Волки.
На второй день, когда окружающая обстановка на юго-востоке более или менее прояснилась, Никита решил прогуляться на северо-восток. Не пройдя и полкилометра, он вдруг очень далеко услышал вой. Такой вой до этого он слышал только в кинофильмах и по радио и поэтому сразу предположил волков. Этого еще не хватало. Оказывается здесь в любое время можно встретиться и с этими представителями, которые не прочь полакомиться его мясом.
К такой встрече он совершенно не был готов, хотя бы морально и решил, не испытывая судьбу, возвратиться “домой”.
Но волки уже учуяли добычу, и он не успел во время юркнуть в землянку. Волки настигали. Находясь почти у самого люка, сдернул с плеча ружье с двумя патронами в стволах и повернулся навстречу опасности. Когда до первого волка оставалось не более 10 метров он выстрелил, целясь в голову, и волк, кувыркнувшись, остался лежать на снегу. Воспользовавшись замешательством, он все же успел забраться в землянку. Больше патроны тратить не хотел – пуль оставалось всего 17. Правда, их можно было бы отлить из дроби, но в этом случае надежда на прицельность была минимальной.
Волки не желали уходить. Их оставалось два и они обложили землянку, бегая вокруг нее. Особенно понравились “форточки”, из которых несло теплом и запахом живого мяса. Никита прочистил “форточки”. Волки немного испугались и отбежали. Потом осмелели и снова стали принюхиваться. Когда один волк осмелел настолько, что запустил свой нос в форточку, Никита толкнул пику и слегка успел зацепить волчий нос. Но это тоже не помогло. Он вдруг вспомнил про свой глиняный ящик и испугался, что они его найдут и уж конечно откроют. Кроме того, он подумал, что если волки все же уйдут, то сохранят в своей памяти место, где в случае необходимости можно найти мясо. И он уже не сможет спокойно, не то, что гулять – жить в этом лесу. Поэтому решил их пострелять или хотя бы хорошо напугать. Вставил ствол в ”форточку” и, когда увидел перед собой волчью морду, нажал на курок. Волк взвыл и отпрыгнул. Перезарядив ружье, Борис подготовил нож, взвел курок, поставил около люка пику, поднялся по лестнице на две ступеньки и чуть приоткрыл люк. Он увидел волка обнюхивающего того, в которого он выстрелил недавно. Осторожно просунув ствол в щель люка, Никита тщательно прицелился в голову последнего волка и выстрелил. Тот сразу рухнул и остался лежать на снегу, окрашивая его в красный цвет и дергаясь в предсмертных судорогах. Решив, что теперь волков особенно бояться не следует, Никита выполз из землянки и быстро освежевал трупы, получив взамен всех страхов и трех патронов три отличные шкуры.
Поковырявшись в головах, извлек деформированные пули и, используя лестницу на “радиомачту”, подвесил волчье мясо высоко на дерево.
Шкуры ему очень пригодились. Когда они хорошо просохли, он обрезал выступающие части, прихватил остатки суровыми нитками и постелил под тент на кровати. Шкуру рыси он давно надеялся использовать как накидку. Вспомнил, что в энциклопедии охоты есть описание выделки шкур. Пока решил попробовать сшить из этих шкур полог и перегораживать лестничную площадку от печной. А может быть придется отгораживаться им в «кабинете».
На следующий день, приняв все меры предосторожности и удвоив внимание во время движения, отправился на северо-восток заканчивать осмотр этого направления.
Почему-то в мыслях Никиты постоянно всплывали выражения, подобные этому: “Вернется зима и все повторится”. Как будто он уже давно решил прожить здесь всю жизнь и не надеялся (не чаял) вернуться в скором времени на “Большую землю” – домой, к работе, семье. Пожалуй, это можно объяснить большой загрузкой текущей и капитальной работой, решением неожиданно возникающих проблем, а главное – картиной, увиденной в поселке и взрывом, свидетелем которого он был в первую ночевку в тайге. А вообще, он очень часто возвращался к мысли “сбегать” в поселок в надежде увидеть, что там все в порядке.
