История шестая. Про клапо
́
н
Урок музыки был у Вальки любимым. Ей очень нравилось петь. Было только одно «но»: учительница Виолетта Максимовна ещё в начале учебного года прослушала всех детей из Валькиного класса и распределила по местам в общем хоре, согласно их голосам. Вальке досталось место с самого краю, и это её сильно огорчало. Петька, например, стоял в центре и даже выходил солистом на одну песню, потому что у него обнаружились какие-то особые вокальные данные, о которых Валька не подозревала.
Теперь Петька, будто он артист какой-то, стоял впереди всех и пел: «Папа может, папа может, всё, что угодно!»
И затем хор вместе подхватывал: «Только мамой, только мамой не может быть!»
Еще обиднее, чем с Петькой, было, что из девочек выбрали солисткой Наташу.
– Меня неправильно поставили! Я даже, может быть, лучше всех пою, а эта Виолетта Максимовна поставила Наташку! – пожаловалась Валька Кате по дороге домой. – У меня и голос громче….
Под ногами весело хрустел белый снежок, а на кусте с замёрзшими ягодками сидел жирный снегирь с алой грудкой, но это вовсе не радовало Вальку. Она была расстроена.
Петька за свои вокальные успехи был не приглашён идти вместе и потому плёлся сзади на некотором расстоянии, чтобы не навлекать на себя праведный Валькин гнев.
Катька тут же согласилась и прибавила: «Да что эта Наташка, так себе, ничего хорошего…»
Если бы учительница пения могла слышать, как Валька поёт дома за Мистера Икса, она бы быстро, как миленькая, всё поняла и Валька стала бы солисткой.
Обычно Валька приходила после школы и сразу шла на кухню греть суп, который оставляла на плите мама. Пока суп грелся, Валька пела под радио. Катьке, если она заходила к Вальке, нравилось Валькино исполнение, но совсем не нравился суп, и она выливала его в туалете.
– Хорошо поёшь, мотивно, – каждый раз уверяла она, выходя из уборной с чистой тарелкой.
Но учительницу совсем не интересовала ария Мистера Икса.
– Сегодня мы будем разучивать песню для школьного праздника, дети, – сказала Виолетта Максимовна на следующем уроке пения.
– Слушайте внимательно слова первого куплета, и мотив запоминайте, – скомандовала она. Она проворно села к инструменту, заиграла и запела.
«Буквы разные писать тонким пёрышком в тетрадь, учат в школе, учат в школе, учат в шкоооо-ле»!! – пела учительница.
Весь класс обратился в слух. Валька тоже, ведь сегодня Наташа больна и, возможно, Виолетта выберет другого солиста.
«Надо себя проявить», – подумала Валька.
– Учат в школе, учат в школе… И-иии, вместе…! Учат в школе…! – учительница взмахнула рукой, побуждая детей подхватить песню.
Потом все стали разучивать по куплетам.
Валька старалась громче всех:
– Про клапо́н и про тире!! И про дождик во дворе…, – пела она выразительно.
– Дети, да кто же это так неправильно все время поёт? – возмущённо прерывает общее пение учительница.
– Послушайте меня снова! – она напевает место ещё раз.
– Катька, ты что ж это неправильно всё время поёшь? – шепчет тихонько и укоризненно Валька, пока учительница поёт.
– Кто? Я?
– Да, ты!
– Ты все поёшь и поёшь про глагол и про тире… Какой еще глагол?
– А как надо?
– Про клапо́н!!! Там клапо́н надо петь!
– Тише девочки, прекратите шептаться! – прерывает их учительница. – Давайте все вместе снова! И-и-и… Начали, – командует она.
Класс поёт. Слушая дружное пение детского хора, Виолетта Максимовна морщится и недовольно вздыхает.
За дверью звенит, наконец, звонок.
– Хорошо, на сегодня достаточно. В следующий раз, надеюсь, выздоровеет Наташа и мы отрепетируем, как положено, – добавляет она вполголоса. – А ты, Валентина, пой потише, уж очень ты… звонкая, – говорит она мягко и поворачивается к Вальке.
Урок пения последний и все расходятся из школы по домам.
– Ты слышала, Катька! Она сказала, что я звонкая! – ликует Валька, напяливая шапку. – Значит, заметила меня, наконец!
