И тогда Фирузе начала копать под него, искать компромат. И нашла. Было бы странно, если бы она, да не нашла. Все те слухи, что ходили по королевству, оказались правдой. И, если насчет его неофициальных сделок с правительственными организациями людей, у неё не было вещественных доказательств, чтобы предъявить королю, то, что касаемо девушек, которых он угрозами и шантажом вынуждал условно добровольно вступать с ним в сексуальную связь, то таких она нашла и заручилась поддержкой самых храбрых. Всплыли также сведения, что он мог даже похитить понравившуюся ему ведьмочку на улице, и она пропадала на несколько дней в его замке. Но Харон был не дурак и выбирал девушек победнее, да магией послабее, тех, кто не мог ему противостоять: ни по силе, ни по статусу.
Но, как говорят, бог шельму метит, и, может быть, он и дальше бы продолжал бесчинствовать, если бы с ним не случилась его страсть и одержимость Фирузе. Но не на ту он женщину напал! Фирузе не собиралась оставлять это просто так и хотела довести это дело до суда. Не давал ей бросить начатое еще и тот факт, что Харон помешался на ней и совершенно не собирался отступать от своих притязаний, создавая всё большее напряжение в семье Фирузе.
И вот она, полная решимости, с папкой свидетельств и доказательств преступлений Харона, запросив приватную аудиенцию у короля, быстрым шагом шла к нему на прием по длинным коридорам замка. Дамасские ковры глушили ее шаги и, проходя мимо кабинета своего отца, за дверью, она услышала тихие голоса.
– Что за ерунда? – подумала она. Отец уже неделю находился в Южном королевстве, и кто может обнаглеть настолько, чтобы без спроса зайти в кабинет советника по внутренним вопросам королевства и вести там свои беседы? И с кем?
Когда она посмотрела в щель неплотно прикрытой двери, то поняла, что Харон совсем потерял страх и бдительность от своей вседозволенности и безнаказанности. А когда услышала, о чем и с кем он говорит, то волосы на ее голове зашевелились, и стало понятно, что он так же потерял и остатки разума. Харон сидел в кресле ее отца, закинув ноги на стол, любовался ее портретом, висящим у отца на стене, и через звуковой анализатор, придуманный, кстати, ей же для расшифровки посланий и переговоров с представителями других миров, торговался с одним из приближенных слуг Аббадона! Мы их еще называем Тэнами.
– Вот гад! – не выдержала я. – Он что, хотел подставить бабушку?
– Да нет, думаю, у него и мысли такой не было. Просто хотел быть причастным ко всему, что было как-то связано с ней. Кабинет ее отца, ее портрет, ее разработки…сумасшедший, одержимый, что еще скажешь?
– Далия, а как их различать? Тэн – не Тэн?
– По сравнению с Солдатами, они крупнее, сильнее, быстрее и вызывают неосознанный дикий, иногда парализующий страх. На Солдат мы тоже реагируем животным страхом, но поверь, с Тэнами это чувство усиливается в несколько раз и из-за этого их тяжелей убить, – она пальцем указала на шрам. – Подарок одного из Тэнов. К тому же они всегда появляются перед тем, как должен появиться Аббадон. Они вроде его свиты. Выходят из портала, чтобы сделать окончательную зачистку. Но ничего, мы и с такими научились справляться. Как видишь, я жива.
– И я этому очень рада.
– Поверь, я тоже, – сквозь смех произнесла Далия.
– Так, а дальше, про бабушку?
