Таро: падающая башня

Естественно я не знала, каким образом заручиться помощью магического толка. Наверное, надо какие-то определенные слова сказать или там обряд провести. А где можно найти такую информацию? Конечно в библиотеке или в книжном магазине. В родной и любимой городской библиотеке меня ждало разочарование. Небольшой стеллаж с подписью Эзотерика занимали всего несколько потрепанных книг, к магии имеющих такое же отношение, какое имеют свиньи к апельсинам, то есть никакого. Зато в книжном было где разгуляться. Раздел эзотерики занимал целый шкаф из 5 полок и был забит чтивом снизу доверху.. «1000 заговоров на каждый день», «Любовная магия», «Отвороты и привороты» – звучные названия пестрели тут и там. Я понятия не имела, что мне нужно и промаялась у шкафа около часа, продавцы уже начали подозрительно коситься на неприметную девушку около одной из полок. Воровка, что ль. Щас как схватит воон ту большую энциклопедию мирового вооружения за 3000 и ищи свищи. Я взяла первый попавшийся сборник заговоров. Быстро пролистав и отметив, что там есть раздел любовной магии, потащила добычу на кассу. Дома, едва сбросив уличную одежду и наскоро перекусив, я забралась с ногами в кресло и принялась читать. Так, так – Присушка на ветер, Чтобы любимый скучал, Отворотить мужа от блуда, Наговор на конфеты, Чтобы жизнь с любимым была сладкой, Наговор на спелое яблоко и так далее. Для верности я решила использовать весь арсенал приворотов. Заговорила яблоки и конфеты, щедро угостила Ромку. Он долго отнекивался, не понимая с чего такая щедрость. Но я была непреклонна и скормила ему весь запас заговоренных вкусностей. В течении недели прочитала заговор на ветер, дождь и полную луну (благо совпали все явления природы). Заговорила дверной косяк (чтобы милый пришел), обнималась с кленом, и даже стащила на время мамино обручальное кольцо, держала его под подушкой, приманивая удачу… Окрыленная надеждой, что все получится, я сойкой взлетала на пятый этаж, где находился наш факультет, и день за днем ждала результата. А результат задерживался. Гад Ромка исправно трескал все подношения, мило улыбался и строил планы на счастливую семейную жизнь, увы не со мной.

ГЛАВА 3 Всегда есть какой-то подвох.

Черт! Ромку ничто не брало. Перепробовав практически все присушки, наговоры, привороты в разделе любовной магии, я остановилась на последнем. «Заговор на вечную любовь» – гласило название.

«…Найдите на кладбище могилу с именем покойника, как у вашего любимого» -Начала я читать. Ого. Жесть. «Придите ночью на кладбище, встаньте напротив могилы и произнесите следующие слова: «Как покойник подняться не сможет, так и мой любимый забыть меня не сможет. Затем 3 раза…» Дальше я читать не стала, потому что не представляла, как я попаду ночью на кладбище, как объясню свое отсутствие родителям и как я там найду нужную могилу. Эти вопросы казались мне неразрешимыми, но в то же время, где то в уголке сознания я понимала, что все можно сделать, было бы желание. На кладбище можно приехать на такси, родителями соврать, что осталась ночевать у подруги. Якобы готовимся к диплому. Поскольку я была примерной девочкой и хорошо училась, они бы не стали меня проверять… А могилу с нужным именем можно найти и заранее, днем. Сказано – сделано. Все получилось легче, чем я ожидала. В этот день родители поехали в деревню, им там что-то срочно понадобилось. Нужную могилу я нашла легко. Погибший парень был на несколько лет старше Романа, но сути дела это не меняло, главное что тезки. Днем на кладбище было довольно оживленно и не страшно, а как-то даже обыденно. То тут, то там виднелись родственники, пришедшие навестить почивших, чирикали воробьи, и важно громыхал мусоровоз. Оставалась проблема с такси. Я боялась, что водитель начнет задавать ненужные вопросы типа: ««А что такой милой девушке понадобилось на кладбище, да еще ночью?» или вообще затащит в кусты и изнасилует. На всякий случай, сев в такси, я схватила сотовый и защебетала.

