Песочный город

Саныч вышел за нами, в руках пачка папирос. Протянул мне, я отмахнулся:

– Не курю.

Денис гордо отвернулся, у него были свои сигареты.

Двор выглядел приветливо и таинственно, его заливал зеленоватый свет солнца. За калиткой Вадим стучал в салоне автобуса. Я вышел к нему со двора, Денис не отставал.

– Надо чем помочь?

Дверь газели была открыта, но Вадима я сразу не увидел. Автобус покачивался в такт металлическому стуку. С панели из-за лобового стекла изумрудом сверкнули оставленные очки. Водительское сидение было откинуто. Заглянув за дверь, я увидел ноги Вадима в джинсах, сам он склонился над двигателем. Спустя минуту он поднял к нам лицо, вытирая рукавом со лба пот. Взгляд казался рассеянным.

– Познакомились с остальными? Да, хотите помочь – поищите по городу выживших. Транспорт… Там по дороге белая «камри» с разбитой фарой, метров через сто, ключи внутри. Только клемму на аккумулятор накинь.

Мне хотелось порасспрашивать о его словах: «мы не на Земле», но Вадим уже наклонился обратно к двигателю, да и Дэн тянул за рукав. Кажется, парню было тут неуютно. Пришлось отложить разговор до лучших времён. Главное, безопасно, раз Вадим запросто посылает искать. В конце концов, город не изменился, сколько ездили, никаких инопланетян и прочей нечисти.

6. Инопланетяне и прочая нечисть

Мы шли по просёлочной дороге, стараясь не наступать в грязь. Мимо тянулись цветные заборы и крыши домов, тишина и безлюдье стали привычными. От выпитого слегка шумело в голове. Солнце светило зеленоватым, «материнскую планету» я на небе не нашёл – видимо, опять спряталась за кучкой облаков.

Дэн бормотал недовольно:

– На хрен они были нужны… ладно, хоть зомби забрали…

Мы увидели по пути три машины – два джипа во дворах и небольшой грузовичок у забора. Где же наша? Поцарапанный бампер «камри» показался за очередным поворотом. Я обошёл спереди – старая модель, ржавчина местами, правая фара треснута. Потянулся водительскую дверь – та легко подалась. Ключи от зажигания с пушистым розовым брелоком и блестящий накидной ключик на десять лежали на сидении. Я нащупал под панелью рычаг капота – тот щёлкнул. Аккумулятор был на месте, я подкрутил клемму, она чуть искрила.

Двигатель запустился легко. Я был рад увидеть автоматическую коробку передач, куда проще ездить. Скоро стану неплохим водителем, правда, лишь по вымершим городам, где остальные машины застыли навсегда.

В салоне пахло цветочным освежителем. Дэн сел рядом, тут же открыл окошко до упора, нажав кнопочку. Снова мы двое. Я повернул потёртый руль, машина двинулась, слегка стукнув днищем по кочке.

Мы слегка подбуксовывали в грязи, я добавлял газу, а на больших ямах шоркали бампером по земле.

Скоро показалось поле кристаллов – я ещё из-за холма видел эту фиолетовую равнину. Пришлось по ней немного проехать так же, как и Вадиму, ведь дорога здесь пропадала. Чуть не добравшись до грунтовки, что вела в город, я остановил машину – прямо на странном поле.

– Чего случилось? – обеспокоился Дэн. – Заглохли?

– Надо посмотреть, – сказал я и вышел на тёмно-синее поле. Мелкие камешки хрустнули под ногами.

– Зачем выходишь? – волновался Денис из салона. – Может, ещё не всё прогорело.

– Ничего тут не горело, – покачал я головой.

– А что это? Видно же, заразу жгли напалмом.

Я не стал спорить. Фиолетовое поле меньше всего походило на пепелище. Скорее, на очень странную пустыню. Кристаллы выше моего роста, очень похожи на кактусы. Два из них росли неподалёку – матовые, непрозрачные. Искусственные кактусы – слишком правильная форма, замысловатый рисунок зазубрин. Если присмотреться, они идентичны, даже наросты повёрнуты в одну сторону. И другие кристаллы такие же копии, хотя на расстоянии нельзя быть уверенным до конца.

И запах в этой области странный. Будто раскалённый песок, но с примесью сладкого. Запах я ощущал и в доме, тут сильнее.

