Заря красного Забайкалья

Глава 12. Красный Могзон

Настороженно встретили могзонцы весть об отречении государя-императора и падении самодержавия. На собраниях, митингах ораторы выражали мнения по-разному настроенных рабочих и служащих.

Среди митингующих заметно выделялась группа кадровых рабочих железнодорожников, представители которых призывали к передаче всей власти Советам, прекращению кровопролитной войны, введению восьмичасового рабочего дня. Возглавляли столь радикальную группу: молодой рабочий участка пути Пантелеймон Дзюмак и пожилые рабочие мастерских пути Алексей Наумович Стриженов, путевой обходчик Сергей Андреевич Машкин, артельный староста Никифор Ильич Богданов, осмотрщик вагонов Никифор Федорович Шувалов. Железнодорожники станций Чита-I, Могзом и Хилок провели общую, суточную забастовку за власть Советов, их поддержали анархисты.

В 1917 году в Могзон стала поступать нелегальная в то время газета «Забайкальский рабочий», бывшая рупором воли большевиков. Коммунистические ячейки на станциях железной дороги вели ее распространение среди железнодорожных рабочих, конечно газет на всех не хватало, да и из соображения, что рабочие пустят газету на самокрутки, как правило на общей сходке кто-то один громко зачитывал газетные статьи. После начиналось бурное обсуждение. В результате плотной работы большевиков с железнодорожниками особенно активизировались выступления рабочих Могзона с политическими требованиями. Катализатором выступлений стал расстрел демонстрации в Петрограде 4 июля 1917 года.

После Октябрьской социалистической революции политическая активность железнодорожников в Забайкалье возросла еще больше. На общем собрании граждан Могзона в начале декабря 1917 года был избран районный Совет рабочих и крестьянских депутатов, в который вошли Сергей Гетьман – электромеханик железнодорожного телеграфа, Лаврентий Соламатин – бухгалтер лесничества, Петр Вахтуров – печник участка пути и другие, всего 15 человек. В апреле 1918 г. обстановка потребовала создания отрядов Красной гвардии. Более сотни могзонцев добровольно вступили в ряды Красной гвардии. Более двух десятков из них были отправлены на Даурский фронт. Командиром группы назначили Захара Григорьевича Лиходедова. С остальными красногвардейцами шло обучение военному делу. В начале мая 1918 года в Могзон приехал матерый, заядлый большевик, член Среднесибирского бюро ЦК РСДРП (Б) и Центросибири Яков Ефимович Боград, который выступал на рабочих собраниях путейцев, в депо и в народном доме.

Он рассказывал о целях и задачах партии большевиков, о угрозе для большевиков исходящей из Забайкалья в лице атамана Григория Семенова и японцев. Призвал железнодорожников защищать Советскую власть. Даже несмотря на то, что войска атамана получили отпор и были вынуждены отступить к границе Маньчжурии, обстановка в Забайкалье оставалась напряженной. Во многих станицах создавались белогвардейские отряды для помощи Семенову, красногвардейцы опасались удара с тыла.

17 мая 1918 года начался мятеж чехословацкого корпуса, которому Советским правительством было разрешено выехать через Владивосток во Францию.

12 июля 1918 года чехословацкий корпус занял Иркутск. Чтобы преградить им путь, был создан Прибайкальский фронт по распоряжению Лазо из Забайкалья началась переброска войск на Прибайкальский фронт, в том числе из Могзона был отправлен отряд из 60 красногвардейцев. В августе чехи, поддержанные частями Верховного правителя России адмирала А. В. Колчака, заняли Верхнеудинск. Для организации обороны на Прибайкальский фронт выехал С. Г. Лазо. Возвращаясь в Читу, Лазо провел в Могзоне митинг, на котором призвал железнодорожников верить в победу Советской власти. Перед его отъездом в вагоне состоялось совещание с рабочими, стоящими на твердых позициях большевиков. Часть из них вскоре подалась в леса, создав партизанский отряд под командованием австрийца Иозефа Штумфеля. Оставшиеся рабочие были объединены в подпольную группу для проведения дезорганизации работы транспорта, связи с партизанами, агитации против белогвардейцев. В состав подпольной группы вошли Алексей Наумович Стриженок, Михаил Фомич Попов, Никифор Ильич Богданов, Никифор Федорович Шувалов.

