Густав

Двигаясь в ночи, молодой человек анализировал свои ощущения, перебирая подходящие им термины. Отражение тысяч огоньков в воде способствовало философскому настрою, в то время как обоняние удерживало в памяти восточный шлейф, будоражащий воображение. Это был аромат жизни другого уровня, далекой, таинственной, манящей к себе. Ивану очень хотелось туда попасть. Но как это сделать, не теряя своих убеждений, минуя грязные соблазны и бесстыдные заманчивые предложения? Должны же быть честные способы пробиться…

Глава 4.

Несмотря на поздний час, глухая пробка в центре Москвы даже не думала рассасываться, и Анна уверенно направила машину из общего потока на стоянку любимого ресторана. Здесь также все было плотно заставлено, но удача улыбнулась в виде только что освободившегося узкого места, вписаться в которое стоило немалых трудов.

Пока Анна прилагала свои слабые женские усилия, чтобы не задеть ни один чужой бампер, сидящая на пассажирском сидении Ирина, с удовольствием расстегнула ремень безопасности, освободив из его плена новенькую грудь. Она предвкушала чашечку горячего ароматного кофе, которого им не удалось выпить после выставки в «Гараже». Чересчур «смелая» экспозиция вызвала резкое онемение вкусовых рецепторов.

Последующая прогулка по набережной, превратившаяся в опасное занятие из-за утративших в сумерках ориентацию велосипедистов, все-таки восстановила душевные силы и вернула аппетит. Однако, бесконечные очереди, выстроившиеся за стаканчиком бодрящего напитка, не располагали к тому, чтобы к ним присоединиться. Этот факт послужил решающим поводом для того, чтобы проехать пару кварталов до давно разведанного места, где помимо всего прочего подавали отменный кофе.

После того, как белый Range Rover Анны, наконец, примостился между не менее дорогими иномарками, подруги легко выпорхнули из салона. Обе стройные, моложавые, стильно одетые – они привлекли внимание скучающего водителя огромного черного внедорожника. В ожидании Босса тот прогуливался вокруг своей машины, занявшей полтора места на парковке. Окинув подруг хамоватым взглядом, он плотоядно задержался на призывно колыхающейся груди одной из них.

Ирина напряглась. Безусловно, ей льстило внимание мужчин, но столь грубое холопское поведение граничило с оскорблением, заставив женщину брезгливо передернуть плечами. Ей хотелось поклонения достойных джентльменов, а вовсе не возбуждения хищных инстинктов похотливого троглодита, к тому же готового в любой момент смачно сплюнуть под ноги.

Под воздействием тяжелого взгляда, буравящего их пятые точки, подруги поспешно пересекли стоянку в направлении ярко освещенного подъезда ресторации.

Вышколенный швейцар, облаченный в форменную бордовую ливрею с золотом на лацканах, радушной улыбкой приветствовал хорошо знакомых гостий, тут же перепоручая их излучающему высшую степень любезности метрдотелю.

Ресторан оказался полон – виной тому служили вечерние девятибалльные пробки, заставившие многих пережидать их в приятной атмосфере, за вкусным ужином. Свободный столик на двоих все же нашелся на широком балконе, тянувшемся вдоль дальней стены, и дамы, уставшие от длительной прогулки по набережной, устроились в плюшевых бордовых креслах. Зал лежал перед ними, как на ладони, а приглушенный свет не мешал наблюдать сверху за происходящим внизу.

Оценив удобную позицию, подруги, не сговариваясь, обратили взоры на молодого человека с длинными светлыми волосами в строгом черном смокинге. Сидя на возвышении за роскошным белым роялем, он негромко наигрывал джазовые мелодии разных лет.

– Смотри, какой красавчик! – Ирина впилась восторженным взглядом в густую пшеничную гриву тапера, – Новенький… А где же Миша?

Анна невесело усмехнулась.

