которую втянули Россию из-за материальных выгод банкиры и авантюристы, «разбойничья шайка», покровительствуемая свыше, была непопулярна среди русского общества. Постоянные поражения и отступления генерала Куропаткина, капитуляция Порт-Артура, уничтожение первой эскадры, всё это больно било по национальному самолюбию русских. Поражение при Цусиме, показало полную неспособность царского правительства не только управлять, но и вести войну в защиту интересов России, в современных условиях капиталистического мира.

Революция, нараставшая в России, которую император и его окружение, хотели «потушить» при помощи «маленькой победоносной войны», получала от этой войны новую, ещё более разрушительную силу.

Главным предметом Парижской конференции была выработка общей декларации, которую огласил представитель «Союза Освобождения», Павел Милюков. Декларация включала в себя требования, во-первых, свержения самодержавия и исключения любых посягательств на конституционные права Финляндии, во-вторых, замену царизма демократической формой правления, на основе всеобщих выборов, в-третьих, введение национального самоопределения с предоставлением национальным меньшинствам права на отделение и отказом от притеснений по национальному признаку и, в-четвёртых, осуждение агрессивно-захватнической политики России за её пределами. Последнее требование имело в виду продолжавшуюся Русско-японскую войну и было главной целью тайных организаторов конференции, японцев.

Четвёртый пункт резолюции был исключён из окончательного текста Декларации, большинством голосов.

Текст резолюции конференции был опубликован печатными органами всех собравшихся партий, в один и тот же день, в середине ноября 1904 года. Текст резолюции произвел большое впечатление на российское и мировое общество.

От январского «Кровавого Воскресенья», до апреля, в лихорадочный 1905 год, события развертывались в ускоренном темпе. Произошло разделение между ветеранами народнического течения, искавшими опоры в крестьянстве, и молодым течением марксистов, разделившихся на «легальных» и «нелегальных», искавших опоры в учении Маркса о пролетариате. Служение народным массам, продолжало считаться у обоих направлений, основной задачей «интеллигенции».

После бомбы Каляева, в феврале, и убийства им Великого Князя Сергея Александровича, руководившего расстрелом шествия рабочих на дворцовую площадь к царю, был издан царём секретный циркуляр, для министра внутренних дел, «не препятствовать существующим общественным и сословным учреждениям подвергать своему обсуждению предположения по вопросам, касающимся усовершенствования государственного благоустройства». Публика истолковала этот «секретный» циркуляр, как разрешение публично обсуждать вопросы государственного устройства, а растерявшаяся полиция подтвердила это толкование своим временным невмешательством. Общество получило, таким образом, возможность высказаться уже не в «явочном» порядке, установленном практикой антиправительственных организаций, а полулегально.

В 1905 году, шла борьба между большим количеством партий, каждая из которых представляла интересы какого—либо из социальных слоёв российского общества или национальности. Кроме борьбы за свержение самодержавия, они декларировали достижение требований представляемого ими социального слоя, боролись за власть своей партии, а другие, просто боролись за личную власть своего лидера.

Начиная с июля 1905 года, в утренних выпусках газет пошли сообщения о рабочих стачках в разных городах России, к рабочим начинали примыкать и союзы всевозможных профессий, и железнодорожные служащие, и мелкие ремесленные группы. Все чаще приклеивалось к забастовкам и название «всеобщих». Наряду с рабочим движением, разгоралось и крестьянское, особенно в черноземных губерниях.

«Боевые дружины» профессиональных социал-революционеров, совершали террористические акты, направляя свои удары, по чиновникам администрации, от губернаторов до околоточных и урядников, на чиновников полиции и на жандармов. Как показывали, следовавшие за убийствами, судебные расследования, для ликвидации мелких чинов полиции, стал практиковаться революционерами, наём, в качестве исполнителей, для совершения террористических актов, исполнителей из уголовного элемента, за денежную оплату. Но имидж для партии, как революционной силы, тем не менее создавался, объявлениями исполнителей членами партий.

Когда большевики предприняли попытку поменять в Европе деньги, экспроприированные в Тифлисе Камо, был скандал, который превратил всю РСДРП, в глазах европейцев, в уголовную организацию.

