И вот, наконец, пролетев почти над всей долиной, мы влетели в огромный тоннель, в котором находился сияющий золотом энергетический шар, размером около 10 метров. Проникнуть вовнутрь мимо шара было просто невозможно, потому что он служил вроде теста на качество вибраций – злой человек не сможет выдержать его высоких излучений. Мы влетели в него и сразу же очутились в огромном и просторном зале, сияющем от обильного сверкания алмазов, изумрудов и хрусталя.
Пол был из отшлифованного розового кварца.
Никакой мебели не было, и только посредине возвышался на высоком изумрудном пьедестале большой, резной хрустальный трон, на котором, положив две белые лапки на один из подлокотников, восседало очень премилое и симпатичное создание с крыльями, как у бабочки, только почти прозрачными, с зеленоватыми и голубоватыми переливами по краям. Ее тоненькое тельце как бы окутывала прозрачная вуаль. Это была сама ЦАРИЦА ЭЛЬФОВ и ГНОМОВ! Об этом почтительно известил меня тот самый тоненький голосок, который позвал и привел меня сюда.
Она протянула ко мне обе свои маленькие белые лапки и в них вдруг появился огромный, сияющий, переливающийся зелеными и голубыми лучами, изумруд в форме двух пирамид, соединенных своими квадратными основаниями. Я взял его, осторожно, – не дай Бог уронить! – повертел в своих ладонях, рассмотрел поближе, любуясь его чистотой и размерами (высота около 15см!), и затем протянул этот драгоценный кристалл обратно ЦАРИЦЕ.
Она протестующе помахала лапкой: мол, нет, – ЭТО ТЕБЕ, мой подарок! Пока я раздумывал, брать или не брать, изумруд вдруг очень сильно засиял, весь заискрился в моих руках, превратившись в сияющий салатовым Светом шар, и неожиданно САМ ВОШЕЛ МНЕ В ГРУДЬ, там, где СЕРДЦЕ!..
Голова у меня тут же сильно закружилась, в глазах поплыли широкие радуги, солнечные зайчики… и я очнулся в своем плотном теле, снова сидящим против узких Врат. Кстати, на физическом плане, сразу же за входом находится высокая каменная стена, я проверил. Вот такая вот история произошла только что со мною!»
Мы все зачарованно слушали этот невероятный рассказ, а Орис сидел и загадочно так улыбался. Он всегда так делает – по особенному улыбается – когда знает гораздо больше того, что говорит, но по каким-то, известным лишь только ему одному, причинам не может нам ничего больше сказать! Вот и сейчас – сидит и спокойно перебирает свои четки, мол, я и так все очень подробно описал для вас, добавить мне больше нечего!
Но Фироксанту не проведешь! Я-то знаю, что он многого недоговаривает и решила, во что бы то ни стало, докопаться до сути произошедшего, потому что мне это было так интересно и необычно! Но когда вечером, сидя у нашего очага, я спросила у Ориса: «Почему ты не объяснишь всем нам, что все это значит, – происшедшее сегодня с тобою?», – он лишь только написал пальцем на своей ладони лаконичное: «Зачем?» Затем посидел, подумал и все же решил хоть что-то написать по этому поводу – для нашего Дневника.
«Как я уже не раз вам объяснял, в Пространстве-Времени Вселенной существует множество других типов реальности, развивающихся по своим законам и ветвям Эволюции. Между всеми ими существуют вневременные туннели, порталы и т.н. «Черные дыры», каждый из которых служит средством для проникновения в тот или иной Спектр Времени и, соответственно, выхода из него. Есть и в нашей реальности такие точки пересечения, или я еще называю их для себя «склейки», о которых я уже много писал в книге «Странствия Души».
Главных точек пересечения ВСЕХ РЕАЛЬНОСТЕЙ, характеризующихся поистине фантастическими энергетическими параметрами, на нашей планете всего лишь несколько (четыре) и они служат абсолютными каналами и искривлениями, сквозь которые возможен переход в любой тип Реальности. Ими пользуются наши галактические Учителя для трансформации энергий, обеспечивающих необходимое качество и непрерывность созидательного творческого процесса. Я к этим порталам приближался, но «выпасть» в них не рискнул.