Технология производства кирпичей в условиях жесточайшего недостатка времени, отразилась на их качестве, и печь постоянно рассыпалась. Поэтому в углу всегда был наготове пластичный раствор для ее лечения. Капитальный ремонт производился редко, обычно перед длительным отсутствием, чтобы латки успевали немного просохнуть, а потом еще пару суток топилась печь в щадящем режиме. Позже пришло решение класть наверх печи, а потом в топку по одному новому кирпичу, чтобы было чем заменить кирпичи в трубе. Он все время пытался вспомнить какие-нибудь сведения о кирпичах, об их производстве, чтобы на новом месте сделать печь лучше – по правилам, которые, к сожалению, были незнакомы. Постепенно в памяти стала всплывать информация. Даже не думал, что знает это. Вот когда-то, где-то прочитал даже не очень внимательно или услышал чей-то разговор и вот, пожалуйста, в экстремальной обстановке, вдруг вспомнил.
В условиях отсутствия других тем вспоминал даже то, чего, кажется, никогда и не знал или просто додумывал. «Пусть даже не знал некоторых тонкостей, но конструкторский настрой и жизненная необходимость обостряют нужные чувства и подсказывают нужные решения» – убеждал он себя. «Если бы предполагал, что потребуется знать так много из того, что в той жизни было совсем не нужно, старался бы запоминать, а то и записывать все лишнее. Хотя … не стоит засорять голову тем, что не нужно в данное время и на все возможные случаи жизни. Все не упомнишь» – думал Никита.
Беспокоил, в первую очередь, вопрос с землянкой. Ведь она не вечна, хотя он к ней привык и даже как-то сжился и жалко было покидать это жилье, с которым так много связано и на строительство которого ушло так много сил, времени и нервов. Глядя на потолок, Никита жил в постоянном страхе перед тем временем, когда снег начнет таять и в этом «дворце» уже невозможно будет жить. Как это было неприятно, но он очень скоро понял, что летом землянку надо будет кардинально переделать.
Весной снег начнет таять и сверху сначала закапает, а потом и потечет вода. Можно убрать снег с крыши и покрыть пихтовые лапы пленкой, но это, во-первых не поможет надолго, а во-вторых – и это главное – пленка будет испорчена, а она еще ох как пригодится. Но до этого пока далеко, есть еще время понаслаждаться “теплой” землянкой, обрасти “жирком” и подготовиться морально и физически к грядущим тяжелым временам. Но не стоит забывать о них и надо использовать каждый час, чтобы встретить их “во всеоружии”.
Во время зимовки в холодной землянке, лежа под всем, что можно на себя положить, он обдумывал возможности утепления и в первую очередь это относилось к крыше. Она должна держать тепло и не промокать. Шифера нет, черепицы тоже, делать ее долго и практически невозможно. Можно бы попытаться настрогать дранки, но одним топором не получится. Делать черепицу из коры деревьев тоже идея сумасшедшая – слишком тонкая работа сдирать кору с деревьев в виде черепицы. Покрыть землянку глиной, наподобие ДЗОТ тоже не годится – много надо толстых деревьев, да и глины тоже, чтобы не протекала. Была бы солома – лучше кровли не придумаешь – все крыши в России когда-то крылись соломой. А вместе с глиной можно сделать прекрасную кровлю. Но соломы нет и нечего об этом думать. Нужно искать то, что есть здесь и в достаточном количестве.
Соломы нет, а вот камыш можно найти, особенно, когда обозначатся ручьи. Еще во время «бегства» Никита пересекал поляны, свободные от деревьев, с участками камыша, но тогда он их просто не замечал. А пока думал о том, какой придумать аварийный вариант, чтобы в трудной ситуации можно было где-то укрыться.
