Последнее Рождество на земле

ЭПИЗОД II

МАКЕТ

Джеймс вмиг открыл глаза, будто пробудился от анестезии, и мысли его тотчас устремились к сыну. Стук в висках превратился в самую настоящую пытку, и у Джеймса было ощущение, что с минуты на минуту от давления череп у него буквально разнесет на части. Он взглянул на часы и увидел, что с момента потери сознания прошло не больше шести-семи минут; не раздумывая, Джеймс подобрал тяпку и побежал к дому. Вошел он осторожно, напрягая все чувства и пытаясь уловить любой звук, но в доме стояла абсолютная тишина. Джеймс успокоился, подумав, что ему все показалось и заглянул в гостиную, полагая, что увидит там сына, заканчивающего собирать макет, но от увиденного его охватил ужас. Макет был разнесен на тысячу деталей, многие из которых были сломаны, будто кто-то молотил по ним и истоптал их, кресла были сдвинуты, какие-то безделушки валялись по полу, Джеймс решил, что тут произошла схватка.

– Гарри? Гарри? – позвал он вполголоса пару раз, но ответа не получил, вдруг он услышал едва различимый шум с верхнего этажа. Мигом в голове у него предстало ужасающее предположение: два дня назад кто-то похитил его сына, мальчику удалось сбежать, но о похищении Гарри не рассказывал из-за слишком сильного потрясения, и теперь эта сволочь, кто бы то ни был, осмелилась даже проникнуть к ним домой и попытаться утащить Гарри снова. Ведь Гарри рассказал Джеймсу до этого о своих страхах, о боязни, что он снова исчезнет. Джеймс отбросил тяпку и вернулся в кухню, вытащил полуавтоматический кольт, спрятанный в шкафу, и устремился вверх по лестнице. Взбежав, он понял, что шум доносится именно из комнаты Гарри, но теперь шум был приглушенным и не наводил на мысль о драке.

– Неправильно… неправильно… навязчиво выпевал плаксивый голос, Джеймс не сразу догадался, что это голос сына. Он забыл об осторожности и бросился к комнате. Дверь комнаты была приоткрыта, он заглянул внутрь, и у него вновь кровь в жилах застыла и словно остановилась, казалось, будто по комнате только что пролетел ураган; подкравшись на цыпочках, Джеймс сделал глубокий вдох и ворвался, сжимая кольт в вытянутой руке и направляя его на предполагаемого похитителя, он рывками обернулся вокруг себя на триста шестьдесят градусов и увидел, что в комнате кроме Гарри никого нет. Еще не успокоившись от напряжения, Джеймс положил кольт на верхнюю полку этажерки и сделал два глубоких выдоха, пытаясь прийти в себя, его сын стоял возле гигантского изображения плато Гиза и повторял одни и те же слова.

– Профессоренок, – подходя к нему, окликнул Джеймс, но Гарри, так же, как и до этого на улице, не отозвался.

– Профессоренок… – повторил Джеймс погромче, пытаясь привлечь внимание сына, но тот был словно на другой планете. Джеймс протянул руку, собираясь встряхнуть Гарри за плечо и вывести из его отупения, но, когда он коснулся было сына, тот обернулся и посмотрел на него таким недобрым взглядом, что Джеймс от неожиданности оцепенел.

– Гарри, ты пугаешь меня… – отступая, пробормотал Джеймс.

– Неправильно! – злобно вскрикнул Гарри, потом шагнул на Джеймса и толкнул его так, что тот повалился и плюхнулся задом на пол, Гарри уселся за письменный стол и принялся рассматривать какие-то фотографии в раскрытых книгах.

Джеймс поднялся, набрался храбрости, ухватил вращающееся кресло за спинку и повернул Гарри лицом к себе.

– Папа, – растерянно воскликнул Гарри.

– Если это твои шуточки, ты меня здорово напугал! – упрекнул его Джеймс.

В тот же миг голову его пронзила острейшая боль, он упал на колени и обхватил руками виски. Сын тупо смотрел на него, будто не понял смысла его слов, потом хмуро сосредоточил взгляд на болевших отцовских висках. Джеймс сполз на пол и сидел, зажмурив веки и уткнувшись плечом в край кровати, от боли он даже глаз открыть не мог.

