Следуя течению реки

– Давай, выходи, сейчас ещё твои вещи из багажника заберём, и я покажу тебе комнату, – у дедушки растянулись морщины по лицу от широкой улыбки, он взял Казуки за руку и помог ему вылезти из машины. Бенджиро открыл багажник и забрал оттуда большую сумку и небольшой портфель, по видимо нужный мальчику для школы.

Шо стоял у входной двери, когда дед с внуком заходили в дом. Немного помедлив, Хокори-старший остановился в проходной, он поставил вещи Казуки на пол и повернулся к своему сыну.

– Я не хочу, чтобы ты здесь появлялся больше, – тихо прошипел старик, на этих словах он захлопнул дверь перед носом Шо. Якудза, недавно потерявший жену и отпустивший сына, наконец спокойно вздохнул, ведь Казуки теперь был в надёжных руках, а он мог заняться своими делами, больше не боясь, что кто-то из его семьи пострадает.

Развернувшись, Хокори направился к машине и лишь бросил печальный взгляд на дом, в котором он рос, а теперь здесь будет жить его сын. Он медленно закрыл калитку, опасаясь, что отрезает последний путь к Казуки, которого возможно больше никогда не увидит, как и отца. Шо сел в автомобиль, предоставленный его бухгалтером, и поехал обратно в Токио.

Серые тучи заполонили небо, и дождь то и дело накрапывал, а в черте города разошёлся ещё сильнее. Шо стоял в пробке на автостраде и наблюдал за расплывающимися от капель фарами машины спереди. Прозрачные ручейки воды стекали по лобовому стеклу, оставляя мутноватые следы, пришлось включить дворники. В голове плавал туман, а на языке чувствовался неприятный привкус. Хокори пытался выстроить логику произошедших событий и того, что ему было известно.

Семья Хокори клана Оками – одна из самых влиятельных семей клана и всего Токио, а её патриарх – один из главных претендентов на место председателя. И слухи о возможном скором уходе нынешнего председателя Дайки Миямото не на шутку всколыхнули весь клан и даже его соседей. Семьи пытались скрыть свою ненормальную заинтересованность в получении этого места, что не особо удавалось, из-за чего все теперь сидят как на ножах. Конкуренция и жажда власти уже загнали семью Одзава в угол, и сейчас видимо пришла очередь Хокори. Надеяться на других не было выходом, да и председатель не мог предоставить защиту лишь одной семье, иначе всё могло бы стать ещё хуже. Единственное чего не понимал Шо, так это того, почему детектив сказал, что якобы семья Хокори оказывает давление на министра, дабы быстрей замять дело Одзавы. Он не собирался помогать семье Одзавы и уж тем более давить на таких высокопоставленных чинов. Оставалось только надеяться, что это какая-то ошибка со стороны полицейских, но ещё хуже может быть, если это часть некоего плана, чтобы выбить землю из-под ног Хокори. Шо не мог больше никому доверять.

Шёл сильный дождь, и уже было довольно темно, когда машина Хокори подъезжала к его дому. Но на улице он увидел кое-что странное: посередине дороги стоял автомобиль, который было бы непросто объехать, а у двери, укрывшись под зонтом, курил неизвестный ему человек. Уже находясь ближе, Шо сквозь густой поток дождя узнал знакомую фигуру – это был детектив Осаму Накаяма. Вряд ли он заплутал и случайно оказался рядом с резиденцией Хокори. Патриарх остановил машину немного поодаль, человек повернулся на звук, бросил сигарету и направился к Шо.

В окно постучали костяшками пальцев, и прозвучал глухой голос:

– Откройте, пожалуйста.

Вглядываясь сквозь мокрое стекло, патриарх убедился, что это и правда, был детектив. Он опустил окно.

– Накаяма-сан.

– Здравствуйте, Хокори-сан, – Накаяма поклонился, и капли с зонта брызнули в салон. Шо промолчал.

