Экспедиции в Экваториальную Африку. 1875–1882. Документы и материалы

Пьер де Бразза убеждал как научные, так и министерские круги в необходимости как можно скорее организовать экспедицию в бассейн Конго, предупреждая их о намерениях Леопольда II; он говорил об огромных природных богатствах этого региона (каучук, слоновая кость, пальмовое масло, ценные породы деревьев, залежи железа и меди) и о плодородии поч вы, пригодной для выращивания кофе, какао, арахиса, сахарного тростника, хлопка; по его мнению, у Франции, «как ни у какой другой страны, есть право претендовать на эти территории – и в силу географического положения колонии Габон, и в силу того, что недавнее исследование было осуществлено по решению правительства французским офицером»^[46].

13 октября 1879 г. Французский комитет Международной Африканской ассоциации^[47] выступил с предложением создать две научно-исследовательские и гуманитарные станции: одну на восточном, другую на западном побережье Экваториальной Африки. При поддержке Гамбетта, ставшего к тому времени председателем палаты депутатов, и Ферри, занявшего пост министра народного просвещения, французский парламент санкционировал этот проект и выделил на его осуществление 100 тыс. франков. 4 декабря организация западного поста – между Огове и Алимой – была поручена Пьеру де Бразза и Балле. Правда, финансирование экспедиции оказалось более чем скромным – пока 10 тыс. франков аванса. Если Стэнли, который 15 августа 1879 г. высадился в устье Конго с огромным багажом и четырьмя разборными паровыми судами, смог набрать отряд из четырнадцати европейцев, шестидесяти восьми занзибарцев и двухсот африканцев, то команда де Бразза, помимо Балле, насчитывала двух европейцев, двенадцать солдат-сенегальцев и нескольких бывших рабов из Либревиля, освобожденных им во время первого путешествия. Недостающие средства на оплату будущих расходов руководителю придется черпать из собственного кармана.

27 декабря 1879 г. на английском почтовом судне де Бразза отправляется из Ливерпуля в Африку. В феврале 1880 г. он высаживается в Либревиле, где собираются все члены экспедиции, и в марте прибывает в Ламбарене. В то время как его соперник Стэнли, жестоко подавляя сопротивление враждебных племен, с огромным усилием прокладывает дорогу через непроходимый буш^[48] и скалы, де Бразза идет по землям своих союзников: иненга, галуа, бакале, оканда, меке и батеке обеспечивают ему свободный проход и оказывают самый радушный прием. Достигнув места слияния Огове и Пассы, он основывает 13 июня 1880 г. недалеко от водопадов Пубары французский пост Нгими, который вскоре назовут Франсвилем. Франсвиль станет центром притяжения для беглых рабов, там они найдут и убежище и защиту.

Намереваясь установить контроль над бассейном Конго, де Бразза решает создать еще один пост где-нибудь в низовьях этой великой реки. 22 июня он оставляет Франсвиль и приступает к поискам подходящего места. Двигаясь по суше на восток, его отряд достигает притоков Алимы, а затем поворачивает на юго-восток, пересекает Плато ашикуйя и 20 июля подходит к Лефини, правому притоку Конго. Теперь уже на пирогах он спускается вниз по течению и ведет разведку в окрестных землях. В конце августа де Бразза добирается до Мбе (Ндуо)^[49], резиденции Макоко^[50] Ило I, короля батеке. Осознавая неизбежность «белой» экспансии и стремясь предотвратить нашествие конкистадоров типа Стэнли, о жестокости которого давно идет молва, Ило I решает искать защиты у Франции. Его подвигает на такой шаг личность де Бразза, уважение и доверие к нему со стороны племен, у которых он уже побывал. 10 сентября 1880 г. в Мбе в присутствии вождей-вассалов Макоко подписывает договор о передаче всех своих обширных владений по обоим берегам Конго под протекторат Французской республики; гарантией новых отношений становится французский флаг, водруженный Пьером де Бразза перед королевским дворцом. Добравшись до Нкуны (Стэнли-пул), де Бразза 3 октября вступает во владение участком территории на правом берегу Конго, где основывает пост Нтамо; позже по предложению Парижского географического общества его назовут Браззавилем.

Так, без единого выстрела, были заложены основы для создания французской колонии Конго.

