– Нет красивее узора, чем тот, что вышивают твои пальцы
В ответ царевна промолчала.
– Твои руки нежны и хрупки, словно лепестки роз, что ты вышиваешь.
Царевна не проронила ни слова.
– Хотела бы вечно я таиться в рукаве твоего платья, рядом с иглой, что в тайне от всех ты пронесла в башню.
Но и на этот раз не услышала луна ответа.
Разгневался луна, обидой воспылало ночное светило. И с яростным криком бросилась луна в ноги царевны. Тысячи осколков рассыпались по каменному полу башни. Игла выпала из рук. Узор распустился, и чистое полотно опустилось на колени девушки.
– Вовеки веков твой народ будет лить слезы под лучами солнца и молить небо о ночи.
В тот же миг наступил день. И горе, пуще прежнего, настигло царство.
Разрывалось сердце царевны, но ничего не поделать. Девушка вдела нить в иглу и принялась сшивать осколки луны.
Шли годы, как и заклинала луна, безумное страдание обрушилось на царство – разруха и смерть пугали странников, и грустные песни, о нелёгкой судьбе короля и королевы разошлись по миру. Не видела царевна ни голода, ни боли, ни истерзанных солнцем людей. Лишь мольбы, обращенные к небу, доносил ей ветер. Едва минул третий год с той ночи, как царевна пришила последний осколок луны.