Жизнь с роботами. Что нужно знать каждому беспокоящемуся человеку

Как свидетельствуют истории со статуей Пигмалиона и Талосом, мифы, конечно, проливают свет на человеческие страхи, но могут сильно отличаться от реальности. Одна из целей этой книги – показать, насколько расходятся между собой нынешние достижения робототехники и истории, которые рассказывают о роботах. Многие из них ложатся в основу фильмов. Действительно, мало кто в реальности взаимодействует с роботами, и потому люди составляют представление об их возможностях, основываясь на кино. Автономные роботы до сих пор не используются как замена живым актерам. Причина в отсутствии способностей, недостаточной надежности и необходимости постоянно держать на площадке специальных техников, которые знают, как их перепрограммировать.

Самый очевидный способ заставить «робота» играть в кино – посадить внутрь него человека. Эта идея восходит еще к эпохе автоматов и XVIII веку. В 1770 году появился уникальный новый автомат, так называемый Турок, или Механический Турок, он же «Шахматный Автомат». Турок поражал людей своими шахматными способностями и великолепно играл даже против сильных соперников. Он справлялся с задачей о «Ходе коня», то есть проводил коня по всей доске так, что он оказывался по одному разу на каждой клетке. Во время европейских туров Турка многие подозревали, что тут не обошлось без мошенничества. Турок сыграл даже против Бенджамина Франклина и Наполеона. Однако, когда секрет Турка в 1850-м был раскрыт, он быстро пропал из поля зрения. Оказалось, что внутри у него сидел человек, управлявший автоматом. Оператор прятался в специальном помещении, двери которого открывали, когда демонстрировали зрителям устройство фигуры.

В ранних кинофильмах проблема решалась точно так же: человека сажали внутрь робота. Иногда это было видно, как у Железного Дровосека из «Волшебника страны Оз» или его потомка, C-3PO в «Звездных войнах». Иногда нет. Еще один знаменитый робот из того же фильма, R2-D2, был очень небольшим, и актер требовался невысокого роста. Рост Кенни Бейкера, который сыграл эту роль, был всего 112 см. Робби, робот из классической картины «Запретная планета» (1956), – тоже человек в специальном костюме.

С приходом компьютерных технологий появилась возможность убрать из роботов оператора-человека. Соответственно, и выглядеть роботы стали интересней. В фильме «Короткое замыкание» (1986), типичном для того периода, роботом Джонни-5 удаленно управляет человек в телеметрическом костюме. Этот костюм передавал все движения актера на робота, который их повторял. Для ближних планов роботом управляли, как марионеткой, с помощью металлических штырей, прикрепленных к нему, которые держал кукловод.

Когда фильмы стали цифровыми, создание спецэффектов тоже упростилось. Теперь актер мог играть робота напрямую, зачастую также в костюме, а далее его движения переносились на графическое изображение, которое заменяло актера в финальном варианте сцены. Это означало, что роботу вообще не обязательно существовать как физическому объекту и он может выполнять движения, невозможные в реальном мире. Минус в том, что люди по фильмам составляют представление о возможностях роботов, хотя на самом деле между этим представлением и их реальными возможностями нет никакой связи. Однако фильмы привлекают зрителей, и убедительность спецэффектов заставляет их поверить: то, что им показывают, – реальность.

Думаете, что видео, выпускаемые исследователями и компаниями по робототехнике, которые демонстрируют свои изделия, более достоверны? Их можно увидеть в Интернете, где они быстро набирают популярность. В этом случае вы видите физически существующих роботов, совершающих определенные действия в реальном мире. И все равно у этих видео имеются серьезные изъяны. Первое – вы видите только короткий отрывок из действий робота и не знаете, сколько потребовалось времени, чтобы их добиться. Конечно, компания не станет принижать собственные достижения, показывая, как что-то пошло не так. Большинство исследователей тоже этого не делают, хотя в сети можно видеть неудачные кадры с финала соревнований роботов 2015 года под эгидой Управления перспективных исследований США, где роботы спотыкаются и падают^[22].