– Вот она, – произнес Гарри, опускаясь на колени перед Джеймсом.

– …кто… кто, она… – пытался ответить Джеймс, но боль сделалась настолько сильной, что договорить он не смог.

– Твоя головная боль, – серьезно ответил Гарри. Он взял ладони Джеймса в свои руки, ласково распрямил руки отца вдоль тела, потом поднес свои ладони на сантиметр от висков Джеймса и подержал их, после чего принялся что-то нашептывать.

– Гарри, ты что там колдуешь? – приоткрыл глаза Джеймс и попытался воспротивиться, но Гарри провел отцу ладонью по векам и заставил его закрыть их, потом вновь зашептал свое заклинание. Несколько секунд спустя Джеймс почувствовал будто голову охватило пламя, и боль усилилась до предела, но лишь на миг, после чего Джеймсу показалось, что сын буквально вынимает боль из головы. Джеймс расслабился, и пару минут спустя он почувствовал себя так хорошо, как не чувствовал никогда раньше. После излечения Гарри принялся жестикулировать в воздухе, рисуя невидимые знаки, потом вернулся в кресло со счастливым выражением на лице от удовольствия, что вылечил отца.

– Ты как… как смог? – набравшись наконец храбрости, спросил Джеймс. В ответ Гарри развел руками, и Джеймс покачал головой, смирившись с невозможностью понять.

– Кто тут с тобой был? – спросил он Гарри, указывая на открытое окно.

– …никого, кому тут быть?

– Уверен?

– Да… думаю, да… нет… не знаю, не помню.

– Это ты сломал макет?

Гарри кивнул, заложил руки за спину и уставился на носки своих ботинок в ожидании заслуженного нагоняя.

– А почему… – только и спросил отец.

– Тебя надули, этот макет фальшивый. Не хватает зала Солнца и зала Свидетельств в Сфинксе, а еще в пирамиде Хеопса нет камеры столба джед, – объяснил ему Гарри, опять заставив его раскрыть рот от удивления. Чтобы не потерять терпения, Джеймс собрал все свои душевные силы, ведь за истекшие часы сын заставил его страшно перепугаться уже несколько раз, а помимо этого разбил очки за двести долларов и макет за триста долларов, не считая брошенной в лесу удочки. Джеймс посидел минуты две; когда он счел себя снова в состоянии продолжать разговор, не рискуя взорваться от ярости, он спросил:

– А ты откуда знаешь?

– Я… я знаю и все! – ответил Гарри с оттенком гордыни в голосе, он снова окинул взглядом царящий в комнате хаос, и на его лице отразилось недоумение.

– Папа, что тут творится? – пробормотал он и бросился к отцу, уткнувшись в него носом и умоляя о защите, Джеймс почувствовал себя беспомощным.

– Извини за опоздание, – сказал Ларри, врываясь в кабинет Элен. Он тяжело дышал, от бега брюхо у него все еще колыхалось, а из брюк высовывался край рубашки. С Ларри градом лился пот. Элен отреагировала пожатием плеч, не переставая чесать мизинец, Ларри вытер шею носовым платком и пригладил назад редкие волосинки на голове.

– Эй, что у тебя с пальцем? – озабоченно спросил Ларри, с первой костяшки кожа уже почти сошла, а сам палец принял такой мертвенно-бледный оттенок, что казалось он вот-вот начнет крошиться.

– Понятия не имею, но ничего страшного… думаю, что микоз или псориаз от стресса, или что-нибудь подобное. С прошлой ночи чешется, – нервно ответила Элен. У нее было полно нерешенных вопросов, а все будто только ее дурацкий палец и замечают.

– Может и в самом деле пустяк, только я на твоем месте хоть бы пластырем заклеил. Пыли в кабинете много, и палец надо завязать, чтобы она не попадала, а то он никогда не заживет.

– Спасибо за совет, потом заклею.

– Ну ладно. Зачем позвала?

