Город людей. Беатрис по кличке Бестия

– А машина?

– Такая рухлядь никому не нужна. Ты не могла бы подпереть дверь, петли провисают.

Беатрис упёрлась плечом в громадную красную дверь, дожидаясь, пока Жанет отопрёт висящий замок. Подруга поставила на землю громадный тюк, вытащила откуда-то невероятную связку звенящих ключей и начала неспешно их перебирать.

– Точно не этот, – бормотала под нос Жанет, методично перебирая ключи. В окружающей тишине начал разливаться мелодичный стук неподходящих кандидатур. – И не этот! А может… Нет, вроде не похож. Ага!

Замок полетел в сторону, дверь отворилась, пропуская подруг в просторное, но явно не жилое сооружение. Небольшое помещение было доверху завалено всевозможным барахлом, а вскоре туда полетел и громадный тюк. Слева имелась грубо сколоченная деревянная лестница, ведущая на второй этаж в жилое кирпичное здание.

– Это всего лишь пристройка к жилому дому, – пояснила Жанет, подметив удивлённые глаза подруги. – Официальный вход с другой стороны, но мне удобнее подъезжать здесь. Поэтому я вхожу через второй этаж сразу домой. Подними, пожалуйста, замок и повесь куда-нибудь.

Жанет быстро поднялась по лестнице и открыла ещё одну дверь, но на этот раз перебирать ключи не пришлось. Она приветливо помахала подруге и поманила её к себе.

– Закрой дверь на засов и поднимайся! – Жанет шагнула в темноту, и через мгновение в помещении загорелся свет. – Поднимайся быстрее, чего застряла!

Беатрис провозилась с деревянным, грубо сделанным засовом несколько минут, засадив несколько длинных заноз. Плохо выделанный брус не желал влезать в проржавевшие скобы, постоянно застревая, царапая любую попавшуюся поверхность. Из-за резкой физической активности у неё сильно разболелась рука, пульсировало болью правое плечо. Она посмотрела на свои замёрзшие, трясущиеся от усталости руки, на которых виднелись свежие багровые ссадины. Чувствуя слабость, усталость во всем теле, Беатрис хотела скорее попасть в жилое помещение. Она сделала несколько глубоких вздохов, вытерла проступившую на лбу испарину и начала подниматься по лестнице. Ноги не желали слушаться, а ботинки с каждым шагом становились всё тяжелее. Стоило ей сделать несколько шагов, как боль в правой руке многократно усилилась, словно по ней пустили раскалённый свинец. На середине лестницы Беатрис почувствовала, что теряет равновесие, голова закружилась, а через мгновение Жанет услышала жуткий звук падения тела.

Лёгкий холод окутал неподвижное, мирно спящее тело, покрытое пёстрым лоскутным покрывалом. Женщина сделала попытку согреться, передёрнула плечами и резко очнулась, схватившись за кричащее от боли плечо. Беатрис открыла глаза, чувствуя лёгкое головокружение, ощущая места, ушибленные при падении. Рука горела от боли, кости ныли, пальцы частично потеряли чувствительность и онемели. Она прекрасно помнила, что с ней произошло и при каких обстоятельствах это случилось. Тело сделало движение, голова загудела, Беатрис снова поморщилась от дикой резкой боли. Женщина лежала на дырявом диване, накрытом многочисленными тряпками и подушками. Помещение, в котором она оказалась, было прохладным, но воздух ощущался тяжёлым и спёртым. В какой-то момент Беатрис подумала, что очнулась в каком-то тесном и отсталом музее. Всё пространство комнаты было заставлено бесконечными полками и шкафами, так что невозможно различить стены. На шкафах стояли крошечные вазочки всех цветов и оттенков, небольшие фигурки животных, вырезанные из камня, странные символы и просто геометрические фигуры из странного цветного стекла. У другой стены дремали музыкальные инструменты самых причудливых форм и размеров, которые Беатрис никогда в жизни не видела. Под самым потолком стояли небольшие модели автомобилей, катеров, буксиров и кораблей. Под потолком парил жуткого вида скелет какой-то зубастой и явно агрессивной твари. А в центре комнаты, на самом видном месте, висела чудаковатого вида маска и смотрела на Беатрис тёмными, идеально круглыми глазницами. Грязно-бежевая маска полностью закрывала лицо, позволяя смотреть на мир круглыми прорезями для глаз. На её поверхности чётко виднелись следы от ударов, глубоких порезов и вмятин. Вокруг маски торчали толстые шнуры, имитирующие человеческие волосы. На каждом волосе были видны уплотнения в виде узелков, свидетельствующим о числе людей, для которых эта маска стала последней, что они видели в жизни. Освещалось всё это великолепие чадящей масляной лампой, висящей на вбитом в стену крюке.