– У вас найдётся минутка, чтобы поговорить? – детектив выпрямился, и вода перестала литься в открытое окно.

– Не думаю.

– А мне всё-таки нужно вам кое-что сказать, – официальный тон детектива немного поугас, – У меня есть основания полагать, что к убийству вашей жены причастны не какие-нибудь обычные грабители, а якудза, при чём из вашего же клана.

При упоминании покойной жены Шо крепче стиснул руль, воспоминания о той ночи вдруг резко нахлынули, надавив на горло.

– По-моему, я просил вас не лезть не в свои дела, – сквозь зубы сказал Хокори.

– Это не вам решать, а полицейскому департаменту Токио, – Накаяма наклонился, но зонт уже держал над крышей машины. – Сегодня в городе я видел человека с одной рукой, по количеству бинтов и проступавшей крови я решил, что рана должна быть довольно свежей.

Информация про однорукого не на шутку подогрела интерес Шо к разговору с детективом.

– Где вы его видели?..

– Я знал, что вас заинтересует эта новость. Вы же знаете, я в курсе всего, что происходит, и слухи о недавней бойне быстро расходятся, – Осама был явно доволен, что смог привлечь внимание Хокори.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – пальцы Шо, сильно сжимавшие руль, уже начали белеть, а терпение его заканчивалось.

– Да, прошу прощения, я видел его у «Рэйни Мун», думаю, вы знаете, кому принадлежит этот клуб.

Опасения Шо подтвердились, это было заведение их клана, и он знал, какая семья им владеет. Ничего не ответив, Хокори закрыл окно и, повернув ключ зажигания, резко тронулся вперёд. Аккуратно объехав машину детектива, Шо скрылся за поворотом.

– Только не вздумайте устраивать самосуд! – прокричал вслед детектив, но его слова съели звуки проливного дождя. Эта фраза была лишь формальностью, чтобы немного успокоить совесть Накаямы. На самом деле он уже начинал понимать, какую игру затеяли якудза в сторону семьи Хокори.

Услышав звуки входной двери, члены семьи поняли, что вернулся их патриарх, и ринулись в коридор. Шо разувался в прихожей, когда толпа его подчинённых подошла и поклонилась.

– Здравствуйте, господин!

– Вольно, – патриарх немного улыбнулся, он верил этим ребятам, верил в их искренность и преданность семье и был готов даже доверить им свою жизнь.

– Господин, я готов отчитаться, – Такаяма выступил вперёд.

– Да, Исами, я хочу потом с тобой ещё кое-что обсудить, пройдем в кабинет, – Шо прошёл сквозь толпу и направился дальше по коридору, после чего свернул во вторую дверь справа. Исами последовал за ним.

Закрыв за собой сёдзи, капитан встал по стойке смирно. Патриарх уселся на подушку и положил руки на столик перед собой.

– Господин, дом вымыт до блеска, не осталось ни одной капли крови этих ублюдков. Трупы мы отвезли в пригород и закопали на пустыре, – Исами внезапно замолчал.

– А что с подготовкой к похоронам? – Шо не мог не спросить об этом без дрожи в голосе.

– Церемония будет завтра, сейчас тело вашей жены подготавливают к последнему прощанию.

Хокори наклонил голову вниз и упёрся взглядом в стол. Стоило ему подумать, что завтра будет последний день, когда он сможет её увидеть, как глаза сразу же застилала пелена подступавших слёз. Он решил, что сделает всё, чтобы у Казуки не было больше проблем, чтобы его ребёнок смог жить дальше, не боясь за свою жизнь. И Шо также понимал – мести не избежать, он найдёт виновных и отплатит им стократно. Только вот их обложили со всех сторон, и если он развяжет открытый конфликт, его семью просто уничтожат вместе с ним самим.

– Молодец, Исами, – Хокори сглотнул, – Дело, о котором я хочу тебя попросить, довольно рисковое, поэтому прошу собрать пару тройку наших ребят, самому лично не ввязываться.

– Господин? Вы что-то узнали?