Но зато в нашем мире есть множество других локальных точек концентрированной энергии, менее интенсивных, но зато и более доступных для тех, кто умеет их различать и пользоваться ими. Удобны они тем, что более-менее стабильно привязаны и ко Времени, и к Пространству. Поэтому их легко использовать для перехода в другие реальности.
В местах расположения этих точек так или иначе обязательно будут проявлять себя всевозможные паранормальные явления: изменение гравитации, явная нестабильность различных полей и т.д. Вот почему, находясь в них, у человека мысли начинают течь значительно интенсивнее, реакции ускоряются, здоровье улучшается. Эти места, словно межпространственные «электростанции», активируемые энергиями интенсивных мыслей и эмоций, сами обладают способностью интенсифицировать то, что активировало их самих.
Вот именно в одну из таких «точек-склеек» нашей реальности с параллельной ей реальностью другой эволюционной ветви я сегодня и попал. Честно признаюсь, что это для меня самого было приятной неожиданностью, к тому же не всегда из астрального путешествия выпадает возвратиться с подарком, да еще ТАКИМ!
Наверное, для чего-то это должно было произойти. Поживем – увидим! Ведь мы же здесь находимся под постоянным наблюдением и все, что с нами происходит на любом из Планов, четко контролируется нашими Наставниками, – я это очень хорошо чувствую».
17.07
Проснулись, как всегда, в пять тридцать. Небо все затянуто тяжелыми дождевыми облаками, очень свежо, но тихо. Орис всю ночь не спал. Внутреннее чувство подсказывает мне, что у него начался процесс трансмутации, потому что ничто иное не может вызывать такие необычные симптомы: начиная с 23 часов, через каждые полчаса, до самого утра его непрерывно кидало то в жуткий холод, с сильным цокотом зубов, то в сильный жар с повышением to до уровня 40-41o.
Причем, все это происходило с внутренним ощущением сильнейшего медленного распухания и последующего разрывания каждой клеточки организма и всей поверхности тела на миллионы мельчайших частичек. Глаза Ориса, из-за бессонной ночи и физических страданий, сильно отекли мешками, весь его вид был очень измученный, осунутый.
Мы все беспомощно смотрели на него, сострадая и не представляя, чем можем ему помочь, а он смог только обессилено пожать нам плечами: мол, не представляю как буду проводить Медитацию… И все же она состоялась. После того как Орис с трудом описал ее, Вооул зачитал:
«Все небо было в свинцовых тучах. Сразу же с юга на нас засветил фиолетовый Луч. Как только он коснулся пирамиды, все ее грани, ускоритель, крест и круг вокруг основания засияли салатовым Светом, а тела всех участников Медитации как бы покрылись салатной пленкой.
Как только над ускорителем образовался салатовый столб, идущий вверх, сквозь него сверху к пирамиде направился такой же по величине фиолетово-неоновый столб Света. Оба потока не смешались, а как бы двигались друг в друге каждый сам по себе: один высоко вверх, а другой – вниз, скользя по граням пирамиды и кругу к лежащим вдоль окружности телам.
После этого с западной части неба, как из мощных прожекторов, к нам ударили около десятка тонких серебристых Лучей. Я посмотрел туда и увидел за тучами часть корпуса летательного аппарата, который излучал к нам эти Лучи. Я попытался взлететь к нему, но он тут же закрыл себя тучами. Но даже сквозь тучи Лучи продолжали излучаться в нашу сторону.
