Деревенский дневник. Энциклопедия деревенской жизни

Весенний пал – боль земли

Вот уже третий день мы живем в дымном плену. По прогнозу ясно и солнечно, а солнышка мы и не видим, всё затянуто завесой дыма, как будто в фильме «Сайлент Хилл». В воздухе стоит удушающая гарь, по ночам горизонт отсвечивает оранжевым заревом. Вся сторона за рекой охвачена огнём! Горит сухая трава в поле, горят молодые лесопосадки, горит старый сосновый бор.

Вот и погуляли на майских праздниках! Многие дачники не стали ограничиваться пределами деревни, им лес подавай. Там же природа! Шашлыки пожарить, да выпить под трели весенних птиц. Гуляки уехали домой с места разгорающегося пожара, с мыслью, что все равно на этом месте кто-то будет пал пускать.

Дед Михей сидел на завалинке с перемазанным гарью лицом и красными обожженными руками. Он всю ночь тушил с добровольцами лес на той стороне реки. Нас, можно сказать, пронесло – возле Большого Острова пожара нет, а вот селу Боровое досталось. Ветер дул в их сторону, и лесной пожар дошел до самого села.

Сосед рассказал, что в Боровом сгорело несколько домов. Слава Богу, никто не пострадал, все живы. Но теперь куда они? Где жить людям?

– И ведь не только шашлычники виноваты, понимаешь Светка. Сами же деревенские пал и пустили! Есть до сих пор такие, которые считают, что после пала трава лучше расти будет и клещей не будет. Они еще это называют «контролируемый пал». Ага, наконтролировали!

Так ведь ладно бы, правда, клещей не стало и трава была бы лучше. Но ведь только хуже делают. Нежная трава расти перестает, одна осока остается. От огня погибают мелкие птички, животные, а вот клещам хоть бы хны. Не замечал я что-то, чтобы их меньше становилось на выжженных полях.

А еще, вот ведь засада – знаю таких людей, которых хлебом не корми – дай пустить пал по траве! Они просто испытывают от этого первобытное удовольствие. Они не думают о пользе, просто им красиво…

Ты знаешь, Светка, я вчера видел, как из огня выбежал лось с дикими от страха глазами. Он не знал, куда бежать, как спастись. Мы его шуганули в сторону реки, чтобы охолонул и успокоился. Надеюсь, выжил. А ведь мы не видим всего, что от пожара происходит. Страшно даже представить, сколько страданий приносит это огонь…

И ведь не спасает положение ни штрафы, ни сгоревшие деревни – каждый год повторяется все с начала. Что же такого серьезного должно произойти, чтобы люди поменяли сознание?

Единственное, что мы сейчас можем сделать – это не проходите мимо начавшегося пала. Нет «чужих» пожаров, это горит наша Земля, наш дом. Сгорит этот – другого не будет!

Подруженьки мои деревенские

Сегодня тётя Шура обрадовала меня новостью – на выходные к ней приедут дети и внуки.

– А Аня приедет?

– Ну конечно! Я ей уже сообщила, что ты в деревню на лето приехала.

Урррра! Моя подружка приедет! Как же давно я её не видела? Наверное, лет двадцать прошло. А ведь в детстве мы были не разлей вода, ни дня друг без друга прожить не могли.

Мы дружили с Аней, наверное, с самого рождения. Мои родители крепко дружили с Шурой и Василием Журавлевыми – родителями Аньки. И так получилось, что мамы наши чуть ли не в один день в роддом попали. А потом совместные хлопоты с малышами еще больше сдружили наших мам. Мы с Анькой считали друг друга сестрами.

Мы постоянно придумывали какие-то игры – то школу организуем для деревенской мелкоты, то поиски сокровищ, то воевали с мальчишками.

В нашей девчачьей банде еще были Оксанка и Ритка. У нас с девчонками было сразу несколько домов, где мы могли жить. В любой момент можно было остаться заночевать у подружек дома, и родители нас не искали. Современным людям не понятно, как можно жить без сотовых телефонов, не зная, где находятся твои дети. А вот мы жили без постоянного надзора родителей, но всегда были накормлены и ухожены. Я просто говорила родителям, что собираюсь ночевать у Аньки (или Оксанки), и никаких проблем. А на следующий день они ночевали у меня.

Мы вместе с подругами ходили в лес за земляникой, вместе встречали коров. Читали друг другу сказки и смотрели на стене диафильмы. Мы сначала вместе ходили в детский сад, а потом учились в одном классе. Мы делились друг с другом своими самыми сокровенными тайнами и первыми влюбленностями. Мы менялись одеждой и учились тайком от родителей пользоваться косметикой.

