Город людей. Беатрис по кличке Бестия

– Можно составить вам компанию? – над ухом раздался мягкий мелодичный голос незнакомца. – Угощайтесь, – более настойчиво произнёс незнакомец и снова тряхнул пачку, заставив одну сигарету вылезти наружу, – можно присесть?

Беатрис не подняла головы и даже не посмотрела в сторону странного незнакомца. Она увидела только пару дорогих ботинок и почувствовала сладковатый аромат, исходящий от внезапного собеседника. Несмотря на молчание собеседницы, мужчина сел на каменные ступеньки, зажёг спичку и помог прикурить.

Несколько секунд длилось напряжённое молчание, затем незнакомец продолжил странную одностороннюю беседу:

– Ночи стали холоднее, а местные владельцы ночлежек не отличаются радушием и гостеприимством, верно? Только в этом районе около двенадцати… Нет! Тринадцати подобных заведений. – Вместо ответа Беатрис молча закурила сигарету, сделав после этого большой глоток из бутылки. – Я люблю этот город. Он удивительный! И люди в нём удивительные, верно? Особенно он хорош в ночное время. Неоновые вывески отражаются в мокром асфальте. Огни фонарей, фары машин. Всё сверкает, блестит, переливается. А вы не многословны, да? Как жаль! Как жаль, что этот чудесный город так жестоко обошёлся с вами. А что бы вы сказали, если бы я предложил вам помощь? – Беатрис слегка дёрнулась и снова сделала небольшой глоток из бутылки. – Чтобы вы сказали, если бы я предложил вам немного денег? Или, скажем, револьвер. Или вы предпочитаете нож? А чтобы вы сказали, если бы я предложил вам… Ну, скажем… Чтобы вы сказали, если бы я предложил вернуть вам вашу руку.

Беатрис мгновенно ощетинилась, словно бродячая кошка, перехватила бутылку за горлышко и замахнулась, желая поразить мерзкого шутника. Но странный собеседник изящно уклонился от удара, позволив вспыльчивой собеседнице благополучно свалиться со ступенек. При падении раздался тихий звон стекла, несколько бутылочных осколков вцепились в единственную руку бывшей хозяйки. По переулку прокатилось мощное эхо разъярённой, доведённой до отчаянья женщины. Беатрис ползала по битому стеклу, изрыгая из себя всевозможные ругательства.

– Эй, – откуда-то сверху раздался знакомый голос владельца ночлежки, – прими от меня бесплатный билет в мир грёз.

Беатрис получила лёгкий удар в голову и потеряла сознание. Владелец местного подвала смотрел на тщедушное тело несколько секунд, звучно почёсывая отросшую щетину, а затем плюнул и оттащил тело в сторону. Пережив очередную ночь, Триси провалялась в беспамятстве целый день и очнулась снова ночью от традиционных для неё ощущений. Боли были невыносимые. Обезболивающие препараты давно закончились, а алкоголь спасал только в невероятно больших количествах. Не в силах выносить подобное существование, женщина решилась на отчаянный шаг. Мысль о смерти придала ей силы, и через час она стояла на городском мосту, глядя на манящие ночные волны. Компанию ей составляла мерзкая лысая статуя, изображающая какое-то уродливое пузатое существо, загаженное птицами. Странная скульптура имелась только в одном месте громадного моста, установленная каким-то очень специфичным скульптором-самоучкой. Из-за причудливой игры света порой складывалось ощущение, что статуя поворачивала голову и пристально рассматривала свою нежданную гостью. Беатрис не раз приходилось ощущать на своём изуродованном теле ощупывающий, прожигающий взгляд. Она несколько раз вздрагивала, отгоняя от себя это мерзкое приставучее чувство.

Женщина сделала резкий судорожный вздох: ещё миг и её страдания навсегда оборвутся. Беатрис держалась единственной рукой за железный трос, удивляясь внезапному решению всех её проблем. Время шло, но рука не желала отпускать свою хозяйку в последнее приключение длиной в несколько десятков метров. За её спиной непрерываемым потоком текли автомобили, внизу бушевала чёрная неизвестность, тело и голова горели, разрывались на части от боли. И как только ей показалось, что она готова сделать шаг, из её глаз брызнули самые горячие в её жизни слёзы.

