Смотреть в зеркало стало тяжёлым испытанием. От одного своего вида выворачивало наизнанку.
– Я УРОД! – завизжала она – УРОД!!!
Крик сменился всхлипыванием. Визг стих, из глаз катились слёзы. Она схватилась за живот, в руках по прежнему оставались ножницы.
Жизнь разрушена.
Жизнь, в которой было всё – деньги, красота, популярность. Всё сгорело. Остался лишь пепел.
Лезвия очутились прямо у живота. От погружения под кожу оставалось лишь одно резкое движение. А зачем оставаться тут, если жизнь за минуты превратилась в пепел? Какой смысл жить под пеплом? Зачем бороться?
Так легко всё это закончить: минуты боли и мучения прекращаются. Следует набраться мужества и вонзить в себя ножницы. Найти правильное место. Потерпеть, и всё закончено.
Ничего её тут не держит.
Всхлипнув, девушка отбросила ножницы в сторону. Проскользнув по кафелю они долетели к балкону.
Она будет бороться. Она выберется из пепла.
Всю свою красивую жизнь, популярность, привлекательность она создала сама. Шаг за шагом. Ведь сколько детей миллионеров покрываются прыщами, заплывают жиром и делают вид что им больше по душе какая-нибудь океанология или что-нибудь ещё занудней. Да, она не раз находила в себе недостатки: нос достаточно большой и неаккуратный. Курносый и вздёрнутый – это всегда бесило.
– Леди Гага смогла стать звездой с большим носом, что мешает тебе? – однажды произнесла Каролина.
– Сравнить с Гагой – достаточно мило, но нос у меня меньше.
Ноги не самые длинные – это смущало. Да и вообще, фигура хоть и сексуальная, но далека от идеала. Природа не наделила её данными супермодели – она гребла сама. Лопатой выгружала снежные горы, загрузившие её жизненный путь. И вот, она стала такой какой её все знают: прекрасной и ужасной Алиной. И что мешает ей взять лопату ещё раз?
Девушка присела на усыпанный мягкими перьями пол. Воздушные и приятные на ощупь – на считанные секунды они успокаивали тело, медленно сковывающееся крепкими цепями.
Схватив в руки АйФон она открыла свой профиль в «Инстаграмм». Иногда он нёс большее, чем хвастовство и обыденное «выставление на показ». Летопись жизни, хранящая яркие события в сухих постах с хэштегами. Вот вечеринка по случаю её шестнадцатилетя: она с Андреем. В одной руке коктейль, другая обнимает его за плечо. Он так и не позвонил сутра.
Она с Каролиной в баре. Весёлый день – они неслись по пустым улицам города, желая успеть на выступление диджея из Торонто. По пути чуть не въехали в проезжающий рядом «Land Cruiser”. Заехали в мороженицу и объелись приторным замороженным йогуртом. Смеялись как не в себя, кидаясь шариками «Нэсквик”, служившими допингом.
С глаз опять полились слёзы. Алина рассмеялась: люди, которым она, вполне возможно, нужна, существовали.
Вечер на долю минуты испортился, когда на платье Алины упал стаканчик с белоснежным йогуртом. Он оставил на нём крупное жирное пятно – от пупка до груди.
– Канадец даже не пропустит меня на свой концерт в таком виде! – вспыхнула она – Чёрт!
Увидев насколько разошлась подруга Каролина улыбнулась:
– Помнишь наш хэштег?
– Какой именно?
Девушка схватила со стола свой стакан с мороженным:
– Я создаю тренды! – рассмеявшись, она вылила холодный десерт на себя, размазав пальцами по белоснежному вечернему платью.
– Зачем?!?!?
– Я не переживу, если твой вечер испортится из-за какого-то там пятна.
Алина рассмеялась, зачерпнув в ложку очередную порцию сладости:
– Мне кажется так даже моднее – шоколадный топинг упал рядом с пятном.
Девочки хохотали, осыпая друг друга йогуртом.
– Ты же знаешь что я буду любить тебя в независимости от внешнего вида?
Алина мягко улыбнулась, сдержанно кивнув головой.
Сейчас это воспоминание пришлось кстати.
