Миродеи

– Что такое, Тан? – Переполошился Зуртогга. – Нам закрыли партию?

– Нет, не закрыли, – медленно сказал Танзер с тоской в голосе и по щеке его поползла одинокая и очень печальная слеза. – Наоборот, за эти три дня к ней присоединилось … один, два … шесть … короче, свыше трех миллиардов существ.

– И чего же ты страдаешь тогда зазря? Это же хорошо. – С легкой укоризной заметил Зуртогга, хмуря брови.

– Хорошо. Да. Очень. А знаешь, чего они успели добиться, пока мы тут ели, пили и гуляли по злачным местам? – С невыразимым страданием в голосе спросил Танзер. – Они выбили у пяти или шести государств дотаций и пожертвований на общую сумму в пятьдесят миллионов ЗЭ!!!

– Сколько ты сказал? А ну повтори еще раз! – Ошеломленно проговорил Зуртогга, всем телом подавшись вперед, затем, не выдержав, сорвался с места, – а ну, покажи!

Танзер легким движением растянул экран так, что он возвысился над столом почти до самого потолка. Сумма, выбитая редуцентопоклонниками у различных ведомств, нагло топорщилась прямо посередине. Она мигнула и стала больше еще почти на миллион. Танзер тихо взвыл и закрыл лицо обеими руками. На лице Зуртогги вступили в схватку гнев, скорбь, удивление и отчаяние.

– Пятьдесят один … миллион … золотых эквивалентов! – Прошептал он, задыхаясь, не глядя подтянул к себе клиентское кресло и рухнул в него. – Пятьдесят один! Хря мне в ухо! Ухо мне в брюхо! Брюхо мне в брюки! Уже пятьдесят два!

– Уууу! – Завыл голодным хищником совершенно убитый Танзер. – Мы заработали двести пятьдесят ЗЭ! А они … эти мырксовы отродья … даже не знаю, как их обозвать похуже … они отхапужили целых пятьдесят миллионов ЗЭ и даже больше! Это нечестно! Эти деньги должны были достаться нам! – Танзер даже прослезился от столь вопиющей несправедливости. Невероятно трагичным жестом он вырвал у себя пук волос и принялся потрясать им, будто неким символом проигрыша.

– Иди сюда, Танзер, я прижму тебя к своей материнской груди. – Уныло предложил Зуртогга. – Утешу и притетехаю.

– Извращуга! Да какая из тебя мать? У тебя даже груди нету! – Всхлипывал Танзер.

– Да? – Не смутился Зуртогга, он взглянул на свою тощую грудную клетку и принялся ощупывать свой костлявый силуэт. – Ну тогда я могу прижать тебя к своим милосердным ребрам и своей мужественной грудине.

– Не трогай меня! Костистый породитель противоестественных идей. – Танзер забился под свой стол, сердито пыхтя. – Пятьдесят два миллиона золотых эквивалентов! Подумать только! И все они не наши. Жить не хочу после этого! А с тобой и подавно, неудачник.

– От неудачника слышу. – Зуртогга подсунул ногу под стол и ободряюще пихнул слезливо сопящего друга. – Не дуйся. Мы еще свое заработаем. Вылезай, дитя мое, незадачливое, лупоглазое и ужасно нищее. Обещаю, следующего клиента мы обработаем как следует. Почку даю! Четвертую. Остальные самому нужны.

– Ыыы, – всхлипнул Танзер, но тем не менее вылез. – Жадные жабоиды эти желтые. И редуценты их – вонючки кривобокие.

– Все так, – печально подтвердил Зуртогга, – однако это не отменяет того, что мы с тобой лопухи беспросветные и травы безмозглые. Надо было создавать не открытую партию с конкурсом на лидера, а самим возглавить ее. Так что, Танзер, мы можем выдать друг другу по жестокому воспитательному подзатыль … ай!

Впрочем, Зуртогга тут же совершил симметричное действие, после чего оба надолго замолкли с зудящими затылками и не менее зудящим чувством утраты. Просидели они так довольно долго – уже стемнело, за окном неярко вспухали освещающие шары, парящие справа и слева от дороги. Вдруг дверь слегка приоткрылась – слишком самостоятельно, слишком решительно для мягкой руки сквозняка, что-то темное скользнуло в помещение.