– Да, сейчас, на подъезде к дому меня поймал детектив Накаяма… – Шо хотел продолжить, но Исами перебил его.

– Ах, этот гад всё продолжает лезть, куда не просят!

– Остынь Исами, – патриарх сделал жест рукой, приказывающий замолчать, – Он рассказал мне довольно интересную информацию. Накаяма говорит, что видел однорукого у клуба «Рэйни Мун», по всей видимости того самого, которому я отрубил руку.

– И что же вы предлагаете господин?..

– Я хочу, чтобы вы его выцепили и устроили нам встречу в одном из моих строящихся зданий.

Капитан ещё не видел настолько жестокого взгляда в глазах своего патриарха, это бросило его в дрожь, оттого каким может быть его господин.

– Хорошо!

– А теперь можешь всех распустить, сегодня я чувствую себя довольно уставшим, поэтому сразу пойду спать.

– Да господин, – Такаяма развернулся, и уже было открыл дверь, как сзади его окликнул Хокори.

– А вот еще, – Шо достал из кармана ключи от машины, – Передай это Такаши.

Он бросил ключи, которые Исами благополучно поймал. Откланявшись, капитан пошёл в большую комнату, где его уже ждал бухгалтер. Шо схватился за голову – завтра предстоял трудный день.

Утром следующего дня все члены семьи Хокори надели чёрные костюмы. Они собрались у входа в резиденцию, расселись по машинам и направились в крематорий, дабы проститься с госпожой Манами Хокори. По прибытии их встретил сотрудник, который отвёл всех в большую комнату, где мирно лежало тело госпожи. Шо подошёл первым. Его жена лежала на белой простыне в окружении цветов и амулетов, благословляющих путь в загробный мир. Лицо её было спокойным и чистым, а на теле не были видны те ужасные раны, нанесённые пистолетом. Хокори стоял с цветами рядом с ней и не решался сделать последний шаг. Сзади подошёл Исами и положил руку на плечо господина, может, это было и бестактно, но Шо сейчас в этом нуждался.

– Мы все её очень любили, она всегда была к нам добра, успокаивала и поддерживала. Госпожа была хранительницей нашего очага и сердцем семьи Хокори. С тех самых пор, как её не стало, я чувствую бездонную пустоту внутри, но, вспоминая, каким хорошим человеком она была, я верю, что госпожа окажется в лучшем мире. Поэтому прошу вас отпустить её, – Исами старался держаться, но голос его всё равно дрожал.

На душе стало немного легче, и Шо наконец положил цветы рядом с телом своей жены, он наклонился и поцеловал её в лоб, оставив на лице Манами несколько капель своих слёз. Хокори отошёл в сторону, дав Исами возможность тоже проститься с госпожой. После них остальные преподнесли свои подарки умершей и поклонились, поблагодарив Манами за всё хорошее, что она для них сделала.

Сотрудник крематория вывел всех из комнаты, чтобы подготовить тело к сжиганию. Такаяма подошёл к Томео и, завидев застывшие на его глазах слёзы, решил немного повременить с указаниями. Он обнял его и попытался успокоить. После того как молодой человек смог немного прийти в себя, Исами решил посвятить его в курс дела, также он подозвал нескольких других ребят.

– Я хотел бы вам кое-что поручить, езжайте в «Рэйни Мун» и найдите однорукого человека, но ни в коем случае не устраивайте там никаких заварушек! Выследили, вырубили и затолкали в машину, а после отвезли по этому адресу, – Такаяма протянул бумажку.

– Хорошо, Такаяма-сан! – Томео выпятил грудь вперёд, чувствуя, что предстоящее дело обязано быть важным.

– А вы, – Исами указал на подошедших, – Отправляйтесь по этому же адресу, что я дал Томео, и подготовьте комнату на одном из верхних этажей. Я думаю, вы понимаете, о чём я.

На этих словах толпа якудзы поклонилась и моментально рассосалась, каждый отправился по своим делам, оставив в коридоре только патриарха и его капитана.