– Забыла доложить последние новости – Миша теперь в крепких загорелых руках Семена! Укатили вместе отдыхать на Бали…

– Серьезно?! – огорчилась Ирина, от неожиданности ссутулившись и забыв о своей осанке. – Как жаль! Сюда можно было приходить только ради Миши! Лично меня его волшебная игра приковывала к месту и заставляла сидеть здесь часами, забыв обо всем! Он реально музыкант «от Бога»…

– Да, очень талантлив, – отозвалась Анна с горечью в голосе. – Я тоже расстроилась, узнав, что Семен сделал-таки свое «черное» дело! Миша ведь долго сопротивлялся, но… видимо, деньги решили все.

– Я слышала, что у него в Ставрополе жена и ребенок, – Ирина осуждающе качала головой.

– Да еще и национальные корни, – подсказала Анна. – А ведь это позор для всей семьи!

Ирина возмущенно подскочила в кресле.

– Какая же тварь этот Семен! Сколько классных ребят он уже взял в оборот, а после использования выбросил, как объедки! Теперь им нет дороги назад – вот и ходят по рукам гадких старых развратников! – она поморщилась. – Скажи, разве об этом мечтают эти парни, стремясь в столицу из своих глубинок?!

Анна пожала плечами.

– К сожалению, большинство из них тупо мечтают о роскошной жизни, и они готовы ее добиваться любыми способами! Это нам с тобой повезло с московской пропиской и более-менее нормальным финансовым положением, а всем «понаехавшим» приходится выбирать: либо честно пахать с утра до вечера, порой за копейки, либо брать все здесь и сейчас, закрывая глаза на моральные принципы! К тому же очень многие ими изначально не сильно обременены. Мы живем в эпоху продажных отношений, – Анна чувствовала, что начинает горячиться, и, раскрыв меню внушительных размеров, постаралась направить тему в философское русло. – С другой стороны, каждый сам добровольно выбирает свой путь…

– Мир катится ко всем чертям! – обреченно произнесла Ирина, делая неутешительный вывод. Она оглядела зал, впитывая в себя респектабельную атмосферу дорогого ресторана, где отдыхала небедная публика. Резкое несоответствие между только что произнесенной фразой и окружающей теплой, роскошной обстановкой сбивало с толку. – И мы ничего не можем с этим поделать! – подытожила она растерянно.

Тем временем меню в руках Анны распахнулось на странице с десертами. Зная любовь подруги к сладкому, она воскликнула:

– Только посмотри, сколько здесь новых вкусняшек! Специально для нас с тобой!

– Нет, дорогая, не соблазняй, – Ирина положила руку на свой экземпляр, не позволяя ему самопроизвольно открыться. – Утром я чуть не сломала весы! Вынужденный перерыв в тренировках дает о себе знать! Я таких цифр давно не видела! – она для наглядности постучала себя по абсолютно плоскому животу, заставив подругу расхохотаться.

– Не забывай, что твоя грудь добавила лишних килограммов пять, – подсказала Анна, вчитываясь в подробное перечисление ингредиентов под каждым названием сладкого изыска.

– Скорее всего, так и есть! – согласилась Ирина. Ее красивое лицо на секунду омрачилось страданием. – А возможно, все десять, судя по тому, как болит моя спина, – она подвигала плечами, разминая позвоночник. – Но дело сделано, и мне с этим жить дальше! – строго оборвала она сама себя, выравнивая осанку при приближении молодого симпатичного официанта.

Юноша, замороченный большим количеством одновременных заказов, невежливо проигнорировал призывное движение. Подготовив фирменный блокнот, он застыл в ожидании длинного списка пожеланий дам. Однако выяснилось, что есть на ночь они не намерены, а готовы отведать лишь по чашечке черного кофе, который поможет добраться домой, не позволив уснуть в глобальной пробке.

– У нас сегодня отличные десерты от нового Шефа, – молодой человек бесхитростно попытался применить всем известный маркетинговый ход, чтобы повысить стоимость чека.