– Дальше Фирузе сделала то единственное, что могла сделать в той ситуации – это запустила схрон в кабинет отца и записала все, что говорил и делал Харон. Притаилась за мраморной колонной в коридоре и ждала, пока Харон закончит беседу и выйдет из кабинета, а после отозвала схрон. Со всей этой информацией она побежала к королю. Как он себя казнил и ругал за свою недальновидность и слепое доверие! А ведь с схрона было что послушать! Кстати, до сих пор так никто и не знает, как Харон умудрился выйти на связь с Тэном Аббадона. Нашим ученым это так и не удалось выяснить. И ведь Харон не просто вошел с ним в контакт, он торговался с Пожирателем, предлагая ему через его представителя самые бредовые идеи сотрудничества, – Далия усмехнулась. – Но если Харон жаждал господства и поклонения своего народа, и для свержения существующей власти ему требовалась существенная поддержка кого-то могущественного и ужасного, то Аббадону это было вообще неинтересно. Он был одержим идеей прорваться в наш мир, и как мы предполагаем, с одной целью – поглотить его, напитаться им, как он это делал с другими мирами. Но с каждым новым разом это становилось всё сложнее для него. Поэтому, сама идея поддержки какого-то мага в его политических играх казалась Аббадону бредовой и абсолютно не нужной, но и напрямую он не отрицал её, склоняя Харона к открытию портала и давая ложные надежды в содействии в этом вопросе. Эту ложь чувствовали как мы, прослушивая записи с схрона, так и сам Харон, поэтому до сих пор портал с нашей стороны остается закрытым. Пока.
Харон и Аббадон имели друг к другу каждый свой интерес, но в то же время им нечего было предложить взамен, хотя, надо отдать должное, Харон очень старался.
Можно было, конечно, просто арестовать и казнить Харона, но у него были сообщники, и король жаждал выявить их всех. Потому как не было никаких гарантий, что после казни Харона кто-то из них не продолжит его «бравое» дело по борьбе за власть, с привлечением к ней Аббадона. Да и вообще, зло надо вырывать с корнем. Это был заговор против короля, и это было серьезно.
И Фирузе, несмотря на протест короля, решает вступить в игру. Нужен был человек, которого бы Харон подпустил к себе, которого бы хотел видеть рядом с собой и мог ему довериться, а кто это еще мог быть кроме страстно-желаемой им Фирузе? К тому же, он был настолько расслаблен последнее время, что неожиданный соратник в её лице не вызвал бы в нем подозрений.
Дома же у Фирузе и так неспокойная обстановка достигла своего апогея. Пол был в ярости! Потребовался не один день, чтобы Фирузе уговорила его, ведь в итоге на кону стояла не только жизнь их семьи, но и всей планеты. Если Харон каким-то образом договорится с Пожирателем и откроет ему портал в наш мир, то погибнут все. Этого сумасшедшего нужно было остановить так же, как и его сподвижников.
Это были самые тяжелые полгода в жизни Фирузе. Каждый день как на острие ножа. Войти в доверие, не дать себя использовать, не дать собой воспользоваться, держать границы и в то же время подпитывать интерес и давать ложные надежды Харону. Быть осторожной, чтобы никто не смог догадаться, что вообще происходит и остаться при этом женой и мамой! Вся эта операция была тайной, и в нее был посвящен минимум из приближенных короля. Даже отец Фирузе не знал всего, хотя он бы жизнь отдал, чтобы не подвергать свою дочь опасности, не говоря уже о том, чтобы ее предать. Хуже всех было Полу. Психологически он не справлялся. Он не мог себе простить, что разрешил ей участвовать во всем этом, всячески пытался защитить ее и помочь, но был только обузой в данной ситуации. Он настолько был в отчаянном положении, настолько чувствовал себя беспомощным, что однажды пришел ко мне и заявил, что не мужчина, и что не достоин Фирузе и должен ее оставить. В тот период ей как раз только этого и не хватало! Мне стоило титанических усилий объяснить Полу, что это не так, и что без него Фирузе со всем этим не справится.
В итоге твоя бабушка все же вышла из этой истории победительницей. Были собраны неоспоримые доказательства измены Харона, его шайка была арестована, и бывший министр со своими подельниками был приговорен к смертной казни. Такого предательства со стороны Фирузе Харон не ожидал! Он плевался ядом и клялся, что уничтожит её вместе с семьей. На что король ему пообещал, что камера «два на два» будет последним, что он увидит в своей жизни.
Харона лишили магии, оставив ему только небольшой поток силы для выживания в нашем мире. И вот за несколько часов до казни случилось два ужасных события: Харону помогли сбежать, и началось вторжение Аббадона. Вторжение не было делом рук Харона. Видимо Пожирателю надоело ждать и торговаться, так как благодаря действиям Фирузе, они никак не могли прийти к соглашению. Она всегда находила доводы и обоснования, почему – то или иное им невыгодно или неразумно и не приведет к желаемым результатам.