Когда я, слегка взлетев, посмотрел сверху на лагерь, то увидел, что салатовый Свет исчез, а вся пирамида, не только ее грани, сияет фиолетовым Светом. Точно так же и «пленка» вокруг тел стала искристо-фиолетовой»…
Да, хочу заметить, что все то, что Орис описывает, как происходящее на наших утренних Медитациях, это всего лишь малая часть того, что он видит при астровыходах. А так, он сам говорит, что целенаправленные астральные воздействия происходит постоянно, и он может наблюдать это, при желании, в любой момент, круглосуточно. Например, вчера вечером, сидя у костра, Орис посмотрел на небо «астральным зрением» и увидел вокруг нас большого размера фиолетовый Луч…
Описав нам Медитацию, Орис, еле-еле поднимаясь на ноги, даже не попив воды, – так ему было плохо! – отправился на гору для чистки кишечника. Но начавшийся с вечера процесс не приостанавливался, и после возвращения его продолжало сильно трясти от сильнейшего холода и озноба. Я, Радаэна и Велла, укутав его с головой в несколько пуховых одеял, не придумали ничего иного, как начать хорошенько массажировать все его тело и растирать ладонями.
Ах, если бы все это ему помогло, разве что наша поддержка, – Орис сильно дрожал и стучал зубами от холода! Минут через тридцать вроде бы стало отпускать – стоны стали тише, а цокот зубов реже. Я потрогала его руки – ладони были холодные, словно лед! Потрогала лоб – то же самое! Орис в полубессознательном состоянии, свернувшись калачиком и притиснув замерзшие пальцы к груди, лежал на солнце под огромной грудой теплых одеял, которые мы посносили с палаток.
Я от отчаяния и бессилия уже не знала, что делать, куда бежать и кого звать на помощь, хотя прекрасно все время осознавала, что мы здесь не одни, что за нами постоянно наблюдают наши невидимые Наставники, Которые не позволят случиться ничему плохому. Пока я в отчаянии заламывала себе руки, Орис вдруг тихим голосом попросил тетрадь и ручку. Я сначала не поняла, зачем ему это сейчас понадобилось, может хочет что-то сказать, а он, – просто невероятно! – лежа, скрючившись под одеялами, громко стуча зубами, тут же написал следующее стихотворение:
Прощание
Уйду с Земли к иным Мирам
По неизведанным дорогам,
Сквозь измеренья, времена
Приближусь к собственным Истокам.
Я – Странник, в этом мой удел
И в этом все мое призванье,
Миров немало посмотрел,
Не только в этом Мирозданьи.
Из галактических систем
Я приношу сиянье Света,
Чтоб каждый, кто его хотел,
Не знал бы недостатка в этом.
Тем, кто остался на Земле,
Любви отдал я в полной мере,
Чтоб не ходили вы во мгле
И к Свету шли в Христовой вере.
За сорок пять своих годков,
Что прожил, люди среди вас,
Не приобрел я ни врагов,
Ни прочий жизненный балласт.
Любимые мои собратья!
По звездным весям и мирам
Хочу с собой всех вас забрать я,
Чтобы творить совместно там –
По светлым, неземным Законам,
Во славу Света и Любви,
Лишь по Божественным канонам,
А не на страхе и крови.
Любовь во все концы Вселенной
Мы, словно знамя, понесем…
А в этой круговерти тленной
Мы вознесемся, не умрем.
Затем, посмотрев на часы, озорно подмигнул мне, улыбнулся и дописал время – 9ч. 20мин. Фу ты! Я облегченно вздохнула – раз улыбается, значит дело пошло на поправку! Но видно я рано обрадовалась: буквально через 10-15 минут Орис начал разгребать все, накинутые на него одеяла, успевшие уже промокнуть от покрывшего его пота! Я потрогала его лоб: Боже мой, лоб был такой горячий, что я не на шутку испугалась, так как слышала, что при температуре свыше 42 градусов начинает сворачиваться белок! А мне показалось, что жар у Ориса значительно выше!
Позвала Веллу, у нее-то опыта побольше будет! Она потрогала лоб и тоже подтвердила: да, пожалуй, градусов 41-42 будет… Но что мы могли поделать? Нам оставалась только ждать и молиться Господу, чтобы Он помог нашему Орису… Он же, бедный, метался в жару, словно в полубреду, прося почаще менять ему мокрые тряпки на груди и лбу.
