Свет Победы

Елена ПЯБУС

В СОРОК ПЯТЫЙ

Памяти деда, Александра Матвеевича Матвеева,

младшего сержанта, всю войну провоевавшего

на Ленинградском фронте, скончавшегося в 1945 году

 
Он вернулся с войны домой:
Жив, здоров, не ранен в бою.
Фронтовик, неприметный герой,
Что Россию спасал свою.
 
 
Впереди столько планов, дел:
Ленинград поднимать из руин.
Он с надеждой вперед глядел,
Рядом – дочка, жена и сын…
 
 
Только сердце сказало «нет» –
Боль войны извела дочерна,
И под мирной звездой в сорок лет
Он ушел за погибшими вслед…
Сорок пятый. Победа. Весна.
 

Александр РАКОВ

РАЗГОВОР С ОТЦОМ

Памяти отца, Григория Ивановича Ракова,

прошедшего войну от рядового до майора на фронтах:

Западном, Волховском, Украинском.

Среди многих наград – орден Красной звезды

 
– Война – это страшно, папа?
– Нет слов описать, сынок!
Случалось от немцев драпать
И всаживать в грудь клинок.
За долгих четыре года
Прознаешь, что смерть – кругом.
Порой что казалось бродом,
Зияло бездонным дном.
Однажды весной на полянку
Я выбрался покурить,
А бомба нашла землянку –
И некого хоронить…
На фронте провел все время,
Не ранен ни разу был.
Случилось, стрелял в меня немец,
Но я его первым убил.
Я ползал к фашистским окопам
В железный рупор кричать:
«Сдавайтесь тушенку лопать,
Не то мы вас будем кончать!»
И шли, «прикупив» листовку, –
Подальше от слова «смерть».
А мы, допросив плененных,
Их отправляли в Смерш.
Послушай-ка, сын, про связиста,
С которым я рядом спал.
А был он телефонистом,
Героем Союза стал.
Взрывом провод разорван –
Без связи нельзя войскам.
Самый высокий орден
После связисту дан…
Обе руки пробиты,
Взял он концы – и в рот:
«Вот мы теперь и квиты,
Наглый фашистский сброд!»
Мертвые губы синели,
Но между ними текли
Штаба приказы – и к цели
Снова гвардейцев вели…
 
 
Сынок, не будем о войне,
Она полна тревог.
Но счастлив, счастлив я вдвойне,
Что счастлив ты, сынок.
 

Николай РАЧКОВ

ОТЕЦ

Памяти отца, Бориса Сергеевича Рачкова

 
Когда над Родиной набатом
Беда качнула небосвод,
Отец мой стал простым солдатом
В тот страшный сорок первый год.
 
 
Идя сквозь слезы, кровь и пепел,
Чье сердце гневно не дрожит?
Не знаю, где он пулю встретил,
Не знаю я, где он лежит.
 
 
И чья рука его зарыла,
Песок иль глину постеля.
Но знаю, что его могила –
Вся им спасенная земля.
 

ПРОВОДЫ

 
«По вагонам!» – хлестнуло по нервам.
Лица сразу – как серый свинец.
Ты от нас молодым в сорок первом
Навсегда уезжаешь, отец.
Мама смотрит почти отрешенно,
Мама мною беременна, мной.
Эх, из этого эшелона
Никому не вернуться домой.
 
 
Ты последним усилием воли
Крикнул сквозь нарастающий гул:
«Будет сын – назови его Колей!
Будет дочь…» – и рукою махнул.
И с разгона пошел, и с разгона
Эшелон в предназначенный бой…
Добежать бы, отец, до вагона,
Хоть бы взглядом проститься с тобой!
 

Ирэна СЕРГЕЕВА

ПЕСНЯ СТАРШЕМУ БРАТУ

Игорю Андреевичу Сергееву, танкисту, командиру взвода.

Воевал за Ленинград, Сталинград, брал Будапешт и Вену.

Кавалер орденов Красной звезды, Красного Знамени, Александра Невского

 
Идешь ты бравою походкой
Вдоль майских улиц налегке,
И разноцветные колодки
Горят на сером пиджаке.
Как это небо голубые,
Глаза по-юному блестят,
А что виски уже седые –
Так ведь тебе за пятьдесят.
 
 
Но ты – тот парень норовистый,
Пригожий, краше всех собой,
Что в сорок первом стал танкистом
И в сорок пятом кончил бой.
Ты тот, горевший вместе с танком,
Тот, что в госпиталях лежал,
Приехал к нам и пел «Землянку»,
Медали мелом начищал.
 
 
Твоя горячая натура
И нам, в тылу, была видна…
Соседка наша тетя Нюра
С тобой стояла у окна.
Соседка наша тетя Настя
Была, как видно, влюблена…
И в сорок пятом слезы счастья
Россия в мае пролила…
Еще не тяжкою походкой
В весенней молодой толпе
Идешь, и светятся колодки
Наград на скромном пиджаке.
 
