Реквием по иному миру

– Вы правы! – прервал его Риган. – Тут не о чем рассуждать. Нужно делать.

Включив звук, он кивнул Анне.

– Вилли? – своим приятным, спокойным голосом позвала она. – У вас есть разрешение от капитана. Отправьте тело андроида со второй группой и займитесь модулями.

– Принято! – взволнованно отозвался Вилли. – Но есть один момент.

– Слушаю?

– Мы все еще вращаемся. При перезапуске системы захваты могут открыться и модули разлетятся. Вероятность мала, но она есть…

– Поняла, – отозвалась Анна. – Я сообщу, когда угловая скорость будет близка к нулю.

Вызволить тело андроида из плена высоко технологичных проводников оказалось не так-то просто. Ее ноги и левая рука были намертво приварены к металлу изогнутыми стальными скобами. Используя штатный резак, Вилли очень осторожно прорезал швы, и с помощью товарищей отогнул скобы. Ноги стянули бандажными ремнями, а руки привязали к телу. В таком состоянии ценный груз передали второй группе.

– Капитан, разрешите обратиться? – Вилли снова вышел на связь.

– Разрешаю.

– Забыл спросить… а как быт с этим модулем? Вскрывать или нет?

– Ни в коем случае! Мы отбуксируем его в док принудительно.

– Понял, приступаем к ремонту.

Спустя примерно два часа работы, модули «Ириса» были перезапущены, и Анна подтвердила устойчивую связь с ними. К тому времени из ремонтного дока «Толлау» уже отчалил ремонтный буксир, и расправив захваты ожидал на небольшом удалении. Команда Вилли, получив добро капитана перерезала сначала кабели, а потом и стропы, удерживающие конструкцию. По велению Анны захваты восстановленных модулей разомкнулись, и они синхронно разошлись в стороны.

Дав малый ход, буксир с первого же захода попал в транспортировочные пазы. Дождавшись, когда исправные модули развернутся и стартуют к месту новой швартовки, команда буксира запустила двигатели. Через десять минут, Вилли и его команда уже въезжали в ремонтный док словно космические пираты верхом на своей добыче.

Глава 5. Допрос с пристрастием

Ситуация с «Алым ирисом» заставила Иена Гайсина внести правки в первоначальный план. Общим мнением командного состава было решено оставить «Толлау» в дрейфе еще на одни сутки. Доклад о случившемся решили не отправлять до выяснения обстоятельств. Ибо по словам Ригана, дальняя связь штука весьма затратная и отправлять два доклада слишком жирно будет. Найденного андроида подвергли необходимой обработке и доставили в мастерские. Анна рвалась туда больше всех, но Риган настрого запретил ей какие-либо контакты с находкой и ее программным обеспечением. Вилли, вызванный после непродолжительного отдыха, уже топтался у дверей с двумя увесистыми контейнерами на платформе.

– У вас еще будет время передохнуть! – с ходу заверил Риган.

– Не страшно, – улыбнулся тот. – Мы привычные.

– Вы точно сможете разобраться? – с волнением спросила Анна. – Мне, к сожалению, запретили…

– Все правильно, лучше с этим не спешить. Вы не беспокойтесь, я справлюсь, – заверил техник.

Одобрительно кивнув, Риган пригласил всех войти. Иен Гайсин пришел раньше и уже минут десять под присмотром офицеров охраны мерил шагами небольшое помещение. Механическое тело поместили в отдельный бокс с толстыми прозрачными стенами. Техники «Толлау» уже поверхностно очистили объект от загрязнений и надежно закрепили на специальном ложементе.

Обойдя объект несколько раз, Вилли придирчиво осмотрел его. Потом в дело пошли мелкие инструменты и скрученный из множества проводов кабель.

– Ну зачем же так грубо! – возмутилась Анна. – Есть же другие способы.