Она резко повернула голову к статуе и закричала, пересиливая жуткий ледяной ветер:

– Что ты уставился на меня? Да! Я хочу жить! Даже в таком состоянии я всё ещё хочу жить! Жить, а не валяться грудой костей в мутном гадком иле!

Внезапно что-то кольнуло её в плечо. Что-то твёрдое и острое. Беатрис инстинктивно отступила от края бездны и дрожащей рукой начала осматривать свои ветхие одежды. Сердце женщины забилось с невероятной силой, когда окоченевшие от холода пальцы нащупали под одеждой инородный предмет. Она с изумлением вытащила на свет небольшой кусок плотной бумаги с острыми твёрдыми краями. На белоснежном куске пергамента ажурно чернела аккуратная надпись: «Моё предложение в силе». На обратной стороне был адрес: автор этого послания жил в элитном районе города, находившемся по ту сторону моста. Голова Беатрис закружилась так сильно, что она едва не попала под машину. В памяти всплыл какой-то странный незнакомец в дорогой аккуратной обуви и его вкрадчивый голос. А точнее, его нелепейшее предложение. Вернуть… Вернуть руку. Не понимая, что за глупость она делает, женщина ухватилась за эту внезапно подвернувшуюся возможность, шанс. Плевать, что он будет с ней делать! Это лучше, чем валяться на дне, наблюдая за бесконечным потоком мчащихся машин.

Беатрис переоценила себя, и как только она пересекла мост, силы покинули её – она не могла сделать ни шагу дальше. Ноги не желали двигаться, единственная рука замёрзла и потеряла чувствительность, тело ныло от ушибов, ссадин и порезов. Теряя сознание от усталости, она почти ползла, чувствуя, как рассудок шаг за шагом покидает её. Дикий холод сменился на нестерпимый жар, невероятная жажда начинала сводить с ума. Женщина оглядела незнакомую улицу, желая найти лужу, но улица лишь нагло хвасталась залатанными кое-как ямами. Переставляя непослушные ноги, Беатрис шла вперёд к неведомой цели, сжимая в кулачке клочок внезапно найденного пергамента. Оказавшись на новой улице, женщина тщательно запоминала дорожные указатели, напрягая разламывающуюся от боли голову. Она падала, слушала насмешки прохожих, издевательства и ругательства в свой адрес. Несколько раз её почти сбил автомобиль, везущий куда-то слишком пьяную компанию. Каждый раз, как только она думала, что это её последний шаг, у неё открывалось второе дыхание. Так сильно Беатрис ещё никогда не уставала. Она ухватилась за фонарный столб и переводила дыхание, которое с дикими хрипами вырывалось из её широко распахнутого рта. Беатрис снова и снова вчитывалась в нелепые дорожные указатели, но не могла найти нужного адреса. Она потерялась, сбилась с пути, повернула не в ту сторону.

Рука, всё ещё сжимающая заветную карточку, подвела свою хозяйку, и та грохнулась на асфальт, сбив телом несколько мусорных баков. Совершая болезненный кульбит, Беатрис увидела ещё одну надпись, заставившую её сердце биться. Она дошла! Не понимая как, но она нашла нужный адрес в совершенно незнакомом районе. Желанный дом всё это время был за её спиной, а сейчас их разделяют несколько метров. Беатрис не могла больше стоять: она начала ползти на четвереньках, сдирая кожу с единственной руки, удерживающей хрупкую надежду на жизнь. К заветной двери тёмно-красного цвета вели широченные тяжёлые ступени из серого мрамора. Каждая ступень представляла для Беатрис непреодолимое препятствие, выкачивающее из неё остатки жизни. Как она оказалась у заветной двери, женщина не помнила – зрение подводило её, затмевая всё чёрными пятнами. Внезапно дверь открылась, и Беатрис потеряла сознание. Последнее, что запечатлелось в её памяти, были дорогие и очень красивые ботинки того самого таинственного незнакомца.

Глава 6.

