– Будем, – улыбнулся Петрович едва-едва.
– Да не хмурься! Чего стряслось-то?
Отмахнулся. Не сказал.
День ото дня беспокойней становился Егор Петрович. Забывчивый, рассеянный. На вопросы отвечал кое-как. Заговорит с тобой – и замолкнет на полуслове. Словно не о том голова его думает. А о чем, того никто не знал.
Богател, набирал силу молодой июнь. Отцветала уже сирень, зато рассада, что вкопали у его забора соседские дети во главе с Потаповной, росла дружная, густая. Скоро, видать, и зацветёт…
Хорошо на улице, залюбуешься.
Однажды вечером пересчитал Петрович все свои цветные штакетины. Девяносто пять получилось.
Сел Егор за стол, щёку подпёр. Задумался.
Краска у него закончилась.
Вот вроде и много взял, и соседи подарили. А не хватило. Не экономный ты, дед, разбазарил… Или это гады те, что забор поломали, виноваты, из-за них перерасход? Зато как весело с Полишкой тогда всё делали. Вон она, к нему бежит, бусы новые самодельные несёт показать. Рукастая девочка, хорошая…
Или красить надо было не так ярко? Он же кое-где и в три слоя мазал, чтоб поярче-то…
– Дядя Егор, ты чего грустный? – Полишка уселась рядом на лавочку и заглянула ему в глаза.
– Да вот, подружка, краска у меня закончилась… Думаю, что дальше делать.
– Совсем-совсем не осталось?
– Совсем, Полинка, совсем. А покрасить надо. Вот думал в город поехать, да у Саныча машина поломалась. Остальных кого попросить, только заняты либо поразъехались. Не буду ж я людей от работы отрывать, ради краски-то.
– Ну ты потом докрась!
– Потом, Полинка, поздно будет.
– Почему?
– Потому что слово данное держать надо. А я его, подружка, дал кое-кому, слово-то…
– Что за слово?
– Все-то тебе расскажи! Важное слово, Полин. К десятому июня всё сделать надо, а тут вишь неприятность какая!
– Погоди, дядя Егор, я знаю, я сейчас!
Девочка сорвалась с места, только юбка мелькнула да пятки засверкали. Егор крикнул было вслед, да разве ж докричишься....
Глядь, а она назад бежит, ведёрко какое-то тащит.
– Вот! Я с собой привезла, а тут ведь негде, сам знаешь!
Глянул Петрович, а там полно, до краев, разноцветного мела! Вот оно, богатство детское!