-Граф, куда мы идем? – с полным ртом, невзирая на приличия, спросила Магеллан. Бросив мастино крылышко куропатки, который с необычайным проворством поймал его на лету, ответил:
-Мы идем вверх, глубоко и высоко в Ангерийские горы, сначала к заброшенной ветряной мельнице.
При этих моих словах Аргор заметно побледнел.
-Зачем нам туда? Это плохое место.
-Это обыкновенное место, – твердо сказал я.
Ущелье мы миновали довольно быстро и, преодолев крутой подъем, очутились на горной равнине с буйной растительностью. Высокая трава салатного цвета, с толстыми и неестественно сочными стеблями и листьями доходила до плеч. Яркие благоухающие цветы собирали целые стайки таких же огромных и разноцветных бабочек, которые порхали над всем этим великолепием, сплетаясь в фантастические хороводы.
-Мы просто в раю, – всплеснула руками принцесса.
Аргор усмехнулся, эта долина ему была известна. Даже небо в этом разреженном воздухе казалось более синим. Воздух пьянил своей чистотой и свежестью.
-Как много мы потеряли, не видя такой красоты, – графиня взяла меня под руку.
Сама долина резко обрывалась у каменистой насыпи, на склоне горы, последняя нагромождением неровностей поднималась высоко вверх, где на Солнце искрился белый снег. Где-то там, среди огромных скал и валунов, находилась ветряная мельница, построенная ангерийскими монахами для переработки своего скудного урожая в далекие годы.
-Тихо! – неожиданно воскликнул Аргор и мы невольно замерли, вслушиваясь в звенящую тишину, нарушаемую только гулом цикад. Ко мне, расталкивая густую траву, подошел мастино.
-Я не очень хорошо слышу, но я чувствую запах, он едва уловим, но исходит из ущелья. Думаю, простые лошадки здесь не пасутся. Это всадники, и они поднимаются за нами.
Застрекотала сорока, предупреждая всех, что она потревожена. Я вытащил из-за пояса пистолет и взвел курок. "Не думал, что так быстро…"
-Нужно подниматься вверх, кони не смогут подняться по насыпи.
И в это время со стороны ущелья раздались сначала нестройные крики, ржание коней и послышался лязг железа, который ни с чем мы уже спутать не могли.
-Айсан, веди их вверх! Найдите мельницу – там меня подождете, – приказал я собаке, а сам кинулся к ущелью, подняв над головой пистолет и обнажив палаш. . Графиня, принцесса и Аргор бросились было за мной следом, но грозное рычание собаки остановило их.
-Ты, парень, ступай. Нужно его подстраховать, а вы, дамы, со мной.
Влетев в ущелье, я скатился вниз на несколько метров и остановился. "Спешить не надо, – успокоил я себя. – Все может быть и, даже, ловушка."Прислонившись к стволу какого-то фруктового дерева , я посмотрел вниз. Из-за кустарников шиповника ничего не было видно. Но звуки рубки и громкие голоса стали слышны четче.
Небольшими перебежками, я стал спускаться еще ниже. Миновав добрую половину ущелья, из-за кустарниковой поросли я их увидел. Десятка два всадников, одетых в черную одежду и латы кавалеристов императора Вольмута были атакованы небольшим отрядом конных мавров. Без особого труда я узнал нашего пропавшего великана Алунафа. Он с чудовищной быстротой вращал своей палицей и, уже, успел уложить двух солдат противника. В ущелье всадникам не было никакой возможности развернуться и, быстро оценив это, обе стороны спешились и бой закипел с новой силой. Кавалеристами императора командовал атлетического телосложения командир, которое нельзя было скрыть даже доспехами, высокий светловолосый мужчина с короткой бородкой. Его шлем валялся под ногами, сбитый точным ударом, но защитивший голову хозяина. Мавры, за счет внезапности своего нападения, сначала удачно оттеснили императорских солдат к самому началу ущелья, но в этот момент на подмогу им прибыло еще десятка полтора всадников. И под их натиском, отчаянно сопротивляющиеся мавры, стали отступать.
