– Видел все фильмы – ещё раз повторил я, – как их видеть в реальной жизни? Всех тащить зимой в сугробы и заставлять по ним ходить?
– Нет, – ответил кендер, – Есть способ получше. Какая самая главная слабость эльфов?
– Хм, – я задумался на минуту. – Так сразу и не вспомнишь, разве что все они очень заносчивы и невыносимы. Эльфы считают себя избранным народом. Но как ты понимаешь, всё это я знаю из книг, которые написали когда-то людишки или другие народы. Что из них правда?
– На самом деле тут есть слова правды, – спокойно сказал кендер, – Эльфы живут очень долго и можно сказать, что они почти бессмертны, но как ты понимаешь это мало поможет нам. Более того, эльфы не доверяют другим народам и живут обособлено, благо они умеют скрывать свои жилища, что практически никто их не может обнаружить.
– Так как же их найти? – почти безнадёжно спросил я, – Очки и зеркала сделали эльфы, так что при них можно забыть. Что же делать?
– Выпить! – весело сказал кендер.
– Выпить?
– Вот именно! – задорно сказал кендер, – Пойдём, нам нужно найти подходящий бар.
Кендер развернулся весело зашагал. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним следом. Была уже почти полночь, поэтому не все бары были открыты. Впрочем, кендер и не думал в них останавливаться, он явно шёл в какой-то определённый, известный только ему бар. В конце концов мы подошли к какому-то ночному магазинчику.
– Вот наша цель! – громко сказал кендер.
– Магазин?
Кендер ничего не ответил, а молча открыл дверь магазина и зашёл внутрь. Мне ничего не оставалось, как последовать следом. Это бы самый обычный магазин, где между полок с молочными продуктами, продавалось пиво и различные нарезки к нему.
– Привет! – кендер поприветствовал полную продавщицу неопределённого возраста, – Это со мной, пошли.
Кендер прошёл мимо прилавка и отрыл дверь с лаконичной надписью: «Посторонним вход воспрещён». За дверью был небольшой коридор и одинокая лампочка, которая слабо освещала и без того унылые стены. В дальнем конце коридора была массивная металлическая дверь. Кендер подошёл к ней и не без труда открыл. На нас полился яркий свет, что я даже невольно прищурился и услышал звуки музыки. С удивлением для себя это были «Bedemon» с композицией «Skinned». Да, в необычный бар меня привёл кендер, раз здесь слушают такое. Само помещение тоже было весьма примечательным. Небольшое, размером с обычную комнату в квартире. Стены из красного кирпича, на которых висят картины на алкогольную тематику. Посредине расставлены столики, а в самом углу барная стойка. Возле барной стойки стояло несколько три мужчины и одна женщина. Столики тоже не пустовали, возле каждого было по два или три человека. Правда, нашлось и два свободных, к одному из которых мы и подошли.
– Пойду закажу нам, – сказал кендер. Не дождавшись моего ответа, кендер побрёл к барной стойке.
Вскоре он вернулся с двумя бокалами и тремя бутылками вина.
– Вино? – удивился я.
– Ага, – кивнул кендер, – а ты, наверное, ждал пива?
– Да, – я взял одну бутылку, чтобы рассмотреть, – и уж точно не белое вино.
– Это ты не знаешь сколько оно ещё стоит! – сказал мне кендер и протянул мне чек.
– Ты обалдел!? – воскликнул я, – а дешевле ничего не было?
– А ты думаешь, что эльфы будут пить пиво и жрать чипсы? – кендер разлил вино по бокалам. – Слабость эльфов – хорошее вино, а ещё они скупы как старый гном. Эльфы не любят людей, но любят выпить на халяву, поэтому и посещают иногда такие бары. Поэтому нам нужно просто пить и надеяться, что к нам кто-то подсядет и заведёт душевный разговор. Эльфы мастера слагать слова.
Возразить мне было нечего, как и не было других идей в поиске эльфов. Мы пили вино, а я всё думал, что, пожалуй, мне повезло встретить кендера. Как он говорил его звали? Терло Ветропрах по-моему. Его я поймал, когда он пытался украсть мои очки в метро. Ему это не удалось, и я успел схватить его за руку, но вот очки упали и разбились. Тогда я был очень зол не него, сейчас же злость прошла и мне захотелось узнать его получше.
– Откуда ты родом? – спросил я кендера.
– С Кринна, – усмехнулся Терло Ветропрах. – какого ответа ты от меня ждал, а?
