– Не знаю, но рада этому. Маша отличная девчонка и жаль, если она потеряет свою индивидуальность. Но хватит о ней, давай о нас. Наталья сказала, что парням удалось скрыть свои планы и вообще вылазку за стену. Значит, о выходе никто не знает и у нас есть шанс сбежать к ним.

– Даже не думай! – заявила Наталья, которая, не просто неожиданно вошла в палату, но и успела услышать часть разговора. – Здравствуй, Аня. Как себя чувствуешь?

– Хорошо, – несмело отозвалась Анюта.

– Замечательно. Врач сказала, что твои анализы в норме и завтра утром тебя выпишут, конечно, при условии, что ты будешь соблюдать все рекомендации, которые тебе назначат.

– Алло, Наташ! – я помахала руками у куратора перед глазами. – Это, безусловно, хорошо, что Аню выписывают, но может, ты объяснишь своё «даже не думай»?

– А я считала тебя умной девочкой! – сказала куратор и опять замолкла.

– О чем ты? Давай, говори уже!

– Неужели думаешь, что вы сможете сбежать из Крепости, когда за вами такой пристальный контроль. Если ты надеешься, что я помогу, то ошибаешься. Никто из Убежища не поможет вам бежать, потому что знают, когда власти начнут искать вас, то обязательно выйдут на наш тоннель. Мы не можем этого допустить.

– У меня и мысли не было просить вашей помощи, но и удержать меня не в вашей власти.

– Почему же? Я могу рассказать, что ты собралась бежать, и тебя запрут в твоей комнате до самых родов, а потом сыворотка и всё, прощайте все воспоминания.

– Ты не посмеешь! – отозвалась я.

– Еще как посмею. Как бы сильно ты мне не нравилась, но люди из Убежища мне как семья и я не подставлю их ради тебя одной.

– Но я не одна. Есть Аня, Андрей, Герка.

– Андрей и Георгий уже за стеной, им не помочь. А Аня…– Наталья взглянула на мою подругу, – у нее есть голова на плечах, и хорошенько поразмыслив, она поймет, что никакой побег не решит ваших проблем. Ведь так, Аня?

Я посмотрела на Аню и увидела, как та кивнула.

– Не может быть, ты же сказала, что со мной до конца.

– Так и есть. Но дело в том, что пока мы в положении ни о каком побеге и речи быть не может. Ведь даже если за стеной можно жить, даже если ребята найдут, где жить, то, как ты собралась рожать? Кто будет акушером? Неужели ты рискнешь жизнью ребенка, да и своей?

– Нет, – сказала я и присела на пустующую кровать. – Конечно, я не пойду на это сейчас, только после родов, мы сбежим после родов.

– Никто не даст вам детей, у вас их заберут, как только родите. И даже если получится, потом не принять сыворотку и сбежать, то сделаете вы это одни, без детей. Ева, посмотри на меня. Ты ведь это понимаешь?

Я нехотя кивнула.

– Кажется, сейчас время как раз для твоих хороших новостей, – сказала я, хотя и не надеялась ни на что позитивное.

– Да, конечно. Ева, Аня, я вчера говорила с Яковом и Лилей и они заверили меня, что если вы обе пожелаете после родов присоединиться к Убежищу, то возражать никто не будет. Более того, у вас будет выбор, или вам помогут не принять сыворотку забвения, и вы будете помнить всё всегда или вы примите сыворотку, но потом я и Лиля поможем вам вспомнить то, что вы сами захотите.

– И это хорошая новость? – усмехнулась я. – Я уже говорила Лиле, могу сказать и тебе, я не понимаю, как можно отказаться от своего ребенка и дальше жить с этим.

– Так поэтому, вы обе можете выбрать второй вариант. После принятия сыворотки, вы забудете о чувствах к своим партнерам, о любви к детям, вам будет легче пережить все. Если захочешь, мы можем даже не говорить тебе о том, что ты нашла брата.

– Вы спятили, если предлагаете мне подобное. Уж лучше я приму сыворотку и никогда больше не увижу никого из вас. Аня, ты чего молчишь? Я ведь права.

– Не руби с плеча, – отозвалась Анюта. – Люди хотят нам помочь, по своему, они дают нам выбор и не нужно так резко реагировать на их предложение.