Виттор Филлис продолжал рассматривать скучающую на потолке даму, не замечая, как медленно отвисает его челюсть. Странная особа словно почувствовала на себе изучающий пристальный взгляд и начала медленно спускаться на пол. Она улыбнулась мужчине, сверкнула светящимися в темноте глазами, изящно извернулась и поползла по стене. Всё это время особа продолжала держать с Виттором зрительный контакт, явно наслаждаясь произведённым эффектом. Создание опустилось на пол, выпрямилось во весь рост, а затем сделало шаг навстречу мужчине и протянуло руку. Оказавшись под источником света, Виттор смог рассмотреть её более тщательно. Создание имело не самое обычное, но всё же привлекательное лицо, которое смело можно назвать красивым. Аккуратный нос и изящные брови резко контрастировали с широким ртом и бледными губами. Особа не имела волос на голове, а светящиеся в темноте глаза сильно косили, смотрели в разные стороны. Создание вопросительно посмотрело на свою руку, а затем перевело взгляд на остолбеневшего Виттора.

– Не надо отвергать моё приглашение, Виттор, – прозвучал женский голос с нотками непреклонной стали. – Я иду на контакт, Виттор.

– Простите, – машинально выплюнул из себя мужчина, пребывая в полусонном состоянии.

Доктор поднялся на ноги, оказавшись одного роста со своей новой знакомой, и пожал протянутую руку. Филлис не смог скрыть своего очень яркого удивления: он сжал самую обычную нежную женскую ладошку.

Дама подняла вверх брови и укоризненно посмотрела на мужчину:

– Я думала о тебе лучше. Женщинам не жмут руки, а целуют. Ай, Виттор! Провинился!

– Кто вы?

Особа заливисто рассмеялась, а затем, игриво виляя бёдрами, вышла из тёмной комнаты в освещённый лампами коридор. Она ещё раз улыбнулась, а затем скрылась из вида, оставив после себя только лёгкий сладковатый запах. Как только испарилось эхо гулких шагов, откуда-то выскочила тень с бледно-жёлтыми волосами. Филлис успел вздрогнуть, но на этот раз он узнал таинственную особу – на него со всей силы налетела Гретлин. Мужчина почувствовал невероятную, почти истеричную дрожь своей подчинённой.

– Как мне страшно! – раздался знакомый, насмерть перепуганный голос. – Что происходит?

– Я не знаю, Гретлин. Я не знаю.

Филлис рассеяно похлопал девушку по спине, оторвал её от себя и посмотрел в заплаканное лицо. Её желтоватые волосы почти потеряли цвет, щёки ввалились, а на глазу была неумело сделанная повязка. Мужчина обхватил помощницу двумя руками и хотел вывести из тёмной комнаты на свет. Она издала лёгкий стон, выказывая сопротивление всем телом и только сильнее прижимаясь к своему начальнику.

– Не нужно туда идти. Там они! – Гретлин прижалась к собеседнику, словно желая свернуться комочком у него на груди.

– Прежде всего, ты должна успокоиться. Я ничего не понимаю. Что с тобой случилось? – Виттор не мог понять, в чём причина столь резких изменений у его помощницы.

– Доктор Филлис, вы бредили несколько дней, – унимая вновь проступающие слёзы, отчитывалась работница. – Лежали на диване и всё время что-то бормотали! – женщина резко всхлипнула и перешла на громкий шёпот. – Мне было очень страшно.

– Несколько дней?! Что случилось, пока я… – мужчина хотел спросить что-то ещё, но затем мгновенно передумал. – Где весь персонал?

– Я была на втором этаже, когда всё это началось, – помощница достала из кармана какую-то окровавленную тряпку и начала ей активно вытирать потёкший нос. – Я спустилась на первый этаж и увидела входную дверь, запертую на цепь! Я подумала, что так надо, или я опять что-то не так поняла, – она запнулась и со страхом обернулась к дверному проёму, из которого лился яркий свет. – Дальше я увидела, что всех работников собрали в операционной. Там мутное стекло и можно увидеть, сколько человек там стоит.

– Матовое, – машинально поправил работницу Виттор, но мгновенно пожалел об этом.