– Кто б не заметил, ты ж как Иерихонская труба… – тихо себе под нос бурчит подоспевший и наскоро натягивающий куртку Петька.
– Что ты там шепчешь? – набрасывается на него Валька. – Тебе не нравится, что ли, как я пою?
– Мне нравится, нравится, только ты слова путаешь.
– Ничего я не путаю!
– Ну, вот как ты там поёшь, – и Петька, передразнивая Вальку, поёт громким неуклюжим голоском:
– Про клапо́н и про тире…Что это за слово такое выдумала?
– Да, – тут же вмешивается Катька. – Что такое твой «клапо́н»? Там поётся ГЛАГОЛ!
– Нет, клапо́н! Клапо́н! Вы дураки! Вы нарочно меня дразните! – злится Валька и на глаза у неё набегают слёзы.
Она разворачивается и резко уходит от друзей. Те стоят слегка очумевшие от её вспышки гнева. Секунду Петька стоит рядом с Катькой, которая только растерянно пожимает плечами. Затем бросается за Валькой следом.
– Ва-аалька! Ну, Ва-аалька! Подожди-иии!
Валька переходит на бег.
Догоняет он её уже у подъезда. Оба запыхались и раскраснелись. Валька злая и растрёпанная. Кудряшки выбились из-под шапочки, но слёзы уже просохли.
– Что ты бежишь за мной? – она топает ногой. – Иди вон к Катьке, раз ты с ней согласен!
– Я с тобой согласен. Хочешь клапо́н, ну пусть…
– Ладно, тогда пошли ко мне, сделаем уроки и будем играть.
Уже темно за окном, и снег красиво падает мягкими хлопьями в свете уличного фонаря, когда в коридоре слышатся мамины шаги. Валька и Петька сидят на кухне за столом и громко спорят.
– Что это вы шумите? – спрашивает с порога мама.
– Здрасте, тётя Маша! А мы в шахматы играем.
– Здравствуй, Петя! Шахматы – это хорошо!
– Только Валька не хочет играть по правилам. Она свои правила выдумывает.
– Как это? – удивляется мама, подсаживаясь к ним. – А ты, Петя, умеешь играть? Может, мне покажешь, а Валя посмотрит и поучится.
– Я умею, вот смотрите, я вам сейчас покажу.
Петя начинает расставлять фигуры на доске.
– Ничего он не умеет! Он все неправильно делает! – влезает Валька и гневно сметает с доски фигурки шахмат.
– Что я опять неправильно делаю? – обиженно спрашивает мальчик.
– Всё! Поёшь не так и играешь не так!
– Опя-я-ять! – обречённо тянет Петька и разводит руками.
– А поёт-то он что не так? – живо интересуется мама, понимая, что уговорить дочь играть в шахматы по правилам невозможно.
– Мы сегодня на уроке песню учили, – берётся рассказывать Валька. – Ну и они все слова напутали, а Петька так ещё и спорит со мной. Скажи, мама, вот что такое «глагол»?
– Глагол? – удивлённо повторяет мама. – Это часть речи, обозначающая действие, но мне кажется, в первом классе ещё это не проходят… А что?
– А клапо́н? Что такое клапо́н?
– Клапо́н? – удивлённо переспрашивает мама. – Я не знаю, Валя, что это такое. А вы про него тоже поёте?
– Да нет же, тётя Маша, – подаёт голос, затихший было Петька. – Мы-то все поём про глагол, это Валька про клапо́н поёт.
– Но ведь нет такого слова? – недоумевает мама.
– Нет, есть! Я сама его слышала! – Валька выбегает из кухни.
Чуть погодя мама и Петька заглядывают к ней в комнату.
– Валя, пойдём пить чай с кексом, – мирно предлагает мама. – И про клапо́н споём все вместе.
История седьмая. Как писать сочинение
На уроке русского языка Раиса Витальевна велела написать прямо в классе сочинение на тему «Как я помогаю дома».
Валька вообще-то любила сочинять, правда ей нравилось про любовь, а не про скучное. Но раз учительница велела, она взяла ручку и старательно вывела в тетради:
«Я всегда помогаю дома. Я мою посуду».
