Информации, что он получил от Марины было вполне достаточно для первого разведочного рейда в ресурсный порт – ко второму же походу следовало подготовиться значительно серьёзнее.
Поэтому весь остаток текущего дня и начало следующего были посвящены вопросам формальным, но необходимым: согласованиям, разрешениям, распоряжениям. Прежде всего, они касались Рагонды, а точнее говоря, прибытия на неё объекта поисков, то есть Дмитрия Волина. В идеале, конечно, лучше бы было всё сделать самому: приехать в тамошний порт и встретить долгожданного гостя «у трапа с цветами». Но это было невозможно, поскольку транспортные караваны в гиперпространственном тоннеле движутся достаточно быстро, и не существовало пока столь скоростного транспортного средства, чтобы с учётом форы по времени нагнать нужный корабль. В самой же «надпространственной трубе» движения с разными скоростями, а тем более обгоны были попросту невозможны. Ничего не поделаешь, пришлось в соответствующие службы Рагонды высылать подробнейшие и строгие инструкции, чтобы, ни сам Волин, ни возможные следы его пребывания на борту не остались незамеченными. Сведенья, полученные от Марины, были Янгом перепроверены и полностью подтвердились. Список возможных караванов, на которые мог хотя бы теоретически попасть Дмитрий, был очерчен с большим запасом, а сомневаться в компетенции коллег, на другом конце гипертоннеля у Зуру Янга не было никаких оснований. Значит, по этому направлению поиска пока оставалось только ждать.
***
Тем временем откликнулись люди из полиции: один из боссов криминального мира согласился выйти на контакт.
Встреча состоялась в закрытой гостевой кабинке не слишком фешенебельного, зато многолюдного ночного клуба, располагавшегося в одном из густонаселённых окраинных районов столицы.
Когда Зуру Янг вошёл в кабинку, которая представляла собой просторную нишу в стене с диванами по краям и столиком в центре, его собеседник был уже там. Яркость красноватого ночника, и так-то призванного поддерживать интимный полумрак, в данный момент была приглушена, поэтому лицо и фигура немолодого человека, сидевшего напротив, практически полностью тонули в темноте, зато ладони, лежащие на столе, были хорошо освещены. На безымянном пальце левой руки красовался перстень, родной брат того, что находился в нагрудном кармане Янга. Этот тоже был с чёрным камнем, однако платиновая оправа была оформлена в виде скорпиона, готового ужалить.
Здесь же, на столике находился небольшой прибор – генератор белого шума. Во включённом состоянии эта штука начинала негромко, но разнообразно шипеть. Это позволяло двум собеседникам разговаривать, приблизив лица и слыша друг друга, но полностью исключало возможность кому-то ещё подслушать или записать разговор – на записи можно было бы разобрать лишь шипенье. Зуру Янг хотел представиться, но человек предостерегающе поднял руку: «Без имён!»
Без имён, так без имён – Янг готов был разговаривать инкогнито, а про того, кто сидел напротив, знал немало – в архивах полиции и таможенной службы на него были собраны обширные досье. Человек этот был крёстным отцом одного из криминальных кланов, в основном имеющих дело с различной контрабандой. По непроверенным данным клан имел серьёзные интересы на Рагонде.
К большому сожалению, доверительного разговора наладить не удалось.
Контрабандист внимательно вгляделся в изображение погибшего человека, сказал, что его не знает. Затем с разрешения Янга взял перстень с пауком в руки и долго вертел его перед глазами, возможно, незаметно сканируя с помощью какого-то портативного прибора. После чего вернул украшение на середину стола.
«Перстень, несомненно, настоящий, – сказал он с видом умудрённого опытом ювелира, точно знающего цену любой драгоценности. – Но мне нечего сказать о его владельце».
Беседу пришлось свернуть.