– Ой, Анечка приветик, я тут на кладбище отправляюсь. Да-да, хи-хи, помнишь мы с Нинкой поспорили… Ага, а у такси знаешь, такой забавный номер 256 ОГО. И водитель – симпатичный дядечка с усами и в кепочке.

Дядечка с усами покосился на меня в зеркало, крякнул, но ничего не сказал. Мол, что с такой идиотки взять. Вот и славненько, вот и хорошо. По крайне мере буду избавлена от его общения и неумелых попыток съема.

Люди! Не верьте тем, кто говорит, что запросто проведет ночь на кладбище, попивая чаек и хрустя баранками. Это пустой треп. Можно, конечно, пересилить себя и таки посидеть на чьей-нибудь могилке, только учтите, будет страшно. Нет-нет, не потому что полезут упыри и вурдалаки, а просто потому, что даст знать о себе элементарный человеческий страх перед смертью. Я медленно шла между могилами, подсвечивая себе карманным фонариком. Ощущение было такое, будто попала в город, жители которого мне очень и очень не рады. Ну правильно, не зря же именно это кладбище называют Некрополем, то есть городом мертвых. Тут и там мелькали фотографии, я не могла не читать надписи, мозг срабатывал быстрее, чем я успевала отвернуться. «Помним, любим, скорбим», «Любимому отцу и дедушке», «Дорогому Ивану Васильевичу от коллег по бизнесу». А, ну это понятно, могила братка или местного авторитета. Небось сами «коллеги» и упокоили. Особенно меня привлекла одна эпитафия. «Здесь покоится Екатерина, моя возлюбленная супруга. Спи спокойно, ангел мой» я взглянула на дату. Это было старое захоронение. Начало 19 века. Вместо надгробной плиты дерево с обрубленными ветками. Очень символично. Вот буду умирать, и всем скажу, чтобы на моей могиле тоже написали какую-нибудь эдакую фразу. Например: Здесь покоится прекрасная супруга, которая не ругала мужа за грязные носки и открытый тюбик с зубной пастой, варила вкусный борщ и приносила пиво по требованию». Воображение тут же подсунуло мне картинку: Соном безутешных родственников и я… Почему то в розовом гробу с рюшками. Ну все, щас заплачу…

– Гав-гав! Уууу…

Собаку я заметила в последнюю очередь, точнее тогда, когда наступила ей на хвост. Последовал душераздирающий визг, постепенно переходящий в подвывание. Наверное хвост был собаке дорог, иначе почему она посмотрела на меня, как на врага народа и потянулась цапнуть за ногу. Я кинула в собаку фонарик и бросилась бежать, не разбирая дороги. До сих пор удивляюсь, как ноги то не переломала. Собака вроде отстала. Я немного отдышалась и решила оглядеться. Место было незнакомое, наверное меня занесло на другой край кладбища, да ничего, вон виднеется какой-то огонек, сторожка что ли. Это хорошо. Попрошу меня проводить, в крайнем случае, спрошу дорогу. Огонек оказался небольшим костром, у которого стояли весьма колоритные личности. Все сплошь в черных балахонах, с жутко размалеванными рожами. Одни были бриты налысо, у других красовался ирокез. Везет, как утопленнику. Надо же было нарваться на сатанистов. В том, что это сатанисты, у меня сомнений не было. Во-первых, одежда, во-вторых нож в руках одного из них, по видимому главаря, и в-третьих котел, который висел над костром и источал адскую вонь. Хорошо еще, что я подошла со стороны деревьев и имела шанс незаметно улизнуть. Но тут за спиной раздалось торжествующее «Ррррр» и мой шанс уйти незамеченной канул в небытие. Сатанисты обрадовались нам с собакой, как родным.

– Вот достойные жертвы, Повелитель, – сказал один из них, по виду пацаненок лет 13, и ткнул в нас пальцем. Мы с собакой негласно решили, что такое внимание нам ни к чему и прыснули в стороны.

– Держи их!