Закончился этот вечер похвалой диджея:
– Девчонки, ваши платья – взрыв мозга!– специально для подружек парень переделал песню Marina and the Diamonds “Bubblegum bitch” на «Ice cream bitch”.
Чудесная ночь.
Алина смеялась и плакала, архивируя свои посты один за другим. Новая жизнь – новые моменты. Она начнёт сначала. Теперь она не будет прежней, и новый шаг следует начать с радикальных мер.
Смех и слёзы – новая жизнь начинается. Старая Алина сдохла в солярии – приветствуйте новую и бла-бла-бла. Все слышали эту мотивирующую фигню тысячи раз.
Страница стала белой. Вместо аватарки осталось серое пустое пространство.
Лёгкость ушла. Железные цепи вновь пустились в ход. Одна за другой, они обматывались вокруг шеи, рук, ног. Тело стало тяжелым. Смех прекратился.
Остались лишь слёзы, болезненные и пекущие, раздражающие воспалённые язвы на лице. Боль сковала всё тело.
Ненавистников и правда было много, но кто способен пойти на такое? Кто по-настоящему окутан чистой злостью по отношению к ней?
Кто готов разрушить её жизнь?
И пепел, окутавший всё её существование вновь стал неподъёмным грузом. Хотелось оставаться под ним, перестать дышать и навеки заснуть. Может быть это помогло перестать ощущать эту боль.
Карма такая сука.
Она причиняла боль многим. Унижала многих. Растаптывала самооценку, выбитое под солнцем место в школьной иерархии. Теперь она расплачивается физическими муками.
Плачь перерос в вой, как только Алина стала рассматривать покрытые волдырями ладони.
Стать уродом для гламурной стервы как она – синоним смерти.
Глава 15 #ночьненежна
Май 2018 года
Солнечный весенний день: за окном размеряно выхаживают по тротуару молодые мамаши. Так их шайку назвал Никита – колона женщин среднего возраста, вышагивающая в такт с колясками впереди. Они смеются и общаются, из комнаты можно лишь представить о чём:
– О, Памела, ты наконец прочла ту книгу что я дала тебе в воскресенье!
– Да, она просто чудо! Миллион советов по готовке пряников – мой самый любимый раздел!
Придумывать разговоры незнакомкам Никите было куда интереснее, чем чёртова алгебра. Должно быть, он гуманитарий. Иксы, игреки совокуплялись с цифрами и переставали быть буквами латинского алфавита – забавно. Всё смешивалось в одну беспорядочную кучу, от вида которой становилось дурно. Монотонные примеры, графики и уравнения сродни изучению мёртвого языка. Сродни понимания санскрита на базовом уровне.
И для этого он позвал её – самую сказочную девочку города. Так считали все: родители, ученики и каждый-каждый житель. Идеал во всём, начиная математикой и конной ездой и заканчивая внешностью. «Таких не сыскать» – так говорил отец про Адриану. Он пытался шептать это каждый раз когда она заходила к ним в дом– выходило громко.
И весьма неловко.
Девочка улыбалась и делала вид что ничего не замечала.
Сейчас она уютно уселась на кровати, склонившись над тетрадью. Волосы водопадом загородили конспекты. Девушка сосредоточенно решала пример, Никита сосредоточенно наблюдал. В её мозговом штурме было нечто очень привлекательное – черты лица окрашивались в новые краски. Она мило хмурила лоб, между густыми бровями появлялась неглубокая ямочка. Уголки рта то и дело подымались вверх, а сама она нетерпеливо подскакивала с места, найдя нужный ответ.
«Идеал сидит передо мной»
И как она смогла так крепко сдружится с ним? Обычно подобная «дружба детства» гибнет медленной мучительной смертью. Год за годом, это как привыкнуть пить три стакана молока по утрам, а потом сесть на безлактозную диету– отвыкать невероятно сложно, но ты понимаешь что так будет лучше. С этим человеком тебя ничего не связывает – он до безумия далёк от своего же образа пятилетней давности.
Тут всё наооборот: Адриана имела популярность, красоту и мозги. Но оставалась с ним, считая его бледность и н многословность «фишкой». Должно быть это и есть настоящая дружба: путать странности и особенности.
По комнате гуляли солнечные зайчики. В дневную пору она полностью заливалась светом – иногда излишне назойливо. Для этого над окнами висели тяжёлые серые шторы: щелчок, и солнце исчезло.