Спустя некоторое время тело было готово к кремации, Шо Хокори и Исами Такаяму пригласили уже в другую комнату, где можно было наблюдать за процессом. Они зашли и сели на стулья перед большим экраном, где началась демонстрация отправки гроба в печь. Как только он был загружен внутрь, его охватило яркое пламя. Шо и Исами молча смотрели всё время процедуры. Через полтора часа Манами Хокори окончательно покинула этот мир.

III

Томео, Кадо и Дзюро сидели в своём чёрном седане в переулке за клубом «Рэйни Мун». Долго оставаться они там не могли, так как фактически находились на территории другой семьи, и конфликт был бы неизбежен. Поэтому ребята, нахмурившись, сидели и курили, не открывая окон, и обдумывали план по захвату однорукого. Другое, что их волновало, это – был ли сейчас этот человек в клубе или нет, если нет, то их авантюра могла бы закончиться крайне плачевно. Сидеть и ждать – тоже не было подходящим вариантом, потому что в любой момент мог выйти человек семьи Одзава и заметить их.

– Слушайте, может, я пойду и зайду в клуб, закажу себе столик, чтобы попытаться высмотреть этого ублюдка… – Томео сильно затянулся и выдохнул густое облако дыма.

– Но мы же не можем и вправду там засесть и тратить на деньги на местных девиц, – Дзюро вопросительно поднял бровь и посмотрел на старшого.

– Конечно нет, придурок! – Томео отвесил неслабую затрещину Дзюро, – Мы же вообще-то здесь по делу, и к тому же я не договорил.

– П-прости, аники, – молодой якудза потрогал уже набухшую от удара макушку.

– Аники, мы можем подождать снаружи, чтобы вы под каким-нибудь предлогом смогли выманить однорукого сюда в переулок, – Кадо стряхнул пепел в пепельницу между сиденьями и продолжил, – А тут мы бы как раз его и схватили!

– Хм, звучит как то, что может сработать, но риск всё равно немаленький, – Томео задумался, – К тому же вероятность того, что он согласится выйти со мной очень небольшая. Там же весь клуб наверняка полон людьми Одзава.

Пока они обсуждали план похищения, открылась задняя дверь клуба, и в переулок вышли однорукий и неизвестный. Не заметив стоящей далеко позади машины, высокий человек, довольно крупного телосложения, в лиловом пиджаке достал из кармана пачку сигарет и вытянул одну губами. Отсутствие одной руки сильно усложняло жизнь, особенно, когда ты не самый законопослушный гражданин. Второй человек вытащил зажигалку и прикурил сигарету однорукого.

Вдруг за их спинами раздался звук заводящегося мотора, обернувшись, они успели увидеть лишь свет приближающихся фар, а потом удар, и темнота.

Томео и компания тут же замолчали, когда заметили, кто вышел из двери.

– Кажется, это наш шанс, – Кадо ехидно улыбнулся, – Газуй, аники.

– Я и без тебя уже понял, – Томео моментально завёл машину и тут же вдавил педаль газа в пол.

– Ублюююдок!!! – Кадо довольно закричал.

И на скорости около сорока километров в час однорукий и его приятель были сбиты в переулке, после чего машина врезалась в мусорный контейнер. Держась за голову, Томео вылез из салона, за ним последовал Дзюро. Тела двоих сбитых были распластаны по дороге, у второго, судя по всему, была сломана рука, так как она торчала в несвойственном для неё положении, а у однорукого была разбита голова.

– Я слышал, что это он убил госпожу, – Дзюро, бросив полный ненависти взгляд, плюнул на лежащего на асфальте человека.

– Да, я тоже такое слышал, ожидающая его боль даже близко не будет стоять с той, что мы испытали, лишившись нашей дорогой Хокори-сан, – с этими словами Томео наклонился, чтобы поднять тело. Однорукий зашевилился и попытался подняться, но Дзюро со всей силы ударил его ногой по голове, и якудза тут же отключился.