В тот момент побег Харона отошел на второй план, и никто не стал разбираться, кто и как помог ему сбежать, не говоря уже о том, чтобы ловить беглеца. Все силы, вся энергия были направлены на то, чтобы не дать Пожирателю прорваться в наш мир. Хоть наши маги и ловили изменения в пространстве, но мы так и не смогли рассчитать время и место вторжения и подготовиться. Фирузе же всегда подсознательно знала, что вся основная нагрузка и ответственность ляжет на нее, так было всегда до неё, и у нее был план.
Вторжение началось на границе Западного и Северного королевств. Все магические существа, не сговариваясь, перемещались порталами в район будущих боевых действий и занимали оборонительные позиции. Я тоже была в их числе…
Далия
– Что-то не так всё начинается, как было в прошлый раз…совсем не так…
Рядом со мной стоял старый маг Кирим. Это было уже второе вторжение на его веку и ему было 165 лет.
– А как было прошлый раз? – спросила я.
– Все небо почернело и трещало от горизонта до горизонта, и молнии прочерчивали его вдоль и поперек. А сейчас все спокойно. Видимо пытается по-тихому в наш мир прорваться и думает, мы дураки и не заметим. Но поле то, поле то вибрирует, у меня аж все внутренности ходуном ходят!
Старый Кирим досадливо сплюнул и посмотрел на небо.
Я тоже посмотрела в небо и увидела еле заметные разряды молний, рассекающие его. Кирим взглянул на меня, усмехнулся и погладил свою седую бороду:
– Справимся, не впервой!
– Кому как, – подумала я и посмотрела вправо. Из портала вышла Фирузе и три ее верных мага – друзья и коллеги одновременно. Я знала их в лицо, но мы не были представлены, и я не знала их имен. Следом за ними телепортировался Пол.
Я подошла к ним.
– И? Что задумала?– спросила я.
Фирузе коварно усмехнулась, зашла за небольшой пригорок, легла на землю и перешла в другое состояние. Я, недолго думая, последовала за ней. В этой другой реальности ее магическая сила искрилась и переливалась в ней, я даже прищурила глаза.
– Фирузе, ты как солнышко, на тебя невозможно смотреть! – рассмеялась я.
– А ты и не смотри, давай-ка отсюда, нечего тебе тут делать, – грозно произнесла она. Потом, увидев моё надутое лицо, смягчилась. – Не, Далия, серьезно, уходи отсюда, тут сейчас для тебя может стать небезопасно.
– Все же получится, да? – я очень переживала за подругу.
–Я на это очень рассчитываю.
И Фирузе как-то странно засветилась вся, словно вокруг неё образовалась какая-то защитная оболочка. Она потянулась к неизвестному мне потоку и в ее руке появилась маленькая искорка. Она медленно пустила её по кругу перед собой, потом еще одну, и еще. Через минуту к ней присоединились ее три друга, с кем она постоянно работала в лабораториях, и, создав «круг» из четверых, они стали проделывать то же самое.
– Что это? – не удержалась я от вопроса.
– Это? Заряженная частица, – и, не отвлекаясь на меня, она продолжила их аккуратно создавать и раскручивать.
– В смысле? – не поняла я. – Объяснишь? И желательно так, чтобы я поняла.
Фирузе вздохнула.
– Ну, ты же слышала про электромагнитные поля, про такое понятие, как магнитная аномалия?
Я отрицательно покачала головой.
– Ты же знаешь, физика – это не моё, я далека от этого.
– Ну, если в двух словах, то мы создадим некое особое магнитное поле, не совсем приятное для наших незваных гостей.
Один из магов в этот момент хохотнул, но тут же собрался и снова стал серьезным.