Оставив в Нтамо сержанта-сенегальца Маламина^[51] с двумя лапто, де Бразза 18 октября покидает землю батеке, спускается к устью Конго и 15 декабря прибывает в Либревиль. В начале 1881 г. он возвращается во Франсвиль, чтобы обеспечить нормальное функционирование новых французских постов. Ему приходится также взять на себя организацию работ по строительству дороги между Огове и Конго, которые тормозятся из-за бюрократической волокиты в Министерстве военно-морского флота (задержки с финансированием, с доставкой необходимых материалов). Одновременно де Бразза ищет другой, более короткий путь, который соединил бы пост Нтамо с побережьем, и в марте 1882 г. находит его: это река Квилу-Ниари^[52], к тому же ее долина богата залежами свинца и меди. Кстати, во время своих поисков 8 февраля 1882 г. он наталкивается на небольшую лужицу – исток Огове, желанную цель его первого путешествия.

Вторая экспедиция, длившаяся два с половиной года, подходит к концу. 17 апреля де Бразза прибывает в Кабинду^[53], а в мае 1882 г. садится на пароход, направляющийся в Англию. В первых числах июня он высаживается в Портсмуте уставший, больной и без единого су в кармане. Французский консул телеграфирует министру военно-морского флота: «Бразза и механик Мишо прибыли из Габона без всяких средств. Должен ли я оплатить их проезд?» Министр отвечает: «Действуйте немедленно, оплатите проезд и отправьте Бразза самым экономным путем»^[54].

7 июня 1882 г. де Бразза возвратился в Париж с бесценным подарком – богатейшей колонией, составляющей треть территории Франции, и стратегическими пунктами, обеспечивающими контроль над бассейнами Верхней Огове и Среднего Конго.

Сначала официальные круги не выказали особого интереса к тому, что удалось сделать настойчивому итальянцу. Ему пришлось убеждать политическую элиту в полезности недавних приобретений и одновременно отражать атаки Стэнли (тот находился в то время в Париже), подвергавшего сомнению законность договора о протекторате, заключенного с Ило I. Что касается французской общественности, прежде всего поборников колониального проекта, то она была на стороне Пьера де Бразза. Свидетельством тому – хвалебные статьи в газетах и журналах, встречи в ученых аудиториях и с деловыми людьми, восторженная реакция публики на многолюдных собраниях (на одном из них амфитеатр Сорбонны не смог вместить и половины желающих). Даже на национальных похоронах Гамбетта (январь 1883 г.), куда де Бразза пришел отдать последний долг своему другу и покровителю, после окончания церемонии его окружила толпа почитателей и на плечах донесла до дома. Людей привлекала не только харизматическая фигура Пьера де Бразза, но и его вера в цивилизаторскую миссию Франции (лозунг колониального лобби), которая, «как никакая другая нация, всегда способствовала распространению великих и благородных идей»^[55]; неизбежным следствием ее прихода в Африку должно стать уничтожение «в самом зародыше»^[56] такого недопустимого для современного мира явления, как торговля людьми. И где бы ни выступал наш герой, он упорно повторял, основываясь на собственном опыте, что единственным принципом вхождения в другую цивилизацию является принцип ненасилия.

Наконец лед тронулся. Парижская ратуша устраивает в честь молодого исследователя прием; он награжден большой золотой медалью. 30 ноября 1882 г. договоры с Макоко, единогласно одобренные Национальным собранием, приобретают силу закона. 27 декабря депутаты приступают к обсуждению вопроса о финансировании Третьей экспедиции в Экваториальную Африку под эгидой Министерства народного просвещения. В итоге палата депутатов четырьмястами сорока одним голосом против трех голосует за выделение на этот проект одного миллиона двухсот семидесяти пяти тысяч франков – суммы, многократно превосходящей средства, выделенные государством на две первые экспедиции. Пьера де Бразза назначают генеральным комиссаром Французской республики на Африканском Западе с присвоением ему звания капитан-лейтенанта (11 февраля 1883 г.). Он отказывается от жалования, положенного ему по должности, оставляя за собой лишь офицерский оклад.

