Следующая станция

Глава 11 «Средство от нервов»

Чейз быстрыми шагами пробирался по извилистой холмистой тропинке. Он считал, что чем быстрее он покинет здешние окрестности, тем быстрее из его памяти выветрится рассказ Харриса. Все бы хорошо, вот только рассказ никак не хотел выходить из его памяти. Вновь и вновь он видел, как люди набрасываться друг на друга и вгрызаются в еще теплую плоть, а после он видел перед глазами последнюю сцену. Неизвестный, что попал на борт корабля, тот, кто даровал свободу моряку взамен его преданности. Кайлеб знал, о ком говорил Пит, но он боялся в это поверить. Чейз стал рассуждать, думать, что же на самом деле он сейчас услышал, может моряк действительно был в бреду и все это ему только показалось. Так могло быть, если бы Пит был совсем один, но его окружала толпа народа, которую он потом ел. Потом он вспомнил одну деталь, поедая трупы, он не чувствовал насыщения.

– Точно! – выкрикнул он. – Все это бред, полнейший бред. Видимо с ним произошло какое-то эмоциональное потрясение, и он слетел с катушек. Если бы он кого-то ел, то…

Кайлеб остановился и, повернувшись, стал всматриваться в сторону деревни.

– А может он меня и вовсе разыграл…. Ха-ха-ха. Ну и чудак же ты Пит. Рассказал мне байку, а я как ребенок поверил в это. Он же говорил, что хочет поведать мне историю, а кто знает, что такое могло произойти на самом деле.

И вдруг Кайлеба, как будто что-то укололо прямо в сердце.

– Нет. Он не врал.

Чейз вспомнил ангела и демона, стоящих возле склепа. Он вспомнил, как они держали его за руки, пока змея не укусила Кайлеба в шею, и он провалился неведомо куда. Вполне возможно, что и с Питом Харрисом произошло ровным счетом то же самое. Он углубился в свои мысли и вдруг испугался, увидев перед собой лицо.

– Мать тво… – закричал он, но вовремя остановился.

Перед ним стояло юное лицо Риты Ютан. Та, как и в прошлый раз стояла за оградкой и с любопытством разглядывала Кайлеба.

– Добрый день, мистер Чейз. – она разговаривала с ним в той же мрачной загадочной манере, как и в первую их встречу.

– Добрый день. Вы меня очень напугали мисс.

– Как вы себя чувствуете?

– Неважно.

– Неважно чувствуете или вы считаете, что мне не важно это знать?

– Нет, нет. Неважно чувствую. Простите.

– За что вы извиняетесь?

Он окаменелым лицом уставился на нее и, уперев руки в бока, подумал, а за что действительно он извинялся. Вдруг в голове его появились образы разрываемых на части моряков. Он зажмурился и попытался отогнать придуманные воспоминания.

– Вам нездоровиться. Я это вижу. Вы могли бы пройти ко мне, у меня есть средство….

– Средство? Какое еще средство?

– От нервов, конечно. Все болезни от нервов, следовательно, стоит их лечить средством от нервов.

– Я… я… не знаю. Может, я лучше пойду?

– Нет. Я не могу оставить вас в таком состоянии, пожалуйста, входите.

Она открыла небольшую калитку, разделяющую их.

– Смелей. Я всего лишь вам хочу помочь.

Кайлеб чуть шевельнулся вперед, и этого было достаточно, чтобы Рита ухватила его за руку. Чейз почувствовал тепло ее руки и словно обмяк. Все мысли испарились из его головы, он почувствовал блаженство. Взглянув в глаза Риты, он невольно улыбнулся ей.

– Как же ваш брат, мы его не побеспокоим? – лилейным голоском произнес он.

– Он отдыхает, а когда он отдыхает, его и война на ноги не подымет.

– Хорошо.

Они стояли у двери ее дома. Открыв перед ним дверь, Рита пропустила его вперед, не отпуская руки. Дом был ничем не примечателен. Самый обычный, который доводилось видеть Кайлебу. В небольшой комнате, в которую они попали было две двери. Одна из них была наглухо закрыта.

– Это комната моего брата, лучше туда не заходить. – сказала Рита, проследив взгляд Кайлеба. – А вот эта комната ведет в мою комнату.

Она толкнула дверь, что была слева, но Кайлеб не увидел там комнаты. То был сколоченный из досок лестничный проем. Лестница уходила вниз, в темноту. Он попытался дернуться, но Рита крепко сжала его руку, и он перестал противиться.