– Подобное собрание меня ничуть не удивило. Может, – женщина сделала жадный глубокий вздох, словно ей не хватало воздуха, – может, вы рассказывали про тот труп. – Гретлин начала яростно наматывать платок на руку. – Потом эта лысая женщина начала выводить людей по одному в соседнюю комнату… Вы хотели кому-то звонить, я и подумала, что это помощница или… – Женщина внезапно заплакала и едва не упала на колени.

– Ты видела, что там? В соседней комнате? – доктор поддержал её за локти и спросил самым спокойным, но требовательным тоном.

– Да, – кротко кивнула работница, глядя на начальника единственным глазом. – Я осторожно прошла в соседнее помещение, зная, что в самом верху есть общее окно. Как обычно, подставила стул и заглянула… – Гретлин хотела снова вытираться кровавой тряпкой, но Филлис отдал ей свой платок. – Заглянула внутрь. Они доставали из бака каких-то тварей.

– Каких тварей?

– Я не рассмотрела. Они подносили их к лицу… – Гретлин начала смотреть куда-то в сторону, понизив голос до едва слышимого шёпота. – Потом… Потом они уже ни на что не реагировали. Теперь они ходят в масках! Не отвечают, не смотрят! – Помощница снова попыталась упасть на колени, но Виттор прервал это начинание.

– Что… – мужчина попытался приподнять неумелую повязку, но помощница решительно схватила его за руку, – что у тебя с глазом?

– Подсматривала, – из коридора раздался властный голос, затем появилась очень довольная лысая дама. – Была поймана. Наказана, – не скрывая своей улыбки, она с наслаждением смотрела на Гретлин, облокотившись о стену. – Что скажите? Мне идёт? – прошептала странная дама, повернулась к свету, раскрыла пальцами свой правый глаз, позволяя присутствующим его как следует рассмотреть.

– Как? Как это возможно? – Виттор Филлис заметил, что у странной женщины глаза разного цвета. Он мгновенно узнал глаз Гретлин, но не знал, как на это реагировать.

– Кажется, я сказала, что вас ждут на третьем этаже, – дама упёрла руки в бока, наслаждаясь шоком окружающих. – Или мне наказать и вас? – Особа негромко рассмеялась и скрылась в коридоре.

– Послушай меня очень внимательно, Гретлин! – произнося данную фразу, доктор решительно схватил помощницу за руки, пристально глядя ей в лицо. – Скорее всего, мы находимся под действием какого-то галлюциногенного газа! Это всё не по-настоящему! Нам всё это кажется! – быстро и яростно начал разговор мужчина, желая, чтобы Гретлин как следует уловила суть его слов. – Ничего этого не существует, Гретлин! Я не знаю, как это произошло, но это единственное адекватное объяснение происходящего безумия. Помни об этом и постарайся успокоить разум. Я должен… – доктор сделал глубокий вдох и невольно посмотрел на потолок, – подняться на третий этаж. Потом я перевяжу тебе рану.

Виттор оставил свою помощницу в комнате отдыха и решительно вышел в коридор. В глаза мгновенно бросилась входная дверь, действительно обмотанная цепями, поверх которых висел громадный замок. Мужчина в бессилии сжал кулаки, встряхнул уставшую голову и продолжил свой путь. Как только он подошёл к лестнице, его ожидало новое потрясение – по лестнице спускались его сотрудники, одетые в хорошо знакомую, но немного грязную одежду. На их лицах были белые маски с прорезями на месте глаз, закрывающие голову. Люди никак не отреагировали на своего начальника, даже не смотрели на него. Виттор успел заглянуть в прорезь маски, но увидел только жуткие, болезненно красные глаза. Трое сотрудников прошли мимо доктора, миновали коридор и начали неспешно спускаться в подвал. Виттор выдавил из себя грязное ругательство, покосился на запертую дверь и снова захрустел кулаками.