Вторая проблема с такими видео – редактирование, благодаря которому робот кажется более ловким, чем на самом деле. Для того чтобы переключить робота с одного вида деятельности на другой, требуется немало работы, но она остается за кадром. Наконец, видео редко показывают, действует ли робот автономно. Часто им удаленно управляет оператор. Эта практика так широко распространилась, что у исследователей появилось для нее название, «Волшебник Оз»^[23]. Речь идет о сцене, где Дороти со спутниками добирается до Изумрудного Города и ее принимает Волшебник – жуткое невидимое существо с громоподобным голосом. Но тут собачка Дороти, Тото, бросается в угол зала, за занавес, и обнаруживает там человечка средних лет, который управляет Волшебником с помощью рычагов.

Для того чтобы придать роботам те или иные способности, уходит немало времени и усилий. Подход «Волшебника Оз» позволяет исследователям понять, как робот будет взаимодействовать с людьми с помощью удаленного оператора, прежде чем вкладывать усилия в разработку его автономной деятельности, избежав при этом многих ошибок. Поскольку на ответы участников исследований влияет то, считают ли они робота автономным, оператор на испытаниях от них спрятан. Этика исследований требует, чтобы после окончания эксперимента участникам сообщали, был он действительно автономным или нет, но на видео все это вырезается.

В других случаях робот повторяет задание, которое уже проработал заранее, элемент за элементом. Например, его проводят по зданию, и он составляет его карту. Дальше его отпускают в самостоятельный путь, но по заранее пройденному маршруту и в среде, которая относительно статична^[24]. Это совсем не то же самое, что автономная навигация. Интересно здесь то, что зрители фильмов и видео верят в способности роботов, за которыми наблюдают. Может быть, кино не рассказывает нам про реальных роботов, зато оно многое говорит о наших собственных опасениях и страхах.

Фильмы про роботов в наше время посвящены в основном тому, что технологии, которые мы изобретаем, могут обернуться против нас. Это называется «комплексом Франкенштейна». Как статуя Пигмалиона, монстр обретает собственную жизнь, хотя его и создал человек, правда, в данном случае ученый, а не скульптор. Если статуя Пигмалиона – прекрасная девушка, которая становится скульптору сексуальным партнером, то чудовище Франкенштейна – мужского пола, оно уродливо, и никакого партнера у него нет, отчего оно и ненавидит весь человеческий род. Оно обладает сверхчеловеческой силой, и, хоть является не роботом, а скорее андроидом, его наклонности убийцы и враждебность к создателю стали лейтмотивом для многих историй о роботах. Комплекс Франкенштейна прослеживается и в других произведениях, не касающихся роботов. Вспомним хотя бы компьютер HAL в «Космической Одиссее 2001», один из многих суперкомпьютеров с подобным поведением.

Эта идея так укоренилась в западной культуре, что ее можно счесть универсальной. Однако в Японии ни компьютеры, ни роботов не считают потенциальными монстрами Франкенштейна^[25]. Почему же наша культура рассматривает их так, а другие – нет? Возможно, дело в том, что мы унаследовали греческую концепцию гибриса – высокомерие в попытке превзойти богов. А за гибрисом неумолимо следует немезис, когда боги наносят ответный удар. Более того, бог из Ветхого Завета, как напоминает Библия, мстителен, и считается источником любой жизни. Возможно, мы боимся, что, строя роботов или андроидов, узурпируем его власть. В христианском средневековье ученым приходилось сталкиваться с обвинениями в гордыне. Наша же культура в том, что касается роботов, придает больше значения человеческим страхам.

Если оглянуться назад, можно заметить, что роботы и андроиды в фильмах выглядят довольно стереотипно. У них практически всегда есть пол, хоть они и не размножаются, и поэтому гендерная дифференциация не играет тут особой роли. Человеческие персонажи в этих картинах не ставят их половую принадлежность под сомнение. «Мужские» роботы и андроиды, как Талос, обычно обладают суперсилой; «женские» преувеличенно сексуальны и влюбляют в себя человеческих персонажей-мужчин, как, например, Ава в фильме «Из машины» (2014). «Женщины» часто обладают выраженными вторичными половыми признаками – металлическими бюстами и осиными талиями, – что можно заметить на обложках популярных научно-фантастических книг и журналов.