Теперь де Бразза предстоит решать главным образом политические задачи, а именно: закрепление уже завоеванных в бассейне Конго и Огове позиций, создание новых постов и обеспечение безопасного плавания по Огове, разведка в бассейне Квилу-Ниари (проектирование удобного и короткого пути от Нкуны на запад к Атлантическому побережью^[57]) и, наконец, исследование Верхнего Конго. Собственно, речь идет о захвате, хотя и «мирном», обширной территории, которая вскоре обретет статус колонии сначала под именем «Французское Конго» (1886 г.), а затем «Французская Экваториальная Африка» (1910 г.). Отсюда широкие полномочия, предоставляемые генеральному комиссару. Отсюда и значительные средства, позволяющие ему набрать большую и компетентную команду, в которую войдут руководящее ядро (восемь специалистов различного профиля от военных до ученых), помощники (двадцать один человек), обслуживающий персонал (двадцать пять человек), небольшая группа участников Второй экспедиции, оставшихся во Франсвиле и на Алиме, а также более ста шестидесяти человек охраны (лапто-сенегальцы и алжирские стрелки). Кроме того, он получает в свое распоряжение небольшое паровое судно «Олумо» для организации транспортного сообщения между Либревилем и Средней Огове.

Предварительно отослав в Африку две группы: одну 1 января 1883 г. в Габон для подготовки к размещению экспедиции, другую месяцем позже в Сенегал^[58] для найма солдат, Бразза с остальным персоналом 22 марта покинул Пойак^[59] и 22 апреля прибыл в Либревиль. Здесь он столкнулся с явным нежеланием Эмиля Массона, коменданта Габона^[60], оказывать ему какое-либо содействие^[61] – ничего не было готово к их встрече, ни жилья для людей, ни складов для грузов. Тем не менее Пьеру де Бразза удалось разместить своих спутников, разгрузить корабль и 30 апреля отправиться в Ламбарене.

Так началась его третья одиссея в Западной Африке, продлившаяся два года и одиннадцать месяцев.

Де Бразза задержался на несколько дней в Ламбарене, чтобы запустить механизм по организации экспедиции в страну Макоко по маршруту Верхняя Огове – Лекети – Алима – Конго. Оперативно решив эту задачу, он отправился на Атлантическое побережье, где его ждали неотложные дела. В бассейне Квилу-Ниари, который он исследовал в марте – апреле 1882 г., сложилась нежелательная для Франции ситуация. За время его отсутствия эмиссары Леопольда II поспешили отрезать пост Нтамо от Габона, устроив на побережье между устьем Огове и устьем Конго несколько бельгийских факторий под охраной хорошо вооруженных наемников. По просьбе де Бразза туда был предварительно послан сторожевой корабль «Сажиттер». Его команда столкнулась с враждебностью как местных жителей, так и европейских торговцев, за спинами которых стояли агенты Стэнли. Поэтому капитану пришлось действовать довольно жестко. Французы блокировали побережье: никому не дозволялось покидать деревни. После задержания нарушителей блокады, а таких оказалось за неделю более двухсот человек^[62], местный вождь подчинился французским властям. Что касается бухты Лоанго^[63], одной из самых удобных стоянок для судов, то ее переход под контроль Франции решился без проблем. 20 мая вельбот, отвозивший послание Пьера де Бразза вождю прилегающих к бухте земель, потерпел крушение и был разграблен его подданными. Узнав о случившемся, де Бразза прибыл в деревню вождя. Опасаясь возможных репрессий, тот уступил Франции часть своих владений.

В конце мая 1883 г. де Браза покинул Лоанго, оставив там Альбера Долизи^[64] с поручением продолжать работу по утверждению французского присутствия во внутренних областях между Квилу-Ниари и Конго. Сам же он вернулся в Ламбарене, откуда должен был начаться его поход в земли Ило I. Чтобы устранить все сложности с наймом носильщиков, гребцов и охранников, де Бразза ввел для прибрежных жителей – окота, апинджи, оканда, адума – трудовую повинность: за несколько месяцев обязательной службы им платили товарами, кроме того, им гарантировалась защита со стороны французских властей. Для обеспечения эффективного снабжения экспедиции был установлен временный запрет на торговлю по Средней и Верхней Огове – по ней могли следовать только пироги, обслуживавшие его отряд^[65].

Из Ламбарене де Бразза со своими людьми отправился в путь 10 июня. Поднимаясь по Огове, он останавливался в удобных бухтах и создавал там посты^[66]. 22 июля путешественники прибыли во Франсвиль, после чего по суше добрались в середине сентября до бассейна Алимы, где на станции Дьеле их ждал Балле. Ему предстояло плыть по Алиме в страну Макоко, чтобы узнать, остаются ли в силе соглашения 1880 г. 16 октября 1883 г. де Бразза провожал своего друга, полный тревоги, ибо помнил о нападении на них апфуру на Алиме летом 1878 г. Тревога была напрасной: Балле успел наладить дружественные отношения с прежними врагами, и те уже не чинили никаких препятствий. Теплый прием он нашел и у Макоко.