Беатрис встряхнула голову, решительно села на кровать и протёрла сонные глаза пальцами. Что-то смутило её в этом привычном обыденном движении, и она пристально посмотрела на руку: ногти правой руки были толстыми и длинными, костяшки пальцев покрыты странными роговыми наростами, а кожа ощущалась невероятно грубой и сухой. Сон мгновенно улетучился, Беатрис вытянула кисти рук перед собой, желая их сравнить. Правая кисть была немного больше, а при подробном рассмотрении выглядела ещё более мерзко и жутко.

– Где моя сумка? – пересохшим голосом прохрипела женщина, путешествуя глазами по дикому обилию предметов в комнате.

Она нашла её в двух метрах от себя, у самого дверного проёма в соседнюю комнату. Заскрипели деревянные доски выщербленного пола, пальцы хозяйки дотянулись до лямок рюкзака и привычным движением открыли его. Какое-то странное потаённое чувство подсказывало ей, что надо делать: Беатрис запустила левую руку в сумку и мгновенно нащупала коробку, в которой лежали колбы со странным содержимым. Каким-то образом она знала, что подобный состав безопасен для неё, но, тем не менее, она несколько невероятно долгих секунд рассматривала оранжевую жидкость. Боль в руке стала невыносимой, из глаз потекли неудержимые потоки слёз. Беатрис решительно откупорила пробку губами, а затем единым махом опрокинула содержимое флакона в рот. Вкуса она не почувствовала, а жидкость успела впитаться в слизистую рта до того как женщина успела проглотить её.

Дикая, нестерпимая боль в руке начала мгновенно ослабевать, в тот же момент до ушей Беатрис долетел приглушённый стеной мужской голос:

– Так что с ней такое?

– Не знаю. Упала с лестницы, кажется, – лениво ответила Жанет, явно не испытывая волнения по этому поводу.

– Упала или ей кто-то помог?

– Что за намёки? Я её пальцем не трогала, даже оказала услугу, – резко возмутилась Жанет, а затем последовал звук лёгкого удара. – Тут дело в другом. Я знала её и знаю тех людей, с которыми она работала. Я говорю, именно работала. Ещё несколько недель назад она была самой обсуждаемой темой среди знакомых и бывших коллег. Знаешь почему? А её поймали на воровстве и отдали. Угадай кому? – Жанет выдержала паузу для создания особого эффекта. – Берду!

– Бред, – почти мгновенно ответил грубый собеседник. – «Чёрный» Берду – билет в один конец. И не самый сладкий…

– Клея мне лично рассказывала о том, что с ней сделали! – хвастливо и таинственно вставила Жанет, подстёгивая интерес у собеседника. – Рассказать тебе? Клея сказала, что ей отрезали нос и ухо! Клея сказала, что некий Руфус отсек ей руку за воровство! Правую руку!

– И что теперь?

– Она лежит в соседней комнате, и ты её видел! Целая и невредимая! – возмущенно воскликнула Жанет, удивляясь реакции своего собеседника. – Как это понимать?

– Да кто она вообще такая?

– Приехала издалека, – начала излагать Жанет, а затем подошла к телефонному аппарату, висящему на стене, и схватила несколько карточек, сделанных из плотного картона. – Города не знает. Ей повезло устроиться, но дальше работы она никуда не отходила! – Жанет начала неспешно перебирать карточки, рассматривая начертанные на них символы и имена адресатов. – Поймали на воровстве…

– Может, все врут? Может, ты обозналась?