Неслучайно девушка-робот Т-Х, Терминатрикс из «Терминатора-3», получила имя, напоминающее «Доминатрикс». Любопытным, хоть и единичным, противовесом этим преувеличенно сексуальным «женским» роботам является Л3-37 в «Соло», одном из фильмов цикла «Звездные войны». Этот робот, хоть и женский, выглядит как машина, без всяких гендерных признаков. Есть еще ЕВА из мультфильма «ВАЛЛ-И», хотя она похожа на летающее яйцо, благодаря анимационным приемам в ней безошибочно узнаешь девушку, а по сюжету между ней и ВАЛЛ-И начинается роман.

Хотя у роботов в кино обычно бывает пол, их зачастую показывают лишенными эмоций. Это считается их главной отличительной чертой, особенно в случае с андроидами, которые по виду схожи с человеческими персонажами. В качестве примера можно привести Дату из «Звездного пути». В раннем варианте сериала персонаж без эмоций, Спок, был инопланетянином, а не андроидом или роботом. Это очевидная отсылка к Декарту: человеком нас делает не способность думать, а способность испытывать чувства. Однако в главе 10 мы еще увидим, что для роботов создают специальные модели эмоций в составе их общего интеллектуального поведения.

Роботы и андроиды могут быть стереотипными и в более глубоком смысле. «Р. У. Р.» играет на идее искусственных существ, как мы их называем в наш пост-дарвиновский период, когда нечто может выглядеть как человек, но им не являться. Однако такие различия делались всегда. Исторически «другими» могли стать иностранные захватчики или, обращаясь в далекое прошлое, чужое племя или жители соседней деревни. Стереотипное восприятие других людей иначе всегда присутствовало в человеческом сознании, о чем хорошо известно политикам-популистам. Все мы знаем, как легко спровоцировать население на бунт против иммигрантов, внушив страх, что «они» отберут то, что по праву «наше». Психологи описывают это как внутригрупповое и внегрупповое мышление, и, хотя в некоторых историях мы подразумеваем под «ними» роботов или андроидов, разница лишь в том, что мы сами их сотворили. Говоря о роботах как о «других», мы скорее говорим о том, что означает быть человеком, то есть дискуссия в действительности о нас. И мы можем стать своим самым худшим кошмаром.

Глава 2
Внешность: будут ли они похожи на нас?

В январе 1979 года 25-летний работник завода Фордав Мичигане по имени Роберт Уильямс сказал жене и детям «до вечера» и отправился, как обычно, на смену. На заводе использовалась громадная пятиэтажная машина, которая переставляла недавно отлитые тяжелые детали автомобилей на конвейер и с него по каждому этажу ездила металлическая тележка с роботизированной рукой, которая их поднимала или опускала. Однако с машиной возникла проблема. Она неправильно подсчитывала количество деталей на конвейере: Роберта попросили подняться наверх и выяснить, почему так происходит. Пока он разбирался, роботизированная рука на одной из тележек ударила его по голове. От удара Роберт умер мгновенно, и этот несчастный случай был признан первым, когда робот убил человека^[26].

Конечно, то было случайное и трагическое совпадение, но многие представители сферы робототехники могут возразить, что машина в действительности не являлась роботом. Если спросить у ученого-робототехника точное определение слова робот, он, скорее всего, ответит, «физически телесная действующая сила». Давайте распакуем это определение.

Слово физически означает, что робот занимает место в пространстве, находясь в том же мире, что и мы, поэтому персонаж компьютерной игры роботом не считается. Также это значит, что робот подчиняется законам физики. Для его движения требуется энергия. Робот подвержен инерции, ускорению, трению и другим физическим явлениям. Как скажет любой специалист, скорее всего, со вздохом, роботы также подвержены разрушению: они ржавеют, ломаются, у них отходят контакты.

Как насчет слова телесная? Оно используется здесь в прямом смысле: у робота есть тело, в отличие от программ из интернета, которых иногда называют ботами. У тела есть физические измерения, границы, которые определяют, как робот взаимодействует со средой: сюда относится и самое простое взаимодействие, движение, и сложные социальные интеракции, например изменение выражения лица. Использование слова тело приводит нас к предположениям, которых мы не осознаем. Тела есть у живых существ. У холодильников, мобильных телефонов и большинства аппаратов, хоть они и существуют в физическом мире, в нашем представлении тела нет (его заменяет корпус).