Опять началась бешеная гонка. Сердце выбивало чечетку, икры свело судорогой. Несмотря на панику, я понимала, что далеко мне не уйти. Дыхание давно сбилось и я не была мастером спринтерского бега. Оставалось только одно, спрятаться и пересидеть. Как назло я находилась среди новых захоронений, а там не было ни деревьев, ни кустов. Погоня приближалась… Все конец – подумала я и провалилась в какую-то яму. Яма находилась за монументом героев-летчиков. Еще днем я заметила этот монумент, потому что возле него суетились рабочие. Это они вырыли яму, намереваясь завтра ее зацементировать, дабы укрепить фундамент. Я лежала не дыша, в уме вспоминая слова молитвы, которой еще в детстве научила меня мама. «Отче наш, иже еси на небеси» шаги приближались, «да светится Имя Твое», преследователи остановились возле монумента. «Да прибудет воля твоя…»

– Черт. Куда же делась эта… – сказал первый голос. – Я точно видел. Она сюда метнулась.

– А не гонишь —ответил второй. Это был тот самый, мелкий сатаненок. Я узнала его гнусавую речь.

– Я те щас в табло врежу, штоб не зарывался. Я че ли с жертвой лажанулся.

– А я че? Я не виноват, -занудил второй. Кто ж знал, что бабкина собака сегодня сама сдохнет… Не могла до ночи подождать, дура блохастая.

– Ну вот и не вякай. Ладно пошли.

Шаги удалились.

Для верности я выждала еще минут 5 и только потом выглянула. Нет, я все таки идиотка! Я же проходила этот монумент, когда шла сюда. Запримеченная днем могила находилась как раз за ним, только через два ряда. А, вот и она. Я торопливо сделала, что хотела и пошла к выходу. Сатанистов видно не было. Надеюсь, собаке тоже повезло.

Представьте себе лицо таксиста, когда я плюхнулась на переднее сидение. Грязная, руки изодраны, одна штанина оторвалась и мотается. Ужас.

– П-п-поехали —выдавила я.

– Девушка, у вас все в порядке? – на всякий случай поинтересовался таксист.

У меня все было не в порядке, но распространяться я не стала.

– Да, да, спасибо. Я просто заблудилась.

Не знаю, поверил таксист или нет, но вопросов он больше не задавал.

Приближался день вручения диплома. Даже я в этой преддипломной лихорадке на время позабыла о своих душевных терзаниях. С Ромой мы теперь виделись вообще редко. На консультации он не приходил, а на экзаменах как-то не до того было. Экзаменационная лихорадка вытеснила из моей головы все лишнее, замостив каждую молекулу серого вещества понятиями, определениями, классификациями, школами и направлениями. Да и девчонки не давали покоя, то и дело дергали меня и, пытаясь хотя бы с моих слов, ухватить обрывки знаний.

– Юль, а Юль? – канючила Олька Валенкова

– Ууу – не отрываясь от лекции, поинтересовалась я.

– А ты помнишь определение метода обучения.

– А то? « Метод обучения – это система регулятивных принципов и правил организации педагогически целесообразного взаимодействия педагога и учащихся, применяемая для определенного круга задач обучения, развития и воспитания. Таким образом, в этом определении подчеркивается, что метод содержит в себе и правила действия, и сами способы действия» – оттарабанила я.

Сокурсницы благоговейно примолкли..

Через минуту Анька аккуратно поинтересовалась:

– Юль, а ты вообще сегодня спать ложилась…

Я вспыхнула:

– А вот ерничать не надо, я, между прочим, и обидеться могу. А то учатся тут понимаешь некоторые, в перерывах между дискотеками и автопати.

Тут уж обиделась Анька, разевая рот, как выброшенная на берег рыба, она готовилась к заключительной язвительной тираде, но я не стала ее слушать и, подхватив сумки, убежала искать свободный класс.

Госэкзаменационная волна схлынула только к концу июня, оставив на берегу заикающийся и мелко дрожащий планктон из новых специалистов.

Отмечать получение дипломов все вместе мы не стали, предпочли разбежаться по кафе и паркам мелким группками. Мне никуда не хотелось. Внутри прочно и надежно поселилось противное чувство опустошенности. Только один этап жизни – студенчество позади, а я чувствую себя так, будто уже вся жизнь кончилась. Рому я со времени последнего экзамена не видела. Все мои ухищрения с колдовством и приворотами – просто еще один обман любящего сердца.