Знаками он показывал, что все его тело, в особенности грудь, невыносимо больно распирается чем-то изнутри, а все клеточки тела, словно до предела надутые водой пузыречки, все рвутся и лопаются на мельчайшие кусочки, а вода с них льется и растекается по всему его телу… Не знаю, то ли это он бредит, то ли что… Записываю пока что все подряд, буквально все, что тут происходит, а там потом разберемся…
Мы с Радаэной и Веллой не успевали менять ему холодные компрессы на теле! Тут только догадались измерить ему давление! Померяли: обычное давление для Ориса – 140х95, а здесь, ну просто как у космонавта – 127х86!
Мы все почему-то облегченно вздохнули. Решили вести запись состояния Ориса по минутам, вдруг это понадобиться впоследствии, да и всем остальным, отсутствующим здесь нашим Братьям и Сестрам будет интересно узнать потом, – мы ведь еще не знаем, чем все это дело закончится! Если это – начало трансмутации физического тела, то нужно записывать все как можно подробнее, ведь тут любая, на первый взгляд, мелочь может впоследствии оказаться очень важной! Во всяком случае, лично я так думаю…
Я одновременно и слежу, и лихорадочно записываю все, что сейчас происходит, и ухаживаю за Орисом, и время отслеживаю, и давление меряю, и за температурой слежу… Спасибо Велле и Радаэне – помогают с компрессами… Сама чувствую, что присутствую при очень важном эволюционном процессе, потому и собрана вся внутренне, напряжена!
10 ч. 45 мин.
Видно, что внутри у Ориса все кипит, горит… Жестами показывает, что Огонь Кундалини нестерпимо жжет Сушумну в районе Анахаты, затем медленно переводит ладонь на горло – начинает гореть Вишудха. Мечется в жару, стонет, лежит под брезентовым навесом весь мокрый от пота, полностью раскрытый, в одних только плавках, хотя воздух сегодня весьма прохладен. А ведь только что замерзал от холода и не мог ничем согреться!
10 ч. 55 мин.
Показывает рукою на лоб, что, мол, сильно раскалена Огнем Кундалини Аджна-чакра. Написал пальцем на ладони, что очень больно выкручивает кишечник (впечатление такое, как будто его растянули на десятки метров и медленно наматывают, наматывают кишки по отдельности на локоть).
Потрогала лоб – очень горячий (как при 41oС). Орис пишет на ладони: «ОГОНЬ», – и показывает, что, мол, все внутри него сжигается, словно вовнутрь понапихивали горячих, раскаленных углей из костра… Все тело раздувается до размеров Вселенной, горят по отдельности все члены и все внутренние органы, каждый орган распирается до огромных размеров, как бы сам по себе и постепенно становится самостоятельным, совершенно независимым существом с собственным развитым коллективным сознанием… Просто удивительно наблюдать за всем этим!
Орис хотел попытаться выйти из физического тела, чтобы со стороны, на астральном уровне понаблюдать все, что с ним происходит, но ничего не получилось, не давали настроиться на нужные вибрации. А жаль, мне кажется, что это было бы здорово! И ему было бы легче, не ощущал бы всех этих страданий…
Мы все меняем и меняем ему на грудь и на лоб холодные компрессы, – только это и помогает хоть как-то облегчить его страдания.
Орис показывает нам, как изумруд, тот что подарила ему вчера вечером Царица Эльфов ярко светится у него внутри от диафрагмы до кишечника. И добавил, что во время чистки из него выходила только чистая вода.
11.05 – Головокружение, сильная тошнота, кишечник буквально выворачивало наружу. Сильные ломки не прекращались, все тело свернуло в калач, а внутри все органы что-то скручивало и растягивало с неимоверной силой. Вся поверхность кожи, – на руках, на туловище, спине, на ногах, по всему телу, – очень сильно болела, так, что сначала не давал даже не дотронуться намоченной в холодной воде тряпочкой.
Затем попросил меня, только очень-очень медленно и легко, поглаживать ему ладонью грудь по часовой стрелке, там, где по его словам, горит подаренный изумруд. Я даже физически ощутила, честное слово, как у него под грудью что-то горит жарким Огнем! Замерила давление, в норме – 112-82, пульс – 108.
