Позитивные изменения. Том 2, №4 (2022). Positive changes. Volume 2, Issue 4 (2022)

https://goo.su/ha2n

11. WHO HAS A SEAT AT THE TABLE IN IMPACT INVESTING? ADDRESSING INEQUALITY BY GIVING VOICE

Guillermo Casasnovas, J. Jones

Article, 11 June 2022, Journal of Business Ethics

Despite recognizing the importance of impact investing in combating complex societal challenges, researchers have yet to examine the capacity of the field to address systemic inequality. While impact investments are intended to benefit vulnerable stakeholders, the voices of those stakeholders are generally overlooked in the design and implementation of such investments. To resolve this oversight, we theorize how the fields' design – through its tools, organizations, and field-level bodies – influences its capacity to address inequality by focusing on the concept of giving voice, which we define as the inclusive participation of vulnerable stakeholders in decision-making processes. We build from stakeholder engagement research to show how the design of impact investing can address inequality using three illustrative cases: social impact bonds, impact investing funds, and national advisory boards. We conclude with a discussion of how the ethical decision of giving voice to vulnerable stakeholders will determine the capacity of the field to address inequality, as well as provide implications for future research and practice.

https://goo.su/AUUN

12. IMPACT RISK MANAGEMENT IN IMPACT INVESTING: HOW IMPACT INVESTING ORGANIZATIONS ADOPT CONTROL MECHANISMS TO MANAGE THEIR IMPACT RISK

Syrus M. Islam

Research paper, 20 October 2022,

Journal of Management Accounting Research

In impact investing, impact risk encompasses the probability that investment projects may fail to achieve the expected positive impact (i.e., positive impact risk) and/or may have a negative impact (i.e., negative impact risk). Using an inductive research approach, this study examines how impact investing organizations adopt control mechanisms to manage impact risk. It finds that impact investors adopt a wide range of input, behavior, and output control mechanisms to manage impact risk that may arise from investee-level, investor-level, and system-level operations. Also, to manage impact risk, investors establish control mechanisms to influence relevant actors not only within a firm's boundary but also outside its boundary. Given the inherent complexity and ambiguity in managing impact risk in impact investing, control mechanisms appear to rely heavily on judgment and experience and adhere more to the “satisficing” principle. Furthermore, investors tend to focus more on managing positive impact risk than negative impact risk.

https://goo.su/h2VBYMo

13. GIINSIGHT: SIZING THE IMPACT INVESTING MARKET 2022

Dean Hand, Ben Ringel and Alexander Danel

Report, October 12, 2022, Global Impact Investing Network

The GIIN estimates the size of the worldwide impact investing market to be USD 1.164 trillion, marking the first time that the organization's widely-cited estimate has topped the USD 1 trillion mark. The figure, which is the central finding of the GIIN's 2022: Sizing the Impact Investing Market report, reflects an increasingly comprehensive measurement of impact assets under management globally. The report, which was produced with the financial support of Nuveen, also spotlights two areas of development in the market that are becoming increasingly prevalent: green bonds and corporate impact investing.

https://goo.su/6mhtFa

14. DEFINING AND CONCEPTUALIZING IMPACT INVESTING: ATTRACTIVE NUISANCE OR CATALYST?

Kai Hockerts, Lisa K. Hehenberger, S. Schaltegger, V. Farber

Article, 26 July 2022, Journal of Business Ethics

This introduction to the special issue on impact investing applies the attractive nuisance notion to impact investing. Social sector actors ‘trespassing' on the playing field of conventional investment markets may not appreciate the risks. We apply the framework of essentially contested concepts to foster fruitful diverse research in this emerging research field. We advance six dimensions (intentionality, additionality, contribution, materiality, measurability and attribution), which we propose allow to describe different sub-clusters of how the term is used in research and practice. For each dimension we identify risks and opportunities stemming from the contested nature and highlight an ambitious research agenda for how future business ethics scholars can help address and foster impact investing. We conclude by illustrating how the papers in this special issue address these challenges.