Получив от Балле добрые вести, 18 февраля 1884 г. генеральный комиссар на борту парового судна и с эскортом пирог тоже начал спуск по Алиме. 12 марта они вошли в воды Конго, а 27 марта высадились в деревне Нганшуно, главного вассала Макоко, у которого остановился Балле. 9 апреля де Бразза, его брат Жак, Нганшуно, де Шаванн^[67], Маламин в сопровождении переводчиков, лапто, туземцев-носильщиков прибыли в резиденцию Ило I. Жители приветствовали их несмолкаемыми звуками тамтамов. В торжественной обстановке де Бразза вручил Макоко договоры, ратифицированные палатой депутатов; таким образом, снова было подтверждено право Франции на протекторат над землями батеке по левому и правому берегам Конго. После праздничной церемонии де Бразза отправился в Нтамо, чтобы окончательно решить вопрос о месте будущей столицы Французской Экваториальной Африки. Де Шаванн выбрал для нее широкий холм, с которого открывался живописный вид на берега могучей реки и на далекие горные цепи, обнимающие все пространство.

Де Бразза попытался, ссылаясь на договоры, подписанные Макоко, создать французские посты и на левобережье Конго, где закрепились люди Стэнли. Но все его усилия оказались безуспешными; бельгийцы категорически отказывались уступить Франции эту часть владений Ило I. Де Бразза оставил свои попытки и, заручившись письменными свидетельствами Макоко, отправил в Париж с ворохом документов Балле (май 1884 г.), назначенного представителем Франции на Берлинской конференции, которая должна была открыться в ноябре 1884 г. Однако по достигнутому на ней франко-бельгийскому соглашению от 5 февраля 1885 г. левый берег Конго отойдет к Свободному государству Конго, а в качестве компенсации Франция получит бассейн Ниари-Квилу.

А пока генерального комиссара ждали новые заботы. Его присутствие было необходимо и на Огове, и на океанском побережье, и в бассейне Конго, где ему приходилось решать нелегкие проблемы то с туземным населением, то с агентами Леопольда II, то с французской администрацией Габона. Затем внимание де Бразза сконцентрировалось на исследовании и освоении бассейна Среднего Конго. Члены команды получили задание вести разведку вдоль его притоков, истоки которых терялись в еще не изведанных землях; им удалось проникнуть в районы Санги^[68] и Убанги^[69] и, следуя принципу «мирной экспансии», установить дружественные контакты с местными племенами. Сам де Бразза, хотя и больной, планировал возглавить экспедицию в долину Санги. Надо было спешить, чтобы поставить под контроль незанятые территории до прихода туда конкурирующих держав – Великобритании, Португалии, Бельгии и Германии.

После принятия на Берлинской конференции Генерального акта, определившего границы французских владений в Африке, и в обстановке развернувшейся антиколониальной кампании, связанной с Тонкинской экспедицией, Париж посчитал миссию Пьера де Бразза исчерпанной. В марте 1885 г. должность генерального комиссара была упразднена, а управление колонией Габон и внутренними областями к западу от Конго перешло в ведение Министерства военно-морского флота и колоний. Эта весть дошла до де Бразза только 15 июля 1885 г.; получив ее, бывший генеральный комиссар немедленно покинул Дьеле. На этот раз он спустился к побережью не по Огове, а по новому, краткому, пути – по Алиме и Конго – и 18 октября уже был в Либревиле.

В Париж де Бразза прибыл 19 ноября 1885 г. На Орлеанском вокзале его встречала тысячная толпа и родные, приехавшие из Италии, чтобы «помочь ему перенести тяжкую ношу успеха»^[70]. Тридцатитрехлетний исследователь снова клал к ногам Франции богатые дары: восемь постов в бассейне Конго, восемь – в бассейне Огове, пять – на Атлантическом побережье и в долине Квилу-Ниари, стратегически важную коммуникацию от бухты Лоанго до Нижнего Конго, будущую столицу Французского Конго – Браззавиль и контроль над долинами Ликвалы, Санги и Нижней Убанги. Заслуги де Бразза были отмечены присвоением ему звания офицера Почетного легиона (13 августа 1885 г.).