– Не знаю, – рассеянно пролепетала женщина. Жанет на мгновение усомнилась в себе, но затем утвердительно воскликнула. – Это она! Не сразу, но она узнала меня. Но я её сразу узнала… Клея! Я должна ей позвонить и всё рассказать!

Жанет сняла трубку телефона и успела увидеть широко открытые от удивления глаза собеседника. Что-то быстрое и резкое с грохотом врезалось в телефонный аппарат, мгновенно смяв, уничтожив стальной корпус. Женщина зажмурилась от внезапного грохота, продолжая сжимать бесполезную телефонную трубку, а затем почувствовала сильный запах крови. Жанет открыла глаза и с ужасом увидела чудовищный разрез на своём животе, из которого вылезали сизого цвета внутренности. Ничего не понимая, она начала поддерживать вываливающиеся наружу кишки руками, чувствуя, как тело её наклоняется, падает на пол. Падения она не почувствовала, все окружающие звуки куда-то пропали, а перед её глазами двигался расплывчатый женский силуэт. Беатрис активно размахивала руками, разбрызгивая в разные стороны багровые кровавые кляксы. Мужчина так и не успел встать или хоть как-то защититься: сейчас он сидел на своём кресле, беспомощно выставив вперёд руки, содрогаясь от каждого удара обезумевшей Беатрис.

В ушах Жанет что-то щёлкнуло: сначала вернулся слух и крики визжащей от боли жертвы, затем пришла чудовищная боль в животе. Беатрис словно почувствовала взгляд раненной Жанет и повернула в её сторону голову. Первым бросилась в глаза жуткого вида рука с длинными окровавленными когтями. Казалось, что женщина надела какую-то громадную перчатку, но пальцы на ней шевелились, двигались, сжимались и разжимались, словно желая поймать новую добычу. Женщины встретились глазами, и сердце Жанет сжалось от яростного взгляда залитых кровью глаз Беатрис. Её рот был жадно раскрыт, с оскаленных зубов капали капли свежей крови, на шее пульсировали толстенные сытые вены. Жанет подняла покрытую кровью руку вверх, словно желая защититься от неминуемой угрозы. Она попыталась что-то сказать, но комната закружилась и начала куда-то уплывать. Беатрис сделала шаг, схватила протянутую руку, подняла Жанет на ноги и вонзила жуткую кисть в распоротый живот. Когтистая конечность с лёгкостью пробралась через внутренности, раздирая грудную клетку. Жанет с ужасом поняла, что по её горлу движется неотвратимая кровожадная конечность. Женщина закатила глаза и исторгла из открытого рта багровый фонтан, затем её что-то дёрнуло изнутри, погрузив в кромешную милосердную тьму.

Устранив все возможные угрозы, Беатрис осталась стоять посреди комнаты, прислушиваясь и принюхиваясь к окружению. В метре от неё раздавались предсмертные хрипы мужчины, выпотрошенное тело Жанет пыталось бежать, вяло дёргая ногами. Налитые кровью глаза изучали пространство перед собой, выискивая новых противников. Широко раскрытый рот жадно глотал воздух, с жуткой кисти падали капли крови. Простояв так несколько минут, Беатрис села на пол, а затем сжалась в тугой комок, обхватив себя обеими руками. Ей показалось, что всё это было жутким, невероятно реалистичным кошмаром, вызванным какой-нибудь заразной болезнью.

Очнувшись на полу, Беатрис с трудом смогла открыть глаза: всё её лицо покрывала плотная корочка запёкшейся крови. Болей никаких не было, тело отзывалось здоровьем и прекрасным самочувствием. Холода или жажды женщина также не ощущала, а все конечности прекрасно её слушались. Когда Беатрис окончательно поняла, где и в чём она лежит, в голове мгновенно вспыхнул реалистичный сон. Она широко открыла глаза и медленно оглядела разгромленную комнату, заляпанную тёмно-багровыми кляксами. Рядом лежал частично вырванный позвоночник, на котором красовалась голова Жанет, у стены лежал мужской торс, а ноги находились в противоположном углу. В спину упирался смятый телефонный аппарат, вокруг которого впитывали кровь своих бывших владельцев картонные карточки.