Хорошо бы здесь построить маленький домик – сруб. Размером хотя бы 1,8х1,5 метра и высотой в полный рост –1,80 сантиметров. Пока использовать его под баню – ох и хорошая бы была банька, пусть даже и топилась бы по черному.
Но это только мечты. Работы много. Надо что-то попроще. Может быть замахнуться на домик “турлучный”. Сплести его из веток и обмазать глиной. Тоже не подходит – веток сейчас маловато, да они и ломаются, надо это делать летом, уже на новом месте. И с глиной сейчас будут большие проблемы. Лучше всего сделать простенький шалаш. Выбрать два близко стоящих дерева, положить на нижние ветки на высоте около 2 метров перекладину, на нее сбоку прислонить в виде стропил тонкие деревца. Этой поросли здесь сколько угодно, все равно она не вырастет. Ну и накрыть лапами, чтобы дождь не захлестывал. Печки не будет, но что поделать, придется снова бедствовать, тем более, что дело будет идти не к зиме, а к лету. Греться буду, по “старинке” – у костра.
Однажды ночью Никиту разбудила перестрелка. Он проснулся от особенно громкого выстрела. Прислушался. Вдруг, где-то поблизости, как будто бы прогремел выстрел из ружья. Ночью стрельба? Он лежал и слушал. Вокруг на различном расстоянии раздавались редкие ружейные выстрелы. Прислушался внимательнее. Непохоже на ружейные выстрелы – это что-то другое. Придется вставать, посмотреть. Оделся, встал на ступеньку лестницы, осторожно приподнял крышку люка и выглянул наружу. И, вдруг в темноте метрах в 100 впереди услышал выстрел. Но это был не выстрел. «Деревья лопаются» – догадался он. Вернулся, надел полушубок, взял фонарик, вылез наружу и посмотрел на градусник – больше 45 градусов мороза. Так вот в чем дело. Вспомнил, что когда-то, где-то читал или слышал, что в сильные морозы стволы деревьев лопаются. Успокоившись, вернулся в остывающую кровать.
Болезнь. Мысли о лете. (январь-февраль).
Однажды, изучая обстановку, он забрел далеко в сторону от магистрали. Вдруг, как это часто уже бывало, неожиданно подул ветер и поднялась метель.
Никита ускорил шаги, а потом и побежал. Когда вышел к магистрали, был уже потный. Метель усиливалась, и он продолжал бежать, продуваемый ветром. К землянке подбежал насквозь мокрый. Спустившись вниз, быстро переоделся, разжег печь, поднялся наверх, накидал в землянку имевшиеся готовые дрова, спустился, вскипятил чай, заварил его шиповником с добавлением маленькой щепотки настоящей заварки, выпил таблетку аспирина, хорошо поел, улегся на кровать, укрывшись всем, чем можно и … заболел. Проболел целую неделю. Температура поднималась до 39 градусов. Вот здесь-то и пригодились все его “предусмотрения” – и запас дров, и “теплый” туалет, и запас воды в бутылках от “пепси-колы”, в которые он сливал остатки из чайника.
К треску флюгера во время болезни особенно не прислушивался, “электричество” не включал, наглухо закрыв коробочку с батареями. Когда вставал, чтобы подбросить дров в печь и выполнить некоторые бытовые и прочие дела, прочищал “форточки”, пуская к себе свежий воздух. Потом забирался в спальный мешок, натягивал на себя все, что было, укрываясь поначалу с головой, и продолжал болеть. За время болезни сжег все дрова, съел все запасы мяса, которое было в землянке, доел остатки тушенки в трехкилограммовой банке и “ приговорил” банку сгущенного молока, считая, что это как раз и есть подходящий момент.
Февраль
А наверху все это время продолжала бушевать метель. И прекратилась она почти одновременно с его выздоровлением. Когда Никита почувствовал себя достаточно здоровым, хотя далеко не окрепшим, он решил выбраться наверх.