 
Вся эта жизнь – тебе награда
За кровь, пролитую в войне,
За оборону Ленинграда,
За оборону Сталинграда,
За юность, отданную мне.
 

Владимир СКВОРЦОВ

НАСЛЕДСТВО

Степану Емельяновичу Скворцову, прошедшему всю войну,

неоднократно раненному,

награжденному многими боевыми орденами и медалями

 
Помню, как-то сокрушалась
В клубе модница одна:
«Сколько лет уже промчалось,
Как закончилась война!
Что ты пишешь, в самом деле?!
Разве могут до сих пор
Быть осколки в чьем-то теле?
Это, кажется мне, вздор!»
Кто-то встал, с ней спорил рьяно…
И подумалось вдруг мне:
Знают дети ветеранов
Достоверней о войне.
Нам всю жизнь гордиться стоит,
Хоть заслуги в этом нет!
Помню, как отец простонет
Да зажжет на кухне свет.
Забормочет хрипловато
Что-то там – не разберешь,
До того витиевато:
И про Бога, и про вошь…
 
 
Пот со лба смахнет ладонью
Черствой, твердой, что кора…
Не пожалуется с болью –
Лишь прокурит до утра…
А бывало, к непогоде,
Как заслышу стон в ночи,
И во мне осколки вроде
Вдруг забродят – хоть кричи!
Пусть плодятся кривотолки –
Это честь, а не беда:
С детства впились мне осколки
Прямо в сердце – навсегда!
 

Владислав СТАРИКАН

***

Моему деду

Василию Васильевичу Кузнецову

 
Был он молод, и жить бы да жить,
Только выпала доля иная.
Натянулась и лопнула нить –
Он не встретил победного мая.
 
 
Без него и семья – не семья,
День сегодняшний – словно вчерашний.
Без него сиротеет земля
И пустеют заводы и пашни.
 
 
Сколько в мире таких молодцов!
Накренится, обломится ветка…
На могилах ушедших отцов
Русь бессмертная держится крепко.
 

Алексей ФИЛИМОНОВ

БЕЗЫМЯННЫЙ САД

Памяти деда, Тимофея Давыдова,

погибшего при освобождении Венгрии

 
Война скликает всех по именам
И возвращает в вечность безымянных.
Фамилии небесным куполам,
В сиянии сквозных и необманных,
Открыты, и слезой блестят сады
На кладбище несбыточном, нездешнем.
Там вишня дотянулась до звезды –
Ее сажал мой дед, почти воскресший.
 

Олег ЧУПРОВ

ЭТОТ ДЕНЬ

Памяти отца, Акима Ивановича Чупрова,

воевавшего рядовым на Ленинградском фронте,

награжденного медалью «За отвагу»,

скончавшегося от ран после Победы

 
Целых пять мне было, целых пять
В этот год, великий для народа!
Рассиялась светлая погода!
А людей, людей! Не сосчитать!..
Папка мой совсем помолодел,
Раньше хмурый был, а нынче – весел!
Ордена на грудь свою повесил,
А протез сегодня не надел.
Я бегу, в кого-то целюсь: «Пли!»
Я кричу: «Фашистов побороли!»
А у мамы – маленькая, что ли? –
Слезы почему-то потекли…
 
 
Было пять всего мне… Шел, сопя,
Но, видать, отцовская порода:
Маленькой частичкою народа
Я, малыш, почувствовал себя!
Он все дальше, дальше – этот год…
День же этот – ближе, ближе, ближе!
Лишь глаза закрою – ясно вижу:
Мой отец – сияющий! – идет…
 

ТЫ ВРАГОВ ПОБЕДИЛ, ЛЕНИНГРАД!

Лариса АЛЕКСАНДРОВА

ИЮНЬ СОРОК ПЕРВОГО

 
Июнь, над Невою витая,
Белесо глядел сквозь окно,
Всю ночь небесам помогая,
Отбеливал их полотно…
Уж лето цвело в полной мере:
Июнь рисовал акварель,
Захлопывал школьные двери,
Включал соловьиную трель.
Быть мирным ему надлежало,
Спала безмятежно страна…
Вдруг белая ночь задрожала,
Застыла и… огненной стала –
Зарю опалила война!..
 

ПОБЕДИТЕЛЬ

 
Который раз в бараний рог
Судьба скрутить его хотела…
Он все невзгоды превозмог,
Не отделил души от тела.
Дорога… Нет! Спираль дорог
Крутым витком ему верстала
Путь испытаний и тревог –
До бронзового пьедестала…
 

Мария АМФИЛОХИЕВА

ЭСТАФЕТА

 
Рассказывали бабушка и мама
Не много о блокаде и войне,
Но города измученного драма
Покоя не дает порою мне.
 