– Если бы они хотели помочь, то…

– Я еще раз говорю, что бежать вам никто не позволит, я не позволю.

– А что мешает нам уклониться с вашей помощью от принятия сыворотки, а затем сбежать?

– Мы думали над этим вариантом, только он ведь вам ни к чему. Ведь существует способ гораздо легче, вас могут так же, как и ваших парней выгнать за стену. Нужно лишь придумать для вас противоправное действие. Лиля, кстати, сразу сказала, что ты ухватишься за эту мысль. Но сейчас об этом говорить бессмысленно. Я имею в виду, что пока у вас нет известий от парней, то можно лишь говорить о том, что все знают как факт – жизни за стеной нет, идти туда – самоубийство!

– Вести будут! Я уверена! – сказала я, убеждая при этом ни то собеседниц, ни то саму себя.

– Ева, я, честное слово, надеюсь, что так и будет. И если что-то узнаю, то сразу вам сообщу.

– Спасибо! – сказала Аня и передай, пожалуйста, благодарность членам Убежища.

Я зло сверкнула глазами в сторону подруги, неужели, она и правда считает, что этих трусов есть за что благодарить?

– Хорошо, передам, – я молчала, но чувствовала, что Наталья смотрит мне в спину и ждет каких-то слов от меня. Не дождется, мне нечего больше сказать. – Ладно, у меня еще много дел. Пойду. Увидимся.

Она ушла, а я продолжала зло смотреть на подругу и недоумевать от всего произошедшего.

– Хватит дуться! – сказала Аня.

– Спасибо? Ты передала им спасибо? Один из их банды ввел нашим парням сыворотку правды и заставил сознаться во всех грехах. А ты их благодаришь?

– У этого человека не было выбора, и ты это знаешь. Если бы не этот Никита, то кто-нибудь другой и тогда все было бы намного хуже.

– Все равно, – не успокаивалась я. – Говорить спасибо – это уже слишком.

– Но ведь они на самом деле хотят помочь. Они же не заставляют нас вступать к ним в группу, только приглашают. Мы можем отказаться. Но хорошие манеры никто не отменял.

– Ненавижу когда ты права! – фыркнула я.

Аня рассмеялась.

– Ты вообще не любишь быть неправой.

– Это точно, но ты единственная, кому я позволяю указывать себе на ошибки, – сказала я и сев, рядом с Аней, обняла ее за плечи.

– Ну, так, а что мы выберем?

– Пока ничего. Завтра тебя выписывают, а значит, мы снова будем жить в соседних комнатах и просто проводить время друг с другом.

– И всё?

– Конечно, нет. Это официальная версия. Ты ведь помнишь о камерах в доме?

– Да. Ну, а какая же неофициальная?

– Неофициальная – мы будем жить дальше, но при этом ждать новостей от парней, постоянно доставая расспросами Наталью. Она – наше связующее звено. Уверена, как только Андрей с Геркой вернуться, то сразу пойдут в Убежище, чтобы попросить передать для нас послание.

– И когда это будет? Сколько ждать?

– Не знаю, – пожала я плечами, – но мальчишки тоже знают наши сроки, так что, давай, попробуем им довериться.

– У нас есть выбор?

– Боюсь, что нет, – ответила я.

И мы действительно ждали, а время летело очень быстро. Каждый день я находила все новые слова поддержки для Анюты, пыталась не дать ей потерять веру, а по ночам сама все чаще рыдала в подушку, прекрасно осознавая, что отсутствие новостей – отнюдь не хорошая новость.

– Осталось семь дней, – сказала Аня одним непогожим утром. В последнее время погода сильно испортилась, как будто переживала вместе с нами. – Пора решать, что мы будем делать. Давай признаем, мальчишки не вернуться, вполне вероятно, их уже и в живых нет.

– Знаю, – за эти несколько недель, мы так много волновались и переживали, что сейчас даже говоря о возможной смерти наших близких, никто из нас не проронил и слезинки.

– Так что? Будем, принимать сыворотку или нет? Наталья сказала, что членам Убежища нужно дать ответ в ближайшие дни. Чего молчишь?

– Я не могу.

– Чего не можешь?

– Я не могу жить без них и не смогу, значит, мне лучше все забыть. Тем более я знаю, что ты тоже хочешь это сделать, всегда хотела. Лишь бы все быстрее закончилось.

