– Да ничего не делаю.
– Уж будто и ничего? В Петербург-от зачем ездил?
– Не по своему делу, – отвечаю, прихлебывая чай.
– По чьему же?
– Соседа по деревне – Приклонского Андрея Петровича.
– Что же у него за дела?
– Самые поганые, – говорю, – по откупам да по заводу винокуренному.
– Гм! Что ж за дела такие?
– Хорошенько-то и не знаю. Мое дело было справки взять да кой-кому руки смазать.
– Что ж, смазал?
– Смазал.
– И пошло дело?
– Еще как пошло-то!
– Гм! А где смазывал?
– Известно где! – И сказал, где смазывал.
– Гм! И взяли?
– Еще бы не взять!
– И не поморщились?
– Не ежа, чать, в руки-то совал, а деньги. Зачем же морщиться?
– Гм! Выпей еще стаканчик.
– Выпью. А сами-то вы откуда будете? – спрашиваю я у него.
– Недальный. Тоже помещик.
– Новгородский?
– Новгородский. Вот недалеко отсюда деревнюшка у меня есть.
– А едете откуда?
– Неподалеку отсюда по делишкам ездил… А как твое имечко святое?
– Иван.
– По батюшке-то как звать?
– Кондратьич.
– А фамилия какая?
– Рыбников.
– Как же это ты, друг мой, Иван Кондратьич, дельцо-то сладил? Говорят, винное дело мудреное. Разве сам прежде кабацкой частью занимался?
– Не бывал я по кабацкой части и не буду… Не дворянское дело… Да что это однако здесь за смотритель? Вот я поверну его по-своему!
И пошел было к дверям.
– Да ты крикни опять его в форточку. Авось услышит, – гнусит старик.
– И в самом деле, – молвил я.
Кричал-кричал я в форточку, и грозил смотрителю, и ругался – ответа нет как нет. А под окном шушукают.
– Ицка! – крикнул я.
Молчат.
– Ицка! Ицка!
– Что у тебя там за Ицка такой? – спрашивает старик.
– Жиденок.
– Как жиденок?
– Да так жиденок. Жидом родился, так и значит жид.
– Гм! Что ж он тут делает?
– Да со мной едет.
– И в Петербурге был?
– И в Петербурге был.
– Жид-от?
– Да! А что?
– Паспорта разве не спрашивали?
– Зачем паспорт? Ицка у меня за крепостного дворового человека.
– Гм! Как же это ты, Иван Кондратьич, на такое дело решился?
– Отчего ж не решиться? Не я первый, не я последний. А я бы еще стаканчик выпил.
– Пей, Иван Кондратьич, пей, мой друг!
И старик налил мне еще стакан чаю.
– Ну что, как у вас в губернии?
– Ничего, слава богу!
– Урожай хороший?
– Порядочный.
– В вашей губернии народ зажиточный, мужики богатые?
– Исправный народ, – ответил я. – Не то что здесь.
– А здесь разве тебе не нравится?
– Нет, не нравится.
– Чем же не нравится?
– Да как же это? Всех мужиков в солдаты хотят поворотить. Штабов да казарм вокруг Новгорода настроили – одно только стеснение. Мужику дай простор, он и будет исправен. А это на что похоже?