– Пожирателю не то, что не получится открыть к нам портал, он вообще не захочет к нашему миру и близко подходить. Мы усилим уже имеющуюся защиту над нашим миром этим полем, и оно будет, как искажать реальность для Пожирателя, так и создавать очень неприятное для него излучение, что он не сможет находиться рядом. Единственный минус во всем этом, что это поле будет нестабильно и через какое-то время оно исчезнет. И я не могу сказать точно, сколько оно просуществует. Так что в случае сегодняшнего успеха, нам со временем придется либо его повторить, либо придумать что-нибудь другое. Давай, Далия, уходи уже отсюда, – Фирузе с теплотой посмотрела на меня. – И предупреди всех, что на какое-то время может стать нехорошо, но это продлится недолго. Все должно получиться, – немного задумчиво произнесла она.
– Все непременно получится, мы же все рассчитали, – подбодрил её один из друзей.
– А вы? Как же вы здесь останетесь, если мне опасно?
– Защита, – сказал маг, что сидел рядом с Фирузе и указал на мерцание вокруг своего тела.
Я посмотрела еще минуту и вернулась в свое тело.
– Что там? Ко мне подбежали Пол и отец Фирузе.
– Как обычно, сплошная физика и их эксперименты. Создают какое-то особое поле, но вы же знаете, я ничего в этом не понимаю.
–Ты не одинока, – усмехнулся Илиас и посмотрел на свою дочь.
Её вместе с магами удачно скрывал небольшой холм и парочка молодых сосенок.
– Она просила подготовиться, сказала, что может стать нехорошо, но это продлится недолго.
Мужчины дружно кивнули и с тревогой посмотрели в потемневшее небо на набирающую свою силу воронку. Оставалось совсем недолго до раскрытия портала.
И через какое-то время мы все почувствовали это. Меня согнуло пополам и вырвало. Мне было так дурно, что казалось, я сейчас потеряю сознание. Взяв себя в руки, я поднялась и огляделась по сторонам. Кого-то рвало, кто-то еле стоял, а кто-то уже лежал на земле и не мог подняться. И тут в пространстве перед собой я увидела непонятное марево, мерцающий слой в воздухе, что медленно поднимался от земли, колеблясь и искажая горизонт. Я улыбнулась и покачала головой. Это могло быть только её творение, она же предупреждала. И чем выше поднималось это поле, тем легче становилось нам всем. Я закрыла глаза и проверила Фирузе. Она сосредоточено поднимала это поле все выше и выше, раскручивая и распределяя его в пространстве, стараясь растянуть и покрыть им все небо над нами. И вдруг она вздрогнула и застыла. Маги тоже вздрогнули и с тревогой посмотрели на Фирузе.
– Фирузе! – закричал один. – Не теряй концентрацию, с ума сошла?
Но Фирузе словно не слышала его, а закричала:
– Пол!
Я вышла из измененного состояния и посмотрела на Пола. На нем не было лица.
– Что случилось? – спросил Илиас.
– Филипп, – только и сказал Пол и исчез в переходе.
И в это время открылся портал, и оттуда понеслись первые Солдаты. Мы с Илиасом собирались оставаться рядом с Фирузе и охранять ее тело и тела магов, поэтому переглянулись, выпустили огненные мечи и приготовились к сражению.
–Ты поняла, что произошло? – спросил он.
Я отрицательно покачала головой.
– Святой Источник, что могло случиться с моим внуком? – взволнованно произнес Илиас.
–Понятия не имею, – ответила я, отслеживая каждое движение приближающихся к нам Солдат, а после нам уже было не до чего. Началась жестокая битва.
Потом их старая соседка Салли рассказывала, что как только все перенеслись на территорию будущего вторжения, к дому Фирузе заявился Харон с двумя магами. Дома был только одиннадцатилетний Филипп и двухлетний Николас, а этому негодяю больше никого и не надо было. Он знал, что Фирузе почует смерть своих детей и таким образом решил ее вызвать. Но он немного просчитался. Матерью Филиппа была сама Фирузе и она его с малого возраста натаскивала всяким магическим премудростям. Поэтому, несмотря на то что Филиппу было всего одиннадцать лет, и как маг, он был еще слаб, он все же кое-что умел. И вот уже как тридцать минут он держал оборону, создав защитное поле вокруг дома, и отбивался от этих монстров фаерболами. Рядом стоял маленький Николас и, еще не до конца понимая, что делает его брат, подражал ему.