Я помню наши летние дни, которые я проводила с подругами. Каждое утро я подскакивала с постели и думала: «Ура! Каникулы!» Прощайте ненавистные уроки, привет, Лето!

– Света, просыпайся, пойдем завтракать! – звала из кухни мама. А я уже готова. Только сначала надо умыться перед завтраком. Летом мне нравилось умываться на улице. Рукомойник дедушка приладил на углу дома, а под ним стоит табурет с большим тазом. Можно плюхаться, и никто ругать не будет, что воду разлила вокруг.

Дед по утрам сидел на крыльце, щурился на солнце и курил самокрутку. И всегда говорил мне.

– Хорошо! Смотри, Светок, благодать какая!

Я присаживалась с дедом на высокое крылечко. И, правда, хорошо! Солнце, по утрам освещало наше крылечко. Еще час, и на крыльцо уже не сядешь. Крашеные доски нагреются, и спасение будет только под крышкой сеней.

К нам подходила Муська. Терлась об меня и ложилась на тёплые доски.

– Смотри, не идёт в дом. Зимой-то на улице не сидит, быстро в дом просится, там и пожрать дадут. Ну, эт хорошо, что в дом не просится, видать опять всю ночь мышей ловила.

А Муська, в подтверждение слов деда, потягивалась и довольная засыпала на солнышке. Как хорошо-то!

После завтрака за калиткой меня уже дожидались подружки. Я отпрашивалась у мамы гулять и выбегала на улицу.

Тут уже собиралась вся банда в сборе. Оксана была высокой, крепкой девочкой. Иногда она могла и подраться с кем-нибудь, как мальчишка. За это нас побаивались и уважали.

Ритка была мелкая и худенькая. С белыми волосами и бледной кожей. «Это потому что у нас в роду немцы», говорила она. Не знаю, что у неё от немцев, но она была среди нас самая умная.

Анька была очень красивая. Кудрявые каштановые волосы, ямочки на щеках, яркие карие глаза, пухлые, как у куклы губы. Как бы я хотела быть такой красивой, как она.

Мне же от природы достались невзрачные черты лица, непослушные льняные волосы, худенькое, но жилистое тельце. Я была в компании заводилой. Все приключения, которые с нами случались, происходили по моей вине.

Несмотря на разницу во внешности и характере, это не мешала нам быть подругами, и стоять насмерть, если кого-то из нас обидели.

Помню, как мы ходили купаться по утрам. Вода в речке в начале лета была холодная. Но мы мужественно заходили в воду, держась за край плотика.

Мы не визжали и сильно не плескались, чтобы нас не заметили. А то быстро выгонят из воды, да еще и мамам расскажут. Но однажды я всё0таки чуть не утонула.

Как-то я отплыла от берега дальше других, но все так же держалась за доски плотика. Внезапно я почувствовала, как вокруг моей ноги обвилось что-то скользкое и противное.

Это были длинные водоросли и тина, но мне показалось, что это какой-то водяной монстр. Я начала брыкаться, чтобы выпутать ногу, и не заметила, как отпустила плотик из рук. А когда поняла, что у меня нет никакой опоры, то в панике начала тонуть. Я ведь на самом деле не умела еще хорошо плавать. Могла купаться только там, где есть дно, а сейчас я не чувствовала под ногами дна.

Мне не было страшно, наоборот интересно, как я видела свои волосы, расплывающиеся по воде. Сквозь толщу желтоватой воды я видела солнце и силуэт Ритки на плотике – она так и не залезла с нами в воду.

Вдруг я почувствовала, как меня дёрнули за волосы и потащили вверх. Я еще удивилась, что мне не было больно. Но когда моя головы всплыла над водой, я почувствовала резкую боль в макушке. На поверхности я оказалась тяжелее, чем в воде.

Ритка, что было силы в её тщедушном тельце, тащила меня на плотик. Тут же подплыли Аня и Оксанка и подсадили меня на доски. Я только сейчас поняла, что чуть не утонула. Я начала хватать воздух ртом и смотрела на подружек вытаращенными глазами.

И тогда ни начали надо мной смеяться.

– Чего ржёте?

– Ой, Светка, ты бы себя видела! Вся в тине и рот открываешь, как рыба. Русалка облезлая!

Я представила, как выгляжу со стороны. И от того, что миновала беда, и от смеха подружек, я тоже начала хохотать. А Ритка назидательно сказала.