Второй этаж встретил доктора нововведением в виде новой железной двери, перекрывшей проход в комнаты и палаты пациентов. Филлис снова зло выругался, потрогал свой пульс и до крови прикусил губу. Миновав второй этаж, он поднялся на третий, увидев знакомый, привычный коридор, заканчивающийся его кабинетом. Как только до двери осталось несколько метров, она плавно отворилась, из кабинета выглянула очень довольная лысая голова:

– Ну, наконец-то, доктор! Мы вас заждались.

– Разговор будет нелёгким, – яростно выдохнул свою мысль бывший хозяин лечебницы.

Особа взяла доктора за две руки и втянула в его же кабинет. За столом сидел мужчина с чёрными волосами и пробором посередине, в руках он держал невероятно длинную дымящуюся сигарету. При нормальном освещении лицо странного типа казалось восковым и как будто оплавленным. Брови отсутствовали, а губы порой растягивались слишком сильно, словно его кожа подчинялась каким-то другим законам. Доктора усадили напротив стола, всунув в руку стакан с каким-то алкогольным напитком. Филлис беглым взглядом охватил свой стол, заваленный архивными делами больных. На столе лежал крохотный ножик для писем, стоял неработающий телефон, а рядом лежал револьвер. Это был тот самый револьвер, оставленный им на заднем сиденье своего автомобиля.

Странный тип за столом выпустил громадное облако сизого дыма и пристально посмотрел на собеседника:

– Винсент. Называйте меня Винсент. А это жуткое создание – Анса, – нехотя пробормотал сидящий за столом субъект, а затем презрительно, брезгливо и невероятно лениво указал на лысую особу. – Итак, начнём. Мы не галлюцинации и не игра вашего воображения, доктор. Вы не находитесь в дурмане или в плену ваших фантазий. Всё реально. К сожалению для вас. – Тип за столом замолчал и долго рассматривал Виттора сквозь летающие клубы дыма. – Чем быстрее вы это примите, тем проще нам будет работать. Ваши работники теперь мои работники…Но! – резко вставил мужчина и поднял сигарету вверх, опрокинув пепел на стол. – Мы оставили вам Гретлин, чтобы вам было с кем поговорить. Правда, произошёл небольшой инцидент, – странный тип немного оттянул кожу возле своего глаза, искривив рот в усмешке. – Ох уж эти женщины! Вам не нравится напиток?

– Я правда был без сознания несколько дней? – искренне спросил доктор, снова и снова бегая глазами по лежащему револьверу.

– Это действительно так. Побочный эффект, так сказать. Да, кстати. Это Мерика, – лениво протянул Винсент и кивнул куда-то в стену. – Вы, кажется, уже знакомы.

Внезапно кто-то прикоснулся к плечам Виттора, хотя он понимал, что за его спиной только стенка. В дверь никто не входил, но, тем не менее, в закрытой комнате оказался ещё один… Человек? Мужчина ощутил приятный сладковатый запах, а тело начало пропитываться теплом и невольно расслабляться. В ноздри влез нежный сладковатый аромат, мимо Виттора проплыла особа с жуткими бирюзовыми глазами, которая пристально посмотрела на него:

– Привет, Виттор. Как самочувствие? – Мерика нежно пробежалась по плечам нового знакомого, а затем стукнула пальцем по стакану, выводя мужчину из небольшого ступора.

– Что с моими людьми? Что с сотрудниками? Что с охранниками? – Виттор встряхнул голову, но волнующие его вопросы сами вырвались из его рта.

– Так будет проще как для нас, так и для вас. Так их проще контролировать.

– Что с ними? – не унимался мужчина, продолжая сжимать ненужный стакан.

– Они под внешним управлением, – нехотя пробормотал Винсент, подпирая голову рукой. – Не нужно пытаться вывести их из этого состояния. Если вы попытаетесь что-то с ними сделать, они просто умрут. Но стоит вам выполнить наши указания, и всё вернётся в прежнее русло.

– Новые пациенты. Это ваша работа?

– Правильно. Именно с ними вы нам и поможете. Мери хорошенько прочитала вас, Виттор…

– Очень хорошо, – не удержавшись, вставила Мерика, изящно поправляя свой капюшон на голове.

– Мерика хорошенько прочитала вас, Виттор. Вы справитесь с задачей лучше, чем кто-либо, – закончил фразу Винсент, выпустив изо рта новое облако дыма.