– Николас, уйди в дом, – кричал Филипп и отталкивал его от себя внутрь дома.
Салли кричала, чтобы они оставил детей в покое, что они не должны отвечать за дела родителей, но ее никто не слушал, а как маг она не представляла никакой угрозы. На тот момент ей было 194 года и в ней совсем не осталось магии. Филипп отбивался от их ударов как мог, а те игрались с ним, как кошки с мышкой, пока Харон не приказал подбить пацана, но пока не убивать. И один из магов пробил защитное поле Филиппа и серьезно ранил его в руку. Филипп вскрикнул. Этот момент и почувствовала Фирузе, но она не могла остановить начатое, на кону стояло слишком много жизней.
Когда один из подельников Харона решил подбить Филиппу огненным зарядом и вторую руку, словно ангел смерти из портала вылетел Пол, он одним ударом отбросил мага от сына и создав более мощное защитное поле вокруг дома, приготовился к обороне.
–Ты молодец, сынок, настоящий мужчина, – похвалил он. – Сильно болит? – Пол указал на руку.
– Да пустяки, царапина, – ответил Филипп.
–Я так и подумал, а теперь, забери, пожалуйста, Николаса, и спрячьтесь где-нибудь в доме. Хорошо?
Филипп молча, здоровой рукой подхватил брата и исчез с ним в глубине дома.
– Какого черта тебе здесь нужно, Харон? Ты настолько отчаялся и обессилил, что решил сразиться с одиннадцатилетним пацаном? А, погоди, ты не обессилел, то просто стал ничто, верно? Пришел мстить через детей чужими руками? Это подло даже для тебя!
– Где твоя женушка, Пол? Опять делает из тебя дурака? Ты уверен в том, чем она там занимается в подпространстве с тремя магами? – игнорируя его вопросы начал Харон. – Скользкая она у тебя дамочка, никогда не поймешь, что в ее кудрявой головке!
– Ты это заслужил, подлый предатель! – зло сказал Пол.
На это в него полетел мощный фаербол. Пол только и успел отвести его от себя, как тот пробил защиту и поджег стену дома.
–Никчемный ты маг и за что она полюбила тебя? Не понимаю…– рассуждал Харон. – У нее могло быть все! Власть, я, целый мир, а она предпочла предать меня, и вернуться в это дыру к тебе! Я поражаюсь женщинам! Их подлости и коварству! И она поплатится за это! И не только она.
А дальше в Пола полетели огненные заряды один за другим, но тот держался как мог, сохраняя защитное поле на доме и атакуя в ответ. И когда Полу показалось, что сил совсем не осталось, в атаку вступил Филипп, удачно подбив двух магов одновременно. Не смертельно конечно, но те словно взбесились!
– Филипп!!– заорал Пол. – Уходи отсюда!
–Я не оставлю тебя!
–Филипп!!!
–Нет, папа!!!
Один сильный удар мага Харона, и Филипп сломанной куклой упал на пол.
***
Фирузе закричала так громко, что маги, сидящие рядом с ней, и пытающиеся поднять поле выше, потеряли концентрацию. Я, наблюдавшая иногда за ней, периодически перестраивая зрение и попутно держа с Илиасом оборону их тел, полностью перешла в подпространство и кинулась к ней.
– Фирузе, что случилось? – я потрясла её за плечи.
Но та не говорила, просто смотрела в пустоту и по её щекам текли слезы.
– Фирузе, соберись, умоляю, иначе нам всем конец! – кричал один из магов. – Мы без тебя это все не поднимем и не раскрутим!
– Далия! – заорал ее отец.