То, что он там увидел, повергло его если не в ужас, то, во всяком случае, заставило очень сильно расстроиться. “Поселок” представлял собой подобие снежной пустыни с холмами и впадинами. Все его “строения” были засыпаны “с головой” и лишь в некоторых сохранились небольшие дыры вместо широкого входа. В остальных входы были засыпаны полностью. От переходных дорожек не осталось и следа.
Для немедленного приведения всего в порядок он был еще слаб, поэтому это занятие отложил до лучших времен, а пока занялся самой главной, на данный момент, работой – заготовкой дров. Ходить в лес не стал. Просто добрался до запасов своего “дровяного склада” и подготовил имевшиеся там дрова к помещению в прожорливую пасть своей печки.
Быстро устал и, забросив необходимое количество дров в люк, прихватив приличный кусок мяса, спустился в землянку и запустил программу реабилитации своего здоровья и восстановления сил. Открыв доступ солнечной энергии к батареям, включил “свет” – обе лампочки сразу – и подробно описал постигшую его болезнь.
В период вынужденного безделья, которое предоставила ему болезнь, и особенно последние ее дни вместе с периодом реабилитации можно было собраться с мыслями и спокойно, во всех деталях, обдумать обстановку.
Основная работа в это время состояла в подбрасывании дров, приготовлении еды и лежании на ставшей родной кровати, а в первые дни после выхода на поверхность только в рубке дров из наружных запасов.
Сейчас он продумал свое положение, обмозговал возможности каждой вещи и каждого вида продукта, который у него был. Кофе решил использовать только, чтобы прибавить силы перед дальним походом и тяжелой работой, которой считал рубку дров. Решил в дальний поход брать порцию кофе, но использовать ее только в случае крайней необходимости. Чаем можно лакомиться в торжественные дни и в особо тяжелые периоды, обязательно высушивая остатки и используя их несколько раз. “Не умру, когда чай и кофе закончатся” – подумал он, подводя итог обсуждению вопроса о напитках.
“Думаю, нет, надеюсь, что на следующую зиму, если она будет, я запасусь орехами, грибами, ягодами в достаточном количестве. А может быть удастся вырастить картофель, хотя бы немного, и зерно. Пока же приходится довольствоваться тем, что есть. Надо только внимательнее искать шиповник, калину, рябину и другие ягоды.
Прошло несколько дней, и все снова стало на свое место. Дорожки были расчищены, входы под навесы восстановлены, запас дров пополнен. Оставалось пополнить запасы пищи и можно приступать к продолжению обживания своего жизненного пространства.
Когда окреп, заботы снова захватили его и отодвинули воспоминания куда-то на третий план за дрова, еду, мысли о предстоящей весне, которая принесет потепление и связанные с этим непредсказуемые беды, радости и надежды.
Взвесив все, он окончательно убедился, что и нынешнее место, несмотря на некоторые привлекательные стороны и большой труд, затраченный на обустройство, не годится. Главное – нет реки. Хорошей реки, полноводной круглый год, с рыбой, которая поможет кардинальным образом решить проблему питания. С хорошей водой, содержащей в достаточном количестве нужные соли.
Время шло, и все больше мысли занимали планы на будущее, связанные с жильем, переменой места, обстановки, климата и природных условий вообще. Думал о том, что надо будет сделать летом, чтобы жить более комфортно.
Так летом предполагалось сделать лук и арбалет, так как только летом можно подобрать молодые лозы, подходящие для этой цели. Для «надворных построек», чтобы не возиться со снегом лишнее время, заготовить стойки, вкопать их, связать на крыше жердями. Редко оплести стены лозой, если захочется этим заниматься и хватит лозы. Обязательно сплести корзины, сделать ящики и пару кувшинов из глины и обжечь их в костре, чтобы было, где хранить ягоды, овощи, мясо. Все земляные работы обязательно закончить летом – уж очень неприятно пробивать мерзлую землю. И еще много – много всего. Все точно за лето не успеется.
