Речь, произнесенная князем П. А. Вяземским на юбилее своей пятидесятилетней литературной деятельности

Несколько лет тому было мне оказано в Москве внимание в роде нынешнего, и тогда выразил я свое убеждение. С тех пор я в глазах своих не вырос; я только состарился. Но с тою же живою признательностью, с тем же самосознанием, как и тогда, скажу, мм. гг. и вам: вы во мне радушно приветствуете и ласково провожаете живое и не чуждое сочувствиям вашим предание. Вы в моем лице празднуете умилительную тризну славным покойникам, которых некогда был я питомцем, современником и товарищем. Не мои дела, не мои труды, не мои победы празднуете вы. Вы заявляете сердечное слово, вы подаете ласковую руку простому рядовому, который уцелел из побоища смерти и пережил многих знаменитых сослуживцев. На поприще гражданина имел я также один поэтический и достопамятный день, который означает особенною отметкой обыкновенную жизнь человека. Много ли насчитается ныне на лицо из тех, которые были хотя и незаметными, но присутствующими участниками в великой, эпической Бородинской битве? Не ищите имени моего в летописи этой битвы; но я под ядрами находился в сей день при Милорадовиче. В ушах моих еще звучит повелительный голос его; пред глазами моими еще рисуется его спокойное и мужественное лице. На литературном поприще равно я живое воспоминание великой эпохи. Я напоминаю вам, милостивые государи, имена её, имена Карамзина, Жуковского, Пушкина и некоторых других знаменитых её деятелей, сих воинов мирного, но победительного слова. Я пережил их, как пережил и многих из своих Бородинских товарищей. Это не заслуга, но это право на сочувственное внимание ваше. Вы вменяете мне в заслугу счастье, которое сблизило и сроднило меня с именами, вам любезными и с блеском записанными на скрижалях памяти народной. Вы любите настоящее: вы горячо живете его жизнью, его заботами, успехами и надеждами. Но вы не отрекаетесь от минувшего и не остаетесь равнодушными к тому и к тем, которые честно отживают. Вы сочувствуете и радуетесь новым дарованиям, новым труженикам науки, слова и искусства, которые ныне обогащают литературу нашу. Но вы того мнения, что все новое хорошее, изящное, честное не должно насильственно замещать и уничтожать изящное и честное старое, а служить ему развитием и пополнением. Любовь, во всех возвышенных и духовных применениях к явлениям жизни и действительности, есть чувство бессмертное и следовательно всеобъемлющее. Ограничивать любовь единовременным пристрастием к тому, что есть, к тому, что на глазах и под рукою, значит унижать ее. Нет, любовь к просвещению, любовь к добру, к человечеству, объемлет и то, что есть, и то, что было, а бессмертным предчувствием и то, что будет.