– Не переживайте. – прошептала она ему в ухо, касаясь его влажными губами.

– Куда мы идем? – спросил он также шепотом.

– Вниз. Разве это не очевидно?

Они спустились вниз, и Кайлеб почувствовал, что вроде как бывал в похожих местах. Небольшое подвальное помещение было разделено на четыре отдельные комнатки, но вместо дверей там были ширмы. В правом конце помещения размещался небольшой стол, рядом стояли два шкафа. Рита провела Кайлеба в одну из комнаток. Отдернув ширму, он увидел перед собой большой матрас, на нем лежала подушка во всю его ширину. Рядом располагался небольшой столик.

Рита помогла Чейзу сесть на матрас, а сама принялась снимать с него сапоги, затем всю верхнюю одежду. После того как она сняла с него рубаху принялась растягивать ремень на его брюках.

– Что вы делаете?

– Тс-с-с. Произнесла она вместо ответа.

Когда на Кайлебе остались одни кальсоны, она уложила его полностью на матрас и удалилась. За ширмой послышался звук открывающихся дверей шкафа и стук. Через несколько минут она вернулась с подносом на нем стояла маленькая чашка, от которой подымался приятный дымок.

– Пейте. – сказала она, подавая чашку Кайлебу после того как поставила поднос на столик.

Кайлеб чуть приподнялся, чтобы выпить жидкость в чашке. Она была по началу горькой, но с каждым глотком становилась все слаще. Он отставил чашку и почувствовал, как по его телу забегали мурашки. Он поглядел на Риту. Та разделась и теперь стояла перед ним полностью голой. Чейз не мог пошевелиться, его мышцы настолько расслабились, что он с трудом удерживал глаза открытыми. Рита аккуратно легла на него и стала нежно целовать его лицо шею и грудь.

***

Он открыл глаза перед ним стоял небольшой столик, на нем лежала опиумная трубка. Дымок уже перестал подниматься, так как содержимое давно погасло. Он был весь в поту, голова немного раскалывалась. Он обулся и, схватив галстук с пиджаком, вышел из комнаты и направился наверх. Один из господ, что стоял у входа, низко ему поклонился, и Кайлеб слегка склонив голову, прошел мимо.

Выбравшись на улицу, он полной грудью втянул в себя весь городской Лондонский воздух. Легкие его рвало на части, но он наслаждался присутствием в воздухе озона и копоти. Он любил эту часть города, так как здесь Лондон напоминал ему Бирмингем. Уложив на голову шляпу и натянув пиджак, он направился на соседнюю сторону улицы, где забрел в один из баров. Сев за стойку, он махнул в глотку пару стаканов виски и, расплатившись, вышел на улицу. Подходя к дому, он стал замечать, что что-то тут не так. Все окружающие его люди будто смотрят на него. Он увидел перед домом пару полицейских и несколько крепких парней. Он не успел среагировать, как те два крепыша уже добрались до него, один из полицейских ударил его по затылку. У Кайлеба потемнело в глазах, и он потерял сознание.

Через неизвестное ему количество времени он открыл глаза. Голова болела пуще прежнего, свет сильно слепил. Жмурясь, он пытался понять где, он находится.

– Мистер Чейз? – голос был расплывчатым. Будто человек говорил из глубокой стеклянной банки. – Мистер Чейз? – голос приобрел нотки реальности, но все еще был не различим.

Кайлеба сильно тошнило, голова болела и кружилась, его вот-вот должно вырвать, но он держался изо всех сил.

– Мистер Чейз, вы меня слышите?

Голос доносился из-за очень яркой большой лампы, направленной ему в лицо. Зажмурив глаза, он пытался разглядеть, кто стоит за лампой, но он видел только силуэты.

– Я… да… да… я слышу, вас.

– Прекрасно. Уберите лампу. – и кто-то подошел, и выключив лампу, унес ее в другой конец комнаты.

Кайлеб сидел напротив окна, в котором уже смеркалось. Человек, что с ним разговаривал, сидел возле него и тщательно пытался его разглядеть. Человек был пожилым, одетым в халат. Вдруг он щелкнул несколько раз, привлекая внимание Чейза.

– Мистер Чейз. – протянул он. – Не закрываем глаза, просыпаемся.

Кайлеб шевельнулся и услышал шум оков. Глянув вниз, он увидел, что прикован к металлическому стулу. Он еще не паниковал, так как многого не понимал, поэтому спросил спокойным и даже уставшим голосом:

– Что вы хотите от меня, где я?