Что же это? Куда исчезли дома и дороги, даже сопка? Ровное поле уходит до горизонта, упираясь в салатовое небо. Кристаллы эти как часовые через каждые двадцать метров. «Мы не на Земле», – сказал Вадим, и сейчас я готов был согласиться. Что ещё он знает? Наверняка, лишь домыслы, он такой же обыватель, как и мы.

Я наклонился к почве, присел на корты. Сразу стало ясно: камешки под ногами – тоже копии больших кристаллов. Всё это – одинаковые кристаллы, но есть большие, они стоят, а есть точно такие, но маленькие, ими тут всё усеяно, как грунтом. Позади людские опустевшие дома, забор и кусты, а вот начинается фиолетовое море камней.

Я взял в руку несколько – лёгкие, твёрдые. Небольшая светлая пыль на них, но это нанесло с города. Я отшвырнул камешки, оставил два. Долго, внимательно сравнивал, но отличий не нашёл. Один крупнее разве что. Стукнул друг о друга – побежали крохотные искорки! От неожиданности выронил, но искорки не повредили пальцам. Побегали по краям камешков и затухли. Я стукнул опять – снова искорки. Как огниво, но искорки не снаружи, а будто внутри камней.

Я засунул камешки в карман и вернулся в машину. Денис так и не посмел выйти.

– Ничего не понимаю, – выдохнул я.

– Надеюсь, наши одолеют, – сказал Дэн.

– Что?

– В тех местах, где ещё война. Здесь-то явно отстрелялись.

Я пропустил его комментарий мимо ушей и добавил газу. «Камри» с рёвом поднималась на холм, оставляя позади фиолетовую пустыню. Двигатель ревел громко – глушитель прогорел?

Мы попетляли между частными домами. Одни домишки старые, хлипкие, разваливаются, другие – гордые коттеджи в три этажа, сверкают новенькой обшивкой. Изогнутые дороги между ними вьются и пересекаются, я не точно помнил путь, но Денис уверенно показывал, куда, поэтому скоро мы упёрлись в поросший сухим бурьяном тупик. Пришлось медленно ползти задним ходом до ближайшего перекрёстка, и тогда уже я, никого не слушая, сам по памяти выехал на асфальт Заречной.

Я, конечно, тут же посигналил как следует. Мы же ищем выживших? Но сейчас меня больше волновали не они. Я знал, куда хочу ехать, и сразу спустился на центральную дорогу. Она так же была забита транспортом – автобусы, грузовики с логотипами на бортах, но больше, конечно, разноцветных легковых.

Несмотря на открытое окно, пот с Дениса катил градом. Не выдержав, он наконец снял зимнюю куртку и пару минут таинственно шебаршил ею – конечно, перекладывал ненаглядный топорик.

Закончив возиться, Денис откинулся в кресле.

– Когда уже вечер, – проворчал он.

– Нескоро.

Я следил за солнцем с самого рассвета. Мягкое и маленькое, светится голубоватым, хотя небо по-прежнему зелёное. С момента встречи с Денисом мы успели выспаться, несколько раз проголодались и встретили куча народу, а светило меж тем даже не достигло зенита. Я не видел планеты-спутника – наверное, висит над крышей «камри». А солнце очень заметно, бьёт в глаза каждый раз, когда машина поворачивает в его сторону.

Я решил не думать о времени суток, и без него хватает причин сойти с ума. Машина едет, двигатель гудит – это главное.

Я ехал строго по главной дороге, виляя между заторами. Не сигналил и не углублялся в переулки, чему Дэн, кажется, был только рад. Он не задавал вопросов.

Густо застроенные Ключи остались позади, мы въехали в район Политеха. Дома высотные, но местами, новострои. Кое-где строительная техника – экскаваторы, бульдозеры – конечно, ничего не двигается. Холмы сменились равниной.

Я с беспокойством поглядывал по сторонам: прежде по левую руку тянулись горы, а теперь равнина до горизонта. Будто срезало. Что может уничтожить целую горную гряду? Меня даже пробил озноб, и следить за дорогой стоило больших усилий. Денис, похоже, ничего не замечал – почёсывает себе лысину, да щурится на солнце. Счастье в неведении!

Ехали около получаса. Прежде можно было быстрее, но сейчас полно заторов: то фура поперёк, то просто много транспорта блокирует перекрёсток. Сильных аварий мало, большая часть машин слегка уткнулась одна в другую бамперами, немного помяв крыло или дверь. Я кое-как объезжал, разок даже на тротуар заехал правыми колёсами, наклонив салон влево. Денис нервничал, но терпел.