– Мыркса! – Не своим голосом взвизгнул Танзер и мгновенно запрыгнул на руки Зуртогге, крепко вцепившись ему в шею. Тот поморщился и проскрипел совершенно нелюбезным тоном:

– Танзер! Слезь с моих рук пожалуйста и залезь на диету – ты слишком много весишь. Ты что, не видишь? Это никакая не мыркса, это наш новый клиент. Гоблин, если мне не изменяет зрение.

Танзер выпучил глаза и принялся усиленно моргать, пытаясь увидеть тихо, но стремительно шуршащее по полу существо. Зуртогга стряхнул приятеля на пол и Танзер поспешно ретировался за свой стол, на всякий случай подтянув ноги к пухлому пузику. Мелкое пронырливое существо мелькало то в одном, то в другом углу конторы. Зуртогга с яростным шипением долбил сенсоуправление комнатой – оно барахлило, поэтому свет все никак не включался. Наконец потолок и верхняя часть стен начали медленно разгораться грязно-голубым светом. Зуртогга повозился еще немного и свет принял более приятный бледно-желтый оттенок. Гоблин уже восседал на столе Танзера, весело болтая своими тонкими зелеными лапками.

– Привету, миродея. Наша нада помощь. – Заявил он, косясь на вжавшегося в стену Танзера. – Наша ссора. Много. Плохо. Наша много.

– Так! Стоп! – Вскрикнул Зуртогга, прижав ладони к вискам. – Погоди-ка, не так быстро. Ты сейчас сказал, что вас много или что у вас ссор много?

– Много наша. Много ссора. Много наша ссора.

– Ну вообще ж все понятно, чего ты, Зурт? – Ехидно заметил Танзер, упорно продолжая держать дистанцию между собой и клиентом. – Их много, ссор у них тоже много. Что, в общем-то, логично. И что же мы, уважаемый, можем для тебя сделать? Запретить вам ссориться?

– Слуха. Я – гоблин Чи́и. Наша хопа-хопа грабить гоблин Мо́о. Мы забираха у Моо все. Тута хопа-хопа гоблин Ву́у. К наша. Взять все.

– Танзер?! – Умоляюще простонал Зуртогга, беспомощно взирая на друга. Тот важно кивнул и пояснил:

– Короче, пока эти замечательные ребята, гоблины племени Чии, грабили своих братанов из племени Моо, пришло третье племя и у первых что-то там уперло. Что они украли у вас, гоблин? – Снова обратился он к клиенту.

– Все. – Энергично и исчерпывающе ответил тот. Танзер сдержанно хмыкнул.

– Как это для вас характерно. И чего же вы хотите от нас? Вернуть награбленное?

– Без бабахи! Ха! Шэ?

– А? – У бедняги Зуртогги чуть глаза на лоб не вылезли от напряженных попыток понять гоблина. Танзер вздохнул и взял на себя труд переводчика.

– Значит, по-твоему, мы должны пойти и уговорить гоблинов из племени Вуу, чтобы они вернули вам украденное?

– Ахха! – Снова кивнул гоблин и неуловимым движением развернулся на столе, повернувшись к Танзеру своим ухмыляющимся рыльцем, а к Зуртогге щуплым пятнистым задом. Танзер моргнул, подавляя желание отвести взгляд. Гоблин вперился в него своими черными навыкате зенками и морщил востренькое рыльце, то ли ухмыляясь, то ли заискивая.

– Лааадно, – растерянно протянул Танзер, не зная, что еще сказать. В этот самый момент дверь вдруг снова дрогнула и приоткрылась, впустив стремительно юркнувшее существо грязно-синего оттенка. В остальном же оно было точь-в-точь как первый клиент. Зеленый гоблин немедленно вскочил на ноги, отчего стол заходил ходуном – Танзер вцепился в него, силясь удержать стол от падения.

– Чии – мерзока, грязюка, попарожа! – Яростно залопотал синий гоблин, размахивая своими лягушачьими лапками. Гоблин Чии тоже верещал – громко и самозабвенно, попутно корча ему рожи:

– Ха-ха! Моо – неудаха, неряха, смехаха! Ваша – наша! Ахха-ха!

Синий гневно зарычал, высоко подпрыгнул и вцепился в собрата, комок лягающихся и кусающихся гоблинов покатился по конторе.

– Э, э, э!!! – Грозно заорал Танзер, уже забыв о своем страхе. – А ну-ка прекратили этот бардак! Сейчас же оторвали друг от друга … в смысле оторвались!