– Вы в Бетлемской королевской больнице, попросту говоря в Бедламе, как ее называют в народе. Нас попросили проверить вас на предмет психического расстройства.

– Кто?

– Вдова Чейз, ваша мачеха. Она считает, что после смерти отца вы сам не свой, что его смерть повлияла на вас фатально и вы стали достаточно унылым и раздражительным. Она переживает, что вы можете нанести себе или окружающим вас людям вред. Поэтому мы обязаны исполнить свой долг, она уже оплатила небольшой курс лечения…

– Идиоты, она это сделала, чтобы оспорить часть завещания моего отца. Унылый?! Раздражительный?! А каким бы вы были доктор, если бы потеряли единственного родственника на всем белом свете.

– Именно поэтому я с вами сейчас и веду беседу, а не закрываю в вас в камере для пациентов.

– Ну, если вы считаете, что я не болен, зачем же тогда меня тут закрывать? И натравливать на меня своих огромных гончих. Ведь они мне чуть голову не проломили.

– За гончих прошу простить. Они действительно перестарались с вашей поимкой, но и их тоже стоит понять. Люди нашей профессии встречаются с разного рода людьми и поэтому, лучше перестраховаться. Касательно вашего душевного состояния – для этого я тут и сижу, чтобы проверить, насколько все печально. Если за две недели в вас не выявиться определенных патологий, то я отпущу вас, но если я ухвачу какой-либо признак для опасений, то я буду вынужден оставить вас подольше.

– Двух недель достаточно, чтобы судья при рассмотрении спора, вынес решение в ее сторону. Она хочет оставить меня без гроша в кармане, а вы ей в этом помогаете.

– Поймите и меня тоже, мистер Чейз. Если к нам поступило заявление, то мой общественный и нравственный долг, должен быть исполнен и это не подвергается обсуждению. Если ситуация такова, то я сожалею, но я дорожу своей работой, и я не стану ради вас ей рисковать, прошу меня понять.

– Это бесчеловечно!

– Я понимаю ваше негодование, но не могу ничего поделать. Бесчеловечным будет, если я вас отпущу на волю, не проведя с вами исследований. Вдруг окажется, что вы действительно потенциальный маньяк, который захочет прикончить свою мачеху. И вдруг вам это удастся, я не смогу простить себе такой ошибки и общество мне не простит такого промаха. Скорее всего, вы вернетесь сюда, а я отправлюсь за решетку.

Кайлеб понимал, в какую отчаянную ситуацию он попал. Как не крути, он знал, что долго это не продлиться, через две недели его выпустят, и он сможет спокойно подать апелляцию.

– Хорошо, я предоставлю себя вам полностью, после того как я покину вашу лечебницу, у меня еще будет достаточно времени, чтобы обжаловать судебное решение.

– Вот и договорились.

– А мне обязательно быть скованным?

– К сожалению, да. Врачи моей специальности часто сталкивались с уникальными личностями, они смогли одурачить медика, и когда его бдительность ослабевала, то они наносили сокрушающий удар. Поэтому прежде всего это безопасность ваша и наша. – он приложил к груди раскрытую ладонь и улыбнулся.

– Что мне предстоит делать?

– По большей части, ничего особенного. Иногда вас будут вызывать некоторые мои коллеги. Они будут задавать вам определенные вопросы, и давать оценку вашему состоянию на основании ваших ответов. Все остальное время вы будете находиться в специализированной палате. Вы можете спать или размышлять. К сожалению, ничего другого предложить не могу. Вы будете все время в смирительной рубашке. Специальный медперсонал будет за вами ухаживать, кормить и помогать справить нужду.

– Отлично. Мне еще задницу никто не подтирал.

– Если мы не предпримем данных мер, то в любую секунду сможете нанести себе вред, а этого мы допустить не можем. Каждая жизнь для нас важна.

– Главное, чтобы и остальные сотрудники лечебницы разделяли ваши принципы.

– Не сомневайтесь. Они полностью придерживаются моей точки зрения.

– Я надеюсь.