После выпускного я ничем конкретным не занималась, меня не тянуло работать ни в сад, ни в школу, другой профессии я не имела и поэтому целыми днями болталась по дому. Благо, родители уехали в деревню, и мне не пришлось объяснять, почему у меня такое кислое лицо. В один из вечеров я сидела в своем любимом кресле и тупо смотрела телевизор. В голове гулял ветер, в сердце свистела дыра, в телевизоре мельтешила какая-то санта-барбара. Было уже довольно поздно, когда раздался звонок в дверь. Я подумала, что это вернулись родители и, не спеша, поплелась открывать дверь. Но на пороге стоял… Ромка. Мой любимый Ромка! Такой милый в своем черно-белом свитере, похожий на медвежонка панды. Тут я вспомнила, как выгляжу, ойкнула и бросилась в спальню, уже оттуда крикнув:

– Привет Рома, проходи. Я сейчас.

Солдаты в армии одеваются медленнее, чем я в этот вечер. Так, что у нас не мятое. Ага, красное платье с декольте, смело, ну ничего, сегодня можно, тушь, подводка, духи, щеткой по волосам и вот я готова. Надеюсь, он догадался что-нибудь принести, а то у меня в холодильнике еще с прошлой недели мышь повесилась.

Он догадался. На столе стояли недешевые бутылка шампанского и коробка конфет. Его визит я восприняла как нечто само собой разумеющееся, без всякой мысли о том, а что собственно делает в моей квартире практически женатый человек.

Ромка стоял в зале у стены и рассматривал простенький пейзаж, который я накалякала еще в детстве. Он обернулся и вот сладкий миг победы. Его зрачки расширились настолько, что я увидела в них свое отражение.

– Юля…

– Привет! – я сделала ручкой и смущенно улыбнулась.

– Ты такая красивая…

– Спасибо. Ну проходи, садись.

Ромка нащупал диван и опустился, не сводя с меня восторженно-влюбленного взгляда. Я тоже присела на краешек и поинтересовалась:

– Ну так что ты делаешь в нашем районе. Дела?

– Да нет… Я вообще то к тебе, специально… Мой кавалер стушевался и тут его прорвало. Он схватил меня за руки и заговорил быстро-быстро, от волнения перескакивая с пятого на десятое и запинаясь.

– Я подумал, что никогда тебя не увижу, последний курс закончился, а мы даже не встретились, не поговорили, а ведь ты была рядом, почему я не замечал, какая ты прекрасная, добрая, нежная… Я хочу все-все исправить, понимаешь?!

В его глазах было такое обожание и дикая надежда, что я наконец то осознала, вот она моя власть. Вот, что значит управлять своей судьбой. Вовсе не зря я тогда пообщалась с полоумной бабкой. Всего лишь несколько несложных действий и этот самый верный мужчина – мой. От перспектив захватывало дух, но я нашла в себе силы немного отстраниться и нарочито сурово спросила:

– А как же твоя невеста?

Роман искренне удивился:

– Какая невеста?!

– Ну не моя же, твоя. А что у тебя их много?

Но Рома даже не среагировал на шутку, он посмотрел серьезно, внимательно и сказал:

– А ты хочешь быть моей невестой?

– Ну не знаю – протянула я, начиная извечную женскую игру «Я уже согласна, но еще немного поломаюсь»

Парень побледнел так, что мне стало страшно.

– Ты… ты… отказываешься.

– Да нет, что ты, я просто пошутила.

Надо же, какая реакция.

Ромка удовлетворенно вздохнул и полез целоваться. Я не сопротивлялась. Наконец-то узнаю вкус его мягких губ. Закрыла глаза и потянулась навстречу. Секунда, другая. Черт, мы что разминулись.

Ромка сидел на диване, глядя перед собой и не моргая. Я толкнула его в бок.

– Рооом.. С тобой все в порядке?

Он не ответил, только как-то странно дернулся, закатил глаза и упал на диван.

– Ром? Ромочка! Родненький! Да что с тобой?!

