Лично я всегда шёл на работу с маленькой сумочкой, в которую как раз помещался небольшой контейнер с обедом да пара запасных ручек, в принципе более ни в чём на рабочем месте я и не нуждался. Но встреченный мною у Аграрного института человек всегда был запыхавшимся, и пакет оттягивал ему руку, поэтому я не сомневался, что в нём лежит что-то тяжёлое. Хм… что же такого тяжёлого можно таскать с собой каждый день? В чём таком у человека может быть нужда, заставляющая его крячиться по утрам?
Я даже специально пробовал немного замедлить ход и заглянуть внутрь зелёного пакета, но, увы, меня ждало большое разочарование. Я увидел лишь смятые газеты и грязные тряпки, они лежали верхним слоем и прочно скрывали то, что находилось снизу. Несколько раз я повторял свой эксперимент, но с одним и тем же результатом.
Один раз я чуть припозднился с выходом и еле-еле успел увидеть этого странного и так заинтересовавшего меня человека. Обычно наша встреча происходила возе Аграрного института, но в этот день мы повстречались на квартал ближе к моему дому, мне лишь удалось увидеть, как зелёный пакет сворачивает за угол. Я находился на противоположной стороне перекрёста, но поднявшись на цыпочки, отметил привычную раскачивающуюся походку, направляющуюся в сторону завода.
В недоразвитости человека с зелёным пакетом я не сомневался, его лицо всегда хранило отпечаток отставания или задержки, к тому же его внешний вид и эти постоянно развязанные шнурки, разве взрослый человек может выглядеть подобным образом?
Изменения стали происходить потом.
***
День ото дня мой маршрут не менялся, да и всех остальных я продолжал встречать на условленных местах: парня с девушкой, мужчину с белой бородой и собакой, велосипедиста, курящего военного, девушку с красными волосами… Всех, кроме человека с зелёным пакетом.
Скорее всего, я обманулся, посчитав его рабочим завода, потому как на следующей неделе он повстречался мне на том же самом перекрёстке, только вот, вопреки моим ожиданиям, не стал сворачивать в сторону множественных цехов. Раскачивающейся походкой он проковылял мимо меня, как всегда, глядя строго перед собой. Помпон на его дурацкой шапке болтался по сторонам, глубоко посаженные глаза застилала чёлка. Честно, я был удивлён таким резким поворотом, что даже не успел заглянуть в мешок. Добравшись до тротуара, я обернулся, зелёный пакет добрался до ближайшего поворота, и его владелец свернул в один из дворов.
Получалось, что сегодня я вышел чуть позднее, поэтому человек с зелёным пакетом успел пройти больше обычного, поэтому я и пересёкся с ним в непривычном месте. Хм… часы действительно показывали, что я запаздываю на две минуты, в это время я всегда проходил дальний корпус Аграрного института, нужно было поторапливаться.
Рукой в перчатке я нащупал прямоугольный предмет, лежащий во внутреннем кармане куртки. С блокнотом я не расставался и без него не выходил из дома, если он заканчивался, то у меня всегда лежало несколько запасных. Я привык конспектировать свою жизнь, если так можно выразиться, то блокнот исполнял при мне обязанности секретаря. В него я выпивал цитаты из прочитанных книг, заносил разного рода свои собственные идеи, составлял в нём список продуктов в конце концов. В нём же неразборчивым почерком описывал места, в которых мне довелось побывать.
Находящийся при мне блокнот был предметом моей особой гордости, потому как именно с ним не далее, как две недели назад я совершил восхождение на снежную вершину. Нас было всего двое, а холод стоял такой, что муфты карабинов намертво схватывались, и приходилось дышать на них, чтобы иметь возможность открывать. Да, такое восхождение забыть невозможно. Сразу после его описания шли записи, относящиеся к моей работе, на них-то я и наделся этим утром, пытаясь упорядочить сумбур в своей уставшей голове.