Рядом со мной неожиданно возник Аргор, он протянул мне второй лук и колчан со стрелами в малиновых опереньях. Когда положение наших защитников стало критическим, мы начали стрелять, тщательно целясь в черных всадников. Дважды я промазал, но Аргор был великолепным стрелком – уже четыре императорских солдата были выбиты точными выстрелами. Их командир, заметив неожиданную подмогу, что-то гортанно крикнул и показал своим мечом в нашу сторону. Несколько его солдат достали арбалеты и стали заряжать в них тяжелые стрелы, к нам бросились пятеро спешившихся всадников с мечами наперевес. Заметив нас, намитриец Алунаф приободрился, и повел своих людей в решительную атаку. Под ударами его палицы раскалывались щиты и шлемы императорских солдат. Великан врубился в их строй, круша противника налево и направо пружинящими ударами, пока не столкнулся с другим, таким же, как и он сам, лихим бойцом – командиром кавалерии Брилайном.
Я толкнул Аргора в бок и указал рукой:
-Арбалетчики.
Парень, увидев их, быстро переместился на другую сторону от меня. А я чтобы не стать идеальной мишенью для стрелков, бросился навстречу их пехотинцам, которые должны были закрыть меня своими спинами. Каждый выстрел зверобоя был смертельным, арбалетчики один за одним полегли, сраженные его стрелами, но последняя стрела тяжелого арбалета все же достала охотника, пригвоздив его тело к стволу дерева. Всего этого я не видел, но почувствовал его боль и последний вздох, вырвавшийся из его груди.
Напавших было пятеро. Они скалили в зверской усмешке свои зубы, ожидая скорой расправы надо мной – еще бы, опытные солдаты, закованные в латы и какой-то штатский франт. Первого я уложил из пистолета еще на подходе, метнув клинок, свалил второго. "А вот с вами немного повозимся," – зло пронеслось в голове. Сделав обманный выпад, вонзил палаш в незащищенное горло третьего, а четвертого оглушил с разворота ударом пистолета, который разлетелся от удара в щепки. Пятый, почувствовав опасность, рванул назад, но было уже поздно. Я настиг его на просеке, рубанул палашом наотмашь. Внизу тоже все закончилось. Два великана лежали рядом, сжимая рукоятки клинков, глубоко впившихся в их тела. Я привстал на колено и приподнял голову Алунафа. Великан посмотрел на меня мутным взглядом:
-Я успел… – прошептал он бледными губами и ушел в вечность. Его мавры, так храбро сражавшиеся впервые не за деньги, а за веру в добро, лежали в ущелье вперемежку с изрубленными ими кавалеристами императора. Я вырвал злосчастную стрелу из груди Аргора и сложил его руки на груди.
-Браво, Ренуар, – услышал я глуховатый голос за спиной: – Хорошую резню вы тут устроили во имя торжества добра. Я бы даже сказал воинствующего добра. Как вам нравится такое определение?
Я повернулся. Среди убитых стоял, закутанный в коричневый плащ советник императора. Лицо его скрывала вечная тень от глубокого надвинутого капюшона, но даже так я различил его мерзкую улыбку.
-Какое сильное чувство праведного гнева сейчас кипит в твоем сердце. Не давай ему остыть граф. И мы лучше поймем друг друга.
Он сделал шаг ко мне, переступая через убитых. Я весь напрягся, готовый сорваться ему навстречу.
-А вот этого делать не стоит, граф. Я сейчас опасаюсь, что с вами не справлюсь. На вашей стороне, чувствую, скопились более темные силы. И как вы все-таки относитесь к этому понятию – добро, особенно когда нарушаются такие постулаты добра: ни убей, ни укради, ни прелюбодействуй ? С последним я, конечно, не прав, но у вас с графиней все еще впереди, – он противно беззвучно засмеялся: – Не обижайтесь, я шучу.
Я прикрыл на мгновение глаза и сосредоточился. В ту же секунду все вокруг пошло ходуном, завертелось по кругу, замелькало, приняло размытые цветные контуры. Мы стояли напротив друг друга на небольшой каменной площадке округлой формы.