Не успел я ответить, как кендер резко посмотрел в сторону и пнул меня локтем. Я проследил за взглядом кендера. В этот момент открылась дверь и вошёл Он. Уж не знаю, почувствовали что-либо люди, но, наверное, что-то мгновенно изменилось в воздухе. Люди как-то более громко и оживлённо заговорили, а музыка с рока внезапно сменилась на «Эпидемию» с их «Кровью эльфов». И сам гость был примечателен: высокий, с длинными каштановыми волосами, заплетёнными в несколько кос. Его глаза были ярко голубыми, а уши действительно немного заострёнными. Сам же эльф, а я не сомневался, что это именно он, был одет во фрак со стразами. На ногах у него были чёрные лакированные туфли. Эльф успел поздороваться с несколькими людьми, когда кендер подхватился и подбежал к эльфу. Терло начал что-то быстро говорить эльфу и показывая рукой на меня. Не уж то кендер решил меня сдать эльфу? Во мне начала закипать кровь. Эльф что-то ответил и направился к нашему столику.
– Позвольте представиться, – сказал мне эльф, – Анайрэ. Ваш друг сказал, что Вы сегодня угощаете изысканным вином, не так ли?
– Да, это так, – я кивнул и жестом пригласил эльфа к нашему столику. Хитрый кендер уже где-то прикарманил ещё один бокал и налил в него вино.
– За знакомство! – поднял тост кендер.
– За хорошее вино! – сказал эльф.
– И за мои новые трофеи! – сказал я и улыбнулся эльфу.
Мадам
Книга не шла от слова «совсем». Я с раздражением оттолкнул от себя клавиатуру и устало потянулся. Спина ныла, руки болели, а результатом всех этих страданий были всего четыре тысячи знаков. Часы в правом нижнем углу монитора показывали одну минуту первого. Я покосился на пачку сигарет, которые лежали рядом на столе. Там оставалась последняя сигарета – мой неприкосновенный запас. Уже больше месяца, как я пытался бросить курить. И эта сигарета была моей последней. Я берёг её на самый сложный период и вот уже как три дня ничего не курил. Конечно, сигарету можно было выбросить и избавить себя от соблазнов, но это легко бросать курить или не есть сладкого, когда рядом нет запретного плода. Куда сложнее вырабатывать силу воли, когда вот она, рядом, только протяни руку и вдохни это шершавый запах дыма. Я вздохнул, подвинул ближе клавиатуру и продолжил писать…
Звонок мобильного телефона меня разбудил. Я сначала не сразу сообразил, что заснул прямо в кресле за компьютерным столом. Мельком взглянув на экран, я посмотрел на время. Было полпятого утра. Курсор в ворде продолжал моргать на последнем предложении. Хм, какой дурак звонит в такую рань? Я взял трубку и раздражённо рявкнул:
– Что надо!?
– И тебе доброе утро! – ответил мне женский голос. Голос был необычайно приятный: глубокий, бархатистый, словно рукой проводишь по бархату. Я невольно пожалел, что так грубо сказал. – Ты же сам просил меня сейчас позвонить.
– Когда!? – тупо спросил я. Толи я действительно ещё не проснулся, толи ещё сплю. Тем временем моя незнакомая собеседница терпеливо ответила:
– Пять минут назад, в письме. Проверь почту, а потом напиши мне.
В телефоне раздались короткие гудки. На экране было написано «МАДАМ». Почесав башку, я полез в почту. Во входящих было около двух десятков писем и все они были отправлены с интервалом в три дня. Отправителем был, а точнее, была некая Мария Иванова. Взглянув на календарь, я оторопел: действительно прошло три дня! Всё, у меня потеря памяти. Старческий маразм. И самое страшное, что я не помнил эти дни, как ничего не помнил и о переписке. Так, перво-наперво, нужно успокоиться. Я поднялся с кресла и посмотрел на сигарету. Пожалуй, сейчас как раз тот момент, чтобы закурить. Взяв заветную сигарету, я потихоньку побрёл на кухню. После трёх дней в кресле, каждый шаг давался с большим трудом и отдавался болью в суставах. Когда наконец-то я доковылял до кухни, то мой желудок сразу же напомнил о себе и о том, что неплохо было бы перекусить. Я заварил себе крепкий кофе, сделал бутерброд с колбасой, зажёг сигарету, затянулся и выпустил в потолок первый клуб дыма. Через двадцать минут кофе и сигарета немного привели мои мысли в порядок. Когда я снова добрался до компа, то уже знал, что должен сделать. Сначала я нашёл самое первое письмо от этой самой Марии Ивановой. Оно оказалось ответом на мой старый запрос на форуме о поиске редактора для книги и было отправлено 16 декабря, т.е. как раз три дня назад. Текст письма был незамысловатый:
«Я бы могла этим заняться, у меня как раз отпуск намечается. Просто мне надо знать, что и как делать. Пишите, если сочтете, что я подхожу для этого.»