– Ни в коем случае! – взмолилась Ирина, чувствуя, что давление с двух сторон способно поколебать ее шаткую диетическую установку. – Мне только чашечку «Американо», немного корицы и никакого сахара! Даже не приносите его, пожалуйста! Эти колотые кусочки неправильной формы и разных цветов так притягательно на меня действуют, что руки сами к ним тянутся!

Уже успевший привыкнуть к капризам клиентов, официант понимающе улыбнулся и терпеливо ожидал вердикта Анны, которая основательно штудировала «сладкие» страницы.

– Ну, ты как хочешь, а мне срочно нужны положительные эмоции, – объявила она, колеблясь между «Тирамису» и еще десятком вкусных названий. – Придется попробовать «Наполеон» под сиропом из киви. А «Американо» мне без корицы, пожалуйста.

Ноготок с классическим френчем постучал по каллиграфически выписанной строчке, еще раз подтверждая сделанный выбор, после чего Анна захлопнула меню в бордовом переплете с золотым тиснением, отказав множеству других соблазнов, активно рекламирующих себя на нескольких разворотах.

Молодой человек поспешил исчезнуть, ничем не выдав разочарования от небольших размеров заказа, влекущего за собой небольшой размер потенциальных чаевых.

– Какой милашка – тоже новенький, – чирикнула Ирина. Несмотря на полное равнодушие скромного юноши к ее персоне, хорошее настроение постепенно возвращалось. – Я не желаю знать, куда подался старый шеф-повар! С меня довольно трагических историй! – остановила она подругу, открывшую было рот. – Люблю это место. Меня лишь тревожат кардинальные перемены, произошедшие в мое недолгое отсутствие, – поделилась она. – Порой ловлю себя на том, что время ускоряется и слишком быстро ускользает от нас! Как-то это неправильно, дорогая, ты не находишь?

Она огляделась вокруг особым взглядом охотницы в поисках подходящего объекта, который помог бы прямо сейчас, безотлагательно, замедлить неумолимое течение времени. Анна снисходительно улыбнулась. Привыкшая к невинному кокетству подруги, нередко проявляющемуся в самых неожиданных обстоятельствах, она воспринимала его как развлечение. Свободная от детей и обязательств, незамужняя Ирина, которая к тому же не так давно рассталась с последним бойфрендом, вполне могла себе позволить некоторую легкомысленность. При этом Анна прекрасно понимала, что подобное поведение подруги – далеко не всегда способ привлечь к себе мужское внимание; гораздо чаще – это желание повеселиться и подурачиться, пытаясь окрасить скучную действительность в приятные тона. Хотя, по разумению Ирины, мужского внимания много не бывает, а после недавнего преображения при помощи хирургического вмешательства, эта фраза превратилась в ее жизненный девиз.

Анна любила подругу за справедливый и в целом оптимистичный характер, не лишенный определенных выкрутасов и склонности к безобидным авантюрам. Будучи более сдержанной по натуре, Анна, тем не менее, спокойно относилась к разного рода проявлениям женской активности Ирины, а тем более, к ее теперешним попыткам прорекламировать на весь мир усовершенствованную в муках часть тела. Совсем недавно разжившись столь привлекательной деталью фигуры, подруга успела выгулять ее всего-то на модный показ, да на выставку современного искусства, где под воздействием жутких арт-объектов любая прожженная натуральная грудь способна была скукожиться от ужаса, что уж говорить о юных, неискушенных французских имплантах, впервые столкнувшихся с прозой жизни?!… Отзывчивая натура Анны, в любой момент готовая проявить сострадание, и на этот раз сочувствовала «беднягам» третьего размера всей своей широкой душой.

Взгляд Ирины между тем внимательно сканировал нижний этаж. Огоньки свечей, горящих на столах в высоких стеклянных подсвечниках, усиливали атмосферу уюта и романтики, а невесомые джазовые импровизации, струящиеся из-под пальцев музыканта, создавали неповторимый флер. Новый тапер не подвел, привнеся чувственные нотки в исполнение уже знакомого репертуара, вплетая в него новые композиции.