Беатрис не пожелала рассматривать детали происшествия и предпочла пройти в соседнюю комнату. Она закинула на плечо рюкзак, случайно раздавила пустую колбу, а затем поймала взгляд маски, пристально глядящей на неё. Недолго думая, она положила её в рюкзак, затем сняла с крюка горящую масляную лампу и бросила в соседнюю комнату. Ноги бодро пронесли хозяйку через горящее помещение, затем резво спустили по лестнице. Тяжеленный засов отлетел в сторону, словно кусок полого картона, неподъёмная дверь едва не слетела с петель при открытии. Как только подошвы коснулись асфальта, а голову освежил ледяной ветер, Беатрис почувствовала на себе чьи-то многочисленные взгляды и подняла голову. Вокруг желтого автомобильчика стояло три причудливо одетых человека.

– Судя по твоему виду и запаху, ты только что в первый раз попробовала оранжевый нектар, да?

Глава 11.

– Что? Кто вы такие? – самым заинтересованным тоном произнесла Беатрис, рассматривая три тёмных силуэта.

Первый силуэт носил на спине длинный, слегка изогнутый клинок самого жуткого внушительного вида. Второй тип был обвешан револьверами с головы до ног, а его лицо наполовину было закрыто какой-то поблёскивающей железкой. Третий, явно женский силуэт, сидел на крыше автомобиля, держась за неё руками в странных перчатках.

– Закрой пасть и пошли с нами, – раздался в ответ властный мужской голос, не терпящий возражений.

– Стоп! – раздался крик в ночи. От группы отделился мужчина. Он медленно подошёл к Беатрис с успокоительно поднятыми ладонями. – Не нужно агрессии, мы такие же заложники, как и ты, – неизвестный быстро переводил взгляд со своего приятеля на незнакомку, явно не желая разжигать конфликт. – Не знаю, что произошло в доме, но, судя по твоему виду, там несколько трупов. Я прав? Вот что бывает, если не принимать препарат вовремя.

– Надо уходить! – снова раздался властный нетерпеливый голос. – Это огненное шоу начинает привлекать внимание.

– Боюсь, «Бритва» прав, – кротко произнёс мужчина, посмотрел на густой столб поднимающегося дыма, а затем перевёл умоляющий взгляд на Беатрис. – Послушай меня очень внимательно! Тебе дали второй шанс, но если ты хочешь жить, ты должна следовать правилам. Ты… Мы все должны принимать препарат вовремя и своевременно. А иначе… Взгляни на «Тихоню»! – резко выпалил мужчина и указал на силуэт, сидящий на крыше, который пристально изучал Беатрис, слегка скосив голову на бок. – Если ты хочешь получать этот солнечный нектар, ты должна выполнять некую работу. Выполняешь, получаешь оплату и живёшь дальше. Меня можешь называть «Стрелок». А теперь пойдём скорее!

– Мы не враги, – раздался жуткий утробный рык, но без признаков ярости или агрессии.

Силуэт на машине шевельнулся, и шокированная женщина увидела то, что первоначально ей показалось перчатками. Особа, которую называли «Тихоней», сидела на крыше, вцепившись в неё жуткими звероподобными когтями. Беатрис коротко кивнула, но отвергла протянутую руку «Стрелка» и просто пошла в указанном направлении. Она на прощанье посмотрела на осиротевший бледно-жёлтый автомобильчик и натянула капюшон на голову. В десяти метрах виднелся канализационный люк, на котором был искусно сделанный барельеф. На выпуклой поверхности были изображены странные человекоподобные создания, больше всего напоминающие крыс. Они стояли на задних ногах, держа в руках длинные палки, копья и крошечные кривые кинжалы.

– Ты не могла бы, – скупо пробормотал мужчина, который называл себя «Стрелком», а следом указал на люк, словно желая проверить какую-то догадку.

Беатрис несколько секунд преодолевала внутреннюю брезгливость, а затем одной рукой подцепила крышку люка. Люк оказался легким, почти невесомым: краем глаза она увидела, как переглянулись её новые коллеги по несчастью. Она отшвырнула люк в сторону и немного не рассчитала сил, отправив круглый диск в полёт на несколько десятков метров.