– Ты уверена?

– Абсолютно, – ответила я.

– Хорошо, тогда нужно сказать…

Телефонный звонок прервал ее мысль.

– Алло. Да. Сейчас придем, – Аня положила трубку и с задумчивостью посмотрела на аппарат.

– Кто звонил? И куда мы должна придти?

– Это Наталья. Она сказала, чтобы мы немедленно пришли к ней.

– Что-то случилось?

– Я не знаю, она больше ничего не сказала. Давай, одевайся и пошли.

– Хорошо, я мигом.

Конечно, мигом не получилось. Все-таки огромный живот весьма ограничивает движения и не дает делать все с такой же скоростью, как и раньше. Однако, надежда на то, что у Натальи, наконец, появились новости о парнях, заставляла меня забыть обо всех неудобствах.

– Ты думаешь, есть новости? – спросила я Аню, когда мы уже вышли из дома.

– Надеюсь. Голос у нее был странный.

– Что значит странный?

– Ну, какой-то необычный, волнительный что ли.

– Хоть бы они были живы.

– Скоро все узнаем. Не радуйся раньше времени, может быть, этот неожиданный прием вообще никак не связан с парнями.

– Даже не говори мне такое. Я этого просто не переживу, – разнервничалась я.

– Хорошо, только успокойся. Немного осталось. Уже почти дошли.

– Ева! – неожиданно фигура преградила мне путь. – Ты вообще идешь и ничего не видишь!

– Так мы несемся к тебе на всех парах! Ты же сказала, чтобы мы шли к тебе, – укорила я Наталью.

– Да, но вообще нам в другую сторону, – куратор подмигнула, и слегка развернув меня за плечо, повела в обратном направлении. Аня последовала за нами.

– Куда мы? Скажи. Это ведь они, ты их видела?

– Я нет, но они. Только спокойно, ладно? Ваши парни вернулись. Они в Убежище. Сейчас я отведу вас к ним, – последняя сказанная Натальей фраза заставила меня вскрикнуть от радости.

– Тихо! Ты чего? Между прочим, мы тут закон нарушаем, – шутливо сказала куратор.

– Какой к черту закон? Это правда? Они живы? С ними все в порядке? – я могла задать тысячи вопросов, но все они сводились к одному ответу.

– Все хорошо. Скоро вы их увидите и удостоверитесь.

– Аня, ты слышала? Все хорошо, – я обернулась на подругу и увидела, что она идет и плачет. Слезы градом сыпались из глаз Анютки. – Ты чего ревешь?

Она не смогла ответить, просто махнула рукой, давая понять, что с ней все в порядке. Аня не видела Герку больше моего и, видимо, сейчас не просто хочет увидеть парня, но и немного боится. Или это просто эмоциональный выплеск, а может и все сразу.

– А куда мы идем? – только сейчас я поняла, что вход в тоннель, через который мы ходили с Андреем, остался с другой стороны.

– Войти в Убежище можно с разных сторон. Для нас сейчас самый лучший – это тот, что находится на территории клиники, в удаленной его части. Камер там нет, да и ваше нахождение возле больницы не вызовет никаких подозрений.

– Понятно. Как скажешь.

– Когда они вернулись? – наконец, Аня немного успокоилась и смогла выдавить из себя хоть несколько слов.

– Вчера днем. Вы даже не представляете, как все удивились их возвращению. Честно говоря, никто из наших, даже Яков не верил, что они живы. Но они рассказали такое, что волосы на голове встали дыбом.

– И что же?

– Нет уж, пускай они вам все сами расскажут. Тем более что я обещала не говорить.

– Ты можешь хотя бы намекнуть? – пыталась я разговорить Наталью.

– Мы уже почти пришли, потерпи немного.

– Злая ты! – фыркнула я, и все рассмеялись.

Через несколько минут мы прошли через ворота клиники и направились в ту сторону, где ни разу не были.

– Это возле склада списанных медикаментов и инструментов, там есть люк. Немного опасный, нужно будет спускаться вниз по лестнице. Но она небольшая и думаю, что вы должны справиться.

– Не волнуйся. Нам главное, чтобы мы по диаметру в него пролезли.

Наталья глянула на наши животы и серьезно ответила:

– Войдете. Так, теперь налево. Всё. Стоять. Мы на месте.