Я вернулась в тело и увидела его! Тэн двигался с огромной скоростью, и двигался определенно на нас. Я приготовилась, выдохнула и взялась за меч двумя руками. Мой прыжок, удар мечом, поворот, ушла от его удара и снова напала, но Тэн увернулся, больно врезав мне локтем так, что я кубарем покатилась по земле. Адреналина в крови было столько, что я сразу же вскочила, почти не замечая боли и сплевывая землю, которой у меня был полный рот, снова приготовилась напасть, но тут на Тэна напал Илиас. Я видела его уверенный и четкий взмах мечом, и Тэн, быстрый словно молния, казалось, снова ушел от удара, но как бы не так! Илиас все же достал его, серьезно распоров ему плечо. Тэн зашипел от ярости и боли. Его последующее движение было настолько быстрым, что я даже не успела отследить, как он одним резким молниеносным ударом пробил Илиасу грудь насквозь и тот, с удивленным взглядом, еще не до конца понимая, что произошло, медленно осел на землю. Я же застыла, словно изваяние, и в диком ужасе смотрела на это и не верила своим глазам. Такого просто не может быть! В горле клокотало и хотелось зарыдать и заорать одновременно, но было нельзя. Я должна была собраться!
Мы кружили вокруг друг друга и наносили попеременные удары мечами, высекая сноп искр. Я была для него чем-то вроде надоедливой мухи, которую он никак не мог прихлопнуть. Вот его резкий выпад, я не успеваю увернуться, и он распарывает мне щеку и немного шеи. Больно, очень больно. Кровь тяжелыми тягучими каплями стекает мне под рубаху на грудь, и все тело становится липким и красным. Кожу жжет так, словно кто-то её просто содрал с моего лица, но я стараюсь не отвлекаться на это, ведь от меня сейчас зависят четыре жизни, чьи тела лежат немного в стороне за холмом, но он найдет, если захочет. Вот его очередной выпад, я парирую удар, и снова его резкий замах, и мой поворот, и ответный удар, и тут я вспоминаю урок Фирузе:
– Обмани его! Ты же можешь менять силу и длину меча! Ты это знаешь, он – нет!
– Но как? – не понимала я. – Я же потеряю при этом достаточно энергии!
– Зато, возможно, выиграешь жизнь, – отвечала она.
И я сделала так, как говорила она: резкий замах мечом с разворота на приличном расстоянии от горла Тэна и в момент подхода меча к его горлу, я удлиняю огненное лезвие настолько, что оно перерубает ему шею. И его высокомерная ухмылка сменяется полным непонимания и удивления взглядом красных глаз, и вот его голова катится по земле.
– Вот так-то! – сказала я гордо вслух и меня слегка пошатнуло.
Не увидев больше рядом желающих умереть, я рванула к Фирузе за холм, перешла в подпространство и застыла в ужасе. Такого я еще никогда не видела за всю свою жизнь! Фирузе буквально поделилась надвое. Одна ее часть вместе с магами медленно, но раскручивала и поднимала искрящееся от напряжения поле, зависшее в нескольких метрах от земли, а другая её часть у меня на глазах отделилась и исчезла в пространстве.
– Что происходит? – в изумлении прошептала я, глядя на одного из магов.
Глаза Фирузе были закрыты, а все лицо было залито слезами.
– Мы не понимаем, что происходит, она не говорит и ни на что не реагирует. Пока мы держим поле, но если Фирузе не соберется …– он замолчал на полуслове, но всё и так было понятно.
Я тяжело вздохнула, еще раз посмотрела на подругу и вернулась в реальность. Там я была не помощник.
***
Пол словно озверел! Казалось, он превратился в сгусток бешенной, разрушающей всё на своем пути энергии, ему хотелось разорвать их, уничтожить, стереть с лица земли! Ярость кипела в его крови. И несмотря на то, сколько силы уходило у Пола на защиту дома и оборону от их ударов, а маги, что пришли вместе с Хароном, во много раз превосходили его по силе, он все же смог ранить Харона и убить одного из магов.
Пол тяжело дышал, его силы были на исходе, но он продолжал держать защиту дома. И, может быть, он и сам бы спалил этот дом, а остатки своих сил направил на то, чтобы уничтожить этого гада, но где-то там, в глубине комнат, прятался маленький Николас, и Пол должен был продержаться как можно дольше. Он не мог допустить гибели еще одного сына. А дальше…Пол не знал, что будет дальше, но тут он почувствовал и увидел ее. Мерцающим белым облаком ее образ опустился рядом с Филиппом, и она нежно погладила его по личику и голове.
– Сынок…
Фирузе встала рядом с мужем и, отдавая ему часть себя, зло прошипела:
–Убей скотину!