Словосочетание действующая сила подразумевает воздействие. Сила должна быть независимой и автономной. Обычно мы предполагаем, что она совершает выбор из нескольких вариантов и поступает так, как требуется в конкретной ситуации. Для этого она должна понимать, в чем эта ситуация заключается, оценивать, какое действие будет правильным, и производить его. Если физическая и телесная – это атрибуты, которые можно как иметь, так и не иметь, то действующая сила – до определенной степени неотъемлемое свойство.

Термостат, который включает и отключает обогреватель в зависимости от температуры помещения, может считаться действующей силой или нет? Это довольно сложный вопрос, и специалисты по робототехнике не всегда сходятся в ответе^[27]. Термостат действительно оценивает текущую ситуацию – температуру в комнате. Он выбирает, включать обогреватель или оставить выключенным, и выполняет выбранное действие.

Многие из нас могут решить, что нажимать на выключатель – не значит являться действующей силой, а реакция на показатели температуры не требует ничего даже близкого к ИИ. Но если этот термостат очень сложный, способен учитывать и время года, и количество человек в комнате, и тарифы на электроэнергию, и индивидуальные предпочтения владельца, он считается роботом? Большинство ответит, что нет, потому что по нашим представлениям действующая сила должна обладать хотя бы одной частью тела, если не телом целиком. Движение в робототехнике действительно крайне важно, и мы еще вернемся к этому в следующей главе. Но сначала давайте рассмотрим устройство физического тела: как наши роботы будут выглядеть.

Промышленные дизайнеры, разрабатывающие все что угодно, от зданий до чайников, проводят различие между формой и функцией. В хорошем дизайне форма и функция объединяются, но обычно одной из них отдается приоритет (в зависимости от того, в какой среде устройство будет использоваться).

Роботы для реального мира изначально разрабатывались как часть заводского оборудования. Завод – это среда, где эффективное функционирование является главным аспектом дизайна. Промышленные роботы поднимают предметы, манипулируют ими и ставят на место с большой точностью много раз подряд, и обычно они оборудованы тем, что мы воспринимаем как подобие руки. Их дизайн отражает функциональные требования к задачам. Некоторые грубо повторяют конструкцию руки человека с суставом в верхней части (плечо), посередине (локоть) и на рабочем конце (запястье). За запястьем следует концевой эффектор. Это могут быть щипцы, напоминающие пальцы, или, как чаще бывает, специализированные инструменты. Существуют и другие варианты дизайна подобных механизмов, менее напоминающие человеческую руку, но все равно с суставами, поскольку благодаря им робот может успешно манипулировать предметами.

Промышленные роботы-манипуляторы – это тяжелая техника, изготовленная из металла и приводимая в действие моторами. Она должна быть устойчивой, чтобы манипулятор не трясся и не шатался при движении. Это не те устройства, с которыми хочется находиться рядом. До последнего времени у промышленных манипуляторов не было сенсоров, которые позволяли бы им замечать людей на своем пути. Как другие тяжелые движущиеся предметы, манипуляторы обладают инерцией, и именно она убила Роберта Уильямса. Физические тела могут причинять физические повреждения.

Вот почему на большинстве автоматизированных производств роботы и люди работают отдельно друг от друга. Реорганизация завода под автоматическую линию – это самая дорогая часть интеграции промышленных роботов, превосходящая по стоимости роботов как таковых. Конечно, несчастные случаи по-прежнему могут происходить, и Уильямс не был последним, кто пострадал от робота. Больше всего рискуют наладчики, тестирующие манипуляторы. Проблема не в том, что робот намеренно вредит человеку, а в том, что у него нет никаких намерений вообще. Он действует механически, вне зависимости от того, есть рядом с ним человек или нет. Ущерб от него тот же, что и от любого другого промышленного оборудования. Страшные случаи производственных травм демонстрируют, что может произойти, если тяжелая машина придет в контакт с хрупким человеческим телом.