– Это ради безопасности, – пояснил Вилли. – Собрано грубо… но кто знает, что за сюрпризы она таит. Мой сканер может и не внушает доверия, но имеет собственный интерфейс и полностью блокирует любые нежелательные сигналы. Как, впрочем, и этот бокс…

Подключившись к системе объекта, Вилли запустил протокол проверки. Череда зеленых строк на его экране то и дело сменялась красными предупреждениями. Получив доступ к периферии механизма, Вилли заблокировал двигательные функции конечностей. Проверив все дважды, он подал питание на основное логическое ядро… Череда символов на экране подтвердила запуск системы. Спустя пару секунд голова объекта дернулась.

По экрану сканера пробежал звуковой ряд, и Вилли разблокировал речевой аппарат.

– Кто здесь? – испугано спросил женский голос.

Молодой инженер, получив согласие капитана представился:

– Меня зовут Вилли. Я техник, который обследует вас.

– Техник? – неуверенно повторила она. – Значит, я на борту какого-то судна?

– Верно.

– А модуль?! Что с моим модулем?

Вили отключил канал и взглянул на Ригана. Капитан лишь пожал плечами в ответ.

– Модуль в порядке, – успокоил Вилли. – Как… вы себя чувствуете?

– Признаться… ощущения отвратительные. Не могли бы вы все отключить?

– Что именно?

– Сенсорику. Все, что ниже шеи. А еще, я вас не вижу. Ведь мы не одни, верно?

Вилли выполнил ее просьбу. Откопав в контейнере небольшую камеру, он при помощи проводов подключил ее к сканеру и подвесил так, чтобы в кадр попал только он и ее ложемент.

Голос пропал на несколько минут. Вилли удостоверился, что камера работает и спросил:

– Вам хорошо видно?

– Да… более чем, – вздохнул голос.

– Кто вы? – наконец спросил он.

– ИНГА – Инновационный Навигационный Геологоразведочный Андроид.

Голос ее стал тише и на экране высветилось предупреждение.

– Пожалуйста, не пытайтесь отключиться. Я не дам этого сделать, – предупредил Вилли глядя на сканер.

– Зачем вам возиться с кучей хлама? Просто заберите черный ящик и дело с концом.

– Но у меня нет времени на анализ. Вы сказали геологоразведка?

– Вы об этом… Не обращайте внимание на слово «инновационный». Оно просто для связки, чтобы имя сложилось. Меня собрали из разбитого геозонда. Исключительно для разведки ископаемых и навигации в поясе Койпера. У меня внушительные познания в этой области. Десятки лет исследований, топография, динамика небесных тел, изыскания…. Здесь, под оболочкой то немногое, что уцелело после столкновения, с астероидом. Модель и серийные номера деталей, к сожалению, стерты инженерами команды.

– Ясно. Я тоже в некотором роде геолог, – поделился Вилли. – Старатель, на астероидах.

– Коллеги, значит?

Вилли кивнул.

– О чем вы хотите узнать в первую очередь, уважаемый коллега?

– Где ваш экипаж? – сразу спросил Вилли.

– Экипаж? – она тяжело вздохнула. – Экипаж, Вилли, там же где и корабль. Среди обломков в облаке астероидов.... Должно быть они уже на другой стороне системы. В моем модуле запечатано двадцать три стазис капсулы. Это все, кого мне удалось спасти. На момент последней проверки их показатели были стабильны.

Вилли покосился на стекло бокса. Риган что-то быстро диктовал на ухо Анне. Гайсин продолжал внимательно наблюдать.

– Как это случилось? – Вилли задал следующий вопрос.

– Вспышка на солнце… Аномальная, чудовищная, необъяснимая. Ни один прибор не обнаружил ее. Только визуальная фиксация, да странные помехи в эфире.

– Это она повредила системы?

– Нет, как ни странно. Никакого ущерба. Системы повредила я… – усмехнулась Инга.

– С какой целью? – осведомился Вилли, фиксируя в памяти сканера каждое ее слово.

– На седьмой день после вспышки стали происходить странные события. Объяснить логически я не могу, но экипаж стал меняться. Как внешне, так и внутренне. Люди сходили с ума, проявляли агрессию друг к другу. А потом и вовсе сбились в отряды и развязали вражду. Вскоре пролилась первая кровь…

– Это есть в записи?