– Сейчас увидишь, для твоего же блага надеюсь, что ты не обедал или, по крайней мере, давно переварил обед, – сказала Элен, поднимаясь с кресла.

– Не понял, – недоумевающе ответил Ларри.

– Мы с тобой сейчас пойдем отбирать образцы с пары свеженьких после вскрытия трупов, – объяснила Элен, зашагав по проходу, ведущему к моргу.

– Погоди минуту, – ответил химик, останавливаясь как вкопанный посреди коридора. – Ты же знаешь, для этого разрешение судьи нужно, так ведь? – сказал он, воспользовавшись задержкой, чтобы отлепить прилипшую к коже рубашку, кондиционер работал в максимальном режиме, но Ларри не переставал потеть, и рубашка неприятно прилипала к телу. Элен кивнула.

– А если трупы свеженькие после вскрытия, то разрешения у тебя пока еще нет, так? – настаивал Ларри. За стеклянной дверью одного из кабинетов сидел за компьютером Джо и, поддерживая себя матюгами, мучительно кружил по интернету в поисках информации, он услышал слова Ларри, высунулся из кабинета и уставился на них. Должно быть, Ларри говорил слишком громко, Элен смущенно глянула на Джо, и тот, ответив полуулыбкой, вернулся к своему занятию. Элен ухватила Ларри за рукав и протащила его в дальний угол, где никто не мог ни видеть их, ни слышать, что они говорят.

– На этих трупах что-то непонятное, вероятно единственная улика, которая может дать знать от чего они умерли, и я уверена, что только ты способен разобраться.

– Да ты никак спятила? Я же на целлюлозном комбинате работаю, забыла?

– А ты случаем не забыл, что не первый раз предоставляешь нам консультацию?

– Верно, – согласился Ларри, – но трупов я так близко никогда не видел. Лучше бы ты к специалистам обратилась… а к тому же могла бы подождать, по крайней мере, когда придет добро от судьи, куда торопиться?

– Я опасаюсь, что улика исчезнет, пока будем готовить бумажки…

– Да ты о чем говоришь?

– Сейчас своими глазами увидишь.

– А если кто узнает?

– Беру ответственность на себя.

– Это значит, что я буду работать бесплатно? – немного разочарованно предположил Ларри. Элен ответила вымученной улыбкой, и он нерешительно посмотрел на нее. – Ну, ладно, – сказал вскоре Ларри и зашагал вслед за ней, – но помогаю только потому, что ты мой любимый шериф!

Элен усадила его в пустом кабинете рядом с моргом и пошла проверить, что в покойницкой никого нет, потом вернулась за ним, и едва они вошли в прозекторскую, заперла дверь на ключ изнутри.

– Это обязательно? – неуверенно спросил Ларри.

– Будет лучше, если никто не будет знать, что мы сюда заходили, – ответила Элен, и Ларри нерешительно кивнул.

– Картина тебе не понравится, – сказала ему Элен, чтобы хоть как-то подготовить его, когда они направлялись к холодильным камерам.

– Не беспокойся, желудок меня ни разу не подвел, – заверил ее Ларри, мысленно надеясь, что не подведет и на этот раз. – Давай пошевеливаться, стоять мне тут не особо приятно, – добавил он. Элен выдвинула из камер столы с трупами и, не сводя с Ларри глаз, откинула простыни.

– Господи спаси, от чего на них кожа да кости остались? – воскликнул химик, отворачиваясь в сторону и инстинктивно отступая назад.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Элен, она опустила голову и устремила взгляд на трупы, при виде тел у нее вырвался стон. Трупы начали превращаться в мумии, на лицах уже образовались глубочайшие впадины, а глазницы казались почти пустыми, под кожей по всему телу обозначились кости, а швы на разрезах в виде «Y» на груди полностью провисли.

– Объяснений два: или это ночной кошмар, или я просто схожу с ума, – пробормотала она.

– Какого черта…? – проговорил химик, чуть оклемавшись.

– Не понимаю… они два дня назад умерли, а кажется будто прошло уже десяток лет. Нельзя терять ни минуты, – ответила Элен и потянулась к электрическому щитку.