– Позвольте, я первый, – торжественно объявил «Стрелок», поправил свои многочисленные револьверы, затем спрыгнул в темнеющий проход.

Беатрис полезла в тёмный лаз, чувствуя, как из темноты поднимается гнилостный запах канализационного смрада. Пожар набрал полную силу, освещая окрестности багровыми пляшущими бликами. Вдалеке отчётливо слышалось эхо, исходящее от сирены приближающейся пожарной бригады.

– Держу! Держу, прыгай! – снизу раздался приглушённый голос «Стрелка».

Беатрис замешкалась и не решалась прыгать, но через секунду решение было принято за неё. «Бритва» нанёс резкий удар ногой, насильно протолкнув новую напарницу в канализационный лаз. Пролетев несколько метров в свободном падении, Беатрис врезалась в стоящего внизу мужчину. Два тела от неожиданности смешались в один комок и со стоном разлетелись в разные стороны. Раздался чёткий мелодичный лязг какой-то обиженной железки, во все стороны полетели ругательства.

– Это было очень мерзко, – сурово произнесла Беатрис, потирая сильно ушибленную голову.

– Привыкай, – резко отрезал «Бритва» и угрожающе поправил клинок за своей спиной, презрительно глядя на ползающую парочку, – но затормози, в следующий раз и так легко не отделаешься.

«Стрелок» стоял на четвереньках и шарил руками по окружающему пространству. Он явно искал звонкую железку, но делал это как-то странно, стыдливо и очень торопливо. Беатрис поднялась на ноги и задела ногой какой-то предмет: это был тот самый щиток, надетый на глаз обвешенного револьверами мужчины.

– Ты это ищешь? – Беатрис протянула сверкающую жестянку новому приятелю, но он отреагировал на это слишком быстро.

Женщина невольно охнула, когда увидела лицо «Стрелка», незакрытое этой полированной безделицей. На неё взглянул огромный, нечеловеческих размеров глаз, вокруг которого пульсировали толстенные, почти живые вены. Он резко, стыдливо отвернулся, а затем, не глядя, забрал находку.

– Вот, – негромким, словно извиняющимся тоном произнёс мужчина, возвращая аксессуар на лицо, – вот что бывает, если не принять препарат вовремя. И это только внешний фактор, а про боль и прочее я говорить не буду. Ты и сама знаешь, как это бывает.

– Сейчас расплачусь. Поехали! – раздражённо закричал «Бритва», подгоняя зазевавшуюся «Тихоню» ударом сапога.

«Бритва» сделал движение, раздался лязгающий звук открываемых дверей. После этого загорелись небольшие лампочки, и Беатрис увидела, на чём ей предлагали ехать. В десяти метрах от неё были рельсы, а на них стояло довольно массивное сооружение, больше всего напоминающее обыкновенный вагон подземки. Через громадные окна был виден просторный салон, несколько кресел и куча каких-то бытовых, совершенно обыденных предметов.

– Это «Червь».

– «Пуля»! – почти одновременно проговорили двое мужчин, недовольно посмотрев друг на друга. – Мы ещё спорим про название. А по сути, это строительная вагонетка, немного доделанная и улучшенная. Работает она не на электричестве, а на топливе. Это намного удобнее! – «Стрелок» явно оправился от своего случайного позора, и его речь снова звучала бодро, энергично. – Под городом огромная сеть как недостроенных, так и заброшенных дорог. Мы можем приехать почти в любую часть города. Быстро и незаметно. Итак, пока мы в сравнительной безопасности, попробуем ещё раз. Я «Стрелок», этот «Бритва», вдалеке «Тихоня». А ты у нас?

– Беатрис, – немного сконфуженно произнесла женщина, осматривая внутренний салон её нового транспорта.

– Э-э-м, – недовольно промычал «Стрелок», а затем с нескрываемым облегчением вытащил из-за пояса несколько револьверов и положил их рядом с собой, – видишь ли, у нас нет имён. У нас как бы прозвища. Так, может, тебе тоже…

– Поехали уже! – «Бритва» встал рядом с «Тихоней», которая приняла управление на себя, и слишком резко надавил на какие-то рычаги.