Когда меньшевики, во время революции 1905—1907 года, предприняли попытку проводить экспроприации у грузинских промышленников, владевших месторождениями марганца в «Чиатури», связанный с большевиками грузинский социал-демократ Сталин и его группа, выполняли функции охранного отделения, изымали награбленные деньги у меньшевиков и возвращали их ограбленным промышленникам, и выдавливали грузинских меньшевиков в Россию. Большевики «крышевали» грузинских промышленников от меньшевиков, не безвозмездно.

Среди радикалов всех направлений в РСДРП, практиковалось присвоение денег для партии, но особенно успешно это делали большевики, чаще других проводившие успешны акты экспроприации, которые они называли «эксами». Деньги шли не только в партийные кассы, но и пополняли личные кошельки боевиков.

В 1906—1907 годах, экспроприированные большевиками деньги использовались ими для создания и финансирования школы боевых инструкторов в Киеве и школы бомбистов во Львове. В них обучали и несовершеннолетних, по закону Российской империи, лица моложе 21 года. Это явление усилилось после взрыва насилия 1905 года. Экстремисты использовали и детей, подростков для выполнения разнообразных боевых задач. Дети помогали боевикам изготавливать и прятать взрывные устройства, а также принимали участие непосредственно и в самих терактах. Большевики и эсеры, обучали и вербовали несовершеннолетних, объединяя будущих малолетних террористов в специальные молодёжные ячейки. Их было легче убедить совершить политическое убийство, потому что их не могли приговорить к смертной казни, как несовершеннолетних, что им и внушалось.

Опытные террористы передавали свои навыки четырнадцатилетним подросткам и другим детям, давали им опасные партийные задания, использовали их при перевозке компонентов взрывчатых веществ.

Общий смысл «революционных актов», «эксов», характеризовался отсутствием ярко выраженного политического характера, но была единая цель, объединявшая отдельные революционные течения, свержение самодержавия. Социалистические партии пропагандировали общие лозунги Социалистического Интернационала, и не ставили конкретные задачи, в соответствии с российской действительностью, представляемых ими «рабочих и крестьян». Не было еще и систематического руководства из центральных органов революционных партий. Революция развивалась стихийно.

Сохранялось в обществе и влияние «Народников», оно ещё не было вытеснено агитацией социал-демократов, а среди крестьянства это влияние преобладало. Сохранялась и возможность внесения в массы более умеренных, «буржуазных» политических требований, экономического и законодательного характера.

Монополистом, завладевшим российским пролетариатом, в это время, стала новая, анти-ленинская «Искра». Меньшевики оттеснили Ленина от руководства газетой «Искра». Но, ленинские «якобинцы», стремившиеся перехватить руководство пролетариатом у «жирондистов-ново-искровцев», на 3 съезде РСДРП в Лондоне, первом чисто большевистском съезде, наметили, в отсутствии меньшевиков, дальнейший шаг к полной победе «пролетарской диктатуры». Эта диктатура, должна была явиться результатом успешного вооруженного восстания, которое низвергнет самодержавие, с его дворянством и чиновничеством, и заменит его республикой, с революционным правительством во главе.

Вся эта упрощенная проекция ленинских идеологических построений в политическую жизнь России, своей общедоступностью и абсолютной формой утверждений, требований и обещаний, гораздо сильнее действовала на массы, чем заумные, полные поправок, резолюции, которые выдвигали, собравшиеся на свою конференцию в Женеве меньшевики, пытавшиеся их противопоставить решениям Лондонского, третьего съезда РСДРП, большевиков.

В конце июля, Ленин дал свой сравнительный анализ большевистских и меньшевистских резолюций в своей брошюре «Две тактики». Главное различие между ними было, не столько в лозунгах, сколько в способах их осуществления. То, что Ленин уже в мае смело поставил на первую очередь, для меньшевиков оставалось тогда за горизонтом практической политики. Лишь в октябре и ноябре эти лозунги не только показались осуществимыми, но и были превзойдены, при содействии Троцкого.

Троцкий себе приписывал поправку, по которой «революционное правительство», с преобладанием социал-революционеров, должно было образоваться, не после победы вооруженного восстания, а в самом процессе этого восстания, как руководящая восстанием власть. Эта поправка Троцкого и была положена в основу тактики «Петросовета», как ее представлял себе Троцкий.