– Правильно моя мама говорит, ты, Светка, своей смертью не помрёшь! Вечно с тобой что-то случается.

С возрастом я перестала быть такой рискованной. Теперь уже все мои подружки взрослые. Ане, получается, тоже сорок лет недавно исполнилось. Последний раз мы виделись, когда приезжали домой после окончания института. Нам было по 22 года. Анютка как раз привезла своего жениха знакомиться с семьёй. Слышала, что она так и живет со своим Степаном, и они троих детей родили. Счастливые!

Тётя Шура без умолку рассказывала про Анютку и про своих внуков. Про других своих детей. Кто где живет, где работает. Все семейные, все детей нарожали. Звёзд с неба не хватают, но живут все хорошо. В гости часто приезжают, деньгами помогают и по хозяйству. К себе в город постоянно зовут, но тётя Шура не хочет уезжать из родной деревни.

Я слушала воркование тёти Шуры и радовалась за неё. И вспоминала её подружку, свою маму. Была бы она жива, сейчас бы все дружно сидели, радовались жизни.

Ох уж эта картошка!

– Светок, а ты картошку-то сажать нонче будешь? Или на твой пай мы посадим?

Такой вроде невинный вопрос от соседа, а меня как будто ледяной водой окатили. Нет, не хочу я картошку сажать! В огороде грядки – это еще куда ни шло, но картошку не-бу-ду! Слишком неприятные воспоминания у меня из детства про картошку.

Образ деревенского детства окутан романтической дымкой. Все рассказывают, как было здорово и весело, сколько приключений и интересных дел было в деревне. Но мало кто вспоминает оборотную сторону жизни деревенских детей – труд. А трудились мы много!

Сейчас не верится, сколько всего я умела лет в десять: готовить еду, топить печку, прибирать в доме, работать в огороде и многое другое.

И я не была какой-то особенной или очень уж трудолюбивой – такими были все дети той поры. Мы даже не считали свои ежедневные обязанности каким-то особенным трудом. Мы понимали, что без нашей помощи родители не успеют сделать всё по хозяйству. А нам было их жалко, вот и помогали.

В каждой деревенской семье был большой двор, сад, огород, домашняя скотина. Практически у всех было по две-три коровы, столько же телят, поросята, куры, гуси, овечки. Это же всех надо накормить-напоить, подоить, навоз убрать и на пастьбу выгнать. Самую тяжелую и грязную работу делали взрослые, а мы были на подхвате.

Раз держали скотину, значит надо было чем-то всех кормить. Картошка была универсальным кормом и для коров, и для свиней, и для кур. Поэтому и сажали её по двадцать-тридцать соток в каждой семье. Ясное дело – дети помогали на всех этапах картофельной эпопеи.

И у нас картофельный огород был двадцать пять соток. Самое лёгкое – это картошку посадить. Но даже и перед посадкой еще поработать надо. Перед вспашкой – собрать мусор с поля и разровнять навозные кучи, завезенные зимой. Потом достать картошку на посадку из погреба, перебрать ее от гнили, таскать ведра с семенным картофелем и бросать клубни сразу для двоих взрослых, которые подкапывают лопатой.

Всё лето полоть и окучивать, пока с одного края поля дойдешь до другого – снова все заросло. А потом еще узнали такую «радость» как колорадский жук. Каждый вечер ходили с баночкой и собирали этих противных вонючих личинок.

Но осенью наступала самая тяжела работа – выкопать всю эту картошку! Каждую осень в школе на неделю отменяли занятия, чтобы ученики могли помочь родителям в огороде. Нужно было успеть до затяжных осенних дождей.

Ох, не люблю я известную песенку «Антошка», потому что я и есть тот ленивый Антошка. Вы меня хоть что заставляйте делать, только не картошку копать. Вроде и выходные, в школу не надо, а я как представлю утром, что весь день ковыряться в земле, а вечером перебирать выкопанную картошку, так мне сразу плохо становилось. И не только сегодня, а завтра, и послезавтра и так дней пять. Я уже в детстве знала, что значит «болит спина» и на всю жизнь здоровье на картошке многие из деревенских ребятишек подорвали.

Копали картошку мы всей семьёй. Дед выстругивал для нас особые палки-копалки с лопаткой на конце. Сначала он подкапывал большой лопатой или вилами картофельное гнездо, выдергивая ботву, а мы с мамой раскапывали гнездо, доставая клубни. Каждое гнездо надо было копать тщательно, потому что часто клубни уходили далеко от того места, где сидела ботва.

