Я смяла его в руке и, отцепив, быстро убрала внутрь сумки.
– Нет, этого просто не может быть… ― у меня внезапно кончились слёзы, и, едва дойдя до ближайшей скамейки, со стоном рухнула на неё, спрятав лицо в дрожащие ладони.
Рядом раздалось неуверенное покашливание, и кожу руки обожгло холодом металла. Вздрогнув, я подняла словно засыпанные песком глаза на опрятно одетого мужичка с неровно постриженной бородкой в не по сезону тёплой куртке. Его совсем нестарые, умные глаза смотрели с неожиданным сочувствием. Незнакомец протянул мне банку пива и, смущённо отводя взгляд, сказал:
– Возьмите, пиво хорошее, нашего завода… Вы не думайте, я его купил. Не надо грустить, какие Ваши годы, всё обязательно наладится. Вот увидите… Ну ладно, пойду, ― и он взялся за ручку нагруженной тележки из супермаркета.
Ещё вчера я бы послала этого типа куда подальше, чтобы не лез не в своё дело. Но сейчас… мне так нужны были слова поддержки и утешения, что казавшийся чужим голос едва не сорвался, вздрагивая:
– Спасибо Вам… Не уходите, пожалуйста, побудьте немного, мне так плохо…
Он только кивнул и, вздохнув, сел на другой конец скамейки.
Мы молчали. С трудом открыв банку, я сделала несколько неуверенных глотков. Голос у человека был приятный и хорошо поставленный:
– Поверьте, я много чего повидал, всё рано или поздно проходит ― и плохое, и хорошее…
Горько усмехнулась в ответ:
– Наверное, но жизнь так несправедлива, за что?
Он посмотрел на меня как на ребёнка:
– Не ищите ответа на этот вопрос, просто радуйтесь, что живы. Многим людям не повезло гораздо сильнее, чем нам… Вот лет двадцать назад, я тогда ещё работал машинистом на здешней железной дороге, упал в наших краях метеорит. Неужели не слышали? Как раз была моя смена, но дочка заболела, пришлось с ней на руках мчаться в больницу, вот я с другом и поменялся. Ромка вёл злополучный поезд, когда этот проклятый камень взорвался…
Он достал из тележки ещё одну банку пива и открыл:
– Меня Степаном зовут…
– А я Маша…
Неожиданный собеседник продолжил:
– Так что, я ― везунчик, а вот все пассажиры погибли, никого не нашли, да и сам состав пропал. Испарился, что ли, так ответа до сих пор и нет ― осталась огромная воронка. Сначала-то шума было много ― газеты, телевидение, даже кино снимали, а теперь все молчат, тайна… Так что не стоит, Маша, плакать, у нас с Вами есть шанс хоть что-то изменить в жизни, а у них ― уже нет…