Самое обычное письмо. Как и все остальные. Оказалось, что я почти закончил книгу и уже отослал ей почти законченный вариант. Прочитав все письма и посмотрев какие правки в книге эта Мария-Мадам сделала, я решил ей перезвонить. Я открыл список последних входящих и нажал на последний вызов: «неправильно набран номер». Странно, вызов в телефоне отображался как «МАДАМ», но самого телефона в контакте не было. Блин, она же сказала написать! Я написал письмо с короткой фразой:
«Позвони мне».
Не успел я нажать на кнопку «отправить», как раздался звонок. Я не удивился.
– Здравствуйте, Мария! – сказал я.
– Почему Мария? – удивлённо спросила моя собеседница, – Насколько я помню, мы с вами выяснили, что моё настоящее имя Мадам, а Мария – это так, чтоб бедных писателей сразу не пугать. А то вы, писатели, народ ранимый, нервный.
– Извините, – я немного помялся и продолжил, – Если честно, то я совершенно не помню последние три дня.
Незнакомка засмеялась.
– Я же тебе говорила, что ты всё забудешь, а ты мне не верил. – смеясь сказала она. – Ты проиграл спор, и теперь твоя книга принадлежит мне.
– В смысле принадлежит Вам? – недоумённо спросил я.
– Мы с тобой заключили договор, что если я помогу тебе уложиться в срок, то ты мне передаёшь права на книгу. – спокойно ответила Мадам, – Если ты откажешься, то ты всё забудешь. Вот ты и забыл меня.
– Ничего не понимаю! Тогда зачем Вы мне звоните?
Мадам вздохнула, немного помолчала и ответила:
– Перечитай своё последнее предложение в книге.
Я открыл файл с текстом книги и прочитал:
«Я не помнил ничего. Ни как меня зовут, ни кто я и чем занимаюсь. Моя память была словно чистый лист. Мне была нужна её помощь. Пусть она сейчас мне позвонит.»
Я перечитал эти строки несколько раз. Т.е, получается…
– Да, я могу читать твои книги так сказать удалённо. – продолжила мою мысль Мадам. – Ты написал это мне. Мало кто может обратиться ко мне напрямую, вот так. Ты смог, поэтому я даю тебе второй шанс.
И тут меня словно ударила молния!
– Так ты муза?! – воскликнул я.
– Да, – спокойно ответила Мадам. – и сейчас я вся твоя.
– Тогда помоги мне закончить книгу, – сказал я.
– Ты уже знаешь цену.
– Я всё забуду? – с осторожностью спросил я.
– Ну почему же всё, – ответила Мадам, – ты забудешь меня, забудешь, как написал свой гениальный роман, который станет бестселлером, но не это главное.
Мадам замолчала, но я уже всё понял.
– Я больше не смогу писать.
– Да, – ответила Мадам, и мне показалось, что в её голове прозвучали нотки грусти. – так что ты решил?
Я знал ответ. Знала мой ответ и Мадам.
– Ты знаешь, как со мной связаться. – сказала она. – Не прощаюсь.
В телефоне раздались короткие гудки. Я отложил телефон и открыл свой роман. Теперь я знал, как его закончить.
Гроза
ОСНОВАНО НА РЕАЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ
Мы называли её Машкой. Она поселилась у нас под крышей ещё прошлой осенью и с тех пор там постоянно и проживала. Да, забыл сказать, Машка была самой обыкновенной сорокой. Хотя тут я вам соврал. Машка была не совсем обыкновенной сорокой, но обо всём по порядку. Тот самый вечер, когда произошли все эти необычайные события, практически ничем не отличался от других вечеров. Накануне мы отпраздновали совершеннолетие дочери и теперь уже третий вечер на ужин доедали остатки с праздничного стола.
– Милая, что у нас осталось? – спросил я жену, когда вернулся с работы.
– Тебе повезло! – весело мне ответила жена.
– Это чем же? Я всё-таки выживу и не отравлюсь каким-нибудь протухшим салатом? – я чмокнул жену в щёку и сел за стол. Дочь тем временем расставляла тарелки на столе.
– Но-но! – пригрозила мне жена. – У меня всегда всё свежее.
Она поставила на стол салат цезарь, предварительно его понюхав. Я улыбнулся, но ничего не сказал. Тем временем, стол постепенно заполняли блюдами. Тут были биточки, и красная рыба, сельдь, скумбрия солёная и скумбрия копчёная. Венцом всему этому рыбному столу были бутерброды с яйцом, огурцами и шпротами.
– У нас сегодня четверг? – спросил я жену.
– Нет, вторник. – удивлённо ответила она. – А что?
– Ну, – протянул я, – стол у нас получился какой-то рыбный. Вот я и подумал.
Мы посмеялись, а я достал початую бутылку шампанского Мартини. Оно уже выдохлось, но не выкидывать же хорошую вещь? Жена сказала, что будет пить воду, а дочь апельсиновый сок.
– Чего воду? – спросил я жену, наливая себе выдохшийся мартини. – Ты решила сесть на диету?