Пол, до этого оставаясь почти без сил, почувствовал вливающуюся в него энергию…
Второй маг, защищавший Харона, оказался сильным, очень сильным по сравнению с Полом. И даже сила, которую отдала Полу Фирузе, не спасла его. В том поединке он серьезно ранил того мага, но и его ответный удар был такой силы, что пробил защиту Пола и убил его. Держась за грудь, он сполз по стене дома и последние его слова к Фирузе, которая не оставляла его ни на минуту, были:
– Николас в доме…
После смерти Пола защита дома пала и маг Харона несколькими фаерболами поджег его как спичку. Фирузе белым мерцающим призраком метнулась вглубь дома, судорожно ища Николаса. Она нашла сына в подполе, куда его спрятал Филипп. Он же, узнав свою мать, молча, протянул к ней ручки. Но Фирузе не могла его обнять – она была эфемерна, не могла ничего сказать – слёзы душили её, и она сделала то единственно-верное в той ситуации – защитила своего ребенка. Приложив палец к губам, чтобы он не заплакал, она аккуратно, остатками своих сил погрузила его в стазис. Затем черпанула еще своих сил и почувствовала, как застонали маги. Она укутала Николаса таким защитным коконом, что пробить его не смогли бы все архимаги мира. Поцеловала его на прощание и вернулась в подпространство.
Маги видели, что ей плохо, и не только морально. Она была истощена энергетически, но промолчали, а ведь еще нужно было поднимать поле, которое они поддерживали из последних сил, и оно забирало неимоверное количество энергии. Фирузе не нужно было это объяснять, она знала, о чем они думают и без лишних слов.
– У меня последнее дело, и я все сделаю, не переживайте, – сказала она им.
Но маги уже и не переживали, они были на грани обморока, но держались – сильные ребята.
***
Я сражалась с Солдатом и срубая ему голову, посмотрела на тела магов и Фирузе. У двоих из носа текла кровь. Плохо, это очень плохо. И тут я услышала голос Фирузе у себя в голове. Это было настолько неожиданно, что я вздрогнула и чуть не пропустила удар от очередного напавшего на меня Солдата.
– Погоди, – прохрипела я, задыхаясь, уходя от удара и отрубая голову еще одному темному выродку.
Я кинулась за холм, закрыла глаза и перешла в подпространство.
Передо мной стояла Фирузе. Она вложила мне в руку золотую нить и сжала её.
– Позаботься о нем, пожалуйста. Не бросай его. Ты найдешь его по этой нити. Не рви, просто аккуратно размотай. Ты поймешь как. Она тебе поддастся. Папа тебе поможет.
И Фирузе передала мне образ, где она ставит защиту на Николаса. Что она делает? Зачем это всё? – подумала я, и еще не до конца понимая, что происходит, кивнула и осторожно сказала:
– Его больше нет, Фирузе, мне очень жаль.
Она только как-то обреченно кивнула в ответ и с грустью прошептала:
– Я люблю тебя, береги себя, – и вернулась в свой круг магов.
А дальше начался такой гул, словно сотни тысяч пчел налетели на эту четверку и эти частицы, что они создавали, начали с такой огромной скоростью вращаться, что меня снова стало подташнивать. Поле искрилось, трещало, гудело, и я в каком-то оцепенении и в то же время с восхищением смотрела на все происходящее.
Один из магов, перекрывая этот гул, заорал на меня:
– Уходи, бестолочь, какого черта встала?
Но я не могла пошевелиться и как завороженная смотрела на то, что творила Фирузе. Поле все выше и выше поднималось, уже каким-то искрящимся голубым маревом. Вскоре трое магов просто отключились, видимо потеряли сознание от потери сил, и тут я увидела, как начала задыхаться Фирузе. Я рванула к ней, а она, посмотрев на меня какими-то неживыми глазами, не своим голосом произнесла:
– Уходи!
Выходя из подпространства, я оглянулась и увидела, как ее истинная сущность растворяется в этом поле. Тогда я не понимала, почему она так поступила, зачем она это сделала, но после, когда узнала всю историю, то поняла: чтобы одной сделать то, что они задумали, ей буквально пришлось отдать всю себя, без остатка. Слишком много силы было потрачено на то, чего не должно было случиться. И Фирузе не оставалась ничего другого, кроме как повторить историю Найроми, ведь той тоже, чтобы отправить в портал, созданный ей огромный огненный заряд, пришлось пожертвовать собой, ей немного не хватило силы.