Зуру Янг был недоволен собой. После разговора, на который он, вообще-то, возлагал определённые надежды, Янг фактически остался «при своих», в то время как оппонент получил некоторую долю информации. И теперь, как минимум, точно знал, что хозяин перстня с пауком мёртв, а этим делом интересуются правоохранительные органы и, возможно, спецслужбы.
На всякий случай Янг положил на стол перед собеседником карточку с телефонным номером: «Этот номер скрытый, защищённый от прослушивания. Если у вас появится для меня информация – позвоните».
Но тот карточку проигнорировал.
***
Снова настала очередь визита в орбитальный ресурсный порт.
Теперь, решив вопрос с допусками и доступами, Зуру Янг был готов к переходу от «слепого поиска» к «целенаправленной разработке фигурантов». Начать он решил с начальника (точнее начальницы) ресурсного порта.
И снова его ждало обидное разочарование – за то время, которое он был вынужден потратить на соблюдение формальностей, Сильвия Финли (так её звали) оформила внеплановый отпуск по чрезвычайным личным обстоятельствам и убыла в неизвестном направлении.
Янга встретил совсем другой человек – начальник следующей смены. О своей предшественнице почти ничего не знал, помогать в поисках не отказывался, но и рвения в этом никакого не проявлял. Вместе с ним заступили на вахту его ближайшие помощники (такие правила), но никто из них не выражал серьёзного недовольства, поскольку до официального начала их работы оставалось каких-то три дня, а «внеурочные» сулили хорошую компенсацию в оплате. Таким образом, население «командирского» этажа портового управления практически полностью поменялось. Все жилые помещения, естественно, подверглись генеральной уборке и дезинфекции, так что искать в них следы жизни, а тем более криминальной деятельности прошлых обитателей было бесполезно.
Зуру Янг с унылым видом поинтересовался, не было ли чего-нибудь необычного за последнее время.
Не было. Ну, разве что сломанный замок в одной из кают не успели починить, но «детали под замену уже заказаны, в ближайшее время будут доставлены, а поломка устранена».
Янг, разумеется, лично посетил каюту и осмотрел сломанный замок, отметив весьма странный и явно намеренный характер поломки. Вызвал эксперта. С грустью понимая, что искать улики после роботов-уборщиков бесполезно, он, на всякий случай, скопировал из памяти имеющихся в каюте автоматов обслуживания хронометраж их работы и списки заказов. Прошёлся по периметру помещений, во всём отмечая идеальную чистоту и порядок. На одной из полок увидел ровненькую стопку журналов и печатную книжку. «Золотоискатель. Часть вторая».
В голове возникла мечтательная мысль: «А хорошо бы, чтобы и эта книжка оказалась кодированным посланием от Дмитрия Волина!»
Но надежда, конечно же, была напрасной. Ни загнутых страниц, ни надписей, ни тайных знаков в книжке не было, и Янг с сожалением положил её на место.
Перед отъездом он решил вновь посетить Марину. Не то чтобы он надеялся получить от неё новую полезную информацию. Вряд ли. Просто ещё раз захотелось поговорить с этой милой и неглупой девушкой.
Она была рада встрече, пригласила его в свой чистенький и какой-то уютный медпункт, усадила за письменный стол, налила в чашку кофе и засыпала вопросами о Дмитрии. Его даже как будто что-то кольнуло в сердце – не ревность, совсем нет, скорее лёгкая зависть к человеку, мужчине, о котором так беспокоится молодая привлекательная женщина.
Он отвечал на вопросы, временами задавая свои, то прихлёбывая напиток, то надолго забывая о нём. Она говорила то коротко, не задумываясь, то, наоборот, пускалась в подробные, как правило, очень точные объяснения. Она подливала ему кофе из термоса, а в какой-то момент достала чашку и для себя. Разговор как-то сам собой перетёк от вопросов и ответов к обмену мнениями и обсуждению дальнейших шагов, которые стоило предпринять в расследовании.
Нечасто Зуру Янг чувствовал себя с собеседником так легко.