Перчаток тогда рабочих не было, копали голыми руками. Кожа на руках от земли сохла, покрывалась цыпками, под ногтями траурная кайма. Это было не так страшно, как замерзающие на холодном ветру руки. Особенно по вечерам, когда приходилось выкопанную картошку перебирать под светом дворового фонаря. И так уже сил к вечеру нет, руки не слушаются, но доделать работу надо…

Перебирали картошку на несколько куч. В одной была мелкая и резанная – это на корм скоту ближайшее время. Ровные, размером с куриное яйцо клубни отбирались на посадку. Их еще сразу делили по сортам, не смешивали. А самую крупную, ровную картошку ссыпали в сетчатые мешки на хранение на еду и на продажу.

Много сдавали картошки каждый год – это была хоть небольшая, но подработка помимо основной зарплаты. Часто на вырученные с картошки деньги мы покупали зимнюю одежку и какие-нибудь крупные вещи в дом.

После окончания картофельной страды устраивался большой праздник, который отмечали обычно все на том же картофельном поле. Иногда мы объединялись несколькими семьями, устраивали пикник, угощали друг друга домашними засолками, выпечкой, салом. Родители могли и бутылочку распить, а ребятишкам не было большей радости, чем сжигать огромные кучи высушенной ботвы, в которой пекли картошку. У этих костров мы с друзьями сидели до поздней ночи, домой приходили чумазые и провонявшиеся дымом.

Вот такие у меня воспоминания из детства про картошку. Я уже хотела сказать деду Михею, что я о ней думаю, но потом в голове мелькнула мысль, а может всё-таки хоть пару рядков картошки посадить? Это же не целое поле в тридцать соток. Зато летом уже в июле молодую картошечку могу есть. Маленькую, разваристую, в кожуре и с укропом. Ммммм!

– Дядь Миша, вот не хотела я картошку сажать, но можно пару рядочков, кустиков десять. Поди, спина не отвалится за такой плантацией ходить. – засмеялась я.

– Вот это дело! Я тебе сейчас семенной картошки принесу, у меня сорт хороший, кажный год сажаю, нарадоваться не могу, Галя называется. Да еще научу, как посадить, чтобы выросла быстрей. Я ж сам теперь помногу не сажаю картошки. Коровы нет, а козам нашим много её и нельзя, сами с бабами тоже больше на другие овощи налегаем, Шура научила нас тыквы да кабачки есть. Но сотки три на всех сажаем, нам за глаза хватает.

Как и обещал дед Михей, через полчаса принес мне ведерко с семенным картофелем. Клубеньки были на заглядение один к одному – ровные, крепкие, с небольшими росточками.

– Ты эт, Светок, как в детстве картошку сажали – ты это забудь. У меня сейчас технология! – сосед воздел палец к небу. – Я по науке сейчас картошку сажаю, а осенью с кажного куста по ведру собираю. Как говорил Козьма Прутков – «зри в корень». Значит, начинать нужно с семенного материала. Еще с осени я выбираю клубни из хороших урожайных кустов, ровные, без повреждений, размером с куриное яйцо. Крупнее не надо, важнее, сколько на нём глазков. Осенью еще можно подержать семенной картофель на свету, чтобы он позеленел – это защитит его от гниения. Но есть такие клубни нельзя – они содержат яд соланин!

В начале апреле достаю из погреба семенной картофель для проращивания. И проращиваю я картошку в темноте. Умные люди научили. Мы ж раньше всю жизнь проращивали на свету картошку, еще удаляли белые ломкие ростки. Но оказалось, что эти ростки- самое главное! Называются они – столоны. Даже слово специально запомнил. Картофель образует клубни только на столонах. Когда мы проращиваем на свету, из клубня сразу образуются зелёные побеги, а это уже ботва, происходят совершенно другие процессы. Вместо столонов на этом стебле образуются листья, а не корни с клубеньками. Требуется гораздо больше времени, чтобы с нижней стороны клубня еще раз образовались побеги со столонами.

Высаживать картошку надо бы, когда заморозков уже не предвидится это 15—20 мая, но последние годы я высаживаю картофель рано, даже в конце апреля, потому что очень ранние теплые весна. В прошлом году посадил картошку я 25 апреля, а первые кусты на еду подкапывал уже 1 июля. Но на хранение я попозже сажаю, как и положено, в середине мая.