2.1 Современный промышленный робот с двумя руками, которые могут взаимодействовать. У данной модели имеются сенсоры, чтобы она никого не ударила

Причина, по которой робототехника не рассматривает большинство промышленных роботов в качестве настоящих, заключается в том самом определении «физически телесная действующая сила»: хотя промышленные роботы движутся, они просто повторяют один и тот же набор операций. Эти операции запрограммированы заранее, то есть робот не принимает решений в подлинном смысле слова. Сфера ответственности у многих из них не шире, чему термостата. Но термостат, по крайней мере, принимает простые решения в ответ на изменения температуры в помещении в реальном времени.

То же самое относится и к другим категориям устройств, которые принято называть роботами. Планетоходы получают последовательность инструкций, но, если одна из них не выполнена надлежащим образом, устройство останавливается и ждет новой последовательности. Роботы, сбрасывающие бомбы, управляются на расстоянии, то есть оператор-человек удаленно решает, какие действия механизму предпринять. В обоих случаях среда опасна и последствия ошибки могут дорого обойтись, поэтому разработчики предпочитают не прибегать к алгоритмам независимого принятия решений. Опасность заключается в том, что в среде, не подходящей для робота, его решения могут оказаться неправильными. В главе 1 мы видели, что с этой проблемой сталкиваются даже кинематографисты, поэтому автономных роботов до сих пор не используют как актеров.

В 1979 году психолог Джеймс Гибсон заговорил о новом и важном параметре дизайна, который назвал аффордансом (в точном переводе это слово означает «возможность»)^[28]. Аффорданс предмета – то, как его функции отражаются в дизайне; иными словами, как предмет дает человеку понять, что с ним делать, каковы его функциональные возможности. Круглую дверную ручку нужно поворачивать, а длинную – нажимать. Аффорданс сообщает, как человеку взаимодействовать с предметом, поэтому его форма должна соответствовать интуитивному восприятию нами его функции. Механическая рука не только функционально разработана так, чтобы поднимать предметы, но и с точки зрения дизайна дает нам понять, в чем ее функция заключается.

То же самое касается социальных роботов. Они предназначены для неизолированной промышленной среды, специально подогнанной под их нужды. Роботы должны действовать среди людей, занятых своей обычной повседневной деятельностью. Исследователи давно обнаружили, что большинство из нас видит в роботах социальных агентов с их собственными целями и намерениями, хотя в действительности это просто механические машины^[29]. В эксперименте, проведенном в США, где участники выполняли вместе с роботами различные задачи, один из них спросил робота: «Может быть, мне лучше положить это в ведро?» Робот отвернулся и уехал подальше от человека, не разобрав вопроса. Участник эксперимента, в свою очередь, решил, что робот намеренно повел себя грубо^[30].

Поскольку мы, люди, от рождения являемся существами социальными, то приписываем социальные свойства и тем объектам, у которых их нет и быть не может. Деревья и реки в представлениях древних имели душу, животные становились покровителями кланов и племен, а над аппаратами для ксерокопирования до сих пор можно видеть объявления: «Только не показывайте ему, что спешите».

То же самое касается изображений. Глаза так сильно ассоциируются у нас с ощущением, что за нами наблюдают, что даже простого рисунка глаз достаточно, чтобы изменить наше поведение. В течение нескольких недель команда университетских исследователей поочередно помещала над копилкой, куда следует класть деньги за выпитый кофе, изображения то цветов, то глаз, и в недели, когда над копилкой висели глаза, денег там оказывалось гораздо больше. В другом эксперименте исследователи обнаружили, что под картинками с глазами люди чаще убирают за собой мусор^[31].

Если приделать роботу глаза, люди будут воспринимать их как человеческие. Вот почему дизайнеры часто добавляют глазам роботов функцию «мигания». Машине не надо мигать, как человеку, чтобы увлажнять глазное яблоко, скорее наоборот, поскольку для мигания требуются моторы и они довольно быстро изнашиваются. Но немигающие глаза раздражают людей, потому что у них возникает ощущение, что робот таращится на них, а это воспринимается как грубость и даже агрессия при взаимодействии человека с человеком. Вот почему роботы, предназначенные для взаимодействия с нами, имеют не только функциональный, но и так называемый социальный аффорданс. Тела роботов разрабатываются с учетом ожиданий людей: на что они рассчитывают, что им нравится, что их пугает, и это немаловажно для успешного взаимодействия.