Кайлеба отцепили от стула и, подняв на ноги увели. Добравшись до одной из комнат его раздели, обрили и помыли. Затем ему выдали полосатую одежду как у тюремного заключенного. Рубашка была с очень длинными рукавами. Как только Чейз ее надел, один из санитаров принялся завязывать рукава за его спиной. Затем его повели по коридору с множеством железных дверей. У одной из них они остановились и, открыв дверь, втолкнули Кайлеба внутрь. За спиной послышался щелчок закрываемой двери. Кайлеб оказался в светлой комнате. Стены пол и потолок были обиты мягкими квадратными подушками. В углу находилась дырка, из которой доносилась вонь. Под самым потолком было окно с решеткой.

Кайлеб упал на пол и попытался уснуть, но ничего не вышло. Через пару минут как его втолкнули, послышался щелчок и дверь распахнулась. За дверью стоял санитар, в руках у него была тарелка с кашей. Видимо это был ужин.

– Вставайте, я должен вас покормить.

Кайлеб не стал противиться, встав на ноги, санитар схватил ложку и принялся быстро заталкивать ему в рот содержимое тарелки. После он достал из кармана таблетку.

– Вы должны это проглотить.

– Что это?

– Вы должны проглотить.

– Я не буду глотать эту гадость. Я не сумасшедший и таблетки мне противопоказаны, со мной еще не провели ни одного теста.

– Все принимают эти таблетки, независимо здоровы они или нет.

– Я не буду ее есть.

– В последний раз повторяю, вы должны ее принять.

– Да пошел ты к черту, ублюдок! – Кайлеб закинул ногу и выбил таблетку из рук санитара.

В следующие минуты он пожалел о своем решении. Санитар свистнул в свисток, что висел у него на шее, и за его спиной тут же выросло еще два здоровенных быка. Они заломили Кайлеба в один миг, тот кричал и пытался вывернуться, но это был дохлый номер. Санитар, что его кормил, сильно надавил ему на челюсть. Рот распахнулся, и внутрь полетела таблетка. Затем санитар быстро закрыл рот.

– Глотай! Глотай или я тебе ее через задницу в желудок засуну.

Кайлеба не прельщала такая перспектива. Он демонстративно сглотнул.

– Открой рот!

Кайлеб повиновался. Санитар осмотрел полость рта и, не увидев таблетки, улыбнулся.

– Так бы сразу, мистер.

Все трое отступили от Чейза, и вышли из палаты, захлопнув за собой дверь. Через несколько секунд после их ухода Кайлеб пустил слюну. Ему было очень плохо и в то же время хорошо. Уставившись в потолок, он уснул.

***

– А теперь господа смею вам представить живого и самого настоящего безумца. С виду он выглядит достаточно мирным, но не ослабляйте своей бдительности. В первый же день своего лечения он напал на трех санитаров. Его чудом удалось успокоить.

Толпа мужчин сидела в большой аудитории. В центре стоял молодой человек в белом халате. Рядом с ним была кушетка, на которой лежало, не двигаясь, тело пациента. Пациент был накрыт белой простыней с ног до головы.

– Доктор Мейер?

– Да!

– Как долго он находится в лечебнице?

– М-м-м. Чуть больше двух лет.

– И каково его состояние на сегодняшний день?

– Все достаточно печально. Пациент считает себя всемирно известным писателем. Его отец был промышленным магнатом, что скончался, а вдова его отца, засадила его в лечебницу, чтобы оспорить завещание.

– Ха-ха-ха. – по залу прошелся хохот и тело под простыней дернулось.

– Меня, например, он называет своим другом Фрэнком. Я его литературный агент.

Все снова засмеялись, и пациент вновь задергался.

– Какая будет назначена терапия, доктор?

– Боюсь, что мы все перепробовали последней мерой, конечно, была электросудорожная терапия, но даже она не помогла. Теперь дорогие мои друзья мы подошли к последней стадии лечения. Признаюсь, честно гуманной данную процедуру я не считаю, но пока медицина не знает иного способа, как облегчить страдание таких людей. Итак!

– Неужели вы прямо сейчас проведете операцию?! – выкрикнул кто-то из студентов.

– Именно так! – сказал доктор.

С кушетки сняли простыню. На ней лежал Кайлеб. Все его тело было стянуто кожаными ремнями. Чейз, завидев два длинных металлических предмета приближающихся к его глазам, задергался на кушетке и стал кричать. Кляп во рту заглушал крики, но они все равно раздражали доктора.

– Успокоительное.

Медсестра взяла шприц с мутной жидкостью и, нащупав вену, ввела содержимое шприца в руку. Доктор немного подождал, пока Кайлеб успокоится, со временем он перестал дергаться и кричать, глаза его остекленели, а тело обмякло. Когда все закончилось, доктор склонился над его лицом и принялся проводить трудоемкую работу.