– Постой, ты что собираешься делать? Я не…

– Надо свет выключить.

– Шутишь? Хочешь, чтобы я в штаны наложил?

– Я только так могу показать тебе, то, что хотела показать, но вынуждать не стану. Если у тебя не хватает духа, то давай сразу же выйдем отсюда, я тоже не ожидала такое увидеть, – подавленно ответила Элен.

Ларри на секунду задумался.

– Делай, что надо, только скорее, мне не терпится уйти!

– Мне тоже, – ответила Элен, поспешно выключая свет, и трупы тут же засветились, хотя гораздо меньше, чем несколькими часами раньше.

– Видел? – спросила Элен у Ларри, возвращая рубильник на щитке в прежнее положение.

– Видел, естественно… и что это?

– Я надеялась, что это ты мне скажешь. Ясно, что это не радиация, речь идет о порошке, очень тонком и липком. Его-то и надо проанализировать, – ответила она, вытаскивая из кармана пластмассовый конверт и ножницы. – Простите меня за то, что делаю с вами, – прошептала она едва слышным голосом, подошла к телам, отстригла от того и от другого по пряди волос и дрожащими руками положила их в конверт, после чего подала конверт химику. – Примись за дело немедленно, свечение и так уже намного слабее, чем сегодня утром, и я боюсь, что оно вот-вот совсем прекратится, – сказала Элен. Ларри стоял и растерянно покусывал губы, он не представлял, что из этого может выйти.

– Тогда я побежал домой, там сразу засяду за работу, – ответил он, проверил, плотно ли застегнута молния на кожаной сумке, и зашагал к выходу.

– Ларри, – окликнула его Элен, выходя из помещения морга и притворяя за собой дверь.

– Что? – ответил он чуть раздосадованным тоном, подразумевая: «Ну чего тебе еще?»

– Спасибо.

Вернувшись в кабинет, Элен набрала номер Стивенсона.

– Немедленно лети сюда, – сказала она, даже не поприветствовав, как только он поднял трубку.

– И не подумаю, я сегодня уже столько миль наездил, что меня в акционеры «Шелл» примут… что там стряслось? – ответил он.

– Я… не знаю, как тебе сказать, боюсь, что ты меня за полоумную примешь!

– После сцены, которую ты мне устроила в кабинете сегодня утром, опасаться тебе уже нечего. Ну, выкладывай, у меня дела, я не собираюсь у телефона весь день сидеть, – известил он Элен.

– Ну хорошо… вот скажи, есть ли логическое объяснение факту, что сегодняшние два трупа уже превращаются в мумии? – спросила тогда в лоб Элен.

Летели секунды, судмедэксперт молчал, и Элен подумала, что он опять готовится выдать одну из своих обычных идиотских шуточек.

– Конечно есть! – бойко отозвался на том конце провода судмедэксперт, Элен пришла в замешательство.

– …в самом деле? – неуверенно спросила она.

– Я в этом уверен, более того, стопроцентно уверен… это объясняется тем, что мы снимаемся в энной серии «Секретных материалов», – привычно сыронизировал он, Элен раздраженно скривилась. «Так я и знала!» – подумала она.

– Я серьезно говорю, – произнесла шериф, тоном голоса, приглашавшим его бросить шутки.

– Шутим мы или нет, не важно, я сейчас не могу приехать и, честно говоря, у меня нет никакого желания трястись в машине три часа туда и обратно только, чтобы сбегать поглядеть на мумии. Обещаю, что подъеду послезавтра утром, когда получим и результаты токсикологического анализа отобранных образцов.

– Послезавтра? Да это же вечность!

– Я знаю, но я не только твоим делом занимаюсь… мне правда очень жаль, – ответил он. Элен подумала, что через два дня, если так пойдет, от трупов только пыль останется. С другой стороны, даже если судмедэксперт приедет и установит, что действительно идет процесс превращения в мумии, без лабораторного заключения и без результатов анализа от Ларри она все равно не знает, куда руки приложить.