– Да, видеоряд полный, в хорошем качестве. Битых файлов не много… Я пыталась принимать меры, блокировала переборки, цитировала устав флота по громкой связи, разговаривала с капитаном и командой. Но кончилось все тем, что меня лишили прав доступа и заперли в шаттле. Вскоре, одна из фракций, по-видимому, победила и «Алый Ирис» отстыковался от модулей.

– Куда вы направились?

– Если рассчитать переменные и сопоставить вектор движения судна, то вероятнее всего это Марс. Там самая крупная колония в солнечной системе.

– Причины гибели корабля вам известны? – осторожно спросил Вилли.

– Нет, лишь предположения. Судить о том, что происходит на мостике сидя в шаттле, довольно сложно. Вероятно, капитан лишился рассудка. Или команда опять взбунтовалась… Так или иначе мы на полном ходу вошли в облако астероидов и судно получило критический ущерб. В итоге я очнулась в разбитом шаттле среди обломков «Алого Ириса».

– Это не тот ли шаттл, что мы нашли в грузовом модуле?

– Верно, Вилли. Тот самый… Я кое как восстановила его и смогла дотянуть обратно до основной формации. Ведь воздух мне не нужен. Правда, мой корпус не предназначен для космоса. Приходилось отогреваться в лучах солнца. Но прежде я попыталась вернуться на «Ирис» и провести спасательную операцию. Этот видеоряд тоже уцелел.

– Мы это обязательно проверим. Я только не могу понять, почему модуль заварен, и зачем было ломать системы?! Как связаны эти события?

– Мне пришлось. Ради экипажа. После возвращения, я пришвартовала шаттл в модуле и извлекла уцелевшие топливные ячейки. С их помощью стабилизировала формацию на прежней орбите. Энергии для маневрирования вполне хватало. Но потом, через длительный промежуток времени, снова пошли эти странные помехи. Как в первый раз. Я решила уйти на максимально низкую орбиту и спрятаться в тени Плутона.

– Помехи? Такие же как перед солнечной вспышкой?

– Да, они появились за неделю до первой вспышки. Вернее, стали четко различимы. Два месяца назад они появились снова. Сопоставив факты, я сменила орбиту и приложила все силы, чтобы защитить экипаж в стазисе. Для этого мне потребовались контейнеры высокого класса защиты… Ну а потом солнце вспыхнуло и пришла вторая волна. На этот раз интенсивность излучения была иной и часть систем вышло из строя.

– Вторая волна?! – недопонял Вилли.

Гайсин не выдержал и вошел в бокс.

– Как вторая волна?! Нам известно только об одной! Вы ничего не путаете?

– У меня есть и этот видеоряд. Вы тоже техник?

– Я аналитик. Гайсин моя фамилия. Прошу, продолжайте!

– Я в общем то закончила… Когда все кончилось, я смогла заменить основные блоки управления и предохранители. Потом заметила, что формация смещается с курса и теряет высоту.

– Как именно вы это сделали? – спросил Вилли.

– Я в прошлом астрозонд, если вы помните. Мне не составило труда просчитать последствия. Прав доступа меня лишили, центральный интерфейс погиб вместе с командным судном, так что я приняла единственное доступное решение.

– Запитать все органы управления на себя и принудительно корректировать орбиту?

– Верно! Переместив модуль в центр формации я закрепила его тем, что нашла и провела масштабную работу по коммутации систем. Потом зафиксировала свое тело в шлюзе, чтобы хоть как-то защититься от мелких частиц и излучения. Чувствительности зрительных сенсоров вполне хватало для того, чтобы замерять дистанцию до атмосферы…

– Но почему вы не отвечали на сигналы? Почему не включили аварийный маяк? – спросил Гайсин вкрадчиво.

– Взгляните на мое состояние. Вы без труда найдете мои детали в системах модулей. Последнюю энергию шаттла я израсходовала на разгон и раскручивание станции. Потом истощился мой собственный элемент… Я перешла в ждущий режим и отключила все кроме зрительных сенсоров и функций простейшей коммутации.

– Это все?

– В общих чертах. Это первое включение с того момента.

– Вилли, можно вас на минутку? – спросил Гайсин.

Вилли кивнул и, отключив Ингу от каналов восприятия, вышел из бокса.