11.10 – Стало потихоньку отпускать. Все медленно возвращается в норму. Поутих, меньше мечется и стонет…
Написал: «Мне вчера, до приступа, приснился огромный и светлый дом (кажется, видеть во сне «дом» означает близкую смерть), который я строил. Именно такой, в котором я всегда мечтал пожить – огромные, до самого потолка окна, сами потолки тоже высокие, сбоку – светлая и просторная веранда, на которой я пил чай с друзьями за круглым столом… Но, кажется, он так и остался недостроенным – то ли крыша была не готова, то ли еще что-то, не помню…»
11.15 – Лоб уже стал прохладный. Орис чувствует себя все поспокойнее. Уже, глядя на нас, копошащихся и суетящихся вокруг него, немного растрогался и заплакал, ну прямо совсем как ребенок… Крупные слезинки текли по его щекам, по бороде, а он на ладошке пальцем написал: «Я маленький… я совсем маленький…» Я, глядя на него, тоже расплакалась, и Велла… Смотрим друг на дружку и плачем… Мы все здесь, рядом с тобой, наш любимый, дорогой наш Орис!.. Мы все так нежно любим тебя!
11.22 – Наплакавшись всласть, потрогала ладошкой его лоб, – температура снова начала очень быстро повышаться; буквально под моей рукой лоб разогревался, как электрическая печь! Вот уже снова стал очень, ну очень горячий! Ориса сильно тошнит, показывает жестами, что очень болят селезенка, печень, кишечник, словно бы кто-то вытягивает на поверхность тела все кишки по отдельности.
Снова до ломоты в ребрах распирает грудную клетку, кажется, что ребра вот-вот разойдутся! Орис вопросительно показывает мне на середину своей груди: мол, разве ты сама не видишь, как сияет изумрудный кристалл в груди? Весь мечется, очень горячий, сильно потеет, а руки такие ледяные!
11.35 – Наконец-то, лоб остывает (жаль, нет градусника!). Орис начал дремать. Пишу дневник, пока есть время…
11.50 – Уснул! Боже, неужели все уже закончилось?.. Сижу возле него, ни на шаг не отхожу, – может, что срочно понадобится… Хотя чем тут можно помочь, разве что морально, энергетически? Который раз ловлю себя на мысли о том, что сама бы с радостью легла бы сейчас вместо него и приняла бы все эти страдания!
Бедный, он так сильно похудел за одну только эту ночь, так осунулся на лице… Он спит, а я, осторожно накрыв его одеялом, сижу у его изголовья и наблюдаю… Глубокая морщина резко, словно крик, прорезала весь лоб от переносицы до самых корней волос… Четко и ясно виден крест, – Печать, которую Сама Матушка Божья поставила на его чело… Бедный, любимый наш Орис, мы все так тебя любим!
12.20 – Проснулся! Недолго же он спал… Потрогала – весь мокрый! Боже, снова лоб раскаленный, как печка, температура не ниже 41oС! Сбросил одеяло, мечется весь. Я снова давай менять ему холодные компрессы…
Непрерывные ломки во всем теле сопровождаются сильными болями. Мы с Веллой четыре раза пытались измерить ему давление, но так ничего и не получилось – батарейки не в порядке. Попросили Тригордия посмотреть, в чем дело.
12.30. – Орис показывает, что у него в груди все перемалывает, крутит, снова все тело распухает, к коже невозможно даже пальцем дотронуться – очень сильные боли!
И еще одно, очень непонятное и странное явление: надчревный угол (в медицине, кажется, это называется «мечевидный отросток») невероятно разбух и возвышается под диафрагмой в виде большой шишки, размером с яйцо, уходящее вовнутрь тела! Что это означает, может это у Ориса уже какой-то новый орган вырос?
12.38 – Все-все тело, от макушки до пят, причиняет сильные боли не только на поверхности, на коже, но и внутри. Что-то творится с селезенкой, резко дергает печень, по-прежнему разматывают кишки…
12.42 – Орис пишет пальцем по воздуху: «ОГОНЬ»… Прикладываем холодные компрессы на глаза, лоб, голову, затылок. Верхняя часть тела, особенно грудь, ну просто раскалена как печь!