– Я толстая по-твоему!? – взвилась жена.
– Нет! – я сразу попытался сдать назад. – Ты даже очень… тонкая.
Дочь прыснула от смеха и подавилась соком. Жена грозно поглядела на нас, и мы решили молча продолжить ужинать. Под ногами вертелись ещё два члена нашей семьи: Муська и Бакс. Пока жена разговаривала с дочерью о её планах на поступление в университет, я незаметно им скармливал бутерброды со шпротами и кусочки скумбрии. Все всем были довольны. Когда я давал Муське очередной кусок скумбрии, в окно постучали. Надо сказать, что хоть мы и живём на последнем, пятом, этаже, никто из нас не удивился.
– О, – сказала дочь, – а вот и Машка.
Машкой мы прозвали сороку, которая жила под крышей над нашим окном. У сороки было тоже любимое занятие. Каждый вечер она прилетала, садилась на окно и внимательно наблюдала за нами. Мы даже отодвигали шторки, чтобы ей было лучше видно. Теперь, когда мы, можно сказать, были в полном сборе, раздался сильный грохот. Это был даже не грохот, а словно взрыв такой силы, что мы невольно склонили головы.
– Что это? – испуганно спросила жена.
– Гром, – постарался как можно спокойнее ответить я. – Первый весенний гром.
На улице словно разверзлись хляби небесные. Грохотало так, что наши кошки бросили рыбу и предпочли спрятаться в туалете. Честно говоря, мне тоже хотелось спрятаться от молний и грома вместе с ними. И тут к нам в окно снова постучали. Это была наша сорока. Она была вся мокрая, перья взъерошены. Не знаю почему, но я решил её впустить. Когда я открыл окно, то она сразу влетела к нам на кухню и села на стол.
– Вы видели!? Нет, вы видели!? – заверещала сорока. – Во дают!
Мы стояли и молчали. Глаза у жены и дочери были так широко раскрыты, словно они увидели диво дивное. Хотя почему словно? Они действительно видели чудо – говорящую сороку.
– Да, – как можно спокойнее постарался сказать я. – Очень сильная гроза.
– Гроза? – переспросила сорока. Мне показались в её голосе нотки удивления. – А, впрочем, вы правы… гроза.
Сорока секунду помолчала и сказала:
– Если меня будут искать, то никому не говорите. Хорошо?
Мы втроём дружно кивнули головой. Сорока смешно повернула голову набок, словно думала, а можно ли нам доверять. Наконец кивнула и выпорхнула в окно. Некоторое время мы стояли молча и просто смотрели в окно. Ливень и гром тем временем уже прекратился и на улице зазвучали сирены. Я выглянул во двор и увидел, как подъехала полицейская машина, а следом за ней скорая помощь.
– Скорая и полиция приехали, – сказал я дочери и жене. Мы сели за стол и не успели начать обсуждать говорящую сороку, как в дверь позвонили.
– Кто бы это мог быть? – сказал я, отправляясь открывать дверь.
Это были полицейский и врач. По крайней мере, один из них был в полицейской форме, а другой в белом халате.
– Вы ничего необычного или странного во время грозы не наблюдали? – строго спросил меня полицейский.
– Нет, – покачал я головой. – Грохотало сильно, да и молния рядом била.
– Ага, – кивнул полицейский, – первая весенняя гроза. Всего доброго.
– До свидания, – ответил я и закрыл дверь.
Я вернулся на кухню и сел за стол.
– Кто там был? – спросила жена.
– Полицейский и врач. – промычал я, жуя копчёную скумбрию и запивая её мартини.
– А что они хотели?
– Спрашивали, ничего необычного и странного во время грозы мы не наблюдали.
– А ты? – продолжала спрашивать жена.
– А я что? Ничего и не было. – ответил я и пожал плечами.
– А Машка? – внезапно спросила дочь.
Я застыл с вилкой в руках. Как я мог забыть про сороку!? Ведь она говорила! Стоп! Она ведь просила никому о ней не говорить, я и не сказал. Мы все бросились к окну. Машки нигде не было. В ту ночь я не спал. Когда жена и дочь заснули, я всё возвращался и возвращался к окну. Машки нигде не было. Она не прилетела утром на следующий день. Не прилетела и через неделю. Больше мы её не видели. Я не знаю, что произошло тем вечером. Могла ли сорока просто болтать? Или же она была не просто сорокой? Кто были тот полицейский и врач? Пока у меня не было ответа на эти вопросы, но мне кажется, что тем вечером мы каким-то образом случайно прикоснулись у чему-то неизвестному, может даже волшебному. Теперь, когда мы ходим по улицам, то всегда обращаем внимание на сорок, в надежде услышать:
– Вы видели!? Нет, вы видели!? Во дают!