Боже, Боже, не дай, чтобы он умер!

Я заметалась по квартире, сталкиваясь со всем, что покрупнее, и роняя, все что помельче. Так нашатырь под нос, не реагирует, виски – уксусом – ноль эмоций. А что же делать? Да скорую вызывай, дура! – крикнула я сама себе и понеслась к телефону…

ГЛАВА 4. Между небом и землей

Скорая приехала в течении 15 минут, что для нашего города являлось событием небывалым. Уже одно это говорило о серьезности Ромкиного положения. В течении часа пожилой врач и пара медсестер боролись за Ромкину жизнь. Им это удалось. Отчасти. Ромка не умер, но впал в кому. А главное, никто не мог понять причину случившегося. Все органы и нервная система функционировали нормально, повреждения отсутствовали, анафилактический шок и отравление тоже, о наличии врожденных заболеваний говорить пока было рано, но и они скорее всего не причина. Все это я узнала от врача, когда Ромку, надежно упакованного, на носилках отправили в машину.

Лишь только за врачом захлопнулась дверь, я опустилась на диван и меня начало трясти в ознобе. Врачи предлагали мне снотворное, но я отказалась. Еще предстояло сообщить Ромкиным родителям, и я не могла позволить себе расслабиться. Было страшно даже подумать, что с ними будет, когда я им позвоню. Ради такого случая я откупорила папин НЗ, бутылку коньяка, подаренную ему коллегами, бог знает сколько времени назад. Смело налила грамм 50, и, не обращая внимание на то, что зубы выбивали о край бокала звучную дробь, махнула, не закусывая. Конечно закашлялась. К алкоголю была не приучена, но свое дело он сделал – я немного расслабилась. Несколько раз вздохнула и потянулась к телефонной трубке.

Пилилинь – пилилинь.

Это дверной звонок подавал сигнал, что еще кто-то хочет меня видеть. За дверью оказалась худенькая девушка, примерно моего возраста, невысокая, но довольно приятная с медно-рыжими волосами до плеч и вздернутым носиком. Все это я предусмотрительно рассмотрела в глазок.

– Кто там?

– Простите, – голос был тоненький, еще совсем детский – я по поводу Романа.

Я распахнула дверь и сразу же поплатилась за такое радушие. Эта фурия вцепилась в меня, как бешеная.

– Сука! Дрянь! Мерзавка! Ты Рому убила…

– Ай! Волосы отпусти, больно же.

– Больно?! Да ты спасибо скажи, что я тебе рожу кислотой не умыла, шалава. Ты думаешь, я не знаю, что ты Ромочку приворожила!

Мне удалось вырваться и оттолкнуть от себя разъяренную девицу.

Вот все и прояснилось. Оказывается, это его дееевушка припожаловала, и как только нашла, зараза мелкая.

Словно подслушав мои мысли, незнакомка продолжила:

– А ты думала, я не пойму?! Все ж хорошо у нас было, свадьбу готовили, планы строили. А он в последние дни как с ума сошел. Ни с кем не разговаривал, я его зову, а он на меня, как на пустое место смотрит. Будто мы и незнакомы вовсе. Сегодня вот к тебе поперся, такси вызвал, я даже не знаю сколько ему заплатить пришлось, в наш поселок ни одно такси не едет. Хорошо, что я проследить догадалась. Подъезжаю, а тут скорая, каталка и Ромка на ней…

Тут скандалистка вспомнила, что её любимый возможно сейчас умирает и она поперла на меня как бык на красное. Вот уж не ожидала, что у такого хлипкого создания окажется столько силы. Она чуть не придушила меня. В последний момент я со всей силы оттолкнула ее. Девушка пролетела через весь коридор, бумкнулась головой о кладовку и осела на пол.

Господи Боже, Иисус Христос, я, что ее убила?

К счастью оказалось, что просто у Ромкиной невесты кончился запал и она тихо плакала, чуть вздрагивая худенькими плечиками.

На кухне я сделала кофе, щедро плеснула в него папиного коньяку. Присела перед страдалицей и протянула бокал:

– На. Пей.

– Что это?

– Цианид.

– ….

– Да шучу я, шучу. Кофе. Пей. Тебя как звать то?