– Вы заперли двери? Сюда могут привезти новых пациентов! – Виттор изо всех сил стиснул стакан, чувствуя всей кожей нехватку воздуха.

– Их и привозили. Все эти дни привозили новых пациентов.

– И где же они? – слишком резко выпалил бывший хозяин кабинета.

– Они сейчас в подвале.

– Моя жена. Мне нужно…

– Мерика очень хорошо вас прочитала, даже слишком. Вот ваш револьвер, ваша жена в соседней комнате, – монотонно проговорил Винсент, указав направление дымящейся сигаретой.

– Она…

– В полном порядке. Я полагаю, вы хотите её увидеть?

Винсент встал и первым вышел из комнаты, оставив в кабинете собеседника. Доктор встал со стула, поставил стакан на стол, бросил жадный взгляд на револьвер и вышел из комнаты. Винсент встал в коридоре перед соседней дверью, в нескольких метрах от кабинета. Виттор помнил, что там хранился архив от старой лечебницы, но только теперь он заметил, что окна кабинета были чем-то занавешены.

– Смелее, – произнёс Винсент, подманивая доктора ободряющим жестом.

Виттор вошёл в комнату, увидел огромный стол, заваленный продуктами, а следом женский голос радостно крикнул его имя. На стуле подскочила какая-то женщина, но, испугавшись, она сразу же села обратно и опустила голову. Виттор узнал бы этот силуэт даже в толпе. Доктор придал своему лицу и голосу обыденный, привычный вид, но ему это не сильно удалось.

– Линда, ты в порядке? – взволнованно произнёс Виттор, суетливо поправляя свои дурно пахнущие мятые одежды.

– Что происходит, Виттор? – взволнованным, но уверенным тоном произнесла женщина, изучая мужа, застывшего в дверном проёме. – Меня привезли несколько часов назад. Сказали, что ситуация чрезвычайная.

– Боюсь, сейчас вы не сможете поговорить. Дела не ждут! Но эта замечательная женщина отвезёт вас домой, – Винсент кивнул в сторону Ансы, которая мгновенно встала за спину Линды и обняла её. – Как только ваш муж сделает все дела, он вернётся домой.

– Такое положение дел, дорогая. Так надо, – Виттор неуклюже приобнял жену, изо всех сил делая свой голос спокойным и уверенным. – Езжай домой.

– Боюсь, время не ждёт, – ласково промурлыкала Анса, обняла женщину за плечо и аккуратно вывела в коридор.

– Жалко, что вы не можете пообщаться. От нас зависят жизни людей. Анса, подожди сигнала возле машины! – Винсент выглянул за дверь, отдав распоряжение своей подручной. – Я думаю, ждать недолго.

– Я всё понимаю, – Виттор услышал тихий голос своей жены из коридора и в бессильной злобе сжал кулаки.

Винсент и бывший руководитель клиники стояли молча несколько минут, изучая окружающее пространство. Шаги в коридоре затихли, затем на улице хлопнула автомобильная дверь.

Тип с чёрными блестящими волосами выкинул окурок в сторону и снова заметил своего собеседника:

– За этой дверью ждёт тот, о ком вы, кажется, спрашивали. Охранник.

– Он жив? Здоров? Что с ним?

Винсент открыл дверь в соседнюю смежную комнату и любезно позволил Виттору в неё пройти. На стуле сидел обессиленный связанный охранник: его лицо закрывала жуткая ссадина, волосы слиплись от застывшей крови, челюсть неестественно торчала в сторону. Доктор застыл на месте, а затем с возмущением обернулся и бросил свирепый взгляд на Винсента.

– Окажите ему помощь! – требовательно и невероятно сердито произнёс Виттор, изучая профессиональным глазом травмы несчастного.

– Боюсь, он тут для иных целей. Да, у него сломана челюсть, не тратьте силы.