– Ну ладно, жду тебя послезавтра. Только постарайся не оставлять меня в дураках, тут у меня и так хоть головой об стенку бейся.

– Не сомневайся, я тоже умираю от любопытства, – обнадежил он как всегда отнюдь не обнадеживающим тоном.

– Мама приехала! – счастливо воскликнул Гарри, заслышав шум приближавшейся машины Евы. Он мигом выскочил из дома, ему не терпелось обнять мать и показать ей новые очки и макет. А еще он хотел помириться с Тоби и поиграть с ним. Джеймс вышел на крыльцо, Гарри подбежал к Еве и бросился ей в объятия, потом заглянул в машину, его обожаемого пса в машине не было.

– Мама, а где Тоби? – спросил Гарри, высвобождаясь из объятий Евы, она положила руки ему на плечи и посмотрела прямо в глаза, готовясь сообщить плохую весть. – Милый мой, с Тоби случилось непоправимое…

– Где Тоби? Я хочу Тоби! Где мой Тоби? – принялся выкрикивать Гарри, выхаживая вокруг «Вояджера» Евы и выписывая круги, она поймала Гарри, ухватив его за плечо, и снова опустила ладони ему на плечи. – Гарри, родной, не переживай так, – прошептала она Гарри на ухо.

– Что ты с ним сделала? Он меня не специально укусил, он меня не специально укусил! Зачем ты ему больно сделала, он меня не специально укусил!

– Родимый мой, я ничего ему не сделала! Мы вышли из амбулатории, и он побежал через дорогу за кошкой, а машине не удалось остановиться вовремя… и она его сбила, – объяснила Ева, но Гарри несогласно тряхнул головой, крепясь, чтобы не расплакаться.

– Я тебе не верю! – прокричал он, сжав кулаки.

– Гарри… сокровище мое… – пыталась успокоить его Ева.

– Не трогай меня! – крикнул Гарри, вбежал в дом и закрылся у себя в комнате. Ева и Джеймс поднялись по лестнице следом за ним и простояли перед дверью добрых минуть десять, они звали его, но Гарри не вышел.

– Он может и два дня взаперти просидеть, пойдем лучше на кухню, – предложила Ева Джеймсу. Она сошла на кухню и принялась орудовать с микроволновой печью, разогревая ужин. Джеймс постоял у перил еще сколько-то, скрестив руки и не сводя глаз с двери комнаты Гарри, потом решил тоже спуститься вниз.

– Что случилось с Тоби? – спросил он у Евы, помогая ей накрывать на стол.

– Я уже сказала, он выбежал на дорогу и попал под машину, водитель не смог затормозить вовремя. К счастью, не было других проезжих машин, а то боюсь, что попал бы в аварию кто-нибудь еще.

– Только этого нам не хватало, – ответил Джеймс. – Стыдно говорить, а надо признаться, что после вчерашней выходки собаки, я чувствую почти облегчение, авария избавила нас от проблемы, – добавил Джеймс, совестясь самого себя за такие гнусные слова.

– Да, – согласилась Ева, нарезая помидоры.

– Только тебе надо было привезти его домой, Гарри похоронил бы его здесь у нас в саду, не подумала?

– Конечно, подумала, но, если бы я его привезла, Гарри захотел бы посмотреть на него, а лучше не надо… бедную собаку разорвало на куски, – ответила Ева, не оборачиваясь. – Заняться псом вызвался… – добавила она, но не договорила, так как не желала снова поднимать перебранку.

– Я сам угадаю… Доктор Паркер, точно? – все же изрек Джеймс полемично.

– Именно он, – откликнулась Ева, не отвечая на провокацию, она поставила на стол поднос с куриными битками и жареной картошкой. Разложила еду по тарелкам и накрыла тарелку Гарри еще одной, перевернув ее вверх дном, потом уселась за стол и принялась за еду. Джеймс утопил картошку в кетчупе, но не съел ее, он сидел и поигрывал вилкой, задумчиво гоняя биток по тарелке, и ничего не брал в рот.

– Не будешь есть?

– У нас дома сегодня произошло много неясного? – сообщил он.