Во Франции еще не утихли «колониальные» страсти, вызвавшие отставку Ферри^[71]. Противники заморской экспансии во главе с Жоржем Клемансо^[72] считали недопустимым растрачивать средства на захват новых территорий, когда требовалось мобилизовать их на проведение срочных реформ и на укрепление армии для возврата Эльзаса и Лотарингии; они подвергали уничтожающей критике тезис о «низших расах», которым должны прийти на помощь цивилизованные нации. Сторонники же Ферри настаивали на том, что победы в Африке и Азии не только помогут французам забыть постыдное поражение во франко-прусской войне и вернут им веру в величие страны, но и позволят значительно преумножить экономический и военный потенциал Франции в преддверии ее нового и неизбежного столкновения с Германией.

В этом ожесточенном противостоянии де Бразза оказывался как бы над схваткой. Он был героем дня. Его воспринимали не как завоевателя, а как отважного исследователя, открывателя новых земель, патриота. У него брали интервью корреспонденты влиятельных французских и зарубежных газет, он принимал многочисленные приглашения, ему выражали свое восхищение Ферри и другие политики, члены географических обществ разных стран, предприниматели, журналисты, простые французы. Свидетельством признания его заслуг стал митинг в Зимнем цирке^[73] Парижа 21 января 1886 г., когда пять тысяч зрителей стоя приветствовали исследователя Конго. В своей речи^[74] де Бразза говорил не только о своей десятилетней деятельности в Экваториальной Африке, но и изложил собственные взгляды на будущее новой колонии. Он видел это будущее не в колонизации (освоении) страны посредством европейской эмиграции. Колонизовать (осваивать) свои земли должны сами туземцы. Миссия же европейцев заключалась в том, чтобы готовить их к этому, т. е. научить их быть тружениками, производителями и потребителями. Успешно решить такую задачу могли и должны были те, кто хорошо знал жизнь африканцев и имел долгий опыт общения с ними. Де Бразза предостерегал от поспешных, тем более насильственных методов: принудительное навязывание другому народу иного образа мыслей и иных порядков вызовет неизбежное сопротивление; единственно приемлемый способ действия – доброжелательность, бесконечное терпение и твердость. Но действительность оказалась совсем другой.

Несмотря на падение кабинета Ферри, Париж продолжал оставаться одним из главных игроков в борьбе за передел мира и не желал отступать перед напором своих соперников – Германии, Великобритании и Бельгии. В апреле 1886 г. парламент законодательно оформил появление новой колонии Французское Конго и проголосовал за выделение кредитов на создание ее административного аппарата. Пьер де Бразза назначался генеральным комиссаром по управлению Габоном и Французским Конго^[75]; его заместителем, ответственным за Габон, стал Балле, а его полномочным представителем на остальной территории колонии – де Шаванн. Прежде чем отправиться на место назначения, де Бразза провел переговоры с торговыми палатами крупнейших городов Франции и продавцами хлопчатобумажных тканей, нанял служащих, организовал отправку продовольствия, материалов, товаров для предстоящих экспедиций. Он не преминул обратиться к правительству с предложением рассмотреть вопрос о постоянном морском сообщении между метрополией и новой колонией. Решив организационные и кадровые вопросы, де Бразза 5 марта 1887 г. прибыл в Либревиль.

Началось политико-административное строительство колонии. Одновременно покоритель Конго приступил к осуществлению своего проекта по просвещению местного населения, его приобщению к цивилизованному образу жизни. Речь шла не только о борьбе против использования рабского труда. Необходимо было приучать туземцев к новым формам трудовой деятельности; для этого стали открываться новые школы, где можно было получить начальное образование и тут же овладеть каким-либо ремеслом; оказывалась помощь и миссионерским центрам. Де Бразза думал также о развитии экономики; он даже пытался заложить основы интенсивного земледелия: был создан своего рода опытный участок по отбору лучших сортов местных растений и по внедрению привозных. Вынужденный решать такой сонм проблем, генеральный комиссар был в постоянных разъездах и всегда оказывался там, где требовалось его присутствие: его почти не видели в Либревиле. Франсуа Жозеф Лами^[76], побывавший в те годы в Конго, считал де Бразза примером того, как можно эффективно управлять колонией без применения силы и располагая чрезвычайно ограниченными средствами. «Для этого, – говорил Лами, – надо поступать, как он, нужно долго жить среди туземцев, изучать их в непосредственной близости, знать их потребности, уметь играть на одних струнах и не касаться других; словом, действовать с максимальной осторожностью и с исключительным тактом»^[77].

