Сама собою скульптору пришла мысль изваять портрет самого Демидова. Как только он и занятый раскопками русский меценат условились о времени, работа закипела. При этом разговоры велись уже не об античных статуях, а о самой модели. И здесь граф Демидов поведал Торвальдсену много интересного. Он рассказал о происхождении уникальной демидовской династии – о ее родоначальнике Демиде Антуфьеве, который был простым кузнецом при тульском оружейном заводе, о его сыне Никите, оружейнике. Образцы ружей, изготовленные этим мастером, так понравились Петру I, что царь сделал его поставщиком оружия во время Северной войны. Рассказал Николай Никитич и о внуке Акинфии, управляющем Невьянскими заводами на Урале, который для сбыта железных изделий восстановил судоходный путь, открытый еще Ермаком. Никита Акинфиевич Демидов (1724 – 1789) состоял в переписке с Вольтером, а его сын Николай – нынешняя модель Торвальдсена – в 1812 г. выставил на свои средства целый полк солдат («Демидовский») и в том же году построил в Петербурге четыре чугунных моста. Одним словом, Демидовы – это история русского государства в лицах. Торвальдсен очень увлекался, слушая незабываемые рассказы Николая Никитича.
Незаурядным получился и скульптурный портрет графа Демидова. В нем по-своему нашли отражение статуи римских императоров, которые граф Демидов коллекционировал, а скульптор Торвальдсен разглядывал в его собрании. Современники, например, отмечали, что у Демидова – нос от Марка Аврелия. Это бросилось в глаза, например, поэту Николаю Языкову, бывавшему в Риме и видевшемуся и с Демидовым, и с Торвальдсеном. Впрочем, нос императора не портил портрета. В целом же Торвальдсен ничем не погрешил против художественной достоверности образа. В своей работе Торвальдсен выразил индивидуальность Демидова – силу характера, благородное достоинство, кипучую энергию.
Меценату портрет понравился, он искренне благодарил Торвальдсена – своего друга – за мастерскую работу.
Не случайно, когда в 1851 году императором Николаем I была приобретена коллекция античных статуй из собрания Демидова, то в эту покупку был включен портрет того, кто являлся создателем собрания древней пластики, ставшей украшением Эрмитажа – портрет самого Н.Н.Демидова работы Торвальдсена.
Интересно, что за тридцать лет до этого именно Николай Демидов подал русскому императору Александру I мысль заказать Торвальдсену свой скульптурный портрет.
Александр I обратился с личным письмом к тому, кто получил от современников почетное прозвище – "Датский Фидий". Получив письмо от царя, Торвальдсен был взволнован. Он понимал, что окажется в числе немногих художников, удостоившихся такой чести. С натуры царя не писал ни один из русских художников. Из иностранцев, после англичанина Т. Лоуренса (1815) и француза Ф. Жерара (тогда же), было сделано исключение только для двоих – живописца Доу и скульптора Торвальдсена.
В своем письме Александр I специально указывал, что хочет, чтобы бюст был сделан с натуры, и что в этой связи он готов позировать Торвальдсену столько, сколько потребуется скульптору.
Торвальдсен понимал, что ему предстояло работать над портретом человека, который незадолго до этого разбил Наполеона и с именем которого связывалось установление "нового порядка" в Европе в результате Венского конгресса 1814-1815 гг. Перед тем, как встретиться с Александром, он долго раздумывал над будущей скульптурой. Верный своей приверженности к античности, Торвальдсен и образ русского самодержца задумал решить в духе портретов древнеримских императоров.
Александр I позировал Торвальдсену во время пребывания в Варшаве в октябре 1820 года – в ту пору датский скульптор также находился в польской столице в связи с сооружением по его проекту памятника Копернику. В период с 4 по 14 октября 1820 года Александр I дал Торвальдсену четыре сеанса позирования. С окончанием работы скульптора не торопили, и только в октябре 1823 года бюст, высеченный в мраморе, был привезен из Рима в Петербург. В течение некоторого времени он находился в здании Министерства иностранных дел, затем попал в Эрмитаж.
На задней стороне бюста высечена надпись: «Александр, император и самодержец Всероссийский, царь Польский». Сама композиция строга и лаконична: Александ