Сейчас оно освещало волосы девушки, заставляя их переливаться в своём свете. В лучах витала крошечная пыль. Длинные ресницы сияли как и шевелюра.
Она подняла взгляд первый раз – пример закончен. Увидев что парень не пишет и не собирается, причмокнув опустила его.
Никита расплывался в довольной улыбке, выглядев как безумец. Горящие глаза, дрожащие губы. Он осветился внезапным счастьем как неоновая вывеска над ночной закусочной.
Адрианна подняла глаза во второй раз. Осуждение читалось как с суфлера.
– Пялясь на меня ты ничего не выучишь.
– Да… – в горле стал ком – Да… Точно…
В последний год общаться с ней стало тяжелее. Пришло осознание того, что он по-настоящему её любит. За собой оно прицепом тянуло вагон ненужных мыслей и комплексов. Каждое предложение сказанное ей становилось нелепым. Оно сопровождалось идиотским «э-м-м-м…», «извини-извини!», «а-а-а-а…». Слова выходили медленно и с трудом.
Он сосредоточено уткнулся в учебник. Санскрит и всё тут – обведённые в красную рамку правила казались полной туфтой. Зачем? Почему? Они не хотели ничего разъяснять, лишь давали миллион новых вопросов. Будто авторы учебника специально хотели запудрить голову читателям.
Глаза взмыли к окну. За ним так же беседовали молодые мамы.
– Ах, Патрисия, твой рецепт пасхального крема брюле – это что-то космическое! Мои чуть не проглотили тарелки вместе с ним!
Глаза переплыли к Адриане и пришвартовались на месте. Тяжело оторваться – чувства вновь дали о себе знать. Нелепое желание прикоснуться к её щеке овладело телом.
– Ты опять?
– Извини… – и вот опять. Общаясь с ней он в каждое предложение вставлял ненужное извинение – Я.... Просто… – он выдохнул – Просто я счастлив.
Девушка замялась. Казалось, в ответ она ничего не скажет. Продолжит молчать, возьмёт ручку и начнёт решать примеры. Но вместо этого раздался лёгкий смешок:
– Парень, ты делаешь домашку у себя в комнате. Когда ты успел стать счастливым?
– С тобой я всегда счастлив – от её постоянного сверлящего взгляда стало неловко. Дуэль глазами – она смотрит на него, он на неё. Противник по левую сторону кровати проигрывает, орудие вновь опускается на мамаш – Сидя в этой комнате, делая домашку. Смотря на тебя. Это странно, но подобное я ощущаю лишь с тобой, Адрианна.
Большую часть своей жизни он чувствовал себя тряпкой. Не грязной, не чистой. Мягкой брошенной на холодный пол тряпкой. Пустым сосудом. Стеклянные стенки, осушенное дно. Ничем не заполненный, сухой и невзрачный.
Смотря на себя со стороны он элементарно не мог сложить портрет: человек без интересов, живущий лишь своими мыслями. Они ничего не приносят, лишь затягивают его как зыбучие писки. Кружат в нём одна за другой, создавая бесконечную спираль.
Вот, каков он. Человек с растоптанной самооценкой. Человек без лица. Человек, видевший себя как пустое место.
Но только не с ней.
Адриана наполняла его до краёв – правильнее выразиться: дарила ощущение индивидуальности. Вырисовывала потайные черты блеклого характера с искусностью художника эпохи ренессанса. Она выманивала его любовь к жизни как мышь из норы. И прекрасно с этим справлялась.
Она неторопливо прикоснулась к его руке. Сейчас этот жест показался чем-то самим собой разумеющимся, не привлёк должного внимания.
Адриана зажигала его.
Этот жест зажёг его, правда спустя время.
– Понимаешь, я чувствую себя не попадающим в ритм существования. Отставшим, выбившимся из стада трусливым ягнёнком – Адрианна улыбнулась – С тобой иначе. Ты даришь мне ощущение жизни.
– Ты даришь мне слегка иное ощущение.
– Надеюсь положительное – рука девушки поднялась к голове парня, легко прикоснувшись к волосам.