В классе было тихо, в окно заглядывало весеннее солнце. Хотелось гулять, а вовсе не писать. Тем более, что больше она не знала, что писать. Потому что больше она и не делала ничего. Она оглянулась на Катьку. Та так и строчила в тетрадке не поднимая головы.
Тут Валька вспомнила, что один раз постирала свои колготки, и написала:
«Ещё я стираю».
Она не знала, что еще добавить. Но нельзя же сдавать такое короткое сочинение! Раиса Витальевна решит, что Валька ленится дома и бездельничает.
Тогда она приписала:
«Я стираю майки и трусы».
Вновь оглянувшись на класс, Валька убедилась, что все одноклассники пишут и пишут. Только сама Валька все время отрывается и мучается над своей тетрадкой. Наверное, они много чего делают? Можно подумать, что они с утра до ночи помогают дома родителям и престарелым родственникам! Интересно, может они переводят бабушек через дорогу? А может кормят бездомных щеночков?
На подоконник села птичка и уставилась через стекло на Вальку. Она лукаво глядела на нее своими черными глазками-бусинами, поворачивала головку набок и будто спрашивала: Что ты делаешь еще дома, девочка?
Ничего,– сердито подумала Валька и тряхнула головой.
А урок никак не кончался. И ей пришлось снова склониться к тексту.
«Ещё я хожу в магазин за хлебом, молоком, яйцами, мясом и овощами с большой корзиной. Когда корзина набирается тяжёлая, я несу её двумя руками».
Она представила, как идёт с большой корзиной в лес по сугробам за подснежниками и даже вздохнула, так ей стало себя жалко.
Когда же звонок прозвенит? – подумала Валька и прибавила в тетрадь еще несколько строк:
«Потом я готовлю обед для мамы и папы. У меня получается очень вкусный обед, а особенно я люблю печь пирог. Все едят его, хвалят и просят ещё кусочек».
И тут, наконец, зазвенел долгожданный звонок! Все сдали тетрадки. И Валька тоже сдала.
На следующий день Раиса Витальевна поставила Вальке «пять». Учительница прочла сочинение вслух перед всем классом и сказала: «Валя очень трудолюбивая девочка, всем вам надо брать с неё пример! Её сочинение я прочту сегодня на родительском собрании».
После уроков Валька плетётся домой совсем не весёлая. Ну как отговорить маму идти на собрание? – размышляет она.
– Что-то ты медленно идёшь, обед не успеешь приготовить, Золушка! – дразнит её Петька.
– Успею, – мрачно отвечает девочка.
– А почему ты никогда не угощала меня своим вкусным обедом и пирогом? – продолжает он вкрадчиво.
– Обойдёшься!
– Жадина какая, ну угости, что тебе, жалко? – хнычет друг.
– Сказала же, обойдёшься!
– Ладно, я пошёл домой. А на пирог позови, не забудь, – настаивает мальчик и убегает.
– Валь, а ты, правда, умеешь готовить? – спрашивает только теперь хранившая до сих пор молчание Катька.
– Нет! Я всё наврала. Надо же было что-то написать! – сокрушается Валька, уныло взглянув на подругу.
– Так это легко! Я видела, как бабушка пироги пекла, я тебе помогу, – решает Катька. – Это дело так нельзя оставлять! Петька еще пальчики оближет, вот какой пирог получится! Сейчас и приготовим. Мама твоя придёт с собрания, а у тебя сюрприз!
…Уже через десять минут девочки месят на кухне тесто.
– Дрожжи есть у вас? – спрашивает уверенно Катя.
– Нету.
– Тогда соду положим! Она вспучивает все.
Валька вытаскивает из кухонного шкафа небольшую розово-жёлтую коробочку и высыпает всё её содержимое в тесто.
– Думаешь поднимется он без дрожжей? – беспокоиться Валька
– Как миленький поднимется.
И Катя насыпают в тесто целый пакет сахарного песку.
– Это – чтобы вышел послаще, – комментирует вдохновенно она.
Наконец они ставят пирог в духовку.
Не прошло и часа, а пирог готов. Он получился кривой и «загорелый». Зато пах просто замечательно.
– Наверняка твоим родителям понравится, – говорит Катя, собираясь в прихожей домой.
– Ещё бы! Они, как пирог попробуют, сразу обрадуются!