– Я теперь думаю, что поисками Дмитрия дело в расследовании не ограничится, а значит мне в скором времени придётся самому отправиться на Рагонду … Хотите, возьму вас с собой? – Вдруг спросил он.
– А это возможно? – Она прямо замерла, словно бы боясь спугнуть его нечаянное предложение, только глаза распахнулись восторженно-радостно.
– Почему нет? – ответил он с этакой мальчишеской снисходительностью. – Я даже могу вас официально оформить к себе в помощники как стажёра или, на худой конец, волонтёра. Молодого человека своего поскорей увидите. – При последних словах он деликатно отвёл взгляд в сторону…
***
События, меж тем, стали развиваться совсем не так, как спланировал для себя Янг. То, что предполагалось, концом истории, вдруг стало началом нового этапа, а ясно видимое впереди завершение расследования отодвинулось далеко за горизонт.
Сначала с Рагонды пришёл «Отчёт об оперативно-розыскных мероприятиях по факту пропажи человека». Из отчёта следовало, что все без исключения транспортные караваны, прибывшие в ресурсный порт назначения в обозначенные в запросе сроки, были тщательно досмотрены, вместе с экипажами и пассажирами. Груз на них был со всей внимательностью просканирован специальной аппаратурой. Но заявленного к розыску Дмитрия Волина, равно как и других неустановленных пассажиров, в этих транспортных караванах обнаружено не было ни в живом, ни в мёртвом виде, ни целиком, ни частями.
Подобные отчёты пришли и из других портов, куда Янг сделал запросы на случай, если информация о Рагонде окажется ложной.
Отбытие Зуру Янга на Рагонду из категории возможного, перешло в категорию насущно необходимого. Он распорядился о заказе билетов для себя и своего новоиспечённого стажёра и ждал только наиболее удобного и быстрого рейса.
***
В этот момент на все новостные каналы именно с Рагонды пришло срочное сообщение о чудовищной катастрофе: «Произошёл взрыв на заводе ракетного топлива. Завод полностью разрушен. Имеются большие человеческие жертвы».
Ещё не успел закончиться репортаж с места события, как зазвучал настойчивый вызывающий сигнал. Зуру Янг посмотрел на коммуникатор. Вызывали тот самый номер, что был написан на карточке, оставленной неделю назад на столе ночного клуба. Это было уже интересно.
Знакомый голос сказал:
– Я готов встретиться. Сегодня или завтра. В то же самое время и на том же самом месте.
– Сегодня.
– Хорошо, я буду ждать. – На другом конце повесили трубку.
***
На этот раз собеседник Зуру Янга был уже не так спокоен и независим, как в первую встречу. Впрочем, не суетился и достоинства не терял.
И разговор сейчас получился значительно более продуктивным.
– В прошлый раз я сказал вам неправду, – контрабандист слегка повёл в сторону ладонью. По-видимому, этот жест должен был обозначать извинение. – Я немного знал того человека, о котором вы спрашивали. В нашем кругу его называют «советник Лу», а настоящим именем я не интересовался.
– Я вас внимательно слушаю, – сказал Янг вслух, а про себя подумал: «Интересно, почему же ты позвонил именно сейчас? Неужели взрыв на заводе как-то связан с интересующими меня событиями?»
Дальнейший ход беседы полностью подтвердил эту догадку.
– Я не могу слишком многого рассказать, но у моей фирмы были кое-какие совместные дела с портовой администрацией… Ничего серьёзного. Так мелочь. Скорей проба маршрута с прицелом на будущее.
Собеседник Янга чуть помедлил, раздумывая, затем продолжил:
– Они перевезли для нас несколько небольших партий. Всё складывалось хорошо, и мы планировали расширение трафика… Но они неожиданно всё свернули. Без объяснений. Так. На ровном месте… Мы, конечно, не могли оставить ситуацию без ответа. Но и предъявить, по-хорошему, там было нечего. Вот тогда и появился этот Лу.