Не увидев результата, он вооружился стулом, с помощью которого припер обоих гоблинов к дверце шкафа. Те вошкались и тихо шипели, продолжая щипать и покусывать друг друга.

– И что мы теперь будем делать? – Свирепо спросил Танзер, всем весом налегая на стул, чтобы не дать гоблинам вырваться. Зуртогга пожал плечами и задумчиво спросил:

– А помнишь, как мы этих гадюков в свою гостиницу взяли? Что они там устроили нам?

– Еще б не помнить, – ответил Танзер, просунув ногу под стул, чтобы дать пинка по произвольной заднице. – Они нам всех постояльцев тогда обнесли, вот вою и реву тогда было! Да еще и сервиз украли, драгоценный.

– Который ты предварительно разбил?

– Не я, а мы … так, стоп, где опять эти мерзявки?

Стоило им отвлечься на воспоминания, как гоблины, расцепив объятия, червяками вылезли из-под стула и уже вовсю гуляли по конторе, распахивая дверцы шкафов и выдвигая ящички.

– Чтооо, лапы вам в зад? Опять? – Взревел Танзер, отшвыривая стул в сторону и бросаясь ловить гоблинов. Зуртогга попытался прижать синего ногой, но тот рванул с такой силой, что он растянулся на полу. Танзер, сыпя проклятиями и всякими неприличными обещаниями, носился как угорелый, пытаясь поймать зеленого.

– Есть! – Радостно рявкнул он, каким-то чудом успев схватить зеленого за лапу. – Ай! Кусается, хряпский гад!

В этот момент дверь снова приоткрылась и на пороге возник третий гоблин, на этот раз ржавого оттенка. Он стоял чинно осматриваясь, но при этом подрагивая коленями, готовый в любой миг ворваться в стихию движения, что царила тут.

– Танзер! Танзер! – Тихо позвал Зуртогга, на четвереньках подкрадываясь к ржавому. – Смотри! Еще один. Эй, ты кто такой?

– Йо, йа! – Восторженно выдохнул ржавый. – Мойо Вуу. А йэто Чии и Моо? Йохохонюшки!

Но стоило ему рвануть к своим бешено передвигающимся собратьям, как Зуртогга ловко сцапал его за шею, так что гоблин Вуу придушенно взвизгнул.

– Наша обижаха! – Возмущенно возопил Чии, перепрыгивая со стола на стол, и помчался в сторону совершенно растерявшегося Зуртогги. Однако на его пути внезапно образовался кулак Танзера, так что Чии дважды перекувыркнулся в воздухе и брякнулся на пол. Танзер поспешил схватить его по примеру друга за шею, пока тот не оклемался. Оставшийся веселиться в одиночестве гоблин Моо вдруг скукожился в углу, заныл, захлюпал и, заливаясь слезами, принялся бормотать что-то очень похожее на злобные оскорбления, при этом пересыпая их угрозами рассказать всему миру про злобных миродеев, что обижают бедненьких маленьких гоблинов. Танзер лишь слегка развернулся (поскольку контора была весьма скромных размеров) и отвесил ему такого щелбана, что синий закатил свои выпученные зенки и брякнулся в обморок. Остальные гоблины, увидев столь горячее приветствие, моментально притихли, грязными тряпочками болтаясь в руках миродеев.

– Тан! Надо бы их как-то обезвредить. – Окликнул его озабоченный Зуртогга, – связать их, что ли?

– Чем? – Уныло спросил его тоже озирающийся с совершенно безнадежным видом Танзер. – Да и зачем их связывать? Выкинем их к свинам хрянячьим. Ты только посмотри какой они бардак тут развели!

Они огляделись: один стол валялся трупиком, задрав ножки кверху, другой чудом не падал, косо уперевшись в стену. Оба шкафа перевернулись, усеяв пол какими-то мелкими бумажками, будто семенами. Повсюду валялись канцелярские принадлежности, чей-то ботинок, стулья и выдвижные ящички. Тут лежащий в углу гоблин слабо застонал и вяло приподнял свою огромную башку с выпуклым лбом. Одним молниеносным движением, словно хищник догоняющий жертву, Танзер ухватил того за тонкую шею свободной рукой.

– Лихо ты! – Уважительно заметил Зуртогга и поднял руку, поболтав в воздухе гоблином, будто колокольчиком. – Так что – за дверь их?