Окончательно усвоив, что это место надо менять и как можно скорее, чтобы иметь больше времени для нового обустройства и подготовке к следующей зиме, мысли Никиты переключились на это направление.
За дни непогоды, находясь в условиях замкнутого пространства объемом 10 кубических метров, подсвечиваемого тусклым светом коптилки и пляшущими зайчиками, рождающимися за открытой печной дверцей, можно решить половину мировых проблем, а уж продумать подготовку к предстоящему лету и новой зиме и наметить мероприятия по этой проблеме, тем более.
Прогулки по лесу сейчас не были в тягость. Он ходил с удовольствием, наблюдая за природой, подмечая особенности зимнего леса. Иногда удавалось пополнить пищевые запасы какой-нибудь птичкой, зверьком или набрести на куст с несколькими ягодами шиповника или кисточек калины. Рябина попадалась очень редко и, в основном, уже без ягод.
Расчищал дорожки и приводил в порядок свои “строения”, если они были подпорчены предыдущими беспорядками в природе.
«Хорошо жить в тайге месяц, другой, когда есть связь, дорога, нужные материалы и инструменты, а еду регулярно подвозят или завозят сразу в достаточном количестве и ассортименте. Занимайся своим делом и все. А дальше отдыхай в нормальных условиях, дыши лесным чистым воздухом, гуляй по лесу, слушай радио, смотри телевизор. Надо пожить в моих условиях, с моим снабжением, моей квартирой и моими инструментами, чтобы оценить все это» – подумал Никита.
Однажды, возвращаясь из обследования северо-западного сектора, припозднился. День уже приблизился к границе с соседкой – ночью – и он не смотрел по сторонам. Настроение было хорошее – сегодня он увидел кое-что новое, интересное. Набрел на куст еще не полностью опустошенного шиповника, пополнил запасы калины парой кисточек.
Выйдя на небольшую поляну, он громко крикнул – так просто, от избытка хорошего настроения. Сейчас источником хорошего настроения у него были совсем другие причины (события), чем в той далекой жизни. Причина его теперешнего положения, заваленная кипой неожиданных, непривычных забот, уже стала забываться, и он зажил в другом мире с другими заботами и радостями.
Он крикнул и вдруг, далеко влево услышал ответ. Голос был человеческий. Крикнул еще раз. Снова ответ. Человек? Резко повернувшись, он бегом кинулся навстречу голосу. Пробежав метров пятьдесят, крикнул снова и снова услышал ответ, но чуть правее и так же далеко. Слегка подвернув вправо, понесся еще быстрее.
Пробежав 100 метров, крикнул и опять услышал тот же ответ, на таком же расстоянии и опять чуть-чуть правее. Устал. Пошел медленнее. Никита ожидал, что человек пойдет навстречу или хотя бы остановится, а он удалялся. Пройдя еще метров 150, крикнул, уже совершенно не радостно и получил тот же ответ. Получалось, что он за кем-то гоняется. Пошел спокойнее, изредка покрикивая и получая такие же ответы.
Что это? Кто это его куда-то завлекает? И зачем? Пошел совсем медленно и уже осторожно. Немного погодя, снял с плеча ружье – мало ли что можно ожидать в такой ситуации. Это уже не похоже на шутку. И вдруг, он вышел на свежую лыжню. Вздохнул облегченно. «Теперь найду этого таинственного незнакомца».
Круто развернувшись вправо, стал на лыжню и снова пошел быстрее. Надо постараться догнать. Молча. Пройдя немного, вышел на небольшую полянку и увидел, что лыжня круто поворачивает влево. Оглядевшись вокруг, все понял. Это же его собственная лыжня. Он совершил «кругосветное путешествие».