Винсент открыл следующую дверь: что-то зашевелилось в темноте, а следом комната начала наполнятся гнилостными ароматами. Раздалось тяжёлое натужное шарканье, стал прорисовываться силуэт тучного мужчины. Несмотря на сказанные слова, Виттор осматривал охранника, пытаясь ему помочь, когда краем глаза увидел стоящий в дверном проёме труп. Тело стояло в трёх метрах от доктора, но исходивший он него смрад с каждой секундой становился невыносимее. Глаза покойника были закрыты, руки слегка растопырены, жуткий разрез на животе расползся к самому подбородку. Это был тот самый толстяк, которого Филлис оперировал, но теперь всё его тело заживо гнило.

Дико заревел сломанной челюстью охранник, Виттор вопросительно посмотрел на Винсента, курящего в стороне:

– Что происходит?

– Секунду, я развяжу вашего работника. Разрежу верёвки вашим игрушечным ножом, – буднично пробормотал Винсент, сажал зубами сигарету и непринуждённо осуществил задуманное.

Винсент отошёл в сторону, убирая крошечный нож в карман. Он поднял глаза на Виттора и улыбнулся уголком рта, в котором торчала сигарета. Разрез на животе трупа жадно раскрылся, оттуда вылетел тугой снаряд длинных розовых отростков. Через секунду воющий от страха охранник был полностью оплетён ими, а стены помещения облепили крошечные мерзкие капли какой-то слизи. Виттор впал в ступор, наблюдая за происходящим с открытым ртом. Охранника потащило к двери, не в силах закричать, он издавал мычащие звуки, цепляясь ногтями за пол. Доктор бросился к нему, на ходу протягивая жертве руку, но было слишком поздно. Тело втянуло в живот, а склизкие отростки оплели добычу плотным кольцом, не позволяя ей вывалиться наружу. Тучное тело продолжило стоять на месте, но теперь из жуткого распоротого живота свисали вяло шевелящиеся ноги добычи. По помещению распространялось странное и невероятно громкое утробное урчание, сопровождающееся хлюпаньем и еле слышным хрустом. Стоны охранника мгновенно затихли, трупные пятна на теле толстяка начали рассасываться, кожа начала принимать здоровый вид. Из жуткого разреза-рта начала медленно сочиться зеленоватая жидкость, смешанная со свежей агонизирующей кровью. Виттор опустил глаза, посмотрев на жуткие следы ногтей, оставленные на полу.

Винсент всё это время пристально смотрел на доктора, беззаботно посасывая сигарету. В какой-то момент ему удалось перехватить погасший взгляд Виттора:

– Так вы нам поможете, доктор? Или мне дать сигнал и вернуть сюда вашу жену?

Глава 7.

– Как всё прошло? – в темноте прозвучал хорошо знакомый самодовольный голос Гловера. – Пташка всё ещё спит?

– Ага, – раздался очень довольный, издевательский голос Руфуса, – сейчас она доживает свои последние секунды прежней жизни. – Вносите сюда, только не разбейте! – эхом пронёсся отдалённый нервный приказ каким-то людям.

– Это что? Сюрприз? – искренним, очень заинтересованным голосом поинтересовался Гловер.

– Ага. Неплохая идея, правда? Нет! – Руфус резко сменил тон на истеричный, голос стал намного визгливее, чем обычно. – Не снимайте покрывало! Осторожно!

– Сколько ты сил и финансов потратил, чтобы его найти? Надеюсь, оно того стоило.

– Я тоже надеюсь… Эй, кажется, наше чудо просыпается…

Беатрис медленно открыла глаза и поняла, что не может пошевелиться. Она лежала на холодном столе, не в состоянии двинуть руками или ногами, не чувствуя конечностей. На неё смотрела самодовольная лысая физиономия Руфуса, она мгновенно почувствовала его смрадное дыхание на своей коже. Следом появился бывший начальник, пристально рассматривающий работницу единственным нормальным глазом. Женщина попыталась освободиться, переводя испуганные глаза с одного мучителя на другого.

– Что, – Беатрис вытянула шею, изо всех сил пытаясь оторваться от стола, – что происходит? Где я? Гловер! Я получила сполна!

– Нет, нет, – Гловер погладил по щеке беспомощную подругу, – не говори ничего. У меня к тебе нет никаких претензий. Но вот люди повыше расстроены, что упустили тебя.