Было видно, что человек осторожничает и тщательно подбирает слова, чтобы не сказать лишнего. Но, то что он пока говорил – это общие фразы, «лирика». Не ради этого он набрал номер с карточки, которую демонстративно «не взял с собой» в прошлый раз! А значит, главное ещё впереди. Зуру Янг напряг внимание, чтобы не пропустить ни единой детали.
– Лу был на том заводе… про который все сейчас говорят. Он там что-то накопал, и это как-то связано с администрацией ресурсного порта. Лу говорил, что он теперь знает, чем прижать портовых к ногтю, что тема железная, и они теперь никуда не денутся.
«Так вот оно что! Ты боишься, как бы взрыв завода не связали с тобой, и решил действовать на упреждение. Разумно».
Собеседник меж тем продолжал:
– Такие вещи не обсуждают по телефону, и Лу выехал сюда, чтобы встретиться со мной. А потом пропал. Просто пропал бесследно. Мы пытались выяснить что-нибудь. Бесполезно. И тут я узнаю от вас, что он мёртв… а потом случается этот взрыв. – Собеседник помолчал. – Это всё, что я знаю.
– Что вы хотите от меня?
– Ничего. Просто я хочу, чтобы полиция и спецслужбы знали, что ни я, ни мои люди не имеют к взрыву завода ни малейшего отношения.
– Хорошо. Я донесу эту информацию.
– И последнее, – собеседник в сомнении чуть повёл плечами, – я не знаю, поможет ли это вам, но, когда Лу говорил о том заводе, он упомянул одно название. «Земной рай». Теперь точно всё. Прощайте. Я надеюсь, что мы больше никогда не встретимся.
Так значит, советник Лу пропал!
И он не единственный, кто пропадает в этой истории.
***
Новые знания прибавили новых вопросов, большая часть из которых была связана с новым действующим лицом, появившимся в расследовании.
Корпорация «Земной рай».
Если честно, Зуру Янг не очень-то верил, что это огромное предприятие могло иметь какое-то отношение к исчезновению Дмитрия Волина. Уж очень не вязались масштабы деятельности по благоустройству и заселению целых планет, достаточно далеко расположенных от Большого Союза, с масштабом явно криминальных историй, происходящих в его центре. Тем не менее, о корпорации следовало навести справки. И на всякий случай, и для очистки совести.
Но всё оказалось не так-то просто.
Несмотря на обилие рекламы, толп агентов, гигантское количество строительных компаний-подрядчиков и огромные финансовые потоки банков-посредников, выйти на владельцев «Земного рая» стало делом непростым, правильнее сказать невозможным. Агенты заключали договоры с другими агентами, одни компании оказывались акционерами других, информация о владельцах была надёжно защищённой от попадания в открытый доступ особенностями юридического права каких-то окраинных миров – и Янгу приходилось лично посещать офис за офисом, чтобы получать очередную порцию необходимой информации. Но цепочки посредников всё вытягивались, время от времени то замыкаясь друг на друга, то давая выход на очередную удалённую планету, без гарантии того, что там не ждёт начало очередной бесконечной цепочки.
В этих условиях информация о связи разрушенного топливного завода с компанией «Земной рай» становилась ниточкой, возможно бесполезной, а может и нет. В любом случае, за неё непременно надо было попробовать потянуть. А для этого необходимо было лично появиться всё там же, на планете с названием Рагонда.
С этими мыслями в голове, парой саквояжей на тележке сопровождающего робота-носильщика и симпатичной юной дамой под руку Зуру Янг ступил на трап быстроходного пассажирского космолайнера.
Глава 6.Дмитрий Волин. Нить случая едва не обрывается. «Пловец ныряет в омут».
Дни проходили за днями, а космический фрегат, на который незваным пассажиром пробрался Дмитрий Волин, всё летел и летел сквозь безжизненное межзвёздное пространство, и конца этому полёту никак не предвиделось.