Остановился на повороте, крикнул и слева услышал ответ. Это было эхо. Мороз и эхо, которые, объединившись, гоняли его по кругу. Стало весело. Хорошее настроение вернулось. Таких приключений с ним еще не было. Он испытал много приятных минут надежды и нисколько не расстроился.
Надо иметь в виду такие обстановки, да и вообще впредь не сразу поддаваться на провокации природы. Потерял час? Но, зато какое развлечение и надежды, которых давно не испытывал.
Сверив по компасу направление, он продолжил движение и через 15 минут пересек свою вторую лыжню, а немного позже в темнеющей дали, увидел родной кедр.
Уже с середины зимы в голову ему воткнулась острая мысль. Лето короткое надо успеть сделать максимум, чтобы не повторить эту зиму. И теперь она не выходила из головы, вынуждая постоянно думать, рассчитывать, составлять перечень объектов, предметов, которые обязательно надо сделать. Прикидывать их очередность с определением ориентировочного времени. Эти прибросы показывали, что он не успеет сделать и половины необходимого. Решил, что летом будет делать то, на что годится только теплое бесснежное время, а остальное перенесет на «долгие зимние вечера и дни».
В первую очередь надо копать котлован и делать кирпичи. Найти глину, найти камыш, чтобы настлать крышу. Надо засадить огород. Намерзшись, он почти на первое место поставил дрова, дрова и еще раз дрова.
В один из таких периодов Никита и приступил к обдумыванию деталей этого вопроса. Прежде всего, надо наметить перечень строений и вспомогательного оборудования. Затем прикинуть необходимые размеры и наметить технологию строительства, а главное, определить время, потребное для строительства каждого «объекта», чтобы знать, что можно успеть сделать за тот короткий отрезок теплого времени (благоприятного), которое выделит ему здесь природа.
Чтобы не терять времени напрасно, он решил вкратце составить на бумаге более подробный план работ на лето, который бы приблизил его к основной на данный момент цели – составление подробного плана и расчет времени, необходимого на его выполнение. Планы были большие, а вот хватит ли времени на их выполнение, точно он не мог сказать и это надо было сделать в первую очередь. «Успею ли все сделать?» – Часто всплывала эта мысль, иногда соскальзывая с языка. И он сразу начал искать способ установить это и решил составить смету времени, чтобы определить, что и за какое время успеет сделать. Конечно, можно бы было ничего не считать, а делать все, что задумал, как получится и сколько успеет за лето. Сколько успеет, столько и сделает и никакой особенной головоломки и лишних забот. Но лучше знать, сколько и чего можно сделать, чтобы хорошо пережить зиму. Если все не успеет, то можно предварительно определить от чего надо отказаться.
И столкновения с действительностью начались сразу. Никите вдруг захотелось сделать в землянке нормальную дверь, а не люк. Новый план землянки это допускал. 60 сантиметров высота сруба, один метр высота конька над ним дают уже метр шестьдесят. Сделать еще одну ступеньку земляную и получится дверной проем нормальной высоты. Закрывать его можно будет дверью, сплетенной из лозы с каким-нибудь утеплителем-наполнителем. Что это будет, определится позже. Идея понравилась, но она вызвала сразу необходимость нескольких перестроек, пока, в основном, на чертеже. Он тут же принялся составлять новый генплан. Дверь будет на месте аварийного дровяного склада, от которого Никита все же отказываться не желал, помня, какую службу он сослужил минувшей зимой, и он мысленно переместил склад на место выходного люка. Его он предполагал оставить запасным выходом – он должен быть обязательно – это в нынешней землянке в любой момент можно выйти через крышу, состоящую из пихтовых лап и снега, а он надеялся построить более крепкую крышу, которую головой не пробьешь, а значит должен быть запасной выход – испытанный и опробованный люк.
В конце концов, решил склад оставить на месте люка – ближе к двери, а люк сделать напротив печки. Поскольку пользоваться им почти не придется, этот выход надо будет хорошо утеплить и, если будет возможность, лестницу чем-нибудь от землянки отгородить. Так и решил. Вся перестройка котлована состояла в появлении нового отростка.