https://goo.su/BFciym9

15. FINTECH FOR SOCIAL GOOD: A RESEARCH AGENDA FROM NLP PERSPECTIVE

Chung-Chi Chen, Hiroya Takamura, Hsin-Hsi Chen

Article, 13 November 2022, ArXiv

Making our research results positively impact on society and environment is one of the goals our community has been pursuing recently. Although financial technology (FinTech) is one of the popular application fields, we notice that there is no discussion on how NLP can help in FinTech for the social good. When mentioning FinTech for social good, people are talking about financial inclusion and green finance. However, the role of NLP in these directions only gets limited discussions. To fill this gap, this paper shares our idea of how we can use NLP in FinTech for social good. We hope readers can rethink the relationship between finance and NLP based on our sharing, and further join us in improving the financial literacy of individual investors and improving the supports for impact investment.

https://clck.ru/32udLy

16. DISSECTING THE “DO GOOD AND DO WELL” PHENOMENON: THE CASE OF THE UK'S MARKET FOR SOCIAL INVESTMENT

Jess Daggers

Article, 2022, The British journal of sociology

The developing discourse around social investment and impact investing makes strong claims regarding the possibility of both furthering one's own interests while simultaneously acting for the benefit of others – ”doing good and doing well.” Such claims are central to UK – and US-centric attempts to reform capitalism in the face of multiple global crises. This article uses Foucault's writing on (neo)liberal governmentality to analyze a particular manifestation of the logic of “doing good and doing well”: the attempt to build a market for social investment in the UK between 2010 and 2016, a project closely related to the development of the broader impact investment movement. Building on a close reading of Foucault's writing on the role of self-interest, it is argued that two incompatible versions of social investment are present within the development of the market: one (the “innovative version”) that assumes purpose and profit are fully compatible, and one (the “principled version”) that assumes it is important to maintain a boundary between them. The relevance of these findings and the approach used is discussed in relation to the social studies of market, and ongoing efforts to develop a critique of “doing good and doing well.”

https://goo.su/XEvcn

17. MECHANISMS OF IMPACT INVESTING – FROM A LITERATURE REVIEW TO A MULTISTAGE AND MULTILEVEL MODEL

Deike Schluetter, Lena Schätzlein, Rüdiger Hahn

Article, 1 August 2022, Academy of Management Proceedings

Impact investing (II) aims at achieving an intentional social impact next to a financial return, thus embracing a high level of hybridity and potentially conflicting goals of different actors. We find that a growing academic literature on II is currently scattered across a variety of disciplines, topics, and levels of analysis with inconsistencies in terminology and concepts and a lack of theoretical explanations and frameworks. Our systematic and integrative literature review of 99 articles clarifies conceptual ambiguities by developing a typology of II differentiating a weak and strong interpretation. We analyze research based on antecedents, management and outcomes of II to provide an overview of common research areas and point to inconsistencies in the overall scholarly contribution. We develop a mechanisms-based multistage and multilevel model of the II market to link diverse current theoretical contributions and elaborate future research avenues.

https://clck.ru/33Hfqp

18. THE IMPACT OF FRAMING ON IMPACT INVESTING

Fatima Harvey, Kerrin Myres, Gavin Price

Article, 28 June 2022, African Journal of Business and Economic Research

Impact investors are faced with the issue of risk and return evaluation on both the scale of financial performance and social performance. The study extends the understanding of the relationships between investor perception of risk, sense of understanding, and financial decision-making into the inherently dichotomous context of impact investment. Through the lens of prospect theory, an instrument for data collection was designed to evaluate the effects of finance outcome dominant, social outcome dominant, and hybrid outcome framing on an investor's perception of risk, sense of understanding, and capital allocation decisions. This research found that variability in outcome framing influences an investor's capital allocation decision but does not affect the perception of risk or sense of understanding. These findings contribute to the understanding of how the framing of compound outcomes with both financial and moral implications affects the decision-making choice process of individuals.