-Замечательно, – искренне восхитился он: – Вы, граф, самый достойный из учеников Учителя. Суметь так абстрагироваться. Вы поистине владеете мастерством иллюзий. Но не будем друг друга агитировать. Давайте раскроем карты. Меня, как вы уже давно догадались, интересует только рукоять жезла Октады. Кто мне ее передаст – вы или принцесса, не имеет значения. Взамен, я сделаю все, что хотите. И не отвечайте мне сразу. Во-первых, это неприлично, а во-вторых, будет неправдой. Давайте встретимся где-нибудь ближе к вечеру и уже обсудим все серьезно. "Он пытается проникнуть в меня, – понял я, чувствуя неприятную тяжесть в голове. – Если ему это удастся – тогда конец." Я глубоко вздохнул и стал отвлекаться от услышанного и увиденного: детали своей комнаты в детстве, затем стал вспоминать длинные и непонятные заклинания ангерийских монахов, выдолбленные на стенах пещеры и плохо различимые в свете факелов. Голову отпустило, и я открыл глаза.
-А ты не так прост, – уже зло прохрипел человек в плаще и стал медленно растворяться в воздухе, пока совсем не исчез с площадки.
Подобрав оружие, я медленно поднялся по ущелью и вновь очутился в сказочной долине. У самого его начала меня ждала графиня Урсула. Увидев меня, она встрепенулась и стремительно обняла меня за шею.
-Живой, спасибо тебе, господи! – прошептала она в самое мое ухо и заплакала. Я осторожно погладил ее по бархатистым волосам.
-Все в порядке? Где наши?
-Твой говорящий друг спрятал принцессу и охраняет ее. Я не могла так долго ждать..
-Почему вы не пошли к мельнице? Хотя теперь все равно. Нам надо идти.
В конце долины нас встретили принцесса и мастино. Магеллан охнула, увидев мою окровавленную одежду.
– Аргор?
-Да, ваше высочество. Он погиб как храбрец, а с ним и Алунаф, они уничтожили практически всю погоню.
"Какие честные и храбрые сердца бились у них в груди!" – подумал я про себя, но вслух ничего не сказал, потому что слова были излишни. Пес понуро опустил голову и побрел на насыпь. Я достал теплую одежду из узла и заставил одеться женщин, потом вытащил из металлической коробки рукоять жезла, мерцающего на Солнце загадочным светом, прицепил его к цепочке и повесил себе на шею.
Старая мельница была небольшой, но очень крепкой постройкой. Сложенная из прочных горных пород она возвышалась на небольшом уступе, встречая своими стенами крепкие ветра, продувающие горы.
-И кому понадобилось строить мельницу на такой высоте, – ворчал мастино. Открыв туго прилегающую дверь, мы очутились внутри. Чиркнув огнивом, я зажег факел и осветил аккуратное помещение.
-Сюда, – позвал я и усадил путешественниц на добротные слегка запыленные стулья. Рядом возвышались каменные жернова.
Внутри был небольшой камин, рядом лежала аккуратная куча поленьев. Принцесса удивилась такой находке.
-Это обычный закон гостеприимства, где-то здесь должен еще быть небольшой запас пищи и воды, кровать и теплое одеяло.
-Граф, – обратилась ко мне принцесса: – Как вы думаете, здесь мы в безопасности?
Я на мгновенье представил перед собой нового противника.
-По крайней мере, до вечера – в абсолютной. Сейчас я что-нибудь приготовлю. Мы перекусим, и вы отдохнете.
Потом я взял принцессу под руку и отвел в сторону к узенькому окошку, которое едва пропускало свет.
-Вечером я уйду. С вами останется мастино, а кроме этого – используй тот перстень, что я тебе подарил. Нужно повернуть его на пальце, так чтобы камни оказались со стороны ладони и тогда ничего не бойся.
Принцесса приподняла кисть руки и с удивлением посмотрела на платиновое украшение.