– Меня убьют? – на глазах пленницы резко выступили слёзы.

– Нет. Просто штраф за твой проступок несколько пересмотрели.

Что-то задвигалось под столом, Беатрис почувствовала, что её поднимают, переводят в вертикальную позицию. Вместе с этим она увидела просторную комнату, в которой стояло огромное количество человек. Вся людская масса стояла полукругом, а в самом центре находилось громадное, в человеческий рост, сооружение, покрытое серым покрывалом. Это были люди из того самого клуба, заполненного странным цветным дымом. Они, как и тогда, прятали свои лица за диковинными масками, но в этот раз Бетрис не смогла обнаружить место, где кончается маска и начинается лицо. Сейчас это представляло собой единое целое: на беспомощную жертву смотрели люди с жуткими гипертрофированными чертами лица. Они тихо и злорадно посмеивались, указывали на неё длинными, жутко выглядящими пальцами с уродливыми звериными когтями. В своих крючковатых руках они держали бокалы, в которых плескалось что-то красное и невероятно тягучее. Чем дольше Беатрис смотрела на красивые наряды и платья дам, смотрящих на неё, тем больше видела, как они менялись. Некоторые платья становились единым целым со своими владельцами, срастались с ними, как вторая кожа. На других костюмах расплывались багровые сочные кляксы, медленно расползающиеся по всей ткани. Беатрис опустила глаза и поняла, что не видит пола: он залит жуткой багровой массой, и все зрители стоят по колено в крови. Сильный запах крови неожиданно и очень резко ударил в ноздри, а к горлу подступила тошнота. Перед глазами снова зашевелился тёмный силуэт, держащий в руках бокал с тягучим напитком.

– Тебе интересно, что там? Что под этим серым покрывалом?

– Нет! – невероятно быстро выпалила пленница, чувствуя, как сердце готовиться проломить грудную клетку.

– Охотно верю, – негромко рассмеялся тёмный силуэт мужчины. – Ну ладно! Не будем мучить нашу гостью ожиданием.

Покрывало полетело вниз, утонув в кровавой жижи, а перед Беатрис предстало невероятного размера зеркало. В отражении она увидела стол, к которому была надёжно закреплена многочисленными кожаными ремнями. Через мгновение она полностью разглядела себя: её руки и ноги были отрублены, а вместо них болтались жалкие культи, замотанные желтоватыми бинтами. Толпа радостно начала аплодировать, разливая по помещению звероподобный смех. Раздалось мерзкое хлюпанье, ступая по разлитой по полу крови, откуда-то появился второй хорошо знакомый силуэт. Лысая голова Руфуса пристально смотрела на беспомощную жертву, медленно поднимая свой мерзкий тесак.

– Штраф оплачен! – произнёс Руфус и резко обрушил лезвие на незащищённое горло.

– Нет!

Беарис резко вскрикнула и проснулась. Рядом заворчали какие-то дурно пахнущие люди, а затхлый подвальный воздух мгновенно дал ей понять, где она находится. Беа находилась в ночлежке в окружении бродяг, бездомных и калек. Помещение освещалось несколькими тусклыми лампочками в любое время суток, и большинству постояльцев приходилось передвигаться на ощупь. Она лежала на простом деревянном настиле, одетая в одежды, которые не смогла узнать в темноте. Её не мутило, не тошнило, тело не разламывалось на части от боли, отрубленная рука не просила пощады. Беатрис несколько секунд оглядывала помещение сонным взором, а затем машинально протёрла глаза рукой. Она дико закричала и слетела с кровати, заставив несколько человек рядом недобро на неё посмотреть. Беатрис упала на пол, не понимая, что происходит и в своём ли она уме: у неё снова было две руки и как будто целое, не изуродованное лицо. Женщина сжалась в комок и прислонилась спиной к сырой подвальной стене.

– Я не сошла с ума! – в диком смятении бормотала Беатрис, закрыв голову руками. – Я не сумасшедшая! Я не умалишённая! – женщина не заметила, как перешла на крик, но в данном заведении это никого не смутило.