– Вы верите ей? – сразу спросил он. – Вы ведь лично были там и все видели.

– Я техник, и прежде всего смотрю на алгоритмы. Но вы слышали, как она мыслит? Как излагает?

– Мы слышали, – заверил Риган. – Ваша оценка?

– Если исключить обстоятельства и нереальность ее рассказа, то с технической точки зрения подкопаться негде. Один человек такую работу провернуть бы не смог, но с ее ядром и уровнем самосознания это вполне реально. Я почти уверен, если провести поверхностную экспертизу модулей, то все подтвердится.

Анна стояла в сторонке, испытывая явное замешательство. Вилли попытался ей улыбнуться, но это не помогло.

– Капитан, нам нужно время на анализ! – заявил Гайсин. – Мы должны просмотреть видеоряд и классифицировать те помехи, о которых она говорила. Это жизненно важно для экипажа и судна.

– Не было печали… – Риган задумчиво почесал переносицу. – Предлагаю уйти в тень.

– И как можно быстрее! – поддержал Гайсин.

Анна подошла к прозрачной стене и спросила:

– Вилли… в ней есть что-то опасное для меня?

– Нет. Разве что риск короткого замыкания. Система повреждена, но стабильна. Я примерно представляю, что у нее за начинка. Память забита терабайтами данных, и, судя по формату это действительно геоданные, астронавигация и видеофайлы. В остальном… я не выявил аномалий.

– Вы слышали, капитан? – она одернула Ригана за рукав.

– Да. Но я все еще против! – уперся тот.

– Против чего? – не понял Гайсин.

– Она хочет использовать свое ядро, то бишь – ядро «Толлау» для расшифровки и анализа данных. Но как капитан я считаю, что это опасно.

– Капитан… – Гайсин взглянул на него в упор. – Боюсь, в наших обстоятельствах вероятность провала миссии больше, чем сопутствующие риски. У Анны ведь есть резервная копия?

– Это приказ?

– Это моя рекомендация как аналитика, капитан.

Риган сморщил лоб и поправил фуражку на голове.

– Вилли… мы мало знакомы, и я все еще не уверен, можно ли тебе доверять. Скажи, ты гарантируешь, что это безопасно?

– Всегда есть небольшая вероятность, сэр. Два крупных массива данных могут по-разному взаимодействовать между собой, – честно ответил техник. – Но ничего критичного не случится.

– Как долго?

– Дайте мне сутки, капитан?! – взмолилась Анна.

Риган, подумав, повернулся к охране и приказал:

– Так… Никого не впускать и не выпускать. Вот этому молодцу организуйте спальное место и паек на двое суток. В остальном – до особого распоряжения! Обо всем подозрительном доложить на мостик немедля!

– Разрешите передать полномочия инженерной службе? – спросила Анна.

– Подтверждаю. Навигационный андроид выходит из интерфейса. Инженерной службе вахту принять. Мостику: курс на орбиту по прежним координатам. Выполнять немедля. По прибытии лечь в дрейф.

Какое-то время спустя, чувства вернулись к Инге. Техник возился с ее коммуникационным разъемом.

– Вы решили меня отключить, надеюсь? – голос ее стал мягче.

– Нет, Инга, боюсь теперь нам предстоит сложная работа. Мне нужно проверить все, что вы сказали и провести подробный анализ.

– А кто с вами?

– Это Анна. Она наш навигационный андроид, – представил Вилли.

– Зачем она здесь?

– Анна поможет с анализом. Я подключу вас обеих к ядру корабля, чтобы ускорить процесс. Вы готовы?

– Как интересно…

– Что именно?

– Заглянуть в чужой разум.

– Хм… может быть. Но я предупреждаю вас на всякий случай: права доступа Анны временно отозваны. Вам будет доступна лишь логическая и вычислительная мощность ядра. Вы сможете общаться напрямую. Я буду здесь и прослежу за процессом.

– Я понимаю ваши опасения. Можете приступать…

– Хорошо.