– Ага, – кивнул Танзер, барахтаясь на полу, ему не хватало рук, чтобы упереться и встать на ноги. – И дверь подрегулировать, чтобы сама не открывалась. Впрочем, я сейчас для профулактики сделаю им внушение.

Он сел поудобнее, выпрямив спину и нахмурив брови. Затем поднес обоих гоблинов к своему лицу – они вяло болтались будто веревочные игрушки и злобно морщили свои рыльца.

– Так! Гоблины! Слуха тут меня! – Рявкнул Танзер, распыляя во все стороны свой праведный гнев и слюни. – Еще раз тута – башка хоп-хоп и нету. Ясно? Тебя, как ты там – Фуу? – это тоже трога. Всем башка – хоп и нет! Отгрызу! Вот так! – Он оскалил зубы и сделал вид, что собирается сожрать синего гоблина, хоть от того и воняло какой-то сырой грязью. Все три незваных гостя дружно взвыли и затрепетали, задергали своими тонкими жилистыми лапками. Синий же закатил глаза и обмяк. Танзер с животным рычанием еще несколько мгновений делал вид, что грызет синюю шею, затем демонстративно сплюнул и подтянул к себе зеленого. Тот вроде тоже начал закатывать глаза, но передумал и вместо этого залепил своими лягушачьими ладошками глаза Танзера.

– Зуууурт! – Взвыл тот. – Помоги мне! Скорее!

Зуртогга в это время открывал дверь. Он оглянулся, выдал жестокого пинка рыжему и закрыл дверь. Затем принялся отдирать от Танзера ловко упирающегося гоблина, зеленые лапки которого всего за несколько секунд успели подергать беднягу за волосы и уши, хорошенечко ущипнули за нос и побывали у Танзера во рту. Когда, наконец, в полумрак улицы с тихим воем улетело еще две торпеды – синего и зеленого цвета, Зуртогга поспешно запер дверь и вздохнул с облегчением. Танзер старательно отплевывался, сидя на полу с перекошенным от отвращения лицом.

– Фу, Зурт, ничего мерзогадостнее я просто в жизни во рту не держал! Не считая того момента, когда впервые попробовал безалкогольное пиво. Помоги-ка!

Зуртогга схватил Танзера за обе руки и рывком поднял на ноги.

– Дааа! – Печально протянул Танзер, оглядываясь. – Жуть жутяцкая.

– Угу, – веско подтвердил Зуртогга. – Не смотри на это. Пойдем-ка лучше спать. Завтра снова будет день, а значит – и новый шанс кого-нибудь облапошить. Я всегда держался этой позитивной мысли. Завтра и уберемся. Охой?

– Охой-охохоюшки, – вздохнул Танзер и полез в комнатушку над конторой.

Утром его разбудили очень громкие злые выкрики, а вместе с ними звуки яростно пинаемой мебели. Кое-как разлепив глаза, охая и стеная, держась за свои синяки, Танзер медленно спустился в контору. Там его встретил Зуртогга с глазами, подобными термоядерным вспышкам в сердце звезды.

– Ну и чего ты бесишься с утра пораньше? – Выдохнул Танзер, пытаясь усесться на лежащий на боку стул.

– Гоблины! Мерзкие пупыри! Гадские мохряки! Мозглявые куцеруки! – Рычал Зуртогга, удивляя Танзера все больше.

– Ну да, – ответил он и на автомате сплюнул, – а еще они мырксовы дети и явно порождение чьих-нибудь задниц. А для чего ты мне сообщаешь эти очевидные вещи, Зурт?

Но тот не слушал его, заламывая длинные руки и истерически выкрикивая в потолок:

– Деньги! Эти гадовы мырксонюхи украли все наши деньги! Все, что мы заработали на редуцентах! Наш единственный заработок! Наш последний шанс!

– Так, стоп!!! – Взревел раненным быконогом Танзер, с которого мигом слетели остатки сна. – Ты что же это хочешь сказать…

– Увижу хоть одного гоблина – башку ему оторву и закину за самую дальнюю звезду! – Продолжал неистовствовать Зуртогга. Потом он выдохся, поставил свой стул и бессильно свалился на него. Танзер ошеломленно выпучил глаза, взлохматил свою и без того свалянную шевелюру и медленно проговорил:

– Нет. Надо было им действительно головы отгрызть. Я бы даже этого вкуса мерзотного не побоялся бы. Но теперь уже поздно. А жаль. Миродей, пожирающий своих клиентов – просто ипичная картинка!