– Кааатя…

От коньяка Катьку развезло и она начала икать и плакаться. Пришлось опуститься рядом и подставить жилетку.

– Иик… Мы же с ним с первого класса вместе… Ик… Он всегда меня защищал, говорил, что не оставит, не бросит, в школе дрался с мальчишками, если ему казалось, что меня обижают.…Иии… Он даже на дошфак этот дурацкий поперся, … чтобы только со мной быть. А там над ним все смеялись…, единственный пацан на весь поток. Но нам было все равно, мы любили друг друга. Мы бы еще три года назад поженились… если бы его родаки не решили уехать, типа в этой дыре перспектив нету. Ну и уехали. Ромка обещал забрать меня. Сказал: Катька, не реви, я устроюсь и тебя вытащу. Я уж и сама не верила, что так будет. Но ждала. А он забрал, как обещал, предложение сделал, а тут ты. Что ты с ним сделала-а-а-а.-а…

Тут Катьку сморило окончательно и она заснула, уткнувшись в мое плечо. Конечно, ее было жалко, но, как говорится, в любви и на войне все средства хороши. Да ладно, чего там. Пусть сначала Ромка выживет, а там уж разберемся. Я вызвала такси и отправила соперницу, указав Ромкин домашний адрес. Вряд ли она жила отдельно.

Заодно пусть и родителям скажет. Надеюсь, хоть они не прибегут разбираться, а то я еще одного скандала не вынесу.

Закрыв наконец-то дверь, я села на диван и закурила, в первый раз в жизни. Мне нужно было о многом подумать. На столе, среди использованных шприцов и ампул, стояла непочатая бутылка шампанского. Мда-а. Вот тебе и романтический вечер. Вот все у меня не как у людей.

Но неужели все таки мой приворот сработал. Тогда почему так криво. И неужели это из-за него Ромке стало так плохо. Я схватилась за книгу. Там ничего не было про такие последствия, вряд ли все привороженные в кому впадают. Да не может этого быть. Вон мама рассказывала, что тетка у нее на работе таким образом гулящего муженька вернула. Съездила к бабке-шептухе и все, стал ее козел и бабник – ягненочком послушным. Говорит, супругу чуть ли не каждый день в койку тянет, а с другими ни-ни. Где же я то прокололась? А главное: что делать? Романа надо спасать.

В больницу, к Ромке я не ездила. Во-первых, потому что в палату реанимации все равно никого не пускали, а во-вторых, потому что боялась наткнуться на Ромкиных родственников, а паче того на Катьку. Мне хватило и одного раза, когда я приехала, чтобы узнать у врача, не нужно ли чего. И надо же такому случиться, там как раз была Катька. И ведь где-то час я проторчала у отделения, выжидала, когда она придет, чтоб уж точно разминуться. Прождав приличное время, я подумала, что сегодня ее не будет и смело потопала к врачу. Оказалась, что эта мадам уже с утра там сидит. Врач нас еле растащил. Катька, пробурчав что-то о «бессовестных шлюхах, которые на чужое зарятся», больно толкнула меня локтем и выскочила на улицу. Я неторопливо огляделась. У палаты реанимации маялись родственники пациентов. Одни стояли, прислонившись к стене и разговаривали, другие тихонько плакали, отводя лица и торопливо вытирая глаза, словно стеснясь своих слез. И у всех, буквально у всех тоска и боль во взгляде. Я обратила внимание на одну женщину, она стояла отдельно ото всех, и читала книгу. Еще не старая, но с обильной сединой в волосах и с гордой осанкой, она производила впечатление человека, которого жизнь отпинала по всем болевым точкам, но который еще не скис. Это уже потом я узнала, что у женщины в руках был молитвенник, а тогда мне показалось почти кощунственным такое отношение к ситуации. Интересно, подумала я – кто у неё там, в реанимации? Дочь? Сын? Муж? И как она может читать в такой момент.