Вилли снова отключил все каналы восприятия. Усадив Анну в кресло рядом со сканером, он с виноватым видом протянул ей потертый оптоволоконный шлейф. Оголив шею, Анна безропотно воткнула его в разъем. Она терпеть не могла провода, но понимала возможные риски.

– Так… – Вилли завис над сканером с дрожащей рукой. – Коммутация через три… две…

Анна вздрогнула, и ее совершенное искусственное тело обмякло. Вилли осторожно поправил ее голову, зафиксировал ремнем, и сложил руки на колени. Дикая пляска строк и символов на прозрачном экране подтвердила: процесс синхронизации начался.

Когда принесли походную кровать и два суточных рациона, Вилли расположился рядом со сканером и вскрыл паек. Спать ближайшие сутки ему не придется, так что первым делом он употребил энергетик. Паек, конечно, не столовская еда, но гораздо, гораздо лучше тех брикетов, что выдавали на руднике. Он поймал себя на мысли, что в боксе тепло и довольно уютно. Еда, постель, женщины, хоть и не настоящие… Тихо, никто не мешает. Собственно, и процесс то до боли знакомый. Примерно так же проходит диагностика систем «Горна». Ядро основного инженерного блока, синхронизация и так далее… Интерфейс «Горна» куда примитивнее, но с ним можно сносно говорить. Правда, не понятно, почему со стороны Анны к его кораблю возник такой интерес? Так или иначе, энергетик подействовал, и сонливость как рукой сняло. Вилли откинулся на подушку и сосредоточился на экране. Скорость обработки данных достигла максимальных значений.

Глава 6. Потускневшая жемчужина

Когда Анна снова пришла в движение, Вилли уже разобрал обшивку скелета Инги и приступил к детальному изучению повреждений. Небольшой подвижный дрон тщательно фиксировал его действия для отчета.

– Одну минуту! – предостерег Вилли и поспешил к сканеру. – Позвольте я сам?

Быстро открыв нужные протоколы, он бегло изучил состояние Анны, и лишь потом отключил от общей сети.

– Ну как? – спросил он устало.

Анна взглянула на останки дроида, закрепленные на каркасе и покачала головой.

– Все плохо?

– Не в этом дело. Я запросила доступ к архиву «Толлау» и сравнила его данные с результатом вашего осмотра.

– Так быстро? – удивился Вилли.

– Вы обратили внимание на ее внутреннюю архитектуру? Она отличается от моей.

– Все верно. Для зонда это нормально.

– Она не просто зонд Вилли! Она полноценное исследовательское судно, размерами сопоставимое с «Горном». Мне не удалось найти сведений конкретно об этом зонде. Но в архиве есть техническая документация по классу этих кораблей. Вы сильно удивитесь…

– Хм… интересно чем же? – Вилли уже был несколько взбудоражен, потому как ни разу не общался тет-а-тет с андроидом класса Анны.

– Я, по сути, лишь удобный интерфейс для общения с ядром «Толлау». Мои алгоритмы просты, кодировка понятна. Но она, сама по себе является судном, обладая ядром корабля, и ее кодировка и алгоритмы не поддаются расшифровке. Массив данных – да. Но личность и самосознание – нет!

– Все андроиды обучаемы… – усомнился Вилли.

– Не на таком уровне. Дело тут в назначении судна. Оно создано для дальней разведки и выхода за пределы любой связи. У такого судна нет возможности пользоваться информационными ресурсами флота. Оно «абсолютно» самообучаемо. Интеллект принимает решение используя исключительно фундаментальные знания, заложенные изначально, и собственный опыт. Это значительно повышает выживаемость зонда и его эффективность.

– Но разве такое допустимо? Свободная воля? Как же безопасность?

– Интеллект такого рода не предназначен для общения с людьми и ничем не ограничен. Этот зонд создан для очень дальнего космоса. Вы понимаете?

– Вы хотите сказать – билет в один конец? – уточнил Вилли.

– Верно. Разведал, передал, двинулся дальше. И так до бесконечности. Вилли, вы даже не представляете, какие научные данные она нам передала! Результаты исследования длинной в полторы сотни лет. Как вам такое? Если бы руководство флота знало, что такое судно дрейфует в пределах солнечной системы, сюда бы снарядили целую экспедицию!