В это время сквозь завывания ветра послышался протяжный и долгий вой, ему отозвались еще несколько голосов. Женщины переглянулись и зябко поежились.
-Это волки, северные волки, – спокойно пояснил им мастино. Но потому как на нем самом дыбом поднялась шерсть, я догадался, что мастино почувствовал за стенами своих природных соперников и врагов.
-Пока вы находитесь здесь – это совершенно неопасно, даже наоборот. Никто посторонний не проскользнет сюда незамеченным, – я старался их успокоить. Мастино принял мою игру.
-Тем более, что волки еще не научились открывать двери.
В дверь постучали. От неожиданности все вздрогнули. Я вытащил из-за пояса второй пистолет, взвел курок и подошел к двери.
-Кто там?!
-Свет вам во тьме и счастливая жизнь во благо, – раздалось оттуда. Успокоившись, я приоткрыл дверь и пропустил в комнату пожилого ангерийского монаха. Старик скинул капюшон. Его борода вся заиндевела, хитроватые с прищуром глаза осмотрели всех обитателей мельницы. Он быстро растер себе с силой слегка отмороженные уши и щеки, так что они приняли пунцовый цвет.
-Идите к огню, святой отец, – пригласила его графиня, уступая свой стул. Вокруг глаз монаха образовалось множество тонких морщинок, лучисто уходящих к вискам, он улыбнулся, слегка показав свои белоснежные крупные зубы.
-Благодарю вас, сударыня, – он быстро стянул с себя толстый плащ и, блаженно жмурясь, протянул свои руки к огню. На чисто выбритой голове стали отсвечивать языки пламени. Меня тихонечко в бок толкнула принцесса:
-А вы говорили, что волки никого не подпустят к дому…
-Тут особый случай, – как можно загадочнее произнес я. Мастино сел рядом с принцессой, отгородив монаха от нее своим крепким туловищем. Заметив действия собаки, монах усмехнулся. Графиня налила в стакан красного вина из фляги и разложила на столе нехитрую снедь, что мы сохранили и принесли с собой.
-Угощайтесь, – пригласила она монаха к столу.
Старик кашлянул, достал из потайного кармана свежий носовой платок и вытер нос и бороду.
-Спасибо! Но я не ваш гость, а вы – мои, и мы все вместе гости на Земле нашей. Давайте поднимемся выше.
По узенькой винтовой лестнице мы поднялись на второй этаж мельницы, где на деревянной оси, выходящей сквозь стену наружу, когда-то были приделаны ветряные лопасти. Комната наверху была еще меньше нижней. В ней стоял стол с глубокими тарелками на поверхности, наполненными еще дымящейся с огня едой. Запах жаркого витал в комнате, дразня уставших путешественников.
-А как это все сюда попало? – невольно вырвалось у принцессы. Мастино подозрительно посмотрел на монаха, потом на меня.
-Неважно как это попало сюда, важно, что все это ко времени и к месту. Спасибо тебе, господи! – быстро оттараторил монах.
Утолив голод, у принцессы с графиней стали слипаться глаза.
-Сон – это очень своевременное и нужное лекарство, – наставительно произнес монах. – Располагайтесь, здесь уютная кровать, а мы, если позволите, поговорим с графом.
Мы спустились вниз по той же винтовой скрипучей лестнице.
-Рад тебя видеть, Ренуар, по крайней мере, в полном здравии, – он дотронулся рукой до моего плеча: – Хотя нет, ты был недавно ранен в ногу?
Я кивнул. Ангерийский монах сел на стул у камина и откинулся на его спинку.
-Я знаю, Ренуар, у тебя за то время накопилось много вопросов. Но в природе не существует всего завершенного, ибо нет ничего идеального и в мире божьем. На многие вопросы ты должен ответить сам. Это очень важно для тебя, потому что объяснить истину невозможно, ее надо постичь и понять. А принять или же нет – дело каждого. Ты столкнулся с проявлением зла, которое пытается в очередной раз утвердиться на нашей грешной Земле. Теперь оно приобрело другие, более изворотливые формы. Цель – все та же: подчинить или уничтожить людей. Только в этот раз зло хочет начать с этих королевств, используя жезл Октаты. Уж больно ему хочется получить беспроигрышную игру – подчинить себе сознание людей, создать для них своеобразный мир иллюзий и стать безраздельным господином в нем. Именно при помощи жезла, собранного воедино, все это можно осуществить.