Он взял лист уже использованной бумаги, нарисовал план и вдруг увидел, что «отростки» на теплый туалет, аварийный выход, а теперь еще и на дровяной склад, очень сильно затруднят строительство деревянного сруба. Выход был только один: кардинальная перестройка генерального плана основного объекта этого лета.
Главный выход сузился до минимума, по бокам расположились туалет и дровяной склад, а запасный выход переместился на противоположную сторону землянки – к кровати.
Сейчас, землянка стала ровной, общей длиной 6,5 метра с выходами на противоположных сторонах. Главный вход решил делать с пола землянки, откуда дверь вела в тамбур с лестницей, аварийный выход предполагался через промежуточную ферму, которых всего было 5. В этот выход можно будет забираться с кровати, а далее попадать в специальный тамбурок, свободный от снега и имеющий собственную дверь.
Печь решил передвинуть на середину землянки – зачем обогревать стену, а трубу вывести ближе к коньку – для устойчивости при максимально возможной высоте, тем более, что превышение трубы над крышей решил сделать минимальное – 20-30 сантиметров, чтобы трубу не мог сбить сильный ветер.
Чем заменить стекла он еще не придумал. «В крайнем случае, можно использовать ту же полиэтиленовую пленку. Широкие окна можно будет закрывать ставнями, сплетенными из лозы – надеюсь летом лозы здесь будет много – сказал Никита вслух –она нужна для лука, стрел, а также для плетения корзин и ящиков от грызунов. Для «форточек» достаточно и травы. Сколько предстоит работы, успею ли?!» – запаниковал Никита. После долгих раздумий, исправлений, переносов, творческих мук он составил понятный для себя совершенно новый план землянки в трех проекциях с указанием размеров. Законы черчения, конечно, не соблюдал – не было времени, света, бумаги, да и для самого было все понятно и с этого корявого, неоднократно стиравшегося листочка бумаги. Впрочем, позже он надеялся перерисовать три чертежа на новых листах и более красиво.
На чертеж землянки ушел целый день, но зато теперь он точно знал, что и как будет строить. Оставалось посчитать: сколько времени потребуется для строительства этой «норы».
Вот этим закончилось простое желание определить – сколько потребуется времени для строительства хорошей землянки. Вместо одной небольшой проблемы – одного вопроса, появилось много других и уже более сложных.
Значит, сначала надо составить планы всех построек, спецификацию, определить размеры и строение всех деталей, способы их скрепления, технологию строительства. Выявить виды работ, которые надо будет делать, составить их перечень, а потом уже прикинуть нормы выполнения каждого вида этих работ.
Но зато теперь он имел хорошее, очень нужное дело (занятие), в высшей степени творческое, и далее, вплоть до его окончания, он использовал каждую свободную минуту для определения необходимого количества времени. Помогало ему, как это не смешно, то, что для этой работы света почти не требовалось, только написать несколько предложений после длительного обдумывания.
В первую очередь составить список всего, что надо сделать вообще, а потом определить очередность работ в зависимости от их важности. Почти все было уже продумано, оставалось только перенести это на бумагу в упорядоченном виде.
Достав лист чистой бумаги, он шариковой ручкой начал мелко записывать объекты, которые надо будет построить и изготовить. Первым стоял шалаш – это то, что надо построить в первую очередь, чтобы было, где жить во время строительства. Впереди маячило лето, поэтому шалаш мог быть облегченного типа – почти копия того, который стоит сейчас наверху. Так перекладина около 2 метров длиной между двух деревьев, скаты из тонких жердей, поперечные палочки (обрешетка) которые можно закрыть пихтовыми лапами (от солнца). Кровать сделать совсем просто: Положить 3 поперечные бревнышка, на которые настелить жерди и накрыть все теми же пихтовыми лапами. Все. Во время дождя сверху можно накидывать тент. Хорошо бы снизу окружить шалаш срубом из двух венцов, засыпать их завалинкой и обкопать канавкой – и живи летом до самого сентября. На такой шалаш много времени не потребуется.