Классная атмосфера заведения словно противилась слегка озабоченному виду Анны, который Ирина подметила еще на выставке. Однако даже расслабляющая прогулка по набережной не сподвигла подругу поделиться тем, что и без того, по мнению Ирины, было известно многим, а именно нескончаемыми похождениями любвеобильного Олега.

Решив не торопить события, Ирина впитывала умиротворяющую атмосферу, которую беспардонно нарушили новые соседи, занявшие освободившийся неподалеку столик. Двое мужчин общались на повышенных тонах, перемежая незнакомую речь отдельными выражениями на русском языке.

Не пытаясь уловить смысл дискуссии, Ирина мгновенно отреагировала на бешеный тестостерон, наполнивший воздух. Плечи автоматически поплыли назад, формируя соблазнительную позу.

«Не слишком ли я зациклилась на своих пузырях?» – на секунду мелькнула здравая мысль, но тут же улетучилась при воспоминании о кругленькой сумме, оставленной в клинике. – «Ну, нет, не для себя же одной я так старалась! Я же не эгоистка какая-нибудь! Крутой результат должен порадовать всех», – оправдала она свои телодвижения.

В ответ на ее взгляд один из мужчин послал извиняющуюся улыбку, снижая накал спора. Этот жест пришелся Ирине по душе: не секрет, что к толстому кошельку далеко не всегда прилагается культура поведения. Однако ей не пришлось развить последнюю мысль – подруга вновь вернула ее в свое общество.

– Знаешь, я ведь тебе очень благодарна, – внезапно проговорила Анна.

– Вот как? – удивилась Ирина неожиданному признанию. – Это за что же?

– За все, – Анна помолчала, подбирая слова. – Ты всегда была рядом в трудные минуты и всегда давала дельные советы. Вот только я малодушно их отбрасывала, не решаясь на кардинальные шаги! О чем теперь сильно жалею…

– Стоп! – решительно оборвала Ирина, которой совершенно не хотелось допустить резкого падения настроения подруги. – Не нравится мне такое пессимистичное начало, – нарочито строго произнесла она, пытаясь сгладить серьезную нотку, а так же не выдать раньше времени свою осведомленность в щекотливом вопросе. – Давай по порядку. Что-то случилось?

Большие серые глаза Анны излучали нечто, похожее на смирение, что очень не понравилось Ирине. Уникальная способность подруги прощать все и всем, при этом страдая от чужих поступков, всегда бесила ее, а выражение вселенской мудрости в чистом взгляде Анны поднимало в душе Ирины бурю негодования, ненависти к обидчикам и желание дать им физический отпор. Проблема крылась в том, что Анна не нуждалась в защите – она принимала людей такими, какими они являлись, практически подставляя вторую щеку для удара.

– Все случилось давным-давно, как тебе известно, и с тех пор только усугубляется, – проговорила Анна. – Когда три года назад ты советовала не прощать моего Хрена и не верить в его способность исправиться, я все пропустила мимо ушей и приняла его обратно, наивно надеясь на что-то. Теперь я понимаю, что допустила ошибку. Мне не хватило смелости разрубить тогда наш узел, но я только зря потеряла время…

Ирина не перебивала, не веря своим ушам. Было ясно, что Анна не шутит, а значит, все зашло слишком далеко.

– Короче говоря, – тонкие пальцы Анны теребили бордовый переплет меню, – видимо, пришел момент, и я готова это сделать! Послать его подальше! – подытожила она, чувствуя огромное облегчение от того, что проговорила это вслух.

– Наконец-то! – издала Ирина победный клич, заставив окружающих обернуться. – То есть, подожди, – убавила она звук, вникая в смысл сказанного. – Мне странно это слышать: так долго закрывать глаза на его походы налево, молча страдать, переживать и никогда ничего не предпринимать – таков твой обычный стиль поведения, к которому я давно привыкла и даже научилась уважать! Признаться, резкие перемены меня настораживают, так что будь добра обосновать, – шутливо закончила она, подталкивая подругу к более развернутому изложению, понимая, что ей, возможно, всего лишь требуется выговориться.