https://goo.su/7FD2zd

19. FROM FIDUCIARY DUTY TO IMPACT FIDELITY: MANAGERIAL COMPENSATION IN IMPACT INVESTING

Isaline Thirion, P. Reichert, V. Xhauflair, Jonathan De Jonck

Article, 31 May 2022, Journal of Business Ethics

Investors with standard monetary preferences will give a fund manager incentives to increase firm profits, which can be achieved through a share in profits via carried interest. When investors have social preferences, it is not clear which incentives the manager should receive. We explore this puzzle by applying an agency theory perspective to impact investing, a practice where investors seek both financial returns and a measurable social or environmental impact. Using an inductive, qualitative approach, we identify and describe the ethical tensions and challenges faced by fund managers to structure and implement impact-based variable compensation schemes. Our results indicate that economic incentives tied to non-financial objectives are useful to alleviate goal incongruity between principals and agents during fund creation but have the potential to lead to perverse effects during the fund lifecycle, where managers may exploit subjective non-financial metrics to maximize personal wealth. We introduce the concept of impact fidelity, a conceptual equivalent of fiduciary duty, to ensure that investment decisions reflect the asset owner's impact preferences.

https://goo.su/JpTB

20. MAPPING IMPACT INVESTING: A BIBLIOMETRIC ANALYSIS

M. Migliavacca, Ritesh Patel, A. Paltrinieri, John W. Goodell

Article, 1 October 2022, Journal of International Financial Markets, Institutions and Money

Impact investing, as the furthest form of sustainable finance, has gained in research attention. However, there is no complete bibliometric review on this topic. We map the academic contributions to impact investing, highlighting the most influential research streams and trends by conducting a bibliometric review based on a keyword search analysis of the Elsevier Scopus database. The final sample consists of 115 academic papers published in ABS 3+ journals between 2009 and October 2021. We identify the most influential articles in the field, map the different streams of impact investing research, visualise focus areas and trends, and pinpoint areas for further research. These findings will help academics focus their research on under-investigated areas within this heterogeneous niche.

https://goo.su/REo2

21. MAKING IMPACT INVESTING MORE THAN JUST WELL-MEANING CAPITAL

F. Casalini, V. Vecchi

Article, 25 July 2022, Business & Society

Impact investing is progressively losing focus in ensuring investments really do make a difference; therefore, the growth of the market may not make real social and environmental change. We propose three ways to put the “impact” back into the heart of impact investment.

https://goo.su/9XuSk

«Зеленый» менеджмент человеческих ресурсов. Оценка влияния на экологическую устойчивость банков (на примере Нигерии)

Холо Мэтью Акер, Абубакар Садик Сулейман

DOI 10.55140/2782–5817–2022–2–4–82–95

С развитием ESG-повестки во всем мире компании все больше внимания уделяют ответственному отношению к окружающей среде, пытаясь сократить ущерб, который наносится экологии. Частью стратегий компаний становится «зеленая» практика управления человеческими ресурсами. Например, это означает электронный документооборот, начиная с объявления о вакансии в режиме онлайн до обучения персонала рациональному использованию ресурсов и энергосбережению. Как «зеленый» HR влияет на экологическую устойчивость банков в штате Кацине (Нигерия), пойдет речь в этой статье.

Холо Мэтью Акер

Факультет управления бизнесом, Федеральный университет Дуцин-ма, штат Кацина, Нигерия

Абубакар Садик Сулейман

Доктор философии, доцент, Факультет управления бизнесом, Федеральный университет Дуцин-ма, штат Кацина, Нигерия

ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

Озабоченность экологической ситуацией растет во всем мире. Это связано с ростом угрозы изменения климата и глобального потепления, а также другими экологическими проблемами, которые заставляют отдельных людей, организации и правительства более внимательно относиться к окружающей среде. Экологические проблемы ставят перед менеджментом современных организаций многогранные управленческие задачи и фундаментально влияют на деятельность, стратегии, политику и культуру корпораций во всем мире (Cohen et al., 2014). Данное явление обусловило необходимость интеграции практики экологического менеджмента и практики управления человеческими ресурсами в организациях (Ali & Wael, 2018; Briggs, 2017; Renwick, et al., 2012).