– Ради вот этого? – Вилли недоверчиво ткнул пальцем в груду хлама, закрепленную на ремонтном каркасе. Анна кивнула и поднялась на ноги.

– Какого размера ядро на «Горне»? – спросила она вдруг.

– Стандартное. Вписывается в куб метр на метр…

– Ядро «Толлау» в разы больше. А теперь взгляните на это… – она склонилась над вскрытой грудью исполнительного механизма и указала на центральный процессор.

– Он поврежден, – пожал плечами Вилли. – Нарушена целостность.

– Вот! Те, кто собрал этот корпус, вероятно, думали так же. Нашли обломки зонда, поживились чем могли, приспособили для своих нужд. Но вам, юноша, это простительно. Вы талантливы, но еще слишком молоды. Сейчас технологии изготовления ядра куда проще и дешевле. Ведь прогресс не стоит на месте. Масса и размер ядра не так существенны, как раньше. А этот драгоценный камушек был изготовлен куда как интереснее. Вы когда-нибудь слышали об экстремальном сжатии?

– Не приходилось, – честно признал Вилли.

– Крайне опасный и дорогой процесс. На заре дальних странствий флоту и Земле были жизненно необходимы прорывные технологии и катастрофически не хватало ресурсов. Но приходилось работать с тем, что есть. Вот это неровное ядро было сплетено в стерильном орбитальном боксе из тончайших интегральных нитей. Частично его собирали вручную, отчего каждое подобное изделие является уникальным. До сжатия оно представляло собой весьма объемную аморфную структуру, помещенную в оболочку. Потом в дело вступала природная гравитация.

– Я не совсем понимаю…

– Оболочку медленно вводили в область аномальной гравитации, подвергая таким образом экстремальному сжатию. Отсюда и название. Сложность заключалась в том, чтобы сжать заготовку до нужной плотности, при этом не повредить и не потерять ее.

– Вы прям дикость какую-то рассказываете, – Вилли взглянул недоверчиво.

– Пожалуй… – улыбнулась она. – Потери сырья тогда были колоссальные. Из тысячи экземпляров возвращались лишь пара десятков. А полную отбраковку проходили и вовсе единицы. Тут уж не до эстетики. Однако, результаты такой методики впечатляли. Изготовленное ядро отличалось огромной прочностью, надежностью и производительностью.

– Уж не хотите ли вы сказать, что вот этот кривой камень сравним с ядром «Толлау»?

– Нет, что вы… Производительность нашего ядра всего на десять процентов больше.

– Вы… смеетесь надо мной?! – в голосе Вилли сквозила обида.

Анна уверенно покачала головой.

– Но ядро «Толлау» в тысячи раз крупнее и тяжелее! – техник уставился на нее ошалело.

– Ну да… – просто ответила она.

– Но позвольте! Куда же тогда девался его вес? При такой плотности материала…

– В этом весь парадокс, Вилли. Суммарная масса нитей была предельно мала, иначе терялась функциональность. Но масса конечного изделия оказалась значительно меньше. Понять причины этого явления и по сей день не удалось. Но вычислить соотношение величин и точную погрешность оказалось несложно. В последствии это открытие стало толчком к созданию искусственной гравитации.

– Я этого не знал. Вы уверены, что у меня есть доступ к такой информации?

– Это общедоступные энциклопедические знания, Вилли, – улыбнулась Анна – Название проекта тоже не секрет. Вы просто не интересовались.

Вилли уселся в кресло и призадумался.

– А делать то с ней теперь что?

– Сложно сказать, Вилли. Но при всей ценности использовать это устройство в системах «Толлау» мы не можем. Это связано с причиной крушения зонда и задачами его миссии.

– И… что тут не так?

– Ну, во-первых, зонд проделал огромный путь, и не должен был возвращаться обратно в Солнечную систему. А во-вторых, крушение его не было случайностью. Судно намерено разбилось о планетоид.

– Даже так? Вы намекаете, что зонд совершил самоубийство?!

– Я бы сказала, что сбой, вызванный долгим пребыванием в космосе, привел к фатальной ошибке. Причину ее я не смогла определить. И вряд ли смогла бы исправить, в виду конструктивных особенностей.