Зуртогга лишь глухо застонал, закрыв дергающееся лицо обеими руками. Танзер медленно прошелся по конторе, выглянул в окно и его вдруг осенило.

– Послушай, друг, завтраки и обеды не отменяются. Мы же миродеи! Нас кормят за счет заведения, поскольку мы – великие и благорожные твари.

– Ты на себя взгляни для начала, – глухо посоветовал Зуртогга, не отнимая рук от лица. Танзер последовал его совету и печально присвистнул. Эпическая схватка с гоблинами, сон в одежде и веселый кочевой образ жизни практически изничтожили его великолепный балахон. Капюшон болтался на последнем волокне. Перчатки оказались грязными и разодранными. Один карман оторван. Второй пропитан следами припрятанной и забытой еды. Сам же балахон посерел, кое-где протерся, местами был порван и покрыт чем-то липким.

– Это, наверное, от лап гоблина, – с отвращением прокомментировал Танзер, прикоснувшись к липкому пятну кончиком пальца. – Впрочем, ты выглядишь не лучше, дружище.

– Может нам пора уже снять их и вернуться к нашей прежней жизни? – Устало спросил Зуртогга, опустив наконец руки и тоже разглядывая себя. Танзер уныло покачал головой.

– Мы с тобой так и не забогатели, получается, – мрачно ответил он, – зря мы что ли столько всего пережили? Вот заработать бы что-нибудь, ну хоть небольшую сумму, тогда и можно будет выбросить эти тряпки. А пока еще рано.

– Знаешь, Тан, – зловеще проговорил Зуртогга, в упор глядя на товарища, – твои идеи нас однажды погубят. Вот ногу мне в ухо, если ты сейчас прав. Я прямо кишками чую, что этот маскарад пора прекращать. А если ты собрался спорить, то я…

Закончить он не успел, потому что в дверь постучали. Друзья со страхом переглянулись.

– Пожалуй, нашему новому клиенту не стоит этого видеть, – кивнул в сторону беспорядка Танзер. – Давай-ка его на улице примем, типа погода хорошая и все такое.

Стук повторился, затем задергалась дверь – кто-то пытался ее открыть. Зуртогга вздохнул, встал со стула, перешагнул все еще валяющийся стол и открыл дверь. За его спиной моментально образовался Танзер, своим широким силуэтом пытаясь прикрыть то безобразие, которое творилось в конторе. За дверью стояло существо в накидке доставщика.

– Мы ничего не заказывали! – Воскликнул Танзер. Доставщик кивнул, вынул что-то из складок одежды и протянул.

– Велено отдать прямо в руки. Всего нужного! – И он моментально растворился среди редких прохожих.

– Что там, Зурт? – С тревогой спросил Танзер, выглядывая у него то под правой, то под левой рукой.

– Не пихайся! А то не скажу. – Сурово отрезал Зуртогга. – Это извещения. Так, в первом сказано, что мы просрочили оплату за аренду конторы и должны выплатить штраф. Ну и, разумеется, немедленно покинуть ее.

– Охой! – Раздраженно вскрикнул Танзер. – Идем-ка отсюда, друг Зуртогга, никто нас не ценит, никто не уважает наш нелегкий труд! Так что владелец пусть взымает штраф хоть со шкафов, хоть со столов. А мы тут больше не задержимся. Посмотрим, как он сначала найдет нас, а потом попробует отыскать в наших карманах хоть зэшечку на штраф.

– И то верно! – Одобрил Зуртогга и не оглядываясь покинул помещение. Танзер засеменил вслед за ним. Какое-то время они стихийно перемещались по улицам, изумляя окружающую публику своим диким и неопрятным видом. Танзер ежился под этими взглядами, потом не выдержал.

– Зурт, плюха мне в ухо, давай уже куда-нибудь скроемся! На нас так смотрят, будто мы пожираем стариков, фаршированных беременными детьми!

– Ну ты хоть соображай, что говоришь-то! – Воскликнул потрясенный Зуртогга, но мольбе внял. Он свернул в промышленную зону, где почти не было прохожих, зато кругом возвышались серые безликие стены без окон, перекрывающие небо. Это были автомонозаводы, внутрь которых можно было попасть лишь с летных аппаратов или по подземным тоннелям.