Двигатель сыто урчал, шины шелестели по асфальту, ветер обдувал нас, трепал одежду, залетая через окошко Дениса. Было прохладно, и я подумывал сказать ему, чтобы закрыл. Политех затерялся позади, появились смешные двухэтажные «сталинки» Старого Центра, когда вдруг напарник заорал:

– Стой! Назад!

Нервы ни к чёрту, я ударил по тормозам быстрее, чем начал думать. Я держался за руль, а Денис от неожиданности влип в лобовое. Ремнями мы не пристёгивались.

Мы остановились на небольшом пригорке посреди дороги. Раньше отсюда были отлично видны высотки Старого, бизнес-центр и церковь. Теперь же город обрывался, будто и не было, а вместо него – жуткое жёлтое море, куда ни глянь. Я слегка тронул газ, «камри» послушно покатилась под уклон.

– Стой! – опять завопил Дэн. – Зачем?!

– Надо посмотреть поближе. Что это?

– Не надо ближе! Это зараза какая-то, смотри, города нет!

– Я же не вплотную. Просто, чуть ближе. Зря, что ли, ехали?

Поле приближалось, мы видели, как жижа яичного оттенка покрывает улицы. Дорога уходила прямо в неё. Здесь город был уничтожен так же, как и на поле синих кристаллов, но не резко, без жёсткой границы. Вот обычный город, дальше он утопает в киселе метра на два глубиной – из него торчат бетонные столбы и «сталинки», я даже разглядел пару крыш грузовиков. А ещё дальше – никаких домов и дорог, только ровное лимонное поле.

Порыв ветра донёс вонь мыла.

– Да ты погляди, оно шевелится! – совсем заистерил напарник.

По краю, где начиналась сухая дорога и кусты, жёлтые сгустки местами наползали, местами отступали, но не как волны, а как щупальца амёбы. Неудивительно, что Дэн переполошился, мне и самому стало не по себе. Мерзкое живое тесто выше роста человека похоронило под собой остатки города и ощупывало новые территории.

– Разворачивай, разворачивай! – нервно требовал напарник.

Но масса не делала резких движений, булькала и переваливалась в низине на уже захваченном участке и едва ли могла добраться до нас. Наверное, можно подъехать совсем близко, но Денис паниковал. Понаблюдав за странной живой жижей издалека, я наконец поддался уговорам и повернул обратно.

– Я думал, ты прямо в неё поедешь, – пожаловался Дэн.

– Ты же хотел уезжать из города, – ехидно припомнил я.

– Здесь не проехать.

– Я заметил. А ты видел? Дальше город пропал под этим жёлтым… этим…

– Радиация. Бомбили. А это какая-то слизь мутировавшая.

Счастливый человек Денис! Хотел бы я так же легко находить объяснения.

– Здесь не проехать и там не проехать, – сказал я. – Получается, дорог из города нет.

– Есть ещё выезд через Южный, – возразил Денис.

– Попробуем, конечно.

Путь обратно через Политех занял меньше времени – у меня появлялся навык вождения по этой странной дороге, напоминающей шашечное поле. Я помнил: вот автобус, стал поперёк, его можно объехать, за ним достаточно расстояния, чтобы «камри» протиснулась. А это скопление машин преодолевается только слева с заездом на бордюр.

Дэн теперь сидел напряжённее, беспокойно крутил лысой башкой по сторонам. Но конечно, слизь из Старого Города едва ли могла проникнуть так далеко.

Надеюсь.

Мы уже ехали через Ключи, когда нечто странное привлекло моё внимание. Вдоль дороги тянулась аллея, с неё открывался хороший вид, и в распадке у Острой горы я разглядел голубоватые вспышки. Будто сварщик работает, только огромный. Или люминесцентная лампа мигает.

Я даже остановил «камри», вглядываясь.

– Что случилось? – переполошился Дэн.

– Смотри, – махнул я рукой в сторону вспышек.

Он поглядел пристально. Мерцания у подножия Острой продолжались, без шума и не слишком заметные. Наверное, ночью бы сразу бросились в глаза.

– Молнии, – решил Дэн. – Гроза будет.

– Какая гроза, небо чистое.