Раздался жуткий лязг и грохот: вагонетка резво сорвалась с места, почти мгновенно набрав скорость, незапертые двери добавляли к механическому шуму дикий рёв ветра. Беатрис инстинктивно успела схватиться за свою сумку, но при этом отлетела в сторону и сильно ударилась головой. По вагону разлетелись какие-то предметы, а вещи, заранее закреплённые ремнями и тросами, ритмично подпрыгивали на своих местах. «Стрелок» запоздало потянул рычаг, закрыв раздвижные двери и уменьшив окружающий шум. Беатрис болезненно охнула, ударившись об поручень.

– Как… Как вы меня нашли? – Беатрис опустилась на ближайшее кресло, потирая ушибленную голову.

– Информацию дал тот, кто и поддерживает наше существование. Поняла, о ком я? Если мы выполняем его поручения, он платит нам. Даёт препарат.

– Скорее нет, чем да. Я не знаю, кто он! – крикнула Беатрис, желая перекричать грохот вагонетки. На миг её лицо перекосило от боли и ужаса: она вспомнила мост и своё чудовищное состояние. – А много? Много препарата? – снова заорала женщина и невольно сжала свою сумку, в которой хранилась драгоценная для её жизни жидкость.

– Один или два пузыря каждому. Короче, держит нас на голодном пайке. У тебя есть ещё колбы?

– Две или три, – быстро соврала Беатрис, не желая выкладывать всю информацию о себе. – Первые дни мне казалось, что я сошла с ума. Понимаешь, о чём я? Кто он такой? Как такое возможно?

– Расслабься и получай удовольствие. Мы всё равно никогда не узнаем об этом. Что он тебе вернул? – «Стрелок» невольно коснулся своего глаза, а потом пробежал оценивающим взглядом по Беатрис.

– Руку, – кротко ответила женщина, зачем-то показав собеседнику открытую ладонь правой руки.

– Бывает. У нас у всех похожая история.

– А что с ней? – Беатрис кивнула в сторону особы в капюшоне. – На ней, кажется, какая-то маска, закрывающая рот?!

– «Тихоня»? Очень тяжёлый случай. Она лишилась всех конечностей! Ещё зубов и челюсти! – «Стрелок» махнул на своё лицо, показывая рукой воображаемую пропажу. – Не спрашивай, что и как. Подробностей не знаю. Он всё ей вернул, но она не смогла обуздать новую действительность. Употребляла препарат не вовремя. Побочный эффект ты уже видела.

– А что под маской? – не удержавшись от любопытства, спросила Беатрис.

– Тебе лучше не видеть этого. Мой тебе добрый совет.

– Куда, – спросила Беатрис, но в этот момент вагонетку сильно качнуло, а в окне пролетела целая россыпь ярких оранжевых искр, – куда мы так мчимся?

– Нам нужен отдых. Переждём день! – «Стрелок» пытался поближе придвинуться к собеседнице, но его постоянно мотало из стороны в сторону. – У нас много мест для отдыха, разбросаны по всей подземке. Очень удобно. А как отдохнём, займёмся делом, и ты узнаешь, что такое веселье, – он подмигнул спутнице единственным глазом и снова вцепился в сиденье, чтобы не слететь с него.

Грохотание закончилось через пятнадцать минут, а вагонетка прибыла на какую-то недостроенную станцию. Двери открылись, и вся четвёрка вышла на залитую темнотой платформу, прочь из жуткого транспорта. Беатрис было приятно стоять на твёрдой бетонной поверхности, но перспективы спать, вдыхая затхлый отсыревший воздух, её не радовали. Раздался щелчок, в нескольких местах одновременно загорелись прожекторы, стоящие на высоких проржавевших ногах. На широкой платформе лежали провода от осветительных приборов, по углам стояли стеллажи с кирпичами и бетонными блоками. На деревянных стропилах, покрытых пылью и бетонной крошкой, валялся рабочий инструмент и гнутые пустые вёдра. Яркими, хоть и пыльными пятнами сверкали красные каски строителей, которые навсегда покинули свои рабочие места. У самой стены стояли огромные самодельные лежаки с относительно свежими подушками и одеялами. Между стропилами была натянута конструкция, защищающая спальное место от вездесущей бетонной крошки, падающей с потолка. Беатрис невольно вздрогнула, услышав над ухом мужской голос.