– Можешь не сомневаться – прямо-таки материнский жест: она ласково взъерошила его чёрные волосы. Аккуратно, щепетильно, удивляя внимание каждому волоску.
«Это тот самый момент»
Никита медленно потянулся к ней, желая растянуть этот момент. Насладиться каждой секундой. Губы сомкнулись в нежном поцелуе. Сухой и при этом горячий. Настолько обжигающий, будто именно к этому моменту он шёл все пятнадцать лет жизни.
Нереальный момент – один из таких, что видятся перед сном, во время пустых взглядов в потолок и грёз о лучшей жизни. Ты создаёшь себе прекрасную картинку: улучшенного себя с искусным умением общаться с людьми и невероятным талантом жить красиво. Он был таким в своих мечтах – уверенным и готовым на любой необдуманный поступок.
Таким был и этот.
Кто давал гарантию что она не оттолкнет его? Кто давал гарантию что она в слезах не выбежит из дома, навсегда стерев его из памяти? Кто давал гарантию что она чувствует то же самое?
Но сейчас рисковый шаг привёл к счастью.
Его холодная рука ласково прикоснулась к её щеке. Он чувствовал её горячее дыхание. Солнечные лучи освещали каждую деталь её лица, пробиваясь сквозь крепкий тандем. Они падали на деревянный линолеум, отбрасывая две тени сомкнувшиеся воедино.
Тогда это произошло впервые. Тогда он почувствовал что симпатия взаимна, что он готов к поцелую с лучшей девушкой. И тогда он отчётливо прочёл свои чувства.
Поцелуй оставил после себя сладкое послевкусие. Оно застыло в воздухе, в довольных улыбках, в мыслях. Поцелуй, о котором он мечтал всю жизнь. Поцелуй, который она, вполне возможно, возжелала ещё давно.
Поцелуй, после которого у каждого сидящего в комнате появились ответы на с десяток вопросов.
– Хочу тебе кое-что показать – улыбка не тухла на лице Никиты. Он соскочил с кровати – матрас подпрыгнул на пружинах. Схватив чёрный потрёпанный рюкзак, на каждом из двух передних карманчиков весело по трём ярким значкам, он расстегнул молнию. Рука торопливо залезла вовнутрь.
– Что ты делаешь?
– Подожди – он прикусил язык, руками нащупывая содержимое ранца. «Шарк-шарк..» – Нашёл!
В кулаке парень зажал несколько листов в клеточку. Шагнул в одну сторону – из пальцев вылетел листок, упав рядом с ножкой стула. Шагнул в другую – ещё один приземлился рядом с кроватью.
– Ты единственная, кому я могу доверять.
Постепенно комната укрылась вырванными из школьной тетради листами.
– Ты странный – хмыкнула Адрианна, потянувшись к бумаге приземлившейся рядом с ней.
– Оставь её.
Следом из рюкзака посыпались тетради, затем учебники, ручки, небрежно высыпающиеся из пенала. Они закатывались под тумбы, кровати, оставались недвижимо лежать на полу… Комната превратилась в беспрерывную чехарду школьного барахла.
– Готово – будто оставшись довольным своим трудом, парень плюхнулся на кровать. Колени поджал к груди, ладони положил сверху. Глаза закрылись.
– Ты превратил комнату в свалку. Что значит «готово»? – Адриана не понимая улыбалась.
– Тихо.
Парень полностью ушёл в себя, сосредоточенно проговаривая слова одними лишь губами. «Выходи» прозвучало достаточно ясно. Беззвучные движения переросли в шёпот.
– Ты заснул?
Он не обращал внимание, погрузившись в общение с невидимым миром. Ладони начали дрожать. Правая ноздря нервно подскочила вверх.
Адрианна напрягалась.
– Выйди – агрессивно бросил он – Выйди и покажись.
– Ты это мне?
Девушка нервно заёрзала на месте.
В углу комнаты конспект воспарил в воздух. Поднялся с места легко и бесшумно. Абсолютно невероятно.
Адриана озадаченно осмотрелась по сторонам – кондиционеров в комнате нет. Окна закрыты. Листок за листком, конспект за конспектом взлетал в воздух. Один за другим. Они кружили в лучах света, натыкались друг на друга, лавировали как бумажные кораблики над лужей.