Находясь в кабине спасательной капсулы, что размещалась в одной из эвакуационных ниш космического корабля, Дмитрий был хорошо защищён от вредного воздействия открытого космоса и мог чувствовать себя в относительной безопасности. Инъектор скафандра и предусмотрительно взятый с собой комплект биозапаса позволяли поддерживать силы, а система рециркуляции скафандра не только позволяла телу находиться в относительном комфорте, но и раз в пять-шесть часов давала небольшое количество дистиллированной воды, достаточное для приготовления питательного бульона.
Были и трудности.
Прежде всего, они были связаны с невозможностью включения системы жизнеобеспечения капсулы, что непременно выдало бы факт нахождения Дмитрия на борту экипажу фрегата.
Если бы система была включена, то крепкий сон в сочетании с регулярной (по специальному графику) электростимуляцией мышц позволили бы легко перенести трудности длительного перелёта. Но при выключенной системе долгое неподвижное нахождение в невесомости грозило мышечной атрофией и серьёзными проблемами со здоровьем.
Хорошо, что конструкторы спасательной капсулы предусмотрели и такой вариант. Во-первых, внутренний кокон был довольно просторным, что позволяло достаточно свободно менять положение тела. Во-вторых, здесь были предусмотрены специальные упругие рычаги, которые можно было фиксировать в различных положениях и использовать как некий универсальный спортивный тренажёр, моделируя различные движения: от поднятия тяжестей, до имитации бега или плавания.
Так и проходили дни Дмитрия по графику: сон, тренировка, инъекция биопитания или стаканчик бульона, затем снова инъекция, погружающая в очередной многочасовой период сна.
Он начал уже понемногу терять счёт времени, когда понял, что одна из звёзд прямо по курсу корабля стала значительно ярче и больше остальных.
Это означало только одно – корабль приближался к цели своего пути, а значит, и долгая дорога Дмитрия могла в скором времени закончиться.
С этого момента время для него потекло во много раз медленнее.
***
Планета была близко. Очень близко.
А самое главное она не выглядела безжизненной.
Дмитрий уже много раз ловил себя на мысли, что пора, как говорится, «брать ноги в руки» и сбегать прочь с этого корабля к гостеприимной зелени, белёсым облакам и лазурной синеве океана.
Дмитрий раз за разом запускал имеющийся на борту капсулы портативный спектр-анализатор, рассматривал поверхность планеты в бинокль, вертел ручки приёмника электромагнитных излучений. Всё говорило о том, что планета если не обитаема, то, как минимум, пригодна для жизни. А, кроме того, именно к ней направлялся корабль, на котором летел наш «безбилетный пассажир».
Но разум и осторожность брали своё – слишком велика была опасность оказаться современным Робинзоном в живом, но безлюдном и, возможно, враждебном мире. И Дмитрий снова и снова вглядывался в экраны и датчики приборов.
Океаны, занимавшие примерно три четверти поверхности, состояли из воды и были почти пресными, относительно небольшой глубины – в самых глубоких местах не более полутора-двух километров. Суша представляла собой два десятка то ли небольших материков, то ли гигантских островов. На северном и южном полюсах были солидные ледяные шапки. Колебания температуры на большей части поверхности не превышали плюс-минус тридцати градусов по Цельсию. Океан выглядел живым и даже густонаселённым, особенно прибрежные отмели, а вот с материками всё обстояло сложнее. Большая часть из них была затянута зеленью лишь по прибрежным областям, и только один был словно бы накрыт густым и ровным ковром изумрудного цвета. Были и горы, некоторые даже под белыми снежными шапками.
На побережье одной из широких бухт, что врезалась в глубь зелёного материка, Дмитрий увидел широкое пятно километров двухсот в диаметре, непонятной структуры, но полностью свободное от леса. Что это? Город? Лагерь исследовательской экспедиции? Результат тектонической активности?
В любом случае это место выглядело особенным. Кроме того, именно отсюда время от времени исходили короткие серии радиопомех небольшой мощности. На всей остальной территории электромагнитный фон планеты выглядел девственно чистым.