Управление персоналом играет важнейшую функцию в менеджменте и координации политик, деятельности и ресурсов организации (Renwick et al., 2012), имеет ключевое значение для достижения экологической устойчивости (Ramasamy et al., 2017). Отсюда растет интерес исследователей к «зеленому» управлению человеческими ресурсами (Green human resource management, сокращенно GHRM), в котором приемы HR интегрируются с экологическим менеджментом, чтобы мотивировать сотрудников заботиться об окружающей среде (Gharibeh, 2019).

GHRM представляет собой относительно молодую концепцию управления человеческими ресурсами и еще недостаточно распространена в Нигерии (Adesola et al., 2021; Diri & Otekenari, 2021). Однако глобальная угроза изменения климата и другие экологические проблемы, затрагивающие страну, обусловили необходимость применения бизнесом этой концепции. Особенно актуально это в штате Кацине, где имеются такие экологические проблемы, как засуха, опустынивание, обезлесение, деградация и эрозия почвы, вызванные изменением климата (Abaje, et al., 2017; Ibrahim, 2018).

Лью (Liu, 2010) утверждает, что проблемы с экологией вызваны в основном деятельностью коммерческих организаций, которые вносят значительный вклад в «углеродный след». Это утверждение также справедливо для штата Кацина, где действуют производственные и сервисные компании (организации, ориентированные на предоставление услуг), в том числе денежно-депозитные банки^[77], деятельность которых может отрицательно воздействовать на экологию. Например, Эдех и Оквуруме (Edeh & Okwurume, 2019) отметили, что большинство нигерийских банков не смогли полностью интегрировать такие элементы устойчивого развития, как экологическая устойчивость, в повседневную работу своих сотрудников. И это несмотря на то, что они приняли Нигерийские принципы устойчивого банковского обслуживания (NSBP) (Нигерийский комитет по принципам устойчивого банкинга, 2018; «Делойт», Западная Африка, 2017). Особенно это очевидно в филиалах банков в штате Кацине, чья деятельность оставляет высокий углеродный след. Например, использование ископаемого топлива для генераторов и транспортных средств, бумажные распечатки при проведении операций, низкая культура контроля и переработки отходов, отсутствие зеленых насаждений в офисах и помещениях, отсутствие практики совместного использования автомобилей и т. п. Это обусловливает необходимость оценки практики управления человеческими ресурсами и деятельности организаций, работающих в штате Кацине, с учетом условий, в которых они работают. Поскольку банки являются наиболее заметными корпоративными организациями, которые можно найти почти во всех частях штата Кацина, данное исследование было направлено на оценку влияния практики GHRM на экологическую устойчивость банков в штате Кацине. Исследование охватывает период в один год (2021).

Цель исследования предполагает решение следующих задач:

1. Оценку влияния «зеленого» планирования и анализа рабочих процессов на экологическую устойчивость банков в штате Кацине.

2. Изучение влияния практики «зеленого» отбора и найма персонала на экологическую устойчивость банков в штате Кацине.

3. Определение влияния практики «зеленого» обучения и развития на экологическую устойчивость банков в штате Кацине.

В соответствии с поставленными задачами, в исследовании были сформулированы следующие нулевые гипотезы:

H0₁: «Зеленое» планирование и анализ рабочих процессов не оказывает существенного влияния на экологическую устойчивость.

H0₂: Приемы «зеленого» отбора и найма персонала не оказывают существенного влияния на экологическую устойчивость.

H0₃: Приемы «зеленого» обучения и развития персонала не оказывают существенного влияния на экологическую устойчивость.

ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

В этом разделе объясняются концептуальные и теоретические основы концепции GHRM, экологической устойчивости, «зеленого» планирования и анализа рабочих процессов, «зеленого» отбора и найма, «зеленого» обучения и развития. В нем также рассматриваются более ранние эмпирические исследования приемов GHRM и экологической устойчивости.