 
Мерцая огонечками коптилок,
Зачеркивая окон свет крестом,
Проходит предо мною все, что было,
И памяти касается штыком.
 
 
Мне помнятся правдивые рассказы
Про деда, что вернулся, взяв Берлин,
Что в Павловске работал по приказу
И сгинул, очищая парк от мин.
 
 
Мерцают блики пламени в граните,
А я стою у Вечного огня.
Здесь каждый житель – города хранитель,
И очередь доходит до меня.
 

Никита АНДРЕЕВ

КНЯЗЬ-ВЛАДИМИРСКИЙ КОЛОКОЛ

Отрывок из поэмы

 
Над спящим Юбилейным стадионом,
Над тихой Петроградской стороной
Владимирский собор набатным звоном
Веками голос возвышает свой.
 
 
Князь русский с пятиглавою дружиной,
Одетой грозно в шлемы-купола,
Молитвою своей неудержимой
Страну хранит, что крещена была.
 
 
И колокол настойчиво, надсадно
Качается, зовет, зовет, зовет…
Особняков румяные фасады
Теряют краски яркие… И вот
 
 
Сквозь время проступают раны трещин,
Пробоины блокадные от бомб,
Когда наш город был захвачен в клещи,
Но крепость создал в здании любом.
 
 
И приходил народ, бедой влекомый,
Под своды храма, где Владимир-князь
Казанской чудотворною иконой
Людей благословлял, спасти стремясь…
 
 
От голода, бомбежек, артобстрела,
Отчаянья, сжимавшего сердца.
Дать веру, чтоб огнем душа горела,
Дать силы, чтоб держаться до конца…
 
 
Умолкли орудийные раскаты,
Не счесть военных горестных утрат,
Но пережил трагедию блокады
И выстоял геройски Ленинград.
 
 
Летит над уцелевшими крестами,
Взмывая ввысь, под самый небосвод,
Небесный голос, чистый и кристальный.
И колокол зовет, зовет, зовет…
 
 
Зовет он вспомнить, что в годину брани
Мы встали как один, к плечу плечо,
Что города мы вражеские брали,
А свой не отдавали нипочем.
 
 
Зовет он вспомнить, что мы были братья,
Одним народом на земле одной!
И в День Победы братские объятья
Распахивал для брата брат родной…
 
 
Стою на колокольне на рассвете,
В любимые звоню колокола,
А снизу машут мне жена и дети –
Она их причащаться повела.
 
 
А годы пролетают деловито,
И жизнь перевалила за зенит.
Ворота в храм всегда для всех открыты,
И колокол звонит, звонит, звонит…
 

Николай АСТАФЬЕВ

ПИСКАРЕВКА

 
И зачем эта цепкая память
Свои корни пустила во мне?
Я стою над живыми цветами –
А они говорят о войне…
 
 
Не ее ли печальные руки
Молчаливо взывают к живым?
И зачем эти горькие звуки
Не расходятся долго, как дым?
 
 
И гранитные серые плиты,
На которых застыли года,
И поля, что снегами покрыты,
Мне уже не забыть никогда.
 

1983

Михаил БАЛАШОВ

***

 
Была блокада так недавно –
Я помню все, до мелочей.
Подспудно, искренне, открыто
У всех одно лишь было главным –
Не сдать от города ключей.
 
 
И в до сих пор не позабытой
Блокадной медленной походке,
Нетвердой на случайный взгляд,
В улыбке экономно-робкой
Жил неизведанный заряд,
 
 
Запас, резерв, ресурс нетленный,
Исконный, русский, от земли,
Что проявлялся непременно.
Не знаю, как мы все смогли…
 
 
Походка, номер на ладошке,
Глаза неверящие кошки –
Я только мелочи и помню:
Была блокада так давно…
 
 
Все по-о-омню, помню, помню, помню…
Забуду – вспомню все равно…
Прорыв я все-таки застал,
Потом, закрыв навек уста…
 
 
Спустя пять лет и сам родился…
 

Мария БОРИСОВА

БЛОКАДА

Памяти родителей –

Беллы Григорьевны и

Алексея Алексеевича Борисовых

1

 
Город без воды, тепла и света,
Он вместил в себя и фронт и тыл…
Не могу себе представить это.
Как он выжил? Как тогда он жил?
 
 
День ли, ночь – обстрелы и налеты,
Голод: норма хлеба так мала…
Здесь людей за каждым поворотом,
На шагу на каждом смерть ждала.
 
 
Здесь копали братские могилы:
На другое не хватало сил.
Здесь земля от ужаса застыла,
Воздух от снарядов ухал, выл.
 
 
Нам, не испытавшим холод, голод,
От которых не спастись нигде,
Не понять, как продержался город
На блокадном хлебе и воде.
 

2

 
Шли морозы словно в наступленье.
Думалось, сулили всем погост…
Но морозы были во спасенье –
Для обозов выстроили мост.