Анна грустно улыбнулась.

– Видимо, даже у такой тряпки, как я, наступает точка невозврата, – проговорила она. – И дело вовсе не в юных созданиях, которые регулярно сменяют одна другую в постели Олега…– она сделала паузу, которую возбужденная Ирина непременула заполнить.

– Да, говорят, люськина племянница – совсем еще девчонка! По-моему, даже школу толком не окончила, – неосторожно брякнула она, будучи уверенной, что Анне уже известны пикантные обстоятельства последнего увлечения супруга.

Однако непонимание в глазах напротив свидетельствовало о том, что она поторопилась.

– Какая племянница? – удивленно переспросила Анна.

Поздно осознав свою оплошность, Ирина хотела было увильнуть от ответа, но не смогла быстро придумать ничего правдоподобного.

– Так ты не в курсе? – заерзала она в мягком кресле, сразу ставшем неудобным. – Прости, я думала, что тебе все известно…, – виновато оправдывалась она, кляня себя за длинный язык.

– Что известно? – Анна явно пребывала в полном неведении.

Немного помявшись, Ирина продолжала:

– Дело в том, что Кондрашова познакомила Олега со своей родственницей, – она посмотрела на подругу, оценивая ее внешне спокойную реакцию.– Девчонка, вроде, приехала из люськиной деревни. Работает в ее офисе. Говорят, смазливая мордашка, худая и нескладная, совсем еще подросток…Кондрашова же, зная о слабостях твоего супружника, подцепила его на крючок, подогнав юное тело…А заодно уговорила опять помочь ей финансово – скорее всего, это и было ее основной целью, я слышала, что проблемы с деньгами преследуют Люську до сих пор, – выдала Ирина всю имеющуюся у нее информацию.

Анна постучала по столу указательным пальцем, словно о чем-то догадавшись.

– Так вот почему он дал ей денег в самый последний момент, хотя до этого ругал Люську за то количество неликвида, каким набита подсобка в моем бутике, а ведь это только малая его часть! – сложив воедино разрозненные сведения, подытожила Анна. – Теперь мне понятно, почему накануне Олег находился в приподнятом настроении и даже фонтанировал деловыми идеями, чего давно не происходило в моем присутствии! Сказал, что отберет у Кондрашовой все остатки, а затем выставит их на «Вайлдберриз». У этой платформы огромная аудитория, и существует неплохой шанс сбросить залежавшийся товар быстро и недорого, но в итоге остаться в плюсе. Потом сказал, что придется все же одолжить ей немного денег на участие в Неделе Моды, а иначе она займет их у кого-нибудь еще, и тогда все остатки могут уплыть в неизвестном направлении…

Ирина внимательно слушала. Ничего не понимая в секретах торговли, она старалась не афишировать свою бестолковость.

– На самом же деле, он думал совсем о другом! – продолжала Анна. – Чтобы в очередной раз поразвлечься с малолеткой! Какая низость!

– Не то слово, – словно вспомнив о чем-то, Ирина выпрямила спину. – Мне казалось, что ты все знаешь, и, возможно, имеешь какой-то план действий…

Анна горько усмехнулась.

– Какой там план! Даже не собираюсь больше бороться за этого говнюка!

– Теперь тебе понятно, почему меня туда ноги не несли? – напомнила Ирина о своих капризах на пороге Гостиного Двора. – Я запросто могла сорваться и залепить Люське в глаз!

– Жаль, что до этого не дошло! – проговорила Анна, в голове которой разрозненные факты теперь складывались в правильном порядке. – Но я сама виновата – как всегда, развесила уши! А он решил не откладывать удовольствия в долгий ящик и сразу уединиться с новой подружкой… Но меня-то зачем так унижать? – вопрос повис в воздухе. – Только сейчас мне понятен смысл тех липких улыбок и сверлящих взглядов, какими меня одаривали со всех сторон у Кондрашовой! А я-то наивно полагала, что все они предназначались твоей кричащей сексуальности…

Ирина через стол прикоснулась к руке подруги, выражая свою поддержку.