Концептуальная схема показывает, как компоненты практики GHRM – приемы «зеленого» планирования и анализа рабочих процессов, «зеленого» отбора и найма, «зеленого» обучения и развития – связаны с экологической устойчивостью и влияют на нее.

В исследовании использовалась теория заинтересованных сторон (теория стейкхолдеров) для лучшего понимания и оценки практики GHRM и экологической устойчивости. Согласно подходу, предложенному Эдвардом Фриманом в 1984 году, под заинтересованными лицами организации подразумеваются все группы лиц или отдельные лица, которые влияют или на которых оказывают влияние действия, решения, политика, практика, цели или общая деятельность компании (Bhasin, 2020; Freeman, 1984; Guerci, et al., 2015). Теория подчеркивает, что руководство несет ответственность за создание и максимизацию прибыли для всех заинтересованных сторон, не ущемляя интересы ни одной из них (About Stakeholder Theory, 2018). Герчи и др. (Guerci et al., 2015) отмечают, что большинство руководителей, разделяющих теорию стейкхолдеров, внедрили в своих компаниях систему экологического менеджмента. Далее они выявили, что давление со стороны клиентов и регулирующих органов значимо и положительно связано с экологическими показателями, следовательно, заинтересованные стороны оказывают различную степень давления на организацию, достаточную для того, чтобы учесть их интересы. С одной стороны, экологическое равновесие вызывает все большую озабоченность среди заинтересованных сторон бизнеса (сотрудники, клиенты, сообщества, органы власти, активисты и ученые) (Jackson et al., 2011). С другой стороны, этика социальной ответственности бизнеса также предполагает защиту окружающей среды. Поэтому теория заинтересованных сторон становится подходящей теорией для объяснения GHRM.

«ЗЕЛЕНОЕ» УПРАВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ РЕСУРСАМИ

Считается, что принципы концепции «зеленого» управления человеческими ресурсами (GHRM) были впервые реализованы на практике еще в 1990-х годах (Renwick et al., 2008), при этом разные ученые дают ей разные определения. Опата (Opatha, 2014, с. 15) считает, что GHRM описывает «политики, приемы и системы, обеспечивающие экологичность персонала организации, действующего на благо человека, общества, окружающей среды и бизнеса». Под экологичностью персонала здесь подразумевается, что сотрудники осведомлены о приемах экологической устойчивости и выдвигают инициативы и предпринимают действия, которые приносят пользу природе, им самим, обществу и окружающей среде, где они работают. Джаббур (Jabbour, 2013, с. 149) рассматривает GHRM как «систематическое, запланированное согласование методов управления человеческими ресурсами с целями организационной среды».

Мандип (Mandip, 2012) утверждает, что GHRM – это поощрение всех сотрудников к реализации мер по повышению экологичности их деятельности, а также повышение осведомленности и приверженности сотрудников вопросам экологической устойчивости. Он также подчеркивает, что человеческие ресурсы должны служить стимулом для экологической устойчивости в организациях, поскольку это позволит привести корпоративную культуру в соответствие с целями устойчивого развития.

«ЗЕЛЕНОЕ» ПЛАНИРОВАНИЕ И АНАЛИЗ РАБОЧИХ ПРОЦЕССОВ

«Зеленое» планирование рабочих процессов означает организацию рабочих задач, обязанностей и ответственности с использованием «зеленых» инструментов и экологического менеджмента, что способствует защите и сохранению природной среды и ее ресурсов (Sari-Aytekin, 2021). Ренвик и др. (Renwick et al., 2008) утверждают, что практика «зеленого» планирования и анализа рабочих процессов обращает внимание на вопросы экологии, связанные с описанием рабочих процессов и должностных обязанностей в контексте экологического опыта и компетенций, чтобы обеспечивать экологическую ответственность. Такая практика управления человеческими ресурсами гарантирует, что личные качества и нормы всех сотрудников соответствуют концепции экологической устойчивости их организаций (Shaban, 2019).