– Это далеко. Там гроза.

Я лишь покачал головой. Точно не гроза – ни туч, ни молний, и полыхает строго в одной точке. Нет, там идёт деятельность, далеко и с виду не опасно. Выглядит ерундой в сравнении с тем, чего мы уже насмотрелись.

И примерно такие же вспышки я видел ночью накануне апокалипсиса.

Ничего не оставалось, как двинуть «камри» дальше.

На выезде из Ключей нас ждало новое приключение. Стоило объехать очередной грузовик, я увидел среди дороги человеческую фигурку. Прохожий был странно одет, и завидев нас, сразу поднял руку. Я подумал, это приветствие, и осторожно подъехал ближе.

Оказалось, человек – женщина в возрасте, странно одетая. Она была закутана в полотенца и разноцветные ткани, отчего походила на цыганку или индианку в национальной одежде. Голова тоже была замотана, выглядывал только нос и широко открытые глаза.

А рука была поднята не ради приветствия, пальцы сжимали распятие.

Я собирался выйти к «индианке», но она сама подошла к двери, не давая мне её открыть. Пришлось опустить стекло.

– Здравствуйте, – начал было я. – Мы ищем…

– Демоны! Демон, изыди! Целуй Христа святага!

Она бесцеремонно просунула руку в салон и ткнула железным крестом мне в лицо.

– Что за… уберите!

– Целуй Христа спасительнага, нечистый! Изгоняю тебя силой сына божьего!

Её пальцы воняли протухшей пищей и грязным телом, распятие тоже. Она чуть не выколола мне глаз своей железякой. Пришлось бороться, чтобы вытолкнуть её руку из салона. Едва это удалось, я ударил по газам, и мы быстро скрылись. Я поглядел в зеркало заднего вида: «индианка» бесновалась среди дороги, что-то крича и размахивая своим крестом. Скоро она исчезла за поворотом.

– Эта точно заражённая, – бесстрастно откомментировал Денис, и на этот раз я с ним был согласен.

Тётка явно спятила, но кажется, в помощи не нуждается. Не пропадёт, проще оставить её в покое. Лучше отыскать более адекватных союзников.

Оставшийся путь мы не видели никакого движения, только голубь мелькнул между домами. Он летел неловко, зигзагами. А больше – ни звука, ни сумасшедших обывателей, ни разных аномалий. Солнце так же безмятежно светило, временами скрываясь за облака.

Мы поехали через Южный, на спуске с холма слева мелькнула родная АЗС. Кучу машин в низине я объехал перед огромным «камазом», едва не зацепив его чёрный бампер. Дальше легче – окраина, машины попадаются реже.

Я рассмотрел препятствие заранее и скинул скорость. Рядом напрягся Денис. Высоченная стена метров пятьдесят в высоту надвигалась медленно, будто грозовой фронт. Здесь город вновь обрубало, а чёрная стена уходила вправо и влево, сколько было видно. Я осторожно подъехал ближе, и оказалось, что стена не сплошная – хитрые переплетения, сложные узоры. Чуть позже я рассмотрел, что между узорами можно протиснуться человеку, если какой-то безумец захочет туда лезть.

Я притормозил метров за десять. От стены падала глубокая тень, солнце не пробивало чёрный бурелом. Вообще, вблизи напоминало очень густой лес, но вместо деревьев – причудливые чёрные лианы закручивались одна вокруг другой, как гигантская проволока. Веяло холодом.

Что-то мелькнуло на верхних этажах «леса». Мы вглядывались сквозь лобовое. Яркие белесые сполохи, будто ожившая шаровая молния крадётся меж веток. Светлячок замер, стал спускаться, прошёл среди «лиан» ближе к нам. Сверху мелькнул второй.

Я вышел наружу, зачарованный. Существа казались живыми. Видят ли они нас? «Шаровые молнии», обе, были очень красивыми. Они переливались белым, путешествовали между чёрными ветвями, слегка пересвистываясь. Кажется, они не могли покинуть стены лиан, хаотично плавали там блуждающими огоньками.

Денис уже стоял рядом.

– Что это? – прошептал он.

– У тебя же всегда есть версия.

– Это… это… радиация.

– Радиация?!

– Да, – пробормотал он. – После ядерных ударов.

Если эта чёрная стена и блуждающие огоньки – радиация, то я китайский пингвин.