Вечерами моя голова гудела, а по утрам я часто бывал невыспавшимся настолько, что мне казалось, будто бы этот необыкновенный туман с городских улиц заползает мне в череп. Не исключено, что именно поэтому я не сразу уловил суть произошедшей перемены, затронувшей только одного из моих попутчиков.
Зима всё отчётливее ощущалась в воздухе, а человек с зелёным пакетом не считал нужным утепляться. Единственным предметом, который он позволял себе добавлять к своему костюму, оставалась всё та же шапка, надеваемая на самую макушку, распахнутая куртка и бежевый воротник оставались неизменными. Но главное заключалось в том, что теперь мы с ним встречались чуточку раньше.
Первый раз я увидел его возле Аграрного института, потом время шло, и я заметил его на квартал ближе в том месте, где располагался поворот, ведущий на завод. Ещё спустя несколько дней он прошлёпал мимо меня и затесался в первый попавшийся двор, через неделю его запоминающаяся фигура стояла под многосекционным светофором перед большим шоссе.
Поначалу я думал, что мои часы запаздывают и из-за них я каждый день выхожу не вовремя, но с ними всё оказалось в полном порядке. Все приборы с часами с моей квартире показывали одно и то же время, поэтому с моей стороны ничего не поменялось. Возможно, до человека с зелёным пакетом наконец-то дошло, что он постоянно опаздывает, поэтому он и стал выходить раньше.
Спрашивать его я ни о чём не собирался, но теперь наши встречи происходили в совершенно не свойственных местах. Разрыв шаблона произошёл в тот момент, когда я увидел его раньше девушки с красными волосами, а ведь раньше последовательность встреч никогда не нарушалась! Теперь я всё чаще оглядывался за спину и наблюдал за его ковыляющей фигурой.
Однажды он при мне прошёл мимо солдата в бушлате, который стоял с зажжённым кончиком сигареты и выдыхал в морозный воздух табачный дым. Это было похоже на новую интригу: сначала меня интересовал он сам, потом содержимое его пакета, теперь – метаморфозы, происходящие с его маршрутом. Устоявшийся порядок отходил от привычного канона, и с каждым днём уровень этой незаметной поначалу флуктуации становился чуть больше.
Заваленные внутрь ножки человека с зелёным пакетом проходили всё большие расстояния, он выходил из тумана всё раньше и раньше, так же продолжая смотреть строго перед собой и сжимать в руке сумку с чем-то тяжёлым и завёрнутым в газету и тряпки. Он перешёл на противоположную сторону тротуара буквально за несколько секунд до того, как мимо него пронёсся велосипедист, из колонки которого снова доносился шум, смазанный большой скоростью. На следующее утро башмаки с развязанными шнурками топтали свежий снежок там, где совсем недавно прошлись белобородые мужчина и собака.
Нетрудно догадаться, кто стоял за спиной у парочки в чёрной и красной куртках, и что он сжимал в одной их своих рук.
Парень с девушкой были первыми утренними людьми, которых я научился идентифицировать, в принципе они были первыми людьми, которых я встречал по дороге на работу, но очень скоро они лишились это звания, потому что возле крытого футбольного стадиона, расположенного в непосредственной близости от светофора, я заметил зелёный пакет. Мельком, краем глаза, но успел-таки разглядеть силуэт человека, протискивающийся в узкий проход между стеной стадиона и старыми гаражами.
Мне уже не хватало фантазии предполагать, какими мотивами движим этот непоседливый коротышка с кривыми ногами! Что за непомерная мания каждое утро бродить по спящим улицам и сворачивать во все подворотни подряд? И куда он так всё время спешил? Какое срочное дело поднимало его из кровати ранними часами и заставляло таскаться по морозному городу с тяжёлым пакетом в руках?
Неужели в век спутниковой навигации ему не удавалось найти нужное место? Это было единственное, в чём я был уверен, – он искал. Скрупулёзно обшаривал каждый двор и закоулок и на следующий день переходил к новым, а затем дальше и ещё дальше, и под конец совсем уж далеко.