Острая мысль пронзает мой мозг: “Меня съедят! Вначале высушат, как какую-то рыбёшку, а потом съедят! Заживо!” Я в ужасе кричу.
– Хватит! Хватит кричать! Ты мерзкий! – он закрывает дверь. Скрежет.
Меня трясет. Я пытаюсь вырваться. Но ремни только глубже впиваются мне в плоть. Наконец дверь закрывается и я снова в полной темноте. Из глаз текут слезы. Мой разум не выдерживает и я отключаюсь.
***
Я просыпаюсь от скрежета. Но это открывают не мой саркофаг. Это рядом. Я слышу приглушённый разговор. Старушечий голос. Злой, полный ненависти. И чей-то совсем слабый. Вроде девушки.
Крик.
Старуха смеётся, а девушка продолжает кричать. Я слышу звук рвущейся плоти. Девушке очень больно. Она бьётся, пытаясь вырваться. Но все тщетно – ремни, такие же как на мне, крепко держат ее тело. Наконец она затихает. Теперь тишину заполняют только чавкающие звуки. “Мама кушает” – вспомнил я и содрогнулся. Она жрала недолго, минут десять. Наверняка не доела. Старуха громко рыгнула и я услышал удаляющиеся шаги. Ушла, оставив обглоданный труп по соседству со мной.
Меня вырвало.
Я снова один. Или нет? Сколько тут ещё людей в саркофагах? “Сохнут”, ждут, когда их сожрут?
***
Стук. Кто-то стучит! Пришло мое время? Я уже достаточно “высох” для этой твари?!
– Эй, тут есть кто-нибудь? – человеческий голос. Голос нормального психически здорового человека!
– Да! Я здесь! – кричу я через боль в горле.
– Закройте глаза, мы сейчас вырежем дверь – будут искры!
Я закрыл глаза и услышал звук циркулярной пилы, режущей металл, как масло. Господи, спасибо. Я думал, что погибну здесь. Наконец забрезжил свет и я увидел спасателей. Двое мужчин в форме осторожно вытаскивали меня из саркофага.