– Выбирай себе место, располагайся. А если хочешь умыться, посмотри, вон там баки. В них может быть пригодная вода, – посоветовал «Стрелок» и махнул рукой куда-то в сторону, а после двинулся прочь, словно потеряв интерес к разговору.

– Спасибо, – машинально пробормотала Беатрис.

Беатрис покрутила трижды ушибленной за вечер головой и подошла к первому попавшемуся спальному месту. Несколько матрасов, наложенные друг на друга, приятно промялись под лёгким телом нового гостя. Внезапная усталость накрыла нового члена странного квартета, тело начало замерзать от подземной прохлады. К женщине неспешно подошёл мужской силуэт.

– Ну как тебе у нас нравится? Иногда мы разводим небольшой костёр, но тут проблемы с вентиляцией. – «Стрелок» избавился от большинства своих револьверов и снял громоздкий уличный плащ. – Поэтому делаем это редко.

– За последние несколько дней я убила четверых, – внезапно для себя выпалила Беатрис, которой невероятно сильно захотелось с кем-нибудь поболтать. – Четырёх человек. А последних двоих, кажется, разорвала на части, считая, что это только реалистичный сон.

– Бывает, – буднично ответил собеседник, закурил самодельную сигарету и сел рядом на ближайшее строительное ведро, – «Тихоня» в приступе бешенства загрызла целый дом. Там было человек двенадцать. Потом мы её нашли, попытались всё объяснить, – закончил неловкий рассказ мужчина и устало выпустил облако сизоватого дыма, разглядывая «Тихоню», готовящуюся ко сну.

– Это всё реально? – через несколько минут дымной тишины вслух произнесла свои мысли Беатрис, разогнав рукой очередное облако сигаретного дыма.

– Для меня да. Правила игры немного поменялись, но игра прежняя. – Мужчина запустил пальцы в карман и извлёк оттуда крохотную коробочку, а в другой руке появилась недопитая бутылка алкоголя. – Прими таблетку. Запьёшь этим. Местную воду мы не употребляем. Вообще.

– Что это? Это обязательно? – Беатрис открыла коробочку, в которой лежали крохотные шарики белого цвета.

– У нас негласное правило. Мы спим все вместе, правильнее сказать одновременно.

Беатрис оглядела свою нежданную команду: каждый держал на ладони точно такую же таблетку. Почти синхронно они отправили их в рот, запив каждый из своей бутылки. Усыпляюще заскрипели доски, команда укладывалась на привычный для них ночлег. Беатрис не заставила себя упрашивать и отправила предложенную пилюлю в рот. Затем она опустила голову на какой-то пыльный мешок и не заметила, как уснула. Во сне она куда-то летела, плыла, подхваченная чьими-то неосязаемыми руками. Затем послышался знакомый грохот железных колёс, её трясло и раскачивало, сон начал стремительно отступать. В ноздри врезался едкий запах строительной пыли, грязных промасленных тряпок и металлической стружки. «Пулю» тряхнуло сильнее, Беатрис ударилась головой об стальной поручень, окончательно проснулась. Она спокойно осмотрела салон, а затем увидела спину «Бритвы», который управлял грохочущей вагонеткой. Он смотрел в бесконечное пространство тоннелей, подсвеченных тускловатыми фарами. От его головы периодически отлетали клубы дыма, в метре от него стоял зафиксированный клинок. Мужчина сделал очередную затяжку, поднял глаза на небольшое зеркальце и выкинул окурок в салон.

– Проснулась? Как спалось?

– Хорошо. Куда мы едем? – сонно пробормотала Беатрис, изо всех сил сдерживая зевок.

– Ты должна кое-что увидеть, – изменившимся, более мягким тоном проговорил наёмник. – Мало кто на поверхности знает про это.

– На поверхности? Люди в городе? Я ещё не совсем проснулась. А где остальные?