Вот под дождик бы хорошо сажать, но с этим сейчас туго. Три весны уже без дождя. Поэтому я поливаю картошку при посадке. В каждую лунку наливаю полведра воды, подсыпаю горсть золы, немного луковой шелухи и немного хвойных опилок – они дают хорошее питание и отпугивают колорадских жуков и проволочника.

Раньше как сажали – каждые пол метра куст. А я теперь сажаю на расстоянии почти метр. Да, непривычно далеко друг от друга, но зато кусты хорошо освещены солнцем, проветриваются воздухом, что предотвращает появление фитофторы. Важно – картошку высаживать на солнечное место, не загонять её в угол, если хочешь хороший урожай!

Дальше пусть картошечка растет. Иногда, в сухие и жаркие дни мы поливаем всходы, благо картофельный участок небольшой. Как только все кусты дружно взойдут, я прохожусь с плоскорезом, чтобы срезать молодые сорняки.

Когда ботва поднимется на 25 см, один раз окучиваю, обычно после сильного дождя. И после окучивания до конца лета мульчирую скошенной травой. Уж этого добра у нас в деревне с избытком! Больше не пропалываю и не окучиваю до конца лета. Земля всегда влажная под слоем мульчи, сорняки не растут, а корни картошки разрастаются вширь, а не в глубину, и клубней образуется больше!

Вот и весь уход! Осенью копать – одно удовольствие! Пятьдесят кустов посадим, почти пятьдесят ведер накопаем. Нам с Маней и Шурой за глаза хватает. Вот что значит, наука! Эх, знали бы мы раньше-то, как выращивать картошку надо, не мучились бы с огромными полями, где одна мелкота росла…

Секреты огородные

Прошла уже неделя, как я посеяла первые семена на грядки, потихоньку начала пробиваться зеленюшка, многолетний лук щавель уже ела каждый день в салатах, вчера картошку посадила. Каждый день вроде понемногу в огороде работаю, но все равно с непривычки упахиваюсь, вечером ложусь спать, а руки-ноги гудят, по утрам спина отваливается.

Бросать свою затею я не намерена, но и не хочется всё лето горбатиться на огороде. Не для того я приехала отдохнуть в деревню. Но вот посмотрю я на тётю Шуру, ей вроде уже за шестьдесят, а по ней не скажешь – целый день в огороде своём шуршит и на боли в спине не жалуется.

Я, по уже сложившейся традиции, отправилась к тёте Шуре за консультацией – узнать секрет её бодрости и энергичности, как она в её годы с огородом одна справляется.

Пошла я к огороднице с утра пораньше, думала хоть утром она отдыхает. Но нет – нашла её в палисаднике, она что-то рыхлила и пересаживала.

– О, Светок, вовремя пришла, я как раз завтракать собираюсь. Пошли со мной.

От такого предложения грех было отказываться. Конечно же, завтрак тётя Шура устроила в саду под старой грушей, которая была окутана розовым цветом.

На завтрак были сырники с земляничным вареньем, салат из зелени и булочки к чаю. Еще раз подумала, когда она все успевает? И в доме, и в саду, и вот еды кучу наготовила.

Мой вопрос тётя Шура восприняла серьезно и выдала мне целую инструкцию, как облегчить себе жизнь. Не только в огороде, но и в других сферах пригодятся её советы.

– Может другим-то людям эти «секреты» давно знакомы, но вот меня никто не учил, до всего доходила своим горьким опытом. Знаешь, у меня участок большой, двадцать соток. Из них огорода всего три сотки, пять соток плодовый сад, большой цветник, а все остальное под лужайкой, которая тоже требует регулярного ухода. Так подумать, я должна на этом участке с утра до ночи пахать, не разгибая спины. Если бы так было, я бы уже прокляла все, но для себя я вывела несколько правил, чтобы не убиваться на земле.

Есть такая поговорка «Усложнять просто, упрощать сложно». А мы, огородники, оооочень любим жизнь себе усложнять. Я же стараюсь смотреть, где и что можно упростить. С каждым годом понимаю, что количество грядок можно уменьшить, тот вечно вырастает овощей больше, чем успеваем съедать.

Если можно не копать – не копаю! Землю можно рыхлить плоскорезом, особенно если уже были готовые грядки. Затем летом плотно мульчировать, чтобы не полоть и не поливать. Не выращиваю непонятные экзоты, с которыми всё лето провозишься, а толку нет. И вообще, если точно понимать поговорку «Нет предела совершенству», то на это самое совершенство можно и забить. Не надо делать все идеально, но и запускать огород тоже не следует. В общем, ищи золотую середину.