***

– Боже!

Вокруг была кромешная тьма, он лежал в холодном поту на мокром матрасе. Рядом стояла чашка чая. Никого рядом не было. Он снова огляделся в поисках одежды и нашел ее уложенной на табурете в углу комнаты.

Наспех одевшись, он на ощупь пошел к лестнице. Поднявшись наверх, он распахнул дверь и увидел, что дверь напротив открыта. Рита склонилась с чайной ложкой над человеком, лежащим в кровати. Человек был связан точно так же как был связан Кайлеб в своем сне. Увидев Чейза, Рита тут же выбросила ложку и направилась к двери. С улыбкой на лице она закрыла дверь и заперла ее на ключ.

– Я думала, что вы проснетесь многим позже.

– Приснился дурной сон. Будто я в психиатрической больнице.

– Хм. – Рита пошла к столу, чтобы снять с печки закипевший чайник. Заварив чай, она поставила фарфоровый чайник с чаем на стол, а рядом две чашки. После стала доставать разные сладости.

– Это был ваш брат?

– Да.

– Почему он привязан?

– Мистер Чейз, думаю, нам не стоит лезть друг другу в душу. Мой брат привязан, потому что так надо и на том мы остановимся.

– Что это?! – он глянул в окно, где поднималось зарево.

– Что именно?

– Вон там за окном. – он подбежал к окну напротив стола. Взгляну в окно, он увидел, как вся земля была в снегу. – Что за черт?!

– Мистер Чейз, вы меня пугаете. Если вы будете продолжать в таком же духе, то мне придется просить вас покинуть мой дом.

– Почему на улице снег?! Разве в этих местах он выпадает в середине ноября?

– В середине ноября он не выпадает, но в это время он иногда идет и даже ложиться.

– В какое такое время?!

– Ближе к середине декабря.

– Что?! – он настолько сильно крикнул, что Рита невольно дернулась и зажмурилась. – Какой сегодня день?!

– Десятое декабря.

– Нет!

– Я вас уверяю, что сегодня десятое декабря. Да что с вами, в конце концов?!

– Чем вы меня опоили?!

– Что?

– Что вы мне дали?! Мерзкая вы девка!

– Следите за своим языком. Я дала вам, как и говорила средство от нервов.

– Нет! Это не так. Если бы это было простое средство от нервов, то я бы не пробыл у вас почти месяц.

– Вы пришли ко мне вчера вечером. Это было девятого декабря, какой еще месяц.

– Ведьма! Ты опоила меня какой-то дрянью.

– Рита! – из комнаты послышался жалобный слабый голос.

– Его вы тоже держите не по своей воле?!

– Мистер Чейз, покиньте мой дом немедленно! – Рита перешла на крик.

– Дай сюда, дрянь! – Кайлеб схватил Риту за платье и, добравшись до ключа, висевшего на ее шее, дернул за цепочку, при этом разорвав ей платье на груди.

– Вы за это поплатитесь! Как вы смеете! – она кричала, прикрывая грудь.

– Рита. – снова послышался голос из-за двери.

– Я спасу тебя дружище, не переживай. – Кайлеб вставил ключ в замочную скважину и уже провернул его.

– Нет! Я вам запрещаю!

– Пошла вон, ведьма. – Кайлеб зарядил ее пощёчину, Рита упала на пол. Щека ее разгорелась румянцев.

– Ублюдок, что же ты делаешь?!

Но Кайлеб ее уже не слышал, он распахнул дверь и вломился в комнату.

В комнате связанный лежал паренек лет шестнадцати. У него были выбриты виски, а вся копна была убрана в конский хвост. Кайлеб остановился ключ выпал у него из рук, а рот распахнулся до предела.

На кровати лежал, тот, кого он видел в своем сне. Тот парень, что бился с римлянами в лесу. Перед ним лежал Ерин. Весь вздувшийся как будто он был губкой, глаза его заплыли, а на шее был глубокий шрам.

Кайлеб не успел отойти от шока, как сзади ему по голове прилетело сковородкой. Он развернулся, держась за голову и пятясь к выходу.

– Пошел прочь! – Рита закричала так громко, что Кайлеб тут же признал в ней девушку, которую убили друиды, чтобы вызвать древнего Бритского бога.

В одно мгновение она стала абсолютно голой, а на шее у нее появился глубокий порез, из которого ручьем лилась кровь.