В отличие от заводов со стандартизированной средой, среда социальная сильно варьируется и социальный аффорданс тела робота выбирается с учетом того, где ему придется работать. Это свойство робота, предназначенного для работы в госпитале, может не подойти для машины, предназначенной перемещать предметы у кого-то дома. Человеческие ожидания связаны с социальными ролями, а социальные роли – с конкретной средой. В случае с госпиталем робот работает просто как носильщик. В домашней же обстановке он может восприниматься как компаньон и даже сиделка. То, какие задачи робот должен выполнять, определяет и ожидания людей от его внешнего вида. Японский эксперимент, в ходе которого роботов размещали в домах престарелых на шесть недель, показал, что постояльцы предпочитали пушистые модели для функции компаньонов и механические для напоминания о необходимости принять лекарство^[32].

С телами роботов мы можем делать то, что пока не можем со своими – изменять их конфигурацию. У промышленных роботов могут варьироваться инструменты, которые крепятся к руке-манипулятору: щипцы для захвата или отвертка для сборки. Можно легко представить себе модульного робота, части тела которого заменяются или снимаются в зависимости от задач, которые перед ним стоят: например, ему можно добавить поднос для транспортировки, полировальную насадку для уборки или даже увеличенного размера голову для социальной интеракции.

2.2 Плео – маленький робот-динозавр, на котором исследователи проводили эксперимент по социализации

Шведские ученые провели любопытное исследование с помощью небольшого игрушечного робота-динозавра, Плео, на котором меняли одежду^[33]. Пользователь мог таким образом персонализировать своего робота. Представьте себе домашнего робота, хозяева которого болеют за разные футбольные команды. Надетый на него шарф одной из команд превращает робота в товарища-болельщика, который знает все о команде, восхищается ее успехами и расстраивается из-за поражений. Такая персонализация может пригодиться, если роботов придется внедрять в нашу домашнюю среду, где преференции сильно варьируются. Группа исследователей из Великобритании провела серию экспериментов относительно восприятия человеком внешности и высоты робота^[34]. Они использовали роботов низких и высоких, а также со схематичным лицом или просто с камерой. Выяснилось, что участники эксперимента отдавали предпочтение либо высокому роботу с лицом, либо низкому без. Людям также казалось, что высокие роботы больше похожи на человека и потому обладают сознанием, в отличие от низких.

Получается, что размер робота имеет значение, если он предназначен для взаимодействия с человеком. Роботы-манипуляторы обычно крупнее взрослого мужчины, не говоря уже о человеческой руке: их мощь и промышленный вид нас пугают. Роботы, похожие на питомцев или игрушки, по размеру меньше человека, и обращаться с ними легче. Их редко ставят на пол (если это не детская игрушка), чтобы нечаянно не споткнуться. Чаще всего они специально разработаны для поверхности стола. Даже при внешнем сходстве с человеком они больше напоминают кукол, младенцев или детей либо животных – реальных или вымышленных, – с которыми людям нравится взаимодействовать.

2.3 Робот «Волосатая голова» – это стеклянная модель головы с анимированным лицом, которое проецируется изнутри. На иллюстрации на нее надет парик

С другой стороны, роботы-пылесосы, хоть и маленькие, обычно просто круглые и безликие. Их специально разрабатывают социально невидимыми, чтобы они незаметно выполняли свои функции. Идея заключается в том, чтобы человек считал их просто машинами, хотя некоторые владельцы приспосабливают их под себя, как динозавра Плео. Возможно, они кажутся нам своего рода зверьками, на которых мы не обращаем внимания, поскольку те заняты собственной деятельностью, наподобие муравьев или пчел. Еще меньше по размеру так называемые наноботы, которые со временем, возможно, смогут трудиться внутри человеческого тела. И с ними эта аналогия прослеживается еще сильнее. Исследователи из США недавно провели эксперимент с так называемыми роботами-оригами^[35]. Похожие на небольшие кубики, они самостоятельно трансформируются в различные экзоскелеты, дающие им определенные свойства, например в небольшую лодку на миниатюрных ножках или колесиках.

