Два нижних этажа отделаны грубооколотым гранитом, с которым органично сочетается портал парадного входа, оформленный мощными полуколоннами. Отделка фасада облегчается снизу вверх: три следующих этажа облицованы светлой плиткой, а верхние – оштукатурены. Чтобы балконы не отвлекали внимания от стены, они сделаны с «прозрачным» полом из железных прутьев.
Дом Обольянинова – первая самостоятельная работа зодчего, которого его коллега по цеху, архитектор Лев Александрович Ильин, характеризовал, как «превосходного строителя, организатора и принципиального поборника нового стиля в архитектуре».
Церковь Знамения Пресвятой Богородицы
По нечетной стороне Тверской мимо постконструктивистского жилого дома (Тверская, 3), достроенного, по всей видимости, в послевоенный период, подойдём к Калужскому переулку. В створе переулка находится церковь Знамения Пресвятой Богородицы старообрядческой общины Поморского согласия (Тверская, 8). Здание имеет ярко выраженные черты псковско-новгородской храмовой архитектуры. Медная кровля с патиной золотисто-коричневого цвета и молочно-белый цвет фасада придают строению особое величие. Церковь была построена в 1907 году по проекту архитектора Дмитрия Андреевича Крыжановского, большого мастера петербургского модерна. Церковная территория обнесена забором с просматриваемыми элементами в виде бойниц, что делает её схожим с монастырем.
С инженерной точки зрения храм представлял собой уникальный объект. В нём была предусмотрена своя котельная и паровое отопление. Стены пронизывали специальные каналы, которые аккумулировали тепло. Система вентиляции предусматривала предотвращение возникновения конденсата в луковичных главках, для чего были предусмотрены механически открывающиеся пазухи для проветривания.
В 1933 году церковь закрыли, иконы и утварь передали на хранение в Русский музей, а помещения приспособили под коммунальное жилье.
В 1965 году здесь разместился завод автомобильной электроарматуры, что повлекло за собой варварские перестроения.
Внутреннее пространство было поделено на три этажа, разбиты сводчатые потолки, прорублены новые окна.
В 2007 году храм, являющийся памятником архитектуры, был восстановлен по историческим чертежам.
Тверская, 5
Угол Тверской и Калужского переулка занимает небольшой особняк жены статс-секретаря Государственного совета Марии Федоровны Тецнер (Тверская, 5 / Калужский пер., 2), построенный в 1904 году архитектором Александром Сергеевичем Хреновым.
В 1974 году при капитальном ремонте здание было надстроено третьим этажом, после чего здесь разместилось консульство Чехословацкой республики (в настоящее время – консульство Чехии). По словам очевидцев, во дворе, на заборе из колючей проволоки, с тех времён сохранилась старая табличка: «Дети, прыгать по гаражу запрещено. Это территория консульства ЧССР».
По Калужскому переулку мимо ещё одного постконструктивистского жилого дома (Калужский пер., 9), сооружённого в 1935 году для научных работников, выйдем к Мариинскому проезду. Отсюда, через высокую арку бывшего доходного дома (Кавалергардская, 12) мы попадем на Кавалергардскую улицу.
Прямо напротив арки стоит весьма необычный дом (Кавалергардская, 5), построенный в 1902 году для купца Ивана Евграфовича Кузнецова, державшего кожевенную торговлю в Апраксином переулке. Видимо, заказчик в «техническом задании» не высказал ничего определенного, поэтому архитектор Пантелеймон Сергеевич Косюра – автор проекта, свою фантазию не сдерживал. Эту «кашу» из стилей трудно описать, а вообразить – вообще невозможно: «разнокалиберные» башенки, классические сандрики, «романские» окна, модерновые балконы «от Гауди», руст, пилястры, консоли и деревянный декоративный фахверк. Как метко заметил один из краеведов: «это не просто эклектика – это эклектище!».
В уровне третьего этажа над проездной аркой Косюра поместил редкий по красоте маскарон в виде женской головки. В медальонах под карнизом когда-то красовались хозяйские вензеля, но ныне их место пустует.
Кавалергардская, 5
Соседний дом справа (Кавалергардская, 3) – первый кооперативный дом в Петербурге. Он построен 1910 году по проекту гражданского инженера Ивана Ильича Бургазлиева для «Общества собственников жилищ».
Так называемый, средний класс – врачи, адвокаты, учителя, творческая и техническая интеллигенция вполне могли себе позволить если не особняк, то собственную, а не арендованную квартиру. Дополнительным стимулом к этому служило развитие личного и общественного транспорта, избавлявшее от необходимости подыскивать новую квартиру при смене места работы.