12.45 – Фу! Температура начала резко спадать. Давление – 118-77, пульс – 106.
12.50 – Ура! Вижу, как к лагерю приближается Сестра Анааэлла и Брат Ауриестаарх! Наконец-то! Нам их так не хватало, в особенности Орису!
Все кинулись дружно встречать их, целоваться, обниматься. Анааэлла вся такая красивая! В синем трикотажном платье с тонкими бретельками! Нам, привыкшим уже к белым нашим одеяниям, оно показалось чуть ли не бальным!..
13.00 – Орису от радости этой встречи сразу стало полегче, словно бы Анааэлла своей энергией поддержала его. Он уже приподнялся на надувном матраце, читает письма от читателей, что привез Ауриестаарх, улыбается. Слава Богу! Мы все так рады, что ему стало легче!
13.10 – Боже мой! Видно, рано обрадовались: голова снова начинает гореть, снова все повторяется, как и прежде! Мечется в жару, весь мокрый, горячий, температура тела самая критическая – под 41-42 градуса! Даже на расстоянии чувствуется, какой он горячий!
Я вдруг вспомнила слова Матушки Божьей, обращенные к Орису: «Гори, дитятко Мое, гори!» Вот, Матушка, горит уже дитятко Твое, как Ты велела! А я тихо, чтобы никто не видел, плачу и плачу, хотя и знаю, что то, что сейчас происходит, хорошо, что, наконец-то, хоть у Ориса идет трансмутация. Но все равно жалко смотреть на него, видеть как он мучается и не иметь возможности хоть как-то облегчить его страдания… Уж лучше бы я вместо него!.. Хотя, нет, это было бы нечестно, потому что Орис наиболее достоин быть первым из нас всех…
13.50 – Симптомы держатся, не отпускают: жар, ломки внутри и снаружи, к телу опять больно прикоснуться.
14.00 – Температура быстро, ну прямо как по волшебству, нормализовывается. Орис сразу же почувствовал себя лучше. Подошла Анааэлла, стала гладить ему уже холодный лоб.
14.05 – Орис пишет, что ощущения во всем теле такие, словно его долго и старательно, не пропуская даже ни единого миллиметра, били палками и оно превратилось в сплошной синяк. Все и внутри, и снаружи сильно болит, невозможно без стона даже повернуться на мягком надувном матраце. Измерили давление – 119-77, пульс – 114, температура тоже нормальная.
14.45 – Голова уже лучше, не болит, но продолжает тошнить. На все наши волнения Орис «говорит», что все идет нормально, что так все и должно быть, как он и описывал этот процесс в одной из своих книг.
15.20 – Тошнота и слабость держатся, температура тоже повышенная.
16.20 – 17.35 – Крепко поспал (после бессонной ночи-то!).
17.35 – По-прежнему донимает тошнота, сильная слабость во всем теле, температура держится очень долго – около 40-41 градус.
18.30 – Жар и температура спали, но кожу крутит изнутри, под самой поверхностью. Появилась изжога. Орис с ужасом думает о предстоящей ночи…
Уложили Ориса в его палатку лежать. Снова, начиная с 21.30, примерно через каждые полчаса его бросало то в жуткий жар, то в холод, но он никого не беспокоил. Я лежала в своей палатке метрах в двух от него и все время прислушивалась к его стонам, – вдруг что-то понадобится помочь?
Слышала, как он, бедняжка, что-то бредил в жару, метался по всей палатке, не находя удобного положения. Среди ночи слышу шум с его стороны: видать, вырвал… Я выглянула, смотрю – он сидит, весь белый-белый, как мел… Видимо, сильно тошнило. Махнул мне рукой: мол, спрячься, не смотри! Я сразу же занырнула в палатку, притаилась, словно мышка, прислушиваясь к каждому шороху…
Орис так посидел, не вылезая наружу, минут десять и снова лег. И я тоже только тогда уснула. Уже утром он написал, что ночью из него несколько раз шла одна лишь слизь… Конечно, больше-то и выходить из него нечему – он ведь уже 11 дней пьет только холодную родниковую воду.