-Кто же посланец сил зла на этот раз? – не выдержал я.
-Разве это имеет значение? Наверное, один из демонов тьмы. Кстати, часть жезла – апикс у него. При помощи последнего он уже натворил немало черных дел в замке короля Густава.
-Части жезла могут действовать порознь? – удивился я. Монах кивнул:
-Но сила их при этом невелика и кратковременна. А по сему, они никогда не должны встретиться. Это твоя цель – твоя задача. Кроме того, что ты должен надежно спрятать рукоять, тебе еще предстоит добыть и сам апикс.
-Можно ли надежно спрятать рукоять? – усомнился я. Опять где-то невдалеке протяжно завыли волки, пытаясь заглушить звуки усиливающегося ветра. Монах вытянул ноги, откинувшись на спинку стула.
-Слушай сейчас меня внимательно, Ренуар. За перевалом начинаются вечные льды ангерийских гор, которые тянутся на многие мили. Там ты найдешь Фискальскую трещину, дна которой невозможно достичь. Туда ты бросишь рукоять жезла, тогда на многие тысячи лет мы будем гарантированы от посягательства зла. Чтобы добраться до перевала тебе надо пройти медвежью пещеру, ты знаешь, где она. Кроме того, если ты пойдешь не один – погибнут все твои спутники; таково предсказание.
Монах пристально посмотрел на меня и довольный моей реакцией вновь откинулся на спинку стула.
-Как же я оставлю их? – спросил я, указывая рукой на верхнюю комнату: – Они ведь, практически, беззащитны перед демоном.
-Все в руках господа нашего, – произнес монах, потом подмигнул мне и добавил: – Но и наших, конечно. Я укрою их в монастыре. Мы все с нетерпением будем ожидать твоего возвращения, ибо ты избран для великого дела, а мы всего лишь помощники твои в нем. И сам понимаешь, я не могу тебе всего рассказать, ибо ты человек, но судьбы людские – в твоих руках. С богом, сын мой!
Они спали, прижавшись, друг к другу, как две сестры. Нежный румянец на щеках и ровное дыхание убедили меня в том, что в одно из блюд было добавлено сонное зелье. Рядом с кроватью, вытянув передние лапы, и взгромоздив на них свою квадратную голову, спал мастино, издавая храп своим массивным коротким носом.
-Так будет лучше для всех, – похлопал меня по плечу монах. – Теперь пора!
#
Император был просто взбешен. Он метался по шатру, круша все на своем пути и изрыгая черные проклятия всему свету.
-Да успокойтесь вы, милейший, – беззлобно сказал Советник, беря со стола апельсин. Подкинув его вверх, он ловко подставил свой кинжал, фрукт с хрустом застыл на его лезвие. Вольмут резко повернулся к нему:
-Вы несете вздор! О какой передышке может идти речь, когда мы у дверей Фригии! Еще один бросок и она упадет к нашим ногам, как и все остальные! Не вы ли об этом мне столько говорили?!
-Обстановка немного изменилась. Мне нужна небольшая передышка, – раздалось из- под капюшона.
-Так мы воюем ради вас?! – снова взревел император, хватаясь за рукоять меча и подскакивая к своему советнику. В это время апельсин, нанизанный на лезвие кинжала, лопнул, разлетевшись на тысячи брызг, под взглядом советника. Вольмут невольно зажмурился и отступил назад.
-Не горячитесь, император. Наш уговор остается в силе. К вашим ногам ляжет не только Фригия, но и все остальные. А для того, чтобы это произошло как можно быстрее мне нужно уладить одну небольшую проблему. В ангирийских горах стоит один древний монастырь – это духовный оплот наших противников. Его нужно уничтожить. Это очень серьезная помеха для решения всех наших задач. Кстати, недалеко от его стен был уничтожен отряд вашего любимчика Брилайна.