– Мне жаль, дорогая, я не хотела принести тебе плохие вести, – сочувственно проговорила она, вновь с облегчением думая о том, что новые факты неверности супруга все же не расстроили Анну в такой степени, как это было когда-то. Несколько лет назад, впервые узнав о любовных похождениях мужа, Анна пребывала в таком шоковом состоянии, что в последствии Ирине приходилось щадить подругу, оберегая от новых сплетен, появляющихся с завидным постоянством.

– Ерунда, – отмахнулась Анна. – У меня, видимо, уже выработался иммунитет к подобным «вестям», – она отложила подальше меню, продолжая удивляться степени коварства мнимой приятельницы. – Но какова же Люська! Просто в голове не укладывается…

– Редкостная с…, – Ирина проглотила емкое слово, отвлекшись на поднос с кофейными парами, который на всех парах пролетел мимо. – Где же наш кофе? – нетерпеливо воскликнула она. – Видимо, еще пекут слои к твоему «Наполеону»!

Анна, озаренная очередным неприятным открытием, пропустила шутливую реплику мимо ушей.

– Не удивлюсь, если Кондрашова и раньше подгоняла Олегу девок, а при встречах со мной натягивала на лицо слащавую маску закадычной подруги! – проговорила она. – Помнишь, какими высокопарными словами она благодарила меня за участие Олега в ее «балагане» (Анна почти возненавидела Люсю, а заодно и ее бизнес)?! Такое количество лестных и подобострастных выражений в свой адрес я ни от кого больше не слышала! Оказывается, только благодаря красивой и стильной супруге (то есть мне!), Олег имеет утонченный вкус и повышенный интерес к миру моды! – Анна остановила поток возмущения, переводя дух. – Вот где высший пилотаж стервозности и интриганства!

Ирина встрепенулась.

– Высший пилотаж – слишком благородно звучит для подобных личностей, – жестко проговорила она.– Будучи от природы полными бездарями, они идут по головам и утоляют свои амбиции за счет других, при этом абсолютно не стесняясь в средствах…Но Кондрашова окончательно «потеряла берега», как сказал бы мой почивший супруг.. И помяни мое слово, рано или поздно она поплатится за свои проделки! По крайней мере, у меня самой давно чешутся руки как следует проучить ее – с тех самых пор, как она пыталась строить свои мелкие свинячьи глазки моему Пете! Правда, он, к счастью, не был любителем подобных дешевок, ему всегда нравились только «девушки из высшего общества», – Ирина гордо улыбнулась, метнув взгляд за соседний столик. – Только это тогда спасло Кондрашову от страшной расправы с моей стороны, – воинственно завершила она.

– Что уж говорить, если даже такой непробиваемой амебе, как я, захотелось плюнуть в ее жабью морду! – достаточно миролюбиво подтвердила Анна, издалека завидев приближение долгожданного заказа.

Ирина улыбнулась, оценив меткое сравнение подруги.

– Плюнуть будет маловато, – проговорила она. – Здесь нужно придумать что-нибудь посерьезнее…

Милашка-официант виртуозно сгрузил с подноса бежевые фарфоровые пары, распространяющие вокруг божественный кофейный аромат. Следом появилась невероятных размеров тарелка квадратной формы, заставившая подруг восхищенно ахнуть. Внушительную порцию домашнего «Наполеона» украшал не менее внушительный шарик сливочного мороженого. Щедро политое ярко-зеленым сиропом, блюдо выглядело, как настоящее произведение искусства, притрагиваться к которому было бы кощунством.

– Это просто шедеврально! – рука Ирины поспешно нырнула в сумочку в поисках телефона для фотофиксации. – Такая роскошь обязана украсить мой инстаграм после разгула в нем концептуального беспредела из «Гаража»! Хотя, надо отметить, что и он вызвал шквал лайков, – удивленно проговорила она, отмечая большое количество одобрений под фотографиями из арт-пространства.