Я посмотрела под ноги и увидела металлический круг, скорее всего, невероятно тяжелый.

– Как мы его поднимем?

– Нам и не придется, – сказала Наталья. Затем она оглянулась по сторонам и, убедившись, что людей вокруг нет – постучала по люку. Почти сразу диск, движимой неведомой силой изнутри, стал двигаться в сторону, и через несколько секунд показались руки, а потом и голова Андрея. Теперь настала моя очередь реветь. Это лицо, такое родное, которое я боялась больше никогда не увидеть, было прямо перед моими глазами.

– Привет! – он улыбнулся и этим сделал только хуже. – Чего плачешь? Сейчас не время. Давай руку.

Я попыталась успокоиться, но мне нужно было еще несколько мгновений.

– Давай сначала Аню, – подсказала Наталья.

– Хорошо, – ответил он и подал ладонь Анютке.

Подруга стала медленно опускаться вниз и через некоторое время исчезла из вида. Я взглянула на куратора и заметила беспокойство на ее лице.

– Что такое?

– Ничего. Просто, показалось, что кто-то идет. Давайте быстрее, здесь народу ходит мало, но все же будет не совсем хорошо, если нас поймают. Ты сама успокоилась? Сможешь спуститься?

– Да. Нормально.

– Вот и хорошо, – сказал Андрей, чья голова снова показалась над люком.

– Аня?

– Все в порядке, она уже внизу. Твоя очередь!

Я нервно кивнула и подошла к люку.

– Так осторожно, ногу сюда. Не бойся, я тебя держу.

– Я не боюсь, – сказала я.

– Тогда почему вся дрожишь?

– От нетерпения. Жду не дождусь, когда мы спустимся вниз, и я выскажу тебе все, что думаю. И Георгию достанется не меньше, уж, поверь мне.

– Может тогда лучше мне оставить тебя здесь? Прямо на лестнице? Я не был готов сегодня к ссоре, скорее даже наоборот.

– А может мне отчитать тебя прямо здесь, а потом просто вернуться обратно?

– Ладно, понял, – сдался Андрей. – Спускаемся вниз, спокойно и без лишних эмоций.

Честно говоря, лестница была ужасно страшной, ржавой и скользкой. А мой живот абсолютно точно мешал мне продвигаться вниз. Наверное, таких беременных каскадеров как мы с Аней свет еще не видывал. В конце концов, спустя, наверное, целую вечность, я почувствовала землю под ногами, ну или точнее что-то плотное и ровное.

– Ты в порядке? – спросил Андрей, наклонившись ко мне и заглянув в лицо.

Я кивнула.

– Тогда стой на месте, сейчас вернусь, – сказал он и снова полез на лестницу.

– Куда? – не поняла я.

– Нужно закрыть люк, обратно вернетесь по другому пути, – сказала темная фигура голосом моего брата.

Потом эта фигура сделала несколько шагов в мою сторону и встала прямо под свет, который исходил из еще открытого пространства над люком. Я взглянула на него, потом коснулась щеки брата, его волос.

– Я думала, ты погиб, думала, вы оба мертвы или что еще хуже, – я слегка стукнула Геру по плечу, – просто бросили меня здесь одну.

– Мы бы никогда так не сделали. Ты же знаешь, что я люблю тебя, мы оба тебя очень сильно любим.

– Тогда почему вас не было так долго? Ты хоть знаешь, что мы пережили? Как это невыносимо ждать и не иметь возможности, что-либо сделать.

– Прости! Мы не планировали уходить вдвоем и тем более так надолго, но так вышло. Но ведь теперь все позади и мы вместе, все вместе.

– Вместе? А Аня? Где она?

– Я здесь, – откликнулась подруга. – У стены.

– Все хорошо?

– Да. Не волнуйся.

Неожиданно свет погас, и настала кромешная мгла. Это Андрей закрыл люк.

– У вас, что нет фонаря? Нужно ему посвятить, – раздался голос Ани.

– Ах, да. И, правда, что это я? – спохватился братишка.

Через мгновение Гера зажег фонарь и направил поток света на Андрея. Я стояла недвижимая, было неизвестно, что скрывается в шаге от меня, поэтому лучше не рисковать и дождаться, когда сопровождающие сами поведут нас по проложенному маршруту.