Взлетели тяжёлые учебники. «Литература» подорвалась со стола. «Английский» поднялся следом. Они подлетели к кровати, смирно застыв над головами пары. Мимо них проносились ручки, которые, казалось, вот вот и вонзятся им в глаза. Листы кубарем летели прочь. В комнате будто задул десяток ураганов, вихрей и смерчей. Только каждый действовал по-своему, существуя для определённых предметов.
Так, в центре комнаты над ковром, словно от сильного торнадо, кружил карандаш, не переставая наматывая круги по часовой стрелке. Листы описывали ровный овал, летая по кругу.
Необъяснимо.
Десятки летающих вещей создавали сквозняк, игриво взъерошивающий шевелюру Адрианы. Длинные волосы периодически подлетали в воздух.
Никита раскрыл глаза.
Подруга выглядела шокировано, озадаченно но при этом… восторженно. Улыбка не сходила с лица. Она наблюдала за каждой маленькой вещью, скользящей по воздуху комнаты.
Она будто бы хотела прикоснуться к каждой ручке, изучить каждый листик… Карие глаза наполнились вовлечённостью и верой. Они горели.
Она глубоко вздохнула, пытаясь выдавить слово:
– Это… это… просто… – она рассмеялась, прикрывая рот ладонями – Это просто невероятно! Как ты это сделал?!
Улыбка быстро сошла. Почудился лёгкий толчок – кровать вздрогнула как будто под матрасом кто-то лежал, желая выйти наружу.
– Мой маленький секрет – Никита улыбнулся – О нём знаешь только ты.
Девушка вскрикнула.
Тонкие ножки массивной кровати оторвались от пола.
Новый скандал при участии члена известной всеми и «горячо любимой» шайки мажоров – огромный тяжёлый сапог. Школа – переполненный озлобленными пчёлами улей. А теперь представьте: сапог замахивается, и «бац!», со всех сил бьёт по пчелиному дому.
Хаос, суматоха, шум.
Достаточно привычно для школы имени Дилана Грина.
Так начался мой новый день. Вообще, правдивей сказать, начался он с нервного застывшего взгляда в потолок. Такое ощущение, будто ты никогда не встанешь с кровати. Будто твоя жизнь ужасно бессмысленная штука, прозрачный носовой платок, если угодно, в который сморкнулись густой соплёй. Я сломлен, а в голове в довесок звучит пронизывающий крик. Каждый хрип и стоп кажется до боли знакомым. Наполненные болью и ужасом звуки.
Затем я перенёсся в школьное здание – почти на автомате. Как лунатик, идущий к полному месяцу. Шаг за шагом: под глазами синяки, рот открыт в попытках сделать хотя бы ещё один вдох, вид жалок. Со стороны, должно быть, для всех прохожих я был «несчастным мальчиком». «О боже мой, посмотри, какой несчастный мальчик! Это же тот самый, ну как его.... Обнаруживший труп! Во!»
На входе ко мне прилип Андрей. «Прилип» звучит грубо, знаю, просто я ощущал себя мягкой клейкой лентой. Молчав, я выслушивал его новые истории постоянно кивая.
Выглядит он на удивление свежим: сбрил щетину на подбородке, лицо украшала «та самая» нахальная улыбка, глаза сверкали смотря лишь вперёд. Все остальные склонялись под его ногами, прилипая к стенам коридора и освобождая «ковровую дорожку» для главной звезды. Десятки людей хотели поздороваться с ним, но, видно было, прерывали себя на полуслове. Один из игроков местной футбольной команды поднял руку и украсил себя дружелюбной улыбкой. Сразу передумал.
Похоже это было на непроницаемое прозрачное поле, не пускавшее никого к Андрею ближе чем на пять шагов.
– Так вот, я хотел купить газировку. Стоял у ряда с соками, знаешь, не тот там где все сладкие напитки а именно соки. И там была она – просто зажигалка. Поворачиваю голову раз, смотрю, она взгляда не отрывает. Должно быть наслышана обо мне. Просто как зацикленная, уткнулась и всё тут. А я сразу подметил – горячая малышка.
«Бла-бла-бла» – удивительно, но Андрей иногда дал бы фору любой блондинке любящей поболтать с подругой по телефону, одновременно делая маникюр.