– Советую поторопиться, – засмеялась Анна, вооружаясь столовыми приборами для расправы – мой пониженный эмоциональный фон требует жертвоприношения!

На этот раз официант был оставлен без внимания, поскольку Ирина ветрено переключилась на новый объект для соблазнения. Низкий тембр голоса одного из мужчин, продолжавших неподалеку многословную дискуссию, волновал ее, заставляя вслушиваться в непонятную речь и, время от времени, бросать на обладателя баритона изучающий взгляд. Она нашла очень привлекательной ярко выраженную утонченную кавказскую наружность господина средних лет. Зафиксировав кокетливую позу, она «вернулась» к подруге в тот момент, когда Анна рассеянно направляла в рот кусочек торта. Безжалостно нарушенную красоту подачи блюда Ирина отнесла к неизбежному и с удовольствием продегустировала кофе с легкой ноткой корицы – здесь его особенно вкусно готовили. Она, наконец, поймала заинтересованный взгляд намеченной жертвы и слегка повела плечами, укрепившись в намерении испытывать и дальше свои чары.

– Безумно вкусно! – с блаженством в голосе протянула Анна. – Ты должна это попробовать, – она подвинула блюдо на середину стола, но Ирина оставалась непреклонной. Раскручивающееся параллельно маленькое приключение уже повысило уровень ее эндорфина, и допинг в виде сладкого теперь совсем не требовался. Но приключение шло бонусом к общению с подругой, поэтому Ирина призвала на помощь благоразумие и даже прагматизм.

– Послушай, дорогая, – начала она с другой позиции, – давай просто порассуждаем! Ведь измены Олега не являются для тебя новостью. Напомни, сколько раз это уже случалось?! Лично я потеряла счет его романам, хотя он тщательно их скрывает! Но ведь тайное всегда становится явным, а слухи только множатся!

– Да, знаю, знаю, – усмехнулась Анна, пересчитывая вилкой тонкие слои на срезе торта. – И даже допускаю, что это его личный способ продлить молодость! Но с меня хватит!

Ирина не сдавалась. Ей хотелось, чтобы подруга не торопилась и приняла единственно правильное решение.

– С другой стороны, поскольку уж вы научились сосуществовать вместе в таких условиях – стоит ли делать резкие движения?

Анна посмотрела на подругу с изумлением.

– Что я слышу? – укоризненно воскликнула она. – Не ты ли сама не раз подталкивала меня действовать радикально и навсегда покончить с унизительными семейными узами?!

Ирина кивнула, наслаждаясь легкой горчинкой, приправленной корицей.

– Не отрицаю – когда-то я действительно так считала. Возможно, это происходило под влиянием моих собственных отношений с Петей – я не единожды пыталась порвать с ним, но он всегда возвращал меня угрозами, которые с легкостью исполнил бы – ты же знаешь о его бандитской молодости и неадекватности в пьяном состоянии, – она смотрела, как подруга справляется с мягким, хорошо пропитанным «Наполеоном». – Но у вас-то совсем другая ситуация. Олег не пьет, зарабатывает деньги, купил тебе машину…

Бросив приборы, Анна подалась вперед.

– Наша ситуация – это лишь видимость благополучной семьи, – проговорила она. – Сплоченной пары давно нет, мы спим в разных комнатах, а порой и в разных домах – он часто подолгу живет за городом. У каждого своя жизнь: изредка встречаясь на общей территории для обсуждения деловых вопросов, в остальное время мы друг о друге не вспоминаем.

Ирина не перебивала подругу, одновременно не выпуская из виду заинтересовавшего ее мужчину.

– Я в курсе, что вся тусовка судачит о нас, перемывая кости, – продолжала Анна. – Но я давно потеряла чувство стыда за него! А значит, и за себя тоже. В былые времена меня очень расстраивала складывающаяся позорная ситуация, а сейчас мне все равно! Возможно, я просто свыклась с происходящим, но это еще хуже!