Далее надо определиться с «надворными постройками». Создавать их из снега – это конечно сейчас бессмысленно – они долго не живут и крайне непрочны. Надо строить для них каркасы из дерева и лозы, а уж остальное докончит снег. «Итак: продуктовый склад, дровяной склад, прихожая перед входной дверью, навес над люком, туалет, навес над печной трубой и, пожалуй, кабинет со столом и «табуреткой». Вот в основном и все. Немного. Этот минимум запросто за лето могу сделать. Под склады и кабинет вкопаю по 4 столба, «обвяжу» их сверху жердочками, может быть немного оплету стены прутьями, остальное доделает снег. Должно получиться неплохо. Сейчас я имею уже богатый опыт по строительству жилого поселка для одного человека. Надо его использовать полностью.
Кабинетик –«офис» по-нынешнему, чтобы можно было использовать дневной свет. Прошлый снежный домик, конечно, немного спасал, но недостаточно, а уж от дождя не спасал совсем. Поэтому у кабинета – офиса – должна быть хорошая крыша. Односкатная, разумеется и совсем небольшая. Сам кабинет пусть имеет размеры 1,5х0,8 метра, чтобы там поместился стол и стул то есть табуретка, лучше кресло – может быть потом соображу что-нибудь похожее. Высоты достаточно 1,9 с одной стороны и 1,6 – с другой, чтобы был приличный скат, а то и меньше чем 1,6 – сидеть большая высота не нужна. Вот что неплохо бы сделать, так это 3 двери, чтобы можно было поворачиваться в зависимости от направления ветра, дождя, солнца. Четвертой стороной кабинет должен стоять вплотную к землянке – у ее выхода, чтобы можно было заходить в него сразу. Неплохо бы даже сделать выход из землянки через кабинет – был бы дополнительный тамбур, но это будет видно потом – в процессе строительства. И совсем неплохо утеплить этот «офис», хотя бы руки греть. Для этого можно собирать древесный уголь, а потом держать под рукой «мангал» с горящими углями. Но для этого надо еще сделать этот «мангал» из глины: так кастрюльку с дырочками в дне – колосниками, которая бы стояла на другой кастрюльке – поддувале».
Крышу, конечно покрыть камышом, как землянку и баню, а стены обтянуть лозой или тонкими ветками, а для предохранения от ветра навесить на них пихтовые лапы.
Дровяной склад должен быть вместительным, чтобы не раскапывать снег в поисках дров. Стоит сделать его размером 2х4 м. с 6-ю столбами. При высоте 2 м. объем склада внутри составит 16 м3. Такой склад вместит почти полный зимний запас дров, особенно, если почти 1 м3 примет «аварийный» склад в землянке.
На зиму нужно запасти кубометров 20 дров, да и то при условии экономии. Чтобы не раскапывать их каждый раз под снегом, а тем более не ходить часто в лес, они должны находиться рядом и иметь нормальный доступ. Это уже оправдалось в прежней стоянке, но теперь надо использовать возможности теплого времени и сделать что-то полукапитальное с затратами минимального времени. Это значит – надо соорудить самый простой навес – вкопать несколько столбов и сделать простейшую крышу из редких жердей, а остальную работу возложить на природу – снег закроет все щели и принесет материал для строительства стен.
Продуктовый склад может быть минимальным – 1,5х2,0 м. при высоте 1,8 и 1,6 м. Это морозилка в зимнее время, для хранения мяса и других скоропортящихся продуктов, которые не боятся мороза, например, ягод, грибов. Боковые стенки тоже выкладывать из снега, а крышу крыть жердями и периодически, когда слой снега достигнет критической толщины, чистить – что еще зимой делать в солнечные дни.