– Такие не ходят в магазины семьи Никиты – я то знаю. Сам случайно зашёл. Мусорка там редкостная. Недавно видел в ютубе видео где из банана в супермаркете вылазит гигантский бразильский тарантул – жесть просто. Думаю, не в магазине родителей этого поехавшего снимали ролик?
Все, находившиеся перед кабинетом экологии напряглись. Заметил я это по тому, что крепкие цепи внимания, прикованного к моему брату в миг треснули и разорвались. Толпа склонила головы. Люди один за другим достали смартфоны.
– Так вот, о чём я. Никогда не видел эту красотку – достаточно странно. Таких я запоминаю всегда, в сотке процентов случаев. А тут стоит бомба, мигает офигенски длинными ресницами, в одной руке держит смузи, в другой телефон, в глазах пожар. И мне становится стыдно, ведь я совсем её не припоминаю. Прикинь?
Причмокнув, я закатил глаза.
– Хочу напомнить: твоя девушка в больнице. Многочисленные ожоги, нападение, всё максимально ужасно.
– И?
– Даже отбросив все моральные нормы – воздержись от заигрывания с другими, хотя бы во избежание осуждения общественности.
– Да что ты прицепился к этой общественности? После того, что мы пережили окружающие и их сранное мнение – последнее дело.
Перед глазами девушка, тощее тело которой в мгновение покрывает огонь.
Крик боли.
Я чувствую обжигающее тепло.
«Да уж, точнее не скажешь»
– Вот ШЛЮХА – компания «свитеров» сегодня перепрыгнула свою же планку креативности. Каждая злобная заучка надела яркий цветной свитер, повторяющихся не было – Интересно, они там трахались?
– Мне плевать, хоть террористический акт планировали – нет, два одинаковых свитера оранжевого цвета присутствовали. Как у Велмы из мультиков про «Скуби-Ду» – Фу, мне тошно смотреть на это порно. И зачем нам это прислали?
– Они тут в купальниках, фантазерка. Просто целуются – ничего более.
– ПРОСТО ЦЕЛУЮТСЯ? – конопатое пухлое лицо девушки стало красным. Я встречал её в Инстаграм – сплошь кофе, книги, и разрушающее мировозрение своей концептуальностью композиции из кофе и лежащих на столе книг – ДА ЭТО ЖЕ… ЭТО ЖЕ…
– Девочки, что происходит?
Оранжевый свитер выдохнула. Рука с телефоном в ней опустилась, невинно почесав бедро облачённое в багровые чулки. Послышался скрипучий звук– «шорх-шорх». По конопатой физиономии, как швейцарский сыр фондю, расплылась невинная улыбка.
– Андрей… Мы как раз обсуждали…
По коридору прокатилась вторая волна уведомлений. Симфонический оркестр из рингтонов: ударные – стандартное «Блы-н-н-ь», на клавишах – клаксон айфона парня с ярко-желтым рюкзаком, сбивает композицию звук называющийся «дверной звонок» или «мамба».
Знаю я это, потому что ещё вчера выбирал рингтон на перемене после биологии.
В кармане раздалось вибрирование. Мне также пришло СМС. Андрей достал телефон первее, осветив озадаченное лицо белым светом экрана. Он замер, внимательно всматриваясь в текст сообщения.
По школе прокатилась буря из негодующих возгласов. Традиционный сет из «шлюха», «тварь» и «прошмандовка».
Кто-то ещё говорит слово «прошмандовка»? Удивительно.
Кажется, я догадался что так взволновало школьный мир. Его взволновать с такой силой могло лишь одно. Точнее, одна.
Блондинка, которая наплевала на все ходившие вокруг неё стереотипы, и решила жить как вздумается, нарвавшись на тяжеловесный бумер, распластавший её репутацию по капоту как клубничный джем.
Ожидания оправдались: в «непрочитанных» ВатсАп два файла. Две фотографии, сделанные на дорогостоящий качественный объектив. Первый – скандальная пара в подсвеченном фиолетовым бассейном, из которого одна за другой вылетают прозрачные струйки пара. Их уста сомкнуты в страстном поцелуе, крепкие руки Валентина, покрытые венами, смыкаются вокруг стройной спины девушки.
