Выходило-выплывало черное облако, черное облако-грозовая туча. Это сам Дый припожаловал. Припожаловал да и грозно глядит.
– Чего надобно тебе сын Рода? Зачем границу заповедную пресёк? Аль не гнали тебя? Аль взашей не проваживали?
– Всё так-так, Дый-батюшка! Многих лет тебе да и здоровьица! Не видались столько лет, а ты по-прежнему грозен да силен. Расскажу тебе всё как есть на духу. А пока, будь милостлив, вели своим кикиморам моего коня отпустить. Он
мне еще, ой, как пригодится!
Громыхнул Дый так, что кругом всё замерло. Отвалились постылые кикиморы и рванулся крылатый конь. Рванулся да из болотины-то и вылетел. Вскочила Алтынка в седло, коня треплет, осаживает. А Дый в гости-то звать – не зовёт, тут ответ держать велит. Да и старое-то Велесу-негоднику вспоминает. А вспомнить-то есть что.
Закачалась березонька, заплакала, побежал по коре инда сладкий сок. Не вернется милай друг, не покажется, никогда моя судьба с ним не свяжется!..
Давно это было, забыть уж пора. Забыть пора, дык вот не забывается. Не забывается и не забудется. Надавил Дый-змей на старую мозоль, напомнил про старую рану. Что ж придётся и сказывать…
Велес да Перун – два брата. Оба когда-то босоногие в поле бегали. Выросли, возмужали, на охоту вместе, да на вечорку. А тут вдруг приключилась беда, какой и не надо бы. Полюбили они оба одну красавицу Додолу. Уж на что есть красавицы, а та – краше всех. Волос медный, огнем горит, сердце молодецкое жжёт-обжигает. Косу рыжую на грудь положит, да из-под бровок соболиных лазоревыми глазками глянет и… прости-прощай, добрый молодец! Полюбил навек, не разлюбится! Стали братья перед ней себя показывать, один другого перещеголять желает. Перун дарит ожерелье из утренней росы, Велес – ленту из небесной радуги, Перун – лодочку из точеного дуба, Велес – подушечку из легчайшего облака. А то и на кулаках вздумают померяться, кто кого одолеет, да кто кого сильнее. А то – в пляс пойдут, тут им равных нет. Додола ленту в косу плетёт да поглядывает, поглядывает да подумывает. Вот и решила – Перун ее суженый. Свадьбу сыграли, молодым – на счастье, всей Прави – на диво. А Велес глядел на это ревниво.
Вот как-то отъехал молодой муж в соседние края по важным делам. А братец Велес скорее в гости спешит, спешит да недоброе думает. Неладное у него на сердце, нехорошее. Стучит он в ворота тесовыя, сладким голосом Додолу призывает, мол, пусти, деверя любимого погостить. А только Додола со порога отвечает, что, мол, мужа дома нет, и одному ему тут делать нечего. Ах тут Велес подскочил волчком да завертелся, мил друг. Не по его, вишь, вышло-то! Обернулся он тут птичкой-снегирём да и перелетел через ворота заветныя! Перелетел да и к открытом окну. А у окна сама Додолушка. Сидит шьет-вышивает, о муже вздыхает, песню напевает:
Милай друг мой,
Я скучаю,
Ты придешь домой,
А я встречаю.
Да на крылечке
В платочке новом
Бьётся сердечко
Скажи хоть слово!
Сел Велес-снегирёк на окошечко и слушает. А красавица увидала снегиря, удивилась. Птицу в руки взяла и в горницу занесла. Хотела зёрен дать. Только она это сделала, как птица об пол ударилась и Велесом-татем обернулась. Ах тут вскрикнула молодайка, ах и кинулась она бежать прочь. А только не за этим Велес сюда рвался-порывался, чтобы дело так бесславно кончилось. Вмиг обернул он вокруг девицы свой волшебный пояс-кушак. Потеряла Додола власть над собой. А бесстыднику-мизгирю только того и надобно. Стал он братову жену миловать-целовать. Обо всем на свете он позабыл!
А летели тем временем над крышею журавли, да и так, милые, жалобно закурлыкали. Очнулся Велес и оставил бедную Додолу. И сам восвояси улетел. Улетел соколиком, а на сердце пудовый камень. Что наделал, тать, ведь то братец твой! А на том ведь дело-то не кончилось. Родила Додола через девять месяцев сына, как две капли воды похожего на Велеса негодного. Осерчал, разгневался муж Перун, стал метать он гром и молнии. И дознался обо всем у журавушек. И не было конца его горю горькому! И брат – не брат, и жена – не жена!..
Не сумел он с собою совладать, пал его гнев на ни в чем не повинную жену. Обратил он ее божьей коровкою. А сына ее с глаз велел унести. А и с братом Перун не забыл расквитаться. Вызвал он Велеса-татя на бой. Бились они, бились, небеса огнем горели, земля под раскатами грома ходуном ходила. Три дня и три ночи не было никому покоя. Никто верх одержать не смог. Тогда проклял Перун своего брата и вместе с другими богами изгнал его из Прави. Остался его сын Ярило и без отца и без матери.