Фрегат аккуратно погасил скорость, вышел на довольно высокую околопланетную орбиту, сделал на ней около трёх полных витков и лишь тогда полностью отключил маршевые двигатели. В эфире усилились радиосигналы от сопровождаемого каравана – транспортники нагнали потерявший скорость фрегат, на какое-то время даже появились в пределах видимости, потом цепочкой ушли куда вниз и вправо, выстраиваясь вдоль своей расчётной траектории.
Дмитрий понимал, что должно было произойти дальше, и это касалось непосредственно его, а точнее спасательной капсулы, в которой он в данный момент находился. Экипаж корабля не мог не заметить сигнала о том, что произошла разгерметизация одной из шлюпок.
Конечно, это совсем не та проблема, ради которой стоило во время межзвёздного перелёта останавливать маршевые двигатели и выходить в открытый космос для проверки и возможной починки креплений. А вот во время свободного полёта вдоль орбиты для такой работы самое время. И это значило, что очень скоро к подозрительной капсуле должен был пожаловать кто-то из корабельной команды или хотя бы робот-манипулятор.
Пора было действовать, по возможности, не привлекая к себе дополнительного внимания, и постараться представить всё так, будто поломка произошла уже давно, но лишь орбитальные манёвры фрегата привели к окончательному обрыву креплений и самопроизвольному соскальзыванию капсулы с направляющих. Дмитрий знал, как это сделать, а потому, заранее выбрав подходящий момент, в ручном режиме разомкнул пять из шести имеющихся фиксаторов, а последний открыл лишь наполовину. Также оставил в покое несколько соединительных шлангов и проводов, прочности которых явно недоставало для удержания шлюпки на месте.
Всё прошло как по маслу: капсула оторвалась от родительского корабля в точно рассчитанном месте, оставив в качестве доказательства случайности произошедшего обломок крепления и обрывки пластиковых трубок.
Дмитрий до последнего не включал двигателей, чтобы не выдать себя тепловым излучением и использовал лишь антиграв для уменьшения излишнего ускорения. На высоте четырёх с небольших километров он полностью погасил вертикальную скорость шлюпки, и теперь она неслась по инерции в направлении предполагаемого города над бескрайним зелёным простором – уже не было сомнения, что внизу расстилался именно лес.
***
Взрыв прогремел неожиданно, разнеся вдребезги правый двигатель и топливные баки. Что это было – неизвестно. То ли сработала какая-то система самоуничтожения, то ли автоматика фрегата приказала роботу-пушке открыть огонь по беглецу, и тот дал точный выстрел вдогонку. Думать об этом было некогда.
Прочнейшая оболочка спасательного кокона защитила Дмитрия от ран и повреждений. Сработала катапульта, и вскоре он уже плавно спускался на парашюте, пытаясь высмотреть внизу какую-нибудь полянку или другую подходящую площадку для приземления. Бесполезно. Зелень под ногами была абсолютно ровной и однообразной. Пришлось садиться наудачу в первом попавшемся месте.
***
То, что сверху Дмитрий принял за лес, можно было так назвать лишь с большой натяжкой. Почти прозрачные тончайшие полотна с неровными бахромящимися краями, натянутые на мелкоячеистые сети из тонких, но прочных и упругих то ли нитей, то ли прутьев, многократно переплетаясь между собой, создавали подобие перины, которая плотно укрывала землю толстенным слоем высотой в три, а может четыре десятка метров. Это явно была растительность, органическая и живая, напоминающая мягкие кораллы или сильно увеличенный в размерах мох.
Растения быстро погасили падение, и Дмитрий повис, а точнее улёгся на уплотнившуюся под ним зелёную массу. Сверху листва сомкнулась, полностью скрыв из виду небо, но пропуская сквозь себя большое количество солнечного света. Наверху, похоже, было довольно жарко, но здесь, в толще растений было значительно прохладнее – датчик температуры показывал чуть меньше двадцати пяти градусов.