«ЗЕЛЕНЫЙ» ОТБОР И НАБОР ПЕРСОНАЛА

«Зеленый» отбор подразумевает привлечение и наем талантливых людей, которые осведомлены и знакомы с условиями сохранения и защиты окружающей среды (Bangwal & Tiwari, 2015). «Зеленые» процессы отбора и найма, как правило, безбумажные и электронные, начиная с объявления о вакансии и подачи заявки на работу в режиме онлайн, телефонного интервью, конференц-связи и видеозвонков для общения с интервьюируемыми, до отбора потенциальных сотрудников на основе осведомленности и знаний в области экологической устойчивости.

«ЗЕЛЕНОЕ» ОБУЧЕНИЕ И РАЗВИТИЕ

Экологическое обучение и развитие подразумевает развитие отношения, поведения, знаний и навыков сотрудников, которые помогают им избегать действий, наносящих вред окружающей среде (Zoogah, 2011). «Зеленое» обучение и развитие сотрудников позволяет стимулировать разумное использование ресурсов и энергосбережение, снизить использование неэкологичных методов работы. Оно также предусматривает использование электронных платформ и создание возможностей для привлечения сотрудников к решению экологических проблем (Bangwal et al., 2017; Zoogah, 2011).

ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ УСТОЙЧИВОСТЬ

Устойчивое развитие, согласно определению Агентства по охране окружающей среды США, – это «создание и поддержание условий, при которых люди и природа могут существовать в продуктивной гармонии, что позволяет удовлетворять социальные, экономические и другие потребности нынешнего и будущих поколений» (US Environmental Protection Agency, 2021). Экологическая устойчивость является одним из элементов устойчивого развития и подразумевает способность нынешнего поколения удовлетворять свои потребности в ресурсах без ущерба для способности будущих поколений удовлетворять свои (Ezeabasili, 2009; Отчет Всемирной комиссии ООН по окружающей среде и развитию, 1987). Экологическая устойчивость, с другой стороны, определяется как способность сохранять качества, ценимые в физической среде, путем принятия стратегий, направленных на предотвращение ущерба окружающей среде (Philip, 2004). Эти превентивные меры включают действия по ограничению использования невозобновляемых ресурсов, принятие подхода «перерабатывать все и покупать переработанное», пересмотр процессов эксплуатации и производства с целью искоренения невозобновляемых ресурсов, а также защиту и восстановление естественной среды обитания, необходимой для здоровья (Ramasamy et al., 2017).

ОБЗОР ЭМПИРИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

В данном обзоре рассматриваются предыдущие исследования, посвященные приемам GHRM и экологической устойчивости.

Адесола и др. (Adesola et al., 2021) провели исследовательскую работу по изучению GHRM и экологических показателей производственных компаний Нигерии, используя для анализа данных линейную регрессию. Исследование показало, что «зеленый» отбор и наем, «зеленое» обучение и развитие, «зеленая» оценка деятельности и «зеленые» методы вознаграждения имеют значимую положительную связь с экологической эффективностью производственного сектора Нигерии. Мандаго (Mandago, 2019) изучил влияние практики GHRM на экологическую устойчивость в государственных сервисных компаниях^[78] Кении, используя метод множественной регрессии. Исследование показало, что «зеленые» методы отбора и найма, обучения и развития, вознаграждения и компенсации, а также управления эффективностью деятельности оказывают статистически значимое положительное влияние на экологическую устойчивость. Аналогичным образом, в исследовании Овайна и Квасиры (Owine & Kwasira, 2016) изучалось влияние выбранных практик GHRM на экологическую устойчивость в компании Menengai Oil Refinery Limited в Накуру (Кения), с использованием t-теста с парными выборками для проверки гипотез. Исследование показало, что «зеленый» поиск сотрудников и «зеленое» обучение и развитие не имеют существенной связи с экологической устойчивостью. С другой стороны, было установлено, что «зеленая» система управления эффективностью и «зеленая» охрана труда и техника безопасности положительно коррелируют с экологической устойчивостью.