24 августа 1918 года подпольщики организовали серию терактов. Были взорваны пять железнодорожных мостов, что значительно задержало продвижение чехов к Чите, чехословацкий корпус был вынуждены от станции Харагун до Могзона передвигаться в пешем строю.

Для белой Забайкальской государственности настали тяжелые времена. Кровавый террор развернутый атаманом Семеновым не смог прекратить борьбы большевиков с его режимом, а наоборот только увеличил ряды их сторонников. Бездумная жестокость семеновцев по отношению к народу, расстрелы и казни без надлежащего суда вызывали отвращение к атаману, даже у тех, кто изначально был на его стороне. Железнодорожники препятствовали продвижению грузов и эшелонов, организовывали аварии и даже крушения поездов. На дороге махровым цветом расцвел саботаж. Подпольный комитет через Л. Н. Соломатина и Людмилу Лиходедову – сестру трех партизан поддерживал постоянную связь с лесным подпольем. Чем ближе продвигалась Красная армия Советской России к Забайкалью, тем сильнее становились зверства семеновцев, так как партизаны становились активнее и на смену отдельным вылазкам пришли практически полноценные рейды и войсковые операции. 15 июля 1919 года в телеграмме на имя полковника Тирбаха атаман Семенов приказал: «В связи с событиями на Забайкальском фронте сегодня ночью будут расстреляны все большевики читинской тюрьмы. Прикажите в указанном вами месте, Макавеевском и Туринском разъездах, рыть большие могилы. Привезены будут ночью. Расстрел произвести офицерам из пулеметов. Конвоировать будут юнкера».

19 декабря 1919 года на станции Оловянная семеновцы арестовали и увезли на бронепоезде «Истребитель» шестнадцать рабочих железнодорожников. В пяти верстах от Оловянной они высадили их и повели к реке Онон, заставили долбить прорубь, а потом прикладами, штыками, саблями стали сталкивать туда свои жертвы. Вести о провалах большевистских подпольщиков в Оловянной, Чите и других железнодорожных станциях быстро докатились до Могзона. Были усилены меры конспирации, подготовлены возможности ухода в леса. Беда грянула неожиданно. 23 декабря рано утром бронепоезд «Истребитель» с соседней станции Гонгота вышел под видом резервного паровоза. И когда дежурный телеграфист Константин Попов уточнил, что это за паровоз, и послал рассыльного телеграфиста Афанасия Пузанова, связанного с подпольем, предупредить товарищей, было уже поздно: бронепоезд прибывал. Каратели оцепили станцию, создали три группы для ареста большевиков. Всех арестованных доставили на бронепоезд «Истребитель», а через некоторое время дежурившие железнодорожники услышали протяжные стоны и душераздирающие крики истязаемых. Во второй половине дня бронепоезд отправился на запад. Ночью он остановился на 821-й версте. Из вагонов вывели пленных, в одном белье, босых, связанных колючей проволокой по два человека, едва способных тащить ноги, несчастных подгоняя штыками и били прикладами винтовок в спину. Большевиков вывели на лед реки Хилок, где заставили долбить прорубь. Оказалось, что река в этом месте промерзла до дна. Арестованных погнали обратно, через полотно железной дороги, и в 500 метрах от него, на опушке леса, расстреляли.

Вот список казненных подпольщиков: Алексей Наумович Стриженко, Василий Евграфович Попов, Сергей Андреевич Машкин, Евлампий Никифорович Хазлов, Михаил Фомич Попов, Лаврентий Назарович Соломатин, Людмила Григорьевна Лиходедова, Никифор Федорович Шувалов, Сергей Лукич Кривошеев. Похороны расстрелянных были разрешены только 20 апреля 1920 года, когда партизанский отряд анархистов Нестора Каландарашвили и войска Народно-революционной армии ДВР овладели станцией Хилок. Трупы в вагоне перевезли в Могзон и захоронили на кладбище.

30 апреля отряд Каландарашвили после упорных боев занял станцию Могзон. В бою с японцами под станцией Гонгота Каландарашвили был тяжело ранен. 22 октября 1920 года части НРА ДВР и партизанские отряды выбили из Читы белогвардейцев и интервентов.