Мы ещё полюбовались огоньками минут двадцать – очень уж они завораживали. За это время из чащи чёрной стены появился третий огонёк, а первый наоборот, уплыл вглубь.

– Поехали, – пришёл я в себя. – Тут дороги нет. Нигде нет.

Развернувшись, мы не спеша покатили обратно в Южный. Я ощущал растерянность, поэтому через пять минут остановил машину посреди дороги.

– Бензин кончился? – спросил Денис.

– Бензина полно. Ехать некуда.

– Я покажу. На Политехе заброшенная дорога…

– Там то же самое.

– Да? Тогда через гору…

– Везде то же самое. Ты не понимаешь, Дэн? Из города нет выхода. Вадим был прав.

– Вадим твой ничего не знает, – проворчал Денис, беззаботно зевнув.

– Он понимает больше нас. Надо к нему ехать.

– Зачем? Давай лучше в магазин.

7. Алкоголь, девочки и поножовщина

Я был погружен в себя, одолевали мрачные мысли. Денис, напротив, весело постукивал пальцами по обшивке двери в ритм внутренней песенки. Он показывал дорогу, я рассеянно объезжал заторы. Мы запарковались у обочины, рядом был алкомаркет. Денис уверенно отправился к нему, я следом, бросив ключи зажигания прямо на водительское сидение.

– Усы у меня не выросли, ага, – разговаривал сам с собой Дэн. – Тоже умники, делаю, что хочу!

– Ты о чём?

Он не стал разъяснять. На улице пригревало, солнечный майский денёк, и было бы приятно, если бы не тревожная тишина и одежда всюду на тротуаре. Мёртвые машины по дороге как саркофаги. Унылые жухлые кусты и скелеты деревьев.

Но дышалось легко, хотелось побыть на улице, Дениса же влекло к витринам магазина. Раздвижные двери не реагировали, но рядом была дверь обычная, и мы беспрепятственно прошли через неё в прохладный, тёмный зал. Компаньон поспешил к полкам с пивом, я остался у кассы, где светлее. Пока Дэн бродил по залу, я разглядел место кассира: мониторы, сейчас чёрные, рядом стеллаж с разноцветными упаковками, зажигалки, презервативы. На стуле кассира – красная форма.

Скоро я услышал шипение, бульканье и ругань напарника. Он явился из сумрака, обмахивая со свитера капли жидкости. В левой руке он держал пластиковую полуторалитровую бутылку «Жигулёвского», из горлышка лезла белая пена.

– Вроде, не тряс, – пожаловался он.

Я порылся возле стойки кассы, отыскал упаковку белых пластиковых стаканов. Денис аккуратно поставил их на прилавок, чтобы налить, но пиво так шипело и пенилось, что скоро вся подставка оказалась мокрой. Напарник ругался, вытирал рукавом.

– Оставь, – посоветовал я. – Больше сам провоняешь.

В сумраке было плохо видно, только белые стаканы и пена бросались в глаза, а в остальном разве что запах указывал, что Дэн пролил почти всю бутылку мимо тары. Я отправился к ближайшим окнам, они были закрыты изнутри на жалюзи. Пришлось поковыряться, но в итоге свет появился хотя бы у кассы, и потоп был остановлен.

Мы вытащили из-за стойки пару стульчиков, стол соорудили прямо на ленте продавца. Меня терзала куча вопросов, хотелось выговориться или просто утопить стресс. Денис же явно радовался жизни – он развалился на стульчике, закинув одну руку за спинку, ногу за ногу и лыбился, довольный, как кот на солнечном подоконнике. Лёгкий свет из двери падал ему на лицо.

– Вот это жизнь, – заявил он.

– Не жизнь, а тюрьма, – возразил я. – Мы заперты.

– Можно через сопки, там полно старых дорог, – предложил Денис со стаканом в руке, щурясь от удовольствия.

– Я думаю, там то же. Нечисть какая-нибудь. Знаешь, Дэн, мне кажется, кроме нашего города ничего не осталось. Хотя какой город – так, три района… И это наверное не Земля. Мы как-то попали на другую планету. Несколько человек и все эти дома.

– А остальные люди? – спросил напарник безо всякого интереса.

– Они куда-то растворились, не знаю. Пропали. Если бы я понимал, что произошло, мог бы строить догадки.

– Да ну, чушь, – отмахнулся Дэн. – Придумаешь же. Сейчас военные отобьют врага, и мы тоже пойдём воевать.