Равашдех (Rawashdeh, 2018) изучил влияние GHRM на экологические показатели и исследовал взаимосвязь «зеленых» методов отбора и найма, обучения и развития, а также вознаграждения с экологическими показателями в организациях здравоохранения Иордании, используя для анализа данных метод множественной линейной регрессии. Результаты исследования показали значимую положительную взаимосвязь «зеленых» методов отбора и найма, обучения и развития, а также вознаграждения с экологическими показателями. Лангат и Квасира (Langat & Kwasira, 2016) изучили влияние практики GHRM на экологическую устойчивость в Университете Кеньятты. Они использовали корреляцию Пирсона и множественную регрессию для определения взаимосвязи между экологической устойчивостью и приемами GHRM. Исследование выявило положительную и значимую связь между «зелеными» методами ведения деятельности и экологической устойчивостью. Джехан и др. (Jehan et al., 2020) исследовали влияние практики GHRM на экологическую устойчивость, используя моделирование структурных уравнений для оценки взаимосвязи между переменными. Результаты показали, что «зеленое» обучение и развитие оказывает значимое положительное влияние на экологическую устойчивость. В то же время результаты «зеленого» отбора и найма персонала показали незначительное влияние на экологическую устойчивость.

Мобарез (Mobarez, 2018) также оценил влияние GHRM на показатели экологической устойчивости организаций в металлургической и других отраслях промышленности в Египте. В исследовании использовался метод множественной регрессии для анализа «зеленого» найма, «зеленого» обучения и «зеленого» развития. Результаты показали, что все элементы практики GHRM имеют положительную и значимую связь с показателями экологической устойчивости организации. Мухаммад и др. (Muhammad et al., 2019) изучили GHRM, «зеленую» организационную культуру и экологические показатели в государственных больницах города Палембанга, Индонезия. Для проверки гипотезы использовался метод множественной линейной регрессии. Исследование показало, что «зеленый» отбор и наем персонала оказывает незначительное влияние на экологические показатели, в то время как «зеленые» методы обучения и вознаграждения оказывают значимое влияние на экологические показатели. Чжао и др. (Zhoa et al., 2020) изучили взаимосвязи проактивной экологической стратегии и экологической репутации с ролью GHRM в малых и средних фирмах в восточном Китае, чувствительных к изменениям окружающей среды. Результаты исследования показали, что практика GHRM значимо связана с экологической репутацией.

Бангвал и др. (Bangwal et al., 2017) исследовали прямое и косвенное влияние приемов GHRM на баланс между работой и личной жизнью и экологическую эффективность. Моделирование структурных уравнений (SEM) было использовано для анализа данных 365 сотрудников компаний, сертифицированных по программе «Лидерство в энергетике и экологическом дизайне» (LEED). Исследование показало значимое положительное прямое влияние практики GHRM на экологические показатели. Более того, Гилл и др. (Gill et al., 2021) изучили влияние GHRM на экологические показатели компании через уровень экологичности деятельности сотрудников. Для анализа использовались метод множественных регрессий и моделирование структурных уравнений. Исследование показывает, что концепция «зеленого» управления человеческими ресурсами в организации оказывает значимое положительное влияние на экологические показатели. Сингх и Шикха (Singh and Shikha, 2015) проанализировали влияние фактора «зеленых» человеческих ресурсов на экологические показатели производственных фирм. Для проверки гипотез был использован метод линейной регрессии. Результаты показали значимую взаимосвязь между приверженностью высшего руководства, экологическим обучением сотрудников и «зеленой» программой и их влиянием на экологические показатели.

Стоит отметить, что ни в одном из рассмотренных исследований не рассматривалось «зеленое» планирование и анализ рабочих процессов, что подразумевает интеграцию задач, обязанностей и ответственности, связанных с экологической устойчивостью, в должностные обязанности каждого сотрудника.