Шло активное освоение внутренних областей новой колонии, в котором было задействовано большое число служащих. Как пишет в своей книге де Шамбрен, «офицеры, администраторы, технические работники – все, кто был на ногах, пробирались по бушу, прокладывали тропы, поднимались по водным потокам с теодолитом, компасом и алидадой в своих рюкзаках. Dolce far niente в Либревиле предназначалось для больных»^[78].

Де Бразза должен был выполнить и другую важную задачу, а именно, присоединение новых земель: членам его команды поручалось продолжить разведку в бассейне Конго и его притоков Санги и Убанги, а затем начать продвижение на север и северо-восток. Одна группа направилась к Камеруну, чтобы не допустить расширения германских владений, другая – к озеру Чад и Верхнему Нилу, чтобы поставить преграду дальнейшей экспансии Бельгии и Великобритании. И та и другая столкнулись с отчаянным сопротивлением местных племен; потери оказались значительными, и французам пришлось отказаться от своих намерений и отступить.

Деятельность Пьера де Бразза на посту генерального комиссара не проходила без осложнений. Министерство колоний^[79] не переставало чинить ему всяческие препятствия. Его полномочия ограничивались, персонал сокращался, финансирование постоянно урезалось, принятие бюджета то и дело откладывалось. Для разрешения финансовых конфликтов де Бразза приходилось периодически наведываться в Париж. В 1895 г., во время одной из таких поездок, которую генеральный комиссар совместил с отпуском (он не отдыхал с июня 1890 г.), произошло счастливое событие:

12 августа 1895 г. он сочетался браком с Терезой де Шамбрен^[80]. До этого конголезское предприятие, требовавшее полной отдачи моральных и физических сил, не давало ему возможности серьезно думать о женитьбе, хотя претенденток было предостаточно. В каждый приезд в Париж героя Конго одолевали поклонницы, которые не только засыпали его письмами, но и осмеливались стучаться в его дверь; правда, они неизменно получали один и тот же ответ от секретаря: «Господин де Бразза бережет себя для первой француженки, родившейся в Браззавиле»^[81]. Придуманную хозяином фразу тот произносил с огромным удовольствием.

Свою юность Тереза провела в США, где ее отец граф Шарль де Шамбрен^[82] работал во французском посольстве советником по правовым вопросам. О Пьере де Бразза она впервые услышала в Риме, куда приехала навестить своего деда по материнской линии Клода-Франсуа де Корселя^[83], французского посла в Ватикане; ей было тогда пятнадцать лет; в салонах Рима только и говорили что о молодом итальянце, добивавшемся подданства Франции. Много лет между ними существовала виртуальная связь благодаря тому, что семья посылала Пьеру денежную помощь в Африку через посредничество де Корселя. Наконец они встретились у общих знакомых в Париже и сразу почувствовали взаимную симпатию. Де Бразза оценил твердость характера, независимость в суждениях, открытость и жизнерадостность Терезы и, главное, близость их взглядов.

После бракосочетания молодые супруги, побывав у родных в Риме, возвратились в Париж, где 3 января 1895 г. де Бразза удостоили звания командора Почетного легиона. Они не стали задерживаться в столице и почти сразу же уехали в Конго.

Здесь генерального комиссара ожидали прежние трудности. Из бюджета колонии пришлось брать средства для знаменитой экспедиции капитана Маршана, которую де Бразза считал слишком запоздалой^[84]. Но самая большая угроза исходила от предпринимателей из метрополии, рассмат ривавших Французское Конго как даровой источник обогащения. Туда хлынули потоки концессионеров, неразборчивых в средствах, с единственной целью отхватить кусок побольше от «конголезского пирога». Де Бразза опасался, что в погоне за наживой эти дельцы поделят страну на части и станут по примеру бельгийцев беззастенчиво эксплуатировать туземное население, а у него не будет полномочий вмешиваться в их отношения. Так и случилось: к 1898 г. вся колония представляла собой шахматную доску, разделенную на сорок две концессии. На этом поле проконсул Французского Конго с его цивилизаторскими идеями был лишь досадной помехой.