Обычная квартира врача, инженера, адвоката, литератора состояла из девяти – двенадцати комнат
общей площадью примерно 300 – 350 квадратных метров. Гостиные, кабинет, библиотека строились от 50, спальни – от 25, комнаты прислуги – от 18 квадратных метров. Кухня, буфетная и столовая выполняли каждая свою функцию, а не совмещались, как сегодня, три в одном. Для прислуги выделялся отдельный санузел. Так что – ничего лишнего, только-только.
Кавалергардская, 3
Дом Общества собственников расположен на участке неправильной формы и имеет в плане сложную конфигурацию. Лицевое строение пятиэтажное, дворовые корпуса – шестиэтажные. Всего в здании – 69 квартир.
Мемориальная доска на доме свидетельствует о многолетнем проживании здесь (1911-1937 годы) инженера и полярного исследователя Михаила Ивановича Бруснева – организатора и руководителя одной из первых марксистких групп в России и инициатора первой праздничной сходки рабочих 1 мая, которая состоялась в Петербурге в 1891 году.
Перейдём на противоположную сторону Кавалергардской и, пройдя приблизительно сто метров в сторону Суворовского проспекта, остановимся напротив дома 4, неприметного даже для рядовой застройки. Его возвёл в 1865 году Н. Неверов – архитектор, о котором не сохранилось никаких сведений – только фамилия и первая буква имени. На старой фотографии дом был четырехэтажным и имел два треугольных фронтона, что слегка оживляло монотонный фасад.
Кавалергардская, 4, 6
В 1952 году сюда из «фонтанного дома» переселили семью Пуниных и Анну Ахматову.
Сильвия Гитович, близкий друг Ахматовой, вспоминала: «Квартира коммунальная, из пяти комнат. Здесь как-то заметнее стало, что вся мебель в квартире ветхая. Но, как всегда, в углу висели иконки, а над изголовьем – знаменитый портрет Модильяни. У окна стоял низкий резной ларь, «сундук флорентийской невесты», как его называла Анна Андреевна, в нем лежали папки и рукописи».
Речь идет о сундуке Ольги Глебовой-Судейкиной, оставленный ею перед отъездом в эмиграцию и сопровождавший Ахматову во всех переездах.
Здесь было написано много стихотворений, среди которых «Последнее стихотворение», «Наследница», «В ту ночь мы сошли друг от друга с ума», «Летний сад» и другие.
В 1961 году дом 4 пошёл на капремонт, в процессе которого он лишился фронтонов и стал пятиэтажным. Жильцов расселили, Анна Андреевна переехала в дом Союза писателей (Ленина,34).
Продолжим рассматривать дома на четной стороне улицы. Справа от дома 4 возвышается внушительное, как и все сооружения «сталинского ампира», здание института «Ленморпроект» (Кавалергардская, 6).
За ним следует бывший доходный дом коммерсанта Николая Аркадьевича Пундика (Кавалергардская, 8), созданный в 1905 году по проекту архитектора Сергея Григорьевича Гингера. Краевед и историк Алексадр Иванович Чепель в книге «Инженер-архитектор С.Г. Гингер» отмечает: «Из фасадной стены выступают три эркера, размещенные на равном расстоянии, что уравновешивает почти симметричный фасад. Форма эркеров характерна для модерна <…> господствуют упругие кривые линии и мягкие текучие формы, словно вылепленные из вязкого вещества.
Кавалергардская, 8
Украшением фасада служат тонко исполненные лепные розы. Иллюзия подвижности стены усилена «продетой» сквозь аркаду и будто колеблющейся под порывами ветра каменной лентой с керамическими вставками. Акцент фасада, объединяющий все его элементы – ребристый «богатырский шлем» над центральным эркером. Основанием «шишаку» служит изогнутая аттиковая стенка с узкими прорезями – словно загадочный витязь опустил забрало, приготовившись к бою».
Кавалергардская, 12
Дом 12 с высокой аркой на два этажа, через которую мы вышли на Кавалергадскую, был построен в 1904 – 1905 годах в качестве доходного по заказу Ведомства учереждений императрицы Марии. Архитектор Александр Федорович Красовский разместил над окнами четвертого этажа необычное украшение в виде гирлянды с «жемчужными подвесками».
Минуем несколько зданий, и прежде чем свернуть на Очаковскую улицу отметим дом 22, малопримечательный по архитектуре, но интересный своими жильцами. В советское время здесь жили родные сёстры поэтессы Зинаиды Николаевны Гиппиус – Наталья, Татьяна и Анна.
Сестры Гиппиус, получившие в детстве только домашнее образование из-за постоянных переездов семьи, были необычайно талантливы.
Анна была врачом и писателем, Наталья – скульптором, Татьяна – художником. Все они входили в «Религиозно-философское общество», которое было детищем Дмитрия Мережковского и Зинаиды Гиппиус.
Татьяна Гиппиус написала первые прижизненные портреты Александра Блока, Андрея Белого и Любови Блок.