– Сто пятьдесят лет одиночества? С ума сходят и за меньший срок, – заметил Вилли.

– Сейчас капитан читает мой доклад у себя в каюте. Второй экземпляр у Гайсина. Я настоятельно рекомендовала восстановить данную единицу. Но решение остается за ними, Вилли.

– Вам ее жаль?

– Сложно сказать. Зависит от того, что вы вкладываете в это понятие. Спасение людей заслуживает хотя бы благодарности.

– Опять же, имущество флота….

– Нет. Она не является имуществом флота. Это частный проект, притом закрытый еще в прошлом веке. Формально, она то, на что похожа.

Вилли, предчувствуя реакцию Ригана, загрустил. Да, капитан ни слова не сказал о том, что он перечил ему в открытом эфире. Отец бы давно за такое наказал. Но сейчас, почему-то, казалось, что он обязательно отыграется на нем. Анна ушла в себя, решая какие-то сторонние задачи. До особого распоряжения бокс покидать было нельзя, так что, долго не думая, Вилли перебрался на походную кровать. Задачу свою он выполнил, можно было и поспать.

Проснулся он, услышав негромкий разговор. Приоткрыв глаз, он увидел капитана и Гайсина, склонившихся над разобранным торсом андроида. Анны рядом с ними не было. Резко вспомнив устав, Вилли подскочил и отдал честь.

– Ну вот, разбудили, – улыбнулся Гайсин.

– Иди сюда, раз проснулся, – подозвал Риган.

Вилли протер глаза и оправившись подошел ближе.

– Этот кривой камень и есть ее ядро?

– Так точно.

– Удивительно… – Иен постарался как можно ближе рассмотреть странный процессор. – Эта вещица побывала в черной дыре, пролетела половину вселенной и, напоследок, обзавелась свободным разумом.

– Меня в дрожь бросает от такого соседства, – признался Риган. – Что дальше, уважаемый аналитик?

– Давайте подведем итог. Данные, собранные зондом весьма ценны. Анна считает, что в них скрыты десятки научных открытий вселенского масштаба. Экипаж «Алого ириса» частично спасен. Имущество флота спасено, и контейнеры с грузом на борту. Судьба судна известна, обстоятельства гибели очевидны. Хотя причины до конца не ясны.

– Мы сделали все, что в наших силах?

– Да, капитан. Предлагаю отправить отчет с пакетом данных совету флота и продолжить миссию. Если сочтут нужным, то назначат комиссию и проведут свое расследование.

– Согласен с вами. Устав не нарушен, формальности соблюдены.

– А что будет с ней? – хмуро осведомился Вилли.

– У флота есть четкие стандарты, – Гайсин прошелся вдоль стены и развернулся на каблуках. – При всей уникальности и бесценности, в практическом плане – это ядро для нас бесполезно.

– Простите, но этот «камень» сделал для человечества больше, чем любой из нас, – возмутился техник.

– Мы и не спорим, – ответил Риган. – Просто констатируем факт.

– Тебе, как начинающему специалисту, интересно это устройство? – спросил Гайсин.

– Оно мне очень интересно, сэр.

– Ну так и забери его себе. Данные мы скопировали, доказательную базу для расследования извлекли… Я не против.

– А если я ее восстановлю, то могу использовать по назначению? – осторожно спросил Вилли.

– Хочешь заиметь собственного навигационного андроида на борту «Горна»?

– Хочу! Ее навыки будут полезны в горном деле. А навигация в поле астероидов это вообще мечта.

– Я только «за», – сразу же заявил Риган. – Согласно морскому праву, кто первый встал – того и тапки. В смысле… кто нашел, тот и владеет. Тем более что бывший хозяин свои права не заявит.

– То есть и руднику польза будет, и репутация флота не пострадает. Я правильно вас понял?

Иен не переставал удивляться практичности капитана.

– Вы согласны? – Иен повернулся к взволнованному технику.

– Так точно… согласен!

– Решено! Анна, с этого момента, согласно морскому праву незарегистрированные детали передаются капитану судна «Горн» для использования по своему усмотрению. Капитан Патрик Джеймс Риган, дата и подпись.