И я поняла – это все, конец. Я никогда больше ее не увижу. Вернувшись в свое тело, я посмотрела на небо. Поле медленно, но верно поднималось к порталу. А потом я почувствовала дикую слабость. Почувствовала, как кто-то забирает мою энергию и не только мою. Это была Фирузе. Видимо в том состоянии она не могла поступить иначе, она черпала силу отовсюду, откуда могла её взять и я с радостью отдавала ей свою энергию. Слезы душили меня, но я, как и раньше, ничем не могла ей помочь, кроме как отдать ей хотя бы частичку себя. Я видела, как падают обессиленные вампиры, маги и оборотни, изумленно глядя на поднимающееся поле, видела, как корчатся в агонии ранее уверенные в своем могуществе Солдаты и Тэны. Я не знала, как и почему это с ними происходит, но зрелище меня бесконечно радовало. Видела, как поле мерцает и покрывает все пространство над нами, закрывая нас как щит от портала. Как трепещет, теряет силу и искажается сам портал. Видела, как шипит и выгибается, выпуская черный туман, и переходит в какое-то иное, не физическое состояние сам Аббадон, который собирался выйти из портала. Я наблюдала, как это поле искрящимся маревом растянулось от горизонта до горизонта, как растаял портал, словно его и не было. Сквозь пелену слёз я видела, как маленькое серебристое облачко опустилось передо мной прощаясь, а я попыталась подняться и улыбнуться ему, явно понимая кто это. Как оно взмыло вверх, и ее слова у меня в голове:
– Мы всё сделали неправильно…
***
– А дальше я потеряла сознание.
Далия грустно посмотрела на меня. А я сидела, вытирала слезы и не знала, что сказать, все слова казались пустыми и очевидными. Трисс протянула мне платок.
В голове крутилось: «Как бы могла сложиться наша жизнь, если бы бабушка не пошла на тот прием, если бы не влезла в то дело с Хароном, если бы не месть Харона, если бы не вторжения Пожирателя». Столько если… И я никогда не узнаю, как могло бы быть по-другому.
– Как ты нашла папу? – сквозь слезы спросила я.
– Очнулась я в палаточном госпитале глубокой ночью вполне здоровой и полной сил, не считая того, что какой-то недоучка сделал мне уродливый шрам через всю щеку. Я потом неоднократно обращалась в человеческие клиники, чтобы они мне его сделали более привлекательным, и сейчас ты наблюдаешь лучший его вариант, – пошутила она и удрученно покачала головой.
– Придя в себя, я сразу потянулась за нитью, что вручила мне Фирузе. Пробежалась по ней легонько пальцами, и дождавшись предрассветного времени, когда все уже точно легли спать, я прошла порталом по ней и вышла к обугленному дому Фирузе. Почти ничего не осталось на месте дома – всего пара обугленных опор, да стена, но нить не обрывалась и вела меня куда-то вглубь. Так я и нашла Николаса, а увидев его, сразу поняла, что Фирузе погрузила его в стазис. Я взяла его на руки и резко обернулась на какой-то шорох за спиной – это к дому подошла старая Салли. Она-то мне и рассказала всю историю, что случилась. Мы не знали, где в настоящее время Харон и его маг, но тогда решили, что на какое-то время мы с Николасом спрячемся у нее. Уже у Салли дома я осторожно размотала кокон вокруг него, сняла стазис, и Николас вздохнул всей грудью и засопел. Твой папа спал, словно ангел. С Салли я взяла клятву, да она и сама бы никому не рассказала о том, что Николас выжил. Мне необходимо было срочно попасть к королю. Я знала, что угрозы Харона – это не пустые слова и Николас нуждался в защите. Мне некого было просить о помощи, кроме как у короля. Да и кто бы мог помочь лучше, чем сам король? Фирузе столько сделала для королевства, он не оставил бы нас, и я не ошиблась.