Осенью 1897 г. у де Бразза обострилась желчная гематурия^[85], осложненная болотной лихорадкой, и врач предписал ему сменить климат. Для больных бронхов было опасно сразу после знойной Африки оказаться в холодном Париже, и семья остановилась в Алжире. Там 13 января 1898 г. де Бразза получил известие о своей отставке. Приказ, подписанный 4 января 1898 министром колоний Андре Лебоном^[86], гласил: «Я имею честь сообщить Вам, что постановлением от 2 января 1898 г. Вы увольняетесь в запас с жалованием с 13 января 1898 г., даты окончания положенного Вам отпуска по болезни»^[87].

На оскорбительный тон приказа, оказавшегося для него к тому же полной неожиданностью, завоеватель Конго ответил молчанием – ни протеста, ни тем более жалоб. И только по прошествии трех лет, в 1901 г., он взял слово, чтобы дезавуировать обвинения Лебона, опубликовавшего книгу «Политика Франции в Африке»^[88], в которой резко осуждалась деятельность Пьера де Бразза как администратора, в частности, его нежелание помогать «герою Фашоды». 6 мая 1901 г. экс-генеральный комиссар послал новому министру колоний Альберу Декре^[89] рапорт с документально подтвержденным перечнем средств, выделенных на экспедицию Маршана из бюджета Французского Конго, из-за чего пришлось значительно сократить финансирование других статей. Рапорт заканчивался просьбой восстановить его честное имя и признать его право на достойную пенсию. Он был услышан, правда не сразу. О нем вспомнили, когда 12 января 1902 г. в Сент-Этьенне торжественно открывали памятник Франсису Гарнье^[90]. По этому поводу «Тан» писала: «Хорошо, когда прославляют умерших, но было бы еще достойнее чтить живых»^[91], имея в виду судьбу Пьера де Бразза, который потратил на нужды экспедиций в Африку все свое состояние, а теперь еле сводил концы с концами. По инициативе двух депутатов^[92] и при поддержке премьер-министра Пьера Вальдека-Руссо^[93] парламент 29 марта 1902 г. единодушно проголосовал за назначение де Бразза государственной пенсии в размере десяти тысячи франков, которая в случае его смерти переходила к вдове (не выше шести тысяч), а после ее кончины делилась поровну между детьми (сыновьям – до совершеннолетия, дочери – до конца жизни)^[94]. Помимо де Бразза такой пенсии был удостоен только Луи Пастер (1874 г.)^[95].

После отставки де Бразза жил частной жизнью, деля свое время между семьей и друзьями. Вскоре он обосновался в «Белом городе» – Алжире, наведываясь то в Рим, то в Париж. В январе 1899 г. у него родился сын Жак^[96], за ним появились Антуан, Шарль и Марта. К несчастью, Жак умер в пятилетнем возрасте. Это стало для отца страшным ударом.

Отлученный от Африки, де Бразза, тем не менее, не переставал думать о ней. К тому же представители власти, в том числе президенты республики Феликс Фор^[97] и Эмиль Лубе^[98], при решении колониальных проблем неизменно обращались к нему за советом. Его глубоко потрясли сообщения в прессе о чудовищной эксплуатации туземцев в Бельгийском Конго, вызвавшие волну протестов по всему миру.

Антверпенская торговая компания (основана в 1892 г.), получившая концессию в долине Монгалы^[99] и обладавшая монополией на добычу каучука, слоновой кости и ценной древесины (контрольный пакет акций находился в руках Леопольда II), творила немыслимые преступления. За уклонение от работы или невыполнение нормы у туземцев отрезали руки, брали в заложники женщин, убивали, выставляя головы казненных на палисадах, сжигали деревни; в одном селении были убиты двадцать две женщины и двое детей только за то, что они не успели к положенному сроку доставить лодки с каучуком. Счет жертв шел не на десятки, а на многие сотни. О бесчеловечных методах торговцев каучуком мир узнал из британской и немецкой прессы^[100]. Комиссии по расследованию из представителей разных стран, побывавшие в Конго, подтвердили выявленные факты^[101].

Де Бразза опасался, как бы такие бесчинства не повторились во Французском Конго. И его опасения были не напрасны. До Франции стали доходить тревожные вести. Де Бразза узнавал о них не только из газет, но и от миссионеров, возвращавшихся из колонии. Они рассказывали, что после циркуляра от 25 августа 1903 г., предписавшего устанавливать оплату чиновникам и торговым агентам в зависимости от собранных ими налогов, эксплуатация перешла все границы – туземцев, работавших на каучуковых плантациях, фактически превратили в рабов.