Запихнув тело в багажник, Томео и Дзюро сели обратно в машину и, петляя между мусорными контейнерами, выехали из переулка. Теперь они направлялись в строящееся здание Хокори. Уже в дороге набрали номер Такаямы, чтобы сообщить об успехе операции.

– Вас никто не видел?

– Нет, Такаяма-сан, нам очень повезло, что однорукий сам вышел в этот переулок, не пришлось даже заходить в клуб.

– Замечательно, давайте, двигайтесь в оговоренное место, чуть позже мы с господином тоже туда приедем.

– Слушаюсь, – Томео закрыл телефон после того, как Исами бросил трубку.

Около восьми вечера машина Хокори, вместе с Такаямой за рулём, подъехала на место. Они остановились в условном дворе, между строительными лесами, и Шо увидел неподалёку стоящую машину Томео. Подниматься наверх пришлось пешком, потому что систему лифтов ещё не успели сделать, но подгоняемый желанием посмотреть в глаза убийце своей жены Хокори не чувствовал усталости от пройденных лестничных пролетов. На предпоследнем этаже слышались голоса, а также стоны. Постепенно тёмная лестница начала светлеть, и наконец Шо зашёл в комнату, где по середине сидел связанный на стуле человек весь в крови. Под ним уже собралась лужа красной жидкости, и, судя по запаху, также мочи. Однорукий смотрел в пол и щурился, так как его ослепляли направленные на него строительные светодиодные фонари. Он тяжело дышал и иногда отхаркивал сгустки яркой крови.

– Извинте, господин Хокори, мы над ним уже немного поработали, – Томео извинительно схватился за затылок и поклонился.

– Придурки, надо быть осторожней, а то вдруг он умрёт раньше времени! – Исами пригрозил кулаком.

– Да не переживайте так Такаяма-сан, он крепкий парень, думаю, ещё много чего выдержит.

Шо, игнорируя эту малую перепалку, сразу направился к заложнику и со всей силой и злобой вмазал ему кулаком по лицу. Стул покачнулся, но не упал, однорукий, набрав в рот крови, плюнул, на пол упала пара красных зубов.

– А теперь начнём знакомство, – Хокори снял с себя пальто и дал его Исами, а сам присел на корточки напротив заложника, – Как тебя зовут?

– Т-такео, Такео Сакаи, – ему было больно говорить, так как лицо всё было избитое и припухшее, а во рту не хватало зубов.

По правде говоря, Шо не хотелось знать имени этого человека, он просто пытался начать разговор.

– Значит так, Такео, – он почесал затылок, – Всё, что мне нужно знать от тебя – это имя твоего нанимателя, если ответишь быстро, может даже выберешься отсюда живым.

– Ха-ха, я в это не верю, ты ведь, потому именно меня поймал, потому что я убил твою жену, – Сакаи приподнял голову и довольно улыбнулся своим окровавленным ртом.

Без лишних слов Хокори встал и подошёл к столу со строительными инструментами, взяв молоток, он вернулся к заложнику. Занеся руку за голову, он вонзил зубцами, которыми обычно вынимают гвозди, молоток прямо в колено Такео, тот закричал. Тогда Шо стал тянуть ручку на себя, как бы отдирая коленную чашечку от ляжки. Послышался хруст и звук рвущейся плоти, теперь эта нога была совсем не дееспособна. Штанина вся покрылась кровью, а лужа под стулом продолжала растекаться.

– Я спрашиваю ещё раз, кто твой наниматель? Одзава? Или может Миура? – Шо уже было сложнее себя сдерживать, – Отвечай!

Чем громче кричал Сакаи, тем сильнее тянул на себя молоток Хокори, но в какой-то момент он остановился, подумав, что от переизбытка боли однорукий может потерять сознание.

– Я тебе ничего не скажу, – Такео сплюнул, его прикушенный язык всё ещё кровоточил, наполняя рот кровью, – Но могу сказать лишь одно: мы тебе не по зубам, ты уже проиграл. Скоро ты и вся твоя семья канут в лету!