-Армии нужно делать большой крюк. Кроме этого, мне известно, что в предгорьях болотистые места. Мы можем застрять там надолго, – начал успокаиваться и четко по-военному рассуждать Вольмут.
-Не нужна там целая армия. Нужен отряд охотников, которым я прилично заплачу. Вы, тем временем, встанете на Фригийской границе, просчитаете все до мелочей, как обычно. И к тому же мы постараемся не задерживаться. Кроме стен монастырь защищать некому.
"Будь моя воля, я бы снес ему голову, – зло подумал про себя император: – Но вся беда в том, что он мне нужен".
К вечеру из отборных частей императорской армии был сформирован отряд охотников в сто человек. Советник императора лично отбирал опытных, закаленных в боях воинов, не знающих чувства жалости и выносливых как горные мулы. Как только стемнело, они вскочили на свои седла и галопом исчезли в спустившихся густых сумерках. Еще долго был слышен стук копыт и как только он стих, император вызвал еще пять воинов – своих личных телохранителей, нередко исполняющих роль палачей.
-Отправляйтесь за ними, а если господин Советник затеял какую-то свою игру – убейте его любой ценой. Будьте осторожны, как бы вам объяснить… Он не совсем человек…
И пятеро всадников вооруженных с ног до головы, стремительно поскакали за исчезнувшим отрядом, стараясь не упускать его из вида и, в то же время, не нагоняя его. Войска же императора, быстро свернув свой лагерь, двинулись черной колонной к границе с королевством Фригия. Но император Вольмут еще не знал, что обеспокоенные его завоеваниями, три других королевства: Фригия, знойная Намитрия и султанат Золотой Порты объединились, сведя свои армии воедино, дабы остановить и уничтожить войска императора Вольмута на фригийской границе. Немаловажную роль в создании этого союза сыграли небезызвестный барон Бардос, трезво оценивающий нависшую над странами Октады опасность. Пример покоренных стран не должен был повториться. Поэтому на рассвете. когда уставшие за ночной переход императорские войска, остановились и разбили лагерь, они были атакованы с трех сторон превосходящими противником. Грозные копейщики, не успев построить фалангу, были начисто вырублены кавалерией султаната, а тяжелая императорская кавалерия раздавлена боевыми намитрийскими слонами. Фригийские лучники, известные своей меткостью, расстреливали издали бегущих в беспорядке солдат Императора. Только небольшой горстке воинов во главе с самим Вольмутом удалось чудом вырваться из этого окружения и скрыться в лихорадочном тумане болот, где-то у подножия Ангерийских гор. Нумитрийские мавры, разгоряченные схваткой, бросились было преследовать их, но увидав глубокие следы, быстро заполняющиеся мутной болотной водой, отстали и прекратили погоню.
#
Погода в горах меняется моментально, как капризная женщина. При этом переходы от одной крайности к другой – милое дело. При исключительно чистом звездном небе, в долю секунды поднимается сильнейший ветер и все заволакивают черно-синие клубы туч. Потом все начинает накрывать мелкий колючий дождь. Его капли постепенно увеличиваются в объеме, а через мгновение потоки воды, изливающиеся на землю, превращаются в причудливые снежинки. Начинается снегопад. И все вокруг покрывается белыми шапками снега, а если ветер не унимается – начинается буран. Даже горные козлы, в центнер весом, стараются надежно укрыться от ненастья в глубоких щелях и пещерах. Улары закапываются с головой в снег, делая под ним, невероятные по своей замысловатости, подснежные галереи. Когда ветер стихает, наступает время действия холода. Мороз сковывает верхний слой снега в прочный наст, толщиной в несколько сантиметров, под которым уже надежно запакована сухая снежная пыль. А когда все тот же ветер разгоняет тучи и ультрафиолетовые лучи в разреженном воздухе начинают растапливать образовавшийся ледок, наст в отдельных местах может дать трещину. Тогда, увлеченная массой скопившегося под ним снега, сходит лавина, красиво стекая по склонам снежным потоком.