– Это вылазка только для тебя, они всё это видели. – «Бритва» потянул рычаг, «Пуля» начала замедляться, вагонетка выехала из узкого тоннеля. – Подойди, мы подъезжаем.

Беатрис встала, подошла к окну и застыла на месте, едва не открыв рот от изумления. Сначала ей показалось, что это только игра воображения, но свет в салоне погас, и картинка стала чётче. Вагонетка медленно плыла по рельсам в окружении громадных каменных колонн, утопающих в темноте бесконечного потолка. Беатрис приблизила лицо к окну и разглядела огромное строение, похожее на гигантский муравейник. Присмотревшись, она начала различать небольшие дома, громоздящиеся друг на друга. Всё это великолепие было подсвечено десятками, сотнями крошечных огней, вокруг которых суетились крошечные силуэты.

– Это люди? – зачаровано спросила женщина, изо всех сил напрягая зрение.

– Крысы.

– Крысы?! – резко ощетинилась Беатрис. – Те самые, что были изображены на канализационном люке?

– Конечно нет, глупышка! – «Бритва» обнял спутницу за плечо, временно оставив пост рулевого. – Это горожане, которым не нашлось место в наземном мире. Те, кто разорился, кто задолжал не тем людям. Бездомные и бродяги, которым надоело сидеть на обочине жизни, выпрашивая мелочь. Спускаясь в этот мир, они отрекаются от своих прошлых имён и берут клички.

– Это город под городом?! А кто про них знает? Что это вообще за место?

– Недостроенные, заброшенные проекты. Старые тоннели, шахты, в которых добывали железо, минералы. Обычные поезда подземки мчатся слишком быстро, чтобы заметить что-то важное. В любом случае их не волнует секретность, они слишком независимы.

– Что они едят?

– Крыс. Выращивают и едят. Сдирают шкуры, шьют одежды. Делают примитивное оружие: ножи, копья, вилы. Тут своя власть, свои правители.

– Мы будем там гулять?! Это безопасно? – боязливо осведомилась Беатрис, хватаясь за холодный поручень.

– Не волнуйся, меня там знают.

«Бритва» вернулся к управлению, а через пять минут, вагонетка остановилась, распугав несколько десятков человек. Беатрис увидела, как разбегались люди, одетые в диковатые, неумело сшитые одежды. Она с удивлением заметила, что у некоторых жителей пришитые сзади длинные хвосты, волочащиеся по земле. Беатрис хотела что-то сказать, но двери начали открываться, обнажая новый, невиданно ранее мир. Станция подсвечивалась несколькими горящими фонарями, подвешенными под потолком. Стен видно не было, они были заставлены коробками и крошечными самодельными домами-будками. В салон хлынул спёртый тяжёлый воздух с сильным запахом нечистот. Женщина попыталась сделать вздох, но её поразил сильный кашель. Спутник мгновенно отреагировал на этот кашель, стукнув себя по лбу.

– Совсем забыл про первую реакцию. Это у всех случается. Странное ощущение, да? Воздух слишком мерзкий, проблемы с вентиляцией. Ты привыкнешь. Ах, да! Вот, выпей! – Мужчина достал флягу, наполнил крошечный стаканчик и протянул напарнице. – Пей, это обязательно.

– Что это?

– Мы идём в довольно специфичную, агрессивную среду. Тем более у тебя первое посещение. Пей.

Беатрис опрокинула в рот содержимое стакана и проглотила живое бунтующее пламя. Горло обожгло, снова перехватило дыхание, глаза заслезились.

– Что это?! – она с трудом смогла выдавить из себя какой-то невнятный протест.

– Всё нормально, так надо. Подыши, просто подыши.

«Бритва» вышел на станцию, поправил меч за спиной, а затем что-то звякнуло возле его ноги. Беатрис видела, как его ловкие пальцы незаметно бросили монетку. Откуда-то сбоку выбежал местный житель и проворно схватил звенящую находку. В этот момент «Бритва» сделал едва заметное движение, бродяга дёрнулся, а затем, поскуливая, убежал обратно. Беатрис посмотрела внимательнее и увидела обрубленную кисть, продолжающую сжимать грязными пальцами сверкающую блестящую монетку.