– Все, я тут, – сказал Андрей и выхватил мою руку из ладоней Геры. Брат хмыкнул и вернулся к Ане.

Я улыбнулась.

– Как же я соскучился, ты даже не представляешь, – прошептал Андрей и стал целовать меня в глаза, в щеки, в губы, в шею.

– Я тоже скучала, – ответила я и крепко, насколько позволял живот, обняла его.

– Эй, влюбленные, может, уже пойдем? Выйдем в нормальное место, а там уже нацелуетесь, – крикнул Герка, находясь, уже метрах в пятидесяти от нас.

– Сейчас догоним, – ответил Андрей и снова прижался к моим губам. – Люблю тебя. Сильно, сильно.

– И я тебя.

– Но я сильнее.

– Ну, это нельзя измерить!

– Еще как можно. Я знаю, что говорю. Ты – моя жизнь.

Он провел ладонью по моим волосам, еще раз поцеловал, а потом взял за руку и сказал: «Пойдем. У меня сюрприз».

– Не слишком ли много сюрпризов за один день? Может, лучше скажешь, боюсь еще немного волнений, и я рожу прямо здесь и сейчас.

– Давай хотя бы выйдем на свет, ладно? Чуть-чуть потерпи, – его голос дрожал, и это заставляло волноваться меня еще сильнее. Но я знала, что сюрприз не может быть плохим, а ради хороших новостей можно и подождать.

Вскоре мы действительно вышли в длинный тоннель, в котором, как не странно горел свет.

– Не понимаю, почему здесь светло? – удивилась я.

– Эти фонари подключены к электростанции города. Не обращай внимания. Сейчас не об этом, – с этими словами Андрей остановился и повернулся ко мне лицом.

Я смотрела на него и не могла поверить, что он передо мной. Это не сон. Целый, невредимый и даже умудрился неплохо загореть.

– Давай уже, не томи, – нетерпеливо потребовала я.

– Хорошо, – сказал он и… опустился передо мной на одно колено.

– Ты что делаешь? Тут же такая грязь! Если что, я тебя за все прощаю. Так что вставай, давай, и пошли, – он не послушался. Я хотела уйти, но он не отпускал мою руку.

– Ева! Успокойся, пожалуйста, дай сказать.

– А ты не можешь говорить стоя? С ума сошел? – я все еще не понимала, что происходит.

– Нет, я не сошел с ума. А ты просто стой и слушай, хорошо? – он слегка повысил голос, но этого хватило, чтобы я повиновалась. Сейчас мне не хотелось его злить.

– Ладно, – согласилась я.

– Ева! Ты очень красивая, умная и добрая, – начал свою речь Андрей, – авантюрная и бесстрашная, дружелюбная и душевная, справедливая и непредсказуемая. У тебя невероятная интуиция и отличное чувство юмора. И хотя иногда ты бываешь упрямой и просто несносной, я не могу представить своей жизни без тебя. Я очень сильно люблю тебя и поэтому хочу, чтобы мы всегда были вместе. В доказательство своих слов и намерений я делаю тебе предложение руки и сердца.

– Что? – не поняла я.

Андрей нервно улыбнулся уголком рта, протянул вперед руку и разжал кулак. На его ладони лежали два желтых кольца, одно побольше, одно поменьше.

– Выходи за меня замуж! – вымолвил он, и мне срочно понадобилось присесть. А стула то не было! Нет, я, конечно, не собиралась падать в обморок, но все происходящее было больше похоже на старый фильм времен, в которых никто из нас не жил.

– Чего молчишь? Ответь же что-нибудь, – это был голос Геры, который все это время вместе с Аней стоял неподалеку.

– Я не знаю, что сказать. В Крепости нет браков, нет семей и тебя в Крепости больше нет. А еще наш ребенок…

– Мы будем все вместе. Мы нашли дом, людей за стеной, замечательных людей. Там есть жизнь, а ребенок – я не знаю пока как, но мы обязательно придумаем, как забрать и его. Я тебе обещаю.

Я чувствовала себя загнанной в угол. Обещания – это хорошо, но вериться с трудом. Ведь не так давно Яков и Лиля утверждали, что это невозможно, а у них такой опыт за спиной.

– Ева, ты любишь меня?

– Да.

– Тогда почему ты не отвечаешь, что мешает нам пожениться?