Кайлеб с криком ужаса выбежал на улицу и побежал в сторону собственного дома.

Глава 12 «Маленький секрет Билла по кличке Крекер»

Кайлеб даже не обратил внимания, что Фифи прождала все это время возле двери в дом. Как только он выбежал с криком ужаса, собака рванула с места и помчалась следом. Он бежал, не обращая внимание на отдышку и судорогу в мышцах, на холод и падающий снег. Солнце только начало подниматься, и поэтому в округе был полумрак. Споткнувшись об один из камней, он кубарем покатился с холма. Фифи в это время бежала за ним. Тявкая, она пыталась схватить его за пальто, будто это помогло бы ему остановиться, но ей это так и не удалось.

Кайлеб тяжело плюхнулся на живот у основания холма. Помимо судороги в мышцах и резям в горле, добивалась боль от ушибов. Поднявшись, он увидел, что пальто его разодрано в клочья. Руки и колени были стерты до крови. Щиколотка на правой ноге обвисла, так как при падении он ее подвернул. Однако все полученные им повреждения не остановили его. Чейз продолжил ковылять в сторону своего дома. Чем быстрее, тем лучше скрыться за тяжелыми дверями его дома, укрыться от всех этих людей.

Добравшись наконец, он вскочил на крыльцо, и чуть не сняв дверь с петель, влетел в гостиную.

– Билл! Билл! Где ты?!

Ответа не послышалось. Стоя посреди гостиной Чейз переминался с одной ноги на другую.

– Билл! – снова заорал он, но никто не ответил.

Завалившись в кресло напротив камина, он увидел, что огонь не горит, да и вообще он уже давно тут не полыхал. Огромный паук успел сплести паутину на правом верхнем углу камина. Кайлеб поднялся, чтобы пощупать дымоход, но он был очень холодным. Вдруг за его спиной хлопнула дверь. Он передернулся и тут же развернулся к входу.

– Кто здесь?!

Тяжело дыша, он продолжал смотреть в сторону парадной двери. Никто не посмел нарушить тишину. Фифи стояла безмолвно, повернув голову чуть на бок, она глядела на Кайлеба. Тогда Чейз схватил тяжелую кочергу и пошел к коридору.

Осторожно ступая, он держал кочергу перед собой, словно та была рапирой. За окном забушевал ветер. Жилище издало истошный звук. Из щелей потянуло холодом, но это был не простой мороз. Похожее чувство Кайлеб испытывал на кладбище, перед тем как его схватили статуи. Он двинулся в следующую комнату.

Комната когда-то выполняла функцию танцевального зала. Сейчас в ней находилось несколько столов и стульев, накрытых пожелтевшими от времени пыльными простынями. На стенах комнаты были установлены зеркала, чтобы визуально увеличить пространство. В конце комнаты на небольшом постаменте стоял рояль. Музыкальный инструмент также был под простыней, но что-то еще было под простыней. Предположительно на стуле как будто кто-то сидел, накрывшись этой же простыней.

Кайлеб стал потихоньку подбираться к роялю. Обе руки теперь добела на пальцах держались за кочергу. Сердце стучало как у зайца, отбиваясь дробью в ушах. Виски взбухли, от напряжения на лбу выступили капли холодного пота.

Он уже стоял в двух шагах от рояля. Когда услышал звук разорвавшейся струны. По комнате прокатился оглушительный шум, отбиваясь от уголков комнаты и возвращаясь к источнику. Кайлеб выронил кочергу и заорал. Он повернулся и побежал к выходу. Вдруг что-то ударило его в руку, и он вспомнил о пистолете, что все это время покоился в его кармане. Остановившись, он быстрым движением вынул пистолет и, взводя на лету курок, наставил на фигуру под покрывалом.

– Кем бы ты ни был, ублюдок, сейчас ты сдохнешь! – он заорал во весь голос и стал палить из револьвера, продолжая при этом кричать. Выпустив весь барабан, продолжал орать и нервно нажимать на спусковой крючок.

Фигура под простыней несколько раз качнулась, а когда появились первые кровоподтеки, она качнулась еще раз, а затем со стуком упала на крышку, что прикрывала клавиши рояля.