Вечером мама возвращается с собрания. Она заходит в квартиру вместе в папой и ещё в дверях Валька слышит, как она говорит ему:
– Ты знаешь, Витя, оказывается, наша дочь одаренный писатель!
– Что тут удивляться, Маша. Сочинительство у нее в крови!
– Нет, в самом деле! Я не шучу, Раиса Витальевна сегодня хвалила ее сочинение, а нас с тобой спросила, не перегружаем ли мы дочь домашними делами. Ты только представь себе! – мама тихо смеётся. – Кстати, мы даже не знали, что она любит печь пироги.
– Что-о?! – удивляется папа. – А ведь и правда, Маша, вкусно пахнет.
С этими словами папа заглядывает в кухню.
– Ох, ну и ну, однако! – восхищённо восклицает он, увидев на столе Валькино пузатое творение. – Сама?
– Сама, – скромно потупившись, отвечает Валька.
Папа поднимает брови и в изумлении разглядывает пирог:
– Неужели прямо сама?!
– Ну совсем немножко только Катя помогала, – смиренно признаётся Валька. – Я ей показывала, как надо, – добавляет она, чтобы не умалять свои труды.
– Надо бы чаю заварить, – радостно хлопочет мама. – Какая у нас дочь, Витя, трудолюбивая. А ты говоришь, сочиняет она! Вот и ничего подобного!
Мама ласково смотрит на Вальку своими прекрасными голубыми глазами.
– Был не прав, признаю, – говорит усмехаясь папа. – Спасибо, Валентина, порадовала.
Тут он берёт кухонный нож и хочет нарезать пирог, но пирог почему-то не режется. Что-то случилось с пирогом.
– Упрямый какой, – говорит папа. – Весь в тебя!
Он весело смотрит на Вальку.
– Как же так? – удивляется Валька. Честное слово, он мягкий был?
– Может, он продрог? – улыбается папа. – Ну пустяки, не расстраивайся, мы его всё равно сейчас нарежем!
Наконец, отрезав кусок, он протягивает его торжественно маме.
– Валя, ты зачем столько соды набухала в него! – морщится она, пробуя.
– Пустяки! – решает папа. – Сода – съедобная вещь. Да что ты, Маша, право, замечательный пирог получился! А вкусный какой!
Папа со смаком откусывает от куска.
Давно я таких пирогов не едал!
– А вот мы его ещё сгущенкой намажем, – решает он, доставая банку.
– Что же ты раньше никогда не готовила, дочка? – интересуется мама хитрым голосом.
– Я думала, ты мне не разрешишь.
– Ну и ну! – веселится мама. – Ты напрасно скрывала свой талант! Завтра можешь ковёр выбить, ты же любишь, я слышала в школе. Вот как хорошо, что мне не придётся самой тащить его во двор в свой выходной день и дышать пылью!
Отступать поздно, и Валька с улыбкой согласно кивает маме.
Утро субботы Валька встречает за работой. Большой настенный ковёр папа вывесил во дворе и, вооружив дочь плоской пластиковой выбивалкой, удалился смотреть телевизор.
Валька смело размахивается и начинает колотить по ковру. Пыль летит во все стороны и переливается на солнце золотыми искрами.
А что, это даже красиво, – мелькает у девочки в голове. Правда, такой огромный ковер одной выбивать целый день придётся, – тут же с тоской размышляет она. Когда ж гулять теперь?
С балкона выглядывает мама.
– Валя, к телефону тебя! – кричит мама.
Валька моментально прерывает своё занятие и бежит наверх.
– Чего делаешь? – спрашивает в телефоне Петькин голос.
– Ковёр выбиваю! Жутко занята! Ты пирога хотел, так приходи!
– Испекла? – удивляется Петька.
– А ты как думал! Ты, наверное, решил, что я вру? А вот и нет!
– Ладно, сейчас приду, помогу с ковром, – решает мальчик. – Я-то всё умею, не то, что некоторые, – ворчливо добавляет он.
Что удивительно, мама осталась очень довольна Валькиными подвигами.
– Ты замечательно выбиваешь ковры! – сказала мама вечером, хлопоча на кухне. – Жду, не дождусь, когда ты займёшься стиркой, – добавила она и в её голосе Вальке почудилось лёгкое лукавство.