Глава 13. Нестор Каландаришвили

Он был грозой мирных помещиков на Кавказе, террористом-грабителем, готовившем покушение на иркутского генерал-губернатора, политкаторжанином, бывшим «в авторитете» у сибирских воров, лихим атаманом иркутских анархистов и авантюристом-искателем «золотого Эльдорадо» в Забайкалье. Он известен и как основатель Корейской революционной армии, овеянный народными легендами «дедушка» сибирских красных партизан, орденоносец, любимец Ленина и Троцкого.

Сын многодетных и бедных грузинских дворян Нестор Александрович Каландаришвили родился в 1876 году в селе Квирикеты Кутаисской губернии. Кроме него, в семье было еще четверо детей – его сестры Ивдити, Софья и Елизавета и брат Христофор. Сельская школа в Квирикетах, Кутаисская гимназия и учительская семинария в Тифлисе – начало «его университетов». Затем он спутался с эсерами, пропагандировал революционнный терроризм, за что был собственно говоря и исключен из семинарии. Уехал в Батум, стал работать в офисе на заводе Ротшельда, паралельно учительствовать. Он женится.

Но мирная тихая жизнь обычного клерка притила буйному естеству Нестора. Ему хотелось настоящих дел и крови. В начале 20 века Каландаришвили проходит специальную подготовку в боевой организации эсеров. В 1904 вступает в партию социалистов -революционеров. Ему не терпится приступить к террору. В лучших традициях катехизиса Нестор готов самозабвенно нещадить чужой жизни для революции, как в прочем и своей. В году великих свобод, реформ и поражений, а именно в 1905 году Нестору выдалась такая возможность. Революция господа!

Каландаришвили в составе боевых дружин эсеров в конце ноября принимает участие в Батумском восстании. На улицах Кутаиси и Батуми выросли баррикады. В Шорапанском, Зугдидском и Озургетском уездах власть целиком перешла в руки крестьянских революционных комитетов. В Абхазии крестьянство под руководством Серго Орджоникидзе самоотверженно боролось с самодержавием. 29 ноября в Батуми восставший пролетариат захватил привокзальный район. В Горийском и Душетском уездах красные дружины были приведены в боевую готовность. В соседней армении тоже не дремали. Армянские отряды, вооруженные с помощью высокопоставленных армянских и проармянско настроенных чиновников Кавказского наместничества, в 1905 году совершив вооруженное нападение на азербайджанцев, проживающих в Баку, Иреване, Нахчиване, Зангезуре, Карабахе, Гяндже, Тифлисе и других местах, тем самым стремились, очистив эти территории от азербайджанцев, добиться численного превосходства армян. Так как в тот период на Кавказе из 54 уездов только в пяти из них армяне составляли большинство. Но вернемся в Батум.

Зверства мятежников не были вызваны какими-либо агрессивными действиями со стороны властей, а чисто профессиональным недовольством нефтяников. В результате погибло от террора много русских административных и частных лиц, неугодных Илье Чавадзе и зарождающимся сепаратистким силам.

С помощью войск и малой крови зверства воставших удалось прекратить. Было орестовано 348 человек. Коландаришвили удалось скрыться от полиции. Он перешел на нелегальное положение. и перебрался в Кутаиси. Нужно отметить что власти халатно и либерально относились к революционерам, не смотря на нелегальное положение Нестор работал актеров в Куитаиском театре и каждый вечер совершенно открыто выходил на сцену. Не кому из властей до него не было дела.

После поражения революции Нестор разочеровался в эсерах, и в 1907 году он вступает в «Анархистскую федерацию». В деятельность анархистов он превносит столь любимый им террор.

За этот год он организовал несколько громких терактов, грабежей ювелирных лавок и налетов на жандармерию. А в конце 1907 года бросил жену и детей и бежал от идущей по пятам полиции на Украину, затем в Крым. Здесь он вел разгульную жизнь, просторы позволяли делать революции и творить Анархию. Сколотил небольшой отряд, занимавшийся грабежами магазинов. Однажды они даже совершили налет на жандармерию. После этого за Каландаришвили, который уже успел побывать в тюрьме по мелким делам, снова туда не хотел. За Каландаришвили активно взялись власти, и темпераментный грузин был вынужден переместиться в Иркутск. Но Иркутск для него был промежуточным пунктом, его целью была эмиграция в Японию. Япония его прельщала гейшами, и тем что японцы воевали с Россией, которую он ненавидел.