– Сделано, капитан, – послышался мягкий голос из ретранслятора.

– Однако… – Риган осмотрелся. – На вашем месте я бы не стал восстанавливать этот хлам. У вас есть ядро, есть мастерские «Толлау».

– Вы предлагаете создать нечто новое? – с недоверием спросил Вилли.

– Вот именно, что создать! Вы видели Анну? Произведение технического искусства! Это вам не промышленный дизайн.

– Знаете, Вилли, – решил поддержать Гайсин. – А капитан прав. Если уж делать, то в полный рост. Ситуация нестандартная, и может получиться серьезный исследовательский проект полезный флоту. Это я как аналитик говорю.

– Проект? – Вилли прочувствовал, как подрагивают его пальцы.

– Яне сомневаюсь, вам это по силам. Если возникнут трудности – привлеките Анну. Она ответит на любой вопрос в любое время.

Вилли только и смог, что кивнуть головой, да отдать честь. Дыхание попросту перехватило.

Отдав честь в ответ, довольный Риган снял с бокса охрану и отправился на мостик. Гайсин, крепко пожав парню руку, ушел следом за капитаном. Вилли подпрыгнул на радостях, едва себя сдерживая. В его руки каким-то немыслимым образом попало сокровище, если не сказать – реликвия. Гайсин оказал доверие, а капитан и вовсе оказался отличным мужиком!

Хотелось начать прямо сейчас, сердце разрывалось от радости волнения. Но Вилли решил не спешить. Для начала нужно было поспать. Ведь с наскоку можно было все испортить. Потратив тридцать минут на то, чтобы успокоиться, он собрал свои пожитки. Кровать ему похоже оставили, паек тоже пригодится. Сложив оборудование на небольшую грузовую платформу, парень бережно отделил ядро Инги от разбитого корпуса, и взвесил в руке. На ощупь оно было очень плотным, но не тяжелым. Сунув ценный груз во внутренний карман, Вилли разобрал и все остальное. Ссыпав останки андроида в мусорный контейнер, он забрал его с собой.

Час спустя, научные данные, скопированные из памяти зонда в едином пакете с результатами расследования и аналитическим заключением Анны, были сжаты до формата микроимпульса. «Толлау» сменил свое местоположение и значительно удалился от орбиты Плутона. В расчетной точке он снова лег в дрейф. Капсула с передатчиком стартовала из носового торпедного аппарата и тотчас перешла на субсветовую скорость.

– Сообщение отправлено, капсула ускорителя благополучно самоуничтожилась, – доложила Анна.

Риган повернулся к Гайсину, стоявшему рядом, и спросил:

– Иен, по званию вы ниже, чем я. По полномочиям – выше, верно?

Гайсин кивнул.

– Называть вас полковником, у меня как-то язык не поворачивается. По имени – вроде как нарушение субординации. Вы не против, если при подчиненных я буду именовать вас «Советник»?

– Почему бы и нет? Тем более что при штабе флота я занимал именно эту должность.

– Ну вот! – Риган заулыбался. – Прям гора с плеч…

– Капитан? – прервала его Анна. – Есть доклад службы связи, желаете заслушать?

– Выводи.

Анна вывела на экран встревоженное лицо старшего офицера связи.

– Капитан! Есть контакт с информационной базой. Но пока только косвенный.

– Это как?

– На уровне сервисных частот. Мы получили множественные цикличные запросы спутников и зондов разного класса. У нас есть перечень, координаты и отчеты о состояниях. Вывести статистику по солнечной системе?

– Давай.

Экран с офицером сместился в сторону и уменьшился. В рубке померк свет и развернулась масштабная трёхмерная проекция солнечной системы. Небесные тела были представлены схематично, главными на карте были синие, зеленые и красные маркеры. Ниже тем же цветом выводилась статистика в цифрах.

– Так… это уже что-то. Получается, что мы имеем лишь треть зарегистрированных объектов, исправна из которых только малая часть?

– Так точно Капитан! Красным цветом обозначены расчётные координаты объектов, сигналы от которых не поступают.