– Ты нас, стало быть, сюда отправил? – спрашивает старик с золотой бородой до самых пят.
Стыдно Яриле стало, очи опустил.
– Вы уж меня простите, но вы ведь и сами виноваты. Да и знал ведь я, что пойдёт Елена искать вас, а я ей помощником стану. Дожидался я её, да так оно и вышло.
– Ну, поминать былого не будем. Не так уж тут плохо живётся: сады у нас вечные, яблоки молодильные, воды живые, да теперь вот Змея нету, охранять нас некому.
Ещё стыднее стало Яриле, опустил голову, закручинился.
– Ты нам, Ярило, услугу окажи: найдёшь Змею замену, мы тебе Еленушку в жёны дадим.
Вздрогнул Ярило, на старика смотрит: не смеётся ли тот над ним, а старик серьёзный, даже нахмурился от дум тяжёлых.
– Да пойдёт ли за меня?
– Пойдёт, вон как глядит, – махнул старик на Елену, что у окна сидела, а та сразу взгляд отвела. – Заслужи её, пойдёт.
Вскочил Ярило из-за стола, поклонился старику и Елене. Дали ему коня златогривого, и поскакали они неведомо куда за Змеем новым.
День скачут, ночь скачут – царство кончилось. Выбрался Ярило ко второй стороне Горы, что в центре мира, стал спускаться, вдруг видит: стоит избушка, прямо в камне сделанная, а у неё безволосый старик сидит. Спешился Ярило, поклонился незнакомцу, да давай про Змея спрашивать.
– Тута нету Змея. Ты на ту сторону поди, там Змей-мост есть, с двумя пастями, всякого, кто разбудит, он съедает.
Рассказал Ярило про беду свою, а старик нахмурился, вставать начал. Да как начал, так и замер: спина заболела, ноги скрючились. Помог Ярило ему сесть, а старик вздыхает и злобно бормочет что-то.
– Чего ж ты, старче, не серчай.
– Не серчай! Сына моего погубили!
– Извини уж меня, старче. Как его оживить?
– Э! Всё бы вам оживить! Нету живых в нашем царстве, нету. Погубил Змея, так и погубил с концами: ни живой он, ни мёртвый – золотой!
Заплакал старик, сжалось сердце у Ярилы, уж ускакать хочет, а глядит: слезинки на камень падают и змеёнышами оборачиваются. Быстро-быстро отползают, и чем дальше от старика, тем крупней становятся. Схватил Ярило одного такого, на коня вскочил и помчался ко дворцу.
Подъехал он, едва Змея в руках держа, да слышит, как Елена говорит с кем-то.
– Я полжизни шла к вам, что же мне теперь делать?
Ей отвечают:
– Чем Ярило не жених тебе, Еленушка? Он вон за Змеем новым поскакал, не испужался. Ты царицей, он царём будет.
– Так он всех вас погубил! Своим огнём-то. Не пойду за него! – ответила Елена, и слышно, как ногой притопнула.
– Чего же хочешь тогда, Еленушка?
– Не знаю. Сама не знаю, – вздохнула она. – Всё к вам шла, вернуть думала, а теперь вот и идти-то некуда.
В ответ только вздохнули.
Закручинился, даже Змея из рук выпустил, юркнул тот во дворец. Стоит Ярило под окном, вздыхает, куда податься не знает, от печали заиграл на дудочке своей волшебной. Выглянула из окошка Елена и спряталась. Играет себе Ярило. А во дворце-то суматоха поднялась: Змей вырос, все комнаты занял!
Бегут наружу, кричат, а Ярило знай себе играет на дудочке. «Пускай! – думает. – Не стану помогать, всё равно не нужен им». Выбралась Елена, к нему подбежала и стала просить Змея утихомирить.
– Ты того Змея одолела. И этого сможешь.
– Я же мёртвого коснулась. Это меч твой погубил его.
Повеселел тут Ярило: стало быть, он не дурак какой-то, а герой настоящий, что Змея победил. Прошептал он над дудочкой слова волшебные, обратилась она мечом, хотел вонзить в Змея, что уж из дворца пастью выпирает, да вспомнил, как его за ним посылали.
– Чего ж вы? Просили Змея, а теперь бежите? Получайте Змея вашего! Стеречь царство будет.
– Дурак ты! – крикнула ему Елена и по лбу ударила, покрылся тут Ярило златом, шелохнуться не может, только меч в руке держит. Коснулась Елена ещё раз, ожил Ярило.