Второй – столовая богатого дома. Это понятно по искусно вырезанным ножкам дубового стола, будто сделанным на заказ именитым столяром. Девушка сидит на нём, оставляя мокрый след. В губах кубинская сигара. Парень рядом, всматриваясь очарованным взглядом в её волосы.
– И что? – вслух удивился я, ещё до того как прочесть текст.
«СРОЧНЫЕ НОВОСТИ из жизни блондинки лёгкого поведения.
Подстилка гопников на этот раз поразила весь город, незаконно проникнув на территорию особняка директора местного металлургического завода – Владислава Андреевича. Более того, обычного осквернения его бассейна голубкам показалось недостаточно: они забрались в его дом, занявшись сексом на кухонном столе.
Удивлены?
Больше похоже на новость из частной жизни какой-нибудь поп-певицы: «Очередной фанатик проник в дом звезды шоу-бизнеса», или на клип Селены Гомес.
Теперь такое происходит в НАШЕМ городе»
Приемы настоящего лидера крупной политической партии – акцент на важности места, в котором живут все получатели письма.
«Надеюсь маленькая грязная преступница поплатится за свои ужасные поступки. И надеюсь, дело не ограничится многозначительным «ну-ну» от родителей.
Как дела, сучка?
Передавай привет гопниковским яйцам.
Хорошего дня, школа.
Ваша блюстительница справедливости – Леди V”
– Маньячка решила пойти более экономным путём – сказал я Андрею, подняв глаза на его удивлённое лицо. Он рассеянно осматривался по сторонам, взглядом ища героиню скандала – Больше не тратится на бумагу.
– Угу.
Он был явно озадачен. Свитера с интересом всматривались в его реакцию. На лице оранжевой сверкнула хитрая улыбка.
– Надеюсь её посадят в колонию для несовершеннолетних.
– Надейся, малышка. На завтрашний день все это забудут.
– И каким образом? Это же нарушение закона!
– Поверь, её родители знают что делать.
Улей бушевал. Сейчас все примерили на себя мантию судьи, разбрасываясь знаниями закона с лицом найумнейших знатоков, когда-либо ходивших по этой планете. Все размахивали перед собой смартфонами, желая разыскать изгоя, до которого ещё не дошла экстренная новость.
«Ты видел?»
«Ты слышал?»
«А Я ЖЕ ГОВОРИЛА ЧТО ОНА ШЛЮХА!»
Теперь, к привычной «шлюхе» прибавилось окончание «-уголовница». Инстаграм-звезда притягивала новые клички и прочий мусор как пылесос.
Улей жалит часто и очень болезненно. Она в этом убеждалась, проходя всё глубже и глубже.
Толпа привычно расходилась как Красное море перед Моисеем, но на этот раз не сдерживала накопившийся гнев. Должно быть, так себя чувствовали ведьмы в средневековье, прокатываясь в открытых клетках на смертную казнь.
– Нет, ну ты посмотри на неё!
– Даже после ТАКОГО вырядилась как куртизанка! – и даже непонятно, чем она могла вызвать такую внезапную ненависть со стороны школьников. Как лужа керосина, мгновенно возгорающаяся от одного не потушенного окурка.
Они ненавидели её. Дышали ненавистью. Готовы были в любой момент набросится и растерзать посреди коридора.
Прижав учебники к груди посильнее, она ускорила шаг. Словно от этого негодования можно убежать. Куда бы она не повернула, везде находились смельчаки острые на язык. Похоже на то, что у всех находящихся в школе один узкомыслящий мозг. Одно заезженное мнение. Находились, конечно, те, кому было всё рано. Но и они не скрывали недоброжелательных взглядов.
«Образ сучки тебе к лицу» – голос Алины звучал как светлое наставление, высказывающие истину жизни. Слова вырвались из горла Каролины, прозвучав звонко и уверенно как проигрыш бас-гитары на концерте «Coldplay”.
– Пошли вы все! – этого хватило, чтобы на секунды утихомирить толпу – Мне нравится этот человек, и ваше осуждение выглядит жалким на фоне наших чувств! Усекли, злобные помойные крысы?
– И вашим чувствам неподвластен даже закон, да, Кэр? – Вика. Настырная блондинка, которая достанет любого своим не стихающим желанием добиться абсолютной справедливости в этом мире.