– С кем воевать?

– Зомби и мутантами, – терпеливо, будто ребёнку, ответил Денис.

Мы оба слегка опьянели, в ход пошла четвёртая бутылка, хотя большая часть вылилась с пеной на стойку.

– Я не хочу воевать, – сообщил я. – Я хочу чипсов и кальмаров.

Денис поднял лысую голову, в сумраке взгляд казался ещё более пустым, чем обычно.

– Мне тоже прихвати.

К сожалению, в магазинчике я плохо ориентировался. Тут же есть еда? Стоило отойти от кассы, я оказался во мраке и тут же врезался во что-то большое. Стеллажи с бутылками, тёмными, светлыми… Дневной свет едва пробивался через полоски жалюзи на окнах. Я отправился к ним мимо кондиционера, висевшего под потолком, и стал открывать одно за другим. Бутылки запестрели, засверкали в зеленоватых лучах. У дальней стены я разобрал что-то похожее на полку с чипсами.

Я сделал пару шагов к цели, когда за стеллажом с винами дёрнулась человеческая тень, что-то больно ударило меня в плечо. От неожиданности я прыгнул назад, наткнулся на полку – бутылки зазвенели. Ноги заплелись, я не сумел сдержать равновесие и сполз на скользкий пол, тщетно пытаясь схватиться за что-нибудь сзади. На голову посыпались пакеты с чипсами и протухшим кальмаром. Кто-то метнулся к выходу, а Дэн с испугом спрятался за кассу, и незнакомец выбежал мимо него на улицу.

Скользя и спотыкаясь, я вскочил на ноги.

– Стой! Лови!

Я выбежал на улицу, дневной свет ударил по глазам. Я покрутил головой – шаги убегавшего слышались слева, и ноги сами понесли меня туда. Мелькнула чёрная фигура, исчезая за углом.

– Да стой же! Просто поговорим!

Обогнув угол, я побежал за незнакомцем через сад голых деревьев. Небольшая ловкая фигурка мелькала среди узких стволов берёз. Явно уступает мне в телосложении. Я перепрыгнул через пару резных чёрных оградок и одну лавку. Спина беглеца приближалась, я слышал шумное дыхание, стук шагов. Листья устилали землю, рябили в глазах разноцветным, я не заметил, запнулся о кочку, растянулся сведи корней деревьев, проехав по инерции по скользкой земле. Листья метнулись в воздух и осели, а когда я поднялся на ноги, незнакомца не было, шагов тоже не слышно.

Я проковылял к ближайшему дереву, тяжело опёрся. Ныли ушибы, ободралась кожа на правой ладони, свитер был усыпан веточками и мелкой листвой.

Подошёл Дэн, он тоже двигался с трудом, но не из-за ран, а потому что волок железную магазинную корзинку, набитую бутылками «Жигулёвского».

– Ушёл! – сообщил я. – Видел в лицо?

– Опять какая-то тётка, – пожал он плечами, осматривая меня. – Подрался, что ли?

– Упал.

Мы дохромали до ближайшей лавки, Дэн с облегчением поставил корзинку, те гулко брякнули. Лавка была изогнутой и двуцветной: зелёные и красные доски попеременно.

– Жен-щи-на! – закричал я.

– Чего орёшь? – испугался напарник.

– Надо же посмотреть, кто это. Людей так мало. – Я набрал в лёгкие воздуха: – Жен-щи-на, не бойтесь!

– Да пусть бежит, – зашипел Дэн, озираясь. – Мало ли, кто это. Опять сумасшедшая.

– Может, и нет. Я думаю, она как мы, просто испугана.

– Скорее всего, она враг, – возразил напарник. – Смотри, что у тебя на рукаве…

Я и сам начал ощущать покалывание, осторожно стянул свитер через голову. Кровь!

– Она тебя пырнула, – догадался Дэн.

Я разглядывал ранку. Ничего серьёзного, кожа аккуратно разошлась, красные капельки чуть расплылись на зелёной футболке. Похоже, да, порез, явно не от падения. Крови немного, но всё же впечатляет. Меня ещё никогда не резали.

– Чем это? – спросил я, продолжая с удивлением разглядывать рану.

– У неё нож был. Меня тоже пыталась, я увернулся. Видишь, она убить хотела. Их скорее всего банда.