– Я не понимаю зачем? Это ведь неправда, все не на самом деле, да и не важно.

– Это важно, очень важно, – жарко возразил Андрей. – Мне все равно будет ли считаться этот брак законным в Крепости, главное, что я буду чувствовать себя самым счастливым человеком на свете, если только ты скажешь «да».

Я взглянула на него еще раз. На самом деле, почему нет? Еще сегодня утром я боялась, что никогда его больше не увижу, а сейчас он предлагает мне быть с ним рядом всегда. Что мне еще нужно? И как я могу отказать обладателю таких прекрасных любящих глаз? И я кивнула.

– Что это значит? – неуверенно спросил он.

– Я согласна. Не совсем понимаю, зачем это нам, но раз это важно для тебя, значит, будет важно и для меня. Давай сделаем это. Поженимся.

В мгновение Андрей вскочил на ноги и обнял меня. А потом схватил мою руку, и словно боясь, что я передумаю, надел мне на палец кольцо.

– А разве его надевают не во время церемонии бракосочетания? – уточнила я.

– Это чтобы ты помнила, что уже дала согласие, – ответил он и снова крепко обнял меня.

– Осторожно, ребенок! – вскрикнула я, смеясь.

– Да, да. Конечно. Просто я очень счастлив и, кажется, сейчас расплачусь.

– Вот этого не надо. Мужские слезы – это уж слишком большое потрясение.

– Ева, – неожиданно лицо Андрея стало опять серьезным, – ты ведь понимаешь, что эта церемония для меня важна не как праздник ради хороших воспоминаний, а как твое и мое, конечно, обещание быть вместе всегда, что бы ни случилось?

– Я понимаю. Это твой способ убедить меня не принимать сыворотку забвения. И если я говорю, что согласна, значит, так оно и есть. Но у меня есть одно условие?

– Все, что угодно.

– Наш ребенок должен быть с нами. Я не уйду без него.

– Поверь, я сделаю все, что в моих силах. Я не меньше твоего жду появления этого малыша и не хочу его терять, – сказал он.

– Этого мало. Ты должен обещать, что любым способом вытащишь нашего ребенка вместе со мной.

Он помедлил.

– Хорошо. Обещаю, – я заглянула в глаза Андрея и увидела честность, уверенность и силу. Это именно то, что мне было нужно. – Ну, и когда же свадьба?

– Прямо сейчас.

– Что? – не успела я и рта раскрыть от удивления, как Андрей взял меня за руку и потянул в сторону света. Он не заметил того, как Герка и Аня пытались нас притормозить, чтобы поздравить с решением.

– Эй, жених и невеста, постойте! – кричали они. – Андрей, ты чего так бежишь, она уже не передумает. Дай хоть ее обнять.

Я обернулась на них и увидела широченные улыбки на лицах.

– Андрей, на самом деле, чего ты так меня тащишь? Я уже запыхалась, это вредно и мне, и малышу. К тому же они хотели нас поздравить.

– Что? – казалось, он выпал из реальности. – Ах, да, извини. Потом поздравят. Уже почти пришли.

Первыми кого я увидела, были Яков, Лиля и еще несколько абсолютно незнакомых мне людей. Без лишних церемоний, даже не поздоровавшись, Лиля вместе с еще незнакомой мне женщиной схватили меня за руку и стали оттягивать от Андрея в сторону.

Я не давалась.

– Иди с ними, там сюрприз.

– Еще один? Что-то вы сегодня переборщили. И вообще может, отложим сие событие хотя бы до завтра? Сейчас у меня настроение не для свадьбы, мне больше хочется услышать от вас о доме, который вы нашли и вообще о том, что за стеной.

– Я тебе все расскажу позже. Но хочу быстрее назвать тебя женой, тем более, что все уже готово. Так, что иди с Лилей, – он разжал мои пальцы и, развернув к себе спиной, легонько подтолкнул. Увидимся через несколько минут.

– Мы еще не поженились, а ты уже командуешь. Кажется, я поспешила принять твое предложение! – сказала я с усмешкой.

Далее меня отвели в темный уголок, занавешенный несколькими старыми и пыльными занавесками и стали стягивать с меня одежду.

– Вы чего творите? – запротестовала я. Аня тем временем стояла в стороне и нагло смеялась мне в лицо.