Всегда нужен план работ. А то, зайдешь порой в огород грядочки полить, а там взгляд зацепится за сорняк в клумбе или за рассаду, которую еще не высадила. И хватаешься то за одно, то за другое, скачешь по огороду, как блоха, а сделанного не видно. Только устала и больше ничего не хочется. Поэтому в огород я не выхожу без четкого прописанного плана! У меня есть садовый дневник, куда я записываю последовательность работы, что нужно сделать сейчас, что за чем. И главное, не отступать от этого плана. Сделал одно, переходишь к следующему делу. А вечером приятно в садовый дневник выполненные дела галочкой отметить.

Учитываю время работы, чтобы подстроиться под тень и ветер. Я люблю работать в тенечке, и знаю, в какое время у меня на участке где тень. Так и перехожу с места на место. Утречком люблю поработать, по прохладе, вот как сейчас. А днем с 11 до 16 вообще стараюсь не выходить в огород – в это время в нашей местности сильный ветер каждый день. Поэтому полдень – время домашнее. Так все и планирую.

Раньше как начинался огородный сезон, так я все другие дела забрасывала, дома бардак, сама как лохудра хожу. А сейчас у меня принцип – огород начинается с дома! Сначала навожу порядок в доме, обед готовлю, а потом иду в огород. Эту истину я познала не сразу, столько лет провела в летнем бардаке, ну ты понимаешь. Потому что когда ухряпаешься на огороде, дома уже нет никаких сил прибирать. Зато как приятно сейчас после огорода зайти в чистый дом, где уже приготовлен обед. Остается только помыться и расслабиться.

Из этого же принципа выходит следующий – здоровье и внешность важнее огорода – этот пункт для женщины должен на первом месте быть! Мы же в крайности кидаемся, или все такие цацы ухоженные, или замызганные с обветренным лицом и траурной каймой под ногтями. Я, конечно, в огород не крашусь и не наряжаюсь. Но! Я каждый день наношу на лицо защитный крем от загара, потому что моя татарская кожа чернеет мгновенно от солнца. Поэтому и мажусь кремом с защитой, надеваю шляпу, легкую кофту с длинным рукавом и вообще на солнце в полдень стараюсь не работать. Вечером масочку на лицо.

Обязательно надеваю перчатки! Нитяные с прорезиненным слоем для большой работы, тонкие резиновые для прополки. Думаю не надо говорить про удобную обувь и одежду. Мне нравится летом работать в шортах или легких брюках, хлопковой кофте или майке без рукавов (не футболке), чтобы руки равномерно загорели, а не на половину. И – очень важно – одежду каждый день в стирку! Мы порой не замечаем, как в огороде одежда пылится. Лучше иметь три комплекта одежды для огорода. Главное без дырок – себя надо уважать!

А еще я в огороде пользуюсь разными гаджетами. Ты только не смейся, мы в деревне тоже такие вещи знаем. Первое – это таймер. Без него я бы часами пропадала на грядках, а потом еле живая заползала бы домой. Ставлю таймер на час-полтора, работаю до сигнала и иду отдыхать. Никаких «еще пять минуточек», знаю я эту уловку. Эти пять минуточек превращаются в пару часов.

Второй гаджет – маленькая музыкальная колонка. Обожаю работать под музыку! С музыкой работа превращается в праздник. Меня внуки научили, как музыку на колонку собирать, и я сделала подборку любимых мелодий, которые можешь слушать бесконечно – это инструментальная музыка и классика. Пробовала работать под аудиокники – не понравилось, отвлекаюсь. Беспроводные наушники тоже не нравятся. Мне еще хочется слышать звуки природы, птиц, шум ветра.

И третий гаджет – телефон. Но не для болтовни, а для фотографий. Я постоянно все фотографирую красоту, которая меня окружает. Для себя, чтобы помнить зимой, как это было здорово летом. А то в памяти все смешивается.

И самое главное – просто живи и радуйся лету! Развлекайся! Не огородом единым! Для меня лето – это не только огород с грядками, это образ жизни, деревенской жизни на природе, на свежем воздухе, среди зелени, цветов… а выращивание овощей – дело второе или третье. У меня на каждое лето есть список того, чем я хочу заняться помимо огорода. Я с Маней в лес хожу, в гости к детям езжу, они меня даже на море вывозят иногда. Не надо сидеть сиднем дома – ведь лето пройдет, а и вспомнить нечего будет кроме огорода.