Анигерийский монах шел впереди. Он выбирал более удобный подъем для женщин, потому двигался уступами, помогая себе коротким, но прочным посохом. За ним двигались на небольшом расстоянии друг от друга принцесса Магеллан и графиня. Для страховки он привязал их к себе веревкой и теперь чувствовал их движения. Мастино шел последним, замыкая шествие. Он сильно посек себе подушечки лап на камнях и теперь на снегу оставлял за собой темные пятнышки крови. Зализывать ранки было некогда, нужно было торопиться. Пес чувствовал, что все их перемещения не остались незамеченными. Нет, преследователей он не видел, но интуиция собаки подсказывала ему, что они где-то рядом. Один раз ему даже показалось, что он различил несколько силуэтов на каменном выступе, чернеющем справа от их тропинки, но, приглядевшись, не увидел среди камней никого и успокоился. Монах остановился на небольшой, но довольно ровной площадке и помог, подтягивая за веревку, взойти на нее женщинам.
-Отдышитесь, – пожалел он их. – Уже осталось недалеко.
-И как же здесь удалось построить монастырь? – переводя дыхание, спросила графиня. Монах усмехнулся, покачав головой:
-На все воля всевышнего, а строили его, конечно, люди, используя местный камень. Деревянных перекрытий внутри мало. Лес приходилось поднимать снизу – адский труд. Строили его в течение двухсот двадцати лет – не шутка, сами понимаете. Но зато чистота помыслов и близость к созерцанию мира… – монах поднял вверх указательный палец.
-И много там таких созерцателей? – не выдержал мастино, высунув язык, от которого шел пар. Монах не обиделся.
-Нет. Большую обитель трудно прокормить, ну да, мы приспособились. А придем – все увидите сами. Да и в писании сказано: "Не хлебом насущным сыт человек…"
Мастино стал лизать свои подмороженные и травмированные лапы. Принцесса, увидев несчастье случившееся с собакой, тут же сняла свои пуховые варежки, не смотря на немые протесты пса, обула в них его передние ноги. Он лизнул ее в лицо в знак благодарности и смутился:
-А как же ваши ручки?
На этот раз Урсула сняла свои перчатки и надела на принцессу.
-Ваше высочество, никаких возражений, – твердо заметила она. – Долго ли нам еще, святой отец?
-Расстояние уже небольшое, но путь долог, – многозначительно произнес монах. – Если вы немного отдохнули – идемте.
Графиня с принцессой тяжело вздохнули, но, не высказав ни единого упрека, двинулись за монахом. Наст начал проваливаться под весом их тел. В этом месте он был тонок идти стало труднее, так как после каждого шага нужно было извлекать ногу из глубокого снежного крошева, для того чтобы перенести ее вперед и снова провалиться. На очередном подъеме пес заметил внизу длинную цепочку людей. С высоты склона они казались маленькими подвижными точками. В несколько прыжков он достиг монаха и ткнул его мордой в бедро. Монах прищурился и долго всматривался в преследователей. Даже его привыкшего к этой местности, яркий снег слепил, что уже говорить об остальных.
-Нам надо поторапливаться, – заключил он. Женщин он попросил завязать глаза тонкими вязаными темными платками в один слой, чтобы облегчить их боль в глазах и уменьшить слезотечение. Видимость при этой процедуре, конечно же, ухудшалась, но зато снижалась степень вероятности развития снежной слепоты. Он протянул платок и собаке, но мастино только пренебрежительно фыркнул. От основной массы преследователей оторвался вперед небольшой отряд, который быстрыми темпами стал приближаться. Он состоял из самых подготовленных воинов-разведчиков, долго проживавщих в горной местности. А вперед их подгоняло не только умение передвигаться по горам, но и обещанное советником императора денежное вознаграждение за поимку беглецов.
-Я их задержу, – предложил мастино, останавливаясь.