Лицо у Шо скривилось, он чувствовал, что столкнулся с чем-то неподвластным ему, и в итоге для него и тех, кто привязан к нему, всё будет кончено. Неприятное ощущение фатальности происходящего пробежало по его телу. Такео продолжил:

– Знаешь, какое лицо было у твоей жены перед смертью? Лицо полное ужаса и обречённости. Такой испуг на лицах жертв всегда доставлял мне неописуемое удовольствие! Надо было умереть тебе вместе с ней, чтобы не помирать сейчас в медленных муках!

Шо больше не мог себя сдерживать, он вытащил молоток из колена и, размахнувшись, ударил Сакаи по лицу. Зубцы прошли сквозь щёку, полностью разорвав её, посыпались сломанные зубы. Приготовившись к следующему удару, Хокори развернул молоток тупой стороной и со всей силы въехал Такео по черепу. Он попал в висок, и человек задёргался, удар был сильным, так что глаз однорукого мгновенно окропился кровью, боёк на несколько сантиметров вошёл в голову. Его руки были покрыты кровью, красные следы остались и на рукавах пиджака. Сакаи трясся в конвульсиях, а Шо продолжал его бить молотком, спустя серию сильных ударов, голова заложника была всмятку, превратившись в кровавую кашу.

Исами подошёл сзади и схватил Шо за руку.

– Всё, господин, хватит, успокойтесь, он уже более чем мёртвый, успокойтесь…

Хокори тяжело дышал и так продолжил стоять некоторое время с поднятым молотком, но, в конце концов, он пришёл в себя и медленно опустил руку.

– Исами, завтра, ближе к вечеру надо бы наведаться к Миуре.

– Хорошо, господин.

Шо положил молоток на стол и снял запачканный кровью пиджак, который тут же подхватил Томео. Подойдя к окну, Хокори закурил, обычно он не курит, но в последнее время произошло слишком много событий, плохих событий, и такая небольшая разрядка была ему просто необходима. Пока остальные убирались в комнате и заворачивали труп в плёнку, он задумался о Миуре.

Семья Миура была второй по влиянию семьёй в клане Оками, после Хокори, дальше шла семья Одзава. Миура и Одзава были названными братьями, поэтому, если это всё было их общим замыслом против Хокори, Шо не сильно бы удивился. Он давно знал об их общих делах за спиной председателя, но старался не вмешиваться, так как выступать против такого дуэта было бы смерти подобно. Но Шо не заметил, как они сами первые на него напали. Им не нравилось, что семья Хокори очень близка с нынешним председателем, который уже собирается на пенсию, хотя возможно эти разборки между семьями замедлят уход Миямото.

На следующее утро вся семья Хокори отправилась на похороны госпожи. Стоя перед большим чёрным надгробием, Шо печально смотрел на имя своей жены, высеченное на камне. Он не знал, что сказать, хотел лишь извиниться за то, что не смог её уберечь. Закрыв глаза, якудза внезапно почувствовал близость своего конца, да именно так он и умрёт, именно такой конец его ожидает. Исами, стоявший рядом, тихо читал молитву. Сладковатый дымок ритуальных благовоний тонкой струйкой поднимался вверх, унося душу Манами всё дальше, прямиком на небеса.

Казуки выронил палочки на тарелку, кусочек ири-тамаго выпал на стол. Мальчик неожиданно ощутил сильнейшее чувство пустоты, как будто что-то невероятно важное вдруг исчезло, испарилось навсегда. Его дедушка, сидевший напротив, заметил перемены в лице ребёнка и сразу всё понял. Он тоже что-то почувствовал, что-то безвозвратно утерянное. Бенджиро подошёл к внуку и присел рядом с ним на колени, взяв того за руки.

– Мама… – произнёс Казуки, – Я больше не чувствую её здесь. Её здесь больше нет.