– Что ты имеешь ввиду? – девушка удивленно всмотрелась в дрожащие от злости губы, в сверкающие глаза. На лице отобразилась широкая улыбка:
– Ах, ты не знаешь? Полюбуйся – к лицу подобрался телефон. Безвкусный розовый чехол, укрытый слоем царапин, за которым не просматриваются даже вульгарные блёстки. На стекле трещина. За ним то самое СМС. «Девушке не простительно держать АйФон в таком состоянии» – хотела выпалить она, но дыхание перехватило. Они с Валентином, сидящие на столе в чужом доме.
Они всё знают.
Ну конечно же, эта стерва в маске только этого и хотела. Это смс было лишь вопросом времени.
К глазам подкатили слёзы, удержать которые стало вопросом принципа. «Что же теперь со мной будет?» Толпа завращалась тошнотворным калейдоскопом. Школьный лазурный кафель уплывал из-под ног.
Паника. Должно быть, она именно такая. На ум приходят всевозможные варианты развития жизни. Первый– женская колония. Как в «Оранжевый – цвет сезона». Второй – жизнь в пахнущем собачей мочей домике сделанном из картонок. Почему-то тут представляется орущий младенец на руках без отца, хотя неизвестно от куда он взялся. Третий – жалкое существование, походы от одного старого предуна к другому, в надеждах выклянчить деньги на хлеб. Скорее всего, родители откажутся от дочери после этой новости.
Каролина подняла глаза на довольное лицо Вики. Хотелось плюнуть в него. Вцепиться в волосы. Расцарапать самодовольное выражение лица.
Хвала небесам, она вовремя себя сдержала. Как раз в тот момент, когда левая нога сделала шаг вперёд к самодовольной стерве. Внезапно, Кэр вспомнила про неё интересную вещь. В девятом классе весь первый семестр её называли «королевой вибраторов», после того как один умник выложил бумеранг с ней. Там настырная блондинка «развлекается» с игрушками в одном из магазинов электроники.
Ну вы не думайте – она просто их включала и выключала, чувствуя себя маэстро перед роялем.
Кэр скрылась прочь из коридора.
Слёзы ушли – сейчас, в постоянном ритме громко бьющегося сердца, в картинах мрачного будущего, они были абсолютно лишними. Девушка не различала таблички на дверях кабинетов, лица вокруг и громкие звуки. Она хотела сбежать, сбежать быстрее из этого города.
То самое ощущение, когда ты знаешь что сотворила что-то плохое, но неготова понести за это наказание. Всё тело охватила крупная дрожь – и больше она не уверенная сучка. Теперь, скорее, пугливая напуганная лань, убегающая от жестоких охотников.
Становится невыносимо жарко. Невыносимо громко. Возникает нужда в свежем воздухе.
Паника чистой воды.
Каролина идёт в неизвестном направлении, пытаясь усмирить накатившую дрожь. И где же Валентин, когда он так сильно нужен?
Она никогда не пересекалась с ним в коридорах. Вообще, выпускной класс встречался ей редко. Осматриваясь по сторонам она совсем не заметила, как уткнулась в чью-то крепкую грудь. Широкие плечи, знакомая американка пахнущая новым мужским ароматом от «Dior” – прекрасный запах.
Макс, она всегда узнает его лишь по этим двум признакам. Он удивлённо смотрел на неё сверху вниз, как отец смотрит на свою провинившуюся дочь.
Разговор с ним оставался делом времени. Он был необходимым, но нежеланным. Его слова ранили её как пули высокого калибра. Парень не сразу отвёл глаза от девушки-сенсации, пристально всматриваясь в неё будто перед ним Чубака из «Звёздных воин». Не прошло и десяти секунд как он опомнился, включив стандартный образ «обиженки» (да-да, Каролина считала: один… два…) – нос задрал, губы скорчил в помятый плоский бантик, а сам отвернулся.
Духи Диор мягким порывом последний раз ударили по носу Каролины.
Язык уже практически повернулся чтоб выкрикнуть приветствие парню, как тут прозвучал ужасно громкий гундосый голос. Напоминает озвучку практически всех уродливых персонажей из мультиков: будто носа и не существует в помине.