Некоторые роботы вообще не предназначены для перемещения в пространстве, хотя обычно у них есть головы или лица, которые могут двигаться. Это настольные роботы, телесные версии разговорных интерфейсов, таких как Siri, Alexa и Google Home. Дизайнеры, похоже, пока не пришли к общему решению, как настольный робот должен выглядеть. Некоторые вдохновляются животными: кроликами, лягушками или мультяшными котами. Другие перенимают приемы из анимации и придают им сходство с настольной лампой, у которой вместо абажура голова или лицо. По крайней мере у одного настольного робота имеется лицо, которое проецируется изнури на стеклянную емкость в форме человеческой головы, но не каждому понравится общаться с головой без тела. Эти модели обладают разным социальным аффордансом, отражающим попытки дизайнеров внедрить в нашу жизнь новую социальную роль, у которой нет прецедентов.

С другой стороны, роботы, предназначенные для нахождения в человеческом жилье и взаимодействия с хозяевами, должны быть достаточно крупными, чтобы их воспринимали как партнеров, но при этом не слишком массивными, чтобы не внушать страх. По общепринятому правилу роботу нельзя быть выше человека в сидячем положении, что в нашем восприятии соответствует высоте того, кто сидит в инвалидной коляске. Однако, если добавить к машине манипулятор, его преувеличенные руки могут производить впечатление угрозы, как у недавно разработанного робота Бакстера.

Вот почему мы снова возвращаемся к вопросу функций. Разработка роботизированной руки, которая может манипулировать домашними предметами и одновременно не будет слишком громоздкой, пока что невозможна. Если робот оперирует в социальной среде, его манипуляторы могут угрожать здоровью и безопасности человека. Можно ли предупредить возможные несчастные случаи в результате столкновений робота и человека в общем пространстве? Как мы увидим в следующей главе, такую вероятность возможно снизить, добавив роботу сенсоры, которые будут останавливать манипулятор прежде, чем он ударит. Но это не решает проблему угрожающего вида, из-за которого людям не хочется находиться рядом с такими устройствами.

2.4 Робот Бакстер

Взаимопроникновение формы и функции сказывается и на выборе средств передвижения робота – ног или колес. Поскольку человеческая среда разработана для двуногих (любой человек в инвалидном кресле вам это подтвердит), кажется очевидным, что и роботов следует ставить на ноги. К сожалению, причина, по которой дети долго учатся ходить, заключается в нестабильности тела при прямо хождении. Ходьба – это своего рода контролируемое падение, о чем мы будем говорить далее. Робот высотой по грудь человека, сделанный из металла, весит очень много, и, если он упадет на кого-нибудь, тому сильно не поздоровится. Четвероногие роботы более устойчивые, но их горизонтальное тело сложнее повернуть, да и социальный аффорданс у них, как у животного. Колесики куда безопасней, но для робота на колесиках нужен ровный пол, и он с трудом преодолевает ступеньки. А еще в человеческих глазах он напоминает машину, вроде танка или бронетранспортера.

Точно так же, как функциональный аффорданс сообщает нам, что робот физически может делать, социальный аффорданс влияет на то, какого взаимодействия мы от него ожидаем. В процессе участвуют и тот, и другой. Робот без лица не может менять выражение, робот без рук не жестикулирует. Нажимать кнопки на теле робота, у которого нет лица, это совсем не то же самое, что нажимать кнопки на роботе с лицом. Если робот похож на человека, мы ожидаем, что он станет общаться с помощью речи.

Многих роботов специально делают похожими не на людей, а на машины или животных, чтобы снизить завышенные ожидания. Среди них встречаются и собаки, и птицы, и даже змеи. Если робот выглядит как животное, человек спокойно относится к тому, что он пищит или щелкает, и обращает внимание на его телесные сигналы. Если робот похож на машину, относительно естественной кажется коммуникация с ним посредством световых сигналов и текстовых сообщений на экране. Если он напоминает насекомое, мы, скорее всего, вообще не будем ожидать от него взаимодействия, а предпочтем просто понаблюдать за тем, как он исполняет свою работу.