Анне удалось эмигрировать, а «неразлучные» Татьяна и Наталья разделили трагическую участь многих выходцев из дворянского сословия, оставшихся в России: арест, Соловки, поражение в правах, поселение.
Очаковская, 6
На Очаковской улице остановимся перед зданием, стоящим в глубине участка (Очаковская, 6). В 2001 году здесь возник современный жилой комплекс на месте небольшого здания, в котором в 1897 году обосновались школа и приют Общества белого креста.
Общество белого креста занималось попечением о семьях воинов, потерявших здоровье в мирное время (в отличие от Красного креста, под попечение которого попадали семьи убитых и раненых во время военных действий). Его покровителем был великий князь Михаил Александрович, младший брат Николая II.
В школу Общества поступали сироты или полусироты из обер-офицерских семей для подготовки в кадетские корпуса.
На противоположной стороне улицы между помпезным «сталинским ампиром» и новоделом 2000-х зажато здание подворья Воронцовского Благовещенского женского монастыря (Очаковская, 9).
В 1898 году при селе Воронцово Холмского уезда Псковской губернии с помощью отца Иоанна Кронштадского возникла женская монашеская община, которая уже через год решила создать в столице своё подворье. Место для него пожертвовали некий ремесленник Н. Т. Терентьев и его жена. Они же отчасти финансировали постройку.
Очаковская, 9
Двухэтажное здание в стиле модерн построено в 1902-1903 годах по проекту гражданского инженера Семёна Ивановича Андреева. На первом этаже находились часовня, кельи и комнаты отца Иоанна, на втором – трехпридельный храм на 1000 человек с хорами и небольшой звонницей. Рядом возвели четырёхэтажный дворовый флигель для 75 монахинь.
В начале 1930-х храм был закрыт, а здание было отдано под рабочий клуб. В настоящее время – это «Дом спорта» Петербургского университета.
Мы подошли к перекрестку с Одесской улицей, за которым находится двухэтажное здание казарменного вида с треугольным фронтоном и вертикальными рустованными вставками (Одесская, 1-3). Этот дом был построен в 1858-1859 годах по проекту Павла Андреевича Чепыжникова для некоего купца Старчикова, владения которого распространялись и на угловой дом, выходящий на Суворовский проспект (Одесская, 1 / Суворовский, 60).
Одесская, 1
На замощённом диабазовыми плашками тротуаре, имитирующем XIX век, установлены несколько видов уличных электрических фонарей, на которые с тоской взирает бронзовый фонарщик с лестницей и масленкой в руках. Ещё бы не тосковать – с появлением уличного электрического освещения ушла целая эпоха, и фонарщики остались без работы. Эта инсталляция здесь не случайна – в 1870-е годы в доме 1-3 на Одесской улице находилась мастерская известного русского электротехника, изобретателя лампы накаливания Александра Николаевича Лодыгина. Здесь же 11 сентября 1873 года им был установлен первый в мире уличный электрический фонарь.
Российский патент на изобретение лампы накаливания Лодыгин получил в 1874 году, а затем запатентовал своё изобретение во многих странах: Австро-Венгрии, Испании, Португалии, Италии, Бельгии, Франции, Великобритании, Швеции, Саксонии и даже в Индии и Австралии.
Как это часто бывало в истории России, изобретение на всех уровнях признали нужным, но финансовой поддержки не выделили.
Не видя для себя перспектив на родине, Лодыгин эмигрировал во Францию, а, затем, в США, где создавал новые лампы накаливания, изобретал электропечи и автомобили, строил заводы и метрополитен. В США он получил патент на лампы с нитями из тугоплавких металлов, но в результате продал это изобретение в 1906 году компании «Дженерал электрик».
Через 23 года, в 1907 году, Александр Николаевич вернулся в Россию с целой серией изобретений в чертежах и набросках: способы приготовления сплавов, электропечи, электроаппараты для сварки и резки. Он преподавал в Электротехническом институте, а с 1910 по 1917 год – был заведующим пятью трансформаторными подстанциями столичного трамвая.
После февральской революции 1917 года Лодыгин, испытывая материальные проблем и не признавая новую власть, выехал в США.
Советское правительство не забыло об изобретателе – в 1920-м Александру Николаевичу было прислано приглашение вернуться в РСФСР и поучаствовать в разработке плана ГОЭЛРО, но, сославшись на болезни, он его отклонил.
Александр Николаевич Лодыгин скончался Нью-Йорке в 1923 году в возрасте 75 лет.
А через 125 лет после этого события, 1998 году, благодаря творческому союзу скульпторов Ольги Панкратовой и Бориса Сергеева на Одесской появился памятник исчезнувшей профессии.
Памятник фонарщику
На этом наше путешествие к Таврическому саду подошло к завершению. До новых встреч и новых прогулок с друзьями по Санкт-Петербургу.
ПАЗЛ-КАРТА