До твёрдой опоры было ещё метров двадцать, если не больше.
Дмитрий поостерёгся расстёгивать скафандр и открывать забрало шлема, но громкость слуховых аппаратов сделал достаточную, чтобы хорошо слышать окружающие звуки. Вокруг было полно шорохов, каких-то чивирканий, негромких писков и даже мелодичных трелей. Похоже, в этом лесу была живность и в немалом количестве. Также какая-то возня и ворчание доносились снизу с поверхности земли. Спускаться туда следовало с осторожностью.
Он аккуратно отстегнул крепления парашюта и сразу же понял, что просто бросать стропы не следует – листва не держала его, он начинал падать слишком быстро. Но спуститься вниз при полностью раскрытом куполе, нечего было и думать. Решение нашлось довольно естественное – он начал потихоньку стравливать на себя одну из угловых лямок, тем самым, уменьшая понемногу площадь парашюта и надеясь с его помощью соскользнуть вниз помедленнее.
Он услышал какое-то стрекотание совсем близко, повернул голову и едва не вскрикнул от удивления. Рядом с рифлёной подошвой его ботинка сидело, а, правильнее сказать, висело, держась за стебли растений шестью тоненькими лапками, чудесное существо совершенно умилительной наружности размером с большую кошку или, наоборот, некрупную собаку. Тельце существа было покрыто тёмно-рыжей шёрсткой с зеленоватым отливом и беленькой выпушкой на грудке. Но самой замечательной была наивно-приветливая мордочка с огромными небесно-голубыми глазами в обрамлении мохнатых ресниц и виновато-скромной улыбкой до ушей. Существо было настолько симпатичным, что, если бы не необходимость держаться за парашютные стропы, Дмитрий бы непременно протянул руку чтобы погладить это замечательное животное.
Зверёк что-то стрекотнул деловито, презабавно моргнул, пододвинулся поближе и вдруг вцепился в ногу Дмитрия мощными жвалами, которые скрывались за столь милой и беззащитной с виду улыбкой. От дикой боли просто потемнело в глазах. Если бы не армированная оболочка скафандра, чёртова животина наверняка бы оттяпала полноги своими острющими зубами, но поскольку с одного маху отхватить кусок не получилось, зверюга сжала челюсти на манер бульдожьей мёртвой хватки и начала мотать башкой из стороны в сторону. Вес двух тел оказался великоват, и оба они начали быстро опускаться вниз.
Дмитрий опомнился довольно скоро. Дёрнул на себя ногой, несмотря на ужасную боль – хищник не отпускал. Подтянул ногу к себе, треснул кулаком со всей силы по голове зверя – тот фыркнул недовольно, но челюстей не разжал. Тогда Дмитрий начал наносить удары раз за разом. Противнику это не понравилось – он попытался хватануть за надоедливый кулак. Многострадальная нога освободилась, и наш герой полетел вниз.
Встреча с землёй оказалась совсем нерадостной: болотистая почва, сама по себе достаточно мягкая, оказалась вся изрезанной твердущими толстыми кореньями, удар о которые до конца не зажившего тела вызвал сильнейшую боль, и Дмитрий уже не в первый раз за прошедшие дни потерял сознание.
Перед глазами в последний момент возникла тень, и вид огромного слоноподобного жука заслонил зелень листвы, но бороться с этой новой напастью уже не было никаких сил.
Ему показалось, что на какое-то время он пришёл в себя.
Земля под ним вибрировала и слегка раскачивалась, листья и ветви уносились куда-то в сторону, вызывая тошноту и головокружение, а где-то сбоку, почти у края видимой области находилось лицо. Человеческое и, несомненно, женское.
Картина была сюрреалистической, и он снова закрыл глаза, чтобы справиться с наваждением.