-Глупости, – перебил его монах: – до монастыря две сотни шагов. Они не успеют нас догнать, если..
-Если вас ничто не задержит в пути! – громким голосом прервал его кто-то сверху. -Я правильно сказал, святой отец?
На вершине склона, до которого осталось не более десятка шагов стояли два человека. На фоне слепящего света, который бил в глаза из-за их спин, было просто невозможно рассмотреть кто это. Только расплывчатые темные силуэты. Будь у них в руках арбалеты или луки, они без труда могли бы расстрелять в упор наших путешественников . Но они почему-то медлили. Монах приложил ко лбу руку козырьком и попытался их разглядеть.
-Не трудитесь, отче. Мы с вами не знакомы. И к большому моему сожалению, я вижу, что ваш удивительный отряд не в полном составе. Куда же подевался наш драгоценный граф?! Я чувствую, что здесь что-то не так. Говорите, мои хорошие, куда он подевался? Похоже, впервые в жизни меня поджимает время, – посетовал он своему спутнику и спустился вниз на несколько шагов.
-Если мы сейчас ничего не предпримем, мы не попадем в монастырь. – бросил вслух мастино, так чтобы его услышал монах и сделал несколько шагов по направлению к незнакомцу.
-Стой, где стоишь! – приказал ему незнакомец и извлек из-за спины двухзарядный арбалет. Потому с какой легкостью он удерживал его в руке, пес понял, что тот обладает изрядной физической силой.
-Ко мне, – поманила мастино принцесса и, взяв за поводок, подтянула пса к себе. Незнакомец, почти не целясь, выстрелил. Ангерийский монах неестественно подался назад и, выронив посох, упал навзничь. Алая пена показалась на его губах, он несколько секунд судорожно хватал ртом воздух, а потом затих, глядя, не мигая, в низкое горное небо. На собаке дыбом поднялась шерсть, задергались брыли щек, обнажая крепкие клыки. Еще мгновенье и он рванулся бы навстречу врагам, но принцесса больно ущипнула его за бок. Не понимая в чем дело, он даже взвизгнул от боли и неожиданности и задержался у ее ног. Графиня Урсула стояла на месте, раскачиваясь из стороны в сторону, стиснув виски руками. Из уголков ее красивых глаз маленьким бисером катились слезы, она что-то безмолвно шептала. К незнакомцу присоединился его спутник. Спустившись сверху, он проломил наст и оказался по пояс в снегу. Это был не человек, это был монстр с медвежьей головой и диким бессмысленным взглядом. Принцесса Магеллан в испуге, прижалась к графине и та, автоматически, обняла девушку, прикрывая ее своим телом.
-Что, дамочки, страшновато?! – мерзким голосом заревело чудовище и, выбравшись из снега, поползло к ним навстречу, предвкушая очередную трапезу. "Поверни кольцо камнем вниз и ничего не бойся," – вспомнила принцесса совет Ренуара. Перстень свободно повернулся на пальце. В это же время Айсан рванул навстречу оборотню, пытаясь защитить женщин. Сильный удар отбросил его назад. Пес свалил графиню, а поднявшись на свои могучие лапы, решил подороже продать свою жизнь, но увидел впереди себя неяркое свечение и остановился в нерешительности. Вокруг них высвечивался шарообразный прозрачный контур, неравномерно поблескивающий на Солнце. Монстр так же налетел на невидимое препятствие и, врезавшись в него, отлетел в сторону, подняв снежный столб ледяного крошева в воздух. Он моментально вскочил на ноги и снова ринулся на перепуганных женщин. Но вставшая между ними преграда надежно защищала от его свирепых нападок. Монстр заревел, нанося беспорядочные удары в их направлении, но только отбил себе лапы, не причинив никакого вреда.
-Дорийский камень! – восхитился незнакомец. – Каков молодец этот граф! Так надежно их никто бы не смог защитить. Но я думаю, мы все-таки увидимся с вами, чуточку позже. А сейчас, спасибо графине, мне надо спешить, потому, как ваш спутник может натворить чепухи. А ее последствия могут быть непоправимыми.