– Например?

Джеймс рассказал о вертолете и о приступе Гарри, о кровотечении у него из носа и о туманных передвижениях в лесу, об игле, от которой он потерял сознание, и наконец о биоэнерготерапии, проведенной его сыном, Ева слушала и время от времени бросала на него скептичные взгляды.

– Не веришь? Смотри, у меня шрам остался, – сказал Джеймс, поворачивая голову и показывая ей затылок.

– Мне твоя отравленная игла кажется укусом насекомого, вон и жало виднеется, – преуменьшила Ева. – Подожди, я его вытащу, не шевелись… вот и все, – сказала она. Джеймс простонал от щипка и посмотрел на Еву, не зная радоваться ему или возражать, так как весь его замок из гипотез мгновенно рассыпался на кусочки. Никто не влезал к ним в дом, чтобы украсть Гарри, никто не стрелял в него усыпляющей иглой.

– Ты все еще не успокоился из-за того, что стряслось с Гарри вчера, – покладисто подсказала Ева.

– Да? А о том, как повел себя Гарри что скажешь?

– А что в том странного? – попыталась не придавать значения Ева.

– Что странного? У меня было ощущение, что в комнате он был не один, будто он разговаривал с кем-то. Ты же знаешь, что он никогда не открывает окно из-за боязни пауков, а оно было полностью распахнуто. К тому же, головная боль у меня…

– Самовнушение, – изрекла Ева и вдруг посмотрела на него с такой нежностью, какой давно уже между ними не было, она слегка покачала головой, положила вилку на стол и погладила его по тыльной стороне руки. От ее жеста и взгляда Джеймс почувствовал себя не в своей тарелке, но все же ответил ей ласковым взором. Хотя все чаще ему казалось, что между ним и Евой пролегла целая Китайская стена, Еве хватало совсем немногого, чтобы подействовать на него. Джеймс заметил, что она собирается заговорить и приготовился слушать.

– Из-за вчерашней передряги нам всем досталось гораздо больше, чем нам самим кажется.

– Ты хочешь сказать, что я бред несу?

– Нет, я всего лишь хочу сказать, что нам, скорее всего, надо немножко отключиться. Попробуем съездить куда-нибудь в выходные, может сумеем поскорее забыть о случившемся.

Джеймс удивленно взглянул на Еву, все проведенные с ним годы она всегда противилась всяческим вылазкам за пределы маленького городка, и даже, когда они что-то планировали, непременно в последний момент возникало что-нибудь непредвиденное, и им приходилось отказаться от поездки. Весьма нередко непредвиденное было связано с работой или лично с доктором Паркером. Эти факты вместе с другими мелочами даже навели Джеймса на мысль, что Ева прячется от кого-то в их захолустном городке и даже не ездит в отпуск по какой-то особой причине.

– Я вовсе не собираюсь забывать, я хочу понять, – уточнил Джеймс в присущем ему духе, и выражение его лица мгновенно изменилось. – Хочу понять, отчего наш сын кажется другим, и, если понадобится, хочу, чтобы кто-нибудь его осмотрел.

– Ах, вот как? И кто его будет осматривать, заклинатель? – едко ответила жена, ее сарказм вмиг разрушил установившуюся было между ними – по впечатлению Джеймса – идиллию.

– Ешь, у остывшей картошки противный вкус, – добавила Ева, положив конец разговору, Джеймс огорченно задержал на ней взгляд, потом поддел на вилку биток и положил в рот.

Ровно в девятнадцать ноль ноль Элен отправилась в кабинет для совещаний, где ее ждала их небольшая команда, пришло время подводить итоги за день.

– Ну, кто хочет начать? – демократично спросила она, останавливаясь за ораторской тумбой, рядовая Джонс подняла руку первой.

– Кларетта как всегда самая расторопная, – съязвил по привычке Бенелли, вызвав улыбочки у коллег.

– Если бы у тебя дома не женушка готовила ужин, а тебе самому надо было бы бежать домой к троим детям, ты бы тоже поторопился, – отпарировала Кларетта, смерив его взглядом.