– Сожрут нас тут, сожрут, ни костей, ни тапок не оставят, – бормотал себе под нос Танзер, боязливо косясь по сторонам и стараясь не отставать от Зуртогги. Тот уверенно поворачивал то направо, то налево по узеньким улицам, расположенным строго квадратным способом. Наконец, они уткнулись в какую-то совершенно почерневшую хибару с хлипкой дверью. Она была втиснута между двумя гигантскими коробками заводов.

– Что это, Зурт? – Прошептал Танзер, мелко трясясь. Приятель печально вздохнул.

– Скажем так – это кузница моего характера. Тут я жил в юности. – С этими словами он нащупал в дверном обрамлении какой-то невидимый механизм и щелкнул им. Дверь слегка приоткрылась. Ее пришлось хорошенечко пнуть, чтобы Танзер смог протиснуть внутрь свою тушку. Зуртогга же легко проскользнул в узкую щель.

– Странно, насколько я помню автоматические комплекс-кварталы не строят на планетах, пригодных для обитания, – первым подал голос Танзер, озираясь по сторонам. Все вокруг было изветшавшим, сломанным, отсыревшим и потемневшим. – Ведь всякое производство должно находиться строго на промышленных планетах. Почему же мы сейчас окружены заводами?

Зуртогга плюхнулся на какую-то доску, покрытую обрывками стикополотна, которое обычно применяют для упаковки руды.

– Потому что Эльбегаста – старая планета, – пояснил Зуртогга, барахтаясь в обломках, – слушай, помоги мне подняться, вот уж не думал … что я тоже такой старый. Я ведь когда-то тут спал. Спасибо. Это последний промышленный квартал, который здесь остался. И то я слышал, что скоро его снесут и понастроят новые здания. Дааа … наверное, и парк разобьют.

– И кафейки с ресторанами поставят! – Печально откликнулся Танзер. На какое-то время оба притихли, каждый думал о своем. Затем Танзер вдруг встрепенулся.

– Погоди! А что во втором извещении?

Зуртогга непонимающе вскинул брови.

– Ну, ты же сказал тогда, у дверей конторы, в первом извещении … значит, должно быть и второе. Так что там? Может это наш последний шанс?

Зуртогга немедленно заулыбался и схватился за карман. Дрожащими руками он вытащил тип-конверт и вскрыл его.

– Танзер, ты не поверишь! – Его голос прерывался, будто Зуртогга собирался расплакаться. – Это действительно наш шанс! Да какой еще шанс, дружище, какой!

Нетерпеливым жестом Танзер выдернул лист у него из рук и принялся читать вполголоса:

– Марафон добрых надежд … ба-бо-бу … приглашаются миродеи … хря-хрё-хрю … знакомство с новыми благодеями, награды и дотации … розыгрыши … пожертвования … премии…

Он издал пронзительный вопль, мучительный и счастливый одновременно.

– О звезды всех вселенных! Нам все-таки повезло! Да, Зурт, да! Мы непременно поедем туда и что-нибудь отхапучим. Но! – Выставил он перед собой ладонь, словно пытаясь закрыться от грозной рожи скорченной Зуртоггой, – сразу же после этого мы выкинем это тряпье! Слово друга! Ясно? Я не против, просто давай перед этим немного заработаем.

– А как мы объясним свой дурацкий вид? – Немного поразмыслив спросил Зуртогга. – Мы и прохожих-то шокировали. Представь, какой фурор мы произведем, когда ворвемся на дипломатическую вечеринку в таких нарядах, будто нас мырксы драли.

– Ну, это как раз легко, – подмигнул Танзер, – мы же миродеи? Нарвались на не очень добросовестных существ. Только мы не будем говорить, что это нас так мелкие пакостники гоблины отделали. Придумаем что-нибудь покруче, поблагороднее…

– Скорпиониды?

– Охой, Зурт, ты что – совсем с кумекалки уехал? Да они же входят в Когорту Высших Дипломатов! Представляешь, какой скандал будет, если хоть один из них там окажется! Ну, или они узнают про нашу клевету. Нет, тут нужны такие существа, которые живут достаточно далеко и не смогут опровергнуть наши слова.

Оба разом погрузились в раздумья.

– Я как-то не очень хорошо осведомлен о социальном устройстве нашей вселенной! – С отчаянием сказал Зуртогга, постукивая кулаком в стену и не замечая при этом, что на него сыплется мусор. – Образование, знаешь ли, подкачало.