– Нет. – Я тяжело опустился на лавку. Прохлада уже заползала под футболку, щекотала лёгкими касаниями. – Она запаниковала. Мы застали её в магазине, она сидела там в темноте, и наверное, была в ужасе.

– Она тебя чуть не убила!

– Да ладно, царапина. Она защищалась. – Я снова повысил голос: – Жен-щи-на! Не бойтесь, мы друзья!

– Не придёт она, – с раздражением заметил Дэн, усаживаясь на лавку. – Она бежала не для того, чтобы возвращаться.

– Она может быть где-то рядом, спряталась и следит.

– Давно уже сбежала! К своим.

Денис откупорил бутылку, та зашипела, пена забрызгала землю.

– А чего стаканы не взял? – Я надел свитер обратно. Рана неглубокая, кровь остановилась. – И кальмары! Мы остались без кальмаров.

– Да не надо ничего…

Денис безмятежно распивал прямо из бутылки, булькая и кашляя иногда. Поглядев на него, я понял, что ничего больше не остаётся, и тоже откупорил одну. Тяжёлую бутылку приходилось поднимать двумя руками, пиво попадало даже в нос, пена текла на шею, грудь и саму лавку. Свитер повлажнел в районе горла.

– Мерзкий вкус, – пожаловался я. – Чего не взял «Хеннесси» какое-нибудь?

– Это самое нормальное. Хочешь – сходи, – лениво отвечал напарник.

Мы немного поболтали о ерунде, Дэн отвечал неохотно, поэтому и я замолчал. Пиво было гадким, но в голове приятно зашумело. Я откинулся и положил затылок на спинку, глядя в небо. Материнская планета плыла в зените, лёгкие облачка редко пробегали по её диску. Небо вокруг салатовое, а планета розовая. Громадная, как большая луна. Если долго смотреть, кажется, на неё можно упасть. И быстро движется по небосклону, хотя облака сбивают с толку. Кроме облаков рядом с планетой ещё что-то… Кольца! Тонкие, чуть заметные, будто клубы пыли. И на самом диске можно различить тени колец, тонкие полосы.

– Куда же нас занесло? – вздохнул я.

Дэн не отвечал, я чуть повернул голову: уснул! Чуть завалился на бок и сопит, закрыв глаза. Бутылка вылилась на землю, тёмная лужица у ног.

Я снова перевёл взгляд на небо. Теперь будем жить здесь, под Большой Луной? Оставят ли Стиратели нас в покое?

Ветки деревьев покачивались на ветру, убаюкивая. Тишина… Я тоже прикрыл глаза и провалился в сон.

Пробуждение было неприятным. Холод, сырость, вода, я захлёбывался. Проведя рукавом по лицу, я увидел девушку в чёрном, она как раз выливала из бутылки остатки минералки мне на лицо. Я хотел вскочить, но незнакомка толкнула в грудь, перед глазами возникло лезвие ножа:

– Вякнешь – нос отрежу.

Лезвие блестело на солнце и казалось знакомым. Пожалуй, не блефует, лучше не перечить… Девушка слегка кольнула ножиком мне в плечо:

– Встать. Пошёл! И чтоб тихо.

Мутило – кажется, проспал я немного. Надвигается похмелье, хотя сейчас важнее не оно. Дэн спал на лавке в той же позе, его незнакомка трогать не стала. Я пошёл от лавки, куда показывали, слегка запинаясь. Захватчица шла следом. Я украдкой обернулся: спортивная быстрая девушка примерно моих лет или чуть старше. Тёмные штаны, толстовка под горло. Чёрные волосы стянуты сзади, серые глаза смотрят зло.

– Пошёл!

Снова укол, уже с спину.

– Ай! Чего ты хочешь?

– Молчать, – прошипела она, но хотя бы не стала опять тыкать ножом.

Мы брели через сад мимо дорожек и оградок, шурша разноцветными листьями. Девушка заставила меня сесть на одну из лавок, сама с ножом стала впереди.

– Будешь кричать – рожу порежу, – предупредила она. – Отвечай, только тихо. Кто вы такие?

– Мы… просто. Ищем выживших. Ты же обычный человек?

– Я тебе рожу располосую, – повторила она. – Вопросы задаю я. Зачем на меня охотитесь?

– Мы не охотимся. Мы просто осматриваемся.