– Так, послушаем, что у тебя, – вмешалась Элен. – Заметил кто-нибудь из горожан незнакомцев в окрестностях в эти дни?

– Никто никого не видел, – ответила Кларетта.

– Так я и знала. Наверное, они приехали той же ночью неизвестно откуда и направлялись неизвестно куда… – отметила Элен. Потом обратилась к Бенелли. – Марио, какие новости после повторного осмотра места происшествия?

– Никаких. Я снова прочесал всю местность, три часа там пробыл, но не обнаружил ничего интересного.

– Наверняка уже завтра туда набежит толпа любопытных, а я хочу, чтобы там ни одна нога не ступила, ты хорошенько оградил периметр?

– Да, шеф.

– Что-нибудь еще? – спросила Элен, он мотнул головой, и она перевела взгляд на Джо.

– На каком этапе поиск информации?

– До конца как до Луны пешком, я нашел только один недавний случай, похожий на наш. Еще пара случаев на Аляске, но очень старые, а к тому же в Мэне пропало больше двадцати человек только за истекшие две недели, но, судя по опознавательным снимкам, о пропаже наших «гостей» никто не заявлял, – ответил великан Джо. Несмотря на сложности, Элен приободрилась, потому что, если бы в этот момент кто-нибудь пришел требовать объяснений, она не знала бы что сказать, а так у них было хоть немного времени на расследование.

– О звонившем кто-нибудь что-нибудь разузнал? – обратилась она к сидящим, хватаясь за тоненькую соломинку надежды, но все отрицательно помотали головами.

Наступил черед Дауэра.

– В автоинспекции мне ничего заслуживающего внимания не сообщили, когда сотрудник запросил терминал, тот ответил, что не существует никакого «Кадиллака» с таким номером кузова. Старина Боб разбирает машину по деталям, но считает, что, по его мнению, повреждений нет, машина просто не хочет заводиться.

– Час от часу не легче… выходит, что два привидения водили машину-привидение… что ж, так я и предполагала, – произнесла Элен.

– Я только хотела бы знать, почему звонивший не назвал свое имя, – подавленно сказала Кларетта.

– Есть две причины: или тот, кто позвонил и сообщил о трупах в какой-то мере причастен к убийству, или просто не хочет осложнений. К примеру, если бы он представился, ему первым делом пришлось бы объяснять, что он делал в лесу в такой поздний час, – растолковала Элен. – Ну что, отдыхайте, завтра для всех будет трудный день. Нам, чтобы докопаться до истины, придется землю носом рыть, – заключила Элен и отпустила личный состав, все начали подниматься со стульев.

– Элен, Элен, – с криком влетела в зал Синди. Ноги у нее подкосились, и она ухватилась за дверную ручку, чтобы не упасть.

– Что такого стряслось, что ты готова себе шею сломать? – спросила Элен.

– Я боялась, что вы уже все ушли, – оправдалась Синди с трудом вновь обретая равновесие, Бенелли неприятно расхохотался над ее неуклюжестью.

– Звонит тот тип из авторемонта, говорит, что ему надо показать вам что-то абсолютно невероятное, – объяснила Синди.

– Что он имеет в виду?

– Он говорит, что дело совершенно срочное, но по телефону не хочет говорить, что именно.

– А ты что ему сказала?

– Оставаться на линии.

Элен окинула подчиненных взглядом, большинство присутствующих смотрело на нее как ученики на учителя, который, несмотря на давно прозвеневший звонок о конце урока, упрямо не отпускает класс и продолжает бубнить новый материал. После такого тяжелого дня все, естественно, хотели пойти домой к семьям, и у Элен не хватило духа распорядиться, чтобы кто-нибудь из подчиненных поехал за шестьдесят миль проверять, в чем дело.

– Скажи ему, что подъедем завтра утром.

– Но шеф, механик говорит, что…

– Я прекрасно слышала, что он говорит! Если тебе так хочется, езжай сама сегодня вечером.

– Поняла, – ответила Синди, повернулась и ушла на коммутатор.