– Нужно, чтобы все было правильно. Свадебное платье, фата, – говорила незнакомая мне женщина.

– Какое еще свадебное платье? Где я его возьму? К тому же, вы меня хорошо видите? Я ведь невероятных размеров! Ни одно мало-мальски красивое платье на меня сейчас не полезет.

– Это не твоя забота. Платье уже есть и, думаю, оно будет тебе в пору. Даже не думаю, а уверена, – сказала Лиля.

Дальше я уже не спорила, поняла бесполезность и бестолковость этого занятия. Раз уже подписалась на все это безобразие, то какая разница, что они сейчас на меня наденут? Уверена, Андрею я понравлюсь в любом виде, а остальные меня мало волнуют.

Через мгновение на меня стало надвигаться оно. Белое кружевное пышное платье невероятных размеров.

– Что это? Где вы его взяли? – удивилась я.

– Я работаю в женском театре и могу достать практически любой наряд, – сказала Лиля. – Тебе нравится?

Я с осторожностью кивнула.

– Вот и хорошо. Надеваем, девочки.

Через несколько минут я была готова, как раньше говорили, «идти под венец».

– Хочу на себя посмотреть. У вас здесь есть зеркало? – спросила я.

– Конечно, сейчас принесу, – сказала Лиля.

– Тебе идет, – произнесла Аня, подойдя ко мне совсем близко.

– Правда? Ты уверена? Мне как-то неудобно в нем и вообще, кажется, это дурацкая затея.

– Ничего она не дурацкая. Ты ведь знаешь, что все для того, чтобы ты не передумала и связать тебя по рукам и ногам.

– И я на это иду. Заметь, добровольно. Я сошла с ума?

– Нет, – улыбнулась подруга. – Ты влюблена и счастлива и не хочешь, чтобы это заканчивалось. – Аня поцеловала меня в щеку и слегка обняла. – Люблю тебя и очень за тебя рада.

– И я тебя люблю.

– Так, а вот и зеркало, – сказала Лиля и занесла в закуток небольшой осколок размером где-то двадцать на тридцать сантиметров.

Я пыталась рассмотреть себя и так, и эдак. Что-то удалось увидеть, а что-то нет. Единственное, что я осознала наверняка, это свою невероятную схожесть с огромным праздничным тортом.

– А теперь фата! – с этими словами Лиля достала из ящика какую-то тюль и тряхнула ею прямо у меня перед носом. Я чихнула.

– Похоже этой вещичке лет двести, не меньше. При этом ее ни разу не вынимали с коробки.

– Прости, она немного пыльная. Просто вся эта свадьба неожиданность не только для тебя, но и для нас. Я только вчера вечером узнала, что все это понадобится, поэтому, естественно ничего не успела почистить. А фата моя, я выходила в ней замуж за Якова, так что, можно сказать, что она счастливая.

– Спасибо, конечно, но вам не кажется, что фата – это уж перебор?

– Ты прекрасна, – сказала Лиля, выгружая мне фату на голову, – Сейчас прикрепим ее. Люся, помоги, – обратилась она ко второй женщине. – А ты, Ева, стой смирно и думай только о том, что за этой занавеской тебя ждет мужчина, который тебя очень сильно любит.

– Я и так только о нем и думаю. Весь этот маскарад лишь ради него.

Лиля с Люсей строго посмотрели на меня, Аня хихикнула.

– Готово! – сказала Люся, еще пару раз проведя ладонью по фате.

– Дорогая, а ты? Ты готова? – Лиля обратилась ко мне.

– Да, – уверенно сказала я. Лишь бы все поскорее закончилось. Последняя мысль не была мной озвучена, не хотела еще раз видеть недоуменные лица Лили и Люси. Кажется, они уверены, что самое большое счастье в жизни – это нацепить платье и фату, не буду их разубеждать.

Интересно, что же дальше?

А дальше Люся убежала, прихватив с собой кольцо, подаренное сегодня Андреем, потом опять прибежала, что-то шепнула Лиле, и они ушли вдвоем.

– Что происходит? Жених сбежал? – спросила я у Ани, усевшись на старый стул.

– Не дождешься! – ответила она. – Но если хочешь, я схожу и проверю.

– Не надо, не уходи. Не хочу оставаться здесь одна.