– Я думаю, сейчас она в лучшем из миров, с ней всё будет хорошо, она сильная, так что не переживай за неё, – он обнял мальчика, – Лучше пожелай ей доброго пути.

Только сейчас в Казуки что-то зашевелилось, где-то в глубоко груди: всё это время он не мог отпустить её, не мог смириться со смертью матери, отказывался принимать это, но когда дух её окончательно ушёл в мир иной, до него, наконец, дошло всё. Её уже больше не вернуть, она умерла. В этот момент мальчик разрыдался на плече у дедушки, выплеснув все эмоции, что в нём накопились.

– Не хочешь прогуляться к морю? – спросил Бенджиро.

Они шли узенькой дорожке, проходящей сквозь жёлтые осенние деревья. Дом Хокори-старшего находился недалеко от побережья, поэтому менее чем через полчаса они дошли до пляжа. Сейчас здесь никого не было, из-за чего длинная песчаная полоса казалась порогом в мир неизведанный, где горизонт моря соединялся с небом, стирая то расстояние, что было между ними. Дед и внук шли вдоль берега, без какой либо цели, просто любуясь видом. Ноги немного вязли в мокром от прошедшего дождя песке, замедляя их шаг.

Бенджиро жалел, что так грубо прогнал своего сына, ведь Шо тоже потерял дорогого человека, как и Казуки. Он представлял, как тому сейчас тяжело, но обида, съедающая его изнутри, медленно перерастала в тихую злобу. Шо ушёл из дома, сбежал и присоединился к якудзе, к семье Миямото. Оставив попытки вернуть сына, Бенджиро зарёкся больше не думать о нём, считая его позором семьи. Но потом Шо женился, напомнив о себе снова, а через несколько лет родился Казуки. Когда они встретились через много лет, Хокори старший надеялся, что сын исправился и встал на правильный путь, узнав, что тот занимается строительным бизнесом. Но, увидев на свадьбе целую толпу представителей якудзы, Бенджиро понял, что ошибся, что его сын так и остался преступником, только разве что теперь рангом повыше. Как он узнал, всё это стало возможным благодаря хорошим отношениям Шо с Миямото, который впоследствии стал новым председателем клана Оками, а семья Хокори высоко поднялась, став крайне влиятельной. Бенджиро чувствовал, что такой успех не останется незамеченным, и рано или поздно плата за него настигнет Шо.

– Деда, смотри там корабль, корабль плывёт! – Казуки никогда не был на побережье и восхищался почти всем, что видел, он старался переключить своё внимание на что-то другое и хоть немного отвлечься от дурных мыслей.

– Знаешь, я в своё время служил в морфлоте, может, хочешь послушать пару интересных историй? – Дедушка заискивающе улыбнулся.

– Да! Конечно, давай! – Казуки запрыгал от радости.

Они присели на скамейку у края пляжа, и Бенджиро принялся в красках рассказывать о своей молодости.

Шо Хокори, Исами Такаяма и Томео Сато ехали на встречу с Катсу Миурой. Сразу после похорон они загрузились в машину и отправились в район Роппонги, где располагался главный офис семьи Миура. Снова шёл дождь, и серые высотки терялись в потоке воды. Прохожие попрятались под своими зонтами и при первой возможности старались зайти в какое-нибудь заведение, дабы переждать ливень. Застряв в пробке, Шо уставился в окно и наблюдал за быстро стекающими каплями. В проложенном ручейке они бежали по своему собственному маршруту, конец которого был заведомо известен, так и Хокори ехал к Миуре, зная, что по-другому он сделать не может, и путь его лежит именно через этого человека. Став якудзой, Шо не думал о последствиях своего выбора, для него, тогда ещё молодого, всё это было весело и заманчиво, кровь кипела в жилах, а адреналин не переставал утихать. Только спустя много лет, когда он обзавёлся семьёй, груз ответственности лёг на его плечи. Сейчас он пожинал плоды своей деятельности, полностью осознав, что значит быть якудза.