У Чейза кончились патроны, но они теперь были ему не нужны, он стал подбираться к роялю, уже более уверенными шагами. Хоть в пистолете больше не было патронов, он все равно его не выпускал из рук. Стянув окровавленную простыню, он был в еще большем смятении и ужасе чем прежде. Под простыней ничего не было. Пустое сидение и черный рояль. Он посмотрел на пол, но не увидел ни самой фигуры, ни ее крови. Бросив простыню, он нашел дырки от выстрелов, крови теперь не было. Пальцы на рукоятке стали ослабевать, но тут снова послышался шорох, и Кайлеб взяв себя в руки, крепко сжал пистолет и направился на источник звука.

Быстро выскочив из комнаты в коридор, он направил пистолет на человека, что стоял возле двери.

– Не с места! Или я выстрелю.

Человек стоял к нему спиной, но тут же поднял руки вверх.

– Не стреляйте, сэр. Это же я, Билл.

– Повернись!

Человек повернулся и это был действительно Билл. Шарф, обмотанный вокруг шеи, скрывал нижнюю часть лица, но это был определенно Билл. Кайлеб упал на лестницу и, склонив голову, опустил руки между ног, при этом все еще сжимая оружие.

– Почему воняет порохом, что случилось?

– Я немного пострелял.

– Что? Прямо в доме?

– Да! Прямо в доме. Ты, верно, забыл кому он принадлежит?! Я стрелял в своем доме!

– Я не… я не то вовсе хотел сказать. Просто я немного удивился.

Кайлеб поднял голову, когда Билл начал к нему движение. Он тут же выпрямился и наставил на Билла револьвер. Билл резко остановился на безопасном для Кайлеба расстоянии.

– Что вы делаете? Мы же вроде разобрались.

– Пока еще не разобрались. Оставайся на месте. Фифи! – крикнул он, и перепуганная после стрельбы собака прибежала на зов своего хозяина. – Охранять!

Собака встала между Кайлебом и Биллом она смотрела на Билла и, скалясь, рычала.

– Где патроны от пистолета и ружье?

– В кабинете.

Дверь в кабинет располагалась рядом с местом, где стоял Крекер.

– Отойди на три шага от двери.

Билл осторожно попятился, назад при этом, не сводя глаз с собаки. Кайлеб понимал, что разобраться с собакой человеку, который одним ударом убил быка ничего не стоит. Тем не менее произошла бы возня, этого было бы достаточно для обнаружения патронов и убийства Билла в случае его нападения. Так считал Чейз, но кто знает, что могло бы произойти на самом деле, потому как Билл все это время стоял не шелохнувшись. Вернувшись из комнаты, Кайлеб приказал собаке отойти. Оперев о стену ружье, он сел на прежнее место и наставив на Билла револьвер произнес:

– Теперь я задам тебе несколько вопросов. Если ты попытаешься мне соврать, я пущу пулю тебе в лоб без разбора. Ты понял? – Билл закивал, по его виду сразу стало понятно, что он нервничает. – Итак. Какой сегодня день календаря?

– М-м-м…

– Ты слишком долго думаешь, а когда ты долго думаешь, я начинаю нервничать.

– Десятое! – закричал он. – Десятое декабря.

– Пусть так. Когда ты меня последний раз видел?

– Вчера. – изумленно ответил Билл.

– Я тебе сейчас башку прострелю, тупая ты образина! Подумай хорошенько!

– Вчера! Клянусь всеми святыми, я вас видел вчера, вы отправлялись в деревню! Я вам честно говорю.

– Я тебе поверю. Когда ты мне выдал портфель, листы бумаги и карандаши? Это очень важный вопрос Билл.… Для меня и соответственно для тебя, если ты ответишь на него неверно – это будет последнее, что ты скажешь.

– Э-э-э.… Дайте подумать.… Сейчас, сейчас! – Кайлеб встал со своего места и, прицелившись Биллу в лицо, взвел курок. – Нет! Нет! Я сейчас вспомню! Это было.… Это было три недели назад! – он закричал, выставляя руки вперед, будто это его спасет от пули.

– Ты уверен в этом?!

– Абсолютно!

Кайлеб потер заросшую щетиной щеку. Крекер был откровенен как никогда, сейчас он находился в очень расстроенном состоянии и, скорее всего, не сможет выдумать лживые факты.

– Как я при этом себя вел?

– Да, как обычно, сэр. – голос Кайлеба при последнем вопросе смягчился и Билл, заметив это тоже слегка успокоился.

– Что с вами случилось?

– Я не знаю. Я не знаю! – его голос надломился, по щекам потекли слезы, он отложил револьвер и, закрыв лицо руками зарыдал. – Я не знаю, что со мной происходит, Билл! Я схожу с ума!