***
Непонятно, сколько Дмитрий находился в этом полуобморочном состоянии, но, когда сознание снова вернулось к нему, вид перед глазами поменялся кардинально: половину картинки составляло чистое голубое небо с чуть заметными пятнами лёгких облачков. Вторую половину занимал странный узор из неровных чёрных полосок на зелёном фоне – Дмитрий не сразу сообразил, что это примитивный навес из переплетённых веток, накрытых листвой. Дышалось как-то удивительно легко. Похоже, шлема на голове не было. Подвигал слегка рукой, прикоснулся к телу – скафандр также отсутствовал.
Снова на периферии зрения возникло изображение женского лица. Дмитрий повернул голову – лицо никуда не исчезло. Он понял, что лежит на спине укрытый какой-то циновкой, а девушка сидит, поджав ноги, на коврике чуть поодаль и внимательно смотрит на него.
– Где я? Что со мной произошло? – Он как-то не сообразил, что девушка может совершенно не понимать его языка.
Тем не менее, его вопрос поняли и даже ответили на слегка исковерканном, но вполне сносном космолинке:
– Ты у нас в деревне. Ты упал с неба. Мы тебя подобрали и привезли сюда. – Он понял, почему ему привиделось во сне движение и ветви. – Мы не сделаем тебе плохо.
Он вдруг почувствовал, что ужасное напряжение, не отпускавшее его все последние дни, исчезло. Его авантюрные приключения кончились, он снова был на обитаемой планете, в безопасности, среди людей.
Он попросил пить – ему подали плошку с чистой водой. Он сказал, что очень голоден – ему протянули хлебную лепёшку, настоящую, ароматную и необыкновенно вкусную. Он съел половину, запил водой и понял, что больше всего на свете сейчас хочет спать…
***
Странное это было поселение и народ странный, живущий чуть ли не в каменном веке и говорящий на космолинке. Чем дольше Дмитрий жил рядом с ними, тем больше эта странность бросалась ему в глаза.
Их быт вполне бы годился для какого-нибудь первобытного племени, занятого в первую очередь своим выживанием.
Мужчины частью ходили на охоту, собираясь большими группами, частью расчищали от камней небольшие поля, частью пасли в долине стадо крогов, необычных созданий, по виду напоминающих майского жука, а размерами с небольшого слона. Как выяснилось позже, этих крогов аборигены использовали в качестве гужевых животных и гоняли на них с удивительной скоростью.
Езда на кроге – непростое и весьма своеобразное занятие, а связано это с особенностями его анатомии. Под костяными створками спинного панциря, точно так же как под закрылками насекомого, находится просторная ниша, в которой у жука располагаются в сложенном состоянии крылья. Крог не летает, и крыльев у него нет, а створок не две, как у насекомого, а значительно больше, но ниша есть – туда и забираются погонщик с пассажирами.
Конечно, обо всём этом Дмитрий узнал не сразу, но дни шли за днями, и он всё более становился для местных жителей своим.
Женщины деревни, как и положено, занимались хозяйством и детьми, которых здесь тоже было немало. Удивляло полное отсутствие стариков.
Было также удивительным отношение детей к нему, Дмитрию. Его воспринимали с любопытством, но не как чужака, а, скорее, как свободного взрослого, к которому можно обратиться за помощью или советом. Впрочем, сильно не докучали.
Первое время он в основном общался с Таей, той совсем юной девушкой, что привезла его сюда. Она была дочерью местного вождя, поэтому вела образ жизни более мужской, чем её сверстницы, занимаясь охотой или выполняя какие-то поручения отца. Тот, пожилой уже мужчина по имени Монго, тоже приходил несколько раз к хижине, где расположили Дмитрия, задавал обычные вопросы «кто», «откуда». Совершенно не удивился ни падению с неба, ни объяснению, что Дмитрий из другого мира. Сначала это показалось удивительным, но потом из разговора с Таей выяснилось, что аборигены и сами себя считают пришельцами на этой планете, что их принесли сюда боги из других миров, правда внятно объяснить, как произошёл этот перенос, не смогла ни девушка, ни её отец. Обращаться к посторонним с лишними вопросами Дмитрий поостерёгся. 