В Иркутске его планы поменялись. Он получил сообщение о том, что его товарищи-анархисты за взятку выкупили его дело и поэтому «уже не было необходимости скрываться за границей». В итоге «опасный преступник» спокойно жил под своей фамилией в Иркутске у местного фотографа Назьямова, состоял членом «профсоюза актеров» и играл в местном театре.

Вскоре Нестор Каландаришвили примкнул к одной как бы сейчас сказали ОПГ состоящей из этнических кавказцев. Дело в том, что в Иркутскую губернию мотать срок посылали преступников с кавказского региона.

Из истории Иркутска.

«Оказавшись в ссылке, кавказцы объединились в обособленные этнические группы, занимавшиеся различными видами преступной деятельности. Выгодно отличаясь от своих коллег по преступному ремеслу тесными этническими связями, непонятными для большинства сибиряков письменностью и языком, выходцы с Кавказа долгое время оставались наименее изученными звеном криминального сообщества Восточной Сибири.

Выделяясь замкнутостью по отношению к другим представителям уголовного мира, кавказцы превосходили их жестокостью и организованностью своих действий. Не допуская в свою мир чужаков, они безжалостно и цинично расправлялись со всеми, кто пытался проникнуть в их среду».

Кроме того, революционный грузин при живой жене нашел себе любовницу, которую выдавал за свою сестру. Не забывал он и о преступном промысле, быстро наладив связи с местным криминальным миром и занимаясь мошенничеством, фальшивомонетчеством и тому подобными вещами.

В Иркутске Нестор быстро наладил связи с анархистским террористическим подпольем и представителями уголовного мира. Он составил проект «договора чести» с иркутскими ворами и пользовался у них несомненным авторитетом.

«В конце 1912 г. Каландаришвили, по рекомендации афериста Силована Алексеевича Чехидзе, знакомится с ювелиром ссыльнопоселенцем Эдуардом Мартиновичем Медне и, убедившись в профессиональных качествах последнего, делает заказ на изготовление клише для чеканки золотых и серебряных монет в машине, сконструированной Г. Козиковым.

В начале 1913 г. Нестор Александрович, по совету крупного кавказского грабителя Бидо Секании, встречается с «человеком, способным на разные дела по получению денег путем подделки документов» – ссыльнопоселенцем Сергеем Васильевичем Беловым, которому и предлагает «заняться делом получения путем подлогов крупных денежных сумм, устроив штук 10 почтовых переводов по 50000 руб., и принять участие в подделке фальшивых монет, указывая при этом, что монеты будут выпускаться достоинством и чеканом не хуже правительственных, и что благодаря низкой пробе каждый серебряный рубль обойдется не более 38 коп».

Кроме того, Каландаришвили организовал заказное убийство местного предпринимателя, однако его подручные-грузины сплоховали и смогли только ранить жертву. Каландаришвили арестовали, но за недоказанностью обвинений отпустили. Его подручные отказывались давать показания, а кто соглашался – не доживал до встречи со следствием.

В 1915—1916 годах он окончательно оставил террор и грабежи (в революционной терминологии «экспроприации»), и участвовал в работе так называемого культурно-просветительского общества «Знание», позже закрытого властями за «неблагонадежность».

Февральскую революцию Нестор принял вяло, она была ему чужда. А вот уже в октябре 1917 года Каландаришвили снова взялся за старое. Он организовал Иркутский кавалерийский дивизион анархистов. Основу «анархистов» составляли его кавказские земляки, имелись и уголовники других национальностей, бывшие пленные венгры, австрийцы и крупный китайский отряд, у которого наличествовал свой китайский командир. Отряд активно занимался экспроприациями у буржуазных угнетателей и даже выдвинулся в Забайкалье воевать с Семеновым, но был полностью разгромлен. Весь интернационал разбежался. Сам Каландаришвили вернулся в Иркутск, где купил большой дом и жил там выдавая себя за священника придаваясь блуду с так называемой «сестрой».

Белые наступали по всей Сибири, и большевики остро нуждались в людях. Они предложили Каландаришвили сотрудничать – тот дал согласие. С небольшим отрядом революционный грузин ушел в партизаны: взрывать поезда и устраивать диверсии. Его отряд также напал на иркутский Александровский централ и отбил несколько сотен заключеных, которые присоединились к революции и борьбе за уничтожение старого Мира.

В декабре 1917 года анархист Каландаришвили, ранее не признававший по идейным соображениям никакую власть, участвовал вместе со своей «дружиной» в подавлении мятежа офицеров и юнкеров против большевиков в Иркутске.