Билл стал аккуратно приближаться к Кайлебу, лицо его выражало огорчение и сочувствие. Подойдя к Чейзу, он слегка хлопнул его по спине и приобнял. Кайлеб уткнулся лицом в его ногу и, обхватив ее руками, продолжал рыдать.

– Ну, тихо, тихо, мистер Чейз, все обойдется. – Билл поглаживал его по сотрясающейся спине.

Дав свободу своим чувствам и выплакав все слезы, Кайлеб стал успокаиваться. Вытерев рукавом слезы. Он поднялся и, уставившись кроваво-красными глазами на Билла, пожал ему руку, а затем обнял.

– Прости меня, прости. В последнее время я слетел с катушек.

– Но что случилось?

– Я… нет… я не могу тебе сказать. Ты отправишь меня в психиатрическую лечебницу, а второго раза я не выдержу.

– Второго раза?

– Да. Лучше смерть, чем вернуться туда.

– Вы были в психушке?

– В Бедламе. Провел там пару лет, пока меня не отпустили. Мачеха хотела оспорить завещание моего отца, и я мешал это сделать, тогда она решила написать на меня донос и меня забрали. Как потом оказалось, у меня действительно были проблемы с психикой и опиумом. Меня вылечили, но часть состояния я потерял. Я попытался подать апелляцию, но ее отклонили, а когда узнали, где я в этот момент был, то меня тут же вышвырнули из здания суда. Я обошел все ведомства, но нигде мне не хотели помогать. Все думали, что я псих. Молва прошлась по всему Лондону и тогда меня даже на порог перестали пускать. Я не мог ни поесть, ни поспать в нормальном доме. Кое-как я сводил концы с концами. И вот мне попался под руку мой будущий друг. Литературный агент – Фрэнк Мейер, он то и помогал мне все эти годы. Выйдя из лечебницы, я остался без гроша в кармане, настал момент, когда я смотрел на лезвие своей тупой бритвы и думал, что было бы неплохо вонзить ее себе в сонную артерию и одним ударом прекратить свои страдания. В тот день я его и встретил. В день, когда решился на убийство. Простояв немного на улице с вытянутой рукой, я получил немного мелочи, чтобы купить новое лезвие. Выходя из лавки, я столкнулся с ним. Сначала он принял меня за бродягу, хотя так оно и было, но потом он меня узнал. Выпучив глаза, он остановил меня, взяв за руку, спросил мое имя, и я ему ответил, тогда он попросил меня пойти за ним. Он привел меня в свой дом. Он тогда только вернулся с медового месяца. Его жена встретила меня не очень радушно, но он попросил ее о снисхождении, и она позволила мне помыться. Затем Фрэнк дал мне немного одежды и немного наличности, чтобы меня подстригли и побрили, а после я смог снять себе комнату. Я его поблагодарил, как мог, и сделал все, как он велел. Через несколько дней я снова принялся писать, а Фрэнк вызвался отправлять мои рукописи в издательства. Кое-кто брал их и печатал. Скандально известный психопат-писатель взялся снова за перо. Люди стали разбирать мои рассказы как пирожки, я подумал, что удача вновь повернулась ко мне лицом, но это было не так. Когда звезда умирает, она выдает последнюю очень яркую вспышку, а потом взрывается, так было и со мной. Я вспыхнул как тряпка, пропитанная бензином, но тут же сгорел. Как оказалось, рассказы были редкостным дерьмом, и количество моих фанатов убывало как песок через пальцы. Я запил, так как опий был мне не по карману. Постепенно я вновь становился бродягой. Меня выбрасывали из одного постоялого дома, потом из другого. Оплатить жилье я был не в состоянии. В пабы меня тоже перестали пускать. Затем я заметил, что есть люди, которые хотят услышать мою историю. За выпивку я рассказывал, но мне всегда говорили, что история моя такое же дерьмо, как и рассказы, которые я писал в последнее время. Я совсем отчаялся и вот опять я стал размышлять о суициде. Теперь у меня была возможность получше. Купить пистолет, сунуть его себе в рот или приставить к виску, нажать на крючок и до свиданья. Фрэнк опять вытащил меня из этой передряги, он договорился с одним издателем о продаже моей рукописи, а после я получил письмо, в котором говорилось о смерти хозяйки вот этого дома. В письме были наличные, и я рванул на поезд. Ну, а дальше ты знаешь, что со мной происходило.