– Идите по домам, пока я не передумала, – приказала Элен коллегам, те облегченно вздохнули и начали выходить из кабинета.

– Ах да, вот еще что, – проговорил Бенелли.

– Что?

– Госпожа Марфи десяток раз звонила, она нас сегодня ждала по тому делу о замере пограничных пределов. Я ей пообещал, что перезвоню, что ей сказать?

– Что мы теперь заняты, у нас важное расследование, и времени на ерунду с пограничными пределами нет, – ответила Элен, возведя глаза к небу. Она проводила всех до двери участка и заперла дверь на замок.

Оставшись одна, Элен обошла кабинеты, проверила двери и окна, потом спустилась на первый этаж и прошла в вахтенное помещение, там она вытащила из каморки раскладушку и, наконец, отправилась в туалет готовиться к еще одной бессонной по ее расчетам ночи. Элен почистила зубы и сняла с лица тончайший слой косметики и туши, которой сегодня утром она подвела глаза. Не то, чтобы она любила краситься, но после нескольких ночей, проведенных без сна, женщина в ней взяла верх над шерифом, как у любой уважающей себя женщины у нее возникло желание скрыть круги под глазами, показавшиеся ей огромными как Большой каньон. Элен глянула на мизинец, и ей показалось, что он чешется чуть меньше, но, с другой стороны, заражение уже перешло с верхней костяшки на среднюю, и там тоже кожа начала шелушиться. Элен решила заскочить, как только сможет, к доктору Паркеру и показать ему палец, потом стащила через голову форменную рубашку, чтобы более-менее сполоснуть плечи и грудь. Вместо предписанных полицейскому брюк и рубашки ей очень хотелось надеть мягкую ночную сорочку, но ночнушка была ни ко времени и ни к месту. «Ничего, если удастся поспать часиков так шесть, даже в обмундировании, мне уже будет достаточно», – подумала Элен, пожав плечами, потом она причесалась и устало дотащилась до раскладушки. Как-то раз все работники полицейского участка сложились и купили маленький телевизор, составлявший отличнейшую компанию долгими одинокими ночами дежурства. Элен включила его и установила на автоматическое выключение через двадцать минут, надеясь, что к тому времени она уже будет спать. Как только она вытянулась на раскладушке и накрыла нос краем одеяла, телефон зазвонил, у Элен замерло сердце, она вспомнила, что забыла поставить беспроводной телефон рядом с раскладушкой, выбранилась, отбросила одеяло, вскочила и пошла брать трубку.

– Это Ларри, вот я и надеялся застать тебя на работе.

– Тебе повезло, сегодня ночью мой черед сидеть на вахте… – отозвалась Элен с некоторой долей иронии.

– Присядь куда-нибудь, я сейчас тебе такое расскажу, что не поверишь, – сказал Ларри, в голосе его слышалось возбуждение.

– От чего эйфория? – спросила Элен, снова усаживаясь на раскладушку. Ей казалось, что после такого сумасшедшего дня невероятных вестей, которые мог принести Ларри, осталось отнюдь не много, но все же разум ее приготовился к худшему.

– Готова?

– Выкладывай.

– Твой голубенький порошок состоит большей часттю из силикатов, углерода, графита и твердого гелия, как связующего вещества. Когда состав вошел в атмосферу Земли в форме сухого льда, ультрафиолетовое излучение воздействовало на молекулы и превратило их…

– Прости, что перебиваю, а ты не мог бы попроще объяснить? Я не особо поняла, что за этими пышными словами кроется, – сказала Элен, не беспокоясь, что остудит его энтузиазм.

– Космическая пыль, – выдохнул Ларри.

– Какая пыль?

– Космическая! Этот порошок – пыль из космоса.

– Ты совершенно уверен?

– Я это сразу заподозрил, я вспомнил, что читал об этом в научных статьях, которые опубликовала одна лаборатория из Пасадены, она с НАСА связана. В общем, я проверил специальными реагентами и сделал пару звонков, и ответ кажется вот такой.

– …кажется?

– На девяносто девять и девять десятых! Эта пыль очень похожа на ту, что находят в местах падения метеоритов.