Наконец вышла медсестра. Люди с надеждой бросились к ней, отпихивая друг друга и переругиваясь. Всем хотелось в первую очередь узнать новости о близких. Кто-то отходил немного успокоенный. Наверное это те, у чьих родственников не было ухудшений. Кто-то начинал несмело улыбаться, а кто-то, уже не стесняясь, рыдал в голос. Я подошла последней. Мое дело было особенным. За небольшую мзду медсестра согласилась передавать мне новости о Роме по телефону. Его состояние оставалось неизменным. Последние обследования показали, что патологий у него нет, как нет внезапно возникших образований, осложнений и прочего. Ему предстояло еще сканирование мозга, чтобы исключить наличие опухолей, но я и так знала, он здоров.

На крыльце я закурила и увидела ту женщину с книгой, она пристроилась на лавке и тоже дымила сигаретой. Я не увидела на ее лице ни слез, ни улыбки, значит и у ее родственника состояние было прежним. Женщина тоже меня заметила и похлопала по скамейке рядом с собой. Я села. Несколько минут мы молча курили, сплоченные одним горем. Наконец я спросила:

– У вас кто там? – мотнула головой в сторону реанимации.

– Сын.

– А что с ним?

– Он у меня гонщик.

– По профессии?

– Нет. По жизни.

– …

– Любил скорость, адреналин, женщин и новые впечатления. Будто стремился за одну жизнь прожить две или три. Торопился узнать на вкус острые ощущения. Я все время боялась за него. Он то лез в горы, то уходил в пещеры со спалеологами, то сплавлялся на байдарках. Теперь вот это… -женщина затянулась.

– Что?

– Новое увлечение. Гоняли как бешеные …. Там название какое-то дурацкое. Стритрестлинг, что ли.

– Стритрейсинг?

– Да, да, кажется так.

– Что же случилось?

– Стас и его друг постоянно соревновались между собой, выигрывал то один, то второй, а моему хотелось стать абсолютным чемпионом. Он днями не вылезал из гаража, все тюнинговал свой байк. Так он сам говорил. И вот полгода назад у них было очередное соревнование. Они нашли новую трассу, где недавно положили асфальт. Проверили за день, все было нормально. Но днем асфальт нагрелся так, что пошел волнами. Ты же знаешь наши дороги и коммунальщиков.

Я кивнула.

– Ну вот. Это было незаметно, если ехать спокойно, но на тех скоростях, на которых они носились, каждая мелочь могла стать решающей.

Женщина замолчала, видно заново проживая трагический момент. Я осторожно уточнила:

– Он не справился с управлением?

– Машина пошла юзом, потом перевернулась, несколько раз …Его собирали по кусочкам. Он вроде выжил, но в сознание так и не пришел. Врачи давно убеждают меня отключить аппарат искусственного дыхания, мол, все равно не жилец… Но я надеюсь, что однажды он очнется и…

Мне была понятна ее вера в чудо. Не так давно я и сама так отчаянно заблуждалась.

Женщина сморгнула непрошенные слезы и поинтересовалось:

– А у тебя там кто?

– Друг…

– Друг? Хм… За друзей, не переживают так как ты, милочка. Только за любимых.

Дальше она расспрашивать не стала и тактично умолкла.

Я подивилась ее проницательности. И вдруг… Мне захотелось с ней поделиться, рассказать все-все, ничего не тая и не боясь.

В психологии есть такое понятие «эффект попутчика». Когда люди охотно делятся своими проблемами и переживаниями с совершенно незнакомыми людьми в поезде, в очереди, в самолете. Ты знаешь, что тебе не будет стыдно перед попутчиком за свою откровенность. Тебе все равно, что он подумает. Пройдет час или день, вы расстанетесь и твои тайны уйдут вместе с ним. Если повезет – попутчик окажется мудрым и внимательным, он молча выслушает тебя, не выказывая своего отношения к ситуации, а может даже дать дельный совет.

И я рассказала этой незнакомке свою историю, начиная с того, как я влюбилась, заканчивая тем, как Ромка оказался в больнице.

Она слушала спокойно, не перебивала. Я закончила и закрыла глаза. Ну вот, сейчас услышу нелестное «шалава», и она уйдет, плюнув мне под ноги. Но вместо этого ощутила легкое прикосновение. Незнакомка погладила меня по голове и сказала:

– Бедная девочка. Наверное это было очень тяжело: быть рядом с ним и видеть его любовь не к тебе.