– Я, признаться, тоже. – Вздохнул Танзер. – И могу припомнить лишь три гадостно-злобных вида. Первые, разумеется, гоблины. Потом скорпиониды. И еще эти, к которым мы самым первым летали. Ну которые еще обещали нам головы отпилить, помнишь?

Танзер вдруг растянул губы в сладострастной улыбке. Зуртогга хитро прищурился и кивнул.

– А ведь верно. Это какие-то дикари. В Когорте Высших не состоят. И вообще нигде не засветились, кроме той несчастной планеты. Да и кто на них жаловался? Такие же малоизвестные существа. Темные твари, короче.

– И агрессивные! – Поддакнул Танзер.

– И агрессивные. Но зато они дали нам денег.

– Но перед этим долго и нудно обещали отпилить нам головы!

– Обещали.

– В конце концов…

– Какая разница, верно? Ведь они не смогут опровергнуть наших слов.

Друзья с величайшей торжественностью пожали друг другу руки.

– Зурт, погляди-ка куда мы должны лететь? – Деловито спросил Танзер, его взгляд снова приобрел привычный веселый блеск.

– Хм. На Готсинга.

– Что-то знакомое название. Мы с тобой и там вышивали?

– Не припомню. Мне не знакомо.

– Странно, – удивился Танзер, – мы ж всегда с тобой нога об руку, где ты, там и я. Я вот совершенно точно помню, что был на Готсинга.

– Это неважно, – отмахнулся Зуртогга и двинулся к выходу, – догоняй, Танзер, по указанным тут тайм-координатам выходит, что вся эта миссионерско-дипломатическая гулянка состоится уже очень скоро. А нам еще нужно успеть добраться до Готсинга.

– И немножечко бы пожрать по пути, – печально вздохнул Танзер, оглядываясь напоследок. – Эва, какая у тебя была печальная жизнь, дружище. То-то ты все время такой напряженный, будто первый поцелуй у тебя был с самой облезлой мырксой во вселенной.

Зуртогга специально задержался на пороге, чтобы побольнее пнуть приятеля по лодыжке.

Вскоре им удалось добраться до стартового комплекса, где Танзер, причудливо мешая тяжелейшую философию, жирную лесть и тонкий шантаж, сумел уговорить капитана транспортного корабля взять их на борт. Однако по причине замурзанной внешности они были устроены в общем отсеке: это было тесное помещение, обширное и приземистое, где не было даже сидений. Танзер, разумеется, страшно оскорбился, но предложение был вынужден принять.

– Вот, дружище Зурт, до чего мы докатились, – печально вещал он в темноту, поскольку капитан не считал необходимым освещать перелет тех, кто платит по минимуму, – мы сидим на полу, бок о бок со всякой нищебродной сволотой … ай, кто щиплется?

– Помолчал бы ты лучше, Танзер, – посоветовал ему Зуртогга, – а то здесь, в этой тьме, никто не видит какого цвета на нас плащи. Да если и увидит – думаешь, кто-то будет восхищенно слушать твои оскорбления? Так что заткнись пожалуйста и лучше придумай что мы будем говорить, когда доберемся до места. Мне с каждой минутой все больше кажется, что наш план – сущее хурьмо и нет никакого шанса, что нас даже к золоченой двери подпустят. Куда там! Нам даже в квартал войти не дадут! Наверняка полиссы сразу стяпают нас и радостно поволокут в какую-нибудь яму…

– … для отпиливания голов, – уныло закончил за него Танзер и вздохнул, – ты прав, Зурт. Но ты тоже думай, дело-то непростое, охой?

Зуртогга ему не ответил, потому что успел заснуть. Танзер ощупью нашел его костлявую руку и мстительно ущипнул за локоть. Рядом придушенно заворчал незнакомый бас, потом на голову Танзера обрушилось что-то тяжелое, и тьма расцвела миллионами разноцветных звездочек.

– Эй, ээй, ты живой? – Кто-то дергал Танзера за руки, больно хлопал по лицу и неприятно мотал из стороны в сторону.

– Живой, но это, видимо, ненадолго! – Застонал он, пытаясь вырваться из рук своего спасителя. – Убери свои конечности, кто бы ты ни был!

– Малость свихнулся. – Это был прищелкивающий тонкий голосок, характерный для инсектоидов. – По крайней мере, ваш друг может говорить, это уже хорошо. А разум можно и подправить. Есть такие службы.