С установлением власти большевистских Советов в губернском Иркутске открылись широкие возможности для «экспроприаций» буржуазии и дворянства. Чем активно и занимались не только красногвардейцы, но и «бойцы» Иркутской черной гвардии, Тихвинского отряда черемховских анархистов и дружины Каландаришвили.

С середины июня большевики из Иркутска начали вывозить золото Госбанка и деньги. Активно велась эвакуация советских учреждений в Верхнеудинск, разгружались военные склады на ст. Иннокентьевская, часть имущества которых раздавалась населению. Нанеся поражение красным под Нижнеудинском, корпус Пепеляева занял Зиму. Части красных и обратились в бегство по направлению к Листвянке. 11 июля в Иркутске собрался штаб антибольшевистского подполья, началась запись добровольцев, на улицы были высланы первые патрули. В тот же день Иркутск заняли части сибиряков.

Перед началом отступления из Иркутска отряд Каландаришвили пополнился бойцами-интернационалистами из венгров, китайцев и корейцев, а сам «Дедушка» делил командование с командиром китайской части отряда Та Наньфу. Отряд насчитывал около 900 человек. Однако после боев за ст. Култук и Слюдянка, где Каландаришвили попал в окружение и потерял 300 бойцов, и после катастрофы под ст. Посольская, от его отряда почти ничего не осталось. Разбитые части красного Прибайкальского фронта были переформированы в две дивизии. После переформирования Нестор Каландаришвили стал командиром одной из них – 3-ей Верхнеудинской дивизией. Остатки его бывшего кавдивизиона вошли частями в 1-ый пехотный полк и кавалерийский полк возглавляемой им дивизии. Дивизии была придана артиллерия.

Далее следовал знаменитый тысячекилометровый таежный поход отряда Нестора Каландаришвили от Усть-Кяхты до Иркутска через хребет Хамар-Дабан, затем по территории Монголии и через горную систему Восточных Саян в долину под Иркутском. Из-за того, что повсеместно белые взяли власть, путь отряда шел по безлюдным местам через тайгу, горные ущелья. К концу этого похода от двухтысячного отряда Каландаришвили осталось 70 человек. Остальные разошлись по домам, сдались или были пойманы белыми. На ст. Иннокентьевская Каландаришвили купил на 25 тыс. рублей двухэтажный дом. Уже в апреле 1919 года «Дедушка» собрал небольшой партизанский отряд в 60—100 человек.

Осенью 1920 года он опять во главе конного полка участвовал в боях против «конноазиатской» дивизии барона Романа Унгерна. Отряд Каландаришвили в составе частей НРА пытался помешать объявившему себя партизаном Унгерну пройти по занятым красными местам и перехватить золото, захваченное бароном. Однако Роман Унгерн без особых усилий осуществил свой план и ушел в Ургу.

Одна из самых интригующих страниц в биографии Каландаришвили – создание им на территории Приморья «Корейской революционной армии». В этом проекте воплотилась идея «перманентной революции» Троцкого. В мае 1921 года в Иркутске была создана Корейская коммунистическая партия. Всего же в рядах Красной армии РСФСР и Народно-революционной армии ДВР сражалось в общей сложности до 10 тыс. корейцев. Реввоенсовет 5-ой Краснознаменной армии и командование НРА ДВР приняли решение об объединении разрозненных корейских партизанских отрядов в регулярную революционную армию Кореи. Ее главнокомандующим стал Нестор Каландаришвили, к тому времени уже написавший заявление о приеме в партию большевиков – РКП (б).

Штаб Корейской армии находился в п. Свободный Амурской области, численность «армии» составляла 1 500—1 700 бойцов, включая отряд Каландаришвили. С первых же дней Каландаришвили столкнулся с царящим в корейских частях анархизмом. Дошло до того, что часть анархистов выступила против командующего армией, якобы «предавшего идеи анархизма»

Полная сражений, приключений и авантюр жизнь «Дедушки» – Каландаришвили завершилась 6 февраля 1922 года в Якутии. Туда бывший «легендарный партизан Сибири» был отправлен командовать войсками Советской Якутии (2 000 бойцов), подавлявших Якутское восстание, поднятое белыми повстанцами и якутскими националистами. У поселка Тектюр отряд Каландаришвили попал в засаду и в ходе боя «Дедушка» погиб.