Ирина старалась ничего не упустить, в то время как ее глаза все чаще задерживались в районе чужого столика. Анна обернулась, проследив направление взгляда подруги.

– Куда ты все время смотришь? – поинтересовалась она, возвращаясь к десерту.

– Это не я смотрю, а мужик меня гипнотизирует, – попыталась оправдаться Ирина, принимая независимый вид.

– Который из двух? Тот, что с большим носом? – подколола Анна, мельком успев уловить лишь единственную «особую примету».

– Нормальный у него нос, очень даже мужественный, – парировала Ирина, смакуя насыщенный вкус кофе.

Анна рассмеялась, окончательно успокоив подругу, – то, что она легко меняла тему разговора, являлось признаком душевного здоровья.

– Ничего себе «нормальный»! – понизила она голос. – Целый «Рубильник»! Впрочем, тебе такие по вкусу, – припомнила она агрессивный шнобель Петра, который частенько служил предметом их общих шуток.

Ирина весело расхохоталась, стараясь не смотреть в сторону соседей.

– Ладно, не отвлекайся, – вернулась она к первоначальному разговору, не удержавшись и адресовав протяжный взгляд обладателю «рубильника», который все больше приходился ей по нраву. – Сегодня у нас на повестке дня не моя личная жизнь, а твоя…

Анна подцепила вилкой листик мяты, являвшийся непременным штрихом всех местных десертов. Удовольствие от еды лишний раз подтверждало, что вокруг сосредоточено множество простых человеческих радостей, способных перекрыть собой такую «ерунду», как неверный муж.

Ирина, тем временем, отстаивала свой, недавно обретенный взгляд на ситуацию.

– Хорошо понимаю тебя, Аня, – продолжала она. – И все же хочу напомнить, что так сейчас живут многие, по разным причинам скрывая внутренние разногласия (порой очень нелицеприятные, и даже грязные), но при этом сохраняя внешние приличия в глазах общества.

Размазывая изумрудные полосы по тарелке, Анна вдумчиво смешивала белое мороженое с зеленым сиропом.

– Грязные – это, пожалуй, ключевое слово, – выхватила она из контекста нужный эпитет. – Как тебе объяснить…Я устала от нескончаемой лжи. Это не моя биологическая среда – я в ней чахну, – в серых глазах блеснуло непривычное выражение. – Ненавижу! Его запах, его храп и много чего еще, что присутствует в моей жизни вместе с ним!…А верхом омерзения является знаешь, что?

– Что? – заинтригованная Ирина бесшумно прикоснулась губами к тонкому фарфору чашки.

– Его помятое лицо за завтраком! – призналась Анна. – Он постарел, обрюзг – пороки не проходят даром, все отражается на внешности! А его тошнотворное пузо, выпирающее из распахнутого халата! – она передернула плечами. – К тому же, насколько я понимаю, девочки с каждым разом все моложе и моложе – они скоро достигнут возраста Оли! Мало того, что это само по себе отвратительно, но так и до педофилии недалеко…

Привлекательное лицо подруги исказила гримаса отвращения и брезгливости. Увидев это, Ирина решилась на последний аргумент.

– Но как же сама Оля? – поинтересовалась она, помня, что именно ради дочери Анна сохранила семью в свое время и придерживалась такой позиции в дальнейшем. – Как она воспримет твои резкие телодвижения? У девчонки сейчас сложный возраст!

– Да, Оле исполнилось семнадцать, но о ней-то я и беспокоюсь больше всего, – отозвалась Анна. – Знаешь, с моей стороны глупо было думать, что ребенок будет счастлив в насквозь фальшивой семье. Взрослея, она с каждым днем все больше понимает лицемерие, которым окружена! К тому же, в ее классе учится дочь одной из люськиных клиенток – не сомневаюсь, что слухи о нашем распутном папаше уже достигли ее ушей. Я боюсь, что выкрутасы Оли с внешностью – это своего рода протест против той лживой действительности, в которую я сама ее окунула…