Я осторожно открыла глаза, ожидая подвоха, но собеседница смотрела на меня с искренним сочувствием, и ни капли осуждения.

От такого участия я чуть не расплакалась.

– Что же мне теперь делать? – всхлипнула я.

– В церковь идти тебе, девочка, в церковь. Молиться. Просить Господа, чтобы он вернул душу любимого, и грех твой простил. Ты же, как я поняла, его от той девчонки не отвораживала?

– Не-е-ет… А что? Это имеет какое-то значение?

– А как же. Он ведь любил ее, не тебя. Такие связи так просто не рушатся. Ты заставила его метаться между своим выбором и приворотным. А когда он к тебе целоваться полез, душа не выдержала резонанса и вот результат.

– А что, церковь поможет?

– Не знаю. Но это единственный вариант. Я туда уже полгода, каждый день, как на работу хожу. Правда… Можешь попробовать обратиться к хорошему медиуму, который с душами говорить умеет, но вряд ли ты найдешь такого. Они все сплошь шарлатаны.

ГЛАВА 5 Знакомьтесь. Элеонора

Опять пустышка – подумала я, откидывая в сторону очередное объявление. Это было уже двадцатое по счету, а результат никакой. Мне даже не надо было встречаться с этими…«экстрасенсами», чтобы понять: на том конце провода мошенники. Не успев услышать мой вопрос, они поспешно заводили такую историю. Дескать «Не говорите ничего, мы все знаем, все провидим», Если звонила молодая девушка, такая как я, значит у нее проблемы на личном фронте. А какие же еще могут быть проблемы у молодых девушек? или парень бросил, или муж гуляет.. И никакого чуда, сплошная психология. С такими я не разговаривала. Услышав неверные предположения о причине моего звонка, молча клала трубку. Мне даже попался один ушлый маг, который лечил бесплодие естественным способом. Ну правильно, пользовал доверчивых дур почем зря. Вот интересно, а как он выкручивался с мужиками, если те к нему обращались, или ему все равно, лишь бы на халяву. Вдоволь похихикав над своими крамольными мыслями, я взялась за очередную вырезку.

Я решила последовать совету незнакомой женщины в парке, испробовать и церковь и медиума. В церковь я честно сходила один раз. Как всегда забыла платок и напялила джинсы. Естественно была подвергнута порицанию со стороны бабок, которые там постоянно ошиваются. Вот, прости Господи, но эта дурь по поводу специальной одежды, в которой якобы нужно ходить в церковь, вечно меня раздражала. Да-да, все это хорошо, если ты загодя готовишься и знаешь куда идешь и зачем. А как быть с теми, кто не готовился, а просто в течении дня возникло такое спонтанное желание, зайти помолиться. Не все же ходят каждый день в длинной юбке и с платочком. Вдруг захочется какой-нибудь проститутке, скажем после «ночной смены», поговорить с Богом, Спросить у Него, отчего ее жизнь паршивая, рассказать, что не может она бросит эту работу. Как достали потные мужские лапы и что ей теперь дорога одна, работать пока фейс имеет, а потом в расход. Она может первый раз сердце открыла, а тут такой прием. Вид, понимаешь ли не достойный. Да если хотите знать, Мария Магдалена тоже была из таких, раскаявшихся. Мда, нехорошо.

Ну это лирическое отступление. Однако, после отповеди бабок, я почувствовала себя совсем хереново. Мне казалось, что лики святых и равноапостольных из полутьмы арок и нефов смотрят на меня особенно сурово, чуть ли пальцем не тычут. Мол, вот смотрите, что эта дуреха наделала. Человека уморила. Любви ей видели те захотелось. Поэтому, сгорая от стыда, я торопливо поставила свечку за Ромкино здоровье и выскочила вон.

Ну, кто тут следующий?

Евстафьева Элеонора Сергеевна – потомственная ведунья и медиум – гласило объявление.

В этот раз меня выслушали внимательно, без всяких предположений и ложных обещаний.

– Приезжайте, разберемся – сказали на том конце провода и бросили трубку.