– Значит, шпионите. Сколько вас всего? И не вздумай врать! Соврёшь – язык отрежу.

– Шестеро, вроде… – призадумался я.

– И где остальные подельники?

– В деревне… Давай, нормально поговорим? Чего машешь ножом, как дурная?

– Я тебя прирежу, – пообещала она. – Одним бандитом меньше.

– Я не бандит! Мы обычные люди!

– Не рассказывай, обычных не осталось, вы преступники и насильники. Что стало с остальными?

– Какими остальными?

– Дурачка не врубай! Что с остальными людьми, жителями? Куда вы их дели?

– Мы?.. Мы их никуда не девали, мы сами не понимаем, куда…

Я изо всех сил старался не смотреть на Дениса, который крался к ней сзади. Он прыгнул на хулиганку со спины и обхватил, прижав её руки к бокам. Девушка от неожиданности вскрикнула и завертелась, ругаясь, она пыталась скинуть противника с себя. Не теряя времени, я бросился к ним и в первую очередь выкрутил бандитке кисть, заставив выронить нож. Мы повалились на землю и барахтались несколько минут. В воздух летели ошмётья травы. Девушка визжала и материлась, Денису она прокусила ладонь, и он раненный отполз в сторону. Соблюдая осторожность, я скрутил хулиганку, пока она шипела и брыкалась как кошка, взрывая цветную листву. В итоге, девушка лежала на животе, пытаясь вывернуться, я сверху выворачивал ей руки за спиной, но не сильно, а чтобы успокоить.

– Хватит! Лежи смирно, – потребовал я.

– С-скоты, – выплюнула она, но дёргаться стала реже.

Денис держался на расстоянии, все мы тяжело дышали, грязные, в кусочках веточек и мелких листьях.

– Ты дура, – сказал я. – Мы такие же пострадавшие. Все пытаемся выжить и не знаем, что случилось. А ты с ножом кидаешься.

– Надо было сразу тебя мочить, – прошипела она, попытавшись достать меня ногой.

– Ты что, убийца?

– Тебя замочу с радостью!

Я посмотрел на Дэна, тот был бледным и испуганным.

– Успокойся, – повторил я незнакомке. – Никто никому не желает зла. Не сходи с ума. Всем тяжело, но мы почему-то на людей не кидаемся.

Она снова попыталась меня пнуть.

– Как тебя зовут? Меня Никита, это Денис.

– Не надо имён! – завопил напарник.

Девушка молчала, уткнувшись в землю.

– Так, слушай, – сказал я. – Сейчас тебя отпущу. Мы не держим, просто хотели нож забрать. Знаешь, мне не нравится, когда меня режут. А ты, если так переживаешь, можешь идти, куда хочешь. Готова?

– Не отпускай! – взмолился Денис, на всякий случай отступая. Он баюкал прокушенную ладонь.

Я резко встал и тоже отступил, перехватив нож поудобнее. Интересная игрушка: длинное лезвие острое, как игла. Желтая полупрозрачная рукоять идеально лежит в руке. Так и хочется кого-нибудь пырнуть. И фиксатор, лезвие так просто не убрать. Настоящее оружие, не чета нашим с Дэном кухонным заготовкам. Не уверен, что такое шило вообще разрешено законом.

Девушка бодро вскочила на ноги, я держал нож наготове. Она отступила за лавку, но убегать не стала, глаза напряжённо перебегали с меня на Дениса, на нож в руке. Незнакомка с достоинством поправила одежду, отряхнула налипшие мелкие листочки. Причёска сбилась, поэтому девушка неспешно перетянула волосы, подняв руки.

Выглядит она неплохо: подтянутая, гибкая. Наверняка тренировалась до нашествия Стирателей. И высокая, выше Дэна и почти с меня.

Девушка тоже изучала нас.

– Так вы кто? – спросила она.

– Просто люди, как ты.

У меня нехорошо отозвалось в животе, закружилась голова, пришлось сесть на лавку. Денис держался у деревьев, не спуская с незнакомки глаз. Я наконец нащупал в основании ножа кнопку, лезвие удалось спрятать. Безвредную жёлтую рукоять я сунул в задний карман.

– Так вы ничего не знаете? – продолжила она. – Где все люди? Что за день и ночь постоянно, что вообще стало?

Я медленно пожал плечами, ощущая себя всё хуже.

– Сами хотим узнать. Ищем других, ездим по границам города.