– Хорошо, – ответила Аня, – я только выгляну…

Договорить она не успела, так как вернулась Люся и, распахнув скрывающую меня занавеску, сказала «идем». И мы пошли.

– А теперь стой! – скомандовала женщина. Я встала.

– И долго стоять? – все это начинало меня раздражать.

– Нет, я уже здесь, – прошептал мне на ухо Андрей, подойдя со спины. Я обернулась и увидела его во всей красе. Он был одет в красивый строгий темно синий костюм и белоснежную рубашку. В руке у него был зажат небольшой букет из декоративных ромашек.

– Хорошо выглядишь, не то, что я.

– Шутишь? – спросил Андрей, немного отстранившись от меня и оглядев с головы до ног. – Ты еще никогда не была так восхитительна! У меня нет слов.

– Вот, вот. У меня их тоже нет. Но есть сравнение. Я похожа на огромную неповоротливую корову, наряженную в древнее свадебное платье.

Он улыбнулся и, слегка поцеловав меня в губы, вложил в мою руку букет ромашек.

– Ты похожа на самую красивую девушку Вселенной, которую я очень люблю.

Я тяжело вздохнула. С ним невозможно серьезно говорить, когда он так на меня смотрит.

– Ладно уже, пошли.

– Идем, – сказал он и взял меня за руку.

Откуда не возьмись, зазвучала музыка, странная, похожая на марш. По сторонам я увидела людей, их было не много, человек двадцать, но все стояли и, улыбаясь, смотрели на нас с Андреем. Среди них был и Герка, и Вадим – учитель Андрея, и Лиля. У каждого в руке было по зажженной свече, а дорожка, по которой мы шли с Андреем, была усеяна белыми хлопьями пуха. В конце коридорчика, созданного людьми, за небольшим столом, застеленным скатертью, стоял Яков, облаченный в черную мантию и держащий в руках огромную папку. Почти вплотную приблизившись к нему, мы остановились. Яков начал свою речь, но лишь некоторые фразы я слышала и понимала. Все время, что он говорил, я смотрела на Андрея и мечтала о нашем будущем. Я, он, наш ребенок в своем собственном доме вдалеке от Крепости с ее устоями и законным беззаконием. Георгий и Аня, живущие неподалеку постоянно бывают у нас в гостях, они тоже вместе, счастливы, а наши дети – лучшие друзья.

– Невеста, прошу, ответь, – голос Якова стал более громким, кажется, он обращается ко мне.

– Что? – не поняла я.

Среди людей разнесся небольшой смешок, а вот Андрей, кажется, недоволен.

– Тебя спрашивают, согласна ли ты стать моей женой? – сквозь зубы процедил он.

– Да, конечно. Зачем бы я тогда тут стояла?

– Согласна. Замечательно, – произнес Яков. – А теперь ты жених, скажи, согласен ли ты взять Еву в жены, быть с ней в радости и горести, болезни и здравии, любить и оберегать ее всю вашу жизнь?

– Да, согласен, – сказал Андрей, и хотел было уже поцеловать меня, но Яков его остановил.

– Подожди, еще кольца. Георгий, они у тебя? – брат кивнул. – Тогда подойди и передай мужское кольцо невесте. Я взяла кольцо и надела его на безымянный палец правой руки Андрея. – Теперь ты Андрей. – Через мгновение кольцо снова красовалось на моей руке. Интересно, как он угадал с размером? И где вообще он его взял?

– Хорошо. А теперь, Ева и Андрей, пожалуйста, подойдите ко мне и распишитесь вот в этом свидетельстве. Я посмотрела на картонку, на которой красивыми буквами было написано «Свидетельство о бракосочетании». Далее стояли наши имена и дата. Я улыбнулась. Этого он хотел? Картонки? Но тут, мельком взглянув на него, я поняла, что для него важна не сама бумажка, а я, которая подписывается под ней, которая обещает быть его женой всегда, навечно!

Конечно же, я расписалась. Потом нас объявили мужем и женой и мы поцеловались. Кажется, еще никогда его поцелуй не был таким нежным и волнующим. Но я не успела подумать о том, что бы могли означать эти изменения, так как все, начиная с Ани и Геры и заканчивая совершенно незнакомыми мне людьми, принялись обнимать и поздравлять нас. Потом была музыка, и даже небольшой праздничный фуршет. И как только они все это сюда принесли?