Тут Танзер наконец открыл глаза и обнаружил рядом с собой пару существ, одно из которых ему было до боли знакомо. Он повернул голову направо и налево, затем вдруг сообразил, что видит, потому что стало светло.

– Мы что – уже прилетели? – Простонал он, пытаясь подтянуться спиной к стене, чтобы сесть. – Зурт?

Тот с серьезным лицом кивнул в ответ.

– Тогда все плохо, – упавшим голосом сказал Танзер, – потому что я так и не придумал что нам делать и что говорить. А почему у меня так раскалывается голова?

– Понятия не имею, Тан, но нам пора уходить, если мы не собираемся лететь в систему Ксеада.

Танзер, кряхтя, принялся подниматься, поддерживаемый с двух сторон Зуртоггой и инсектоидом.

– Скажи мне, Танзер, это когда же ты успел обзавестись такой красотой? – Вдруг с недоумением спросил его Зуртогга. – Когда мы садились, твоя рожа выглядела хоть и не на ведро золота, но все-таки гораздо лучше.

Танзер осторожно ощупал свое лицо и обнаружил, что приобрел кокетливый фингал и сильно распухшую расцарапанную щеку под ним. Кожа в этом месте у него онемела, лишь где-то глубоко внутри быстро-быстро кололи невидимые, но очень горячие иголочки.

– Не внаю, – прошамкал он перекошенным ртом, – меня кто-то уварил. Вивимо, ин…, – он вдруг со страхом покосился на инсектоида. Тот покачал мелкой головешкой с огромными выпуклыми глазами.

– Слева от тебя сидел какой-то странный тип, – сказал он, – явно гибридогенное существо. Судя по всему, кто-то из его родителей был носителем медузьих генов. Оттого-то тебя так и расфафарило.

Танзер зажмурился и отчаянно застонал, Зуртогга поспешно подхватил его под руку и поволок к выходу, едва успев поблагодарить незнакомца за помощь.

– Все пфопало, Зурт, все пфопало! – Прерывисто шептал Танзер. – Иди туда один и вытащи все, что поместится у тебя под пващом … но вучше деньгами … а меня брось где-нибудь, ибо я погиб. Водозначно!

– Куда я тебя брошу, горюшко ты мое раззвизданное? Да и потом, если я тебя брошу – тут же явятся полиссы, а ты их не любишь.

– Это они не вюбят меня! – Сердито прошамкал Танзер.

– Неважно. Мы уже опаздываем на банкет. Идем.

– Куда? – Взвыл Танзер и уперся пятками в ленту динамо-трапа. – Какой банкет, Зурти, ты с ума сошел? Посмотри на меня! Да в таком виде меня примут только в какую-нибудь пивоиспытательную лапаторию!

– Спокойно, друг! Никаких биоиспытательных лабораторий. У нас теперь есть отличная легенда. Мы отправились на переговоры к конгедерам, а попали в засаду. Так вышло, что конгедеры напали на мирную тихую планетку, а ее обитанцы обратились к нам за помощью. Подлые мерзюки конгедеры исподтишка навалились на нас, совершенно внезапно и непредсказуемо. Мы едва отбились. Спасая нас, ты получил эти жуткие рожеповреждения. Понял?

– Не понял, – вяло ответил Танзер, без энтузиазма волочась за Зуртоггой, – и вообще – план так себе. А что, если это станет поводом для какой-нибудь дипломутической агрессии?

– Да плевать! Пусть хоть все дипломаты и миродеи вселенной отправятся голыми руками рвать конгедеров на закуску! Наш план служит лишь одной цели – хапнуть и свалить, ты понял?

– Хапнуть и свалить – это я понимаю, – немного оживился Танзер, – но нашей легенде явно не хватает проработки деталей. Например, как так вышло, что меня отделали, а тебя нет? Сколько их там было и с чего они вообще решили напасть на нас?

– Да два раза плюнуть и три раза пукнуть на все это! Откуда мы знаем, что у них в мозгах стрельнуло? Было темно, мы долго не могли определить местоположение лагеря для переговоров. А потом как поперло! Кто-то выскочил, из чего-то выстрелил, чем-то ударил, куда-нибудь уронил. Короче, запомни, Тан, чем больше неопределенностей – тем меньше шансов, что нашу легенду подвергнут сомнению. И вообще – лучше молчи, говорить буду я.